– Оставь…- видимо, почувствовав неловкость ситуации, Лин отобрала журнал у Джерри.- Мне его подарили. Дома почитаешь…- Как ножом резанули меня её последние слова, невольно напомнив о предстоящей разлуке. Сообразив, что неосторожно сболтнула лишнее, Лин, потупив глаза, взяла мою руку в свою. Карина уткнулась в плечо Джерри, который тут же принялся поглаживать её по голове.
      – Ладно, ребята…- Наконец вздохнул он.- Если всё время об этом думать, то и жить будет некогда…
      – Кстати…- Лин запнулась, глядя на Джерри – будто спрашивала, говорить или нет.
      – Кстати, срок вчера чуток перенесли…- отрешённо взглянув в окно, произнёс он.
      – Какой срок?- 'Очнулся' я.
      – Отлёта… Или – отъезда…- Улыбнулась Лин.
      – На… раньше или на позже?- Осторожно поинтересовалась Карина.
      – На позже,- взглянув на неё, улыбнулся челланин.
      – Надолго?- В моём голосе промелькнула надежда.
      – Не очень…- вздохнула Лин.- На 19 июня.
      – Так значит…- Начал было я, но Джерри решительно перебил:
      – Хватит, ребята. Больше ни слова об этом. До 18 июня. Договорились? А то у нас других тем для страданий больше не будет…- Все согласно закивали головами, хотя выглядели при этом довольно-таки удручённо.
      – А давайте разные истории рассказывать!- Через силу улыбнулась Карина.
      – Например?- Вопросительно взглянула на неё Линда.
      – Ну, например, чем ты в последнее время на Земле развлекаешься…- Улыбнулся Джерри.
      – Да наблюдаю… За местной экзотикой…- расплылась в улыбке челланка.- Раньше как-то всё времени не хватало, так что подобные наблюдения были чисто случайными… А теперь – наверное, только и делаю, что хожу да смотрю…
      – Ну, и?- Заинтересовался я.
      – Ох…- Картинно вздохнула челланка.- В целом – озабоченная планета…
      – Чем?- Удивился я.
      – Да в основном… 'Обмани ближнего своего, ибо он обманет тебя прежде и возрадуется…'- Воздев очи к небу, процитировала Лин. Все понимающе усмехнулись.- Ты знаешь,- обращаясь ко мне, продолжала она,- я ещё месяц назад даже не представляла, насколько глубоко этот девиз проник в души землян и насколько истово он ими исповедуется…
      – Мы же договаривались – не обобщать…- Взмолился было я, но Лин только устало махнула рукой:
      – Больше или меньше – но не свободны все… Всё равно… Это идёт с детства… Мы не нашли ни одного землянина, который бы после достижения совершеннолетия ни разу никого не обманул… Ложь бывает большой или малой, изощрённой или примитивной, почти невинной, вынужденной или доходящей до абсурда по своей бессмысленности – но она всё равно остаётся ложью… При этом большинство чуть ли не искренне считают себя абсолютно порядочными людьми, своей лжи и в самом деле, похоже, не замечая – настолько 'вживаются в образ'…- Челланка замолчала.
      – Уже и мы 'наобщались'…- Вздохнул Джерри.- Вчера с командором обсуждали методы и сроки 'нравственной реабилитации' разведчиков…
      – Что его так встревожило?- Удивилась Лин.
      – Что разведчики начали во время разговоров 'привычно' отводить глаза…- Усмехнулся Джерри.
      – Хм… А ведь действительно… И какие прогнозы?
      – До полугода изоляции по возвращении… В реабилитационном центре на Актиане…
      – Ого!- Изумилась челланка.- Так серьёзно?
      – Похоже, что да…
      – А что там, на Актиане – очень серьёзное заведение?- Поинтересовалась Карина.
      – Общий для всех цивилизаций, входящих в систему, реабилитационный центр по восстановлению психики космонавтов, побывавших в сложных… или – в стрессовых ситуациях.- Вздохнула Лин.- А я думала, что хоть дом скоро увижу…- Тоскливо добавила она.
      – Собиралась на два года – вот два года и будешь путешествовать,- улыбнулся Джерри.- Не всё равно – по Земле или по Актиане…
      – Я бы предпочла по Земле…- со вздохом опустила глаза челланка.
