Турецкие страсти

      -Что собираетесь делать завтра?
      -То же, что и сегодня - отдыхать, - мило улыбнулась я. - Обожаю море и все, что с ним связано. Возможно, поеду кататься на яхте, я слышала на пляже, что туда предлагают билеты.
      -А если я вам предложу чуть-чуть другой вариант отдыха?
      -Какой именно?
      -Я хочу пригласить вас провести день на моей собственной яхте. Это немного комфортнее, чем толкаться в толпе туристов.
      -Вы очень добры, Исмаил-бей, - забормотала я, решительно не зная, как отнестись к подобному предложению.
      И вообще все это сильно смахивало на какой-то голливудский фильм. Миллионер, море, яхта. Ущипнуть, что ли, себя покрепче? Или он так шутит? Хотя на шутника вроде бы не похож.
      -Рекомендую принять приглашение, Вика, - сказал вдруг Алексей на таком чудовищном английском, что я даже не сразу его поняла. - Второй раз такой шанс не выпадет.
      Исмаил-бей одарил его полуулыбкой, от которой тот буквально расцвел, и повернулся ко мне:
      -Так что мы решим, дорогая ханум?
      -Я не знаю, насколько это удобно...
      -Уверяю вас, не пожалеете. К тому же обещаю вести себя, как джентльмен.
      -А вы разве умеете по-другому? - невольно вырвалось у меня.
      Конечно, комплимент я ему отвесила хоть и косвенный, но вполне приличный. С другой стороны, я как-то не могла представить себе этого вылощенного, с безупречными манерами господина, хватающим меня за коленки или что-то в этом роде. Ну, а если даже допустить... Олег, по-видимому, думает, что кроме него других мужчин на свете просто не существует, отправил меня сюда, да еще нагрузил какими-то сомнительными поручениями. Конечно, то, что я собиралась сделать, было не совсем нравственным, но... Но уж лучше я буду безнравственной, чем несчастной! Не на танцы же с администратором ресторана идти.
      -Я с удовольствием покатаюсь на вашей яхте, Исмаил-бей, - решительно сказала я.
      Алексей совершенно прав: второй раз такой шанс может и не подвернуться, а кораблик с туристами от меня никуда не денется. Они тут каждый день плавают, двадцать пять долларов все удовольствие вместе с обедом на борту. И наверняка только я там окажусь одинокой девушкой. Да ну их всех!
      -Чудесно! Тогда завтра я за вами заеду. Где вы остановились? В каком отеле?
      -Вот в этом доме, - повела я головой в сторону своего временного пристанища. - Вон мой балкон отсюда видно.
      -Вы довольны апартаментами?
      -Еще бы!
      -Я рад. Видите ли, на самом деле я хозяин этого дома, и мне приятно, что вы уже моя гостья. Конечно, сам я во все дела не вникаю, для этого есть управляющий. Впрочем... Какой номер апартаментов?
      -Третий.
      -Неплохо, но довольно скромно. Впрочем, все это поправимо.
      Он снова сделал какой-то неуловимый жест рукой и сказал несколько коротких фраз мгновенно появившемуся официанту, а потом снова повернулся ко мне.
      -Сейчас я познакомлю вас с управляющим. При малейших затруднениях или проблемах обращайтесь к нему, я сделаю соответствующие распоряжения. А нам, пожалуй, можно выпить по бокалу шампанского в честь такого замечательного знакомства.
      Вот от шампанского я отказалась категорически, попросив заменить его все тем же красным вином, которое пила весь вечер. Во-первых, я эту шипучку не слишком жалую, а во-вторых, устраивать ерш в данном случае было совершенно неуместно, тем более, что днем я еще и пиво пила. Тут и на трезвую голову дай бог уследить за событиями.
      Управляющий оказался довольно пожилым человеком, ни слова не понимающим ни по-русски, ни по-английски, поэтому содержание его короткого разговора с Исмаилом-беем я не уловила. Поняла только, что речь идет обо мне - пару раз мелькнуло ставшее уже привычным Виктория-ханум. Управляющий только кивал и низко кланялся, а потом чуть ли не рысью куда-то помчался, не иначе, выполнять только что полученные указания. Интересно, что за сюрприз меня ожидает в квартире?
