Сыночек на другом конце телефона пробубнил, что позвонила в неподходящий момент - сгружает программу из интернета, которую долго искал. Из гимназии пришел рано, два урока выпали из-за болезни учителя, теперь вот пользуется свободой. Данины мысли скачком преодолели расстояние от темы зухты-на-работе до актуальной домашней - кошмар-сын-в-пубертете. Нет, надо все-таки быть построже с ним, ограничить сидение за компьютером, чаще контролировать уроки, а то оценки ухудшились, больше беседовать. Ах, все надо, надо... Так, еще есть время Алексу звякнуть...
      - Скуча-а-ю, очень-очень, - пропела Дана вместо приветствия, - правда, только в паузах. Закрой глаза, чувствуешь - я целу-у-у-ю тебя. Любишь?
      Она тут же представила, как при ответе "Конечно, ты же знаешь..." его правая бровь ползет еще выше, оставив далеко позади левую, свободная рука отбрасывает волосы со лба, губы растягиваются в небудничной улыбке, глаза сияют. Так он всегда выражал свои чувства - короткими фразами и прилагавшейся к ним неизменной мимикой.
      После обмена телефонными чувствами пошло обсуждение Алексовых дел. Наконец, он спросил:
      - Как сегодня, тяжело?
      - Да нет, с утра были относительно безобидные зухты. Вот после паузы первым будет Gewaltsucht4 , потом Spielsucht.5 Шустрая компания, да? Позвоню еще через пару часиков, чтоб расслабиться, всю паузу отдам тебе, не возражаешь?
      Дана положила трубку, нажала кнопку с правой стороны стола. Дверь открылась - в комнату вошел ухоженный мужчина лет тридцати пяти, с дипломатом в руке.
      _____________________________
      Первые полгода необычной занятости пролетели быстро. Дана исповедывала домашних хозяек и школьников, студентов и пенсионеров, проституток, специалистов всех направлений и политиков. Встречавшиеся зухты удивляли общностью, непохожестью и неиссякаемым разнообразием. Она описывала их характерные признаки, выделяла редко встречавшиеся особенности.
      Собранный материал поступал к шефу. При помощи специальной компьютерной программы он обрабатывал итоговые данные и... что происходило дальше, никому не было известно. Привлекал, правда, к работе и помощников из числа сотрудников, но менял их он каждую неделю и потому никто не представлял силуэта общей картины. Когда-нибудь узнаем, - думало большинство.
      К шефу у Даны со временем родилась бескомпромиссная симпатия. С ним было приятно флиртовать - совсем чуть-чуть, для поддержания формы, без страха перед неожиданными осложнениями. Оба знали, что ничего друг от друга не ожидают. Просто каждый полуосознанно занес своего коллегу в компанию мужчин и женщин, обитающих на одной и той же с ними биологической волне.
      Кроме нее, на шефову гостеприимную волну угодили еще три сотрудницы, в том числе, конечно, и Дуня. Но Дана не ревновала - помогала привычка не поддаваться разрушительным инстинктивным порывам, приобретенная с помощью многолетней дрессировки.
      Шеф оказался ко всему еще умным и справедливым мужиком. Общаться с ним было в удовольствие - не показывал своего превосходства, умел молчать и слушать. Никто из коллег не представлял даже, какие недостатки-вывихи характера могли быть погребенными в глубинах его подсознания. Или их вовсе не было?
      Как и другие, Дана быстро привыкла к манере руководителя обрушивать на них всяческие загадки, навешивать неожиданные задания. Рассматривать сюрпризы, какими бы они не были, как мотивацию к самосовершенствованию, стало золотым правилом сотрудников. О последней своей идее шеф сообщил перед выходным. Каждый теперь должен будет периодически погружаться на неделю в атмосферу одного определенного зухта - чтоб лучше понять, вжиться, прочувствовать.
      Зеленоглазый Тим получил первое задание на работу с алкоголиками и нейтрально среагировал на это, из него вылетело лишь лаконичное: "Работа есть работа."