      – Я тоже.- Развёл руками бородач.- Да вот беда – у всех у нас появилось здесь немало привычек, которых просто не поймут на Челле…
      – Хм… Это – в результате 'сложных или стрессовых ситуаций', в которых Вы оказывались на Земле?- Поинтересовалась моя язвочка.
      – Нет,- улыбнулся челланин.- Это – в результате привыкания к вашим нормам поведения…- Мы снова заулыбались.
      – Ты, кажется, собиралась что-то рассказывать?- Напомнил Джерри.
      – Да, кажется…- Наморщив лоб, вспоминала Лин.- Что-то о лжи… Да… Изолгались… Себе – и то лгут… Даже молясь своим кумирам, придуманным ими всесильным богам, которые 'знают всё' – и то пытаются их объегорить, обвести вокруг пальца… Ложь стала настолько привычной, что не задумываются даже о целесообразности, о безопасности, о возможности остаться неуличённым – мимоходом солгал, и всё… А другой – так же мимоходом всё это съел, чтобы не выглядеть дураком… С ума можно сойти…
      – Мрачная картина…- пробормотал я.- Наверное, чтобы её рисовать, неплохо было бы привести примеры?
      – Да сколько угодно…
      – А всё же? Например?
      – Ну, например…- Лин ненадолго задумалась.- Наблюдали мы тут недалеко от вас одну пару… Ещё с первых экспедиций, так что – почти в течении всей их жизни…
      – Расскажи…- Лин улыбнулась:
      – А не боишься знакомых в ней узнать?
      – А что – есть повод? Опасаться-то?
      – Да не без этого…
      – А чего мне бояться-то? Себя ещё, может, узнавать и неприятно, а так…
      – Ну, про тебя я и не стану рассказывать,- улыбнулась Лин,- ты у нас далеко не самый страшный представитель цивилизации и не самый анекдотичный… Да и пользы от этого особой не будет: это – твоё дело, ты с ним сам и управляйся…
      – Что именно моё дело?- Не понял я.
      – Твоё самосовершенствование.- Улыбнулась челланка.- Твои мозги. Содержимое, как у вас тут говорят, твоей черепушки. И вмешиваться мне в это – уж извини, как-то не с руки…- передёрнула плечами она.- Я тебе лучше буду рассказывать истории о других… Истории, которые у тебя самого примерно те же эмоции вызовут, что и у меня. Ладно?
      – Ладно,- усмехнулся я.- Рассказывай.
      – Жил был парень. Он был самым старшим братом в семье. И ему с детства… ну, не то, чтоб твердили, но подразумевали… что он самый умный, самый красивый… Девки окрестные тоже это приметили и слетались к нему, как мотыльки на огонёк… Он не возражал. Он спокойно ими пользовался. Обычно – по одному разу. Реже – дважды. Трижды его внимание ни смогла привлечь, по-моему, ни одна… 'Ох, смотри, чтоб какая-нибудь нам под двери в подоле не принесла'- качала головой мать. Не принесла… Почему – не знаю. Может, ему просто везло. А, может – он просто не знал о девичьих проблемах… точнее – не желал знать. И они всё решали сами. А кто видел девичьи слёзы?… Подрос он и покинул родительский дом – поехал учиться. Ну, на вид он действительно был неплох – и неглуп, и небезобразен… Да и не ленив, вроде… Короче говоря, внешне он представлял собой примерно то, что средняя женщина охотно выбрала бы, как спутника жизни. Понятно, что все те женщины, которым уже пора было выбирать, относились к нему весьма благосклонно… Ему это было приятно и он по-прежнему охотно этим пользовался. Теперь уже – и более длительное время: отдельные 'романы' с отдельными 'мотыльками' длились по полгода и больше… Надо отдать ему должное: он им ничего не обещал. Он просто пользовался – и всё. Но им и этого было достаточно… какое-то время… Потом они начинали догадываться, что значат