      Долго мучиться неизвестностью мне не пришлось. Управляющий вернулся практически мгновенно и на лице его были отчетливые следы нешуточной паники. Он пробормотал несколько опять-таки непонятных турецких фраз, после чего Исмаил-бей резко встал, отшвырнул кресло, что-то прошипел сквозь зубы, но довольно быстро взял себя в руки.
      -Виктория-ханум, нам придется прямо сейчас пойти к вам.
      -Что-то случилось? - ошарашено спросила я.
      -Никогда ничего подобного в этом городе не было, - вместо ответа отчеканил Исмаил-бей. - Алексей-бей, пойдемте с нами, оставьте в покое бумажник, вы сегодня были моим гостем. Прошу вас, Виктория-ханум...
      Когда мы подошли к моей квартире, я поняла, что так разозлило всесильного миллионера. Дверь была полуоткрыта и буквально все перевернуто вверх дном, даже обивка на мебели была вспорота. Вечер, начавшийся мелодрамой, оборачивался неслабым боевиком.
      Глава 3.
      Все к лучшему.
      Действительно, такое я видела только по телевизору. По квартире, простите за избитое сравнение, словно тайфун прошел. Спальня выглядела не лучше гостиной, в кухне тоже царил полный разгром, только ванная комната не слишком пострадала, наверное из-за своей спартанской обстановки. Явно что-то искали, но что?
      -Придется вызвать полицию, - сказал Исмаил-бей. - Это не шутки.
      -Какие уж тут шутки, - вяло отозвалась я. - Похоже, мой замечательный отпуск превратится совсем в другое времяпрепровождение.
      -Чепуха! Мы завтра все равно пойдем на яхте. А здесь пусть специалисты разбираются.
      -Как скажете.
      Больше всего меня угнетала не предстоящая встреча с полицией, а то, что остаток ночи мне предстоит провести в этом хаосе. Точнее, пытаться привести помещение в более или менее пристойный вид. Интересно, кто будет компенсировать убытки? Одна кожаная мебель, порезанная и разодранная, стоит... Ой, лучше даже не думать, сколько она стоит!
      -Успокойтесь, Вика, - сказал Алексей, нервно куривший на лестничной площадке. - Ведь не вы же все это устроили, правда? Ну, и не берите в голову. Как по-вашему, что они могли искать?
      Я только плечами пожала. Деньги или драгоценности? Но деньги были при мне, а драгоценностей, как таковых, вообще не было. Бижутерия не в счет, да и ее я взяла с собой в очень ограниченном количестве.
      Исмаил-бей тем временем вел какие-то переговоры с управляющим, который только кивал и кланялся, а потом нажал кнопку звонка соседней квартиры. Поздновато, между прочим, для незваных гостей, время-то заполночь. Так что у открывшего, наконец, дверь мужчины вид был совсем не радостный.
      -Что случилось? - осведомился он по-английски, но акцент выдавал в нем моего соотечественника.
      Вот влип, бедолага!
      -Случилось с квартирой вашей соседки, - пояснил Исмаил-бей. - Сейчас приедет полиция, наверняка заинтересуется, что вы видели или слышали.
      -Нам понадобится переводчик, - усмехнулся сосед. - Моего словарного запаса не хватит на беседу с полицией.
      -Переводчик будет, - уверенно сказал Исмаил-бей. - И очень скоро.
      Ну, в этом я не сомневалась. Если он действительно хозяин в этом городишке, то вся полиция станет на уши моментально и заодно из кожи вон вылезет. Ага, вот они, кажется, подъехали. Ну, теперь у нас тут пойдет потеха с переводчиком.
      -А я, пожалуй, пойду, - полувопросительно сказал Алексей. - Если что, Исмаил-бей знает, где меня найти.
