18. Город мертвецов

Я попытался вырваться из хватки державшего меня человека, но он оказался очень силен. Наконец, мне удалось развернуться так, что я смог ударить его. Но мне пришлось проделать это еще много раз, в то время как он упорно тянулся к моему горлу.

Должно быть, мы наделали на этой тихой улице много шума, хотя ни один из нас не произнес ни слова. Вскоре из окна поблизости кто-то высунул голову, и из домов стали выбегать мужчины и женщины. Но прежде чем кто-либо из них добежал до нас, я опрокинул своего противника и оказался на нем сверху, сжимая его горло. Я бы задушил его насмерть, если бы несколько мужчин не оттащили меня от него.

Они были шокированы и рассержены этим неслыханным беспорядком и ссорой на улице Хавату. Они поместили нас под арест и не слушали меня, когда я пытался им объяснить, что случилось. Они только повторяли:

— Судьи выслушают вас. Это не наше дело — судить.

Так как каждый гражданин Хавату имеет полномочия полицейского, и никакой другой полицейской силы не существует, не было той задержки, которая обязательно произошла бы в любом земном городе, пока полиция добиралась бы к месту происшествия на вызов.

Нас поместили в большую машину, принадлежащую одному из граждан и под соответствующей стражей препроводили в Сира Тартум.

В Хавату все делается быстро и эффективно. Наверное, у них есть тюрьма, во всяком случае, мне кажется, что должна быть. Но они не стали тратить время и наносить ущерб государственной казне, помещая нас туда за счет налогоплательщиков.

Быстро были собраны пять человек, каждый из которых принадлежал к одному из высших классов: они представляли собой судью и присяжных; в общем, суд, решение которого было окончательным. Они заседали в большом помещении, похожем на библиотеку. Их обслуживала дюжина клерков.

Один из судей спросил наши имена, и когда мы назвались, два клерка быстро подошли к полкам и принесли книги, которые начали перелистывать в поисках данных.

Затем судьи спросили людей, которые арестовали нас, почему они это сделали. Во время описания произведенного нами нарушения покоя Хавату один из клерков, очевидно, найдя то, что искал, положил книгу открытой перед судьями. Другой продолжал искать.

Из открытой книги один из судей прочитал вслух официальные записи обо мне с того момента, как я попал в Хавату, включая обескураживающий результат экзаменации.

Судья велел мне рассказать, что произошло. В нескольких кратких словах я описал немотивированное нападение на нас и похищение Налти. В заключение я сказал:

— Вместо того, чтобы тратить время, подвергая меня суду за то, что я стал жертвой неоправданного нападения и защищался, вы должны были оказать мне помощь в розысках украденной девушки.

— Покой Хавату важнее, чем жизнь любого отдельного индивида, — ответил судья. — После того как мы примем решение, кто ответственен за нарушение спокойствия, мы расследуем описанное тобой другое происшествие.

Второй клерк подошел к судьям.

— Имени подсудимого, который называет себя Мал Ун, нет в регистрационных книгах Хавату.

Все вгляды устремились на моего противника, Мал Уна, и я в первый раз внимательно присмотрелся к нему при хорошем освещении. Я увидел его глаза! Мгновенно я осознал то, что ранее, как видно, заметил только на подсознательном уровне — холод его рук и горла, когда я с ним сражался.

И теперь эти глаза… Это были глаза мертвеца!

Я повернулся к судьям.

— Теперь я понял все! — вскричал я. — Когда я оказался в Хавату, мне рассказали, что в городе очень мало плохих людей, но время от времени, никто не знает, каким путем, плохие люди приходят из города Кормор, что за рекой, и крадут мужчин и женщин Хавату. Этот человек из Кормора. Он не живой человек, он труп. Он и его товарищ хотели украсть Налти и меня для Скора!

Молча и эффективно судьи проделали несколько кратких и простых, но от этого не менее показательных, тестов с Мал Уном. Затем они пошептались несколько секунд друг с другом, не покидая своих мест. Затем тот из них, который действовал в качестве прокурора, прокашлялся.

— Мал Ун, — объявил он. — Тебе отрубят голову, но затем похоронят. Карсон Нэпьер, ты оправдан и получаешь благодарность. Ты свободен. Можешь проводить поиски своей спутницы и просить помощи любого гражданина Хавату во всем, в чем тебе нужна поддержка.

Покидая комнату, я услышал безрадостный смех, сорвавшийся с мертвых губ Мал Уна. Он продолжал ужасно звучать в моих ушах, когда я вышел в ночь и заторопился уйти. Мертвец смеялся, потому что его приговорили к смертной казни!