для него не столь много, чтобы быть возведёнными в ранг жён. Тогда они с ним расставались. Некоторые – сами: их заставляли это сделать остатки самоуважения; с иными расставался он – когда они пытались показать ему, что хотели бы большего, а не простой интимной связи… Тогда он их бросал: не потому, что они ему не нравились, нет; просто… он хорошо помнил напутствие отца: 'Не твоя жёнка, сынку, та девка, на которую ты сейчас смотришь… Твоя – вон где, ещё пешком под стол ходит…'- Отец был старше матери на 10 лет. У него это был второй брак. Удачный. С первой женой – своей одногодкой – он перед этим расстался. И считал теперь, что, 'нагулявшись вволю', парню нужно жениться на молодой… Нетронутой…
      – Да, это одно время было очень модно… 'нагуляться' вдоволь, а затем взять в жёны девственницу…- Ухмыльнулся я.- Даже теорию такую придумали, о моральности такого правила: дескать, более опытный муж сумеет научить всему свою совершенно неопытную супругу…
      – Да, об этой глупости я тоже наслышана,- кивнула Лин.- Смешно, но многие свято верят в это до сих пор. Ладно… Короче говоря, парню стукнуло уже 25, вроде как уже и 'нагуляться', по отцовским меркам, пора; уже и отец спрашивает, не пора ли сыну жениться… Да только окружающие его девчата уже знают, что жениться он не собирается, и потихоньку выходят замуж за других: пусть и не за таких видных, но – те хоть замуж охотно берут… А обычная женщина, чтобы иметь возможность нормально вырастить ребёнка, со многим готова смириться… В итоге – самый видный жених – смешно сказать – теперь уже не может найти себе жену: более молодые уже наслушались от его одногодок, что 'этот только гулять горазд, а жениться не станет'. Может, так и остался бы он старым холостяком, да появилась на горизонте новенькая: пришла на занятия 18-летняя девчушка и села так незаметно сзади. Уже на второй день он подсел, познакомился… Пару недель посидели вместе, вдруг – бац: 'Давай поженимся?'… Ну, девка – в слёзы, к мамке побежала, плачется… А у мамки у самой в доме – такое же чудо…
      – Что ж,- говорит,- доля наша женская такая… Он хоть как там из себя?
      – Мама!- Ревёт дочка,- да он же лысый!
      – То есть – как 'лысый'?- Не поняла мать.
      – Ну… стриженый… налысо…- А он как раз медкомиссию очередной раз проходил – всё никак его в армию забрать не могли – давление низкое… Хотя в жизни он никогда,- она подчеркнула,- ни-ко-гда… на это не жаловался. Смекаешь?- Я кивнул.
      – Ну, это – не беда,- успокаивает мать,- зато волосы хорошие будут, когда вырастут…
      …Короче – худо ли, бедно ли, но получилось так, что они поженились. Любил ли он её? Не знаю: чужая душа – потёмки… Может, и думал, что любил. А скорее – она его просто устраивала: как может устраивать хорошее жильё, удобный диван, опытная кухарка… Кстати, последнее к ней не относилось,- улыбнулась Лин,- она была совершенно в этом смысле беспомощной. Он увидел то, что искал: молодую, неопытную… И решил, что это – именно то, что ему нужно. И поступил так, как учил его отец… Но за эти годы он привык жить один. Привык вести себя так, как хотел, ни на кого не оглядываясь. Привык сам тратить свои деньги. Даже, когда семья его родителей покупала дом, собирая с 'миру по нитке', он написал матери, чтоб они на него не рассчитывали: ему, дескать, ещё надо жениться… Хотя – они ему даже не намекали на то, что как-то рассчитывают на его деньги… Кстати, к женитьбе он так ничего и не скопил.- Лин ухмыльнулась.
      – Не слишком удивляет…- Ухмыльнулся и я.
