– Этим летом? – изумилась Мышка. – Представляешь, как трудно найти место летом?
– Да, но Джош говорит, что всегда хотел стать невестой именно летом.
– Я думала, невеста – это ты, – возразила Мышка.
Мужчина в комбинезоне и рабочих ботинках, сидевший неподалеку, опустил газету и удивленно взглянул на друзей. Мышка раздраженно тряхнула платиновыми кудрями.
– Ну, если вы намерены пожениться столь скоропалительно, давайте сразу перейдем к концу списка. Так, что тут… Выберите цвет. Найдите флориста. Выберите аксессуары: обувь, сумочку, белье, макияж.
– Вот это как раз по моей линии. Никакой туши для ресниц, только тени для век. И я ужасно люблю покупать обувь, хотя это наверняка будет дороже всего остального дерьма для этой долбаной церемонии.
– За три или четыре месяца: обсудите одежду родителей… – прочла Мышка.
– То есть я должен пригласить свою мать? – вытаращил глаза Мерлин.
Зоя расхохоталась.
– За два месяца: приведите в порядок лицо, сделайте массаж и педикюр – вы заслужили это!
– Классно было бы сделать это прямо сейчас. – Мерлин взглянул на часы. – Почему бы нам не заскочить на этот свадебный блошиный рынок и не отправиться на Пятую авеню в салон Элизабет Арден?
– Давай хотя бы заглянем на выставку, – остановила его Зоя. – Если это будет и в самом деле ужасно, мы уйдем.
Мерлин потянул блокнот из рук Мышки.
– Там пишут, когда пора принимать валиум? Или рекомендуют что-нибудь покрепче? Прозак, клонопин?
– Нечего искать тут медицинских рецептов. – Мышка отобрала у него блокнот. – Хотя нет, погоди. Вот напоминание, что необходимо начать принимать противозачаточные таблетки до того, как вы отправитесь в свадебное путешествие.
– Свадебное путешествие! Медовый месяц! Ой, девчонки, во что я ввязался! – Мерлин спрятал лицо в ладонях и картинно застонал.
Работяга в замызганной одежде посмотрел на него с сочувствием. Зоя похлопала Мерлина по плечу и, скрывая улыбку, сказала мужчине:
– Не обращайте внимания. Он репетирует роль.
44
Джейд открыла дверь апартаментов в Челси и совершенно не удивилась, когда Эй-Джи восхитился. Он был не из тех, кто скрывает свое отношение к чему-либо, и Джейд подозревала, что он влюбится в это место так же, как она.
– Невероятно! – Эй-Джи протанцевал вверх и вниз по винтовой лесенке, раскинул руки и взглянул на потолок. – Именно это я имел в виду, сказав, что хотел бы въехать в дом с прошлым, с историей. Место, которое уже было чьим-то домом. Но, разумеется, ничего подобного я и вообразить не мог.
Джейд кивнула, с трудом проглотив комок в горле. Она никогда не приводила сюда клиентов, опасаясь, что квартиру купят. Несколько недель назад один из агентов нашел покупателя, и Джейд, заметив в папке с документами проект контракта, почувствовала, что входит в штопор. Она не смирилась бы с мыслью, что кто-то другой живет в доме ее мечты.
Сделка, к счастью, сорвалась. И Джейд все еще сомневалась, стоило ли приводить сюда Эй-Джи: это все равно, что предложить ему кусочек своей жизни.
– У-ху! – Эй-Джи весело подпрыгнул. – Не возражаете, если я похожу здесь несколько минут? Я хотел бы почувствовать атмосферу.
– Ну конечно. – Джейд сделала приглашающий жест в направлении винтовой лестницы. – Теперь, когда мы так близко знакомы, я не стану возражать.
Он нежно погладил ее по плечу – просто дружеский жест, но Джейд это прикосновение проняло до самых пяток.
– Спасибо, спасибо за все, Джейд. Вы поняли, что мне нужно, что для меня важно. Я знаю, что мне нравится, а что не нравится.
Эй-Джи поднялся на несколько ступеней, помедлил и сделал глубокий вдох, словно пробуя воздух на вкус.
