– Доброе утро, мистер Харпер, – заглянула в глаза доктору медсестра.

– Доброе утро, Ева, – ответил Харпер, едва приметно усмехнувшись. – Похвальна ваша тяга к работе. Вы, как мне сказали, раньше положенного приходите на работу, а уходите позже всех.

– Спасибо! Рада стараться! Дома мне делать нечего, вот и тянет на работу, а уходить совсем не хочется.

Доктор и медсестра немного прошлись по коридору.

– Ну, как вам наша клиника? – спросил Харпер.

– Хорошая, мне такие нравятся, есть много подсобных помещений, – ответила Ева.

– А мне вот эти многочисленные комнаты поперёк горла стоят. Бывает, спрячется там какой-нибудь недоносок, а потом его всей больницей ищешь.

– Да, дети такие непоседы. Никогда не знаешь, что они выкинут.

– Особенно если им по четырнадцать-пятнадцать лет, – уточнил доктор Харпер. – Ведь в этом возрасте они самые трудные.

Медсестра согласно кивнула головой.

– А вы уже работали с таким контингентом? – поинтересовался доктор.

– Да, постоянно с подростками работала, и больше всего ночью.

– Так вы были ночной медсестрой?

– В основном, да, – ответила Ева и повернула в другой коридор, где находились процедурное и диагностическое отделения, а доктор направился к своему отделению.

Навстречу ему выбежала дежурная сестра.

– Что там, Элизабет? – спросил на ходу доктор.

– Да вот, вторая попытка самоубийства.

– Кто? Джейд Кластингс?

– Да. Она после поступления ещё ни часу не спала, но тем не менее вела себя довольно спокойно, не было никаких нареканий. Мы решили облегчить её положение и попытались сделать укол, снотворного. С этого всё и началось. Она как будто взбесилась.

Доктор Харпер быстрым шагом вошёл в палату, где находились две недавно поступившие пациентки Каролин Маклей и Джейд Кластингс. Их поместили в одну палату, в силу схожести жалоб: боязнь сна.

По палате бегала девушка в больничной одежде.

Это и была Джейд. Другая девушка – Каролин – забилась в угол и волчицей смотрела на происходящее из-под одеяла, надвинутого о самых глаз.

В палате, кроме двух девушек, находились дежурный Фредерик Райли и санитар Эндрюс Ллойд – широкоплечий негр восьмифутового роста. Они пытались схватить Джейд, чтобы сделать инъекцию. Но та с отчаянием сопротивлялась, визжа, как рождественский поросёнок, и бросала в мужчин всё, что попадалось ей под руку.

На полу валялись разбросанные шприцы, градусники, комки ваты, пачки с лекарствами, пузырьки, – всё это было опрокинуто со столика дежурной медсестры. В воздухе летал пух из разорванной подушки.

– Спокойно! – закричал доктор Харпер. – Пока никакого насилия.

Он поднял руку, как бы пытаясь снять напряжение, царившее вокруг. Все остановились и посмотрели на него. Джейд попыталась поправить сбившиеся на глаза растрёпанные волосы, и в этот момент негр Ллойд изловчился и прыжком накрыл девушку.

Ллойд приподнялся и заломил у Джейд на спине руку. Девушка и не пыталась сопротивляться. Из уст Харпера раздался вздох облегчения. Он подбежал к столику на колёсиках, на котором лежал ещё один целый шприц и несколько ампул со снотворным.

Пока негр держал девушку, доктор торопливо стал наполнять шприц, но не удержал ампулу и та, выскользнув из рук, упала на пол.

– Черт, – выругался Харпер.

Он схватил вторую ампулу. На этот раз ему удалось наполнить шприц снотворным. Харпер, выпустив лишний воздух из шприца, попытался приблизиться к Джейд. Та опять начала сопротивляться.

– Успокойся, успокойся, – фальшиво-ласковым тоном заговорил он. – Я ничего плохого тебе не сделаю, это всего лишь снотворное.

