Он обвел взглядом доки. Несколько подгулявших матросов да безвкусно одетые портовые проститутки. И больше ни души на окутанной дымкой пристани.
       Ну что ж, прекрасно! Просто замечательно! Он стукнул тростью в крышу экипажа, подавая знак сидевшему на козлах человеку – не только, кучеру, но и верному слуге, а также проверенному, надежному компаньону.
       Такой никогда не выдаст, при всем желании не сможет этого сделать. Бедняга Аутрам лишился языка в возрасте пятнадцати лет – после того как разгневал своего сурового отца.
       Черный экипаж остановился, поравнявшись с молодой женщиной. Из ее растрепавшейся прически выбивались темные сальные пряди. На плечах, поверх свободной блузы, – ветхая синяя шаль. И еще на ней была плотная шерстяная юбка, пожалуй, слишком короткая.
       Мужчина распахнул дверцу и кивком головы пригласил женщину в экипаж. Она осторожно заглянула внутрь. Он растянул губы в широкой улыбке и протянул ей руку:
       – Все в порядке, милая: Не беспокойся. Здесь ты в безопасности.
       Она вложила изящные пальчики в его ладонь и ступила на подножку. Заняла место на скамье напротив и, явно взволнованная, осмотрелась. Мужчина дважды стукнул тростью в крышу – условный сигнал кучеру, – и экипаж тронулся с места.
      –  Только не делай такой испуганный вид, – проговорила женщина с сильным акцентом, выдававшим иммигрантку. – Мы еще успеем посмеяться. Ведь последнее тело нашли меньше чем в миле отсюда.
       – Тело?–  переспросил он и пожал плечами, как бы давая понять, что не интересуется подробностями.
      –  Да. Точнее, два тела. Кто-то охотится на здешних девчонок. Убивает их, а трупы сбрасывает у Ист-Ривер.
       Она зябко поежилась.
       – Вот почему я не сразу сюда забралась. Теперь приходится осторожничать.
       – Но все-таки забралась?
       – А куда мы едем? – Женщина повернулась к крошечному окошку.
       – Не слишком далеко. Не беспокойся, дорогая, скоро я снова доставлю тебя обратно на пристань.

       Джефферсон-Сити, штат Миссури
       1886 год
      – Сэмми, может быть, попробуем еще разок?..
      Он в, очередной раз покачнулся и, не в силах, удержаться на ногах, едва не налетел на женщину.
      – Ну давай же, Сэмми, давай, – уговаривала она.
      – А вы, мистер, кто, собственно, такой? – пробормотал он, с трудом ворочая языком, и занес руку для удара.
      На плечо женщины опустился огромный кулак. Она отступила на шаг, пытаясь удержать равновесие, и тотчас же нанесла противнику удар в живот. Сэмми вскрикнул и рухнул на землю.
      Небо потемнело, сгущались сумерки, и улицы давно опустели. Но женщина напряженно всматривалась в темный переулок. Необходимо было убедиться, что никто не услышит разговор.
      – Так ты наконец готов идти? Или стоит еще раз объяснить, тебе, что идти придется?
      – Нет-нет, не надо! – Сэмми, протестуя, замахал руками. – Больше не хочу неприятностей.
      – Прекрасно. – Она вытащила из-за ремня «смит-вессон». – Идем.
      Сэмми с трудом поднялся на ноги. Его глаза покраснели от непомерного количества выпитого.
      – Ну-ка, повернись ко мне спиной. – Она заставила пьянчугу поднять руки, а затем тщательно ощупала всю его одежду. Оружия при нем не было. – Удивительно… Ведь ты, кажется, никогда не расставался с пистолетом.
      – Я же ничего не сделал! – вопил Сэмми.
      – Ты донес на лучшего друга, продавшись за бутылку виски и билет на поезд.
      Он снова повернулся к женщине. Его маленькие глазки, казалось, вот-вот выскочат из орбит, а лицо, узкое и худое, вытянулось еще больше.
      – К… как вы узнали об этом?
      Она сунула руку в карман широкого плаща и вытащила оттуда пару наручников.