– Чувствуете? Это запах истории. Человеческого опыта. И знаний. Здесь, должно быть, жили пытливые души.
Джейд кивнула, не очень понимая, почему он так решил, но, как ни странно, испытывая то же самое. Привидения в этом доме наверняка дружелюбны, мудры и забавны. Квартира по-прежнему напоминала ей дом дедушки и бабушки в Бостоне. А бабуля частенько рассказывала, как добрые духи помогают ей справляться с повседневными делами – стиркой, уборкой и прочим. Джейд тогда изо всех сил старалась увидеть привидение. Она пробиралась в темный чулан и, устроившись там между набором для крокета и бабушкиной шубой, прищуриваясь, вглядывалась в темноту. Тогда ей так и не удалось никого увидеть. Забавно, но сейчас, не прилагая никаких усилий она ощущала, что повсюду ее окружают добрые волшебные существа.
Когда Эй-Джи исчез где-то в недрах квартиры, Джейд направилась в кухню и уселась там, бросив кейс на стол. Он намерен остановить выбор именно на этой квартире – Джейд не сомневалась. И это должно было сделать Джейд самой счастливой женщиной на свете, поскольку осуществлялся ее план подцепить миллиардера и увлечь идеей купить дом ее мечты.
Но она не была счастлива. А комок в горле вызывал почти физическую боль.
– Все тараканы у тебя в голове, – тихо сказала Джейд, проведя ладонью по поверхности кухонных шкафчиков и заметив полочку для специй в виде домика. Старомодную и изящную. Какое все-таки милое место. Очарование этого дома играло важную роль в ее первоначальном плане, но сейчас казалось не столь существенным по сравнению с чем-то гораздо более ценным и серьезным. С этим человеком наверху.
Джейд снова тяжело опустилась на стул. Она хочет этого мужчину, отчаянно хочет, но впервые в жизни ей нужно от него не то, что от других. И Джейд совсем растерялась. Потому что не знала, как этого достичь.
Ей казалось прежде, будто она знает о мужчинах все. Джейд полагала, что понимает мотивы их поведения – как у животных, их потребности – сексуальные, поступки – предсказуемые. «Вы не уважаете мужчин», – сказал ей однажды психоаналитик. Джейд отрицала это, горячо доказывая, что на самом деле понимает мужчин гораздо лучше, чем большинство женщин. Психоаналитик же был раздражен ее отказом считать представителей его пола, страдающих от избытка тестостерона, существами, равными женщинам. Они спорили несколько месяцев, но Джейд осталась при своем мнении: мужчины хороши для забавы – физического удовольствия и развлечений. Во всем остальном им нельзя доверять.
Джейд всегда избегала эмоционального аспекта в отношениях с ними, потому что эмоциональные обязательства по отношению к мужчине всегда оборачиваются неприятностями. Мужчины этого обычно избегают, и она лишь следует их примеру. Так по крайней мере было до встречи с Эй-Джи.
Но сейчас Джейд хотела большего – отчасти потому, что находила искренность Эй-Джи совершенно неотразимой, отчасти потому, что такой человек, как он, достоин полноценных человеческих отношений. Джейд казалось, они знакомы давным-давно, но, тем не менее, каждый миг, проведенный ими вместе, был новым, свежим, неповторимым. Джейд испытывала к нему такое сильное чувство, что почти осязала его. Она хотела заботиться об Эй-Джи, опекать его, развлекать, а еще мечтала уютно устроиться в его сильных надежных руках. Джейд хотела стать той женщиной, с которой жизнь Эй-Джи приобретет истинную наполненность и осмысленность, и все еще не могла придумать, каким образом осуществить это.
Джейд раздраженно стукнула кулаком по столу. Как-то по-дурацки все получается. Вот она – успешная взрослая женщина, но совершенно не готова к настоящим серьезным отношениям. Да, всю жизнь Джейд легко меняла мужчин, но в сфере зрелых отношений умудрилась остаться девственницей.