Естественно, первым, о ком я подумал в этих экстремальных обстоятельствах, был Эро Шан, который спас меня от обезьянолюдей. Моя машина была припаркована там, где я оставил ее — на углу Йорган Лат и Хавату Лат. Поэтому я остановил общественный экипаж, который быстро доставил меня в дом, куда Эро Шан был зван сегодня вечером.

Я не вошел, но попросил передать, что хочу поговорить с ним по крайне срочному делу. Через минуту он вышел ко мне.

— Что привело тебя сюда, Карсон? — спросил он. — Мне казалось, что ты проводишь этот вечер с Налти.

Когда я рассказал ему, что случилось, он побелел.

— Нельзя терять времени! — воскликнул он. — Ты сможешь найти этот дом?

Я сказал, что найду.

— Эта дверь неизгладимо запечатлелась в моей памяти.

— Отпусти машину, мы поедем в моей, — сказал он, и минутой позже мы на большой скорости двигались к месту, где я потерял Налти.

— Я от всего сердца сочувствую тебе, мой друг, — сказал Эро Шан. — Потерять женщину, которую ты любишь, да еще какую женщину! Слова бессильны выразить это бедствие.

— Да, — ответил я. — Даже если бы я любил Налти, я не мог бы горевать больше, чем сейчас.

— Даже если бы ты любил Налти? — повторил он с недоверием. — Но, приятель, ты ведь любишь ее. Разве не так?

— Мы с ней всего лишь очень хорошие друзья, — ответил я. — Налти не любит меня.

Эро Шан ничего не ответил, но прибавил скорость. Наконец мы прибыли на место. Эро Шан остановил машину близ того самого дома, рядом с лестницей, которая вела вверх на тротуар. Через мгновение мы были рядом с дверью.

Наш стук в дверь остался без ответа. Я толкнул дверь и обнаружил, что она не заперта.

Мы вместе вошли внутрь. Там было темно, и я пожалел, что мы не захватили оружия. Но в мирном Хавату люди обычно не ходят вооруженными. Эро Шан вскоре обнаружил выключатель, и когда зажегся свет, мы увидели, что комната, в которой мы находимся, совершенно пуста.

Здание возвышалось над тротуаром на два этажа, и, разумеется, был еще первый этаж на уровне улицы. Мы сначала обыскали верхние этажи, затем крышу, поскольку в этой части Хавату на крышах обычно разводят сады. Но мы не нашли никаких следов, указывающих на то, что в доме кто-нибудь когда-нибудь обитал или хотя бы заходил недавно. Затем мы обшарили нижний этаж — с теми же результатами. Там было место для парковки машин и несколько неосвещенных складских помещений.

— В этом доме нет ни одной живой души, кроме нас, — сказал Эро Шан. — Должно быть, они забрали Налти в другой дом. Нам придется провести розыск. Дома граждан могут быть обысканы только с разрешения самого Санджонга. Пойдем! Нам нужно поскорее получить это разрешение.

— Иди один, — сказал я. — Я останусь здесь. За этим домом нужно вести постоянное наблюдение.

— Ты прав, — согласился он. — Оставайся. Я долго не задержусь.

После ухода Эро Шана я возобновил тщательное исследование помещений. Я заново обошел каждую комнату в поисках какого-нибудь тайника, где можно укрыть человека.

Я обошел таким образом верхние этажи дома, и вел поиски на первом этаже. Пыль запустения толстым слоем лежала на всем, но я обнаружил, что в одной из задних комнат на полу слой пыли был нарушен там, где мы с Эро Шаном не ходили. При первом осмотре это ускользнуло от моего внимания. Мне пришло в голову, что это может оказаться важным.

Я внимательно осмотрел пол и увидел следы ног. Они доходили до стены и там заканчивались. Похоже, что к этому месту стены в пыли была проложена тропинка. Я осмотрел стену. Она была покрыта панелями из разновидности синтетической древесины, широко распространенной в Хавату, и когда я постучал по ней, она прозвучала гулко, как пустая.

В самом верху панели, которую я обследовал, оказалось маленькое круглое отверстие, примерно дюйма в диаметре. Я просунул в него указательный палец и обнаружил то, что и ожидал: задвижку. Я откинул ее, и под легким нажатием панель качнулась ко мне. За ней открылся темный провал.

У своих ног я с трудом различил первую из ведущих вниз ступеней. Я внимательно прислушался. Снизу, из мрака, в котором исчезали ступени, до меня не донеслось ни звука. Естественно, я был убежден, что похититель Налти утащил ее вниз по этой лестнице.