Но именно при последнем слове девушка словно взбесилась. Она с неимоверным усилием рванулась и выскользнула из мощных рук негра. От неожиданности тот повалился на пол. В следующую секунду Джейд точным движением правой ноги нанесла доктору Харперу удар в пах.

Харпер побелел от боли. У него перехватило дыхание, только сдавленный стон вырвался из груди. Он сразу же согнулся, держась за то место, куда был нанесён удар, присел на корточки и распластался на полу. Шприц выпал из его рук.

Все застыли в замешательстве. Воспользовавшись наступившей паузой, Джейд схватила шприц, выпавший из рук доктора, и зажала его в руке наподобие ножа, выставив острую иголку вперёд. Таким оружием, если знать куда попасть, можно было и покалечить, и даже убить.

– Не подходите! – закричала она, поворачиваясь лицом то к одному, то к другому.

Доктор Харпер постепенно приходил в себя. Он приподнялся и заковылял к выходу.

– Убери шприц, – сказал он, все ещё держась за ушибленное место. – Никто же не собирался причинить тебе боль.

Помощь пришла совсем неожиданно. Сидевшая в углу Каролин произнесла:

– Не делайте нам уколов снотворного, и всё будет нормально.

– Хорошо, я лично обещаю не давать вам ни уколов ни таблеток снотворного, – сказал доктор Харпер, окончательно придя в себя.

– Слово чести? – крикнула Джейд.

– Если я даю слово, то я его держу, – гордо ответил Харпер.

Джейд, тяжело дыша, опустила руку, она глянула на шприц, нажала на поршень, снотворное вылилось на пол. Затем девушка подошла к столику и положила шприц на место.

Все вздохнули с облегчением.

– Так оно будет лучше, – старался хранить достоинство доктор. – Хотя я всё-таки уверен, что снотворное вам бы помогло.

Эйприл О'Нил вот уже три дня не появлялась в эфире, и не звонила своим друзьям, черепашкам-ниндзя. Все эти дни она атаковала полицейские и медицинские ведомства, пытаясь узнать, куда подевался Джон Флинн. Но, поняв, что всё бесполезно, решила навестить своих друзей.

И вот сейчас Эйприл спускалась к черепашкам на старую станцию метро. Она хотела рассказать о результатах своих поисков и обсудить план дальнейших действий.

После усиленной тренировки, где они отрабатывали многочисленные приёмы, черепашки-ниндзя занимались своими делами.

– Привет, красавчик! – бросила девушка сидящему за обеденным столом Рафаэлю.

– А-а!… Эйприл!? – закашлялся тот, чуть не подавившись свежеприготовленной пиццей. – Привет! Привет!

Раф снова хотел открыть рот, чтобы откусить пиццы, но девушка, проходя мимо, спросила:

– Как вы тут без меня?

Рафаэль вновь чуть не подавился.

– Мы?… Мы тут нормально!… А вот ты где пропадала?

Но Эйприл его не дослушала, она прошла в стоящий рядом зелёный обшарпанный вагончик, который служил Сплинтеру рабочим кабинетом.

Крысы на месте не было. В вагончике сидел Леонардо с какой-то книгой в руках. Он так углубился в чтение, что не заметил вошедшей Эйприл.

– Привет Лео, – произнесла девушка. – Ты что читаешь?

Лео не отрываясь от книги выпалил:

– Сейчас, сейчас, самое интересное прочитаю…

– А где Сплинтер?

Леонардо, все также не отрываясь от страницы, показал рукой на выход:

– Там.

Поняв, что с ним сейчас говорить невозможно, Эйприл вышла из вагончика и прошла дальше. В соседнем вагончике она, наконец, нашла учителя, который сидел вместе с Донателло за компьютером и о чём-то с ним оживлённо беседовал, постоянно показывая на монитор.

– Привет, Сплинтер! Привет, Дон! – произнесла Эйприл.

Черепашка и крыса отвлеклись от компьютера и повернули головы к вошедшей девушке.

