Прежде всего, его чувства стали острее и глубже. Когда он вышел на авеню Фрессия, она показалась ему сценой из фантастической живописи. Во-вторых, до него внезапно дошло, насколько быстро он приспособился к такому радикальному повороту событий; и вместе с этим осознанием он ощутил повышение своей жизненности, огромное увеличение магнетизма и силы своей личности. Контакт с монстром сознания подзарядил его душу, поднял его на новый уровень энергии.
      В дополнение он обеспечил ему подсознательный резервуар новых идей и прозрений, которые, как он знал, он мог при необходимости использовать и которые очень помогут ему в дальнейшей карьере: он уже видел ее впереди.
      Он быстро нашел машину в рабочем состоянии и поехал в космопорт, расположенный на краю города, презрительно переезжая встречающиеся на пути тела. Ему нужно было только подобрать подходящий космический корабль, который он может отвести к ближайшей населенной (и нетронутой) системе.
      Поскольку Кракно никогда не водил космический корабль, в нормальном состоянии он бы решил, что эта задача ему не по силам. Но сейчас, с его новым потенциалом, который казался ему чуть ли не сверхчеловеческим, он не колебался ни мгновения. В конце концов он выбрал небольшой быстрый кораблик - личную яхту какого-то магната - с максимальной дальностью полета в сто световых лет. Прилежно занявшись картами и учебниками для пилотов, он быстро набрался поверхностных знаний о пилотировании и несколько самонадеянно решил, что у него хватит компетентности, чтобы устроить свое бегство отсюда.
      Он уже твердо решил не пользоваться аппаратурой космической связи, чтобы позвать на помощь. Его первое космическое путешествие к соседней солнечной системе было успешным, но он всего-навсего оказался в еще одном мире, так же тщательно опустошенном от всей биологической жизни, как и его собственный (о чем он подозревал). После этого его астронавигационные усилия перестали приносить какие-либо плоды. В конце концов, он обратился к спасательному бакену, и его подвели к месту, где его подобрал коммерческий грузовой корабль, капитану которого он рассказал неуклюжую историю о неисправном компьютере. Капитан, напуганный поразительными событиями, происходящими в этом районе, и ошарашенный потоком противоречивых указаний властей, не обратил на него особого внимания. При первой же посадке Кракно исчез с корабля, затерялся в толпах огромного города и направил усилия на то, чтобы пробиться к месту своего истинного назначения - к сердцу королевства, в Максимилию, где, как инстинкт говорил ему, возможно было устроить первую вспышку жестокой революции.
      Примерно в то же время, когда Кастор Кракно приземлился в Максимилии, чтобы тут же закопаться в Старом городе, Пятно наткнулось на линию скольжения, предательски проложенную Джандраком, что вела в лагерь принца Передана. Оно задержалось. Линии скольжения распространялись по всей вселенной наподобие бесконечной паутины, и, поскольку оно насытилось в последние несколько месяцев, у него не было причин спешить.
      Отдохнув на перекрестке примерно с неделю, оно начало медленно продвигаться вдоль усиленной линии, все еще наслаждаясь вкусом недавно поглощенной пищи и полностью ее переваривая. Это неспешное путешествие должно было продлиться несколько месяцев.
 
      Завершив свою миссию на Сморне, Джандрак вернулся к своим обычным обязанностям в качестве полковника Королевских военных сил.
      Часть времени он проводил в приятных развлечениях в столице, тасуясь в возбуждающем, хотя и искусственном обществе Внутреннего города и время от времени по вечерам навещая Рондану в Старом городе. Однако служебные обязанности требовали его присутствия на другой стороне планеты, где он должен был работать большую часть времени и где секретный лифт уносил его в систему огромных подземных пещер в недрах континента.
      Для Джандрака основная причина двойной игры со Сморном, если не считать того факта, что король считал его «подходящим молодым парнем», стремящимся к приключениям, заключалась в том, что он был назначен начальником работ по развитию скользящего привода. Это само по себе говорило о том, насколько Максим его ценит, потому что до появления Пятна он рассчитывал, что новые космические корабли обеспечат ему победу над силами принца Передана.
      Что касается Джадрака, то он, со своей стороны был уверен, что король Максим просчитался, доверяя ему. У него были собственные идеи насчет того, как можно использовать эти новые сказочные корабли.
