Глава 13

Пока Морган подходил ближе, Алиса не шелохнулась. Лицо ее медленно бледнело, пока в нем не осталось ни кровинки, но ее глаза, полные недоверия, неотрывно смотрели на него.

После многих месяцев ожидания и надежд его внезапное появление казалось невозможным. Герцог что-то сказал, но она не восприняла слов. Ум заторможено внимал тому, что было перед глазами, и она просто упивалась видом.

Видела, как напряжены широкие плечи, как гневно сверкают искрящиеся серые глаза. Горделивый, высокомерный и неотразимый, прямо с первого взгляда – точно такой, каким и помнила. И все те долгие бессонные ночи, которые пережила, лишь убеждая себя, что больше он ее нисколько не волнует, в единый миг куда-то исчезли. Глядя в серебристо-серые глаза, те самые, что ей являлись в снах и грезах с того мгновения, когда узрела их впервые, Алиса поняла всем сердцем, что никогда не переставала любить Моргана.

Он остановился прямо перед нею. Не посмотрел ей в лицо, а опустил взор, явно невольно, к ее вздувшемуся чреву. И она, проследив за его взглядом, тоже уставилась на свой огромный живот.

Так они и стояли, уткнувшись взорами в ее живот и ожидая, что первым заговорит другой. От тягостного напряжения нервы Алисы сдали, и она отступила на шаг. Приподняв корзину чуть повыше, она прикрыла ею, как щитом, себя и свое дитя от напористого взгляда герцога. Это движение взъярило его.

– От меня? – процедил он сквозь зубы. Разумеется, он знал, что от него, но страдание и гнев, раздирающие душу, вынудили к жестокости его язык. Мозг кипел от обвинений, сердце похолодело от недоверия, и Морган бросил ей это, чтобы ранить ее так же, как ранила она его, утаив из эгоистических побуждений существование дитя.

Лицо Алисы совершенно побелело, глаза полыхнули от возмущения.

– Как вы смеете?!

Она задохнулась от ярости. Глаза наполнились слезами, боль сдавила хрупкое сердце. Чувства оскорбления и гнева, столкнувшись, сплелись воедино, и она, размахнувшись, со всей силой влепила ему пощечину. И разразилась мучительными рыданиями.

Морган, застигнутый врасплох ее выпадом, но не слишком удивленный такой реакцией Алисы, рассеянно потер ушибленное место. Ведь он сам, хоть и непреднамеренно, спровоцировал ее. Сквозь туман в голове до него дошел ее страдальческий плач, и его злость поутихла. И он расслышал в ее рыданиях неприкрытую муку, обнаженную боль и непроизвольно протянул руки, чтобы обнять и успокоить.

– Не прикасайтесь! – прошипела она, задыхаясь от всхлипов.

Сопротивляясь объятиям, она изворачивалась и извивалась, пытаясь вырваться из его рук, но его уже нельзя было остановить.

– Ну хватит, – сипло прошептал он и нежно, но твердо, прижал ее к своей широкой груди.

Устав сражаться, она прекратила борьбу, но вся напряженно сжалась. Он нежно гладил ее по волосам, по спине, смягчая напряженность ее тела, словно стараясь стереть ту муку, что породил в ее душе. И она постепенно расслабилась, нехотя отдаваясь уюту его забот.

Наконец рыдания ее совсем утихли. Достав из кармана, Морган дал ей свой белоснежный полотняный платок. Она взяла его, отошла в сторону и громко, совсем неподобающим для леди образом, высморкалась. Морган на это лишь слегка улыбнулся. Она не вернула ему платок, положив его в карман своего платья.

Он стал близко к Алисе, так близко, что мог уловить аромат свежести, исходившей от нее. На ней было простое, неприталенное платье из розового муслина с высоким гофрированным воротничком и полурукавчиками. При ее высоком росте и худом телосложении особенно большим казалось бремя ее ноши. Его рука нерешительно нависла над ее животом, ему очень хотелось нежно погладить эту живую округлость, но он не решался, ибо не знал, позволит ли она дотронуться до себя еще раз.

– Может, присядем? – предложила Алиса, нарушив наконец молчание. Она обессилела и физически, и морально. – Я теперь быстро устаю.

Герцог сразу проявил заботу о ней, вновь неотрывно глядя на ее чрево, где покоился их ребенок. Когда они шли к большой скамье под дубами, Алиса отметила, что Мейвис уже нет в саду, и обрадовалась. И лишь горячо взмолилась о том, чтобы старая няня ушла раньше и не стала бы свидетельницей постыдного поведения их обоих – ее самой и герцога.