      – После женитьбы он не стал изменять своим привычкам: по-прежнему после работы, не заходя домой, отправлялся 'по филателистам'. Домой приходил, когда темнело. 'Ты видишь, какие я марки достал?',- спрашивал он жену. Она видела. Марки ей нравились. Но она не понимала, зачем нужно тратить столько времени и почти все деньги на это, вместо того, чтобы… хотя бы просто побыть вдвоём. Любила ли она его? Кто знает… Может, по-своему и любила. Как надежду. Как возможную опору в жизни. Как будущего отца своих детей… Как, наконец, человека, к которому уже привыкла… Который спас её от одиночества, в которое она попала, покинув родительский дом… Но она не понимала, зачем ради марок нужно заигрывать с продавщицами в магазине: не проще ли просто не иметь этих марок, если их нужно так сложно покупать? Тогда он стал приносить домой книги. 'Ты видишь, какие я книги купил?'- спрашивал он. Она видела. Книги ей нравились. Она была совсем не прочь иметь в доме шикарную библиотеку. И ради этого была готова терпеть, как он флиртует с продавщицами: ведь в результате этого в дом попадали книги, которых не было и не могло быть в свободной продаже…
      – Мда…- Карина задумчиво посмотрела на меня, как бы примеряя на себя эту роль и решая, стала бы она это терпеть или нет. 'Наверное, стала бы',- подумал я и улыбнулся ей потеплее: дескать, не грусти – не твоя это судьба. Она, потупив взор, улыбнулась в ответ.
      – Он её постоянно хотел.- Продолжала Лин.- И днём, и ночью, и утром, и вечером… Приходя в обед домой, он старался обязательно 'отметиться'. Утром, вечером и ночью – тоже. Она не хотела так много и так часто: он у неё был первый, она ещё просто не вошла во вкус, и столь частые эпизоды её попросту тяготили… Он же давно привык к тому, что с женщинами можно не церемониться: все предшествующие знали, чего хотели, и охотно демонстрировали ему своё обожание, что бы он не делал… Она же просто не могла этого хотеть так же, ибо ещё не знала толком, что это такое… Не знаю, задумывался ли он об этом, но это его не останавливало. А может, ему и в голову не приходило, что она всё это может воспринимать по-другому… А она просто боялась… Боялась вскрикнуть – чтобы не услышали соседи и не стали её обсуждать… Боялась, что в разгар событий к ним заглянет квартирная хозяйка, которая любила заглянуть, едва заслышав скрип кровати… Потом, конечно, делала вид, что смущалась – дескать, не думала я, что вы этим сейчас занимаетесь… Но – от этого не становилось легче…
      – Боже, как я её понимаю…- передёрнула плечами Карина.
      – Не до конца.- Улыбнулась челланка.- Ибо ты не была в такой ситуации…
      – Бог миловал…
      – Ну, а наша молодая постепенно всё, что связано с сексуальным действом, стала связывать со страхом. И болью – потому что ей было больно: она не только не могла толком получить удовольствие, она не могла даже расслабиться… А он, как разгорячённый жеребец, фактически её насиловал… В результате – всё, что связано с сексуальной жизнью, извратилось в её голове, превратившись в боль и страх. Даже когда они были в относительной безопасности, даже когда они уже имели отдельное жильё – она просто привычно исполняла свои обязанности, буквально 'глядя в потолок'. Нельзя сказать, что она ничего не хотела: любая женщина хочет… Любви, ласки, нежности… Внимания, наконец… Иногда, когда он бывал нежен, ей даже нравилось… Не так чтоб сильно – но она была совсем непрочь, чтобы это продолжалось… В принципе, у них был шанс – нужно было просто немного любить друг друга… немного заботиться друг о друге, немного пытаться угадывать желания друг друга… А угадав – выполнять… чтобы доставить радость ближнему… Это ведь всё так просто… и так естественно…
      – 'Жизнь – это возможность, используйте её…',- подал голос вновь углубившийся в изучение Земных премудростей Джерри.
      – А они жили как-то… каждый – сам по себе, относясь к присутствию рядом другого не как к дару Божьему, а, скорее, как к неизбежному злу, с которым приходится мириться, чтобы избежать одиночества…- Продолжала Лин.
      – Знаешь…- Карина задумчиво глядела на меня,- а ведь и наш союз, похоже – тоже, в какой-то мере, был бегством от одиночества…
      – Насколько я могу судить, бегство это было более удачным…- ухмыльнулся Джерри.
      – По крайней мере, я благодарна тебе за то, что ты есть…- Тихо произнесла Карина, обвив мою шею руками и разглядывая моё лицо так, как будто видела меня впервые.- И я благодарна судьбе за то, что мы имеем счастье быть рядом…
      – 'Жизнь – это блаженство, вкусите его…',- торжественно процитировал Джерри.
