«C тестом я, конечно, провалилась, – лихорадочно размышляла она, – но стоит, наверное, продолжить разговор с этим мерзавцем: нужно хоть что-то знать про него».

– Что ты делаешь в клинике? – спросила Эйприл у невидимого собеседника, пока ещё тот был в эфире.

Чёрная Рука замолчал, но через несколько секунд произнёс:

– Похвально твоё журналистское любопытство. Я тебе отвечу. Я пришёл за душами подростков вашего города, а так как и черепашкам-мутантам по пятнадцать лет, то и за их душами тоже. И если до сих пор я только пугал некоторых подростков, обитающих сейчас, в этой клинике, то теперь я начну потихоньку уничтожать ребят самыми изощрёнными способами. Эти ребята в свои кошмарные сны вызовут достаточное количество друзей. Я их всех убью, а души заберу себе.

– И зачем тебе детские души?

– В пятнадцать лет становишься физически сформировавшимся человеком, но детские ночные страхи ещё в глубинах души остаются. Вот эти страхи и дают мне силу. И победить кошмары невозможно, ведь не будет же подросток убивать себя, поэтому я непобедим.

Чёрная Рука опять засмеялся. Эйприл не могла придумать, как помочь бедным подросткам справиться с этим кровожадным монстром.

– Но ты не можешь убить всех, не всё же подростки такие боязливые, как ты их описываешь?

– Не беда, я со всеми справлюсь. Вон у хорошего мальчика Джона и друзей уже не осталось. Он, этакий молодец, долго сопротивляется, но мне всё же троих привёл. А эти трое, в свою очередь мне остальных ребят вызовут в сны. Я всех подростков парализую страхом. Они все будут меня бояться и выполнять мои прихоти…

– А не много ли ты на себя берёшь?

– Много? – прохрипел Чёрная Рука. – Не будем об этом говорить, тем более твоё время на исходе. Я, пожалуй, послушаю, чем твои рептилии сейчас заняты. А тебе даю на прощание совет: занимайся-ка ты лучше писательской работой и не лезь не в свои дела, ведь тебе не пятнадцать лет.

С этими словами голос Чёрной Руки исчез из эфира, а радио начало трещать так, что Эйприл вынуждена была быстро вынуть его из уха.

Проделав это, она посмотрела на часы. Оставалось ещё полминуты до сдачи теста. Эйприл тяжело вздохнула. К сожалению, она не справилась с заданием и вынуждена была подумать, как представить это Харперу.

Зато она узнала, чем вызвано расстройство сна у подростков.

Тут в дверях соседней комнаты появился доктор Харпер. На его лице была всё та же вкрадчивая улыбка.

– Ну, как ваши успехи, – произнёс он, приближаясь к Эйприл.

Неопределённо пожав плечами, девушка растерянно произнесла:

– Понимаете, доктор, я сейчас себя не очень хорошо чувствую, поэтому немного запуталась в ответах.

– А мы сейчас посмотрим, – сказал Харпер, присаживаясь рядом. – Я, думаю, у вас всё будет хорошо. Такие красивые девушки просто не могут неправильно отвечать.

Черепашки Рафаэль и Донателло все ещё не теряли надежды помочь Эйприл. Дон, оставаясь сидеть за рулём, думал, что предпринять. Машина не могла сдвинуться с места, так как Чёрная Рука, по-видимому, разрядил аккумулятор, а питания радио и компьютера было недостаточно, чтобы завести автомобиль.

– Дон, пошевели своими техническими мозгами, – произнёс Раф. – Я просто уверен, что мы сумеем найти выход из создавшегося положения. У нас ещё есть, по-моему, время. Ведь она начала писать всего десять минут назад, а ей на задание отведён целый час.

– Во-первых, не час, а академический час, а это разница в пятнадцать минут, – сказал Дон. – Ты бы лучше помолчал немного.