      -Не получится, - вздохнула я. - Вы видели квартиру в, так сказать, первозданном виде, когда заходили за мной перед ужином. С тех пор я все время была с вами, так что вы - мое единственное алиби на данный момент.
      -Вы- потерпевшая, зачем вам алиби? - уже раздраженно спросил Алексей.
      -Чтобы было! - отрезала я. - Может, по их турецким законам они в первую очередь именно потерпевших в каталажку запрятывают. Чтобы те еще чего-нибудь не потерпели.
      -Вы неподражаемы, Вика! Даже в такой ситуации сохраняете чувство юмора.
      -Поплакать еще успею, - мрачно пообещала я. -Мое от меня не уйдет.
      Полицейских приехало, по-моему, штук десять, причем половина из них сносно говорила по-русски, а для остальных припасли пару переводчиков. Со мной они разделались практически моментально: получили подтверждение того, что с восьми до полуночи я была совсем в другом месте, причем в компании Исмаил-бея. После этого мне предложили собрать личные вещи.
      -Зачем? - с ужасом спросила я Исмаил-бея. - Меня отправят в тюрьму?
      -Вы отправитесь в новую квартиру, - терпеливо, словно ребенку, объяснил мне Исмаил-бей. - Я уже приказал управляющему ее приготовить. Сейчас он принесет вам ключ от лифта.
      -От какого лифта? - окончательно обалдела я.
      -Квартира на последнем этаже, у нее персональный лифт. Надеюсь, вам понравится.
      Я молча отправилась собирать личные вещи. Не оставаться здесь на ночь - уже счастье: одна мысль о том, что мне придется провести ночь в помещении, буквально вывернутом наизнанку, вызывала у меня дурноту. В квартирах с персональным лифтом я еще не жила, но, между прочим, в этом доме я вообще никаких лифтов не заметила. Граждане демократично шлепали пешком до четвертого этажа по лестнице, как бы прилепленной к торцу здания. Это сооружение даже лестничной клеткой нельзя было назвать, потому что она была абсолютно открытой: окна обозначались довольно широкими проемами и все.
      Краем уха я прислушивалась к тому, что происходило в гостиной. Там, судя по всему, допрашивали соседа. Реплики его выдавали в нем исконно русского человека: "Знать ничего не знаю, ведать не ведаю, не видел, не слышал, не заметил". Нет, он знал, что квартира обитаема, но свою соседку, то есть меня, сегодня увидел первый раз в жизни. И очень, оказывается, об этом жалеет, потому что дама с такими стройными и длинными ножками просто воплощает в себе его мечты и грезы. Я машинально опустила глаза вниз: ноги были надежно прикрыты длинным подолом вечернего платья-сарафана, который я надела, чтобы пойти с Алексеем в ресторан.
      Когда я вышла в гостиную со своими двумя сумками, там как раз происходила интересная процедура снятия отпечатков пальцев: у Алексея и у соседа. Тот полицейский, который у них был за главного, как-то нерешительно посмотрел на меня, а потом перевел взгляд на Исмаил-бея и что-то подобострастно у него спросил. Тот повернулся ко мне:
      -Виктория-ханум, вы позволите снять и ваши отпечатки. Никто вас, конечно ни в чем не подозревает, но...
      -Но это нужно, чтобы не было лишних неопознанных отпечатков, подхватила я. - Позволю, конечно, тем более, что за прошедшие сутки и тут перетрогала все, что можно, и даже то, что трогать не рекомендуется.
      -Например? - с детским любопытством спросил Исмаил-бей.
      -Например кондиционер. Работает себе и работает, зачем его трогать? Но мне было интересно...
      Молоденький полицейский моментально "откатал" мои пальчики и даже дал специальную салфетку, чтобы стереть с них краску. Ну вот, теперь попаду в турецкий каталог. Хорошо хоть фото в фас и профиль не сделали.
      -Мы можем идти, Виктория-ханум, - сказал Исмаил-бей. - Вы тут больше не нужны, я - тем более.
      По общей лестнице мы спустились на первый этаж, а потом какими-то хитрыми переходами прошли в небольшой дворик. Среди цветов была калитка, а за ней угадывалась близость моря. Ну, и дальше что?
