– Но я так не думаю, – продолжил он, не потрудившись объясниться. – Если бы ваша забывчивость оказалась притворной, последствия были бы совершенно иными.

Растерянность сменилась убеждением, что он к чему-то ее подталкивает. Элен подождала, взяв чашку и сделав несколько глотков крепкого кофе.

– Я вас не понимаю.

К мистеру Димоку вернулся прежний участливый вид.

– Дорогая Мадлен, я вынужден говорить загадками. Возможно, вы не понимаете, что для меня это не менее тяжело, чем для вас.

Она не понимала. Может он ждет от нее извинений?

– Я буду рада, если вы просто объясните мне, зачем нужно мое присутствие при разговоре с адвокатом.

– Потому что дело касается только вас, Мадлен, – ответил мистер Димок с улыбкой праведника. – Похоже, после гибели семьи Сен-Вижиан кое-что осталось.

Элен изумленно взглянула на него. Что-то осталось? Он имеет в виду деньги? Значит, этот человек… Фолингсби?… должен быть душеприказчиком. Вот ключ к разгадке, но если бы она могла ухватиться за него!

– Вы это заслужили, моя дорогая, – заметил Димок. – Вы пришли ко мне ни с чем. Не думайте, будто мною движет своекорыстие. Я охотно принял вас бесприданницей.

– Спасибо, – глухим голосом откликнулась Элен. Она чувствовала, что ключ, так долго остававшийся бесполезным, уже начал поворачиваться в замке.

– Я надеюсь лишь на небольшую долю, которая пойдет на обеспечение наших будущих детей, если вы сами не пожелаете распорядиться деньгами.

– Но все, что я получу, непременно станет вашим… ведь вы мой муж.

Димок улыбнулся.

– Вот именно.

Элен взглянула на него. С его лицом происходило что-то странное. Казалось, оно распадается на части, покрывается рябью, и сквозь него проступает совершенно иной образ. Одухотворенные, искренние и открытые черты. Смех, рвущийся наружу. И слова, веселые и полные жизни, произнесенные звенящим голосом, от которого ее сердце пускалось в пляс.

– И черт с ней, с Францией, дорогая! Ты теперь англичанка, моя обожаемая женушка.

Он подхватил ее на руки и пинком распахнул входную дверь, не обращая внимания на ее восторженные возгласы.

– Ланс, что ты делаешь? С ума сошел?

– Традиция, дорогая. Я должен перенести тебя через порог.

В коридоре он неожиданно потерял равновесие и пошатнулся, рухнув на пол вместе с ней. Они лежали на полу, невредимые, заходясь от хохота, а затем Ланс бросился целовать ее с такой страстью, что они едва не предались любви прямо на каменных плитах, в том самом месте, где ей суждено было увидеть его… мертвым.

Губы Элен задрожали, и слезы хлынули из ее глаз. Она услышала свой хриплый шепот.

– Вы мне не муж!

Взгляд Димока наполнился враждебностью.

– Это было неизбежно, – сказал он. – Но я надеялся, что мы успеем обстряпать наше дельце, прежде чем память вернется к вам.

– Чтобы вы обманывали меня и дальше? Чего вы хотите? Денег? Берите! Только отпустите меня!

– Ага, но я не могу их взять. Это нечестно.

Элен удивленно рассмеялась.

– И вас это останавливает? Вы выдавали себя за моего мужа!

– И я им стану, моя дорогая Мадлен. – Он взмахнул здоровой рукой в умиротворяющем жесте. – О, только номинально. Мы никому не скажем, и будем жить, как жили прежде.

Она вскочила.

– Я никогда не выйду за вас замуж!

Внезапная мысль потрясла ее, и она отпрянула от стола, загородившись стулом и глядя на Димока полными ужаса глазами.

– Не подходите ко мне! Значит, мне это не приснилось? Вы преследовали меня. Я выпрыгнула из кареты и убежала, а вы гнались за мной!

Димок попытался обойти вокруг стола, и Элен метнулась в другую сторону. Затем она заметила, как Димок повернулся к двери, и попыталась его опередить. Он схватил ее за руку и развернул к себе.

– Не делайте этого!

Он оказался на удивление сильным для калеки. Элен безуспешно пыталась вырваться. Из-за двери доносились шаги и гул голосов. Она не одинока! Это гостиница. Если она закричит, кто-нибудь да услышит.

– Отпустите меня, или я позову на помощь!