Мне следовало бы подождать возвращения Эро Шана, но я подумал, что Налти может быть в опасности. Я не мог помыслить о том, чтобы задержаться и потерять хотя бы один драгоценный момент.

Я поставил ногу на ступеньку и начал спускаться. В то же время панель мягко закрылась за мной на пружине. Я услышал, как щелкнула задвижка. Я оказался в кромешной тьме. Мне пришлось двигаться наощупь. В любой момент я мог наткнуться на похитителя Налти, затаившегося, чтобы расправиться со мной. Уверяю вас, это было весьма неуютное ощущение.

Лестница, очевидно, была высечена в массиве известняка, на котором воздвигнут Хавату. Она вела прямо вниз на большую глубину. Спустившись до конца лестницы, я стал наощупь продвигаться по узкому коридору. Время от времени я останавливался и прислушавался. Сначала я не слышал ни звука, тишина была могильной.

Стены стали влажными. Время от времени мне на голову капала вода. Низкий приглушенный шум заполнил подземный коридор, возникло ощущение смутной давящей угрозы.

Я продвигался все дальше. Я не мог идти вперед быстро, так как мне приходилось нащупывать почву под собой перед каждым шагом — ведь я не знал, что меня ждет впереди.

Таким образом я преодолел значительное расстояние, пока наконец моя вытянутая нога не встретила препятствие. Я обследовал его и обнаружил, что это нижняя ступенька лестницы.

Я осторожно поднялся и наверху оказался перед глухой стеной. Но я уже знал по опыту, где искать задвижку, ибо я был уверен, что то, что преграждает мне путь — дверь.

И вот мои пальцы нащупали то, что искали. Дверь подалась под моей рукой.

Я медленно и осторожно нажимал на нее, пока не образовалась узкая щель, в котороую я мог заглянуть.

Я увидел часть комнаты, смутно освещенную ночным светом Амтор. Я открыл дверь чуть шире. В комнате никого не было. Я вошел в нее, но прежде чем позволить двери закрыться, я отыскал отверстие, через которое задвижку можно открыть с этой стороны.

Комната, в которой я находился, была грязной и заваленной мусором. Воздух был пропитан отвратительным затхлым запахом смерти и запустения.

В противоположной стене были два окна и дверной проем, но в окнах не было оконных рам, отсутствовала и дверь. Я подошел к дверному проему. За ним был двор, зажатый между стеной дома и высокой стеной.

На первом этаже дома было три комнаты, которые я быстро обыскал. В них была только поломанная мебель, старые тряпки и грязь. Я поднялся наверх. Здесь были еще три комнаты, в которых обнаружилось не больше интересного, чем внизу.

Кроме этих шести комнат в доме ничего не было, и я скоро понял, что мне придется поискать Налти где-то в другом месте. В этом доме ее не было, не было вообще никого.

Из окна второго этажа я осмотрел двор. За стеной была улица. Она была мрачной и грязной. Выходящие на нее дома были серыми и полуразрушенными, но мне не нужно было наблюдать этот пейзаж, чтобы понять, где я оказался. Я уже давно пришел к выводу, что нахожусь в Корморе, городе жестокого джонга Морова. Туннель, через который я прошел от Хавату, провел меня под большой рекой, которая носит название Герлат кум Ров, Река Смерти. Теперь я знал, что Налти была похищена агентами Скора.

Изх окна я видел, как случайные прохожие идут по улице мимо дома. Они двигались медленной шаркающей походкой. Где-то в этом городе мертвецов была Налти — в столь ужасной опасности, что я холодел при одной только мысли об этом. Я должен найти ее! Но как?

Спустившись во двор, я прошел через ворота в стене и вышел на улицу. Только естественный ночной свет Амтор освещал город. Я не знал, в каком направлении идти, но я знал, что должен двигаться, иначе я привлеку внимание.

То, что я знал о Скоре, подсказыывало мне, что Налти находится там же, где и Скор. Так что мне следовало искать дворец джонга. Если бы я только мог остановить одного из прохожих и спросить его! Но я не осмеливался так поступить, ибо выдать незнание местоположения дворца джонга означало сразу обнаружить себя чужестранцем, и следовательно, врагом.

Я приближался к двум прохожим, идущим мне навстречу. Когда я миновал их, то обратил внимание на их темную одежду. При виде меня они приостановились и внимательно рассматривали меня. Но они не остановили меня, и я с облегчением увидел, что они продолжают свой путь.