      – Такая уж у меня работа – знать подобные вещи, Сэмми, – ответила женщина, прислонив своего пленника к стене дома.
      Услышав чьи-то шаги, она вздрогнула и почувствовала, как по спине пробежал холодок.
      – Эй! Что вы здесь делаете?! – раздался мужской голос.
      Незнакомец приближался быстро, и вскоре из тьмы появилась широкоплечая фигура.
      Женщина поспешно спрятала наручники в карман и приставила дуло револьвера к спине Сэмми. Обстоятельства складывались не лучшим образом.
      – Тебя это не касается! – Она старалась говорить с хрипотцой в голосе. – Делай свои дела и проваливай ко всем чертям.
      – Не касается?.. А вот я так не считаю, – заявил незнакомец.
      – О, тогда помогите мне, мистер, – простонал Сэмми.
      – Заткнись! – приказала женщина. Но Сэмми решил не упускать шанса.
      – Я же говорю, нет у меня денег. А он не верит. – Сэмми взглянул на незнакомца. – И грозится убить меня.
      «Ну вот, не хватало только, чтобы какой-то добрый самаритянин совал нос не в свои дела. – Женщина мысленно вздохнула. – Ведь он, пожалуй, может порушить все мои планы».
      Незнакомец тем временем приблизился еще на несколько шагов.
      «Черт бы его побрал!» – Женщина стиснула зубы.
      – Знаешь, жаль тратить на тебя пулю, – пробурчала она, направляя дуло на незнакомца.
      Взглянув на револьвер, он с усмешкой проговорил:
      – Да и мне не хотелось бы умирать.
      – Тогда убирайся подобру-поздорову.
      – Но я не могу просто так…
      И тут Сэмми, улучив момент, во весь дух припустил по переулку.
      – Сэмми! Эй! – Женщина тщательно прицелилась – надо было только ранить беглеца, не убивать.
      Но спустить курок ей не удалось. Незнакомец набросился на нее и повалил на землю. Ее пальцы разжались, и она выпустила револьвер. Из груди ее вырвался стон отчаяния.
      Она попыталась ударить противника ногой, но ничего не получилось; незнакомец, навалившись на нее всем телом, крепко прижимал ее к земле.
      – Сдавайся, – сказал он.
      Из груди ее снова вырвался стон. Было совершенно очевидно: сопротивляться бесполезно, бороться – только тратить силы.
      – Вот и хорошо, – улыбнулся незнакомец.
      Женщина взглянула ему в лицо. «Чего же ждать дальше?» – спрашивала она себя.
      Незнакомец приподнялся и уселся рядом с ней на землю. Положив руки ей на бедра, пробормотал:
      – Господи праведный, какой же ты тощий, парень. Как только на ногах держишься? – Поднявшись с земли, продолжал: – Ну что ж, теперь мы убедились, что преимущество не на твоей стороне. Вставай же.
      Он подал ей руку.
      Она недоверчиво посмотрела в его глаза:
      – Собираешься отвести меня в тюрьму?
      – Но ты же задумал ограбить того человека…
      Она потупилась и тяжело вздохнула. Ухватившись за руку мужчины, поднялась на ноги.
      – Пойдем, – сказал незнакомец; он чувствовал себя победителем и не ожидал нападения.
      Внезапно женщина размахнулась и нанесла удар – прямо в глаз противника. Тот взвыл от боли. Воспользовавшись моментом, она ударила еще раз, и мужчина, пошатываясь, попятился к стене. В следующее мгновение женщина выхватила из-за голенища сапога стилет.
      Приставив острие к могучей шее противника, с усмешкой проговорила:
      – Эх, такой большой, а мозгов маловато…
      Брэнд прищурился. «Что-то здесь не так, – думал он. – Как могло получиться, что этот парень, невысокий и щуплый, вышел победителем? И почему он собирался ограбить человека, одетого в жалкие лохмотья?»
      Брэнд всматривался в лицо противника. Даже в темноте можно было разглядеть длинные густые ресницы, высокие скулы и не по-мужски нежную кожу, не тронутую лезвием бритвы. И еще сверкающие глаза цвета… Пожалуй, их можно было сравнить с аметистами.