Вздохнув, Рафаэль стал смотреть в окно. Рядом с ними припарковался автомобиль. Водитель из него вышел. И вдруг Рафа осенило:

– Слушай, Дон, ты говоришь, что у нас в машине аккумулятор не работает?

Донателло отвлёкся от своих мыслей и оглянулся на Рафаэля.

– Ну, не работает!

– Так мы можем одолжить на время аккумулятор из этой машины.

Рафаэль показал на припаркованный рядом автомобиль «сузуки».

– Слушай, Раф, ты иногда даёшь дельные советы. Но брать мы ничего не будем.

– Это ещё почему?

– Потому что аккумулятор нужен только для завода машины, а дальше электричество подаёт на все электроприборы генератор, – разъяснил Дон. – Нам только электропровод перебросить от нашего аккумулятора к чужому.

– Так зачем дело стало. Мы это мигом.

Раф порылся в бардачке и вытянул оттуда два оголённых провода.

– Эти пойдут? – произнёс он.

– Вполне, осталось только надеяться, что та машина без сигнализации.

Рафаэль подал провод Донателло. Тот вышел из микроавтобуса и стал осторожно открывать отмычкой дверь «сузуки». На удивление это ему удалось довольно быстро. Дон влез в салон машины и повернул нужную ручку. Крышка капота дёрнулась и приоткрылась.

Донателло быстро присоединил клеммы к аккумулятору чужого автомобиля, подвёл провода к своему и опять сел за руль. Он повернул ключ зажигания. Микроавтобус сразу же завёлся.

Но в этот момент сработала сигнализация.

– Эх, всё-таки не везёт! – бросил в сердцах Рафаэль.

– Нам нужно быстро смываться! – произнёс Донателло.

– А как же провод?

– Да чёрт с ним!… – второпях кинул Дон, выжимая педаль акселератора. – Ничего с ним не случится, он на нашем аккумуляторе останется, потом снимем.

Микроавтобус сорвался с места и через несколько мгновений уже был далеко от стоянки. Они отъехали с милю и остановились у телефонной будки. – Что будем делать? – спросил Раф, – Эйприл же нужно всё-таки помочь!

– Я это и пытаюсь сообразить!

– У этой телефонной будки?

– Вот именно, – произнёс Донателло. – Зря что ли мы с собой компьютер брали.

– А при чём тут компьютер?

– Мы через телефонную сеть по модему попробуем выйти на компьютер, за которым сейчас сидит Эйприл, и если нам удастся, поможем ей решить задание.

– Я бы и не догадался, – произнёс Раф.

– Нагрей паяльник, он нам понадобится, – сказал Донателло. – И не забудь следить за дорогой. Чуть что – кричи!

Он вышел из машины, оставив двигатель работающим, и подошёл к телефонной будке. Покрутив отвёрткой, Дон осторожно вскрыл телефон-автомат и стал рассматривать его внутренности.

– Ну что там? – крикнул из машины Раф.

– Сейчас, одну минуточку, – ответил Дон. – Нам нужно ничего не перепутать. Ты кстати не помнишь номер задания Эйприл.

– Вроде бы «СВ-2-43», – ответил Раф.

– Значит, я не ошибся, я тоже именно этот номер запомнил.

Наконец он вычислил провода, к которым, можно было подвести кабельный шнур от модема. Дон вернулся в машину и принялся за перепайку шнуров. Справившись с этим, он опять подошёл к телефонной будке со шнуром в руке и присоединил его к проводам телефона.

– Эй, Раф, – крикнул он, – ты должен стоять тут, – показал он на телефон, – и кидать десятицентовые монетки в щель, иначе мы не сумеем помочь Эйприл.

– Сейчас! Но ты мне потом вернёшь затраченную сумму, – буркнул Раф.

– Тебе вернёт Эйприл с первой зарплаты в клинике, – ответил Дон. – Ты бы лучше не ворчал, а быстрее шёл к телефону.