Резко оттолкнувшись от стола, она направилась в соседнюю комнату в поисках Эй-Джи. Ею двигало желание исповедаться, необходимость побеседовать с ним. Но о чем? О чем?
Что там говорили друзья? Прижав руки к груди, Джейд напряженно припоминала короткий разговор в «Тропическом лесу» с Мерлином и Зоей. А, вот: будь сама собой. Старая истина. Но дело в том, что в присутствии Эй-Джи она – неловкий, неуклюжий агент по продаже недвижимости, который вечно не знает, что сказать. Джейд увидела Эй-Джи в библиотеке. Он сидел в позе лотоса на полу перед старым камином, облицованным голландской плиткой. Эй-Джи был здесь очень к месту и чувствовал себя абсолютно спокойно с закрытыми глазами и легкой улыбкой. Но сказать ему об этом означало бы совершить очередную глупость, и Джейд предпочла приберечь слова для более важных сообщений.
– Привет! – Поддернув юбку, она опустилась на колени рядом с ним.
– Это оно. То самое место. – В глазах Эй-Джи блеснул восторг.
– Здорово, я так рада за вас, но хотела бы поговорить кое о чем другом.
– Валяйте. – Он вопросительно приподнял бровь.
– Я… – Джейд чуть не сказала: «Я влюблена в вас», но вовремя остановилась. Признание напугает его, как любого другого мужчину, да и пока это, пожалуй, не совсем правда. Она покачала головой. – Не пойму, почему мне так трудно это сделать, но это так. Думаю, потому, что я слишком дорожу нашими отношениями. Надеюсь, я была для вас неплохим риелтором, но дело в том, Эй-Джи, что мне хотелось бы стать кем-то большим. Вы мне очень нравитесь, меня невероятно влечет к вам.
Он робко наклонил голову.
Джейд продолжала:
– И я вовсе не о сексе. Ну, то есть заняться сексом, конечно, здорово, но я испытываю гораздо более глубокие чувства. Наверное, это симпатия, привязанность – не знаю.
– Я польщен. Вы очень красивая женщина, но я даже не представлял, что… что… я не знал. Обычно, когда женщина проявляет ко мне интерес, это так очевидно. Возможно, потому, что она проявляет интерес к моим деньгам. – Эй-Джи глянул на нее поверх темных очков: – Вы знаете, сколько я стою?
– Да. – Джейд крепко зажмурилась. – Да, да! Я знаю, что вы богаты… невероятно богаты. И именно поэтому вы сначала и привлекли мое внимание как риелтора и как женщины. Но сейчас, глядя на вас, я вижу вовсе не это.
– В самом деле? А что вы видите?
Она наклонилась к Эй-Джи глаза в глаза и положила руку ему на колено.
– Глядя на вас, я вижу человека, который счастлив, просыпаясь по утрам. Человека, который умеет разглядеть небо за небоскребами. Который смотрит людям прямо в глаза и говорит то, что думает, даже если они не желают этого слышать. Который подскакивает с извинениями к соседям в ресторане, когда моя булочка улетает на их столик, а потом просит официанта принести еще корзиночку с хлебом, чтобы я не чувствовала себя неловко. Я вижу перед собой человека, который проверяет свою электронную почту каждый час, поскольку не хочет, чтобы люди заподозрили, будто он их игнорирует, и сегодня так… – Голос Джейд дрогнул, и слезы навернулись на глаза: – Я никогда не встречала таких добрых и искренних людей, как вы.
– Джейд… вы плачете. – Он вынул из кармана пакетик с салфетками и протянул ей одну.
– Я ничего не могу с собой поделать, – всхлипнула она, прижимая салфетку к глазам и понимая, что расплывшаяся тушь уже оставила предательские потеки на щеках. – На самом деле я пытаюсь сказать, что просто потеряла от вас голову, Эй-Джи, и не знаю, как теперь быть. Вы настолько не похожи на остальных, и я веду себя как… полная… вы понимаете.
– Дура, недотепа? Бестолочь?
Джейд махнула на него салфеткой.
– Не знаю, почему я веду себя так в вашем присутствии, но с этим ничего не поделаешь.