      Он поразился своей догадке. Его противник женщина!
      – Так ты, оказывается…
      – Молчи! Или будешь объяснять жене, каковы последствия хирургического вмешательства.
      Он понял, о чем речь, лишь несколько секунд спустя, когда почувствовал, что острие кинжала уткнулось в брючную ткань между его ног. Брэнд криво усмехнулся. Что ж, пожалуй, эта женщина и впрямь способна на самый отчаянный поступок. Только решится ли?
      – Послушай-ка, ты ведь не собираешься ничего предпринимать? – пробормотал он.
      – Ты так считаешь? – Женщина еще сильнее надавила на рукоять кинжала.
      Брэнд поморщился. А что, если она осуществит задуманное? К тому же всякое может произойти. Вдруг дрогнет рука? Тогда остаток, жизни он проживет евнухом.
      – Знаешь, я решила предоставить тебе выбор. Или ты уходишь не оборачиваясь, или же мы сейчас проверим, хорошо ли заточено острие моего кинжала.
      Брэнду показалось, что узкое лезвие кинжала уже вспарывает ткань.
      – Так что выбираешь?
      – Пусть уж лучше все остается как есть, – проворчал он.
      Женщина медленно провела лезвием по его ноге.
      – Тогда убирайся. Побыстрее.
      Брэнд откашлялся и прикоснулся к штанине, будто хотел убедиться, что у него все на месте.
      – Да-да, все при тебе, – добавила она. – Но еще минута промедления и я сделаю то, что пообещала.
      В тусклом свете уличного фонаря трехгранное лезвие кинжала отливало серебром. Его противница, собиравшаяся убрать стилет в голенище сапога, почему-то медлила, и Брэнд успел рассмотреть замысловато украшенную рукоять. Гравер изобразил на ней две человеческие фигуры под раскидистыми ветвями большого дерева.
      С любопытством Брэнд взглянул на странное существо, стоявшее перед ним. Широкие брюки, мешковатый сюртук, вязаное кепи, натянутое на уши… И милое, в форме сердечка, личико с горящими глазами-аметистами.
      Неужели эта женщина собирается диктовать ему свои условия?
      Брэнд сделал стремительный выпад и сжал ее запястье. Заломив ей руку за спину, потребовал:
      – Брось оружие!
      Сначала женщина отчаянно сопротивлялась, извиваясь всем телом. Суставы пальцев, сжимавших рукоять кинжала, побелели от напряжения. Однако вскоре пальцы разжались – ей пришлось выпустить кинжал.
      Брэнд отпустил свою противницу и осторожно отстранился, стараясь не прикасаться к соблазнительным изгибам женского тела, скрытым под мужской одеждой. Теперь он уже не сомневался: перед ним была женщина.
      – А теперь отвечай… Что ты делаешь здесь одна в такое время? – Он наклонился к ее уху. – И почему в мужском костюме?
      Женщина замерла. Вернее, так казалось Брэнду. До тех пор, пока что-то острое, словно лезвие бритвы, не впилось ему в ногу. В следующее мгновение он громко вскрикнул и смачно выругался – противница ударила его кулаком в живот. Затем подняла с земли револьвер и кинжал и, не оглядываясь, помчалась вниз по переулку.
      Брэнд с трудом сделал несколько шагов и, прислонившись к стене дома, тяжко вздохнул. Если бы не чувство долга, он ни за что на свете не поехал бы в этот проклятый город… Занимался бы сейчас своими делами, а не стоял в грязном переулке, благодаря Бога за то, что остался жив. Что за странный подарок судьбы? Надо непременно разыскать эту загадочную женщину.
      Теперь, после всего произошедшего, предстоящий визит к Уиллоу Хейстингз казался сущей безделицей.

      В дверь постучали.
      – Осталось десять минут, – предупредил строгий женский голос.
      Уиллоу что-то пробурчала себе под нос и снова подтянулась на руках. Еще чуть-чуть – и можно влезть в окно. Ну вот. Наконец ноги коснулись пола.
      – Сейчас иду! – крикнула она.
      В запасе оставалось лишь десять минут.