Они воскликнули наперебой:

– Привет, дорогая!

– Рады тебя видеть!

Усы Сплинтера подёрнулись слегка вверх, а Дон широко улыбнулся, обнажив ряд крупных белых зубов, приподнялся с кресла и пошёл навстречу Эйприл.

– Долго же ты не появлялась, – произнёс он, – мы уже второй день пытаемся тебя найти.

– Я никуда не пропадала, – ответила девушка, – я занималась поисками Джона.

– Ну и как, нашла? – спросил Сплинтер, хитро ухмыльнувшись.

– Нет, – вздохнула девушка.

– Зато вот благодаря Донателло, который вычислил несколько компьютерных кодов, мы вошли в компьютерную сеть медицинских учреждений, – сказал Сплинтер.

– И что же? – удивилась девушка.

– Мы выяснили, что Джон Флинн находится в третьей психиатрической клинике.

– Ну вы молодцы! – воскликнула Эйприл.

– Это всё талант Дон!… Он в технике как в своих трёх пальцах разбирается, – добавил учитель и похлопал черепашку по панцирю.

Дон смутился от похвалы учителя, ведь Сплинтер на комплименты был не слишком щедр.

– Мы узнали, что у Джона странные симптомы болезни, – произнёс он.

– И какие же? – спросила Эйприл.

– А вот смотри сама!

Все трое уселись у монитора. Дон нажал несколько клавиш.

– Мы уже сидим в компьютерной сети клиники, – прокомментировал он свои действия.

Через несколько секунд на экране возникла надпись: «Джон Флинн. История болезни».

– Так, посмотрим, что у него нашли, – произнесла Эйприл.

Она углубилась в чтение:

– «Джон Флинн, был найден на северо-западном шоссе. По предположению работников полиции, он, вероятнее всего, бродяжничал. Ни родителей, ни постоянного места жительства у него, кажется, нет».

– Ну, это они заврались, – произнесла Эйприл, – я же совершенно однозначно говорила в своём интервью, что он из Спрингвуда.

– Ты читай дальше, – произнёс Сплинтер.

Эйприл стала читать.

– «B клинику был привезён из полицейского участка, где вёл себя очень странно. Не отвечал уверенно ни на один из поставленных вопросов, в результате чего сложилось мнение, что он невменяемый и нуждается в принудительном психиатрическом лечении. В больнице упорно отказывается спать, объясняя это тем, что во сне к нему приходит некий обгоревший человек в шляпе, грязном свитере, на одной руке которого – чёрная перчатка, со стальными лезвиями вместо пальцев. И этот человек хочет до смерти его испугать. Больной временами упоминает про каких-то черепашек. Все лекарственные препараты отказывается принимать. Диагноз: тяжёлое нервное расстройство сна, вызванное бродяжничеством».

Эйприл повернула голову к Дону и пожала плечами:

– Многое совпадает с моими сообщениями в новостях, но теперь мне ещё больше непонятно, почему в его галлюцинациях упоминаются черепашки, то есть вы? Он же вас совершенно не знает?

Черепашки удивились.

– Но сегодня мы прочли ещё вот это, – произнёс Донателло.

Он прикоснулся к клавишам, и на экране высветилась другая история болезни: «Джейд Кластингс».

– А это кто такая? – спросила Эйприл.

– У неё, как и у ещё двух пятнадцатилетних пациентов клиники, Каролин Маклей и Берни Хоукса похожие симптомы, – ответил Сплинтер. – Они все боятся спать, так как в сновидениях к ним является всё тот же человек в помятой шляпе. Он хочет причинить им боль, покалечить или даже убить. В результате этого они, как и Джон Флинн, боятся сновидений.

Наступила пауза.

– Мы должны им помочь, – произнёс Дон.

– Да, они, как видно нуждаются в вашей помощи, – согласилась Эйприл.

– Надо найти этого человека в помятой шляпе и как-нибудь нейтрализовать, – поставил цель Сплинтер. – Для этого в первую очередь нужно проникнуть в клинику.