      Дальше была совершенно неприметная дверь в стене, которую Исмаил-бей открыл небольшим плоским ключом. Точнее, вставил этот ключ в какое-то отверстие, после чего дверь бесшумно уехала в сторону, а за ней оказалась кабина лифта. Вполне комфортабельная: с зеркалом и даже банкет кой для отдыха. Только кнопок на панельке было всего три: зеленая, синяя и красная.
      -Зеленая - вниз, - прочитал мои мысли Исмаил-бей, - синяя - вверх, а красная - для вызова охраны, если что-то случится.
      И мы вознеслись с помощью синей кнопки. Когда лифт остановился, дверь снова отъехала и я шагнула... Нет нормальными словами описать это помещение просто невозможно, рядом с ним мерк любой современный гостиничный люкс. А ведь была еще спальня: как у голливудской кинозвезды: с круглой кроватью и пологом, была еще совершенно уж непотребно-роскошная ванная, даже не ванная, а мини-бассейн с десятками кнопок и рукояток, со шкафчиками, битком набитыми всякими бутылочками и баночками. Правда, купальная роскошь вызвала у меня грустную мысль, что до конца отдыха мне придется довольствоваться умывальником и биде, с ними я, по крайней мере, была знакома практически, а не теоретически.
      -Вон там небольшая кухонька, - прервал мои размышления Исмаил-бей, но вам совершенно необязательно утруждать себя готовкой. Позвоните по внутреннему телефону на мою кухню, закажите, что угодно, вам тут же доставят.
      -Я ведь не говорю по-турецки, - пожала я плечами. - А ваши повара вряд ли знают английский. Так что уж лучше я сама.
      -Хорошо, это мы уладим, так сказать, в процессе. А сейчас вам нужно отдохнуть, день был напряженным. Выспитесь, а завтра на яхте забудете обо всех сегодняшних неприятностях.
      -Вам-то это зачем все нужно, Исмаил-бей? - спросила я в лоб. - Зачем вам вся эта возня со мной?
      -Считайте это капризом, - усмехнулся он. -К счастью, я могу себе позволить практически любую прихоть. А вообще давайте поговорим завтра. Море, солнце, тишина...
      Ну что ж, я спросила - он от ответа ушел. Ушел, надо сказать, элегантно, но пусть не думает, что я, ослепленная и оглушенная всем этим великолепием, забуду завтра задать все тот же вопрос. В тишине, на море, под жарким солнцем. Завтра поговорим, а сейчас действительно было бы неплохо немного отдохнуть.
      -Я оставляю вас, Виктория-ханум, отдыхайте. Будьте готовы завтра к девяти утра. Успеете?
      -А будильник здесь имеется? - поинтересовалась я.
      -Будильник? Зачем?
      -Чтобы не проспать.
      -Не волнуйтесь. Сколько времени вам нужно с утра на сборы?
      -Ну... час.
      -Значит, в восемь утра вам принесут завтрак. Заодно и разбудят. Скажите, чтобы вы хотели?
      -Кофе, - уже откровенно наглея сказала я. - Кофе с молоком и круассаны.
      -Любите Францию? - проявил он незаурядную догадливость.
      -Обожаю.
      -Тогда спокойной ночи, Виктория-ханум. До завтра.
      -До завтра, - не без облегчения отозвалась я.
      До последней минуты копошилось у меня в черепушке сомнение, относительно его намерений. И если бы он пожелал разделить со мной роскошное ложе, я бы оказалась в довольно затруднительном положении: при таком уровне гостеприимства трудно в чем-то отказывать. Но Исмаил-бей избавил меня от моральных страданий: оставил на столике возле входной двери ключ от лифта и откланялся. Да и то пора было: почти час ночи.
      По уму-то, конечно, нужно было немедленно ложиться спать. Тем более, что даже постель уже была приготовлена чьими-то заботливыми руками, и бутылочка минеральной воды со стаканом стояли на ночном столике, и пачка сигарет лежала там же рядом со сверкающей пепельницей и довольно массивной зажигалкой. Но мне больше всего хотелось на свободе "обнюхать" все уголки своего нового помещения.