      Уиллоу скинула кепи, и собранные на затылке длинные волосы рассыпались по плечам. Если бы не тот безмозглый неандерталец, нарушивший все ее планы, она успела бы вернуться вовремя. И теперь была бы одета и причесана.
      Тяжелый черный сюртук, сапоги и брюки полетели в дальний угол за дверью. Как все ужасно получилось! Она не готова к выходу на сцену да к тому же упустила придурка Сэмми. Роберт вряд ли останется доволен.
      Уиллоу натянула через голову свое любимое голубое платье. «Королевское…» При одевании, правда, требовались некоторые усилия, зато потом упругая плотная ткань великолепно обтягивала фигуру. Зауженная талия почти не оставляла простора для фантазии, а полоска черного гофрированного кружева на лифе чуть прикрывала обнаженные плечи и высокую грудь.
      Уиллоу быстро оглядела себя в зеркало. Ну что ж, даже если голос сегодня сорвется и она не дотянет несколько самых высоких нот – все равно внешний вид произведет на публику, по крайней мере на мужчин, самое лучшее впечатление.
      Вытащив из ящика пару шелковых чулок, она быстро натянула их, закрепив с помощью шикарных голубых подвязок, как раз в тон платью. Затем вынула из сапога стилет и зафиксировала его у бедра, под подвязкой. В последнее время выходить без оружия. стало опасно. В дверь снова постучали.
      – Осталось, пять минут, – напомнила Беверли, хозяйка борделя.
      – Уже иду! – прокричала Уиллоу. Стянув волосы в узел на затылке, она закрепила их шпильками. Лишь несколько волнистых прядей оставила струиться по плечам.
      Френсин и Роберт из агентства Пинкертона сживут свою сотрудницу со света, если узнают, что та выступает в увеселительном заведении. Девиз агентства не зря гласил: «Никогда не дремлем». Правда, Уиллоу предпочитала другой: «Работа должна быть сделана независимо от обстоятельств». Что же предпринять? И можно ли вообще что-либо предпринять?
      Уиллоу направилась к двери, но остановилась на полпути.
      – Туфли!
      Она обвела взглядом комнату.
      – Где же мои туфли?
      Пришлось опуститься на колени и заглянуть под кровать.
      – Туфли, туфли, туфли… – повторяла Уиллоу, словно это могло облегчить поиски. Те самые матерчатые темно-синие туфли, которые она надевала на прошлой неделе.
      Дверь отворилась, и послышался страдальческий вздох. Должно быть, Беверли. Ну конечно, она не очень-то заботится о том, чтобы Уиллоу, исполняя свои песни и баллады, собрала полный зал. Хозяйку заведения волнует совсем другое: ей надо, чтобы певица вовремя появилась на сцене. Ведь мужчины, которые приходят посмотреть шоу, в конечном счете расплачиваются с Беверли за ее девочек!
      – Иду-иду, – проговорила Уиллоу. – Еще минуту.
      – Не спешите.
      Знакомый голос… Уиллоу поднялась на ноги.
      – Что за дьявол?! – воскликнула она, не веря своим глазам. В горле встал комок, словно она подавилась за завтраком гусиным яйцом…
      Посреди комнаты стоял тот самый незнакомец. «Безмозглый неандерталец», как она мысленно его окрестила. Гора мускулов, а не человек.
      Но теперь, при дневном свете, можно было как следует разглядеть, его лицо. Незнакомец был не только, высок ростом, но и хорош собой, а его зеленые глаза, казалось, смеялись. Производил впечатление и костюм – замшевые брюки в обтяжку, новенький темно-коричневый сюртук и сияющая белизной сорочка… Каштановые волосы визитера были коротко подстрижены, а черные сапоги – начищены до блеска. «Денди, да и только, – подумала Уиллоу. – Если только на свете существуют настоящие денди…»
      Однако синяк под глазом и царапина на щеке – результат недавних боевых действий – никак не вязались с импозантной внешностью незнакомца.
      «То, что он здесь, – всего лишь совпадение, не больше, – успокаивала себя Уиллоу. – Он и не догадывается, что я – та самая женщина из переулка, женщина в мужском костюме. Надо сохранять спокойствие».