      Красавица Дуня должна была окунуться в Magersucht. Прочитав задание, она перегнулась через стол и прошептала Тиму:
      - Прекрасно. От малоежек узнаю о самых разных диетах и перепробую их или... мне и без диет можно жить? Что скажешь?
      - Конечно, испробуй их все, станешь тогда невесомым прозрачным трупиком, который мы будем с удовольствием исследовать - такого еще в программе не было. Первая жертва нашумевшего на всю Европу проекта - наша Дуня... большая честь, кстати. Шефа пересадят в другое кресло, а нас...
      - Можешь дальше не продолжать, - в Дуниных серо-голубых глазах скопились грозовые тучи.
      Дана с удовлетворением наблюдала за сценой. Конечно, красавица ожидала ответ типа "Что ты, у тебя идеальная фигура, такую редко встретишь...", но не получила его и теперь разочарованно замолкла.
      Седовласому коллеге Джону достался Vermullungssucht.6
      - Самое правильное для меня, - прокомментировал он, - вот бы немножко заразиться... Обладатели этого зухта тонут в беспорядке, захламляются, не могут ничего выбросить у себя дома, а я наоборот - выкидываю все уж слишком быстро, малейший хаос выводит меня равновесия.
      Дане выпала неделя погружения в Selbstverletzungssucht.7 Хорошее начало, подумала она, могло бы что-нибудь и попривлекательнее оказаться - Spa?sucht,8 например. А с другой стороны, не все ли равно, что первое?
      Неделя началась и потянулись чередой девочки-подростки с начинавшими отрастать грудками, зрелые женщины, редкие представители мужского пола. Каждый на свой манер демонстрировал Дане болячки-ушибы-царапины. Самыми страшными экспонатами оказались незаживающие раны на изрезанных бритвами разных марок руках и ногах.
      Тотальное погружение в зухт захватило Дану, аналитической функции головного мозга без конца подкидывалась работа. В какой-то момент она обнаружила, что экстремальные формы зухтов ее больше не удивляют. Они не оставались незамеченными и воспринимались как болезнь. Общество суетилось вокруг их носителей в меру своих возможностей и убежденности, психотерапевты сбивались с ног в поисках козлов отпущения. Все шло своим чередом.
      Зухты же малого калибра встречались много чаще, чем принято думать. Их обладатели реже обращались за психотерапевтической помощью, порой страдали и скрывали свои проблемы от чужих глаз, ну а иногда мирно уживались со своими властителями.
      Первым посетителем оказался банковский сотрудник - на вид солидный, уверенный. Устроившись в громоздком оранжевом кресле, он начал рассказывать.
      - Вечером люблю у телевизора посидеть, на софе. Новости - это закон, ну и другие передачи тоже. Когда документальные программы заинтересуют, иногда и детективы, смотря по настроению. Ну вот, сижу, порой и прилягу, и расцарапываю себе подошву правой ноги, иногда и левую, каждый раз до крови.
      От своего мелкого зухта банковский работник страдал. Иногда появлялись проблемы во время ходьбы - результат постоянной травматизации. Пятна крови на носках - тоже было делом не очень приятным. Жена не хотела понимать его проблему, пилила поначалу, а потом настояла на втором телевизоре, теперь проводят вечера в разных комнатах.
      Второй зашла девушка - нормальная внешность, все на месте. Оказалось, выдавливает несуществующие прыщики, каждый день. Потом умело накладывает грим.
      - Ты пробовала бороться с зухтом? - спросила Дана.
      - Конечно. Сколько раз пыталась себя обмануть. Даже такое пробовала. Я ковыряю обычно перед зеркальцем небольшим, на подставке, у меня на столе всегда стоит. Как-то подумала, а что если его спрятать? Отдала матери, велела убрать подальше. И, знаешь, так радовалась, перестала лицо повреждать - гладким таким стало и грима даже не надо.