– И какие будут предложения? – произнесла девушка.

– Вот мы как раз и остановились на этом, – вздохнул Сплинтер.

Все трое призадумались. Тут в вагончик вошёл Мик. Он нёс в руках большой иллюстрированный альбом живописи.

– Ой, Эйприл, привет! – воскликнул он. – Я и не заметил, как ты пришла.

– Привет, Мик, – ответила девушка. – Ты как всегда искусством интересуешься?

– Да вот, приобрёл вчера альбом итальянского просветителя, в честь которого меня назвали Микеланджело Буонарроти, – ответил Мик. – Я и сам подумываю начать рисовать.

– Это, конечно, хорошее дело, но нам сейчас надо подумать, как помочь Джону Флинну. И другим подросткам, – произнёс Сплинтер. – Я сегодня расшифровал несколько фраз из древней рукописной книги, в которой говорится, что когда-то люди могли подолгу не спать. Они знали, что во сне человек беззащитен. И поэтому нашли чудодейственное снадобье, которое давало людям способность чувствовать любую опасность как во сне, так и в реальной жизни.

– Неужели? – воскликнула Эйприл.

– Также это лекарство, – продолжал Сплинтер, – помогало легко выйти из состояния сна в момент опасности, и при необходимости находиться долгое время без сна. И совсем не уставать. В рукописи как раз содержится забытый рецепт его приготовления.

– Именно в таком лекарстве, видимо, нуждаются наши подростки, – сообразила девушка.

– Конечно, – сказал учитель, – нам бы нужно побыстрей дать им этот эликсир, но для его приготовления нужно несколько дней. В это время кому-то из нас нужно быть рядом с подростками, чтобы помочь продержаться.

Вдруг Дон, все ещё продолжавший просматривать файлы в компьютерной сети клиники, перестал нажимать на клавиши. Он уставился в экран и через несколько секунд воскликнул:

– Смотрите сюда! Может, из этого что-нибудь выйдет.

На мониторе было высвечено прошение доктора Макса Харпера, заведующего отделением детской и подростковой психиатрии, в департамент здравоохранения, с просьбой направить в клинику врача-психолога.

– Так это же идея! – подхватила Эйприл.

Шальные искорки засветились в её глазах.

– Мне нужно подумать, как проникнуть в клинику под видом этого врача, – продолжила она, – а ты, Дон, должен сделать так, чтобы в департамент здравоохранения это прошение не дошло.

– Это мы просто, – улыбнулся Донателло. – Мы его попросту уничтожим, а в клинику отправим сообщение, о выполнении прошения.

Через пять минут всё было сделано в лучшем виде. В клинику пошло сообщение, отправленное Доном, что к ним направлен молодой врач-психиатр.

– Но ты, Эйприл, должна выдержать тест о профессиональной пригодности, – сказал Сплинтер.

– Я вот этого больше всего и боюсь, – вздохнула девушка.

– Это дело поправимое, – улыбнулся Дон. – Я как раз собрал миниатюрное радио, которое легко вместится в ухо, а передающий микрофон ты прилепишь на пуговицу. Я приму все твои вопросы, быстро разыщу ответы и передам тебе по радио.

– Ну!… Дон!… У тебя – настоящие золотые руки! – воскликнула Эйприл и поцеловала черепашку в щёку.

Донателло сконфузился. Он отвернулся к экрану, чтобы не показывать своего смущения.

– Техника может в любой момент и подвести, – предупредил девушку Сплинтер, – на то она и техника. Поэтому ты должна вспомнить студенческие годы и за оставшиеся сутки хотя бы ознакомиться с тем, что необходимо знать настоящему врачу-психологу.

– Ну это не китайская грамота, наподобие той, что ты расшифровываешь! – весело произнесла Эйприл. – К некоторым экзаменам, бывало, готовились – только ночь оставалась, и то умудрялись успешно сдавать.