– Возможно, это неосознанное желание найти защитника, – сказал Эй-Джи. – Представить меня в роли спасителя или героя?
– Звучит неплохо. – Джейд судорожно попыталась сглотнуть, но комок в ее горле стал еще больше, и это усилие вызвало трагическое всхлипывание, почти рыдание, а оно, в свою очередь, повлекло за собой новый поток слез. – Я лишь чувствую, что… что должна сказать вам правду. Поведать, как я это ощущаю, даже если нет никакой надежды на то, что вы разделяете мои чувства. Ведь я… я впервые испытываю такое по отношению к мужчине, и это… слишком трудно для меня.
– О!
Это был самый короткий ответ, который он когда-либо давал.
Джейд подняла глаза и встретила непривычно внимательный и осторожный взгляд.
Эй-Джи кивнул:
– Я рад, что вы рассказали все, поскольку я и понятия не имел о ваших чувствах ко мне. Вы ведь крутая стильная дамочка, мисс Джейд Коэн. И это классно! Правда!
Она вновь судорожно сглотнула, страдая от того, что он прав. И так чертовски проницателен. Эй-Джи пристально смотрел на нее:
– Черт побери, я удивлен, и мне это нравится. Знаете, вы понравились мне с первой встречи. Но такие парни, как я, не встречаются с такими девушками, как вы. Нет, нет, ни в коем случае. Разумеется, пока эти дамочки поглощены лишь желанием поймать судьбу за хвост, а это всегда заканчивается крахом. Ну как можно быть с человеком, который лишь терпит тебя? Это плохо. И никогда из этого ничего не получается.
Джейд вздохнула, осознав смысл его слов.
– Вы имеете в виду…
– Да, именно так, – улыбнулся он. – Вы мне нравитесь.
– Правда? Честно?
– А почему в это так трудно поверить?
– Не знаю… – Неожиданно Джейд подумала, что Эй– Джи, возможно, из тех мужчин, которые счастливы с любой женщиной. Интересно, а он был когда-нибудь влюблен? А может, вообще влюблялся ежедневно? Джейд не хотелось бы стать очередным мимолетным увлечением, но она не знала, как об этом сказать, чтобы снова не предстать полной идиоткой. Джейд вытянула ноги, усаживаясь поудобнее на китайском ковре. – Вы были когда-нибудь влюблены?
Эй-Джи поправил очки, и это было, как уже знала Джейд, признаком того, что он нервничает.
– Да. Однажды. Но она не любила меня.
– Простите.
– Так бывает. Мы познакомились на благотворительном вечере. Она из известной семьи политиков, у всех них характерный ирландский нос… Она вышла бы замуж за меня, но не по любви. Какое-то время я думал, что это все-таки произойдет, она влюбится, склонит голову мне на плечо, но ничего подобного не случилось. Оставаться рядом с ней было невыносимо тяжело, когда я, наконец понял, что мои чувства так и останутся без ответа. Странная штука. Вы протягиваете руку, а там никого нет. Только ваша рука, беспомощно повисшая во времени и пространстве.
Джейд потянулась и неловко обняла его. Он стукнулся подбородком ей в плечо, но все равно объятие получилось настоящим, теплым, и Джейд прикрыла глаза, едва сдерживаясь, чтобы не вскочить и не заплясать от восторга.
Обычно в такие моменты Джейд и ее партнер падали на ковер и сплетались в объятиях, срывали друг с друга одежду, целовались и переходили к добротному качественному сексу, освящая таким образом вновь приобретённое жилье и оставляя о нем приятные воспоминания.
Но они с Эй-Джи ограничились лишь неловким поцелуем – легким касанием губ. Потом Джейд положила голову ему на колени, не забыв стыдливо одернуть юбку.
– Ты побудешь так со мной еще немножко? – тихо спросила она.
– Конечно. – И Эй-Джи погладил ее волосы, нежно, с любовью.
Она обняла его за одно колено, с наслаждением ощущая мягкую джинсовую ткань под щекой. «Я ему нравлюсь», – думала Джейд, поражаясь, что подростковая терминология вполне подходит тридцатипятилетней женщине. Застежкой ремешка часов он зацепился за волос и чуть дернул его.