      - Сколько продержалась?
      - Три дня, а потом у зеркала в ванной так наковырялась, что замазать не могла, в школу не пошла даже. У матери снова взяла свое зеркальце.
      Следующие визиты все больше расцвечивали разнообразием зухт самоповреждения.
      Умная, самостоятельная, честолюбивая женщина постоянно ковыряла нижнюю губу, уже образовалась почти незаживающая ранка.Чуть оправившись, язвочка из последних сил покрывала себя тонюсенькой коркой, при выходе в люди спасала губная помада.
      Пенсионерка старательно расцарапывала кровоточащие болячки на голове. Девочка выдергивала украшение лица - длинные загнутые ресницы.
      Подросток и шеф компьютерной фирмы с одинаковым усердием обцарапывали и обгрызали ногти.
      Домохозяйка не могла перестать ковырять свои несчастные уши самодельным, сляпанным из шпильки устройством. Результат постоянной очистки от накопившейся серы - ее становилось все больше. Учащались и визиты к оталарингологу.
      Профессор засовывал указательный палец в нос каждый раз, когда никто не видел и извлекал оттуда то засохшие желтоватые корки, то влажные окровавленные с налипшей поврежденной слизистой.
      Объяснять эти действия только стрессом, недоустроенной жизнью, холодной или любвеобильной матерью, хамоватым соседом было бы слишком легко. И еще все, кто в течение шестидневной недели опускались в Данино оранжевое кресло или посылали электронные письма и факсы, относились к самым различным психологическим типам, а не сплошь к невротикам.
      Общим было - руки посетителей действовали как бы отдельно от них. Никто из мелких самовредителей не мог понять, почему они снова и снова тянутся к уже многократно поврежденному месту, чтоб уже в который раз обцарапать образовавшиеся корки, помешать заживлению.
      Во время стрессовых ситуаций Selbstverletzungssucht, что типично и для большинства других зухтов, обострялся. Но все же ведущим было - необъяснимая потребность занять руки, производить определенные отработанные движения. И осуществлялось это по заведенной в какой-то решающий отправной момент привычке, которую можно было бы определить как плохую или вредную. Понятие это, правда, было слабоватым для объяснения феномена.
      Да и что такое привычка? Неистребимая потребность организма в повторении определенных действий, испробованных когда-либо осознанно, в результате инстинктивного любопытства, под влиянием определенной персоны, окружения и т.п.? Избирательный рефлекс, в котором нуждаются он, она, но не ты и я? Наконец - зухт?.. И неважно, что не обязательно в классическом его виде...
      Дана была уверена - особого изучения требуют именно размытые, ослабленные формы зухтов, которые не привлекают острого внимания терапевтов, по сути не считаются таковыми, не приводят к резкому изменению личности и не нарушают общего течения жизни.
      Быть может, руки, послушные одной и той же команде, поступающей по нервным окончаниям из мозга, тянутся к той или иной части тела, чтоб повредить ее и... вызвать в этот момент кратковременную биохимическую реакцию, зачем-то нужную конкретному организму, желаемую или биологически оправданную?
      Если бы во время повреждений возможно было измерять показатели крови, реакцию различных органов и в первую очередь мозга, поведение желез, изменение гормонального уровня, быть может, тогда удалось бы в каждом конкретном случае устанавливать телесную (соматическую), а не только психическую зависимость от производимых действий. Быть может...
      Только вот будет ли кто-то анализировать реакцию тела при таких проблемах? Наркотики, алкоголь - здесь все ясно. А вот расковырянное лицо или пятка?
      Неделя погружения вымотала Дану, мало помогала и каждодневная аутогенная тренировка. Наконец, последняя субботняя посетительница, второй год ковыряющая пупырышки вокруг сосков на пигментированной коже своей пышной груди, покинула оранжевое кресло. Дана сразу же набрала телефон Алекса.