Дон засел за портативный компьютер, присоединив к нему модем, от которого вытянулся к телефону длинный провод, и стал вычислять код для захода в тесты на профессиональность департамента здравоохранения. Через некоторое время он вышел на эти тесты. Без труда нашёл правильные ответы задания «СВ-2-43», и начал искать код компьютера доктора Макса Харпера.

– Эй, Дон, – донеслось из автомата, – ты побыстрей работай, у меня монетки кончаются. Да и время у нас на исходе.

– Сам знаю. Ещё несколько секунд и я всё сделаю, – ответил Дон.

Напряжение нарастало. Но наконец он вышел на нужный компьютер. Не теряя ни секунды, Дон моментально послал туда правильное решение, написанное самими авторами теста.

С чувством исполненного долга, Дон посмотрел на часы. Они показывали, что время уже почти истекло. Теперь можно было и расслабиться.

Подождав несколько секунд, Донателло прикрикнул на Рафаэля, пытаясь подшутить над ним:

– Эй, Раф, ты что там у телефона-автомата делаешь? Звонишь в полицию что ли, насчёт открытого капота у «сузуки»?

Раф понял, что своё задание они выполнили, но виду решил не подавать. Он с испуганным видом кинулся к машине и, открыв дверцу, выпалил:

– С процентами с тебя три доллара мелочью, а если не хочешь поближе познакомиться с полицией, то быстрей садись за руль. Я слышу вой сирен.

Дон сразу же заметался по кабине – полез через перегородку на место водителя. Увидев эту возню, Раф рассмеялся.

– Не бойся, я пошутил. Надо же как-то расслабиться.

– Тоже мне, шутник нашёлся. Прямо – Дени де Вито, – ответил Дон. – Твои плоские шуточки совершенно ни к месту.

– Да ты же сам первый начал.

– Ну ладно, замнём это дело. Возвращаемся на стоянку возле клиники.

– Нет, я думаю, что там ещё не успокоился хозяин «сузуки». Да и я уверен, что после твоих подкинутых правильных ответов, воодушевлённая Эйприл ещё не скоро выйдет из клиники.

– Может ты и прав, Раф, – согласился Дон. – Пожалуй, мы успеем сгонять за пиццей. Недалеко, как я помню, был автомат…

– Ну, тогда – едем!

Донателло нажал на педаль газа, и микроавтобус, резко сорвавшись с места, помчался в сторону Нью-Йорка.

Заведующий отделением доктор Макс Харпер проверял тест Эйприл. Недалеко от него сидела испытуемая и обдумывала дальнейший план действий. Она находилась в каком-то напряжении, щеки её буквально горели от стыда.

Через несколько минут доктор закончил обработку полученных ответов и неопределённо промямлил:

– Так…

Напряжение Эйприл достигло наивысшей черты, в этот момент девушка готова была сквозь землю провалиться. Она хотела что-то произнести в своё оправдание, однако доктор Харпер удивлённо хмыкнул и сказал:

– Вы отлично справились с заданием, Линда, хотя тест был не из лёгких. Компьютер оценил ваши деловые качества и глубину знаний высоко и признал их самыми оптимальными для работы по данной специальности… Остаётся надеяться, что и на практике вы будете таким же классным специалистом. Ваши опасения насчёт неточных ответов были совершенно напрасны.

Эйприл не ожидала такого поворота событий. Ещё несколько минут назад она готова была бежать отсюда и больше никогда не показываться, дабы не слышать, в каких выражениях этот неприятный доктор станет отчитывать её за беспомощные ответы.

После произнесённой доктором Харпером фразы вздох облегчения вырвался из груди девушки. Она только выдавила из себя:

– Доктор, вы не шутите?

– Нет, я и не думал шутить, у вас, действительно просто прекрасный результат. Такого на моей памяти ещё никто не выдавал. Вы, наверное, были лучшей студенткой в университете, и я очень рад, что вас направили сюда, а не в какое-нибудь другое место. Вы лучше расскажите, как вы сумели так прекрасно ответить?