Пальцы Димока глубже впились в ее запястье.

– Стойте смирно, и я отпущу вас. Я не желаю причинять вам боли. Но отойдите от двери!

Элен прекратила борьбу, дрожа от ужаса, который вызывал в ней этот человек.

– Хорошо. Отпустите меня, прошу.

Димок разжал руку, и Элен метнулась в дальний угол комнаты, растирая запястье. Он остался у двери. Элен хотелось закричать. Но этого человека считают ее мужем. Он найдет тысячу оправданий. Кто посмеет вмешаться? Она попыталась взять себя в руки. Нужно быть хитрой, чтобы провести его.

Ее потрясла ужасная мысль. Она же зависит от него! Она не сможет сбежать от Димока так же, как не сумела сбежать от Чарльза.

Сердце Элен сжалось от боли. Чарльз! Если бы он не позволил себя обмануть. Но что он мог сделать? Бесполезно надеяться на него, мечтать о его помощи.

Неожиданно она услышала за дверью громкие голоса. Дверь распахнулась, и на пороге возник Чарльз.

Сначала Элен решила, что это плод ее воображения. Она тупо смотрела на перекошенное от злобы лицо Димока. А затем Чарльз заговорил.

– Ты мерзкий негодяй! Элен, этот человек лгал тебе!

Элен покачнулась, ухватившись за спинку стула.

– Это вы! О, Чарльз, слава богу, вы пришли!

Чарльз вошел в комнату в сопровождении пожилого джентльмена, чье лицо показалось Элен знакомым, и коренастого мужчины, который прогнал любопытного слугу, закрыл дверь и встал на пороге, скрестив руки на груди. Мистер Димок отпрянул, переводя взгляд с одного лица на другое.

Чарльз бросился к Элен и обнял ее за плечи.

– Он прикасался к вам? Клянусь, я убью его!

Элен покачала головой, поднеся ладони к его лицу, пытаясь убедить себя в реальности происходящего.

– Вы пришли, – удивленно сказала она. – Это действительно вы.

Чарльз поцеловал ее пальцы.

– Скажите мне, что с вами все в порядке. Он не посмел?…

– Нет, нет, уверяю вас, он даже не пытался.

– Он не спал с вами в одной кровати?

Элен поежилась.

– Конечно, нет. Но, Чарльз, как вы меня нашли?

– Я лишь вчера узнал правду. От вашей знакомой. Леди Вентнор.

Имя было ей известно, и с ее губ сорвался радостный возглас.

– Дина! О, это же моя лучшая подруга.

– Ей сообщил о вашем местонахождении Меррик, полицейский, который пытался установить вашу личность. Димок сказал ее родителям, что вы гостите у крестной матери вашего мужа в Сомерсете.

– Ее родителям? Да, знаю. В их доме я встретила Ланса. – Ее глаза наполнились слезами. – Он умер. Я вдова, Чарльз. Я вспомнила это несколько мгновений назад. Все это время я едва терпела общество этого мужчины. Теперь понятно, почему.

– На то имелись причины, – мрачно сказал Чарльз. – Я привез сюда адвоката Фолингсби, чтобы он рассказал вам все.

Адвокат, стоящий по другую сторону стола, с сочувствием глядел на Элен. У него было узкое лицо с длинным носом, а сидящие на переносице очки делали его похожим на филина. Элен вспомнила его, хотя при прошлой встрече он был в парике.

– Фолингсби, – ахнула она. – Вы тот самый человек, который сообщил мне…. Сколько мне было… четырнадцать? Вы привезли известия из Франции.

Адвокат сложил руки за спиной.

– Самое ужасное дело в моей карьере. Никому не пожелал бы такого задания.

Димок, наконец, подал голос.

– Значит, вы ее помните. Так я и думал.

Фолингсби повернул голову.

– Вы ко мне обращаетесь, сэр? Если то, что я слышал, правда, вам придется ответить на кое-какие вопросы.

Элен подошла к столу.

– Я уверена, что вспомнила бы вас в любом случае.

Адвокат взял двумя руками ее протянутую ладонь.

– Вряд ли вы могли забыть меня после той ужасной новости, которую я вам привез. – На его лице появилась улыбка. – А я узнал бы вас где угодно, мадемуазель де Сен-Вижиан. Вы стали еще прекраснее!

Элен улыбнулась в ответ, но ее занимали другие мысли.