      Кухонька была крохотной, но классно оборудованной. Правда, стиральная машина там отсутствовала? Судя по всему, гости в этих апартаментах стиркой себя не утруждали, точнее, не должны были утруждать. Зато там был выход на маленький балкончик, куда я тут же и полезла. Справа от балкона оказалась огромная веранда, попасть на которую можно было, наверное, из гостиной, а вокруг простиралось... безграничное звездное небо. Тут до меня дошло, что я попала в так называемый пент-хаус, который при прочих равных условиях могла видеть только в кино. Кстати, голову могла дать на отсечение, что всю эту красоту снизу разглядеть было практически невозможно, даже с крыш соседних домов: они все были значительно ниже.
      Господи, я же совершенно забыла о том, что Олег велел посмотреть электронную почту. Там, внизу, компьютер был, я помню, а есть ли он здесь? Оказалось - есть. Я, правда, не сразу его обнаружила: по замыслу дизайнера от огромной гостиной был отгорожен отсек-кабинет, причем роль стены играли вьющиеся растения и заметить, что за ней есть что-то еще, можно было далеко не сразу. Но компьютер там был, мощный и навороченный, да еще постоянно подключенный к Интернету, так что на нужный мне сайт я попала практически мгновенно и без проблем. Действительно, помимо всякой малозначимой ерунды там было письмо от моего драгоценного. Что само по себе было необычно: звонит каждый день, да еще письма пишет. Такой частотой общения он меня обычно не баловал.
      Письмо было коротким, минимально нежным и максимально информативным. Мне предлагалось в ближайшее время, точнее, завтра, отнести посылку по определенному адресу и определенному человеку. После чего я могу наслаждаться отдыхом... но скорее всего одна. Сформулировано было немного витиевато, но суть была предельно жесткой: Олег прилететь почти наверняка не сможет, обстоятельства такие, но и оставлять меня одну на полном соблазнов курорте ему не хотелось. Короче, передай посылку и отваливай домой.
      Рассердить меня довольно трудно, я женщина скорее спокойная, чем истеричная. Но тут я просто разозлилась. Да что же это за ситуация, в конце концов складывается? Исполнила роль курьера - и ступай на все четыре стороны? В принципе, сам факт передачи меня не особо напрягал: надо, так надо, невелика барыня. Но вот предложение выметаться, не успев толком распробовать отдых на море... Конечно, мягкосердечие и сочувствие к людям в список добродетелей моего драгоценного не входили. Но и до откровенного хамства он никогда не опускался. Интересно, если я выполню его распоряжение, какими глазами он посмотрит на меня в Москве при встрече? И как будет объясняться?
      Я отыскала в гостиной бар, который, как и полагала, был под завязку набит всевозможным спиртным, и, подумав немного, налила себе излюбленного джина с тоником. На меня этот напиток действует, как ни странно, отрезвляюще, да к тому же подстегивает процесс размышлений, если. Конечно, приходится размышлять. А в данном случае - безусловно было.
      Сигареты, пепельницы и зажигалки тут были расставлены и разложены повсюду, так что я, не особо сомневаясь, пошла на веранду. Действительно, рядом с роскошным шезлонгом стоял очень красивый столик со всеми курительными принадлежностями. Ночь была волшебная, совершенно сумасшедшей красоты ночь, но мне почему-то расхотелось ею любоваться. Мне нужно было подумать.
      Что, собственно, связывало нас с Олегом, кроме постельных забав? Грустно, конечно, но приходилось признать: ничего. О любви он не говорил никогда, подарков не делал, никуда не водил, чтобы девушка, так сказать, проветрилась, а за последнее время даже паршивого цветочка ни разу не принес. Поздно, но я все-таки сообразила: ему было удобно иметь в Москве постоянную и нетребовательную любовницу. Даже не любовницу. А... Ну, ладно, себя ругать - последнее дело, особенно задним числом.
