«О Господи, что же янаделал?!» – ужаснулся Брэнд.
      Он замер, не в силах шевельнуться. Тело его сковал страх. Что же теперь будет? За все время их знакомства он не видел, чтобы Уиллоу плакала. Разве что однажды, в кабинете Пинкертона… Но тогда был особый случай – тогда она специально разыграла истерику, потому что ужасно не хотела изображать миссис Донован, влюбленную в своего мужа.
      Теперь же Уиллоу действительно плакала. Она вздрагивала всем телом и утирала слезы, а они все текли и текли…
      «Господи, надо же быть таким глупцом! Идиот! Толстокожее животное!» – думал Брэнд в отчаянии. И он требовал, чтобы эта женщина вышла за него замуж? Да за ней следовало ухаживать, дарить цветы и говорить всякие приятные вещи! А что получила Уиллоу вместо этого? Нравоучения! Он говорил, как ей следует воспитывать брата! Неудивительно, что теперь из ее прекрасных глаз ручьем бегут слезы.
      Брэнд шагнул к Уиллоу и осторожно провел ладонью по ее плечу. Как воспримет она этот жест? Быть может, отвергнет. Возможно, и вовсе не захочет, чтобы к ней прикасались.
      Удивительно, но она не отпрянула. Хороший знак. Брэнд немного приободрился. Теперь его пальцы, словно мотыльки, принялись порхать вокруг ее шеи, легонько поглаживая маленькую ямочку.
      Не важно, что слезы потоками льются по ее щекам. Уиллоу – сильная, независимая и гордая женщина, и она никогда не позволяет себе расплакаться. Конечно, сейчас она заплакала, но это означает лишь одно: слишком много накопилось в душе. Ей надо выплакаться.
      Брэнд знал, что не должен мешать Уиллоу. Следовало лишь осторожно поглаживать ее, легонько похлопывать по спине и шептать на ухо ласковые слова.
      Прошло несколько минут, и Уиллоу действительно немного успокоилась. Она утерла слезы воротничком рубашки Брэнда и отвернулась.
      «Должно быть, ей ужасно неловко, – подумал Брэнд. – Но слезы помогают, очищают. Слезы орошают душу, как дождь – цветы». Брэнд плакал всего раз в жизни, но сумел убедиться, что слезы действительно помогают. Он провел пальцами по бровям Уиллоу, по шее, коснулся каштановых локонов.
      – Ну как? Уже лучше? – спросил он.
      – Нет. – Голос Уиллоу дрогнул, и сердце Брэнда сжалось. – Так вы полагаете, что моя забота о безопасности Эрика чрезмерна? Считаете, что своей опекой я угнетаю его?
      – Забота никогда не бывает излишней, – с улыбкой ответил Брэнд. – Но, по-моему, Эрика следует приучать к самостоятельности. Учить жить рядом с чужими людьми, порой очень жестокими и равнодушными, не такими, как вы и Нельсоны. И кстати… Переезд Эрика в город не такая уж плохая идея. Он скучает по сестре, он любит вас и хочет быть рядом. – Брэнд взял Уиллоу за подбородок и заглянул ей в глаза. – Ведь я прав, полагая, что и вы любите брата и скучаете по нему?
      Уиллоу утвердительно кивнула, и Брэнд продолжал:
      – Представьте, вы сможете каждый день укладывать Эрика в постель, читать ему интересные книги, рассказывать о пистолетах, ножах и кинжалах из своего богатого арсенала. А я, думается, через несколько лет поведаю Эрику историю о приключениях его сестры, «певчей птички» из Джефферсон-Сити.
      Поразительно, но Уиллоу засмеялась. Это был веселый, беззаботный, заливистый смех счастливой женщины. Чудесная музыка для слуха Брэнда!
      – Но как же я смогу заботиться о брате в городе? – спросила она. – Вы и сами видели, какое шаткое у меня положение в агентстве. Если бы не Роберт, Уорнер давно бы выгнал всех женщин-детективов на улицу! Но Пинкертону становится все труднее защищать нас. К тому же мне приходится много разъезжать. А жалованья едва ли хватит на то, чтобы платить няне, которая стала бы оставаться с Эриком во время моего отсутствия.