– Но я не понимаю, мистер Фолингсби. Я уже не мадемуазель де Сен-Вижиан. Я была замужем за братом этого господина.

– Я уже понял, – согласился он, оглянувшись через плечо на Димока. – Но он пытался обманом завладеть наследством, назвавшись вашим мужем.

Элен взглянула на Димока, а затем вновь повернулась к адвокату.

– Я ничего не знаю о наследстве. Может, это одна из тех вещей, которые я забыла?

Чарльз подошел к ней и встал рядом.

– Сейчас вы все узнаете. – Он взглянул на остатки еды на столе. – Что это? Вы завтракали?

– Я вспомнила Ланса прямо посреди трапезы. Но это не имеет значения.

– Тогда хотя бы выпейте еще кофе.

Придвинув стул, Чарльз усадил ее, отодвинул тарелки на край стола и наполнил для нее чашку.

Тем временем адвокат повернулся к преподобному мистеру Димоку.

– Сэр, я буду очень признателен, если вы подойдете к столу. Это дело надо тщательно рассмотреть, прежде чем принимать решение о дальнейших действиях.

Священник застыл в нерешительности. Но дюжий мужчина, стоявший у двери, шагнул вперед и положил руку ему на плечо.

– Делай, что велено, ты, хлыщ. А если хочешь знать, кто тебе приказывает, то звать меня Мерриком. Я из полиции, как ты уже слышал.

– Уберите руки, черт бы вас побрал! – огрызнулся Димок. Но взял стул, стоящий у стены, и подошел к столу, постаравшись усесться как можно дальше от троих собеседников.

Фолингсби подождал, пока полицейский встанет на страже за стулом священника, а затем повернулся к Элен.

– Итак, сударыня.

– Одну минуту, – взмолилась Элен, повернувшись к Чарльзу с чашкой в руке. – Откуда вы узнали, где нас искать? И откуда узнали, что мы собирались посетить мистера Фолингсби?

– Леди Вентнор знала, что у вас есть адвокат в Лондоне, а ее отец утверждал, что ваш муж однажды говорил с ним о наследстве. Насколько я понял, он просил совета. Но я обязан моему кузену Робу…

– Лорду Суэю? Министру?

– Вот именно. Прибыв в Лондон, я прямиком направился к нему. Мы перерыли кучу архивных записей, пока не выяснили, что именно Фолингсби несколько лет назад вел расследование, касающееся вашей семьи. Затем мы обратились…

– Ко мне, сударыня, – перебил его Фолингсби. – Сегодня утром его светлость находился в моей конторе, когда пришло письмо от мистера Димока, отправленное из этой гостиницы.

Чарльз окинул священника ненавидящим взглядом.

– Этот подонок принуждал вас к замужеству, Элен?

Она вздрогнула.

– Он сказал это сейчас, после того, как я все вспомнила. Он сказал, что брак останется номинальным, и что мы сохраним его в тайне.

– Очень умно, мистер Димок! – мрачно заметил Чарльз. Он повернулся к Элен. – Бедное дитя, он обманывал вас самым подлым образом. В нашей стране вдова не может выйти замуж за брата своего покойного мужа.

Элен широко распахнула глаза.

– Это считается неприличным?

– Незаконным, сударыня, – ответил адвокат. – Весь замысел этого человека был мошенническим.

Чарльз, нахмурившись, посмотрел на священника.

– Чего я не понимаю, как он собирался заставить вас принять участие в свадебной церемонии, после того как уже объявил себя вашим мужем?

– Думаю, он дождался бы, пока память вернется ко мне. Затем, наверное, убедил бы меня в том, что я скомпрометирована. – Что-то мелькнуло у Элен в голове, и она воскликнула, – Однажды он пригрозил мне этим! Поэтому я и выпрыгнула из кареты.

– Глупая женщина! – неожиданно буркнул Димок. – Из-за тебя лошади понесли! Тебе еще повезло, что ты так легко отделалась.

– Не соизволите ли придержать язык? – угрожающим тоном произнес Чарльз.

– Нет, пусть говорит, – медленно сказала Элен. – Каждое его слово приближает меня к правде. По-моему, Чарльз, я потеряла память не сразу.

– Видимо, да, – согласился он, – раз убежала от него.