– Надеюсь, и этот экзамен ты сдашь! – пожелал ей успеха Сплинтер.

Эйприл, предупредив своё начальство, что занимается поиском информации для нового скандального дела, которое попросила пока держать в секрете, весь оставшийся день посвятила медицинскому просвещению. Она штудировала учебники по педиатрии, просматривала работы известных психологов, начиная от Зигмунда Фрейда и Виктора Франкла. И к ночи уже довольно бегло сыпала специальными терминами и весьма сносно разбираясь в лекарствах.

Вместе с ней пришлось многое вызубрить и Дону, ведь у него задача была посложнее: суметь вовремя отыскать в бездне энциклопедий, медицинских научных работ и учебников нужное и подсказать Эйприл через миниатюрное радио правильный ответ.

Дон все учил с большим усердием и даже с некоторым удовольствием, ведь любые знания могут рано или поздно пригодиться.

Для осуществления плана необходим был микроавтобус. Как раз вспомнили про автомобиль Кейси, который по сути дела был сейчас без работы. Кейси, решивший немного отдохнуть, быстро вник в суть дела и разрешил оборудовать автомобиль под небольшую лабораторию на колёсах и отдал его в полное распоряжение черепашек. В микроавтобус пришлось перенести компьютер, поставить небольшую радиостанцию с дополнительной антенной и заполнить оставшееся пространство достаточным количеством книг. Нужно было спешить.

Утром следующего дня, обдумав легенду об окончании медицинского факультета, Эйприл на свой страх и риск поехала устраиваться на работу в третью психиатрическую клинику. Вместе с ней ехали Дон и Раф. Лео и Мик остались помогать Сплинтеру делать эликсир, рецепт которого учитель выписал из древней рукописи.

Эйприл предстоял самый трудный экзамен: выдержать тест на профессионализм. Понятно, чтобы выдержать, нужно было не один год учиться. Однако все надежды на успех Эйприл связывала с миниатюрным радио и с поисковыми способностями Дона.

К третьей психиатрической клинике они подъехали в первой половине дня. Микроавтобус поставили недалеко от клиники на стоянке. Эйприл вышла из машины. Дон и Раф настроили передатчик, установленный в автомобиле. В последний раз проверили исправность радио на небольшом расстоянии. Все действовало безукоризненно.

– Ни пуха ни пера! – передал Дон девушке по радио, перед тем как девушка открыла двери.

– К чёрту!

Эйприл подошла к дежурному медику, который сидел за стеклянной стойкой в вестибюле:

– Мне нужен заведующий отделением детской психиатрии доктор Макс Харпер. Как его найти?

Дежурил в этот день Джеф Кенлайнен. Он просматривал на компьютере кое-какие сводки за своё дежурство и, не отрываясь от монитора, произнёс:

– А вам по какому вопросу?

Эйприл приняла деловой вид и ответила:

– Вы не очень любезно принимаете специалиста, нужного вашей клинике?

Джеф оторвался от своего занятия и посмотрел на девушку испытывающим взглядом.

– Так вы к нам работать?

– Да.

– Одну минуточку, сейчас я свяжусь с главврачом.

Он нажал кнопку селектора и связался с начальством. Через несколько секунд, получив указания, произнёс:

– Вами будет заниматься доктор Макс Харпер – заведующий отделением детской психиатрии. Как пройдёте тестирование, будете работать у него в отделении…

Эйприл кивнула головой.

– Он вообще специалист, вроде бы, хороший, – сообщил по секрету Джеф, видя перед собой очаровательную девушку, – но немного старомоден – не терпит, чтобы ему перечили.

Девушка, слушая собеседника, слегка наклонила голову, делая вид, что ей очень интересно.

– Прекрасно, – улыбнулась она, перебивая Джефа. – Я это непременно учту, когда буду работать в клинике. А теперь куда мне пройти?

Джеф на секунду запнулся и, не желая так скоро отпускать Эйприл, ответил вопросом на вопрос:

– А тебя как зовут?

– Линда, – не моргнула глазом Эйприл.