      Брэнд ласково улыбнулся, взял ее лицо в ладони и снова посмотрел в прекрасные фиалковые глаза. Потом поцеловал Уиллоу в губы и сказал:
      – У вас с Эриком есть я. Не забывайте об этом, моя милая. Служба в «Юнион Пасифик» не связана с разъездами, и я смогу оставаться с Эриком. Мы вместе будем заботиться о вашем брате.
      Неожиданно она отпрянула и уставилась на Брэнда е величайшим изумлением.
      – Вы прекратите наконец докучать мне или нет? – Брэнд покачал головой.
      – Так вы согласны стать моей женой?
      Уиллоу промолчала. И вдруг, шагнув к Брэнду, прижалась к нему всем телом.
      – Ох!.. – выдохнула она, поглаживая его по волосам.
      Горячая волна страсти, вызванная нежными прикосновениями Уиллоу, захлестнула Брэнда, и он почувствовал, что стал совершенно беспомощным. Но без ответа оставался самый важный в его жизни вопрос. Собравшись с духом, Брэнд высвободился из объятий Уиллоу и пристально посмотрел ей в лицо.
      – Так вы сказали… – с трудом выдавил он. – Это значит, что… что вы согласны стать моей женой? И те слова не были сказаны с единственной целью – остудить мой пыл?
      Уиллоу тихонько засмеялась и привлекла его к себе.
      – Конечно, я выйду за вас замуж. Конечно, выйду. – Она принялась покрывать поцелуями щеки Брэнда, его подбородок и шею. Потом вдруг расстегнула воротничок его рубашки и взялась за пряжку ремня.
      Ошеломленный словами Уиллоу, Брэнд какое-то время не мог вымолвить ни слова. Наконец, отстранив ее руку, спросил:
      – Но почему сейчас? Вы так упорно мне отказывали – и вдруг сдались? Причем именно тогда, когда так расстроились из-за Эрика, вернее – из-за моей глупой болтовни…
      Лицо Уиллоу стало непроницаемым.
      – Да потому, что никто прежде не принимал Эрика, – сказала она. – Но теперь, когда я убедилась, что ваша забота о нем – искреннее чувство, а не способ завоевать мое доверие… теперь я знаю: вы полюбили его, как сына. Иначе не стали бы так беспокоиться за будущее мальчика. Напротив, попытались бы уговорить меня оставить его здесь, а не брать в город. Зачем нужна лишняя головная боль? И еще. Человек равнодушный не принялся бы рассуждать о воспитании такого ребенка и о том, как лучше заботиться о нем. Но теперь я знаю, что могу полностью положиться на вас в отношении Эрика. – Тут Уиллоу лукаво улыбнулась и добавила: – И еще одно немаловажное качество: вы не станете воротить нос от Шалуна!
      Брэнд расхохотался.
      – А вы были не правы насчет его запаха. От Шалуна пахнет не как от мусорной кучи. Это аромат целых двух куч и болота в придачу!
      Уиллоу, заливаясь смехом, повалилась на устланную соломой повозку. Брэнд улегся рядом, подложив руку под голову.
      – Вы можете доверять мне абсолютно во всем. Обещаю стать надежной защитой и Эрику, и его прекрасной сестричке!
      Уиллоу провела кончиком мизинца по его шее.
      – Знаю, – прошептала она. – Иначе не согласилась бы выходить замуж.
      Из груди Брэнда вырвался стон:
      – Ох, неужели все мои мучения позади? Кто бы знал, как сложно было вас уговаривать! Думал, терпения моего не хватит!
      Уиллоу придала лицу суровое выражение и ткнула Брэнда кулачком в живот:
      – Не голосите как петух, мистер Донован, а то я, возможно, передумаю! Ваша заносчивость становится невыносимой!
      – Она вам еще понравится!
      – Едва ли. Зловоние Шалуна куда приятнее раздутого мужского самомнения!
      – Сомневаюсь! Иначе зачем бы ваши проворные пальчики хлопотали у пряжки на моем ремне? Ну что? Будете продолжать гнуть свое?
      Уиллоу кокетливо улыбнулась:
      – Да, буду! – И расстегнула еще одну пуговицу на рубашке Брэнда. – Так что, вы сами меня разденете?