– Я лишилась сознания, но только на мгновение. Наверное, это случилось позже, после погони в лесу…

– Вы свалились от усталости. Конечно. А когда проснулись…

– Ничего не могла вспомнить. – Элен взглянула на священника. – Видите, я все-таки пострадала, Найлл. – Она ахнула. – Это же его имя! Вы брат Ланса, Найлл.

– И я защищал вас после его смерти, Элен.

– Нет, сэр! – раздраженным тоном произнес адвокат. – Вы защищали собственные интересы. Мошенник! Но вы священнослужитель, мистер Димок, и это отягощает вашу вину.

– Так что я, не человек, что ли? – с неожиданной яростью спросил Найлл. – Мой брат погиб, и его вдова оказалась на моем попечении. Почему я не могу воспользоваться этим?

Чарльз скрипнул зубами.

– Если я обязан выслушивать этого…

– Имейте терпение, милорд! – взмолился Фолингсби.

– Ради меня, Чарльз!

Чарльз поцеловал руку Элен.

– Прошу прощения. – Подавив чувство досады, он снова взглянул на адвоката. – Мы помешали вам закончить рассказ, Фолингсби. Продолжайте, пожалуйста.

Адвокат кивнул.

– Когда ваш дедушка, маркиз де Сен-Вижиан, привез вас в Англию, сударыня, он также доставил сюда золото и фамильные драгоценности.

– Значит, он собирался приехать и сам! – предположила Элен. – Почему он не остался здесь? Почему вернулся?

– Насколько я понял, – ответил Фолингсби, – мосье маркиз собирался выехать из Франции, но на тот момент не счел это необходимым. Лишь единицы из несчастных представителей вашего класса могли предположить, каким будет количество жертв.

Элен чувствовала, что этот разговор бередит ее старую рану. Но не смогла сдержать любопытства.

– Почему тогда Grandpere привез сюда меня?

– Вы были младшей в семье, сударыня, и не было ничего подозрительного в том, что вас устроили в английский пансион.

– Значит, Элен послужила прикрытием, чтобы можно было перевезти сюда драгоценности, – предположил Чарльз.

– Вот именно. И это обернулось для вас большой удачей, сударыня. Как я слышал, сразу после возвращения во Францию, маркиз был арестован. Но лишь через три года я убедился в том, что все погибли.

Чарльз взглянул на побледневшее лицо Элен и крепко сжал ее руку. Ее губы дрожали, в голубых глазах блестели слезы. Внезапно он горько пожалел о том, что не он, а Ланс Димок повстречал ее первым. Прежде чем он успел отогнать эту мысль, Элен заговорила снова.

– И тогда вы приехали ко мне? Если вы упоминали о наследстве, я этого не помню.

– Это был неподходящий момент, сударыня.

– Но откуда Найлл узнал все это?

– Думаю, что из бумаг вашего мужа. Видите ли, сударыня, когда я попытался связаться с вами в следующий раз, из пансиона меня направили в Саутвик, где вы поселились после свадьбы. Я сообщил вашему мужу в письме, что, после тщательного расследования убедился в гибели всех членов семьи, имеющих право на долю золота и драгоценностей, доверенных мне маркизом. Следовательно, вы унаследовали бы все по достижении совершеннолетия.

– Но рассказал ли Ланс об этом мне? Я не помню.

– Из ответного письма следует, что ваш муж решил не напоминать вам преждевременно о вашем горе и дождаться срока, чтобы преподнести вам сюрприз.

– Верите или нет? – вмешался Чарльз. – Ровно за неделю до вашего исчезновения вам исполнился двадцать один год. Подозреваю, именно тогда этот подлец и написал вам, Фолингсби.

– Да. Я ожидал вашего приезда в течение последних трех недель. Я понятия не имел о несчастном случае.

– Нет, потому что и сам Димок не знал о местонахождении Элен. Чтобы прикрыть себя, он утверждал, будто она уехала в гости. Кстати, его рука давно уже…

– Парализована! – воскликнула Элен. – То-то мне показалось, что вы приспособились слишком быстро! Но зачем было лгать? Чтобы пробудить во мне сочувствие?

– Не в вас, Элен, – возразил Чарльз. – Думаю, что во мне. И чтобы подкрепить свою историю. Он объяснил этим мнимым ранением отказ от дальнейших поисков.

Преподобный мистер Димок неожиданно рассмеялся.

– Поиски? За два дня мы прочесали весь этот чертов лес! По-вашему, я позволил бы ей так легко ускользнуть?

Чарльз взглянул на него с отвращением.