      Мило улыбнувшись, она проговорила ангельским голоском:
      – Могу ли я чем-нибудь помочь, сэр?
      – Мне сказали, это комната Уиллоу Хейстингз. Значит, Уиллоу – это вы?
      У нее от страха засосало под ложечкой. Неужели выследил? Иначе зачем он пришел сюда?
      – Правильно, я и есть Уиллоу. А вы кто?
      – Меня зовут Брэнд Донован. Я друг Маккейнов – Лукаса и Меган.
      Уиллоу вздохнула с облегчением.
      – Ах, Лукас и Меган… – протянула она. И вдруг насторожилась. – С ними что-то случилось? О нет, пожалуйста, скажите, что у них все в порядке.
      Брэнд внимательно посмотрел на стоявшую перед ним женщину. «Похоже, и впрямь беспокоится за близких людей, – решил он. – Забавная получается картина: Лукас и Мегая у себя дома тревожатся за эту женщину, а она здесь волнуется за них».
      – Да, у них все хорошо. – Брэнд заметил, как расправились складки между ее бровей. – Правда, живот Меган с каждым днем становится больше, так что сначала в комнате показывается живот, а потом все остальное. Они беспокоились за вас.
      – Беспокоились? – удивилась Уиллоу. – Но почему?
      – Потому что давно не получали весточки. А Меган просто места себе не находит. Все думает, что вы в беде.
      – О Боже, как это трогательно, – пробормотала Уиллоу. – Передайте им, что у меня все з порядке и я скоро напишу. Обязательно напишу.
      Полагая, что разговор окончен, она направилась к двери, но Брэнд ее удержал.
      – Боюсь, все не так просто, мисс Хейстингз, – заявил он. – Лукас и Меган попросили меня лично убедиться в том, что ваша жизнь вне опасности. Не могу гарантировать этого, пока сам не удостоверюсь.
      Уиллоу с удивлением уставилась на собеседника – в последнее время никто не интересовался ее судьбой.
      – Уиллоу, идешь ты наконец? Сколько можно?! – раздался из коридора женский голос.
      Она снова повернулась к Брэнду. На какой-то миг взгляды их встретились, и ей вдруг стало не по себе…
      – Наверное, нелегко было пробраться ко мне, мистер… э-э… Донован?.. – спросила она, чтобы прервать тягостное молчание.
      Он кивнул.
      – Хорошо, мистер Донован, благодарю вас. Ну а теперь, если решили удостовериться в моей безопасности, придется подождать. Я выступаю в шоу.
      – В шоу?..
      – Ну да. А вы думали, я так вырядилась, чтобы соблазнять посетителей заведения? – Уиллоу подбоченилась и с вызовом посмотрела на Брэнда.
      Тот усмехнулся, и окинул ее долгим оценивающим взглядом. Заметил и холмики, и долинки, и все изгибы под плотно облегавшим фигуру платьем. Что ж, сложена прекрасно. А чувственные губы, розовые и чуть припухлые, будто специально предназначены для жарких поцелуев.
      Хотя Донован обычно отдавал предпочтение блондинкам, эта темноволосая красотка показалась ему необыкновенно привлекательной. Пожалуй, он не пожалел бы месячного жалованья за час развлечения с ней в постели.
      – Да, верно, – сказал он наконец. – Я так и подумал.
      – Ну-ну, мистер Донован… – Уиллоу усмехнулась, и вышла в коридор. – Но подобные мысли не делают чести мужчине. – Она внезапно остановилась и, повернувшись к незваному гостю, с улыбкой добавила: – Вам следовало-бы запомнить это.
      В следующее мгновение Уиллоу уже шагала по длинному коридору. Брэнд молча смотрел ей вслед, любуясь ее ладной фигуркой. Она шла, покачивая бедрами энергичнее, чем следовало бы. Жест в его сторону – в этом не было сомнений.
      – Эй, Дора! – окликнула Уиллоу одну из слонявшихся по коридору девушек. – А ведь это мои туфли. – Она чуть наклонилась и указала на матерчатые туфельки цвета сапфира.