      Скрытый в расщелине скалы каньона лифт, отреагировав на запах его тела, - эту характеристику подделать гораздо труднее, чем звуковые параметры голоса, отпечатки пальцев или визуальное сравнение - опустился на большой скорости и остановился у исполнительных офисов космокораблестроительного комплекса. Его ждал подполковник Хин Сетт, заместитель Джандрака и, если бы правда была известна, его личный пособник.
      Офисы были расположены высоко в стене одной из самых крупных пещер. Из широких наклонных окон открывался вид, который сейчас больше всего возбуждал Джандрака: корпуса двенадцати огромных скользящих кораблей, в один ряд стоящих под желтым светом огней, расположенных наверху. Корабли были чудовищными, отливая золотистым свечением и делая техников, возившихся внизу, не более, чем муравьями.
      Через звуконепроницаемые окна из пещеры доносился только слабый гул. В Джандраке росло возбуждение, росло уже несколько недель, потому что скользящий флот приближался уже к операционному уровню, или, по крайней мере, скоро он должен был быть готов к испытаниям; а в плане Джандрака это считалось одним и тем же. Он с нетерпением ждал, когда эти золотистые корабли поднимутся по штольне на поверхность.
      В принципе скользящего привода был заложен один момент, состоящий в том, что его эффективность снижалась пропорционально перемещаемой массе, независимо от мощности двигателя. Если корабль был достаточно небольшим, как тот «колокольчик», на котором Джандрак путешествовал на Сморн, он мог нестись сквозь пространство с почти невероятной скоростью. Однако даже гигантские, дредноуты, стоящие в пещере, обладали несомненным преимуществом перед любым боевым кораблем как в скорости, так и в маневренности, - если только они располагались на линии искажения пространства. И, что даже важнее, максимальная дальность их полета была… неограниченной.
      – Рад тебя видеть, Хин, - сказал Джандрак. - Как идут дела?
      Подполковник жестким взглядом посмотрел сквозь застекленную дверь кабинета, чтобы увериться, что конструкторский персонал весь занят своей работой и никто не проявляет неположенного интереса к их беседе. Он уже поймал там одного шпиона, читавшего по губам, который был прислан из Внутреннего города.
      – Технически прекрасно: укладываемся в график. Что касается остального… то надо смотреть в оба.
      – Возникли проблемы?
      – Смотря как посмотреть. Твоя идея, чтобы полностью отрезать базу от внешнего мира, оказалась хорошей. Некоторые наблюдатели и агенты в наших рядах начали переигрывать, когда перерезали каналы их регулярной связи с внешним миром. Вследствие этого мы знаем, кто они, и их оказалось больше, чем мы думали.
      – Что ты с ними сделал?
      – Посадил под замок одного-двоих, самых очевидных. Что касается остальных, то они продолжают заниматься своей работой, которой они прикрываются, и считают себя в безопасности. Позже мы сможем обвинить их в саботаже.
      Высказав сдержанное удивление, Джандрак надул губы:
      – Это слегка разочаровывает. Я думал, что Максим мне больше доверяет.
      – Не расстраивайся. Может быть, он не знает, какое здесь ведется наблюдение. Я просто уверен, что большинство шпионов внедрены политической полицией. Другие могут быть от иных департаментов, которые просто хотят знать, что за работы здесь ведутся. Междепартаментский шпионаж - естественное следствие методов правления. Существует множество частных бюрократических империй, и все завидуют друг другу и любыми возможными средствами стремятся к власти.
      Джандрак, смотревший на скользящий флот как на свою личную империю, прекрасно понял мысль Хина.
      Хин сделал большой глоток мутного темно-коричневого напитка вроде виски и налил еще, себе и Джандраку:
      – В настоящий момент нас серьезно тревожат роялисты, которые жалуются на слабую систему безопасности и недостаток контроля во дворце. Эти максималисты действительно могут быть головной болью. Тебя там дожидается делегация.
      – А когда флот сможет вылететь?
      – Меньше чем через месяц, - триумфально объявил Хин, глотая виски.
      – Вполне прилично. Впускай их.
      Хин пожал плечами, нажал кнопку на столе и заговорил в коммуникатор.