– Когда? – просто спросил герцог, когда они сели. И она поняла, о чем речь.

– Ребеночек родится в декабре, думаю, перед Рождеством.

– Кто знает об этом?

– Только Мейвис, Перкинз и Нед. А теперь еще и вы, конечно.

– Почему, черт возьми, ты меня не известила? Просто не могу поверить, что ты утаишь от меня такое важное событие.

Алиса слышала, как он старается, но не может подавить в себе гнев. Она не поняла вопроса. Он ведь не мог не знать о ребенке. Она же написала ему так, как он советовал.

– Почему мое дитя должно интересовать вас? – спросила она уныло. – Вы же только что громогласно вопрошали о его отце.

Морган пристально посмотрел на нее.

– Это мой ребенок, – заявил он твердо. – Почему ты мне не сообщила?

– Я писала вам, – мягко сказала она. – Дважды. – Его собственническое заявление о том, что ребенок – его, всколыхнуло волну теплых чувств в ее израненном сердце.

– И куда ты отправила письма?

– Одно – к вам домой, в Лондон, на Гроувенор-Сквер; другое – в Рэмзгейт-Касл.

– Я их не получал, – заявил он категорическим тоном, ибо не очень-то поверил ей, но в то же время не смог найти ни единой разумной причины, заставляющей ее лгать.

– Ох! – откликнулась она, не веря, что он говорит правду. Однако по тому, как он отреагировал на ее вид, Алиса поняла, что он не знал о ее беременности.

– И что же собираешься делать? Уедешь куда-нибудь? – спросил он откровенно.

– Уеду с Мейвис в Корнуолл. Ее сестра, Луиза, любезно согласилась приютить нас до родов. А после родов мы надеемся где-нибудь там и поселиться, если я найду работу.

– А жить на что будете?

– Когда окрепну, найду работу. Пенсии Мейвис нам хватит на оплату жилья, а на еду надеюсь заработать.

Он прикрыл глаза, будто пытаясь отгородиться от картины ее самостоятельной борьбы за выживание с незаконнорожденным ребенком на руках. Не бывать этому! Пока он дышит – ни за что!

Морган тяжело вздохнул. Внимательно посмотрел на Алису и увидел, как глубоко запали глаза, каким бледным стало лицо. «При таком перенапряжении нервов она долго не выдержит. Обсудим ее положение позже. Нет, не обсудим, – поправил он себя. – Решение принято, и ничто меня не остановит. Разумеется, поженимся. Немедленно».

Морган не был вполне убежден, что Алиса не умышленно скрывала свое положение. Волновался, что она может отказаться выйти за него замуж. В ее планах на будущее, обдуманных явно не раз и подолгу, ведь не было места для него. Морган понимал, что сам должен полностью управлять ситуацией, иначе рискует потерять и ее, и ребенка.

Алиса смело всматривалась в его красивое лицо, пытаясь распознать его истинные чувства. Выслушал, как она собирается поступать, но ведь не прокомментировал ее планы, и ей остается искать ключ к разгадке его дум. Рад ли он ребенку? Намерен ли он принять участие в жизни их дитя? О Моргане она знала наверняка лишь то, что он серьезно относится к своим обязанностям. И теперь в любой момент он может предложить денежную помощь. Алиса не думала, что сможет перенести такое унижение. И она попробовала отвлечь его мысли в другое русло.

– Если вы приехали в усадьбу не затем, чтобы поговорить о моем ребенке, то с какой целью вы здесь?

Это был великолепный выход для Моргана – с изменением темы он выигрывал время, необходимое, чтобы обдумать, как поступить дальше. Он тут же ухватился за него.

– Я приехал по делу, в котором мне нужна твоя помощь. Соблаговоли пойти со мною в дом.

Она согласилась, и они в напряженной тишине дошли до дома и вошли в заново обставленную библиотеку. Алиса намеренно миновала огромные мягкие кресла, из которых ей трудно вставать, и присела на изысканный золоченый стул с изящными резными ножками. Со стороны казалось, что ей очень неудобно.

Морган предпочел не садиться, а стал у стола, скрестив руки на груди, лицом к Алисе. Не знал, с чего начать. Важное дело, из-за которого он прибыл в Вестгейт-Мэнор, казалось ему сейчас незначительным по сравнению с личной драмой.