      Брэнд еле сдерживался, чтобы не расхохотаться. Большие пальцы босых ног Уиллоу так забавно торчали из-под платья! Неужели эта горе-артистка собиралась выступать босиком? Что ж, всякое бывает.
      Однако сначала следовало убедиться, что с Уиллоу действительно все в порядке, а уж потом сообщить об этом Лукасу и Меган. К тому же пропустить шоу было бы непростительной ошибкой. И Брэнд решительно зашагал в сторону зала.
      Он занял место за столиком рядом со сценой. Не хотелось пропустить ни слова, ни жеста, ни даже взмаха ресниц Уиллоу Хейстингз.
      Зал постепенно наполнялся гулом голосов. Мужчины толпились у столиков, у стойки бара, даже в дверном проеме, и казалось, что заведение под названием «Серебряная шпора» не сможет вместить всех желающих. «Странно, что в зале нет ни одной женщины», – отметил про себя Брэнд. А ведь этот бордель славился в городе изобилием горячительных напитков и богатым выбором женщин легкого поведения. Удивительно, но отсутствие дам, кажется, никого не смущало.
      На дощатую сцену наконец вышла пышногрудая женщина с крутыми бедрами и черными как смоль волосами. Ее пурпурное платье выглядело вульгарно на фоне кроваво-красных занавесей. В зале засвистели и затопали.
      – Ну-ну, потише! – Дама старалась перекричать толпу. Кажется, она не на шутку рассердилась на зрителей. – Эй, там, да замолчите вы наконец или нет?! Собираетесь смотреть наше шоу?
      В ответ снова засвистели. Потом послышались редкие аплодисменты.
      – Ну вот и славно. Она здесь, наша певчая птичка, наша Уиллоу. Встречайте! – Толстуха скрылась за занавесом.
      Пианист взял первые аккорды, и все тотчас же умолкли; публика замерла, в ожидании…
      На середину сцены вышла Уиллоу. Ее «королевское» платье в свете сотен свечей вспыхнуло ярко-синим пламенем. Она откинула назад голову, и темно-каштановые блестящие локоны заструились по ее обнаженным плечам.
      Уиллоу взяла дыхание и запела:
 
Эй вы, парни, прекрасные и молодые,
В чьих сердцах правда и справедливость,
Никогда не доверяйтесь женщинам,
Иначе, считайте, все пропало.
И лишь увидите красотку с локонами цвета ореха,
Вспомните о Большом Джеке и его девушке с Тихой реки.
 
      Брэнд окинул, взглядом зал и глазам своим не поверил. Посетители заведения, люди суровые и грубоватые, мгновенно преобразились. Они с восторгом смотрели на певицу и слушали затаив дыхание. Подобное можно было наблюдать, пожалуй, только в самых шикарных оперных театрах Бостона, Нью-Йорка или Сент-Луиса. Но здесь, в таком забытом Богом захолустье, как Джефферсон-Сити, в борделе под названием «Серебряная шпора»…
      Уиллоу неожиданно умолкла, но и зал по-прежнему молчал. «Видно, у песни будет продолжение», – подумал Брэнд.
 
Я встретил ту девушку на горе
И здесь навсегда расправился с нею,
 
      снова запела артистка.
 
Я встретил ее на горе и убил,
Проткнув кинжалом.
 
      Хор голосов за кулисами подхватил последние слова, и Брэнд заметил, как дрогнули губы певицы.
      Потом последовала печальная баллада под названием «Том Дули», и в глазах зрителей заблестели слезы.
 
Жил-был на свете ковбой,
Он был ужасно одинок.
Но влюбился вдруг в девственницу
С синими, как небо, глазами.
Они вместе познавали тайный язык любви
И назначили уж день помолвки,
Когда случилась вдруг ссора.
И Джек ушел навеки.
 
      Уиллоу расхаживала по сцене, улыбалась зрителям, заглядывала им в глаза, и каждому казалось, что именно ему посвящается эта песня.