Я понял, что моя новая одежда, быстрая легкая походка и манера держаться сделают меня в Корморе заметным. Значит, мне было необходимо замаскироваться. однако легче было так решить, чем осуществить это. Тем не менее это непременно нужно было сделать. Я не мог надеяться отыскать и спасти Налти, если буду постоянно подвергаться риску быть опознанным и арестованным.

Я развернулся и направился обратно в грязную лачугу, которую только что покинул. Я видел, что в одном из углов там валялись ветошь и отрепья, среди которых я надеялся найти что-нибудь, чтобы прикрыть свою наготу. Елки-палки, взамен такой красивой набедренной повязки, купленной мной в Хавату отнюдь недешево!

Мои ожидания не были обмануты, и через несколько минут я снова появился на улице, одетый в самые чистые из грязных одежд, из которых мне пришлось выбирать. Теперь, чтобы полностью завершить маскировку, я медленно шаркал, как какая-нибудь падаль из забытой могилы.

Я снова встретил прохожих. Но теперь они не обращали на меня внимания, и я понял, что замаскироваолся успешно. Я выглядел, как еще один труп в этом неосвещенном городе мертвецов.

В немногих домах горел слабый свет. Но я не слышал шума — ни пения, ни смеха. Где-то в этом городе ужаса была Налти. Одно то, что такое милое и замечательное создание дышит этим зловонным воздухом, было достаточно ужасно. Но гораздо важнее было то, что ее жизнь висит на волоске.

Если Скор сейчас в городе, он может убить ее сразу же — в приступе безумного гнева мстя за то, что она однажды бежала от него. Я питал надежду, что Скор сейчас в своем замке, а его подчиненные продержат Налти в плену не причиняя ей вреда, пока хозяин не вернется в Кормор. Но как это все выяснить?

Я знал, что распрашивать обитателей города опасно, но в конце концов я понял, что у меня нет другого способа быстро найти дом Скора. Быстрота была существенной, если я хотел найти Налти до того, как будет слишком поздно.

Пока я бродил без плана, я не увидел ничего, что указывало бы на то, что я приближаюсь к лучшей части города, где мог бы располагаться дворец джонга. Дома были все низкими, мрачными и некрасивой архитектуры.

Я увидел человека на перекрестке двух улиц и, подойдя поближе к нему, остановился. Он посметрел на меня стеклянными глазами.

— Я потерялся, — сказал я.

— Мы все потеряны, — ответил он, с трудом шевеля распухшим мертвым языком.

— Я не могу найти дом, где я живу.

— Войди в любой дом, какая разница?

— Я хочу найти мой дом, — настаивал я.

— Тогда иди и найди. Откуда мне знать, где он, если ты сам этого не знаешь?

— Он рядом с домом джонга, — сказал я.

— Тогда отправляйся к дому джонга, — предложил он угрюмо.

— А где он? — спросил я таким же грубым тоном.

Он указал вниз по улице, по которой я шел. Затем он повернулся и зашаркал в противоположном направлении. А я направился туда, куда он показал. Я хотел побыстрее добраться до цели, но не осмеливался прибавить шаг из страха привлечь внимание. Так я и шаркал в безжизненной манере остальных пешеходов.

Где-то впереди лежал дворец Скора, джонга Морова. Я был уверен, что там найду Налти. Но что потом?

19. Сюрприз

Дворец Скора оказался трехэтажным зданием из серого камня, похожим своей уродливостью на замок джонга Морова в лесу у реки, только гораздо больше. Он стоял посреди небольшой площади. Соседние дома были жалкими лачугами. Его окружала высокая стена, а за прочными воротами стояла дюжина воинов. Дворец выглядел неприступным.

Я медленно прошаркал мимо ворот, наблюдая за ними краем глаза. Похоже, не стоило и пытаться здесь пройти. Стража была поставлена не напрасно, а наверняка для того, чтобы не пускать внутрь тех, кто не шел туда по делу.

Какую я мог бы назвать причину, чтобы войти? Какая причина будет для них уважительной?

Было очевидно, что мне придется искать иной способ попасть внутрь. Если я ничего не найду, то смогу вернуться к воротам в качестве последней попытки. Но должен сказать, что это казалось совершенно безнадежным.

Я прошел вдоль высокой стены, окружавшей дворец, но нигде не нашел места, где можно было бы на не взобраться. Она была примерно двенадцати футов высотой, слишком высоко, чтобы я мог прыгнуть с разбега и достать пальцами до верха.

Я зашел в тыл дворца, не обнаружив по пути ни одного места, где мог бы влезть на стену, и был убежден, что такого места нет нигде. На грязной улице, идущей вокруг стены, было полно хлама и отбросов, но ничего такого, что я мог бы использовать в качестве лестницы.