      Из всего огромного штата подземного кораблестроительного завода только Хин по-настоящему был посвящен в личные амбициозные планы Джандрака, состоявшие в том, чтобы сделать скользящий флот своей собственностью. В доках уже царила атмосфера личной вотчины. Долгое время он брал сюда людей только по собственному выбору, вытесняя тех, чья верность существующему порядку казалась ему чрезмерной. Он заботился о том, чтобы все, кто был заперт в этом замкнутом мире, видели его как можно больше, и делал все, чтобы производить впечатление и вдохновлять их своим присутствием. Многие из братьевофицеров, руководящих этим проектом, были его личными друзьями. Он знал, что может на них положиться. К сожалению, за оставшееся время уже невозможно было сделать так, чтобы весь штат был настроен в его пользу, и кое-кто теперь жаловался на то, что они оказались отрезанными от внешнего мира. Пять тысяч рабочихсборщиков так и не могли ни с кем общаться, но офицеры и конструкторы, имеющие влиятельных родственников, возмущались тем, что не учитываются их потребности. Джандрак надеялся, что после завершения проекта он докажет Максиму ценность флота и его можно будет улестить, чтобы Джандраку было отдано командование этим флотом. По сути дела, все его интриги во Внутреннем городе были направлены на устройство этого дела. Аргументы были таковы: правление короля Максима, созданное на скорую руку, не могло быть прочным. И никто не знает, укрепится ли оно, превратившись в постоянную, хотя и тираническую политическую структуру, или же начнет разваливаться. Также Джандрак не упускал из виду и лагерь повстанцев; он чувствовал, что непосредственная победа принца Передана вряд ли послужит его интересам, потому что возвращение старого короля означало бы и возврат к стабильному и законному правительству, что оставило бы мало возможностей для авантюрных и безответственных действий, - а они для Джандрака были смыслом жизни. Однако, реставрация старой монархии, с его точки зрения, это дело очень маловероятное, особенно ввиду присутствия Пятна. Он искал какого-то столкновения, очередного гражданского конфликта - чего-нибудь такого рода, в котором скользящий флот почти несомненно сдвинет равновесие в любую сторону, какую бы Джандрак ни выбрал. Командир такого флота будет обладать невероятной властью. И если, как это почти случилось однажды, древнее королевство начнет разваливаться на отдельные более крепкие гегемонии, то он сможет выкроить себе свою безумную мечту, свое собственное королевство.
      Джандрак потягивал свое виски, размышляя: когда амбиции укоренились в душе человека, то очиститься от них уже нет никакой возможности.
      Под холодными взглядами Джандрака и его заместителей делегация недовольных конструкторов вошла в офис. Джандрак знал это тип людей: обычно они приветствовали революцию и все еще поддерживали Максима, видя в ней какую-то возможность остановить воображаемый упадок морали и сохранить традиции. Они неспособны были понять, что Максим их использовал в своих собственных целях и что общественная жизнь при нем еще более бесцельна и развратна, чем раньше. Если они станут ответственными работниками, то в сексуальной жизни им придется воздерживаться или быть моногамными.
      Одевались они консервативно, лица были серьезны. Джандрак с неясным чувством неловкости осознал, насколько они контрастируют с ним и Хином, одетыми в агрессивную военную форму, вызывающий вид которой вполне соответствовал политическому климату этого времени: блестящие черные сапоги до колена, прочные туники с короткими, торчащими, слегка расклешенными полами. К мундиру полагалась портупея с разными устройствами и оружием, что составляло повседневную форму одежды. Остроконечные шляпы, которые можно было прикреплять к вороту туники, так что получались абсолютно боеспособные шлемы, были украшены яркой черной буквой «М», инициалом Максима. Ножки буквы были эффектно скошены и заканчивались зазубренными, направленными вверх отростками, придававшими символу зловещий вид: символ как бы парил, в виде зловещей птицы с острыми когтями, надо всеми остальными знаками отличия и медалями.
      – Вы желали меня видеть?
      – Да, полковник. Сначала позвольте принести извинения за то, что отнимаем ваше драгоценное время.
      Джандрак коротко кивнул. Он подумал, что стоящий перед ним тип выглядел нелепо: его короткие черные волосы с каким-то масляным блеском были зачесаны на прямой пробор, а руки он сцепил на животе, получилось что-то елейное, подхалимское. Так же были причесаны и другие, видимо, они все относились к одной секте. Полковник отдаленно помнил этого человека, - его звали Хорренсотт или вроде того.