Немного успокоившись, подавив своё волнение, Эйприл призналась:

– Я не знаю… Я и сама не ожидала… Наверное, это у меня случайно так хорошо получилось.

– Я вас искренне поздравляю, – стал её успокаивать доктор. – Но ответьте мне на один нескромный вопрос: департамент здравоохранения часто направляет в клиники таких красивых девушек?

Лицо Эйприл опять стала заливать густая краска. Она в глубине души все ещё сомневалась, шутит ли доктор или говорит откровенно:

– Если я так прекрасно ответила, – ускользнув от ответа, произнесла девушка, – тогда я готова с сегодняшнего дня приступить к своим обязанностям!

– В таком случае – я оформлю бумаги на приказ о вашем зачислении в штат, – сказал доктор и стал набирать текст на компьютере.

– Хорошо, – кивнула Эйприл, – но у меня к вам есть один вопрос…

– Я вас слушаю, – оторвался от компьютера доктор Харпер.

– С каким контингентом больных сейчас мне предстоит работать?

– Вы, скорее всего, будете основным врачом у четырёх подростков, которые к нам недавно попали с одинаковыми симптомами психического расстройства, – ответил Харпер.

– И что же у них за симптомы? – опять поинтересовалась девушка, делая вид, что об этом совершенно ничего не знает.

– Если в общем говорить, – посерьёзнел доктор, – их мучают ночные кошмары с совершенно идентичными видениями, в которых к ним является некий страшный человек. Эти подростки панически боятся сна и никоим образом не соглашаются принять снотворное, которое мы им предлагаем, чтобы они хоть немного отдохнули.

– Понятно, – вздохнула Эйприл, – нам подобные случаи описывали.

– Да? – удивился Харпер. – Я об этом ничего не слышал.

– Кстати, даже синтезировали новое лекарство, – поделилась Эйприл.

– Я, наверное, немного отстал от новых исследований, – вздохнул Харпер, – но, если вы в курсе последних достижений, вам и карты в руки.

Доктор прошёлся по кабинету. Затем вернулся к компьютеру и нажал кнопку селекторной связи. Раздались длинные гудки.

– Я вам сейчас помощника вызову, вы с ним пройдёте по нашему отделению.

– А у меня будет отдельный кабинет? – спросила девушка.

– Конечно, – произнёс Харпер. – У нас хватает помещений. Мы даже в вашем кабинете поставим компьютер внутренней сети. В нём будут данные на всех больных. Я сам контролирую их лечение… Вы не обидитесь, если я вам скажу… Пока вы будете лечить этих подростков, я буду контролировать ваши действия.

– О, конечно, конечно! – воскликнула девушка.

Врач всё ещё стоял у коммутатора, из которого продолжали нестись длинные гудки, и ждал, пока кто-нибудь ответит. Харпер начинал уже нервничать и решил немного обождать с вызовом.

– Знаете, Линда, – растерянно произнёс он, – может быть, вам сегодня пока не выходить на работу?

Эйприл замялась.

– Но я же должна как можно быстрее ознакомиться с клиникой? – сказала она.

Доктор Харпер тяжело вздохнул. Из его памяти не выходил случай с Джейд Кластингс.

– Хорошо, – произнёс он, – тогда я сам буду вашим гидом, потому что по селекторной связи ни один из моих помощников не отвечает…

– Вы очень любезны, – улыбнулась Эйприл.

– Накиньте пока вот тот халат, – показал доктор Харпер на вешалку, – пока есть время, я вас введу в курс дела.

Доктор Харпер и Эйприл, выйдя из кабинета, пошли по клинике.

– Линда, скажите, не мог ли я вас видеть раньше? – произнёс на ходу доктор.

Эйприл понимала, что Харпер мог смотреть телеканал, на котором она работает, и мог её вспомнить, однако, всё-таки решила увернуться от ответа. Она знала, что в каждой клинике раз, а то и два раза в год практикуются студенты. Поэтому твёрдо ответила:

– Все может быть, я в вашей клинике думала проходить практику на последнем курсе, но, побыв раза два, перешла в другую клинику, которая находится ближе к моему дому. Вы всё-таки далеко от города.

