Сказав это, Ну соскользнул со скалы, пересек лужайку и через секунду исчез из виду, смешавшись с лесными тенями.
      Поначалу ему было трудно разобраться со спутанными следами стада, но затем он нашел место, где пастухи явно собрали своих подопечных и дальше погнали более или менее компактным стадом по направлению к противоположной стороне леса. Ну шел осторожно, готовый предупредить нападения и даже появление человека или зверя. Ведь любое живое существо может быть его врагом. Он часто останавливался, прислушиваясь и нюхая воздух. Дважды ему пришлось залезать на дерево при приближении хищников, но как только они удалялись, Ну слезал и продолжал идти по следу.
      Протоптанная стадом тропка вела к дальнему концу леса, и здесь перед Ну развернулось редкой прелести зрелище, подобного которому ему видеть не доводилось. Солнце склонилось к западу над широкой долиной, раскинувшейся перед ним - лес кончился на гребне покатого холма, спускавшегося к голубому сверкающему озеру, лежащему среди зеленых лугов милях в двух от него.
      На поверхности озера покачивалось десятка два или больше странных сооружений. Они явно были делом рук человеческих. Ну был в этом уверен, хотя никогда в жизни ему не приходилось такое видеть. Для себя он назвал их "пещерами", точно так же как и хижины Строителей Лодок он тоже называл "пещерами", ведь для него любое место обитания человека было "пещера". А это были без сомнения жилища людей, потому что были видны человеческие фигуры, снующие по узким мосткам, соединяющим покрытые тростником сооружения с берегом озера. По этим длинным мосткам они проводили и зубров, видимо для того, чтобы на ночь уберечь от ночных хищников, лесных и полевых.
      До самой темноты Ну с неослабевающим интересом следил за жизнью плавучей деревни. Затем в относительной безопасности ночи он пробрался поближе к воде. Он перебегал от одного дерева к другому, прятался за кустами, камнями и впадинами, чтобы пробраться по возможности незамеченным. Под конец он залег в густых зарослях тростника на самом берегу озера. Раздвинув стебли, он смог наблюдать за всем, что происходит в селении, оставаясь в укрытии. Взошла луна и ярко осветила необычный поселок. Теперь только Ну увидел, что на самом деле хижины не плавают по поверхности озера. Он разглядел столбы, уходящие одним концом в воду. Жилища стояли на них. Он увидел мужчин и женщин, и детей, собравшихся на широких платформах вокруг большинства хижин и на узких мостках, соединяющих деревню с берегом. Перед многими хижинами горели огни, разведенные в маленьких глиняных очагах, предохраняющих настил от возгорания. Ну чувствовал приятный запах готовящейся рыбы, и рот его наполнился слюной при виде того, как зубы Обитателей Озера вонзаются в сочные куски мяса или как они поглощают содержимое раковин, а сами раковины бросают в воду.
      Но как бы он ни был голоден и ни нуждался в куске мяса, объектами его непосредственного желания были длинное копье, тяжелый топор и острый нож волосатого великана, стоявшего на страже на ближайшем настиле. Именно на него Ну и поглядывал чаще всего. Жители деревни закончили свой ужин, крошки и остатки были сброшены в воду поблизости от жилищ, и завязались шумные разговоры у огня. Дети возились и кувыркались на краях платформ, частенько достаточно опасно близко к воде. Юноши и девушки уединялись в темных уголках и шептались у низкой ограды мостков. Громкоголосые воины в тысячный раз вспоминали героические подвиги. Молодые матери, кормя младенцев, с жаром предавались сплетням, кивая и качая головами. Старухи, седые и беззубые, но крепкие и проворные в силу неумолимого закона выживания сильнейших, возились с детьми постарше или занимались разными домашними делами, которые еще в силах были выполнять.
      Стало еще темнее. Детишек разогнали по соломенным, крытым шкурами постелям. Еще с полчаса продолжались разговоры взрослых, но постепенно и они по двое, по трое начали расходиться на покой. На деревню опустилась тишина, а Ну все еще прячась в тростнике, продолжал наблюдать за стражем. Парень время от времени отходил, чтобы подложить веток в костер, горевший почти около берега и закрывавший в этом месте проход в деревню. Мимо него не мог бы пройти ни один хищник, да и любое другое существо не смогло бы проделать это, оставаясь незамеченным, так как костер горел ярко.
      Ну начал прикидывать, как же ему все-таки пройти к караульному незаметно. Кидаться напролом к сторожевому костру было бы безумием, потому что у сторожа было достаточно времени поднять тревогу и собрать все население деревни, прежде чем Ну до него добрался.
      По воде, конечно, тоже можно, но и здесь есть великолепная возможность быть увиденным в зеркальном отражении освещенного лунным светом озера, а особенно легко разглядеть пловца при таком свете именно со стороны поселения. Мостки отбрасывали на воду тень. Вот если бы ему удалось добраться до них и вылезти из тени прямо на уровне караульного, прежде чем тот осознает, что перед ним враг. Но шансы были настолько невелики, что Ну продолжал ждать, надеясь на то, что обстоятельства предоставят ему более удачный вариант решения проблемы.
      Вообще-то говоря, он охотно бы избежал неизвестных опасностей незнакомого озера, в котором могли водиться бесчисленные кровожадные твари, но это было уже несущественно, так как независимо от желания троглодиту предстояло сделать мгновенный выбор между смертью знакомой и судьбой непредсказуемой.
      Чуткий слух позволил Ну уловить осторожное движение в тростнике позади него с подветренной стороны, куда доносился его запах. Поступь хищника была практически не слышна в шорохе тростника, а особенно его шаги при приближении к жертве. Вы или я никогда не смогли бы их услышать из-за своей неприспособленности и тьмы различных звуков в первобытной, дикой ночи: кашель и урчание гигантских кошек, переходящее в леденящий душу рев, мычание скота, испуганные вскрики и вопли загнанной дичи, жужжание насекомых, шипение и шуршание рептилий, шорох и шелест травы и деревьев. Но Ну от нас отличался. Он, конечно, внимательно следил за возможным появлением и передвижением крупных зверей, но и помимо этого его возможности и способности были таковы, что он улавливал чуть более неосторожный шаг, незаметное изменение в походке подкрадывающегося к добыче хищника. Зверь унюхал его запах, донесенный ветром, и осторожно заходил к нему со спины.
      Ну не надо было и видеть, чтобы знать, как огромные лапы бесшумно и осторожно поднимаются и ступают так, что даже трава не колыхнется, какая у животного опущенная и уплощенная голова, настороженные уши, как мягко помахивает хвост, чуть колеблясь на конце опущенной кисточкой. Он все это видел, зная чем все это грозит ему. Ни направо, ни налево бежать не было смысла, а перед ним лежало незнакомое озеро. Он был безоружен, а могучий кот был почти рядом.
      Ну посмотрел на стража. Парень, подложив дров в костер, как раз вернулся на пост. Он стоял, перегнувшись через перильца и пристальной смотрел в воду. Что там такое? Ну уставился на караульного. Рядом с ним на платформе появилась еще одна фигура. А! Это женщина. Она тихонько подкралась к часовому сзади, часто со страхом оглядываясь. Затем что-то тихо сказала. Мужчина повернулся и при виде женской фигуры протянул руки и прижал ее к себе.
      Лицо ее было прижато к его плечу, он отвернулся от Ну, глядя на рыжие волосы, доходившие женщине до пояса.
      И в этот момент громадный хищник за спиной Ну прыгнул.
      Глава 12. ЛОЖЬ ТУРА
      В тот же момент, что зверь бросился вперед, Ну кинулся в озеро. Место было неглубокое, фута два-три, но пещерный человек держался дна и поплыл налево к мосткам. Он знал, что лев не последует за ним в воду - гораздо страшнее были неведомые обитатели озера. Каждый миг он ожидал нападения и острых зубов, но никто на него не покушался.
      Когда запас воздуха в легких иссяк, он перевернулся на спину и всплыл, но так, чтобы над поверхностью воды были только рот и нос. Вдохнув полную грудь воздуха, он снова нырнул и продолжил путь к деревянному настилу. Ему казалось, что прошла вечность, пока рука его не коснулась шершавого настила. Он тотчас же всплыл и к своему восторгу увидел, что находится прямо под проходом, недоступный взору стража и его подруги.
      На берегу позади себя он слышал сердитое рычание обманутой кошки. Его заинтересовало, не вызвал ли его прыжок в воду усиленное внимание и осторожность часового. Но судя по тихой беседе над головой, к которой он внимательно прислушивался, этого не произошло. Прекрасно! Они все еще миловались там, не думая о близкой опасности.
      Ну страстно хотелось, чтобы они, наконец, уже расстались. Пока женщина там наверху, он к задуманному приступать не хотел. В течение часа, стоя по пояс в воде, он ждал, но наконец ее шаги стали удаляться. Он подождал, чтобы она дошла до хижины, а затем с кошачьей ловкостью влез по скользкому столбу и схватился за край настила. Он осторожно подтянулся так, чтобы глаза его оказались вровень с ним.
      Шагах в десяти от него часовой медленно шел в сторону берега подложить веток в сторожевой костер. Он был спиной к Ну и находился примерно посередине между ним и берегом. Лучшего и желать было нельзя.
      Пещерный человек быстро вскарабкался на платформу и осторожно легкими шагами последовал за стражем. Часовой подошел к куче хвороста около костра и наклонился над ним, чтобы взять охапку дров, и в этот момент Ну бросился на него сзади. Ну бросился на него с целеустремленностью и скоростью нападающего льва и как лев бросился всем телом. Он обеими руками сжал горло стража, чтобы тот не смог позвать на помощь, а зубами впился в мышцы позади ключицы, чтобы его было не так просто стряхнуть.
      Часовой, ошеломленный нападением, боролся, чтобы оказаться сверху врага. Он вцепился в пальцы, сжавшие ему горло, чтобы хоть чуть-чуть ослабить хватку и позвать на помощь, но сжимавшие его тиски одолеть не удавалось. Тогда жертва нападения попыталась протянуть правую руку, чтобы достать нож. Ну этого ждал. Тотчас же правая рука его на горле разжалась, и он сделал движение столь стремительное, что его пальцы сомкнулись на пальцах часового на ноже практически в одно и то же время.
      Так что теперь лезвие вылетело из ножен, вытянутое двумя руками, и началось испытание на силу и ловкость, которое должно было решить исход борьбы. Обитатель Озера попытался вонзить нож в тело напавшего на него сзади. Ну удалось отжать нож вверх и в сторону. Вновь страж направил нож назад. На этот раз Ну не стал резко изменять его траекторию. Просто его могучие мышцы тихонько стали одолевать противника, да и левая рука все еще мощно сжимала горло часового. Ну медленно, но верно отводил его руку с ножом вверх. Сначала до груди, потом до плеча, и все это время волосатый великан пытался вонзить нож в тело противника, находящегося сзади.
      В тот момент, когда рука с ножом находилась на уровне плеча стража, Ну внезапно толкнул ее влево вниз и удержал на уровне сердца оборонявшегося, затем сделал движение в противоположном направлении, лезвие, ведомое обоими, вонзилось в сердце Обитателя Озера. Ну молча вылез из-под навалившегося на него тела врага. Борьба окончилась, все было тихо. Ну, не задерживаясь, собрал желанное оружие с тела поверженного противника, и молча и беззвучно, как привидение, исчез в темноте в направлении леса и гор.
      * * *
      Грон, оставшись одна в пещере, погрузилась в задумчивость. Ее тело охватывало то отчаяние при воспоминании о ребенке, то праведный гнев при мысли о подлости и несправедливости Тура. Пальцы ее сжимались будто на горле этого жестокого животного. Она все время сравнивала его с Ну и каждый раз при сравнении понимала силу новой страсти к чужестранцу. Страстная любовь внезапно разразилась с такой силой, что невольно причиняла боль. Она перебирала в памяти мелкие эпизоды, где проявились его доброта и поддержка, к чему она была совершенно непривычна. Среди ее народа подобное поведение мужчины было бы воспринято как проявление слабости, но Грон уже знала, что за поведением благородного воина не лежало и тени слабости.
      Она долго сидела, напрягая зрение и слух, чтобы не пропустить первых звуков его возвращения. Но он не возвращался и ее начали охватывать опасения. Он ушел абсолютно безоружным в поисках оружия в совершенно чужой дикой стране. Он мог уже погибнуть, но все же Грон не верилось, что кто-то в состоянии одолеть такого силача.
      К утру, однако, она пришла в отчаяние и свернувшись клубочком на траве, которую Ну принес для нее, уснула. Лишь спустя несколько часов после наступления рассвета ее разбудил какой-то звук, идущий извне. Это копье царапало по поверхности скалы, поскольку его тащил карабкающийся наверх человек.
      Грон вскрикнула от радости, увидев кто идет, счастливая, что он сумел преодолеть все тяготы и опасности рискованного предприятия. Ну посмотрел наверх, улыбаясь, и продемонстрировал добытое им оружие. Он заметил, что женщина встречает его с совершенно иным выражением лица - она просто-таки сияла от приветливой радостной улыбки. Раньше он как-то вообще не замечал внешности Грон, а теперь был поражен, что она оказалась молодой и весьма миловидной. Но все это не шло в сравнение с тем, что последовало. Как только он ступил в пещеру, Грон бросилась ему на шею, и прежде чем он успел что-либо сообразить, прижалась губами к его губам.
      Ну со смехом освободился. Он не любил Грон - сердце его было занято Нат-ул, и все помыслы его были заняты планами продолжения поисков ее после возвращения в свою страну, поисками той, что станет спутницей его жизни. Все еще смеясь и поддерживая Грон, чтобы она не свалилась с узкой закраины пещеры, он сказал:
      - Я принес немного еды, и после того как немного посплю, мы вернемся к морю. По дороге я смогу поохотиться - у меня теперь есть оружие. Но теперь я должен поспать, я вымотался. Посторожи, пока я посплю.
      * * *
      Обнаружив, что у столба у места казни никого нет, Ну, вождь, и Нат-ул удивленно и вопросительно посмотрели друг на друга. Мужчина принялся внимательно изучать столб.
      - Он не обгорел, - произнес он, - следовательно, и Ну не мог сгореть. А вот, - указал он, - и ремни, которыми он был привязан.
      Он поднял один из них, изучая.
      - Они перерезаны! Кто-то пришел до нас и освободил Ну, сына Ну.
      - Кто же это и куда они направились? - спросила Нат-ул.
      Ну покачал головой. - Я не знаю, да и не могу оставаться здесь, чтобы выяснить, потому что мои воины преследуют чужаков, а я должен быть с ними, и с этими словами Ну, вождь, перескочил через не вполне потухший костер вслед за вопящими воинами, догонявшими врага.
      Но Нат-ул была полна решимости и ничто не могло ее остановить в поисках Ну, сына Ну. Едва вождь оставил ее, как она повернула к хижинам. Сначала, решила она, следует поискать в хижинах и по деревне, а потом в случае неудачи она отправится в джунгли и вдоль берега - он должен быть еще где-то поблизости. Пока Нат-ул обследовала хижины Строителей Лодок, в одной из хижин из-под груды шкур высунулась чья-то голова и прислушалась. Судя по тишине, военные действия происходили в отдалении, деревня была покинута. Из-под шкур появилась и рука, откинула их, и наружу вылез мужчина. Он вскочил на ноги. Это был Тур. Когда пещерные люди его окружили во время битвы, он, воспользовавшись тьмой, спрятался под шкурами в одной из хижин.
      Теперь же, решил он, настало время бежать, поскольку все враги заняты преследованием его сородичей. Он подошел ко входу в хижину и осторожно выглянул. Но тут же отпрянул - он увидел силуэт, выходящий из соседнего жилища. Это была женщина, и она направлялась к хижине, в которой он прятался. Свет сторожевых костров заиграл на ее лице. Тур удовлетворенно втянул в себя воздух - это была та самая женщина, которую он когда-то захватил в плен и которая сумела от него сбежать.
      Нат-ул быстрым шагом направилась к хижине. Она думала, что деревня абсолютно пуста. Но когда она вошла, то сразу заметила мужскую фигуру, несмотря на почти полный мрак в хижине. Она подумала, что это кто-то из соплеменников в поисках добычи. Случалось, что некоторые не в силах были дождаться полного истребления противника и жадно кидались на поиски добычи.
      - Ты кто? - спросила она, и не дожидаясь ответа, пояснила: - Я разыскиваю Ну, сына Ну.
      Тур быстренько воспользовался замеченной им возможностью.
      - Я знаю, где он, - сказал он. - Я один из людей Скарба, но я проведу тебя к Ну, сыну Ну, если ты дашь обещание защитить меня от ваших воинов, когда мы вернемся. Мои сородичи бежали, и мало надежды догнать их, разве что ты пообещаешь мне помочь.
      Нат-ул это предложение показалось естественным и разумным, и она поспешила принять его.
      - Тогда пошли! - закричал Тур. - Нельзя терять время. Его спрятали в бухте на юг от деревни. Он крепко связан, но оставлен без охраны. Если мы поторопимся, то успеем добраться до него раньше, чем мои сородичи. Если мы сможем ускользнуть от твоих, чтобы не тратить время на мое опознание и всякие выяснения, то можем еще успеть.
      Тур в сопровождении Нат-ул быстро вышел из хижины. Мужчина старательно прятал от девушки свое лицо, особенно когда они проходили линию сторожевых костров. Он был уверен в ее страстном желании найти Ну, сына Ну, а потому знал, что если он пойдет впереди, то она последует за ним, даже не задумываясь о том, кто ее ведет. И он не ошибся. Нат-ул быстро следовала по пятам Тура и по покинутой деревне, и через береговую полосу, где издали у воды еще слышались звуки битвы.
      Тур обошел сражающихся с севера, направляясь в бухточку, где он оставил свою лодку. Он без труда нашел ее и столкнул в воду, затем перенес в нее Нат-ул и провел суденышко через линию прибоя. Все это заняло немного времени - в бурлящем прибое он чувствовал себя так же спокойно, как и на суше.
      Усевшись на корме напротив Нат-ул, сидевшей на носу, он повел свою лодочку за пределы накатывающихся валов. Нат-ул взяла второе весло, что лежало у ее ног, и принялась грести, хотя и неловко, но не без пользы. Она едва могла дождаться, когда же они наконец достигнут заветной бухты, и каждое усилие с ее стороны добавляло скорости их движению.
      Тур направил лодку в открытое море. Он собирался повернуть на юг после того, как они отойдут от берега на достаточно большое расстояние, и, двигаясь потихоньку, дождаться своих. Он был совершенно уверен, что к рассвету его соплеменники обязательно отправятся в море и тоже пойдут в южном направлении.
      Внезапно он разглядел очертание одной из лодок впереди по курсу. Очень может быть, что еще дальше впереди есть и другие лодки. Видимо, ему последнему посчастливилось добраться до лодки. Окликать их он не стал по двум причинам. Во-первых, он не хотел, чтобы девушка поняла, что он вовсе не гребет к югу в какую-то бухту - вымышленное место пребывания ее мужчины - и кроме того, он не хотел привлекать внимание к лодкам, чтобы не вызвать погони по морю.
      Существовала и третья причина, заставившая его молчать: он опасался, что в лодке, маячившей впереди, воины вражеского племени, отправившиеся в поисках беглецов. Тур не знал, что племя Ну не было знакомо с навигацией им и во сне не снилось такое устройство, как лодка.
      Так что Тур вел свою лодку вслед за впереди идущей в полном молчании. Нат-ул стало казаться, что бухта находится уж слишком далеко. В темноте она не могла сориентироваться и понять, что они идут в открытое море. Спустя долгое время она услышала слева от лодки шум прибоя. Она была озадачена и смущена. Если плыть на юг, как они собирались, то прибой должен быть справа по борту.
      - Где мы? - спросила она. - Куда ты меня привез?
      - Ты скоро будешь со своим мужчиной, - ответил Тур, но в голосе его была плохо скрытая нотка злорадства, что не ускользнуло от Нат-ул.
      Девушка замолкла. Она перестала грести и сидела, прислушиваясь к грохоту прибоя, навстречу которому они, как она уже поняла, шли. Что это за берег? Мысль ее усиленно работала. Она была приучена руководствоваться хорошо развитым чувством определения места и направления, и хотя оно не слишком помогло ей на воде, тем не менее уберегло от безнадежной растерянности, охватывающей современных людей, стоит им заблудиться. Нат-ул знала, что на север они ни разу не поворачивали с тех пор, как отчалили, а кроме того, она знала, что материк слева от них находиться не может. Значит, прибой по левую руку может шуметь лишь на одном из островов, которые, как ей было прекрасно известно, лежат вдали от материка. Конечно, угадать, на какой остров они высадятся, она была не в состоянии, но любой из них, по ее мнению, был достаточно опасен.
      Нат-ул быстро обдумала критическое положение, в которое попала. Она знала, что мужчина привез ее туда, где она окажется полностью в его власти. Ее сородичи за ними последовать не смогут. Так что помочь ей или вступиться за нее некому.
      Тур в это время яростно греб. Он провел лодку по ту сторону огромного вала, который затем подхватил их и вынес на берег. Как только киль лодки коснулся песка, Тур выскочил и оттащил суденышко как можно дальше, чтобы следующим валом их не смыло обратно в океан.
      Нат-ул вышла из лодки на берег. В руке она продолжала сжимать весло. Тур направился к ней. Он подошел совсем близко, так близко, что даже в темноте она разглядела его черты и узнала его. Он протянул руку, чтобы схватить ее.
      - Иди, - сказал он. - Иди к своему дружку.
      Нат-ул стремительно взмахнула тяжелым веслом, и оно со свистом обрушилось на его голову. Тур, поняв опасность, отшатнулся, но лопасть весла все же задела его лоб. Человек качнулся как пьяный, сделал шаг вперед и повалился лицом в мокрый песок. Нат-ул тотчас же отшвырнула весло и как перепуганная лань помчалась навстречу черным теням джунглей, подступающих к песчаному берегу.
      Огромный вал накрыл распростертое тело Тура. Он перевернул его и повлек в море, но вода привела парня в чувство, он закашлялся и встал на четвереньки, стараясь противостоять волне. Это ему удалось: волна отхлынула. Он медленно встал на ноги и побрел к берегу подальше от воды.
      Голова страшно болела. Кровь стекала по щеке и капала на волосатую грудь. Он совершенно озверел от ярости и жажды мщения. Если бы он только мог добраться до Нат-ул и сдавить ее горло! Но ему было до нее не дотянуться, потому что Нат-ул уже устроилась на дереве в тени ночных джунглей. До наступления дня она была столь же недосягаема, как если бы находилась за тысячу миль. А через еще полчаса Ну и Грон забрались на другое дерево всего в миле от берега. Ах, если бы Нат-ул знала об этом, сколько страданий, отчаяния и сомнений она смогла бы избежать.
      Тур побежал в том направлении, в котором он решил, судя по звуку шагов, скрылась Нат-ул. Да, вот она! Тур ускорил шаги. Жертва его была под деревом на краю джунглей. Парень бросился вперед с криком удовлетворения, который замер у него на губах при звуке львиного рычания. Тур повернулся и помчался со всех ног. То, что он принял за Нат-ул, оказалось огромным пещерным львом, стоявшим над добычей. Туру повезло, что лев уже наелся. Поэтому он не стал преследовать новую дичь, и перепуганному Туру удалось спастись, взобравшись на соседнее дерево. Карабкался он дрожа и трясясь - ведь он был рыбак и строитель лодок, а не охотник на диких зверей, как соплеменники Ну и Нат-ул - прародители будущих воинственных народов.
      Глава 13. НАТ-УЛ УБИТА ГОРЕМ
      Когда Нат-ул проснулась, солнце было уже высоко. Она внимательно оглядела все вокруг, раздвигая листву, но следов пребывания Тура поблизости не обнаружила. Осторожно спустившись с дерева, она опять огляделась. На берегу недалеко друг от друга виднелись две лодки. Кому могла принадлежать вторая? Естественно, кому-то из сородичей Тура. Значит, на острове кроме Тура есть еще враги. Она повертела головой, но на берегу не было ни людей, ни зверей. Если удастся добраться до лодок, то можно столкнуть в воду обе, а на одной из них попытаться выбраться с острова. Тогда догнать ее не сможет никто. Она ничуть не сомневалась в том, что сможет добраться до материка наследственность и окружающая среда лишь укрепили ее уверенность в себе.
      Она опять внимательно изучила окрестности. Затем быстро зашагала к ближайшей лодке. Она толкала и пихала тяжеленную пирогу, пока наконец, - ей показалось, что прошла вечность - она не почувствовала, что песчаные объятья ее начинают понемногу отпускать, и лодка сдвинулась с места. Медленно, дюйм за дюймом она продвигала ее все ближе к тому месту, где ее смогут подхватить высокие волны. Она уже почти управилась с первой лодкой, как что-то заставило ее поднять глаза. В тот же миг все мечты о бегстве растаяли, потому что она увидела бегущего к ней Тура. Даже если ей удалось бы спустить эту лодку в море и влезть в нее, Туру ничего не стоило бы обогнать ее на другой. Вода для него была такой же родной стихией, как суша, пещеры и джунгли для нее.
      Бросив лодку, она помчалась обратно в джунгли. Сотнях в двух ярдов позади бежал Тур, но она знала, что достаточно ей добежать до зарослей, и тогда справиться с ней сможет человек половчей Тура. Она тотчас же нырнула в самую гущу, где мчалась по земле, а где и по нижним ветвям деревьев.
      Она бежала весь день, почти не останавливаясь, потому что пересекая по пути холмы и горы и оглядываясь, она всякий раз видела, что Тур продолжает преследование. Было уже темно, когда она остановилась у обрыва, дна его видно не было. Вокруг была кромешная тьма. Вокруг неутомимо бродили вышедшие на охоту звери. Она слышала их мяуканье, рычанье и вой, чувствовала их запах.
      Скала, на которой она так вовремя остановилась, не успев сорваться в пустоту, была, судя по доносившимся снизу звукам ночи, высокой. Что же делать? Насколько она могла понять, вершина скалы была голой, во всяком случае на бегу она не заметила никаких деревьев.
      Спать на открытом месте опасно, просто фатально. Столь же рискованно спускаться по неизвестному обрыву. Нат-ул прилегла на краю обрыва, теряясь в догадках. Женщина, одна, практически безоружная, в незнакомой дикой стране. Надежда на возвращение к своим развеялась, как дым. Да и что может она одна, преследуемая, в окружении неведомых опасностей?
      Она очень проголодалась, страшно хотелось пить и спать. Она готова была пожертвовать даже спасением ради возможности лечь поспать. Придется рискнуть. Закутавшись по возможности в шкуру, заменявшую ей одежду, Нат-ул растянулась на твердой скале над обрывом. Она закрыла глаза и наверно тотчас бы уснула, если бы тихий звук ярдах в десяти не прогнал сонливость. Что-то приближалось - она была уверена, что смерть. Теперь она услышала тяжелое дыхание крупного животного, а через мгновение ветер донес до нее несомненный запах огромной кошки.
      Альтернатива предоставить себя на съедение хищнику была лишь одна, и Нат-ул, ни секунды не медля, использовала ее. Она соскользнула с края обрыва, и повисла на руках. Быстро, но без паники, она принялась нащупывать ногами опору.
      На поверхности обрыва не было ни единого выступа, ничего, что дало бы ей возможность уйти от зверя, крадущегося к ней. Почувствовав на руках горячее дыхание и каплю слюны, она похолодела от ужаса. Сверху раздалось басовитое рычание. Видимо, зверь был удивлен странным положением жертвы, висящей в воздухе. Но удивление не могло длиться долго, зверь постарается вскоре вытащить добычу наверх - схватит за руку или вцепится когтями в волосы. В этот момент пальцы Нат-ул скользнули и она полетела вниз во тьму и пустоту.
      Летела она всего несколько футов, но быстро пришла в себя, ощутив под ногами узкий выступ. Ужас ее начал проходить, хотя и теперь было страшно вспомнить, как край скалы поддался под ее руками. Ее не пугало, что животное может последовать за ней. Выступ был неизвестной ей ширины, может, можно по нему пойти и дальше, а может быть, он тут же и обрывался. Единственное, что она могла - это стоять, где стоит и надеяться на лучшее. Поэтому она устроилась как можно было прочно в ожидании событий. Она слышала, как зверь сердито рычал, расхаживая по краю обрыва, время от времени ложась на краю и принюхиваясь, вытягивая громадную лапу со страшными когтями и пытаясь ее вытянуть наверх.
      Продолжалась эта охота около часа, пока наконец разочарованный и голодный зверь не удалился обратно в джунгли на поиски более нормальной добычи. Лев еще долго выражал свое неудовольствие вслух при помощи низких горловых звуков.
      Нат-ул принялась ощупывать выступ вокруг себя. Поверхность скалы была выветрившаяся, но не сглаженная, что означало, что выступом не пользовались в качестве прохода или тропы, то есть люди здесь не ходили, да и животные им не пользовались. Девушка облегченно вздохнула: хоть этого можно было не опасаться.
      Она медленно и осторожно продолжала нащупывать себе дорогу, но уступ не расширялся, а наоборот, становился все уже. Девушка тем не менее решила продолжить обследование до тех пор, пока не удастся найти место, где она смогла бы поспать в относительной безопасности. Поскольку тут такого места не было, она решила попробовать спуститься ниже. Она свесила ноги с уступа и пыталась нащупать обутыми в сандалии пальцами поверхность скалы. В конце концов ей удалось нащупать выступ. В течение получаса Нат-ул, можно сказать, ползала по поверхности скалы, пока случайно нога ее не попала в пустоту в отвесной стене - это оказалась пещерка. Она долго прислушивалась. Но из пещеры не доносилось никаких звуков - ни дыхания, ни рычания. Довольная Нат-ул заползла в необитаемую пещеру и мгновенно заснула, сраженная усталостью после целого дня беспрерывного бега.
      Разбудил Нат-ул скребущий звук, донесшийся снаружи. Она приподнялась на локте и стала внимательно вслушиваться. Что же это за звук? Ей не надо было много времени, чтобы опознать его, звук был знаком с детства любому обитателю пещер. Это был звук трения древка копья, закинутого за спину воина, взбирающегося на скалу. Вот оно трется о довольно гладкую поверхность, а здесь постукивает о неровности. Какие испытания несет ей этот звук?
      Нат-ул тихонько подползла ко входу в пещеру. Отсюда перед ней открывался вид на скалу справа, но скалолаза она не увидела: его закрывал нависающий выступ под входом в ее укрытие.