– Прости.
– Все в порядке.
Они не были образцовой парой, ничуть не напоминали идеальные модели с рекламных плакатов. Но они были настоящими, чертовски настоящими. И то, что происходило сейчас, было началом настоящих человеческих отношений.
И это было удивительно прекрасно.
45
«"Тропический лес" предлагает уникальное обеденное меню, навевающее воспоминания о старых классических клубах! Джаз вернулся в родной дом в Гарлеме – и это поистине прекрасный дом!» Мышка прочла заголовки в «Дейли ньюс» и уронила газету на стойку бара перед Зоей.
– Мы имеем успех, а?
– Дорогая, вы действительно имеете успех, но, думаю, тебе не нужны газетные статьи, чтобы узнать об этом. С момента открытия очередь у дверей в клуб не уменьшается. Мне удалось проникнуть сюда и получить место только потому, что я знакома с самой Мариэль Гриффин.
Зоя нацарапала что-то в блокноте и сунула карандаш за ухо. Последние две недели, воспользовавшись предложением Кенни, она все вечера просиживала у дальнего конца стойки, записывая наблюдения, потягивая содовую и поглядывая на Змея на сцене. К этому моменту два блокнота уже заполнились набросками, словесными портретами и прочей ерундой. Заметки в целом были не лишены интереса, но Зоя пока не понимала, как связать их воедино.
Мышка, раскинув руки, привалилась спиной к стойке бара. «Королева на троне», – подумала Зоя. Даже в этой расслабленной позе Мышка не оставляла без внимания свое королевство, замечая, кто из посетителей готов оплатить счет и уйти, присматривая за фойе, чтобы приветствовать новых гостей. Было довольно поздно для вечера вторника – почти час ночи, – и очередь уже рассосалась, постоянные посетители давно отужинали. Те же, кто задержался, развлекались, слушали музыку Змея и его компании, тоже собиравшихся заканчивать выступление.
– Ты никогда не засиживалась так долго, – настороженно заметила Мышка.
Зоя улыбнулась, постукивая карандашом по стойке.
– У меня свидание.
– Змей? – удивилась Мышка. – Ну ты даешь, девочка. Но мне нравится его акцент. А ты замечала, как этот парень занимается любовью со своей гитарой, прямо на сцене, как ловко перебирает пальцами? Ну ты понимаешь, о чем я.
– Конечно, – ответила Зоя, покусывая карандаш.
До сих пор их со Змеем интимные отношения ограничивались несколькими поцелуями в перерыве между выступлениями его ансамбля. Долгие, сексуальные поцелуи с мимолетными вспышками страсти и приятным ознобом, когда его руки скользили по ее плечам, спине, бедрам. Зое нравилось чувствовать полные губы Змея, хотя однажды ей показалось, что в тот момент, когда его язык исследует глубины ее рта, в мыслях он где-то далеко. Обниматься с ним было приятно, хотя это ничуть не напоминало агрессивную страсть Скотта. Змей, похоже, предпочитал медленное продвижение по пути физических наслаждений, что вполне соответствовало представлениям Зои об удовольствии.
Но сегодня Змей попросил ее задержаться до окончания программы и уйти вместе с ним. Уйти вместе. Неужели это новое словосочетание для обозначения секса? Вместо надоевшего «прошвырнуться ко мне домой» или старомодного «зайти на чашечку кофе»? Трудно сказать, ведь Зоя уже много лет не ходила на свидания и совсем отстала от жизни, а отношения со Скоттом в силу их специфичности не сделали ее более продвинутой.
– Ты, кажется, нервничаешь, – заметила Мышка. – Все будет хорошо. Это как снова начать разъезжать на велосипеде, сразу вспомнишь.
– Спасибо, мамочка. Теперь, вновь сев на свой десятискоростной, ты, похоже, стала экспертом в этом деле.
– Десятискоростной с сиденьем в форме банана, – ухмыльнулась Мышка. – Классная аналогия. Большое такое сиденье, в форме большого банана.