– Зато тут свежий воздух. А вообще жаль, что вы тогда не остались в нашей клинике, – произнёс доктор Харпер и показал рукой на стеклянную дверь. – Это – комната терапии. Все крыло занимают процедурные кабинеты.

Они прошли дальше по коридору мимо таких же стеклянных дверей, за которыми были видны приборы и обслуживающий персонал. Наконец, Харпер остановился у ещё одной двери, обитой черным дермантином, и открыл её.

– Вот это, скорее всего, и будет ваш кабинет, если вам, конечно, он подходит. Если нет – мы в течение сегодняшнего дня подберём другой.

Эйприл вошла в комнату и осмотрела её. Это оказалось довольно большое помещение, в котором, однако, кроме стола и двух кресел, стоящих возле окна, ничего не было. Параллельно с комнатой располагался санузел.

– Мне кабинет нравится, – оценила Эйприл, – я согласна здесь работать.

– В таком случае, я распоряжусь сегодня же, чтобы его привели в более уютный вид.

Они вышли из комнаты и свернули в другой коридор.

– А в этом крыле находятся пациенты нашего отделения, – произнёс Харпер.

Они прошли ещё несколько шагов и вошли внутрь первой палаты.

– У нас в клинике есть одноместные и двухместные палаты, – пояснял доктор. – В этой и в следующей палате как раз находятся ваши будущие подопечные.

Палата по планировке была точно такой же, как и предыдущее помещение, отданное под кабинет Эйприл. Только санузел был переоборудован, он разделялся на две комнаты: умывальник и туалет.

По углам палаты стояли две большие удобные кровати, на одной из которых лежал и лениво просматривал журнал комиксов знакомый Эйприл подросток Джон Флинн. Другой пациент сидел за столом у окна, спиной к вошедшим. На столе и на стоящих рядом стульях В большом беспорядке лежали куски бумаги и картона, клей, ножницы, коробка пластилина и куски проволоки.

– Как дела, ребята? – спросил доктор Харпер у подростков.

Те сразу же повернулись к вошедшим, но ничего не ответили. По их измождённым лицам и тёмным кругам под глазами было видно, что они очень устали, поскольку уже долгое время не позволяли себе заснуть.

На коленях сидящего за столом подростка, повернувшегося на вращающемся стуле, Эйприл увидела недоделанную куклу из бумаг и пластилина.

– У вас будет новый лечащий врач, – объявил доктор Харпер. – Она сама представится…

– Добрый день! – произнесла Эйприл, – меня зовут Линда Брэнк, можно просто Линда.

Подростки без особого интереса ещё раз глянули на вошедших.

– Это Берни Хоукс, – продолжил доктор Харпер, указывая на сидящего за столом парня, а это Джон Флинн, – перевёл он взгляд на лежащего на койке.

Эйприл не подала виду, что знает его. Впрочем, Джон её совсем не помнил. Его мысли были заняты более существенным – как бы в этот момент не уснуть. Приход доктора и девушки отогнал эти мысли, но не надолго.

На приветствие Джон ничего не ответил, а Берни иронически произнёс:

– Добро пожаловать в наш театр унылых масок.

Харпер, не обращая внимания на слова Берни, пояснил Эйприл:

– В первый день он вообще скрывался от всех. Мы его даже связали, чтобы он не исчезал. Но потом он занялся этими поделками. И вот за два дня уже сделал несколько кукол. Правда, по ночам он их зачем-то ломает, а утром не может вспомнить, почему так сделал.

Эйприл обратила внимание на стену над кроватью Берни. Там висело несколько кукол-марионеток: всадник на коне, астронавт, и ещё какие-то. Девушка подошла ближе и рассмотрела их. Куклы были отлично сделаны, особенно мастерски – человек в шляпе с крючковатым носом, у которого одна рука была с необычайно длинными, звериными когтями.