      Это предложение еще больше воспламенило Брэнда.
      – Пытаетесь соблазнить меня? – спросил он, с трудом удерживаясь от стона вожделения.
      – Хо-хо!
      – Боже! – выдохнул Брэнд. – Как мне нравится такое благодушие! Вы просто ангел! Только скажите, и я сделаю все, что потребуется, лишь бы проделывать это как можно чаще!
      – Не стоит себя утруждать, – со смехом ответила Уиллоу, расстегивая пряжку на ремне.
      – Проклятие… – пробормотал Брэнд себе под нос. Он ужасно волновался, и его непослушные пальцы с трудом справлялись с застежкой на блузке Уиллоу. – Что ж, ничего не поделаешь! Придется вам привыкать. – Брэнд коснулся губами ее губ, и в этом поцелуе был весь огонь сжигавшей его страсти, вся любовь к этой прекрасной женщине, его будущей жене. Брэнд целовал ее в первый раз после разлуки. – Придется привыкать каждый день, каждую ночь, до конца жизни!
      – О, Брэнд! – вырвалось из груди Уиллоу. Она прикоснулась к возбужденной мужской плоти и почувствовала, что задыхается от желания. – Вы так много говорите… Не лучше ли прекратить разговоры и заняться чем-нибудь более приятным? А то, – она кокетливо улыбнулась, – придется мне найти кого-нибудь попроворнее.
      Брэнд сжал ее запястье:
      – Но-но, поосторожнее! Неужели моя будущая жена – бессловесная рыба?
      – Просто мой будущий муж только болтает об удовольствиях, а не доставляет их своей женщине!
      «Своей женщине…» Брэнд прикрыл глаза. Уиллоу – его женщина. Звучит замечательно!
      – Вы правы, подобная медлительность недопустима! – воскликнул Брэнд. Он начал энергично расстегивать крючки, пуговки и пряжки, которых на бесхитростном наряде Уиллоу оказалось великое множество. – Если удовольствие все-таки будет доставлено, моя будущая жена, надеюсь, даст знать.
      – О, непременно, – выдохнула Уиллоу.
      В следующее мгновение ее юбка упала на пол сарая, и взору Брэнда представились стройные ножки в ботинках на шнуровке и белых шелковых чулках на подвязках и очаровательные кружевные панталоны.
      – А это… что еще за колокольчики? – Он указал на крошечные серебристые пряжки на подвязках.
      – Не хочу отставать от моды, – сказала Уиллоу. – Мне казалось, они очень милые.
      – Весьма. – Брэнд дотронулся до пряжки, и послышался мелодичный звон. – Не боитесь, что при ходьбе их могут услышать?
      – О нет. Под одеждой звон пропадает. Они звенят, если ходить раздетой. – Уиялоу рассмеялась. – Так мне снять их?
      – Ни в коем случае. Ботинки – да, а подвязки не стоит. Я хочу слышать этот чудесный звон.
      Уиллоу согнула ноги в коленях, Брэнд расшнуровал ботинки и бросил их на пол.
      – Теперь панталоны, – подсказала Уиллоу. Он улыбнулся:
      – Слушаюсь, мадам. – Брэнд с величайшей охотой исполнял распоряжения своей будущей супруги. – Что дальше?
      Уиллоу сладко потянулась и закрыла глаза. Брэнд в восторге смотрел на ее растрепавшиеся каштановые волосы и чуть припухлые губы и чувствовал, как его переполняет страсть.
      – А теперь – блузку и нижнюю рубашку, – последовало очередное распоряжение; причем Уиллоу даже не пыталась помочь.
      Брэнд справился и с этой задачей, и вскоре на полу сарая образовался внушительный ворох женской одежды. Брэнд ни на секунду не отрывал взгляда от Уиллоу. Роскошные волосы, изящная шейка, полная грудь, округлые бедра, стройные ножки в белых чулках с подвязками и странными пряжками-колокольчиками – всем этим можно было любоваться бесконечно.
      Облизнув пересохшие губы, Брэнд прохрипел:
      – Что еще прикажете, мисс Обольщение?
      – Теперь… Теперь настала моя очередь, – улыбнулась Уиллоу.