      – По крайней мере, я всегда мечтала о том, чтобы безоглядно любить и быть любимой…- Запустив руки мне в волосы, тихонько продолжала откровенничать Карина.- Не знаю, имею ли я то, о чём мечтала,- улыбнулась она,- но то, что я имею, мне нравится…
      – Хм… Так ведь – 'Жизнь – это мечта, осуществите её!',- продолжал сыпать афоризмами челланин.
      – А я, признаться, до сих пор сомневаюсь, сможем ли мы прожить нашу жизнь так, чтобы потом, на склоне лет, не было 'мучительно больно'…- вздохнул я.- И больше всего боюсь, что – вдруг не сумеем…
      – Так ведь 'Жизнь – это вызов, примите его!',- продекларировал Джерри, приняв позу оракула.
      – И всё же я радуюсь… Мне приятно видеть и ощущать рядом это чудо, без которого жизнь моя была бы серой и невзрачной, как осенний дождливый день…- Почти шёпотом закончила Карина.
      – Что ж – 'Жизнь – это красота, восхищайтесь ею!',- резонно заметил Джерри.
      – Твои афоризмы сегодня закончатся?- Улыбнулась Лин.
      – Надеюсь. У меня в запасе ещё с десяток, не больше…- невинным голосом ответил её благоверный, окинув взглядом страничку.
      – И… самый сильный из них?- Неожиданно поинтересовалась челланка.
      – Гм… Умеешь загадки загадывать…- Джерри задумался.- Пожалуй, этот: 'Жизнь – это счастье, сотворите его…',- почти виновато улыбнувшись, произнёс он. На какое-то время в комнате повисла звенящая тишина.
      – Ну, так как они там? Эти… Что дальше-то?- Наконец нерешительно спросила Карина.
      – Кто? А, эти… Создав семью, они так вот и жили… Иногда вспыхивали ссоры, потому что каждый почему-то полагал, что именно другой обязан угадывать его желания… Она хотела, чтобы он продолжал это делать, как это бывало раньше, до женитьбы; а он полагал, что теперь – её очередь… Жена, дескать, должна ублажать своего мужа… Глупые… Они никак не хотели понять, что в этом мире, вообще говоря, никто никому ничего не должен… Каждый делает то, что считает нужным – вот и всё… Просто, если то, что он делает, нужно или нравится его окружению – он приобретает соратников или друзей… Если не нравится – наживает врагов… Умный человек понимает это и может предвидеть возможные последствия своих поступков… Если они… если последствия эти… его устраивают – он считает поступок допустимым, если не устраивают – то нет… Конечно, не всегда и не всё можно предугадать правильно…
      – Что ж – 'Жизнь – это приключение, решитесь на него…',- Вздохнул Джереми. Мы заулыбались.
      – Ну, а эти… просто пытались жить так, как им было удобно… Не столько утруждая себя необходимостью поддержания контакта с ближним, сколько заботясь о том, чтобы… 'друзья завидовали', что ли… То есть – слишком часто понятие 'быть' они заменяли понятием 'казаться'.- Негромко продолжала челланка.- Как будто в жизни главное – это мнение окружающих… Его постоянно видели на людях – и в тех же книжных магазинах, и на филателистических выставках… Словом, у него это лучше получалось – 'казаться'… Он по-прежнему приходил домой попозже, наобщавшись и наболтавшись вволю, пока она вертелась на кухне. Ей это не нравилось – она совсем не собиралась приносить себя в жертву…- грустно улыбнулась Лин.- Он же и вовсе не склонен был жертвовать. Ничем. Они даже деньги поделили: он сказал, что пусть она на свои деньги кормит семью, а за его, дескать, деньги, 'будем всё покупать'. То есть – мебель, вещи… книги… марки… постепенно в этот список, таким образом, всё больше попадало то, что ему больше нравилось… А она продолжала кормить семью на свои деньги…- Лин затихла. Какое-то время все удручённо молчали.- Забеременела она сразу, не успев понять, что теперь связана по рукам и ногам, не будучи ещё даже в состоянии оценить, насколько надёжен её благоверный…- Наконец продолжила рассказчица.