– Вы сказали, что вам нужна моя помощь, – подсказала Алиса, надеясь, что разговор не будет слишком долгим.

– Да, – неторопливо начал Морган, стараясь собраться с мыслями. – Мне надо просмотреть вашу документацию по восстановительным работам. Мне нужен список всех, кто здесь трудился, и тех, кто поставлял материалы и прочее.

– Возникли какие-то проблемы? – спросила она, озадаченная странным требованием. – Я думала, что Тристан был до сих пор доволен моим ведением работ.

– Уверяю, не в этом дело, – откликнулся герцог. – Моя просьба не имеет ничего общего с вашей работой.

– Папки с этими документами я держу в хранилище ценностей. Сейчас принесу.

Прежде чем он успел что-либо сказать, Алиса вышла.

Спустя несколько минут она вернулась и подала Моргану три пухлые папки.

– В первой – платежные ведомости с указаниями имени и места жительства каждого рабочего. Во второй – все о поставках мебели. Можно заметить, что еще не все позиции выполнены. В третьей – все о поставках материалов: дерево, штукатурка, кирпич и так далее. Все?

– Да, это именно то, что мне нужно, – сказал он, с восхищением глядя на аккуратные перечни, написанные ее решительным, четким почерком. – И вот еще что, Алиса! Не знаешь ли ты, что случилось со старым дубовым бюро, которое раньше стояло здесь?

– Бюро? – переспросила она невинным голосом, а сердце у нее екнуло. «С чего он спрашивает об этом бюро?» Алиса и не думала, что он заметит его отсутствие. – Всю старую мебель снесли в кладовую на чердаке.

– Я уже проверял чердак, – заметил Морган. – Бюро там нет.

– Бюро там нет? – повторила она, как попугай.

– Нет.

– Странно. – Алиса сдвинула брови, делая вид, что старается вспомнить. – В таком случае, боюсь, не знаю, где его и искать, – закончила она, опустив очи долу.

Бессовестно врала. На какое-то мгновение Морган задумался – не могло ли быть связи между Алисой и Соколом, но быстро оставил эту мысль как явно смехотворную. Но тем не менее Алиса казалась встревоженной.

– Ты мне чего-то не договариваешь, Алиса, да? – спросил он мягко.

Услышав в его голосе легкое нетерпение, Алиса принялась машинально мять кисти рук.

– Почему это бюро столь важно? – спросила она, все еще не решаясь посмотреть ему в глаза.

Морган нахмурился.

– Алиса, ты знаешь где бюро, – он уже не спрашивал, а утверждал.

– Оно… не здесь, – созналась она, вспыхнув от стыда.

– А где?

– Я продала его.

– Продала, – повторил он оторопело. – Почему?

– Деньги нужны были. – Она пожала плечами. Молча ждала, что он начнет ругать ее. Внезапно вспомнилась мисс Райан, одна из бывших гувернанток, которая всегда ловила ее на чем-нибудь дурном. «Всякое решение любит рассуждение, – сказала бы мисс Райан своим гнусавым голосочком, – потому что как аукнешь, так и откликнется». Алиса горестно глянула на свой огромный живот, потом на злое лицо Моргана и признала, что мисс Райан была в действительности весьма рассудительной особой.

– Кто купил бюро?

– Мистер Хопкинз, – ответила она голосом, полным раскаяния. – Он держит магазинчик в деревне. Нередко помогал мне продавать всякие вещи из усадьбы, когда надо было расплачиваться за карточные долги лорда Каррингтона.

– Разумеется, это бывало тогда, когда вы владели имением, – сухо отметил Морган. – Это бюро все еще у мистера Хопкинза?

– Наверное, если только не нашелся покупатель.

«Вот так задача! Бюро ушло из усадьбы, а это означает, что кто угодно может обнаружить спрятанные документы и продать их. Даже Алиса. Она ведь призналась, что ей отчаянно нужны были деньги и она продавала старую мебель, которая даже и не принадлежала ей. – Морган поджал губы, подумав о ее последнем трюке. – Когда орудует Сокол, документы, интересующие шпиона, неизменно возвращаются в изначальное место хранения для того, вероятно, чтобы их владелец не подозревал, что его тайник вскрывался. – Из этого Морган вывел, что Сокол копирует документы на месте, либо, когда времени мало, изымает их и позже непременно возвращает. – Если его документы обнаружил Сокол или один из его пособников, то теперь они должны быть в ящике с двойным дном старого бюро. Если же их там нет, то следует предположить, что еще кто-то изъял их и, оценив ожидаемую выгоду, продал. В таком случае то, что агенты лорда Каслрея обнаружили данные из этих бумаг, является чистой случайностью, и у Сокола нет связи с Вестгейт-Мэнором. Очень важно найти бюро как можно скорее. Алиса должна немедленно отвести его в магазин мистера Хопкинза».