– Кто это? – спросила Эйприл у Берни.

– Не знаю, – пожал плечами тот, – вам всё равно это будет неинтересно…

– Это фигурка Чёрной Руки, – ответил за него, оторвавшись от журнала, Джон, – он их днём делает, а ночью ломает, и особенно достаётся марионеткам, изображающим Чёрную Руку. Он уже две такие сломал, а вон посмотрите, – показал Джон на Берни, – сейчас ещё одну делает…

– Довольно приличная работа! – похвалила Эйприл. – И давно ты занимаешься такими поделками?

Польщённый подросток повернул голову к Эйприл и ответил уже более дружелюбно:

– Если честно – только три дня. Я думаю, что из дерева у меня бы получше фигурки получились. Но мне не разрешают иметь нож. Боятся, понимаете ли, что я кинусь на кого-нибудь или вскрою себе вены…

При этом Берни чиркнул пальцем по руке, выставил после этого язык, как у мертвеца, и закатив глаза. Глядя на всё это, Эйприл улыбнулась.

– Если вам понравилась эта фигурка, – сказал подросток, – я её вам дарю.

– Спасибо, Берни, – ответила Эйприл и осторожно сняла фигурку Чёрной Руки.

Она повернулась к лежащему на кровати Джону. Тот продолжал смотреть журнал, который, если судить по его отвлечённому взгляду, не вызывал никакого интереса.

– Извините, Линда, – произнёс в этот момент стоящий в стороне доктор Харпер, – но у вас ещё будет время поговорить с мальчиками.

Эйприл с сожалением вздохнула и как бы нехотя повернула к выходу.

– Было очень приятно с вами познакомиться, – улыбнулась она подросткам и поспешила выйти из палаты вслед за Харпером.

Пройдя несколько шагов по коридору, доктор Харпер остановился и произнёс:

– Они, вообще-то, хорошие ребята, но не давайте себя обманывать. С их причудами и галлюцинациями они очень опасны.

Харпер говорил о подростках довольно спокойно, но в его голосе Эйприл почувствовала какую-то скрытую опаску. Конечно, доктора можно было понять – его должны волновать медицинские аспекты состояния подростков, но тут совсем другое дело. Нужно устранить причину, а он пытается бороться со следствием.

Её мысли перебил Харпер. Он заторопился, глядя на часы:

– В другой палате лежат две пациентки таких же лет и с точно такими симптомами. Вы с ними самостоятельно встретитесь. А сейчас у меня больше нет времени. Потом можете немного отдохнуть. Если будут вопросы, через час заходите ко мне.

– 3начит, я могу идти? – спросила девушка.

– Да.

– Я к вам тогда зайду через час, а сейчас схожу к своим друзьям, они ждут меня в машине. Ведь они ещё не знают, что уже работаю у вас.

– Жду вас у себя, а пока я распоряжусь насчёт помощника для вас, который поможет получить форму и необходимый инструмент.

Эйприл вернула халат доктору, направилась к лифту и спустилась вниз. После всего происшедшего, она должна была прийти в себя. И заодно сообщить Донателло и Рафаэлю, заждавшимся её в автомобиле, новости, а заодно поинтересоваться, не они ли ей таинственным образом помогли.

Донателло и Рафаэль получив три порции пиццы, спешили обратно к психиатрической клинике. Дорога прошла без приключений, и вскоре они вернулись на знакомую автостоянку. Черепашки припарковали машину так, чтобы видеть всех выходящих из здания.

Не прошло и минуты, как в парадных дверях показалась Эйприл.

– Эй, Дон, – воскликнул Рафаэль, уминая за обе щеки последний кусок своей пиццы, – мы как всегда вовремя. Вон и Эйприл уже идёт.

Раф высунулся из окна автомобиля и помахал девушке рукой. Эйприл сделала то же самое и ускорила шаг.

Но тут черепашки заметили, что прямо за девушкой на крыльцо выбежала какая-то женщина в очках и окликнула её. Эйприл обернулась.