      Она приподнялась и встала на колени. Сначала на пол полетели сапоги Брэнда. Затем Уиллоу наклонилась и провела ладонями по его бедрам. Он глухо застонал и приподнялся на локтях, однако тотчас же был уложен обратно. Уиллоу хотела взять все в свои руки.
      Упершись руками в живот Брэнда, она снова склонилась над ним. Он не знал, что происходит, лишь видел рассыпавшиеся над его грудью каштановые локоны и чувствовал, как по телу прокатывается теплая влажная волна.
      Уиллоу же, казалось, парила над Брэндом, и в конце концов он понял: таким странным, необыкновенно чувственным способом – с помощью губ и зубов – она расстегнула его рубашку.
      – Боже праведный! – простонал Брэнд. – Почему раньше вы не демонстрировали это свое искусство?
      Она лукаво улыбнулась, и Брэнд увидел очаровательные ямочки на ее щеках.
      – Честно говоря, сама не ожидала… Вы меня вдохновляете!
      – Хорошо бы, чтобы этот плод вдохновения оказался не единственным!
      Уиллоу впилась губами в губы Брэнда, и ее набухшие соски коснулись его мускулистой груди. Потом она что-то прошептала в ухо Брэнда, и он почувствовал, как его опалил жар желания.
      – С чего начнем? – неожиданно спросила Уиллоу.
      – Сегодня я полностью в вашем распоряжении, – ответил Брэнд. Ему хотелось страницу за страницей перелистывать чудесную книгу наслаждения.
      – Прекрасно! Тогда вам придется немного приподняться.
      Он выполнил это распоряжение, и Уиллоу тотчас же стащила с него брюки.
      Теперь Уиллоу осталась лишь в чулках с подвязками, а Брэнд – в одних только кальсонах; впрочем, он нисколько не сомневался в том, что вскоре лишится и нижнего белья.
      Бросив брюки на ворох одежды на полу, Уиллоу улеглась рядом с Брэндом и провела ладонью по его животу. Затем ее рука скользнула под пояс кальсонов, и Брэнд тихо застонал; ему казалось, еще мгновение – и он лишится чувств от нахлынувших на него острых ощущений.
      Внезапно Уиллоу прервала ласки и, приподнявшись, посмотрела в его глаза. «Дикий разъяренный мустанг перед битвой, не иначе», – промелькнуло у нее. Рассмеявшись, она продолжила игру – кончиками пальцев поглаживала отвердевшую мужскую плоть.
      – Нравится? – спросила она вдруг.
      – Неужели есть сомнения? – прохрипел Брэнд и снова застонал.
      Тут Уиллоу склонилась над его бедрами, и Брэнд невольно вскрикнул; теперь его возбужденную плоть ласкали язычок и губы Уиллоу.
      Впрочем, Уиллоу и сама все больше возбуждалась, и в какой-то момент, ухватившись за матерчатый пояс кальсонов, она лишила Брэнда этого последнего покрова. Однако ее губы по-прежнему сводили его с ума, и Брэнд, не выдержав сладостной пытки, прохрипел:
      – Довольно… Не могу больше терпеть!
      Уиллоу облизнула губы – будто только что завершила обильную трапезу. Затем положила руки на плечи Брэнда и, подобрав под себя ноги, уселась с ним рядом. Ее мягкие каштановые пряди коснулись его груди, и Брэнд понял, что более не в силах владеть собой. Он страстно желал Уиллоу и нисколько не сомневался; еще одно движение ее прекрасного тела – и чаша переполнится, он захлебнется в океане страсти, задохнется…
      Брэнд шумно перевел дух, и Уиллоу, казалось, поняла, что с ним происходит. Она на мгновение затаила дыхание, прислушиваясь к биению его сердца: Затем, предвкушая продолжение любовной игры, коснулась его губ кончиком языка.
      В следующее мгновение Брэнд подхватил ее и приподнял над собой.
      – Готовы? – спросила она.
      Он кивнул.
      – А вы?
      – О да… – выдохнула Уиллоу. – И мои колокольчики тоже.
      Брэнд улыбнулся, вспомнив об удивительных пряжках на ее подвязках.