      - Все, еду. Собрался? Ничего не забыл? Поздравь, выдержала эту дикую неделю. Слушай, меня сейчас почему-то тянет шарахнуть себя вешалкой по лбу, шее и ляжкам, как одну мою посетительницу.
      - Приезжай скорей, я как раз приготовил к упаковыванию пятнадцать вешалок - разных размеров и на все вкусы: из пластика, дерева, металла, тяжелые тоже имеются. Выберешь себе, подожду складывать.
      - Оставь одну, потяжелее. Ну ладно, целу-у-ую. Еду-еду уже, а еще скучаю.. А ты? Нет? Все, вешалку испробую на тебе - будешь знать, как дразнить меня. Террорист, вот ты кто.
      Войдя в комнату Алекса, Дана споткнулась о раскиданные кругом вешалки. Кольнула мысль - не может расслабленно обращаться с юмором, легко, как тому и положено. Сказать смешное, поддеть и потом забыть, не придавая всему особое значение. Нет, ему надо непременно реализовать свою шутку, как в случае с этими дурацкими вешалками. Действительно, их все тут выложил на смотрины. Мысль отметилась и тут же поспешила исчезнуть, уступив место следующим, толкавшимся в бесконечной очереди.
      - Так, пакуй вешалки и поедем, - Дана прижалась к всегда теплому - это она, мерзлячка, особенно ценила - и сильному телу Алекса. Тут же отстранилась и, не дожидаясь реакции своего немного медлительного друга-любовника и теперь уже почти сожителя, начала заталкивать злосчастные подобия унылых человеческих плечей в открытый чемодан.
      - Давай хоть к маме зайдем на минуточку, предупредим.
      - Ладно, только быстренько, хорошо? А то сын меня уже заждался, обещала спагетти с рыбными палочками приготовить.
      Алекс, несмотря на свои тридцать пять, никогда не покидал материнский дом надолго. Но решиться на переезд к Дане для него не составило большого труда. Желание как можно чаще видеть-слышать-ощущать любимую женщину оказалось сильнее страха утраты привычно отлаженного ритма. Он был уверен, что всегда, когда захочет, сможет забежать к матери - когда на минутку, а когда и с ночевкой. Два любимых им мира - материнский и Данин - разделяли лишь двадцать минут среднебыстрой езды на машине.
      Вещей Алекс прихватил не очень много: одежду, и то не всю, самые нужные книги да кое-что по мелочи. С размещением добра в новом жилье проблем не намечалось - трехкомнатная квартира была просторной.
      Закончился день переезда прекрасно. В девять вечера они сели все вместе за квадратный кухонный стол и начали уплетать - в глазах всех членов свежеиспеченной семьи быструю и вкусную еду - спагетти с тертым сыром и рыбными палочками. Болтали при этом, строили совместные планы, шутили. Самоуверенный бычок Ян заявил, что ничего не имеет против постоянного проживания Алекса, только тот должен иногда разделять с ним его компьютерные интересы.
      Когда Ян в полодиннадцатого отправился спать, Дана с Алексом остались, наконец, одни.
      - Нет, ну ты ценишь, что я так хорошо приготовилась, вон сколько места для тебя освободила? - Данина фигурка сложилась выжидательной позой.
      - Конечно, ценю. Спасибо, дорогая, единственная... - Алекс, демонстрируя свою сдержанную улыбку, слегка притянул ее к себе, правая бровь полезла вверх. Маловолосые руки в секунду оказались под кофточкой и начали нежно, лишь негрубыми подушечками пальцев, гладить ждущие спину, грудь, плечи.
      - А какое чувство у тебя сейчас перевешивает? Домой не хочешь?прошелестела Дана.
      - Хочу... теперь это мой дом... в нашу спальню хочу.
      - Сначала разложим вещи, хотя бы грубо, - она высвободилась из Алексовых объятий, - а то знаешь, что Ян утром заявит? "Мне не разрешаешь разбрасывать, а ему все можно.. да, так получается?" Он в таком возрасте... ревновать к тебе будет, это уж точно.