– Так, это лишняя информация для меня, – помотала головой Зоя. – И мне нравится Кенни.
– И мне тоже! Он нравится мне и поздно ночью, и ранним утром, как только я проснусь и выпью первую чашечку кофе. Кенни так мил, что не представляю себе ночи без него.
– Как быстро вы привыкли друг к другу.
– Да. Я уже подумываю о том, чтобы переехать к нему. Это позволило бы нам обоим экономить на квартплате. Как, по-твоему, это не слишком быстро? Он был так занят работой в последнее время, боюсь, у него голова кругом идет.
– Я бы на твоем месте не стала отказываться от своего жилья. Вам хорошо вместе, но переезд – серьезный шаг. Многих парней охватывает ужас при одном упоминании об этом, даже если вы все время проводите вместе. К тому же у тебя ведь фиксированная квартплата, да?
– Ой, ты говоришь прямо как Джейд! – усмехнулась Мышка.
– Это просто один из аспектов жизни в большом городе. Суровая реальность. Скоро и мне понадобится искать место обитания. Скай ведь не будет вечно обхаживать гения-отшельника.
– Да ладно, она ведь не заказала пока обратные билеты. А ее квартира на нынешний момент – прекрасный вариант. Ты опять переводишь разговор на второстепенные темы, упуская из виду главное. – Мышка усмехнулась. – Меня. Как насчет меня и моих потребностей? Моей карьеры? Моего парня?
– Прости, как я могла пренебречь личностью восходящей звезды?
– Благодарю. – Гордо вздернув подбородок, Мышка отбросила за спину ярко-оранжевый шифоновый платок, прикрывавший плечи. Сегодня она была в блестящем облегающем платье, отделанном блестками, которые меняли цвет от огненно-оранжевого вверху до лимонно-желтого на подоле. – Я собиралась рассказать тебе о следующей удаче. В последнее время у меня было не слишком много времени, чтобы ходить на прослушивания, но мой учитель танцев, Тедди, недавно показал мне кое-что, и у меня появилась идея. Я пошла с этим к Кенни. И что ты думаешь… на следующей неделе я буду выступать на этой сцене! Исполню пару бродвейских шлягеров с танцами, костюмами и всем, что положено. Шоу одного актера, в главной и единственной роли – Мариэль Гриффин. Пока, правда, это всего пара песен, но это ведь лишь начало.
– Здорово! – Зоя понимала, что эта работа для Мышки – ступень в карьере и личной жизни. – Обязательно сообщи нам, когда дебют. Мы устроим вечеринку по этому поводу.
– Она произведет фурор. – Неожиданно рядом появился Змей с пивом в руках. В блестящем черном плаще он напоминал вампира, мрачного и сексуального. – Мы репетировали только один раз, но сразу стало ясно: у этой дамы потрясающий голос.
– Благодарю вас! – поклонилась Мышка. – С нетерпением жду следующих репетиций. – Она похлопала Зою по плечу. – Извините, пойду-ка посмотрю, что там делает мой мужчина. Может, уже отскребает горшки на кухне или обрезает деревья в саду. Точно тебе говорю, если бы он мог делать здесь все сам, наверняка так бы и поступал.
* * *
Зоя наконец узнала, что «уйти вместе» означало доехать на такси до квартиры Змея в районе тридцатых улиц – район назывался Чертова Кухня, насколько она помнила. Гитарист конфисковал у бармена упаковку пива и, пока они не добрались до места, прикончил пару банок. Но все же Змей выглядел пьяным, когда открыл дверь, включил свет и тут же его выключил.
– Здесь жуткий беспорядок.
Вспыхнула спичка, он зажег три свечи на низеньком журнальном столике. «Недоделанный стол», – подумала Зоя, опускаясь на кушетку.
– Давай посидим в темноте и вспомним добрым словом человека, который прибирался здесь не так давно. Моя мамочка. На прошлой неделе она отправилась погостить в Англию.
– Замечательно. Это хорошо, что она живет с тобой, или у вас с ней натянутые отношения, как у всех родителей с детьми, и вы манипулируете друг другом?