      – Пожалуйста, продолжайте, чтобы не тратить времени зря.
      – Мы все озабочены, - начал говоривший, - нашей длительной изоляцией здесь. Переносить ее нам очень трудно, поскольку у многих есть семьи…
      – Позвольте, позвольте, - ровным голосом перебил его Джандрак. - Вам прекрасно известно, так как вы работаете здесь, что для подобной строгой секретности имеются серьезные причины. Или, может быть, вы еще не совсем понимаете, насколько важен этот проект? Что же, могу сообщить вам конфиденциально, что от него зависит будущая безопасность всего королевства. Вы будете хорошо вознаграждены за те жертвы, которые вам приходится приносить; это я вам обещаю.
      – Если мы хотя бы могли писать своим семьям, сэр, - вступил, было, другой проситель. Джандрак прервал его, холодно качнув головой:
      – Засекреченность есть засекреченность. Никто, повторяю, никто не имеет права передавать информацию ни с базы, ни на базу, кроме меня.
      Они многозначительно посмотрели друг на друга.
      – Со всем моим уважением, сэр, - сказал первый из говоривших, - с другой стороны, мы не считаем это достаточным для обеспечения безопасности. У нас есть еще один пункт, и в данном случае это касается уже самого проекта. Без достаточного наблюдения, управления и контроля со стороны высших правительственных органов нельзя гарантировать, что проект не начнет рассекречиваться изнутри.
      – Объяснитесь, - в глазах Джандрака появился опасный блеск.
      – Мы полагаем, что есть основания для тревоги; это связано с появлением множества сомнительных индивидуумом, которые, похоже, хорошо знакомы с проектом, - продолжал Хорренсотт с ханжеским видом. - Индивидуумов, необычных и по манере одеваться, и с точки зрения личных привычек, декадентских по манерам и вызывающих отвращение с точки зрения морали. Короче, личностей, совсем не подходящих для исполнения работ, жизненно важных для здоровья Его Величества.
      Джандрака охватило какое-то смутное, мрачное веселье, когда он услышал, как отзываются о его друзьях:
      – Вы уже довольно долго не были в столице, - заметил он. - Иначе бы вы поняли, что они совсем не странные, а совершенно нормальные. Скорее, они отстают от моды на несколько сезонов, несомненно, из-за того, что большее внимание уделяют работе, а не стилю жизни своих коллег, - при последних словах он повысил голос.
      Речь Хорренсотта явно была заготовлена заранее; он продвигался вперед осторожно, опасаясь прямо излагать дело, так как он его себе представлял, - то есть, что здесь что-то плохо, но он не знал точно, что именно. Ему отчаянно хотелось найти возможность выбраться наружу и посоветоваться кое о чем с вышестоящими.
      Симулировав ярость, Джандрак грохнул кулаком по столу:
      – Вы имеете наглость являться сюда и подвергать сомнению мои решения, мою лояльность! Что вы можете знать о том, какие проблемы здесь решаются, вы, сидящие за своими столами и конструирующие лампы, трубки и шунты! - он отвернулся, изобразив отвращение.
      Остальные покраснели. Он удачно поставил их на место.
      – Нам хотелось бы знать, известно ли королю о том, что происходит здесь внизу, - горячо заговорил другой представитель, - знает ли он о том, как обращаются с его подданными?
      Трое остальных пробормотали что-то в его поддержку.
      – Вам хотелось бы знать, да? Тогда его и спросите! - Джандрак склонился через стол к коммуникатору и нажал несколько кнопок. Из селектора послышался всем известный сигнал приемной королевского дворца.
      – Вперед! Вы можете поговорить с королем! Я вам это устрою, проведу вас через коды скремблеров, - и он вызывающе сверкнул на них глазами.
      – С… королем? Самим королем? Сейчас? - Хорренсотт заикался от благоговения и страха. - Но как это возможно?
      – Разве я не говорил вам о срочности нашей работы? Сам король в любой час дня и ночи готов ответить на мой звонок. Так он ценит нашу работу здесь. Он требует, чтобы о каждом нашем прорыве здесь ему сообщали немедленно. Именно он приказал засекретить базу и лично одобряет все крупные назначения, - неприкрытая ложь легко слетала с языка.