      Новый жилец разложил в ванной и спальне свои большие и маленькие принадлежности и одежду, расставил книги на двух специально для него освобожденных полках, облюбовал место для домашних тапочек.
      Новые роли порождали массу вопросов, которые требовали урегулирования. На первых порах было решено, что к завтраку накрывает Алекс, а за ужином обслуживает Дана. До дальнейшего рассортировывания домашних обязанностей дело не дошло. Они достали из холодильника французское шампанское бутылка-подарок заждалась достойного по значимости события - и отправились в первый и ответственный день совместной жизни все же не под стол или на балкон, а в традиционную спальню.
      - Ну вот, теперь никуда от меня не денешься, деловая женщина. Вместе жить - это уже всерьез. - Алекс слегка шлепнул Дану по круглой попке, воображавшей новыми джинсами в мелкую клеточку, подхватил на руки и, крепко держа, опустился со своей ношей на постель.
      - Садист, отпусти-и-и, - пищала Дана, заливаясь смехом.
      Алекс удовлетворенно наблюдал за cвоей жертвой и продолжал отыскивать на любимом теле эрогенные зоны. Широкая двухспальная кровать тоже подала голос под натиском эмоций, инстинктов, гормонов.
      Сын спал, и, как всегда, когда не был болен, крепко - фейерверк в квартире и то не разбудил бы. Расслабиться, дурачиться - все можно, все дозволено и времени достаточно. Вместе, несмотря на сомнения, наконец-то вместе.
      _____________________________
      Атмосфера в коллективе за девять месяцев ничуть не изменилась - ни в лучшую, ни в худшую сторону. Собственно, лучшего Дана и не желала. Между мотивированными коллегами продолжали удерживаться полудружеские-полуофициальные отношения. Негативных эмоций никто ни на кого не выплескивал, не было и следа от моббинга. А если втайне в чью-либо умную голову закрадывалась оправданная или не очень нелюбовь к соратнику, эта самая голова отсылала свое нехорошее чувство в закрома подсознания, до востребования - кто знает, может, когда и понадобится. Дана ощущала себя уверенно, было интересно, мечталось об успехе и для себя и для группы.
      Постепенно шеф перешел к усложнению рабочей программы и ввел еженедельные "мозговые атаки". Вот и в эту пятницу, в пять часов, наступило время для общего, второго по счету, сбора.
      Все без опозданий собрались за овальным бледно-желтым столом, уставленным разноцветными напитками. Приготавливались они по специальному рецепту с одной целью - активизировать мозговую деятельность сотрудников. Стимуляторы содержали магнезию, витамин Е, ананасовый и кофейный концентраты, атле и другую всячину. Различались лишь концентрацией отдельных компонентов и цветом.
      Дана повернулась к зеленоглазому Тиму.
      - Зеленый, как всегда? - этот напиток стоял ближе к ней.
      - Знаешь, сегодня меня почему-то тянет на розовенькое. Разделишь со мной мое розовое настроение?
      - Конечно, как преданный друг и надежная коллега. Давай наливай, может, заражусь твоим безоблачным настроением, - довольно громко ответила Дана.
      Дуня, сидевшая как всегда напротив, вся в сиренево-голубом, запустила в ее сторону недовольный взгляд, правда, через секунду улыбнулась. Она до сих пор еще не знала всю правду о Тиме. Заметно было, что красавица или влюбилась или просто сердится на его невнимание. Жесткий самоконтроль, однако, удерживал ее от каких-либо шагов по активному завоеванию-обкручиванию.
      - Тим, - Дуня нежно глянула на цезаревый нос, - дай, пожалуйста, и мне розовый напиток.
      - Еще? - спросил он, заполнив бокал на две трети.
      - Нет, все, спасибо - ее нейтральным ответом закончился секундный разговор.