– А меня Джеф, – сказал дежурный.

Он ещё хотел что-то спросить, но Эйприл в категоричной форме повторила:

– Как найти доктора Харпера?

– Ах, да, – театрально произнёс Джеф, ему явно доставляло удовольствие поболтать с очаровательной собеседницей, – я совсем забыл, что вы устраиваетесь к нам. Поднимитесь по лестнице или лифтом на третий этаж. Харпер должен быть в 303 кабинете.

– Большое спасибо, – откланялась Эйприл и направилась к лифту.

– Очень хотел бы, чтобы тебя приняли, – кинул ей вслед Джеф.

Эйприл обернулась:

– Думаю, трудностей с приёмом не будет.

Через несколько секунд Эйприл вошла в лифт и хотела уже нажать кнопку с цифрой 3, как внезапно раздался скрипучий голос:

– Подождите!

Эйприл повременила. В лифт вошла женщина неопределённого возраста. Она пристально посмотрела на Эйприл сквозь очки жёлтыми немигающими глазами. Девушка, смутившись, потупила взор. Ей показалось, что женщина видит её насквозь и догадывается, с какой целью она явилась в клинику.

Женщина, а это была Ева Коперт, спросила:

– Вам на какой этаж?

– На третий.

– А мне нужно повыше, – сказала Ева несколько необычным для женщин хриплым голосом, – тогда нажимайте на третий.

Несколько секунд, проведённые в лифте, показались Эйприл вечностью, она ощущала какой-то неприятный холодок – женщина своим взглядом просветила её как рентгеном.

Но, наконец, лифт остановился и двери открылись. Девушка быстро вышла на площадку.

Её, оказывается, уже поджидали. Это был заведующий отделением детской психиатрии доктор Макс Харпер. Ему успели передать по селектору, что пришла устраиваться красивая девушка.

– Вы, наверное, к нам идёте? – улыбнулся он.

– Если, конечно, вы – доктор Макс Харпер, – улыбнулась в ответ Эйприл.

– Вы двигаетесь в правильном направлении, – сказал мужчина. – Я и есть тот самый доктор Харпер– заведующий отделением детской психиатрии.

В образе этого мужчины, как показалось Эйприл, было что-то неприятное. Его лысеющая голова, роговые очки и начинающий расти животик придавали ему чиновно-начальственный вид. Гнусавая речь доктора довершала отрицательное впечатление. Такой тип людей Эйприл был глубоко антипатичен. Но тем не менее она не должна была сейчас показывать своего негативного отношения к нему, ей нужно было во что бы то ни стало устроиться работать именно в отделение, где начальствует этот неприятный тип.

– Будем знакомы, – обворожительно улыбнулась Эйприл.

– Я – Линда Брэнк, врач-психолог второй квалификации.

– Очень приятно, надеюсь мы с вами сойдёмся на общих интересах.

– Надеюсь, не только профессиональных, – подзадорила Эйприл.

– Я тоже хотел бы на это надеяться. Но всё же, пройдёмте в мой кабинет, там, я думаю, мы быстрее решим все формальности, связанные с приёмом на работу.

– Согласна, – кивнула головой Эйприл.

Они прошли по коридору, свернули в другой, пока наконец не дошли до двери под номером 303. На ней висела табличка: «3аведуюrций отделением детской психиатрии. Доктор Макс Харпер».

– Вот мы и пришли, – сказал доктор.

Он толкнул дверь и пропустил Эйприл вперёд. Кабинет поражал своими размерами. Он состоял из трёх комнат: приёмной, процедурного кабинета и комнаты отдыха. Предвидя вопрос, Харпер пояснил:

– Вы, наверное, ещё не знаете, что наша клиника была переоборудована из фешенебельного отеля. Но, сами понимаете, государство заботится о больных, поэтому отдало отель под клинику, а психиатрические больные, и тем более врачи, работающие с ними, нуждаются в полноценном отдыхе. Наша клиника, я считаю, самая лучшая в этом отношении из всех городских клиник и, я думаю, вы останетесь именно у нас работать.