      Уиллоу даже не заметила, как оседлала Брэнда. Она сжала ногами его бедра и начала исполнять восхитительный танец любви, чувствуя, как все выше уносится в заоблачные дали наслаждения.
      Из груди Брэнда вырывались стоны. Какое-то время он видел перед собой счастливые глаза Уиллоу, но вот она вскрикнула, закусила губу и откинула назад голову… В следующее мгновение Брэнд закрыл глаза, и тело его затрепетало…
      Отдышавшись, он открыл глаза и увидел улыбку Уиллоу. Брэнд улыбнулся ей в ответ и, приподняв, уложил на спину. Еще несколько секунд – и он вошел в нее. Тут же обхватив ногами его бедра, Уиллоу устремилась ему навстречу – горячая, страстная, неистовая…
      Вот она вскрикнула, и по телу ее пробежала дрожь. И тотчас же из груди Брэнда вырвался стон – они одновременно достигли вершин блаженства.
      Вконец обессилев, Брэнд чуть приподнялся и улегся на солому рядом с Уиллоу. Тихонько вздохнув, она шевельнулась, и вновь, теперь уже в последний раз, раздался серебристый звон колокольчиков…

       Он и раньше видел ее. Не только в полицейском участке, во время допроса. Мерзкая сучка! На вокзале видел, когда она любезничала с тем типом из пинкертоновского агентства. Мерзавка, она и сама работает на Пинкертона. Черт побери! Он же слышал, как полицейские офицеры про нее говорили.
       Маленькая хитрая стерва! И тот парень вовсе ей не муж. Они специально придумали этот свой брак – чтобы обвести его вокруг пальца! На самом деле оба служат у Пинкертона.
       Но ничего! Они свое получат! Жаль только, старина Аутрам за решеткой. Верный пес, он на славу постарался, выслеживая этих грязных потаскух! А как славно расправился с тем сыщиком! Так ему и надо! Мерзавец чуть было не порушил великие замыслы самого Господа!..
       Но теперь Аутрама не вернешь. Обидно. Хорошо, что хоть не предал своего хозяина. Впрочем, просто не смог бы…
       Смешно!
       А сейчас – вперед! Придется иметь дело с Уиллоу Донован, или как там ее… Собственно, это уже не имело для него никакого значения. Благо все приготовления были завершены.

      Эрик давно не выглядел таким счастливым. Он хохотал, вертел головой, вис на руках Брэнда и Уиллоу и ни на минуту не закрывал рта с того самого момента, как узнал о поездке в Нью-Йорк.
      Брэнд оказался прав. Мальчик слишком долго жил в заточении и теперь действительно был счастлив. Эрик то и дело принимался рассказывать Нельсонам о том, что скоро отправится в Нью-Йорк и что поедет на поезде. В конце концов бедный мистер Нельсон не выдержал, спрятался в сарае и не выходил оттуда до тех пор, пока не настало время запрягать лошадь и отвозить путешественников на станцию.
      Правда, поначалу Эрик очень беспокоился за Шалуна. Но эту проблему скоро решили благодаря миссис Нельсон; она клятвенно обещала, что будет присматривать за псом, и мальчик, успокоившись, полностью отдался мечтам о грядущих событиях.
      В вагоне Эрика интересовало буквально все. Вопрос следовал за вопросом, и Уиллоу наверняка не выдержала бы такого напора, если бы не Брэнд, время от времени приходивший на помощь.
      Присутствие такого неугомонного и шумного ребенка, конечно же, не вызывало восторга у окружающих. Уиллоу не раз замечала откровенно неприязненные взгляды пассажиров, но оказалось, что ей ничего не стоило мило улыбнуться и с невозмутимым видом отвести глаза.
      Выходило, что Брэнд и в этом прав. Уиллоу всегда очень переживала, когда думала о том, что скажут люди о ее брате, и лишь теперь поняла, что у нее не было особых причин для беспокойства. Да и Эрика мнение окружающих абсолютно не интересовало.
      В Нью-Йорке же его восторгам не было пределов. Зная о достопримечательностях города по рассказам сестры, он тотчас же заявил, что хочет увидеть все, причем немедленно. Уиллоу даже пожалела о том, что имела неосторожность кое-что приукрасить в своих рассказах.