– Нет, мистер Димок. Не думаю, что вы действительно разыскивали Элен. Вы ведь не знали, что она потеряла память, не так ли? Вы должны были предположить, что она обратилась за помощью к кому-нибудь из местных жителей, и…

– И положилась на их милосердие!

– Вот именно. Это было слишком опасно. Вы принуждали ее к незаконному браку, и она могла кому-нибудь об этом рассказать. Она могла отправиться в Бат, чтобы найти убежище в доме родителей леди Вентнор. Вам пришлось срочно вернуться домой и замести следы до появления Элен.

Фолингсби был явно потрясен. Он не сводил изумленных глаз с обвиняемого. Но Элен казалась все более измученной. Это было выше ее сил!

Чарльз встал.

– Меррик, вы знаете закон. Вы тоже, Фолингсби. Какое обвинение можно предъявить этому человеку?

Полицейский почесал подбородок.

– Лично я привлек бы его за похищение. Хотя это не очень-то и подходит.

– Конечно, нет, – с важным видом согласился адвокат. – Но обвинение в мошенничестве, с другой стороны…

– Нет!

Чарльз повернулся к Элен, вскочившей со стула.

– В чем дело, Элен? Не собираетесь же вы отпустить его восвояси?

Она повернулась к адвокату.

– Мистер Фолингсби, должна ли я выдвинуть против него обвинение?

– Элен!

– Тише, Чарльз. Мне нужно знать ответ.

Адвокат поджал губы, поправив съехавшие очки.

– Выдвинуть обвинение могу и я, но не сомневаюсь, что вам придется выступить свидетельницей в суде.

Элен вздохнула.

– В таком случае я прошу вас отпустить его. Я хочу покончить с этим делом, а не мстить.

– Элен, он же преступник!

– Чарльз, вы только подумайте! Вскоре эта история станет достоянием гласности. Для Найлла одни лишь слухи и домыслы станут достаточным наказанием. Не надо подвергать его большим унижениям. Кроме того, – добавила она, глядя на мужчину, чье лицо было поразительно похожим на лицо ее мужа, – он брат Ланса. Я не позволю бросить тень на память о моем муже.

Элен закрыла чемодан, желая поскорее избавиться от предметов одежды, доставленных Найллом. Ей придется съездить в Саутвик, чтобы забрать свои личные вещи, способные пробудить в ней воспоминания о прошлой жизни. Но в будущем она рассчитывала на заботу Чарльза.

Чарльз! Он спас ее, доказав своими действиями, что его намерения не изменились. Но Элен чувствовала в нем некую холодность. Чарльз хотел отдать Найлла в руки закона, и ей пришлось долго переубеждать его. Возможно, этим и было вызвано его раздражение.

Элен в сопровождении Чарльза и Фолингсби посетила адвокатскую контору, где поставила свою подпись на документе, дающем ей право распоряжаться состоянием семьи Сен-Вижиан.

Как приятно вновь обрести независимость. Неужели это беспокоит Чарльза? Может, он предположил, что, став богатой женщиной, она пожелает начать новую жизнь… вдали от него? Нет, чепуха.

Граф дожидался ее на пороге кабинета, который сегодня послужил им штаб-квартирой. Чарльз шагнул вперед со слегка нахмуренным видом, забрал у нее чемодан и указал на дверь.

– Входите, Элен.

– Разве мы не уезжаем?

– Чуть позже, – сказал он, закрывая дверь. – Сначала я хочу поговорить с вами… наедине.

Чарльз казался таким серьезным, что сердце Элен дрогнуло. Он даже не пытался прикоснуться к ней, лишь отставил чемодан и подошел к окну, выходящему во двор гостиницы.

Элен бросила плащ на спинку стула, глядя на него с тревогой и ожиданием.

Наконец, Чарльз повернулся.

– Сомневаюсь, что у нас будет другая возможность прояснить наши отношения.

– Прояснить… – еле слышный шепот.

– Вы хорошо знаете Мег. Ваша подруга леди Вентнор также осталась погостить в Кливдон-Хаузе. Они обе… да еще Мэтт, который не сможет не вмешаться!… просто вынудят нас…

Он умолк, потрясенный выражением ее лица. Черт побери! Он же не хотел обижать ее.

– Элен…

– Вынудят пожениться? – торопливо перебила она. – Если вы не хотите, Чарльз, только скажите.