Эйприл-Линда кивнула головой:

– Мне ваша клиника тоже нравится.

– Однако, приступим к делу. Вы, надеюсь, достаточно хорошо владеете компьютером?

– Да, конечно! – не показывая смущения произнесла девушка.

– Вот и прекрасно. Хотя я и не приверженец этих новшеств, – по мне гораздо лучше традиционные экзамены с глазу на глаз, но, тем не менее, все в этом мире автоматизируется, компьютеризуется. И нам нужно приспосабливаться.

С этими словами он сел за компьютер, включил его и, подождав несколько секунд, пока запустится загрузочная программа, произнёс:

– Нам следует пройти тест на профессионализм, без этого, при всём моём желании, нельзя.

Эйприл с замиранием сердца ожидала этой минуты, она уже стала собираться с мыслями, припоминая, что немного осталось в голове от всей учебно-медицинской книжной каши, которую она переваривала за последние сутки. Надежды поступления она связывала с радиопередатчиком, спрятанным в ухе, и с оперативностью Дона и Рафа, которые будут ей подсказывать.

Из миниатюрного передатчика уже раздавался спокойный голос Дона:

– Эйприл, ты не волнуйся, главное перечитывай вслух вопрос, а мы с ответом поможем… Мы слышим все разговоры, как твои, так и твоих собеседников, как будто вы находитесь рядом.

Харпер вывел на экран программу тестов для медиков-психологов, и стал просматривать её. Наконец он произнёс:

– Я вам даю тест средней сложности для квалифицированного врача – «CB-2-43». Он утверждён нашим департаментом, который вас сюда и направил. Если вы пройдёте тест на шестьдесят процентов и вас положительно оценят – вы будете приняты…

Слушая своих друзей, Эйприл пропустила мимо ушей, что сказал доктор.

Она встрепенулась и произнесла:

– Ой извините, доктор, что вы сказали?

– Я подготовил вам программу. За академический час её нужно осилить.

В этот момент в правом ухе у Эйприл опять раздался голос Дона:

– Если ты меня хорошо слышишь, то ответь, что ты в отличной форме и сможешь пройти любые тесты.

– Я сейчас в отличной форме и могу пройти любые тесты, – произнесла девушка.

– Хорошо, – произнёс Харпер, – я думаю, вы успешно справитесь с заданием.

Он поднялся с кресла и пригласил Эйприл сесть за компьютер.

– Не буду вам мешать, – последний раз сказал доктор. Если что – я буду в комнате отдыха.

Когда Харпер вышел, Эйприл прочла первое задание: «K какому типу нарушения психосексуального созревания из трёх – «обиженный», «смиренный», «бездеятельный» – относится следующее наблюдение…

Сидящие в автомобиле Дон и Раф расслышали только первые слова, дальше в передатчике раздался треск. Рафу пришлось даже уменьшить громкость.

– Ничего не понимаю! – воскликнул он. – Только что было всё очень хорошо слышно. Это всё твоя техника. В самый нужный момент подводит.

Дон, как-то неопределённо пожав плечами, растерянно произнёс:

– Техника тут ни причём, тут какие-то странные помехи из вне. Нужно быстрей разобраться в чём дело и помочь Эйприл.

Он стал крутить ручки радиопередатчика, но по всем волнам продолжал раздаваться тот же неприятный треск.

– Может мы слишком близко от неё находимся? – предположил Раф.

Дон замотал головой.

– Тебе, Раф, не мешало бы подучить физику. Мы работаем на ультракоротких волнах и поэтому, чем мы дальше будем отъезжать от Эйприл, тем она хуже нас будет слышать, а мы соответственно – её.

Вдруг треск внезапно прекратился, как и начался. В автомобиле установилась тишина.

– Ну вот теперь вообще всё исчезло, – произнёс Раф. – Чем ты это объяснишь?