С минуту она о чём-то разговаривала с женщиной, а потом подбежала к приятелям.

– У меня все нормально, – бросила она на ходу, закидывая в машину какой-то свёрток, – спасибо за помощь, я принята на работу…

– Что сейчас будем делать? – спросил Раф.

– Как прошёл тест? – перебивая её, воскликнул Дон.

– Вы извините, ребята, но я должна ещё задержаться! Обещаю, что скоро вернусь, тогда мы поговорим обо всём подробнее.

Дон и Раф хотели ещё спросить о чём-то, но Эйприл уже побежала к зданию клиники.

– Ну вот, опять нам остаётся только ждать, – вздохнул Раф.

– Да, – вторил Дон, – недаром говорят, что на свете самое ужасное это – ждать и догонять…

– И пицца, что мы купили для Эйприл, остынет…

– Будем надеяться на скорое возвращение, – опять произнёс Раф. – Пойдём-ка лучше сыграем во что-нибудь на компьютере.

– Мне не хочется, – ответил Донателло, – иди один поиграй. А я проверю аккумулятор. Если судить по приборам, он сейчас показывает норму…

Выйдя из здания, Эйприл сразу же приметила на стоянке микроавтобус, из окна которого, заметив её, махал Раф. Эйприл отчётливо рассмотрела у него на глазах красную повязку и приветливо помахала в ответ, показывая, что у неё всё о'кей.

Но неожиданно сзади её окликнул хриплый женский голос.

– Доктор Линда Брэнк?

Эйприл обернулась. Из дверей здания выбежала женщина и направлялась к ней. С этой женщиной Эйприл сегодня уже встречалась в лифте, когда поднималась к доктору Харперу. Девушке вспомнился её неприятно сверлящий взгляд из-под роговых очков.

– Подождите минутку, – опять донёсся до неё голос этой женщины.

– Чем могу вам быть полезна? – спросила Эйприл, окидывая взором незнакомку.

– Я очень извиняюсь, но меня к вам направил доктор Харпер, – произнесла женщина. – Меня зовут Ева Коперт. Я работаю медсестрой и помогу сегодня вам все получить, а так же проведу по нашему отделению.

Эйприл согласно кивнула головой.

– Я очень рада нашему знакомству, – сказала она, – но меня сейчас ждут друзья. И мне не мешало бы немного отдохнуть, перекусить что-нибудь.

– Вы ещё раз извините, – продолжила медсестра, – это займёт у вас не более десяти минут… Я должна прямо сейчас проводить вас на склад.

– В таком случае, я сообщу моим друзьям, что принята в клинику и иду за вами.

Но медсестра продолжала настаивать:

– Тут тоже есть свои порядки и я специально договорилась насчёт вас, что мы сию минуту будем на складе, а то он на два дня закроется…

Этот аргумент подействовал на Эйприл. Она понимала, что ей уже с сегодняшнего дня нужно иметь возможность видеться с подростками.

– Хорошо, идём, – произнесла она и собралась было возвращаться вместе с медсестрой, но что-то заставило её подойти к черепашкам. Она бросила в машину куклу, подаренную ей Берни.

– Извините, ребята, – на ходу произнесла Эйприл, – я все сдала отлично, спасибо вам за помощь, но я вынуждена опять бежать.

– Когда будешь? – успел спросить Раф.

– Думаю, через час, – ответила Эйприл и побежала обратно.

Эйприл и медсестра Ева вновь вошли в здание клиники. Они прошли мимо дежурного, который не обратил на них никакого внимания, потом вышли в коридор.

– Я тоже совсем недавно здесь работаю, – говорила на ходу медсестра. – Но уже в курсе всех дел. Понимаете ли, я одна живу, и мне совершенно не с кем поговорить, вот я и пропадаю постоянно в клинике.

Эйприл показалось, что она где-то слышала такой голос, к тому же, совсем недавно.