      Эрику объясняли: мол, невозможно побывать сразу везде. Но мальчик упрямился, и Уиллоу оставалось лишь надеяться, что усталость вскоре даст о себе знать и энтузиазм ее брата иссякнет. Она посмотрела на Брэнда, взгляды их встретились, и Уиллоу рассмеялась – они понимали друг друга без слов!
      В последнее время она часто улыбалась. После памятного свидания в старом сарае ее жизнь вообще сильно изменилась. Однако Уиллоу не предполагала, что события будут развиваться столь стремительно.
      Но вовсе не мысли о скором замужестве – его, кстати, Уиллоу до сих пор побаивалась – делали ее такой счастливой. Это было нечто другое… У нее появилось ощущение, что Брэнд навсегда вошел в ее жизнь, стал частью ее жизни. Верный друг и мудрый советчик, он научил Уиллоу понимать таинственный язык любви, и лишь благодаря ему она теперь знала: идти вместе с ним по улице, идти, держа Эрика за руку, – это и есть настоящее счастье.
      – Ну, с чего начнем? – спросил Брэнд, наклонившись к мальчику.
      Уиллоу оставалось лишь вздохнуть. Ну разве можно задавать подобные вопросы ребенку, и без того до предела возбужденному? Ведь сейчас придется выслушивать перечень из трех сотен наименований! А ей сейчас хочется лишь одного: найти приют в ближайшей гостинице и улечься спать.
      Эрик не растерялся.
      – Хочу увидеть реку с большими кораблями. А еще экипажи с лошадьми. И глаз на вывеске. И еще встретиться с Робертом. И сходить в ту большую гостиницу, где ты останавливалась. А еще… – Мальчик умолк, переводя дух.
      – Зря спросил, – пробурчал Брэнд в досаде. Уиллоу вовремя пришла на помощь:
      – Кстати, заехать в агентство и показаться на глаза Роберту – неплохая идея. – Она подмигнула Эрику. – И ты увидишь ту самую вывеску!
      – Да-да, замечательно! – Радости мальчика не было предела. Эрик пустился в пляс, и сестра с трудом его успокоила.
      – Что ж, тогда едем, – согласился Брэнд.
      До агентства было совсем недалеко, но, на радость Эрику, Брэнд нанял экипаж. Мальчик долго разглядывал длинноногую гнедую кобылу, затем, забравшись в экипаж, уселся на колени Брэнду, чтобы удобнее было смотреть в окошко.
      Они не проехали и нескольких кварталов, когда вдруг услышали развеселую музыку. Трубили трубы, гремели барабаны, слышались крики и смех.
      – О нет, только не это, – поморщилась Уиллоу.
      – Что это? – спросил Эрик, прильнув к окошку.
      – Кажется, приехал цирк! – радостно, точно ребенок, воскликнул Брэнд.
      – Лучше бы ты этого не говорил, – пробормотала Уиллоу. С каждой минутой ей все больше хотелось тишины и покоя.
      – Цирк?! – взвизгнул Эрик. – Где бывают слоны, тигры и змеи? – Мальчик пытался высунуться в окошко, и Брэнд с трудом удерживал его на коленях.
      Однако Уиллоу не разделяла восторгов брата. И зачем она только прочитала ему столько книг о приключениях и рассказала столько фантастических историй! Господи, да вместо всех этих красивых сказок надо было поведать одну – об огромном и вечно бушующем мире, который он мог бы никогда не увидеть. И который она сама так плохо знала…
      – Так ты знаешь про цирк? – удивился Брэнд. Эрик закивал так энергично, словно голова его держалась на шарнирах.
      – Уиллоу мне рассказывала. Там есть люди, которые едят огонь. И очень толстые дамы, у которых растет борода. Во-о-от такие… – Эрик надул щеки и, надавив на них пальцами, с шумом выпустил воздух. – А еще там есть смешные коротышки! Они на самом деле уже взрослые, но такие маленькие, что даже меньше меня! – Мальчик расправил плечи и выпятил грудь, с гордостью демонстрируя, какой он уже большой.
      – А ты сообразительный парень! – усмехнулся Брэнд, ероша густые волосы Эрика. – Так как насчет странных леди с бородами и людей, поедающих огонь? Хочешь посмотреть на них?