      История любви ковбоя имела грустный конец: девушка Джека умерла, завещав возлюбленному свою вечную любовь. Брэнд был поражен: баллада произвела на публику необыкновенный эффект – многие из сидевших в зале утирали слезы. Нет, это не сон, подумал он. И дабы убедиться, что действительно не спит, энергично помотал, головой. А ведь всего несколько минут назад он был абсолютно уверен: никто на свете не заставит прослезиться хотя бы одного из этих грубых и суровых мужчин.
      Тут Уиллоу притопнула ножкой и откашлялась. И тотчас же на сцену выскочили две девушки в нелепых красно-белых, полосатых костюмах. Девушки подбежали к Уиллоу, и все трое, взявшись за руки, понеслись по дощатому полу. Они визжали, пританцовывали и распевали веселую песенку под названием «Кушанье старого Дэна».
      Полчаса спустя, сплясав несколько забавных танцев, обе «конфетки на палочке», как мысленно окрестил их Брэнд, спустились со сцены и тут же оказались в жарких объятиях сгоравших от нетерпения ковбоев. Брэнд проводил девиц взглядом и вновь повернулся к сцене, надеясь увидеть Уиллоу.
      Однако певица исчезла. Донован привстал и вытянул шею, полагая, что вот-вот увидит, сверкающее голубое платье. Увы, Уиллоу покинула сцену.
      – О черт… – пробормотал Брэнд сквозь зубы.
      Поднявшись из-за стола, он поспешил к выходу. «Куда же она могла запропаститься?» – спрашивал он себя снова и снова.
      Но ответа на. этот вопрос Брэнд так и не получил.

       Любимый папа!
       Ты только на меня не сердись, но случилась страшная вещь. Я потеряла дедушкины золотые карманные часы. Знаю, как они много значили для тебя, и постараюсь сделать все, что только можно, лишь бы вернуть пропажу. Может быть, кто-то поможет мне отыскать их.
       Буду ждать весточки от тебя и продолжать поиски.
       Твоя любящая дочь Уиллоу.
 
      Уиллоу сложила пополам листок и скрепила кусочком расплавленного воска. Затем сунула письмо под уголок матраса, чтобы уже не сомневаться в прочности печати.
      «Ну вот, дело сделано, – думала она, расхаживая по комнате. – Теперь можно переодеться. Голубое платье – в гардероб, и туда же синие туфельки».
      – А-ах… – застонала Уиллоу, потрогав натертые пальчики ног.
      Она взяла с кровати длинный красный халат в восточном стиле. Со спины во все глаза смотрел огнедышащий дракон, расположившийся на фоне ярких экзотических цветов. Халат подарил Роберт, вернувшись из заморских путешествий.
      Уиллоу уселась на кровать и вытащила из-под подвязки стилет. Не прицеливаясь, легко и непринужденно метнула его в дальнюю стену. Острие прочертило тонкую полоску – чуть левее отметины, оставшейся после многочисленных тренировок; лежа на кровати, Уиллоу частенько упражнялась в меткости.
      Кожаные ножны от стилета полетели в угол, прямо на кучу мужской одежды – Уиллоу сняла ее несколько часов назад. Немного помедлив, она принялась стягивать мягкие шелковые чулки, закатывая их валиком. Потом приподняла полы халата и задрала стройную изящную ножку.
      – Превосходно! – раздался вдруг мужской голос из-за приоткрытой двери.
      Не было ничего удивительного в том, что кто-то заглянул в комнату. В заведении Беверли двери на замки не запирали. Девушки то и дело заглядывали друг к другу, чтобы позаимствовать какую-нибудь вещицу или отдать старый долг. Вот почему Уиллоу обычно прятала подальше некоторые из своих вещей.
      Каково же было ее удивление, когда, подняв голову, она увидела в дверном проеме Брэнда Донована. Он переступил порог, прошелся по комнате, осмотрелся… При этом у него был чрезвычайно самоуверенный вид.
      Увлеченная своим выступлением, Уиллоу совсем забыла о незваном, госте – полагала, что тот, как и большинство посетителей борделя, найдет подходящую красотку и удалится с ней наверх.
      Странно. Получалось, что этот мистер Донован действительно явился в бордель с другой целью.
      – Я прекрасно провел время, – сообщил Брэнд, прикрывая за собой дверь.