      Меня, судя по всему, придерживали как раз вот ради такого случая. И я напрасно только что заподозрила Олега в отсутствии гуманности: как раз в высшей степени гуманно было убрать меня, как ненужного свидетеля. Что же такое содержится в этой чертовой посылке, если вокруг нее начинают кипеть африканские страсти?
      Я достала со дна своей сумки коробку размером в полторы пачки сигарет и нерешительно повертела ее в руках. Запаковано было на совесть, нечего было и думать о том, чтобы вскрыть, посмотреть и сделать так, как было раньше. Тут требовался профессионал, а вот им я как раз не была.
      Вместе с посылкой из сумки выпала какая-то визитная карточка. Это еще что такое? Ах, да, это тот самый администратор ресторана, который приглашал меня на дискотеку. Только... минуточку! Где-то я совсем недавно видела практически идентичное содержание. Где же? Ну, конечно, в письме Олега! Значит, я должна переться в этот ресторан, искать там специально этого Ахмеда-Махмуда-Муслима или как его там, произнести заветную фразу: "Только кофе покрепче и воды не нужно", после чего вручить ему клятую посылку... Опять не сходится! При таком раскладе некуда приткнуть подметное письмо. Когда мне его подсунули, посылкой я еще не обладала и кто-то, наверное, об этом знал. Знал и пытался сорвать намеченную операцию в самом начале.
      Ладно, утро вечера мудренее. Я снова сунула в сумку свои сокровища посылку, визитку и письмо, - и отправилась готовиться ко сну. В навороченную джакузи-бассейн, оказывается, лезть было совершенно необязательно: в углу притулилась стеклянная кабинка со вполне нормальным душем. И через пятнадцать минут я уже проваливалась в сладкую бездну сна, мимоходом отметив, что лежанка тут классом повыше, чем та, на которой я почивала в прошлую ночь. То есть привыкание к роскоши шло по нарастающей. Очень интересно, как мне дома, в Москве покажется моя привычная тахта, которую я до недавнего времени считала эталоном удобства и комфорта? К хорошему-то быстро привыкаешь, вот отвыкать почему-то быстро не получается.
      Мне показалось, что я только-только опустила голову на подушку, как к моему плечу тут же прикоснулась чья-то рука. Нежно так, чуть осязаемо. Я приоткрыла один глаз: передо мной стояла миловидная девушка с подносом в руках. Она что-то лепетала по-турецки, но в принципе было понятно и без слов: обещанный утренний кофе мне сервировали, и будильник при таком сервисе был не нужен в принципе.
      Она пристроила поднос возле кровати и произнесла еще одну фразу, из которой я уловила только имя - Исмаил-бей, и догадалась, что он будет ровно в девять, потому что именно столько пальцев мне показала эта одалиска, предварительно изобразив нечто круглое, долженствующее, по-видимому, обозначать циферблат.
      Когда я осталась одна, то первым делом отволокла поднос на веранду, где было уже очень тепло, но от прямого солнца надежно закрывали огромные зонты. Там-то я со вкусом, толком и расстановкой полакомилась чудным кофе, свежайшими круассанами с маслом и каким-то сыром, и с наслаждением закурила первую в этот день сигарету. Как ни странно, чувствовала я себя вполне бодрой и отдохнувшей, хотя спала всего несколько часов, так что к назначенному сроку была в полной боевой готовности: купальные принадлежности в сумке, сама - в юбке с разрезами и топе, чисто условно скрывавшим верхнюю часть фасада. Про шляпу я, конечно, тоже не забыла, поскольку только здесь и могла носить любимый головной убор: в Москве такие поля не проходили по определению, то есть в вагоне метро не помещались. Да и особо сильной жары там обычно не наблюдается.
      Ровно в девять дверца лифта отъехала в сторону и передо мной предстал Исмаил-бей собственной персоной, весь в белом. Так что, судя по всему, сон Золушки продолжался, и мне предстояла не больше не меньше, как увеселительная прогулка на яхте настоящего миллионера. По большому счету я, конечно, вела себя безнравственно: кто его знает, какие у него там на самом деле намерения. Но я уже говорила и готова повторить снова: лучше быть безнравственной, чем несчастной. Тем более альтернативой было только возвращение домой, да еще и вручение перед этим какой-то дурацкой посылки.