– Собирайся! – скомандовал герцог. – Навестим мистера Хопкинза.

Алиса еле слышно охнула. Сердце у нее испуганно сжалось от одной мысли о появлении в населенном месте.

– Не надо, Морган! – взмолилась она, глядя на свое раздавшееся тело. – Я не могу появляться в деревне.

– Я бы не просил тебя об этом, если бы это не было столь важно, – сказал Морган.

Ее зеленые глаза внимательно прошлись по его лицу. Лицо было открытое, правдивое.

– Хорошо, поедем.

Алиса тут же пожалела о вырвавшихся словах, но не отказалась от них. Ведь именно из-за нее бюро нет здесь, и она обязана помочь Моргану найти его. Если она будет начеку, то, может, и повезет – она не столкнется ни с кем из знакомых.

Морган отправился искать Неда, а Алиса побрела наверх за плащом и шляпкой. Отыскав Неда, Морган велел запрячь новый фаэтон Тристана и подогнать его к фасаду. Погода стояла теплая и до деревни можно было доехать с откинутым верхом.

Морган с нетерпением ждал Алису внизу, у лестницы. Она все не шла. Он нервничал, переминаясь с ноги на ногу, покачиваясь с носков на пятки, и еле сдерживался, чтобы не пойти наверх и самому узнать, в чем дело.

Морган вздохнул с облегчением, когда она наконец появилась на лестничной площадке второго этажа. Грациозно спустившись, стала перед ним. На ней была черная длинная, до пят, вечерняя накидка, достаточно свободная – явная попытка скрыть большую часть тела от любопытных глаз. На голове – широкополая шляпа, так затеняющая все лицо, что трудно различить черты, а в руках – маленькая кожаная дамская сумочка.

– Готова? – спросил он.

Не полагаясь на голос, Алиса кивнула и позволила проводить ее к выходным дверям. Она невольно отпрянула, оказавшись перед сверкающим новым фаэтоном, но Морган нежно подтолкнул ее вперед. Усевшись рядом с нею, герцог взял у Неда поводья. Окинул взглядом Алису. Какое-то напряжение чувствовалось в ней – и в положении плеч, и в том, как она отрешенно уставилась куда-то вдаль.

Полчаса езды до деревни прошли в полном молчании. Когда они въехали на главную улицу и степенным шагом стали продвигаться мимо домов, Алиса затаила дыхание. Морган вел себя так, будто они на какой-то неспешной послеполуденной прогулке в Гайд-Парке, и Алисе хотелось крикнуть ему, чтобы гнал быстрее.

– Где заведение Хопкинза? – спросил Морган.

– В конце этого квартала, слева, – поспешно ответила Алиса, и ее беспокойство сквозило в каждом слове.

Был четверг, и на улице никто не толпился. Алиса благодарила судьбу, что на их экипаж мало кто обратил внимание, пока они доехали до конца улицы и остановились у магазинчика. С огромным облегчением она вздохнула, увидев, что и в лавке Хопкинза пусто. Ожидая с нетерпением, пока Морган привяжет лошадей и поможет ей выйти из кареты, она нервно стреляла глазами вдоль улицы. Меньше всего ей хотелось, чтобы ее кто-то заметил.

Как только ее ноги коснулись твердой почвы, она пригнула голову и бросилась к лавке. Звон дверного колокольчика был для Алисы сладостным звуком победы. Ей удалось войти в магазин никем не замеченной.

– Весьма впечатляюще, моя дорогая, – прошептал ей на ухо Морган.

От шепота Алиса вздрогнула и сразу тревожно оглянулась, чтобы узнать, не вошел ли кто еще в лавку следом за Морганом. И, никого не увидев, совершенно успокоилась.

– Нельзя ли управиться с этим противным делом побыстрее? – раздраженно спросила она.

Он широко улыбнулся, и у Алисы руки зачесались запустить в него сумочкой. Этакий красавец сатанинский, да еще и удовольствие получает от ее смятения! Неужели не видит, как она взвинчена?! Разве не понимает, что для нее смерти подобно встретить кого-нибудь из знакомых?