      Его тон праведного негодования вместе с неожиданной угрозой нарваться на гнев монарха сломал их, заставил пойти на попятную, это он увидел. Они ошарашенно смотрели на видеоэкран, где пока переливались только красивые бессмысленные цвета скремблерного кода.
      – Вы все еще желаете этой беседы?
      Хорренсотт тупо покачал головой. Джандрак, которому так же сложно было бы добиться разговора с королем Максимом, как и поднять мертвеца, с облегчением выключил коммуникатор. Экран потух, и сигнал приема пропал.
      – Мои… извинения, полковник, - сказал Хоренсотт с выражением покорности. - С вашего разрешения мы удалимся.
      – Конечно, конечно, - Джандрак поднял ладонь в примирительном жесте: - Мне хотелось бы заверить вас, что, хотя ваши опасения не обоснованы, я ценю вашу бдительность.
      Когда посетители вышли, Хин разразился злорадным смехом:
      – Ну ты и ублюдок!
      Джандрак пожал плечами и ухмыльнулся, откровенно довольный собой:
      – С людьми такого типа иметь дело проще простого. Фанатики.
      – Будем что-нибудь предпринимать?
      – Нет. Главное, держать все под жестким контролем, пока флот не будет готов действовать. Когда время придет, держать ухо востро. Мне нужно будет убедить Максима, что набранные мною люди необходимы для обслуживания флота. Я подчеркну, что нужны опыт и знание новых двигателей, что-нибудь в этом роде. Если же кое-какие элементы станут нам мешать, придется устроить взрыв на испытательном стенде, чтобы избавиться от них.
      Хин вылил остаток виски, саркастически глядя на него:
      – А ты крут, в этом тебе не откажешь. Не боишься, что другим концом может ударить по тебе?
      – Я так не думаю. Ты играл когда-нибудь в шахматы? Дело в том, что надо стараться не раскрывать свои планы. Не делай ничего необратимого, пока ситуация не станет необратимой. Что же, флот будет готов к полетам через месяц, ты говоришь? Испытания - это наш шанс основать базу.
      – Базу?
      – Именно. Нам нужен план на случай крайностей, место, откуда можно было бы при необходимости действовать. В нескольких световых годах отсюда окопалась на астероидах группа разбойников. У меня есть информация, что они выпотрошили некоторое число больших камней и неплохо обустроили все внутри. Мы можем быстро выгнать их оттуда и начать перевозить все, что может потребоваться для настоящей базы флота, оставив там небольшой персонал на непредвиденный случай. Если мы все сделаем правильно, то никто посторонний ничего знать не будет.
      – А те, кто там живет, кто они? Объявлены вне закона?
      – О, просто отбросы космоса. Ты знаешь, начиналось как легальная компания по разработке ископаемых на астероидах, но у них ничего не получилось, и вскоре они превратились просто в банду, готовую на все. Мусор, - он слегка усмехнулся. - То же самое сейчас происходит с королевством, если подумать.
      Он пристально смотрел на титанические корабли внизу в пещере. Золотые, многообещающие формы!
 
      За два часа до зари и примерно через три месяца после визита Джандрака в спальне Принца Передана зазвучала мелодия вызова. Он мгновенно проснулся, перекатился, соскользнул с кровати и коснулся кнопки на боковом столике. Небольших размеров экран, гнездившийся среди цветов и украшенных камнями шкатулок, вспыхнул светом и цветом.
      – Да?
      Румяное молодое лицо с жесткими рыжими усами и бакенбардами, из-за которых голова их обладателя смахивала скорее на голову ретивого молодого кабана, пристально смотрело с экрана.
      – Сообщение от кораблей наблюдения. Ваше Высочество. Вражеские силы заняли позицию в восьми световых годах. Похоже на Четвертый флот.
      Итак, это случилось!
      – Только Четвертый? - спросил он. - Ладно, другие, может быть, ждут за пределами обнаружения. Вы уже сообщили Дрэпу?
      – Его сейчас информируют, Ваше Высочество.
      – Скажите ему, чтобы немедленно присоединился ко мне в комнате управления. Кстати, Четвертый Флот стоит на месте, не так ли? Он не двинется к нам?
      – Стоит на месте, Ваше Высочество! - рявкнуло лицо, тараща глаза. Стремление соблюдать военную корректность чуть ли не парализовало перевозбужденного молодого майора.