      Дана, Тим и седовласый Джон разговорились о музыкальных новинках. Дуня, видно, еще не окончательно потеряла розовую надежду и подключилась тоже. Рассказала даже анекдот о композиторах, оказался действительно смешным. Все захохотали и вдруг... раздался стаканный звон.
      Так шеф извещал сотрудников - разрядка закончилась, допивайте разноцветные остатки, приводите свои мозги в состояние боевой готовности. Как только прекратился звон, раздалось шефово: "Идеи - в воздух! Поехали!"
      Участники должны были четко, лаконично высказываться на тему зухта. Мыслям разрешалось быть абсурдными, пустыми, гениальными - неважно. Все, что спонтанно рождалось в головах, должно было быть произнесено, каждое высказывание фиксировалось.
      Первым заговорил Тим:
      - Нужно уходить от общепризнанного описания зухта. Предлагаю расширить границы понятия и все, что связано с потребностью человека к повторению определенных действий, ведущих к зависимости, относить условно к зухту. И неважно- зависимость только ли психическая или также телесная (еще нет достаточного опыта замеров). Например, стать зухтами могут привычка, хобби, увлечение, вера, одержимость, религия, страсть, идеология... Различные навязчивые состояния - тоже ничто иное, как зухт.
      Что такое хорошо и что такое плохо - на каждом этапе развития в каждом конкретном обществе это понимается по разному. Сортировать в наше время днями и ночами почтовые марки, до одурения вылизывать свой собственный участок от сорняков считается приличным хобби. Быть наркоманом или алкоголиком, напротив, - плохо. К относительно терпимым обществом разрушительным зухтам отнесу, как пример, курение.
      В принципе же движущая сила, которая заставляет человека интенсивно заниматься тем или другим, - одна: зухт. И неважно, речь идет о марках, курении, эксбиционизме, мазохизме, спортивной одержимости или переедании. Человек не может отказаться от чего-либо, потому что это нечто уже им овладело, ведет, заставляет. Ему кажется, что он самостоятельно принимает решение, но это лишь кажущаяся свобода. Мозг, тело, эмоциональная сфера реагируют на главный сигнал-раздражитель зависимостью.
      В разговор вступил Джон - он был самым уважаемым в коллективе и получил кличку ветеран. Дожить до пенсионного возраста и не приобрести ни одного более или менее серьезного зухта - такую перспективу себе никто не мог стопроцентно гарантировать.
      - Зухт правит миром, - произнес ветеран и на секунду замолк, он движущая, созидательная и разрушительная сила. Нередко - оправдание существования людей, перешагнуших через щенячью фазу, в которой правят преимущественно инстинкты. Зухты становятся смыслом жизни, правда, при условии, что не надо бороться за элементарное выживание. Они могут удерживать человека в ней. Определенный процент самоубийц, осознанно предпринявших попытку уйти из жизни, - существа, оставшиеся без зухтов.
      Природа зухтов естественна. Чтобы выжить, человеку, как и любому другому живому существу, нужно прибегать к повторению определенных действий. Частично эта задача решается с помощью инстинктов - рефлексов, которым не нужно обучаться. Огромна и роль приобретенных рефлексов.
      Возможности животных изучать-запоминать-повторять - ограниченны, человеческого разума, на уровне сознания и подсознания, - практически безграничны. Чем больше в жизнь человека вводится новшеств (незнакомых раздражителей), тем большим может оказаться число приобретаемых им зухтов. В последние годы нас захлестывает волна новых разновидностей (Internetsucht, SMS-Sucht9 ...) - очевидна реакция на быстро появляющиеся новые раздражители, вызываемые к жизни техническим прогрессом.
      Зухтами обзаводятся и сильные и слабые личности...
      Он продолжал дальше, но Данино сознание вдруг перестало следовать мыслям Джона и зациклилось на слове интернет. Она тут же представила своего упрямого Яна - штаны почти по земле волочатся, огромные ботинки. Вот она внушает ему, как плохо много торчать за компьютером, а он смотрит на нее в упор голубыми цепкими глазками и произносит: "Я знаю, что делаю. Мне интересно, вот и все. Хобби это."