      Уиллоу заметила, с каким откровенным любопытством он разглядывает ее хорошенькую ножку, выглядывавшую из-под кружевных панталон. Она понимала, что означал его насмешливый взгляд, и была убеждена: ее хотят испугать. Однако привычка есть привычка – она продолжила свое занятие, ничуть не смутившись. Зацепив пальцем тесьму подвязки, Уиллоу потянула ее вниз. И немного подалась вперед. Она знала, как выгодно распахивается при этом халатик, обнажая полную грудь. Корсет Уиллоу не надела – под мужским нарядом он явно ни к чему, а перед спектаклем было не до этого. Увидев ослепительно белую женекую грудь, Брэнд ухмыльнулся.
      Наконец подвязка соскользнула к лодыжке, и Уиллоу, взглянув на Брэнда, проговорила:
      – Ну как, мистер Донован, нравится?
      Он не слышал вопроса – его взгляд был прикован к груди Уиллоу. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Брэнд спустился с небес на землю.
      Наконец он откашлялся и пробормотал:
      – Вы что-то сказали?
      Уиллоу склонила голову к плечу и лукаво улыбнулась.
      – Я спросила, нравится ли вам. – Она швырнула в Брэнда только что снятой подвязкой.
      Подвязка угодила ему в грудь, и он тотчас же подхватил ее.
      – Скажем так: жаловаться не на что. – Брэнд снова ухмыльнулся.
      Уиллоу спустила ноги с кровати и стянула на талии поясок халата.
      – Так вы что-то хотели? – проговорила она с загадочной улыбкой. Незваный гость должен был уловить скрытый смысл этих слов.
      Брэнд пожал плечами.
      – Я уже говорил, что не уеду, пока не удостоверюсь, что с вами все в порядке.
      Уиллоу усмехнулась и, упершись руками в бедра, откинула голову и плечи, отчего грудь под халатом приобрела еще более соблазнительные формы.
      – Так вам не кажется, что я замечательно выгляжу, мистер Донован?
      Оглядев Уиллоу с головы до пят, Брэнд весело рассмеялся.
      – Вы похожи на женщину, которая способна сесть в лодку, идущую ко дну, – сказал он.
      Уиллоу тоже рассмеялась.
      – Да, порой бывает, что жизнь несет тебя по волнам. Но уверяю, мистер Донован, сейчас я в полной безопасности.
      – Так что же мне сообщить Лукасу и Меган?
      – Передайте, что все хорошо. Скажите, что видели меня собственными глазами и что я абсолютно здорова. – Немного помолчав, Уиллоу продолжала: – А знаете, я, пожалуй, напишу для них записку и передам, через вас. Пусть не волнуются.
      Она подошла к бюро и достала из верхнего выдвижного ящика листок бумаги.
      – «Дорогие Меган и Лукас! – проговорила Уиллоу нараспев. – Ваш друг…» Как пишется ваше имя?
      – Б-р-э-н-д, – произнес он по буквам.
      – Замечательно! – Уиллоу улыбнулась. – Итак… «Сейчас прямо над моей кроватью стоит ваш друг мистер Брэнд Донован. А я нахожусь в «Серебряной шпоре», в городке Джефферсон-Сити, штат Миссури». Хочу дать им знать, где сейчас нахожусь, – пояснила она, подняв голову. – «Извините, что не написала раньше. Дела идут прекрасно, и никакая опасность мне не грозит. Ради Бога, не обижайтесь, что забыла ответить на ваше последнее письмо. Мне ужасно неловко, ведь я заставила вас беспокоиться. От Джереми по-прежнему ни слова, ни весточки. Кто знает, где он сейчас? Напишу следующее письмо в самое ближайшее время. Только не волнуйтесь. Меган, пожалуйста, заботься о себе. Сейчас это очень важно. И сообщи, когда родится ребенок. С любовью». Ну вот и все. – Уиллоу написала внизу листка свое имя и протянула его Брэнду. – Надеюсь, вас это устраивает?
      Он пробежал глазами строчки.
      – Кто такой Джереми?
      – Мой брат, – ответила Уиллоу, отводя глаза и делая вид, что сдувает пылинки с пресс-папье.