      – Какой привод они используют?
      – Обычный, насколько можно об этом судить, Ваше Высочество. Снабжены средствами против обнаружения, разумеется. Нормально мы никогда не смогли бы их обнаружить на таком расстоянии.
      Передан удовлетворительно кивнул и отключился. Затем он набрал код на кодировщике, также расположенном среди цветов на прикроватном столике, объявляя общую тревогу.
      Он быстро оделся, сполоснул лицо обработанной, ароматизированной водой, и вытерся махровым полотенцем. В то же время он быстро перебирал своем мышлении все факторы, проверяя их в сотый раз и рассматривая под всевозможными углами. Это были новости, которых он и ожидал.
      С того момента, когда раскрылось предательство молодого Джандрака Саннского, он расположил особую наблюдательную службу за пределами солнечной системы Сморна, чтобы просматривать космос далее обычной дистанции обнаружения. Он был уверен, что Максим, ожидая, что он эвакуирует лагерь, попытается нанести удар в момент наибольшей слабости, и спрячет свои силы во тьме, чтобы они ждали своего шанса, оставаясь невидимыми, как он считал.
      Но Передан был готов к первому за многие годы, серьезному сражению, причем не в суматохе массовой транспортировки, но в полной боевой готовности. И он был в состоянии, и стремился к тому, чтобы дать Максиму по носу.
      Прислуга и помощники нервно толпились у двери его спальни. Он пронесся сквозь толпу и легким шагом направился к комнате управления. Извне доносились приглушенные звуки огромного лагеря - ревели клаксоны, низко гудели поднимающиеся в космос боевые корабли.
      Когда он прибыл в комнату управления, Генерал Дрэп уже ждал его. Там так же были и другие генералы, поднятые с постелей: Эмшаллер, Корид, Фреер, Вурд. Также по периметру комнаты стояли младшие офицеры - наблюдение за происходящим являлось частью их обучения, так как им предстояло принять на себя обязанности генеральского состава, когда придет время для такой ответственности.
      Когда он вошел, собрание с грохотом встало по стойке «смирно». Взмахом руки он разрешил им стоять «вольно».
      – План «А», похоже, подходит, Дрэп. Согласны? - без предисловия сказал он.
      Дрэп кивнул с серьезным выражением на своем поросячьем, красном лице. Из-под густых бровей он смотрел на предотлетный отсчет времени на одном из множества экранов.
      – Это лучше всего. Но нам нужно добраться туда быстро.
      – Через шесть-семь часов мы будем уже атаковать.
      С этими словами Прередан также проверил отчет, загружая информацию в один из множества компьютерных терминалов, установленных на пьедесталах. Персонал комнаты управления занимал свои места по мере того, как ударные силы распределялись по местам на орбите Сморна, проверяя работу систем, поддерживая связь, подсчитывая.
      Только подготовка к началу атаки таких масштабов - это была серьезная операция, за годы тренировки доведенная до совершенства. И в течение трех часов между отлетом с орбиты и прибытием в район цели работа продолжалась в виде постоянного обмена информацией между командным центром и различными боевыми центрами - шла проверка оборудования, позиций и процедур. К наступлению критического времени Передан был удовлетворен тем, что каждый воин знал свои обязанности в совершенстве, и каждый предмет оборудования был в превосходном состоянии, то есть, в стопроцентной готовности. Переден требовал, чтобы его генеральский состав до мельчайших подробностей был знаком с боевым экипажем и диспозицией, а именно с этой целью они прошли специальные курсы по тренировке памяти.
      Работа требовала большой отдачи сил, и в комнате управления час за часом росло напряжение. Когда ударные силы приблизились на расстояние выстрела, Передан занял свое место в кресле, похожем на трон, за большим круглым столом в центре помещения. Единственный второй стул напротив него занял Генерал Дрэп.
      Передан коснулся одной из кнопок управления в подлокотнике кресла, и поверхность стола цвета красного дерева расчистилась и превратилась в окно в глубокий космос, усыпанный сверкающими как бриллианты звездами.
      Этот большой экран был основным устройством для командования сражением. Он мог предоставлять как визуальные, так и графические изображения, и также мог использоваться для обсуждения альтернативных планов, так как его компьютер мог обращать устные указания в визуально интерпретированные прогнозы. Передан с напряжением ждал момента, когда флагман подаст сигнал о достижении дистанции потенциального удара.