      Подождут. Все подождут. И мой драгоценный, похоже, уже бывший, который, по-видимому, решил использовать меня втемную, как болвана в преферансе, и ресторанный администратор, и вообще все. Завтра будет новый день, неизвестно чем его заполнять, вот и займусь делами. Вряд ли меня каждый день будут ублажать так, как сегодня. То есть уж точно не будут. А живем один раз и нужно сделать этот процесс максимально комфортным. Я не права?
      -Вы сегодня ослепительны, Виктория-ханум, - церемонно произнес Исмаил-бей. - Надеюсь, вам здесь нравится.
      -Кому здесь может не понравится? - искренне изумилась я. - Это же просто дворец из "Тысячи и одной ночи". И потом... как подумаю о той, разоренной квартире...
      -И не думайте, я разберусь. Собственно, уже сегодня должны быть какие-то результаты. Послушайте, а не выпить ли нам сейчас еще по чашечке кофе?
      -Почему бы и нет? Там, в кофейнике, его еще человек на пять хватит.
      -Я предпочитаю свежий, но сойдет и так. На яхте будем отдыхать, а сейчас минут десять побеседуем о делах... если вы не возражаете.
      Я не возражала. В конце концов, в одиночку мне с этим делом все равно не разобраться. А раз уж этот самый Исмаил-бей такой влиятельный и всемогущий, пусть попробует помочь решить мои проблемы. Все равно больше никто не поможет.
      Мы уселись на веранде и какое-то время чинно пили кофе в полном молчании. Первая, конечно, не выдержала я:
      -Исмаил-бей, я очень признательна вам за участие. Не знаю, что именно, но вокруг меня происходит какая-то странная возня. Например, в первое же утро мне подсунули вот это.
      Я достала из сумки письмо и перевела его содержание.
      -Вы кому-нибудь об этом рассказывали? - спросил Исмаил-бей.
      -Нет. Мне было просто некогда. Да и зачем?
      -Просто так никогда никому не угрожают.
      -Если бы это письмо пришло после того, когда я получила посылку, то была бы какая-то логика...
      -Какую посылку?
      Я предъявила и посылку тоже.
      -Кажется, я понял, что искали в квартире, - медленно произнес Исмаил-бей. -Вы поступили или очень разумно, взяв ее с собой, или... крайне опрометчиво. Еще не знаю. Но что-то более или менее проясняется. Вы хотя бы имеете представление о том, что в этой коробке?
      -Ни малейшего, - довольно легкомысленно ответила я. - Представляю только, что мною пытаются манипулировать, причем довольно бесцеремонно. Не уверена, что мне это нравится.
      -Знаете, мне это тоже не нравится. Утром я получил предварительный отчет из полиции.
      -Вы? - вытаращила я глаза.
      -Именно я, - не без удовольствия подтвердил Исмаил-бей. - Я знаю все, что происходит в этом городе. Во всяком случае, надеюсь, что все. Именно поэтому я так близко к сердцу принял вашу историю. Давайте потратим еще полчаса, а потом - с чистой совестью на яхту.
      У меня такое предложение никаких возражений не вызвало. В кой веки раз кто-то взялся решать мои проблемы за меня.
      Исмаил-бей коротко переговорил с кем-то по мобильному телефону, потом встал и нажал какую-то неприметную кнопку возле двери.
      -Сейчас принесут свежий кофе, - объявил он. - А тем временем приедет один человек, мы отдадим ему на временное хранение ваши сомнительные сокровища и до вечера выкинете все мрачные мысли из вашей прелестной головки.
      Как я уже говорила, особого выбора у меня не было, а было какое-то странное, постепенно нарастающее чувство тревоги внутри. Так что я была просто счастлива хоть на время сбежать от всего этого.