      Как нащупать эту неуловимую границу при переходе хорошей привычки в нехороший зухт? Как упредить, оттащить? Дана напрягла всю свою волю, чтобы прогнать набежавшие мысли - прочь, прочь... сконцентрироваться на неконкретном, общем, ни в коем случае не примеривать сказанное к личной жизни... так их учили. Наконец... получилось. Все, сознание фиксируется только на его величестве зухте, а ее Ян-Янчик тут вообще не при чем.
      Дана подала знак, что хочет говорить.
      - Чем больше новшеств-раздражителей сваливается на человека, тем слабее становится сектор иммунной системы, регулирующий противозухтную защиту. Соответственно, увеличивается и вероятность заражения. Подобный процесс происходит при знакомстве человека с непривычными вирусами - возбудителями заболеваний в чужой местности. Они становятся для него опасными, порой угрожающими. Во многих случаях спасением является лишь прививка.
      Примером массового заражения зухтом за относительно короткое время может быть Magersucht в восточной Германии. Раньше встречался там редко, а после объединения страны распространился, преимущественно среди женской половины населения, невероятно быстро.
      Итак, спасение в прививках? Возьму определенную группу зухтов, связанных с потреблением. Мы не можем вернуться к образу жизни наших предков и игнорировать происходящие изменения, поэтому должны целенаправленно искать средства защиты от власти раздражителей. На исследования в этом направлении нельзя жалеть средств. Мозг должен стать объектом для прививок.
      Пофантазирую, картинка из будущего. Новые товары, услуги, развлечения пожалуйста, сколько угодно, но... только в комплексе с прививочным материалом. К каждому новшеству, будь то компьютерная игра или сладость, прилагаются пилюли против зухта. Принимают их не все, а лишь те, кому тот или иной конкретный зухт угрожает. Чтобы установить это, потребуется специальная диагностика.
      Закончив, Дана громко чихнула. Отвлекаться на постороннее им запрещалось и все же Тим умудрился тихонько шепнуть: "Будь здорова, спасительница человечества. Хочу прививку в виде порошка. Втянул носом, чихнул - и все, никакой зухт не страшен."
      Дана улыбнулась ему в ответ и снова громко чихнула. Сотрудники начали потихоньку похихикивать - наконец-то нашелся повод освободиться от предельной концентрации.
      - Итак, мои дорогие коллеги, для нарушителей у меня приготовлено не очень симпатичное наказание и, поверьте, я не шучу, рассматривайте мои слова как серьезное предупреждение, - вмешался шеф, улыбнулся, правда, при этом.
      Во время мозговых атак он требовал жесткой дисциплины, это все знали.
      За Даной слово взял Тимов сосед.
      - Смотрю на наши усилия пессимистично. Кроме того, вижу угрозу для всех нас - общаемся каждый день с носителями разных зухтов, подвергаемся в буквальном смысле обстрелу со стороны "вирусов". В обычной жизни люди реже имеют интенсивные контакты с таким количеством, как мы. Нуждаемся в противозухтной защите. Пример врачей - чаще, чем представители других слоев населения, зарабатывают определенные зухты. Не хо-о-о-чу!!!
      - Если среда обитания меняется, - заговорил самый низкорослый сотрудник Петер, всего метр шестьдесят два, - и возникают новые непривычные раздражители, то и у животных возможно появление зухтов. Набредают, к примеру, на гнилые яблоки под деревом, в них алкоголь уже образовался в результате загнивания-брожения, ну и поедают их с огромным удовольствием, потом пьянеют. Если бы такое удовольствие попадалось чаще, определенный процент животных пристрастился бы к алкоголю.