– Не хочу? Да я же живу мечтой об этом! Но…

Он снова умолк, и Элен увидела тревогу в его взгляде. Не раздумывая, она обошла вокруг стола и протянула к нему свои руки.

– В чем дело, Чарльз? Есть какое-то препятствие?

Чарльз погладил ее по щеке, с сомнением взглянув ей в глаза.

– Разве нет, Элен? Разве нет призрака, чья тень лежит у вас на сердце?

Несколько мгновений, Элен непонимающе смотрела на него. Затем прошептала.

– Ланс.

Она невольно попятилась. Ее ноги подкосились, и она ухватилась за спинку ближайшего стула. Голова у нее закружилась, вереница воспоминаний проносилась перед ее внутренним взором, и в каждом из них был он.

Элен зажмурилась.

– Я думала, что предаю его. О, Ланс!

Она почувствовала, как Чарльз взял ее за руку и усадил на стул. Но мысленно она стояла у могилы, и читала высеченный на надгробии текст:

«Ланселот Димок, возлюбленный супруг Мадлен. Родился 1772. Ушел из жизни 1797. Je t’aimerai toujours.»

– Обещаю! – пылко прошептала она.

– Вы всегда будете любить его.

Она думала вслух? Элен вспомнила о Чарльзе, сидящем напротив. Выражение его лица заставило ее опомниться. Неужели ей суждено потерять его во второй раз?

– Почему вы так говорите? – дрожащим голосом спросила она. – Думаете, Ланс не захотел бы видеть меня счастливой? То же самое обещание я давала и вам. Вы забыли?

Он покачал головой.

– Как я мог забыть? Но я не смогу стать для вас вторым Лансом, Элен! Я более чем на десять лет вас старше, и я не он.

– Почему вы должны быть им? – удивленно спросила она. – И какое мне дело до вашего возраста?

Чарльз встал и подошел к окну, скрывая от нее свое расстроенное лицо.

– Я не хочу обижать вас, Элен, но было бы страшной глупостью для нас обоих оставить все, как есть… не задавать вопросов.

– У вас не возникало вопросов до того, как Найлл увез меня, – произнесла Элен таким несчастным голосом, что он поморщился.

– Тогда я не знал, что вы… любили и пережили потерю.

– Но я знала.

Чарльз резко обернулся.

– Нет, Элен! У вас были лишь обрывки воспоминаний. – Он выгнул бровь с прежним циничным видом. – Или вы хотите сказать, что влюбились в меня, потому что ваше сердце было свободным?

Она не осмелилась взглянуть на Чарльза.

– В чем вы меня обвиняете? Я думала, ваши подозрения давно остались в прошлом.

– У меня нет никаких подозрений! Я ни в чем вас не обвиняю. Но мне кажется, что вы еще не разобрались в собственных чувствах.

Голубые глаза Элен гневно сверкнули.

– А вы разобрались? Вы изучили меня лучше, чем я самое себя?

– Возможно! – Чарльз вскочил со стула и начал расхаживать по комнате. – Что вы о себе знаете? К вам вернулись лишь несколько воспоминаний…

– К сожалению, – согласилась она.

– А значит, ваше знание о себе ограничено периодом жизни после несчастного случая.

– Как и знание о вас! Чарльз, моя прошлая жизнь кажется мне нереальной, как… как это неожиданное наследство. На самом деле значение имеет лишь краткий промежуток времени, в течение которого я заново знакомилась с собой… и который соединил нас навсегда.

Его глаза наполнились печалью.

– Об этом я и говорю. Сейчас это кажется для вас нереальным, но завтра все может измениться. Вы все вспомните, моя дорогая. Шаг за шагом, прошлое вернется к вам. И я не смогу уберечь вас от чувства потери, которое будет ощущаться все сильнее с каждым днем. – Чарльз тяжело вздохнул. – Я люблю вас, и думал, что отдам за вас все на свете. Но эта цена слишком высока.

– Вы не верите в мою любовь. – Ее хрипловатый голос разбивал ему сердце.

Чарльз стиснул зубы.

– По-моему, я стал лишь заменой человеку, которого вы потеряли.

Элен сдвинула тонкие брови. Она пыталась сосредоточиться вопреки мучительной сердечной боли.

– И поэтому вы меня отвергаете?