      Мы выпили еще по чашке кофе, покурили, и тут в дверях лифта возник человек. Если бы меня попросили потом описать его внешность, я бы, наверное, не смогла. Он был совершенно никакой, плоский, невыразительный, да еще в затемненных очках. Но именно ему Исмаил-бей отдал письмо и посылку и коротко что-то приказал. Человек поклонился, отвесил еще один полупоклон в мою сторону и исчез в лифте. Ну вот, мосты сожжены, пути отрезаны, теперь я ни в коем случае не смогу передать посылку, потому что у меня ее нет.
      -Поехали, Виктория-ханум, - поднялся с кресла Исмаил-бей. - Вечером мы наверняка узнаем если не все, то многое. Надеюсь, вы не откажетесь поужинать со мной?
      -Не откажусь, - без колебаний ответила я. - Храбрость - это не самое главное мое качество, а тут еще страшилки вокруг всякие происходят. Так что я очень благодарна...
      -Пустяки, даже говорить не о чем. В путь, дорогая ханум. Обещаю, вас ждут совершенно незабываемые впечатления.
      Я, собственно, и не сомневалась...
      Определенное представление о разных плавсредствах я, конечно, имела. Вынесла из своей пока еще не слишком долгой жизни. Например, любила и умела грести, поэтому частенько по летней жаре отправлялась в какой-нибудь парк культуры и отдыха, где были водоемы и, соответственно, лодки напрокат. Один раз какой-то уж очень настырный поклонник заманил меня на Химкинское водохранилище, обещав "королевский круиз на яхте". Вся эта, с позволения сказать, яхта была чуть больше корыта, к тому же не слишком устойчива, так что ничего королевского я в этом развлечении не усмотрела. Тем более, что почти все время приходилось повисать на каких-то веревках, чтобы это сооружение не перевернулось. Будучи в Крыму, пару раз каталась на экскурсионных катерах, в принципе, мне даже понравилось. Правда, нравилось, в основном то, что берег был все время виден и в случае чего можно было добраться до него вплавь. Один раз - в далекой юности - провела с родителями целую неделю на теплоходе, который неспешно телепал от Москвы до Самары, тогда еще города Куйбышева. Ну, и венцом всего этого можно было считать случайную прогулку на служебном катере одного знакомого генерала, который инспектировал какое-то подмосковное водохранилище, в основном, закрытую его часть, и по внезапной прихоти пригласил меня с собой под видом журналистки. Там мне даже порулить дали: у меня где-то до сих пор хранится фотография, на которой я с обалдевше-счастливым и одновременно перепуганным видом вцепилась в рулевое колесо. Правда, сам рулевой стоял сзади в диком напряжении, готовясь в любую минуту прийти на помощь. К счастью, до этого дело не дошло, я успела наиграться и не вляпаться в какую-нибудь экстремальную ситуацию. Что, в принципе, было даже странно: все на этом катере, за исключением, пожалуй, рулевого, были уже на приличном взводе. Не иначе, Бог миловал, тот самый, который покровительствует дуракам и пьяницам.
      Из всего этого списка можно понять, что слова " прогулка по воде" и "роскошь" для меня синонимами ну никак не могли быть. Ничего роскошного в каюте второго класса волжского теплохода, естественно, не было, а все остальное было вообще неописуемым. И когда я собиралась прокатиться по волнам Средиземного моря с Исмаил-беем, я, оказывается, даже смутно не могла себе представить, что за аттракцион ожидает меня на этот раз.
      Возможно, это действительно называется яхтой, но такие "кораблики" я до сих пор видела только в кино. Там было все, что только можно пожелать, и много чего сверх того. Роскошная гостиная, элегантно-строгий кабинет, две изысканно-прелестных спальни. На верхней палубе под тентом разместились низкий стол и низкие же диваны, кресла, пуфики и всевозможные коврики. Рубка представляла из себя гибрид кабины какого-нибудь космического аппарата и капитанский мостик приличного авианосца. Словом, занесло меня на яхту супер-класса, которых, как я потом узнала, во всем мире было считанное количество. Даже очень считанное.