Из задней комнаты вышел мистер Хопкинз.

– Добрый день! – приветствовал он их. – Чем могу служить?

Мистер Хопкинз был добродушный человек, расчетливый, но честный делец. Его магазинчик ломился от всяких антикварных вещиц и мебели самых разных размеров и качества. Солидные габариты хозяина – а это был крупный мужчина – еще больше усиливали впечатление полного завала в лавке. Без своих очков, которые он вечно забывал где попало, Хопкинз был безнадежно близорук. И на сей раз он вышел тоже без очков. Алиса двинулась навстречу, чтобы поздороваться с ним.

– Добрый день, мистер Хопкинз, – сказала она и затаила дыхание, не поверив в свою удачу, когда заметила, что он без очков.

– Леди Алиса! – лицо хозяина засияло, он узнал ее по голосу и размытым очертаниям лица. На протяжении многих лет у него было достаточно удачных сделок с Алисой, и он благожелательно относился к этой достойной девушке.

– Какой приятный сюрприз! Что же мне сделать для вас в столь славный денек?

– Я по поводу мебели из усадьбы, – объяснила она.

– О, прекрасно! – откликнулся Хопкинз. – Скажите Неду, чтобы развернул телегу задом, и я помогу ему разгрузиться.

Алиса покраснела до корней волос. Украдкой глянула на герцога, ожидая увидеть его сердитым, но он приветливо улыбался. «Развлекается вовсю!» – и Алиса с трудом сдержалась, чтобы не запустить в него чем-нибудь.

– Нет… Нет, мистер Хопкинз, я ничего не привезла на продажу, – заговорила Алиса. – На сей раз я приехала, чтобы выкупить кое-что обратно.

– Выкупить, говорите? – озадаченно спросил Хопкинз и заскреб в затылке – не ослышался ли он? Сельские дворяне вели себя странно, но леди Алиса всегда поражала его своей уравновешенностью.

– Это не необходимо, – решительно вмешался Морган. – Я хочу лишь проверить бюро. Разумеется, если вы не возражаете, мистер Хопкинз.

Хопкинз, задрав подбородок в сторону голоса, сильно сощурился и только теперь заметил Моргана.

– Вовсе не возражаю, – сказал Хопкинз. – Если вы, ваше сиятельство, обождете минуту, я найду очки и помогу вам найти то, что вы ищите, – и он зашаркал прочь, бормоча себе под нос что-то о людских причудах.

– Нет! – закричала Алиса в панике. – Не беспокойтесь, мистер Хопкинз! Я помогу герцогу найти нужную вещь!

Она обернулась и посмотрела прямо в лицо герцогу.

– И вы тащили меня в эту несусветную даль, чтобы только взглянуть на это проклятое бюро?!

– А вы по-прежнему готовы помочь мне найти его? – спросил он со сладкой улыбкой.

Алиса сделала глубокий вдох, чтобы остаться спокойной.

– Безусловно, – пропела она.

Без особого труда они нашли бюро в углу магазина. И Алиса, онемев, увидела, как герцог, вынув ящик, вскрыл двойное дно и достал большой белый конверт.

Моргана очень порадовало совершенно оторопелое выражение ее лица: она явно не имела ни малейшего представления о месте хранения документов. И все мучительные его подозрения о связи Алисы с Соколом мигом исчезли.

– Кажется, вы не собираетесь рассказывать мне, что в этом конверте?

– Нет.

– Или как он туда попал?

– Нет, – объявил он твердо. – А теперь, если вы мне позволите отлучиться на минуту, то я поблагодарю мистера Хопкинза за содействие.

Алиса ждала Моргана у двери, скрежеща зубами. Она стойко держала себя в руках, хотя ей отчаянно хотелось придушить герцога. Что его там держит так долго? Она вся сосредоточилась только на одном – незамеченной добежать до экипажа. Стремясь загладить свою вину за продажу мебели и потому приехав в деревню, она ведь очень сильно рисковала.

Естественно, Алиса понимала, что не имеет права продавать мебель, но оправдывалась тем, что Тристану с Каролиной все это безразлично и они даже ничего не заметят. Нужда в деньгах оказалась сильнее здравого смысла. Теперь ей было стыдно, и она собиралась отдать Моргану свою скромную выручку, надеясь, что на этом все и забудется.