Несколько мгновений тянулось молчание. Затем Элен отвернулась, поднеся пальцы к вискам. Тогда почему он бросился ей на помощь? Лучше бы предоставил ее своей судьбе! Было ли это любовью? Ради нее или ради себя самого он намерен расстаться с ней?

Она почти не сознавала, что вновь начала думать вслух.

– Comme je suis bete! Я пыталась бороться с моими чувствами к нему, но проиграла. C’est incroyable! Влюбиться в человека, который измучил меня подозрениями! Я даже не хотела оставаться в его доме… зависеть от него во всем.

– Элен…

– Подождите! – Она отмахнулась, уловив важную мысль. – Зависимость… Я зависела от Ланса, потому что у меня ничего не было. По крайней мере, так я думала в то время.

Внезапно она вспомнила, как сорвала с пальца обручальное кольцо и швырнула его в лицо Найллу. «Забирай! Я никогда не надену его для тебя».

Она торопливо поднялась со стула.

– Чарльз, я сняла обручальное кольцо, чтобы Найлл не мог использовать его как доказательство того, что мы женаты.

– Но какое это имеет отношение?…

– Разве не понимаете? Я никогда не сняла бы его, если бы чувства, которые я испытывала к своему мужу, не отошли в область воспоминаний. Я провела год в трауре до встречи с вами. Глупо считать мою любовь к вам самообманом.

– Но вы только что подтвердили, что будете любить его вечно.

– Память о нем, да, – с отчаянием в сердце ответила Элен. – Но разве может она сравниться с вами – живым человеком? Как может она быть более реальной, чем любовь, которую я испытываю к вам?

– Но он будет жить в вашей памяти? – Чарльз схватил ее за плечи. – Ты не понимаешь, моя милая девочка! Я так долго не мог найти свою любовь. Как же я вынесу, если ты неожиданно поймешь, что не любишь меня?

На губах Элен промелькнула улыбка. Она уже начала верить, что Чарльз для нее потерян. Но хватка его рук убеждала в обратном.

Она взъерошила дрожащими пальцами его каштановые кудри.

– Если опасность слишком велика, Чарльз, тогда женитесь на Белинде.

Несколько мгновений он смотрел на нее, нахмурившись. Затем улыбнулся в ответ.

– К черту Белинду!

Он поцеловал пальцы Элен, а затем прижал ее к своему сердцу.

– И к черту опасность!

Кровь закипела в жилах у Чарльза, и он припал к ее губам. На мгновение мелькнула мысль о том, что он совершает глупость. Затем остались одни чувства.

Элен уступила его страсти, наслаждаясь его теплом, тая в его объятиях. Когда она, наконец, опомнилась, задыхаясь, едва держась на ногах, то увидела перед собой его полные нежности глаза.

– Ты действительно хотел расстаться со мной? – спросила Элен с тревогой.

Чарльз с печальным видом наклонил голову и поцеловал ее в лоб.

– Думаю, да. Но когда дошло до дела, сразу же передумал.

Элен вздохнула.

– Я люблю тебя, Чарльз. И глупо отказываться от счастья.

– Рано или поздно эта мысль и мне пришла бы в голову, – мрачно согласился он.

– Тогда скорее женись на мне, пока не нашел еще какой-нибудь способ сделать нас обоих несчастными!

Чарльз рассмеялся.

– Может, сразу и поженимся?

Элен изумленно распахнула глаза.

– Прямо сейчас, не дожидаясь возвращения домой?

– По специальному разрешению. Я уверен, что мой кузен Роб сумеет убедить епископа.

При виде ее счастливого лица и сияющих глаз сомнения Чарльза развеялись окончательно.

– Да, мой обожаемый Чарльз, – прошептала Элен. – Я хочу наслаждаться романтическими воспоминаниями.

Чарльз поцеловал ее снова, и на некоторое время слова были им не нужны.

– О нас пойдут разговоры, – заметила Элен через несколько минут.

– Кого это волнует?

– Генриетту?

– Вот уж нет, радость моя. – Он насмешливо выгнул бровь. – Теперь, когда ты оказалась богатой наследницей и внучкой французского маркиза, моя сестра первой бросится нас поздравлять.

Элен рассмеялась.

– Об этом я не подумала. Какое счастье, что ты угодил в мои сети!

– Как я мог избежать их, ведь они сотканы из твоего очарования? – с любовью ответил Чарльз.

И, предвкушая грядущую ночь, он с удовольствием поспешил обеспечить свою избранницу самыми приятными воспоминаниями.