– Матушка не слишком хорошо себя чувствует, поэтому, когда я вожу ее на разные торжества, она ворчит, ноет и бранится. Но никто не готовит карри из цыпленка лучше нее. – Змей сбросил плащ и опустился на кушетку рядом с Зоей. – Забавно. Теперь ты знаешь, что я неряха и маменькин сынок. Можно переходить к моим отрицательным качествам?
– Мне нравится смотреть, как ты выступаешь, – рассмеялась Зоя.
– Подлизываешься ко мне, да?
Он наклонился вперед, и перед Зоей предстала его роскошная задница. Черную рубашку Змей заправлял в черные брюки, в боковые швы которых были вставлены крошечные зеркала. Ей понравились брюки. И сейчас она не отказалась бы проникнуть внутрь и посмотреть, что там. Тем временем Змей открыл пару банок пива и протянул одну Зое.
– Некоторые люди не умеют принимать комплименты. – Она отхлебнула пива и будто ненароком опустила руку ему на бедро.
Змей рассмеялся:
– Тебе понравились зеркала? Знаешь, я очень тщеславен и самовлюблен, настоящий Нарцисс, а эти блестящие штучки всегда под рукой. Представь, я иду по улице, вдруг чувствую неодолимую потребность посмотреть на себя любимого, и все, что мне для этого нужно, – вот так наклониться.
И он сложился почти пополам, якобы заглядывая в зеркальце на коленке. Зоя расхохоталась.
– Мне нравится этот звук, – сказал он. – Как водопад, мирный и мощный.
– Мой смех? – Зоя глотнула еще пива. – Говорят, он звучит несколько принужденно.
– Кто – мазохисты? – Змей поднялся. – Включу музыку. Не могу ясно мыслить без нее.
Он отошел в дальний темный угол, и густой объемный звук заполнил комнату.
– У тебя, должно быть, дорогой музыкальный центр.
– Это единственная ценная вещь в квартире. Ты убедилась бы в этом, если бы я включил свет в комнате.
Змей сел рядом с Зоей и повернулся к ней, его губы оказались в нескольких дюймах от ее лица.
– Ну что, нервничаешь?
– Немножко.
– Тогда давай растопим лед, идет? – Он быстро поцеловал Зою, а затем жадно приник к ней открытым влажным ртом.
Зоя прильнула к нему и ответила на поцелуй так же жадно. Она потянулась к его плечам, погладила спину. Змей крепко обнял ее.
Все было хорошо, мило и нежно. Почти лишено сексуальности.
Змей чуть отодвинулся и улыбнулся:
– Так лучше?
– Пожалуй, я больше не нервничаю.
– Значит, мой дьявольский план работает.
Он опять потянулся за пивом, а Зоя прижалась к нему.
– Давно ли ты живешь в Нью-Йорке?
– Давно ли? Может, хочешь услышать историю жизни Змея Прескотта?
– Похоже, я выслушаю ее независимо от своего желания.
– Точно. Разве я не говорил тебе, что я настоящий Нарцисс?
Она вытянулась на кушетке.
– Ладно, я выслушаю, но только потому, что нахожу тебя исключительно забавным.
– А я такой и есть. – Змей игриво пощекотал ее. – Итак, с чего начать? Я родился в бедной… Нет, это слишком уж издалека. Попробуем еще раз. В начальной школе меня выбирали… нет. Ты не захочешь узнать о…
Зоя улыбалась, слушая его бормотание. Он действительно был забавен. Если бы только ей удалось перестать думать о том, что спрятано у него в штанах…
46
Разбудило ее теплое, тянущее чувство в низу живота.
Кто-то ласкал ее там, и удовольствие волнами расплывалось по телу. Ник.