      Особенно хорошо это прослеживается у животных в домашних условиях. Примеры: кошка лакает только сливки, обезьяна становится зависимой от пива, собака, опробовавшая езду на лифте, требует его и отказывается спускаться по лестнице. Faulsucht,10 Fre?sucht11 ... Но мы, на то мы и люди, шагнули много дальше.
      Руку подняла Дуня.
      Прививки, защита от зухтов - все это сплошная утопия. Производителями бросаются огромные силы на то, чтоб воздействовать на потребителя. Команды психологов отрабатывают методы влияния на мозги потенциального покупателя, в помощь привлекается современнейшая техника. Положить сладости перед кассой в магазине на уровне глаз ребенка - это пример вчерашнего дня.
      Сегодня, чтоб завлечь, используются более изощренные, эффективные и не всегда заметные непосвященному приемы. Возможности рекламы, психологического воздействия расширяются с каждым днем.
      Множатся и протесты, но чаще всего заканчиваются неудачей. Приведу интересный пример. В одной скандинавской стране группа жещин пыталась добиться полного запрета на рекламу товаров, воздействующую на детские мозги, а также рекламу машин (опасность для мужей).
      Вопрос - кто будет приветствовать прививки? Государство? Когда производители нарисуют правителям картину упадка в стране как следствие борьбы против зухтов, они быстро откажутся от своей затеи.
      Дана внимательно посмотрела на Дуню. В этот раз она была одета очень незаметно - серо-черный комплект из брюк и хлопчатобумажного свитерка, никаких украшений, волосы стянуты черной махровой резинкой в хвостик. Просто и все равно красавица. Дана начала злиться на себя - почему хорошо скрываемая недружелюбность по отношению к Дуне нахально ведет абсолютно самостоятельную жизнь? Хватит, нужно обуздать ее, подчинить и отправить в архив подсознания. Чем провинилась, собственно, Дуня перед ней? Лишь тем, что нельзя - стереотипное отношение к красавицам - назвать глупой?
      Дана боролась с посторонними мыслями - вон их, нужно думать только о том, что относится к теме, шеф ожидает активности. Наконец, удалось сконцентрироваться, стала вникать в то, что говорили другие.
      - Зухт неистребим, с ним нужно мириться. Повторение, ритм, ритуал потребность человека в этом изначальна. Различается реакция индивидуума на раздражители. К одному человеку прилипает одно, к другому - другое. Потребность в повторении испытанного очень избирательна - в одном случае слабее, в другом сильнее, в третьем отсутствует. Почему?
      Именно поэтому кое-где применяющийся метод "стирания" в мозгу памяти об определенном зухте не может обеспечить прорыв в решении проблемы. Вылечившись, один человек при повторном столкновении со старым раздражителем (допустим, наркотики) устоит, другой же - снова попадет под его власть. Стерли - столкнулся снова - рецидив... - сказка про белого бычка. Почему опять прилипает этот же зухт - воспоминания ведь о нем не осталось? А кто-то из устоявших вдруг приобретает Gewaltsucht, начинает регулярно избивать жену и попадает в тюрьму. Почему?
      Счастье - иметь зухты, поощряемые обществом на данном периоде человеческого развития или по крайней мере терпимые им. Возьмем Arbeitssucht.12 Следствием для его обладателя и близких к нему людей могуть быть разные неприятные моменты, в целом же в обществе это явление трагически не воспринимается. Arbeitssucht практически является одной из движущих сил во многих высокоразвитых странах, бороться против него обществу не выгодно.
      Молодой сотрудник с холеной треугольной бородкой закончил говорить. Теперь в бой рвалась его соседка Кати - сверхэнергичная, пухленькая, все время в джинсах, как и шеф. Флиртовал тот с ней даже чаще, чем с Дуней.
      - В тоталитарном обществе, где властвует диктатура, встречается меньшее разнообразие зухтов, - заговорила она. - Чем сильнее специфические коллективные зухты, тем больше размах эпидемии, тем меньше места остается для индивидуальных, мелких. Что лучше? По мне так только не коллективные, я -индивидуалистка.