      Передан нажал другую кнопку. На экране появилось множество цветных точек, показывающих расположение Четвертого Флота с точки зрения кораблейнаблюдателей. Королевский Флот (или флот узурпатора, как о нем думал Передан) расположился в виде достаточно плотной формации, не ожидая нападения, но спокойно дожидаясь сообщений от зондовшпионов, засланных в солнечную систему Сморна.
      В отрывочных, спокойных тонах пришло кодированное сообщение от флагмана. Передан нажал на кнопки и переключил тумблеры, и на видеоэкране возникла панорама противоборствующих флотов. Передан и Дрэп изучающе склонились над столом, в то время как Передан начал передавать приказы
      По количеству и огневой мощи повстанцы немного превосходили силы Четвертого Флота, посланного Королем Максимом. Принцу Передану, однако, было всегда известно, что он не может полагаться на численное превосходство в стратегии, превосходство в вооружении. Если сейчас ему предстояло сразиться только с Четвертым Флотом, то исход этого сражения можно было считать вполне более предопределенным. Силы повстанцев уже распространились по широкой площади, образуя сеть, которая теперь накрывала Четвертый Флот подобно захватывающему кулаку, и поливали врага очередями атомных ракет.
      Преимущество внезапности продлилось только около десяти минут, но этого было достаточно, чтобы потрясти Четвертый Флот из конца в конец. Корабль за кораблем исчезал в белых вспышках ядерных взрывов, пока флот не рассеялся, избегая смертоносной бомбардировки. Затем, в ответ на огонь окружающих, начался период суматошной, беспорядочной стрельбы, когда один корабль маневрировал независимо от других, сражаясь с одним, или более, противником, стреляя напропалую и уворачиваясь от ответных залпов.
      Основным видов оружия с обеих сторон были ядерные ракеты различной степени точности, которыми они отстреливались друг от друга одиночными выстрелами или очередями. Если случалось прямое попадание, то корабль разрушался целиком и полностью, но боевые корабли были очень маневренными, так что прямые попадания случались редко, если не считать случайных столкновений с тысячами направленных снарядов, которые вскоре заполнили район сражения. Чаще происходили неполные попадания, следствием которых было более грязное и кровавое разрушение корабля со слабой надеждой на спасение. Вторичное вооружение кораблей представляло собой пучки гаммалучей большой интенсивности, при помощи которых они стремились снести внешнее оборудование корабля - пускатели ракет, системы наведения и обнаружения, - чтобы враг оказался неспособным стрелять или избегать удары.
      Передан позволил свалке продолжаться некоторое время, обсуждая с Дрэпом тот или иной аспект развивающегося боя. После успешного первого удара всегда бывает период, когда даже беспорядочный огонь дает преимущество атакующей стороне, пока другая сторона не придет в себя. Суть была в том, в какой момент боя следует отойти и перегруппироваться.
      В это время поверхность стола демонстрировала им вспыхивающие, калейдоскопические картины по всей области сражения. Они видели, как корабли разлетаются в прах, испаряются. Они видели, как тучи людей сыплются из кораблей в космос, отчаявшихся людей, бегущих с кораблей, приборы которых сказали им, что через несколько секунд они будут аннигилированы, и что системы защиты неоперабельны. Очень немногие из тех сбежавших могли избежать расширяющегося шара взрыва, и им еще повезет, если их потом подберут в космосе.
      Оценив момент, Передан издал приказ, который был передан флагманам в нескольких световых годах от него. Когда приказ прошел, все корабли, которые могли это сделать, выпутались из боя и на самой высокой скорости прошли несколько миллионов миль к югу, где они построились в виде широкой, но регулярной решетки. Под управлением флагмана решетка начала выбирать цели одну за другой и уничтожать их объединенным огнем.
      Ответные залпы Четвертого Флота слабо действовали на перемещающуюся, пляшущую решетку. Гораздо слабее теперь числом, их командиры явно пребывали в неуверенности насчет следующего шага. Альтернатива, однако была ясна: или нападать, или бежать. Передан спокойно ждал, какую альтернативу они изберут, наслаждаясь видом вражеского корабля, который сначала разросся яростным белым пламенем, исчезая затем из виду с каждым проходящим мгновением.