– Тут явно сказывается влияние электромагнитных волн, – ответил Дон. – Нам нужно побыстрей переехать в другое место.

– Ну, тогда садись за руль.

– Это я мигом.

Дон быстро перебрался в кабину водителя и стал заводить мотор. Но это ему не удалось. На приборной панели высветило, что разряда аккумуляторов недостаточно.

– Тут что-то не так, – огорчённо произнёс Дон. – Надо подумать.

– Ты бы, Дон, быстрее думал, ты же у нас главный техник.

Неожиданно из молчавшего радио раздался зловещий хохот. Черепашки переглянулись между собой.

– Что бы это значило? – произнёс Раф.

И словно ему в ответ из радио послышался тот же гнусавый голос:

– Это ещё цветочки, подлые рептилии. Я – Чёрная Рука – загоню вас и ваши души обратно в вонючее болото, откуда вы вышли с вашей крысой. И вы никому из детей больше не сможете помочь…

– А это ты, мелкий пугатель тараканов, – быстро нашёлся Дон, бросая вызов в эфир. – Это из-за тебя, подлая тварь, подростки начали попадать в клинику?

– Какой ты догадливый, Донателло. – Рад, что вы объявились, и со временем я ещё до вас доберусь, а пока можете попрощаться со всеми подростками Нью-Йорка. Начинаем с больных этой клиники. Эйприл, как бы она ни хотела, не сдаст теста, я об этом, сами понимаете, уже позаботился…

Нисколько ни удивившись услышанному, Раф предложил:

– Если ты не трус, то нам лучше не по эфиру общаться…

– Вам не дано меня увидеть, – опять засмеялся Чёрная Рука, перебивая Рафа. – Но, я думаю, вас, безмозглых болотных пиявок, в ближайшее время смогу призвать к себе в царство ночных кошмаров и ужасных сновидений.

– Это мы ещё посмотрим, – ответил Дон, – мы вообще-то в сне не очень нуждаемся, мы ведь мутанты…

Но Чёрная Рука не дослушал, он вышел из эфира, наполнившего шипением и треском.

На ухо Эйприл Чёрная Рука диктовал свои варианты ответов, которые были далеки от правильных. Эйприл даже и не подумала, что в передатчике звучит чужой голос. Сразу было она немного насторожилась, но решила, что это искажение из-за несовершенства передатчика и успокоилась, да и кому придёт в голову влезать в эфир и диктовать другие ответы.

Но как раз именно, так и случилось. Эйприл на четвёртом задании уже заметила, что Дон вроде бы ошибся с ответом. Она ведь кое-что со своей ночной зубрёжки помнила. Эйприл переспросила ещё раз, но голос из передатчика её успокоил, сказав, что так написано в большой медицинской энциклопедии.

Немного удивившись, девушка продолжила проходить тест. Закончив с последними вопросами, она услышала в передатчике отчётливую фразу:

– А теперь, дорогая моя журналистка, проваливай из этой клиники и не мешай мне заниматься делом.

Эйприл прямо опешила. Челюсть её отвисла. Девушка не могла вымолвить даже полслова. В ухе послышался смех, и, немного погодя, тот же противный голос сказал:

– Что замолкла, или свой поганый язык проглотила?

Эйприл постаралась собраться с мыслями, ещё надеясь, что это неуместное озорство черепашек:

– Эй, Дон, что это за шутки? – осторожно произнесла она.

– Какой я тебе Дон, – зарычало в передатчике. – Я – Чёрная Рука, любитель кошмарных снов и ночной мучитель подростков.

– А что ты делаешь в нашем эфире? – спросила Эйприл, стараясь сдержать раздражение в голосе.

– Вот решил тебе помочь с треском вылететь из клиники, – ответил Чёрная Рука и опять засмеялся.

Его гнусавый голос, напоминал Эйприл скрипение старой заржавленной дверцы автомобиля, выброшенного на свалку. Девушка догадалась, что это тот самый человек, который является во сны Джону Флинну и остальным ребятам.