«Нет, погодите-ка… это не может быть Ник». Через мгновение Зоя осознала, что, должно быть, задремала на кушетке Змея. Он довольно долго рассказывал о своем детстве в Ноттингеме, маленьком городишке в паре часов езды от Лондона. Потом последовала куча анекдотов о том, как он приехал в Соединенные Штаты по студенческому обмену, а несколько лет спустя использовал старые связи, решив вернуться. Первое время жил у старых друзей своих родителей на севере Нью-Джерси, после чего перебрался в Нью-Йорк, где было гораздо веселее. Его было интересно слушать, и Зоя весело смеялась, валяясь на кушетке, и время от времени поддразнивала Змея.
В полумраке глаза его казались бездонными, что придавало всему облику Змея таинственный романтический вид. Ей нравились изгиб его бровей, прямая линия носа, длинные темные волосы, обрамлявшие бледное лицо.
Каким-то образом они перешли к обсуждению его джазового трио, и Зоя узнала, что большую часть текстов для их песен Змей пишет сам. Они поговорили о классической и авангардной поэзии, о «смехотворной помпезности поэтического дерьма», как он это назвал. Выяснилось, что Змей учился в Кембридже, хотя Зоя непроизвольно поежилась, услышав год выпуска. Она окончила в 1989-м, а он в 1998-м. Нуда, Зоя понимала, что парень моложе ее, но неужели почти на десять лет? Потом Змей расспрашивал Зою об учебе в университете, читал Китса, и тут, не выдержав, она страстно поцеловала его. Зоя прильнула к нему, но он мягко отстранил ее, цитируя сонеты Шекспира.
В какой-то момент Зоя сказала, что на минуточку прикроет глаза… наверное, тогда-то она и уснула.
Его рука между тем продолжала двигаться, лаская ее все настойчивее. Это было бы неплохой прелюдией, но сейчас сон казался куда привлекательнее.
– Я так устала, – пробормотала Зоя.
Прошептав что-то, Змей запустил руку ей в трусики, потом опять вернулся к животу.
Тяжело навалившись сверху, он вжал ее в кушетку. Змей горячо дышал прямо в щеку, обдавая запахом пива и нечищеных зубов. Зоя устала и хотела домой, в чистую удобную постель.
Она шевельнула ногой, и раздался звон стекла. Пивные бутылки? Подсвечники? В темноте не разберешь.
– О… я, должно быть, уснула.
– Ш-ш… не говори ничего.
– Его руки описывали круги по ее животу, затем нырнули под юбку, ощупывая бедра. На миг Змей крепко стиснул ее, затем неожиданно выпустил. Послышался шорох, он соскользнул с кушетки. Глаза привыкли к темноте, и Зоя увидела, что Змей встал рядом на колени. Руки потянулись к юбке, и она приподняла бедра, чтобы помочь ему. Он ловко, одним движением снял с нее юбку и трусики.
Зоя попыталась сесть, чтобы раздеть Змея, но он толкнул ее на кушетку и, приподняв ее бедра, раздвинул их. Темное пятно, которое виднелось там внизу, – это, наверное, его голова.
Зоя почувствовала, как его губы коснулись ее там. Змей жадно облизывал складочки, и Зоя подумала, что там, должно быть, совершенно сухо, она ведь почти спит.
Может, остановить его?
Откинув голову, она постаралась думать о Змее, его необычных брюках, пухлых губах, забавных рассказах. Постепенно Зою начали возбуждать его прикосновения. Да, что-то вполне могло получиться, хотя все происходило совсем не так, как она представляла, мечтая о сексе с ним. В ее фантазиях он пел, томно потягиваясь, обнаженный, с туманным взором, а она нагая танцевала вокруг него.
Змей коснулся особо чувствительной точки, и она прошептала:
– Вот так хорошо, – надеясь, что он поймет и задержится там чуть подольше.
– Молчи! – шикнул он.
Да в чем дело? Это что, вечеринка пятиклассников? И Змей пропустил самые приятные местечки. Зоя хотела помочь ему, но, видно, у него были свои заморочки насчет разговоров во время занятий любовью. Зоя разглядывала тени на потолке, надеясь, что основное действие будет более захватывающим. Она решила пока обдумать сюжет следующей книги, посвященной истории знаменитой актрисы, которая внезапно потеряла дар речи. Или это слишком напоминает ее первый опыт в порно литературе?