На противоположной стороне улицы стояли жалкие лачуги, большинство которых казалось заброшенными. Лишь в немногих горел слабый свет, указывая на то, что в них живут. То есть, я хотел сказать, что они заняты. Прямо напротив меня открытая дверь болталась на одной петле.

Она подала мне идею.

Я пересек улицу. Ни в одном из соседних домов не было света. Тот, перед которым я стоял, казался необитаемым. я тихо подкрался к двери и прислушался. Внутри было темно. Оттуда не доносилось ни звука. Но я должен был увериться, что там никого нет.

Почти не дыша, я вошел в дом. Это была одноэтажная лачуга из двух комнат. Я обыскал обе. Дом был необитаем. Я вернулся к двери и осмотрел оставшуюся петлю. К моему облегчению оказалось, что я легко смогу снять дверь с петли. Так я и сделал.

Я посмотрел в обе стороны улицы. В пределах видимости никого не было. Подняв дверь, я пересек улицу и прислонил дверь к стене.

Я снова огляделся. Улица была пуста.

Я осторожно взобрался по двери. Став на нее сверху, что было достаточно опасно, я мог дотянуться до верха стены. Отбросив прочь осторожность, я подтянулся вверх и спрыгнул на землю с другой стороны стены. Я не мог рисковать, оставаясь хоть на мгновение наверху стены, где меня было прекрасно видно из окон дворца с одной стороны, и с улицы — с другой.

Мне припомнились свирепые казары, которых Скор держал в своем замке, и я взмолился, чтобы здесь таких не было. Но ни один казар не бросился на меня, и вообще ничто не указывало на то, что мое появление было замечено.

Передо мной неясной громадой высился дворец, темный и отталкивающий, несмотря на то, что внутри горели несколько огней. Двор был выстлан каменными плитами и казался таким же пустым, как двор замка в лесу.

Я быстро подошел к зданию и прошелся вдоль него в поисках входа. Здание было трехэтажным. Мне были видны по крайней мере две башни. Большинство окон было зарешечено, но не все. Быть может, за одним из этих зарешеченных окон была Налти. Передо мной стояла задача выяснить, за каким именно.

Я не осмеливался выйти на площадку перед дворцом, чтобы меня не задержала стража. Наконец я обнаружил небольшую дверь. Это была единственная дверь с этой стороны здания, но она была надежно заперта. Я продолжил свое расследование и добрался до открытого окна. Комната, куда оно вело, не была освещена. Я прислушался, но не услышал ни звука. Тогда я тихо вскочил на подоконник и спрыгнул внутрь. Наконец-то я оказался внутри дворца джонга Морова!

Я пересек комнату и обнаружил дверь в противоположной стене. Открыв ее, я увидел слабо освещенный коридор. При этом моего слуха достигли звуки изнутри дворца.

Я вышел в пустой коридор и двинулся туда, откуда доносились звуки. На повороте я вышел в более широкий и лучше освещенный коридор. Но здесь туда-сюда ходили мертвые мужчины и женщины. Некоторые несли подносы, уставленные едой, в одном направлении, другие несли пустые блюда в обратном направлении.

Я знал, что рискую быть обнаруженным и опознанным, но также знал, что рано или поздно мне придется пойти на этот риск. С таким же успехом это можно сделать прямо сейчас, решил я. Я обратил внимание, что эти трупы раскрашены, имитируя жизнь и здоровье. Только их глаза и шаркающая походка изобличала истину. Я не мог изменить свои глаза, но я держал их опущенными, шаркая по коридору позади мужчины, несущего большой поднос с едой.

Я проследовал за ним в большую комнату, где четыре десятка мужчин и женщин сидели за банкетным столом. Наконец-то, решил я, передо мной живые люди — хозяева Кормора. Они не казались очень веселой компанией, но я мог это понять, учитывая то, что их окружало. Мужчины были симпатичны, женщины прекрасны. Интересно, подумал я, что привело их в этот ужасный город смерти и удерживало их здесь?

Важной чертой этого собрания была толпа, которая заполняла комнату, оставляя лишь столько места, чтобы хватило пройти слугам вокруг стола. Эти люди были так хорошо раскрашены, что сначала я счел их тоже живыми.

Я увидел возможность затеряться в толпе и пробрался в задний ряд стоящих. Затем я медленно прошел вокруг комнаты, затем протиснулся в передний ряд, и оказался непосредственно за спинкой большого троноподобного кресла, которое стояло во главе стола и которое я счел креслом Скора.