– А вы где до этого работали? – спросила Эйприл.

Она решила перейти в атаку, боясь, что Ева задаст ей трудный вопрос.

– Я работала в другом городе на севере Штатов, переехала сюда совсем недавно из-за климата. У меня зрение в северных условиях стало ухудшаться.

– Вам бы стоило, в таком случае, ехать в Калифорнию или Техас.

– Да, но вы же всё-таки доктор и сами знаете: переехать в такое жаркое место – очень тяжело, особенно человеку, прожившему долгое время на севере. Нужно хоть немного акклиматизироваться тут.

– Да, – немного смутилась Эйприл, – вы совершенно правы.

Сама же девушка в этот момент опять подумала, что определённо слышала раньше этот голос. Но нет, судя по ответу медсестры, она не могла с ней нигде встречаться.

Эйприл и медсестра наконец прошли длинный коридор и подошли к лестнице.

– Нам туда, – показала рукой вниз Ева. Они спустились в подвальное помещение.

В одном из вагончиков заброшенной станции метро, оборудованном под лабораторию, оставшиеся дома Сплинтер, Леонардо и Микеланджело, готовили по древнему рецепту лекарство.

Посередине вагончика стоял стол, на котором выстроились множество стеклянных колб, реторт и пробирок с какими-то химическими реактивами. Горела спиртовка. А вокруг: на полу, на табуретках и на старых сиденьях с ободранной кожей были беспорядочно навалены разнообразные химикаты в банках и коробках, травы, коренья.

Это был рабочий беспорядок.

Сплинтер держал в руке колбу с полученной голубой жидкостью.

– Теперь порядок, – сказал он, посмотрев жидкость на свет. – Мы быстрее чем нужно сделали эликсир. Остаётся только главный ингредиент, называемый в рукописи «кусури сехоосен», для производства которого необходимы хотя бы сутки. Потом мы этот голубой эликсир соединим с ним, выпарим и получим необходимое нам лекарство.

– Однако от Эйприл, Рафа и Дона нет никаких вестей, – произнёс Мик.

– Меня это тоже волнует, – ответил Сплинтер. – Тем не менее, мы своё уже сделали. Пока дозревает лекарство, я вам бы посоветовал сходить в спортзал и немного потренироваться.

– Слушаемся, учитель, – ответили хором Лео и Мик и вышли из вагончика.

Черепашки уже в совершенстве владели приёмами высокой степени сложности и даже в борьбе с тенью достигли прекрасных результатов. По едва различимому шороху могли нанести молниеносный удар.

После усиленной тренировки они и учитель Сплинтер коротали время у телевизора – ожидали вестей от Эйприл и Рафа с Доном.

– А вот и склад, – показала медсестра Ева на широкую дверь в полутёмном подвальном помещении. – Сейчас мы получим всё, что нужно.

И без того низкий голос Евы ещё больше понизился и захрипел. Эйприл почувствовала что-то неладное.

– Но это совсем не похоже на складское помещение, – усомнилась она, – тут так холодно и грязно.

Но медсестра не ответила, она открыла дверь и вошла в комнату. Эйприл пришлось последовать за женщиной.

Внезапно девушка почувствовала, что кто-то схватил её и с ужасной, просто нечеловеческой силой швырнул в глубину тёмной комнаты.

Перевернувшись в воздухе, Эйприл больно ударилась о пол и потеряла сознание. Очнулась она от хриплого хохота. Эйприл открыла глаза – кругом была темень.

И этот знакомый хриплый хохот! Девушка наконец вспомнила, кому он принадлежал, и подумала, что медсестра Ева – никакая не медсестра, а перевоплощённый негодяй Чёрная Рука.

«Вот чей голос мне напоминал голос этой проклятой мерзавки Евы! И как я сразу не догадалась», – корила себя Эйприл. Она потёрла ушибленное место.

Неожиданно хохот прекратился, и этот же противный хриплый голос, принадлежащий Чёрной Руке, теперь раздался откуда-то издалека: