ГЛАВА 17. ОНА МОЯ

Коренастые светловолосые воины Элиа быстро окружили и схватили Лафайэта Смита и его двух компаньонок. Элиа поднял пистолет Смита и с интересом осмотрел его, а потом положил в сумку из козлиной кожи, державшуюся на поясе, который подпоясывал его одежду.

– Эта моя! – сказал Эшбаал, – указывая на Иезабель.

– Почему? – спросил Элиа, сын Ноуха.

– Я первый ее увидел, – ответил Эшбаал.

– Ты слышала, что он сказал? – спросила Иезабель леди Барбару.

Англичанка равнодушно кивнула головой.

Ее ум был охвачен ужасом и разочарованием, так как в некоторых отношениях будущее могло быть хуже, чем на земле южных мидиан.

Это были сильные примитивные воины, а не те, у которых естественные страсти были ослаблены наследственной болезнью нервов и ума.

– Он хочет меня, – сказала Иезабель. – Разве он не красив?

Леди Барбара почти с гневом посмотрела на девушку, но вдруг вспомнила, что Иезабель совершенно неопытна, и не представляет себе своей судьбы, которая может ожидать ее на земле северных мидиан.

В своем примитивном религиозном фанатизме южные мидиане отрицали даже самые очевидные фазы воспроизведения потомства. Это было абсолютно запрещено, и часто матери убивали своих новорожденных, чтобы скрыть последствия греха.

– Бедная маленькая Иезабель, – сказала леди Барбара.

– Что ты имеешь в виду, Барбара? – спросила девушка. – Разве ты не счастлива, что этот красивый мужчина хочет меня?

– Послушай, Иезабель! – проговорила леди Барбара. – Ты знаешь, что я твой друг, не так ли?

– Ты мой единственный друг! – ответила девушка. – Ты единственная, которую я люблю!

– Тогда верь мне, когда я скажу тебе, что ты должна убить себя, как я убью себя, если нам не удастся спастись от этих людей.

– Почему? – спросила Иезабель. – Разве они не красивы?

– Позабудь об их красоте, – ответила леди Барбара, – но никогда не забывай о том, что я сказала тебе.

– Сейчас мне стало страшно, – сказала Иезабель.

– Слава богу! – воскликнула англичанка. Северные мидиане шагали свободно, без всякой дисциплины. Они оказались очень говорливыми людьми. Их споры и речи были бесконечными и длинными. Иногда они так горячо спорили по какому-либо вопросу или со всей страстью слушали длинную витиеватую речь оратора, что забывали о своих пленниках, которые оказывались то среди них, то впереди, то сзади.

Этого только, казалось, и ждала леди Барбара.

– Пора, – прошептала она. – Они не смотрят. Она остановилась и обернулась назад. Они были среди деревьев, в лесу, где можно было найти убежище. Смит и Иезабель тоже остановились. Минуту все трое стояли молча, не дыша, наблюдая за удалявшимися фигурами их захватчиков.

– Бежим, – прошептала леди Барбара, – бежим в разные стороны, встретимся вновь у подножия этой скалы.

Что побудило леди Барбару предложить им разделиться, Лафайэт Смит не понял.

Ему это показалось глупым и ненужным решением. Но так как он верил в практический ум леди Барбары больше, чем в свой, то он не высказал сомнений, хотя принял ее план, мысленно сделав оговорку, которой объяснял последующие действия.

Англичанка побежала в юго-восточном направлении, Иезабель, подчиняясь приказанию ее подруги – в юго-западном. Смит, оглянувшись, убедился, что их исчезновение не замечено, какое-то мгновение он колебался, в каком направлении бежать. Мысль о том, что он еще является защитником девушек охватила его, несмотря на неудачные обстоятельства, которые свели на нет все его усилия.

И тут он понял, что защищать их обеих будет еще труднее, так как они побежали в разных направлениях.

Однако, он скоро сделал выбор, хотя это сделать было нелегко. Иезабель была в своих краях. Пленение ее северными мидианами не очень огорчало ее. Она знала, что ей не будет хуже среди них.

С другой стороны, леди Барбара была из другого мира, его мира, и он слышал, как она сказала, что предпочитает смерть жизни среди этих дикарей. Следовательно, его долг был идти и защищать леди Барбару.

Итак, он позволил Иезабель идти одной к скале, а сам последовал за англичанкой в направлении озера Чиннерет.

Леди Барбара Коллис бежала до тех пор, пока совсем не выбилась из сил. Несколько минут ей казалось, что она отчетливо слышит топот ног за спиной. Обезумевшая от отчаяния, она вытащила из кармана нож и открыла на ходу лезвие.

«Интересно, – думала она, – смогу ли я убить себя таким неподходящим оружием?»

Она была уверена, что сможет нанести смертельный или выводящий из строя удар своему преследователю. Мысль о самоубийстве вызывала в ней протест. Она должна защитить себя. Она остановилась и круто повернулась. Маленький нож был сжат в руке – настоящая тигрица, загнанная в западню.

Когда же она увидела Лафайэта Смита, бежавшего к ней, то вдруг ослабела и упала на землю, потом села, прислонившись спиной к стволу дерева. Лафайэт Смит, тяжело дыша, подошел и сел рядом с ней, никто не произнес ни слова.

Леди Барбара первой обрела дар речи.

– Я ведь сказала, что мы должны бежать в разные стороны, – напомнила она ему.

– Я не мог оставить вас одну, – ответил он.

– А как же Иезабель? Вы оставили ее одну?

– Я же не мог идти за обеими, – возразил он ей. – Я знаю, что Иезабель у себя дома. Для вас побег означает значительно больше, чем для нее.

Она покачала головой.

– Плен значит одно и то же для нас обеих, – сказала она. – Но из нас двоих я могла бы позаботиться о себе лучше, чем Иезабель. Она не понимает, в чем заключена для нее опасность.

– Тем не менее, – настаивал он, – для вас это наиболее важно. У вас есть родственники и друзья, которые думают и заботятся о вас. А у бедной маленькой Иезабель есть только одна подруга – вы. Я могу тоже считать себя ее другом, а мне бы этого хотелось.

– Я представляю себе, что мы трое, такие совершенно непохожие, являемся самым тесным объединением друзей в мире, – ответила она и слабо улыбнулась.

– «Союз одиноких друзей», – предложил он. – Возможно, сейчас нам нужно провести заседание руководителей и решить, что мы будем делать дальше, чтобы защитить интересы пайщиков? А как вы считаете? Я вношу предложение двинуться дальше.

– Я поддерживаю ваше предложение.

С этими словами девушка поднялась на ноги.

– Вы ведь ужасно устали, не так ли? – спросил он. – Но я думаю, что единственное, что нам сейчас надо сделать, так это уйти как можно дальше с земли северных мидиан. Наверняка, они попытаются захватить нас снова, как только обнаружат наше исчезновение.

– Если только мы сумеем найти место, где сможем укрыться до темноты, – проговорила она. – Потом мы возвратимся к скалам под покровом ночи и поищем Иезабель и место, где она и я думали подняться вверх из кратера.

– Этот лес настолько редок, что тут невозможно найти никакого укрытия. Мы должны искать другое.

– Возможно, мы сможем найти его около озера, – сказала леди Барбара. – Мы должны отправиться туда как можно быстрее.

Они прошли значительное расстояние в молчании, каждый был погружен в собственные мысли. Отсутствие преследования немного подняло их дух.

– Знаете, – вдруг сказал он, – я не могу не думать, что мы все-таки благополучно выберемся из этого положения в конце концов.

– Что это был за кошмар! Невозможно себе представить, что все это случилось со мной. Я не могу забыть Дзобаба.

Впервые между ними было упомянуто о трагедии в южной деревне.

– Вы не должны позволять себе думать об этом, – сказал он. – Вы сделали то единственное, что было возможно при таких обстоятельствах. Если бы вы не сделали этого, вас и Иезабель снова захватили бы в плен, а вы знаете, что бы это означало.

– Но я убила человека, – сказала она.

В ее голосе послышалась нотка страха.

– Я тоже убил одного человека, – напомнил он ей. – Но я не сожалею об этом, хотя тоже никогда никого не убивал. Если бы я не стрелял так ужасно плохо, то убил бы еще одного сегодня, а может быть, и нескольких. Жаль, что я не смог. Это следовало сделать. Как странно устроен мир, – продолжал он после минутного молчания. – Я всегда считал себя хорошо образованным и всегда думал, что вполне приспособлен ко всем превратностям жизни. Оно так и было бы, если бы я жил в спокойном окружении студенческого городка. Но когда я оказался вне его, то показался себе совершенно беспомощным. Я сожалел о тех юношах, которые тратили время на стрельбу и охоту. Мужчины, которые хвастались своей меткой стрельбой, вызывали у меня только презрение, а теперь за двадцать четыре часа я бы отдал все свое образование вместе с другими достоинствами за умение стрелять.

– Чтобы быть действительно образованным человеком, нужно многое знать, – сказала девушка. – Но я боюсь, что вы преувеличиваете значение меткой стрельбы, определяя культурный уровень человека.

– А приготовление пищи? – добавил он. – Человек, который не умеет готовить, тоже плохо образован. Я когда-то готовился стать авторитетом в геологии, но все, что я знаю по этому предмету, не так уж много, и к тому же не несет в себе спасения мне от голода на земле, переполненной дичью, потому что я не умею ни стрелять, ни варить.

Леди Барбара рассмеялась.

– Не делайте из мухи слона, – воскликнула она. – Может быть, вы плохой стрелок, я допускаю это. Возможно, вы не умеете готовить, но у вас есть одно достоинство, которое покрывает многочисленные недостатки: вы отважный человек!

Сейчас пришла очередь Лафайэта Смита рассмеяться.

– Мне бы хотелось, чтобы вы так думали, хотя бы потому, что сейчас это очень важно для вас, но это – неправда. Я был перепуган в деревне прошлой ночью, и когда к нам сегодня подошли эти парни, я тоже растерялся, это правда.

– Вы только еще раз подтверждаете мой вывод.

– Я не понимаю.

– Культурные и интеллигентные люди чаще готовы оценить и понять опасность критической ситуации, чем невежественные, лишенные воображения люди. Когда такой человек не отступает перед лицом опасности из чувства долга, как вы действовали прошлой ночью, это является свидетельством более высокой степени храбрости, чем у невежественного человека, обладающего большой физической силой, который недостаточно умен, чтобы представить себе непредвиденные обстоятельства, которые могут возникнуть в результате его действий.

– Будьте осторожны! – предупредил он ее. – Если вы заставите меня поверить всему этому, я буду тогда невыносимым эгоистом. Пожалуйста, не пытайтесь убедить меня, что мое неумение готовить – признак добродетели.

– Ой! Послушайте! Что это! Она остановилась и повернулась в сторону, откуда они пришли.

– Они обнаружили нас! – сказал Лафайэт Смит. – Идите, как можно быстрее, а я постараюсь задержать их.

– Нет, – ответила она. – Это бесполезно. Я остаюсь с вами, что бы ни случилось.

– Ну, пожалуйста! – взмолился он. – Для чего я буду встречать их, если вы не воспользуетесь возможностью идти.

– Из этого все равно ничего хорошего не выйдет, – сказала она. – Меня они поймают чуть позже, и ваше самопожертвование будет бесполезным. Мы можем уступить им, надеясь, что сможем убедить их освободить нас позднее или найти возможность убежать после наступления темноты.

– Вам лучше бежать, – сказал он, – потому что я собираюсь бороться. Я не хочу отдать вас им без борьбы. Если вы уйдете сейчас, то я, возможно, смогу это сделать позже. Мы можем встретиться у подножия скал, но не ждите меня, если найдете выход. А сейчас делайте, как я сказал.

Его тон был безапелляционным, приказным.

Повинуясь, она продолжила путь к Чиннерет, но вдруг остановилась и обернулась.

Трое приближались к Смиту. Вдруг один из них размахнулся и бросил дубинку в Смита, и все трое ринулись на него. Дубинка упала у ног американца. Барбара увидела, как Смит нагнулся и схватил дубинку. Еще один отряд мидиан шел по лесу на призыв троих. Один из них, бросивший дубинку в американца, кинулся вперед и подбежал к Смиту, который опустил дубинку на его голову. Человек упал, как поверженный бык. В следующее мгновение Смит бросился навстречу двум другим, размахивая дубинкой.

Его нападение было таким неожиданным, что они остановились и бросились бежать от него. Но один из парней замешкался, и леди Барбара услышала звук треснувшего черепа.

Но вот подоспело подкрепление, окружившее и набросившееся на их единственного врага. Леди Барбара не могла оставить одиноким человека, который так храбро, хотя и безнадежно, пытался защитить ее.

Когда северные мидиане разоружили и взяли Смита под стражу, то увидели, что она стоит на месте их короткой стычки.

– Я не могла убежать и оставить вас, – объяснила она ему, когда их двоих вели в деревню. – Я думала, что они намерены убить вас, и не могла этого вынести. Это было ужасно, но я не могла оставить вас.

Какое-то мгновение он смотрел на нее.

– Да, – ответил он, – ты не могла так поступить.

ГЛАВА 18. ПАРЕНЬ И ДЕВУШКА

Денни Стрелок устал и был возмущен до глубины души. Он шел уже несколько часов, воображая, что идет по следу, но все еще не видел своего компаньона. Он умирал от жажды и поэтому бросал частые взоры в направлении озера.

– Дьявол, – пробормотал он. – Я не намерен больше тащиться за этим парнем, пока не напьюсь. Во рту у меня так, как будто я ел вату целую неделю.

Он повернул от скал и пошел в направлении озера, зовущие воды которого сверкали под полуденным солнцем. Но красота природы не интересовала Стрелка, который в ней видел только возможность утолить жажду.

Путь лежал через поле, покрытое валунами, упавшими с вершины кратера.

Он должен был отыскивать себе дорогу среди маленьких камней и почти постоянно смотрел себе под ноги.

Время от времени он должен был обходить большие валуны, многие из которых возвышались над ним.

Он проклинал Африку вообще и эту местность, в частности, когда ему пришлось обходить необычно большой кусок скалы.

Неожиданно он остановился и широко раскрыл глаза от удивления.

– Черт возьми! – воскликнул он. – Вот так девка! Навстречу ему шла золотоволосая девушка, одетая лишь в небольшой кусок грубой материи. В то же самое время она увидела его и остановилась.

– О! – воскликнула Иезабель со счастливой улыбкой.

– Кто ты?

Но она говорила на языке мидиан, и он не понял ее.

– Черт возьми! – сказал Стрелок. – Я знал, что должен был приехать в Африку зачем-то, и вот, пожалуйста, вы тут. Послушай, бэби, а ты что надо. Я могу сказать всем, что ты что надо, хороша!

– Спасибо! – сказала Иезабель по-английски. – Я рада, что я понравилась.

– Черт возьми, – пробормотал Денни, – ты говоришь, как американка. Откуда ты?

– Из Мидиан, – ответила Иезабель.

– Я никогда не слышал о такой стране. Что ты здесь делаешь? А остальные люди?

– Я жду леди Барбару, – ответила она. Затем она добавила:

– И Смита.

– Смит? Какой Смит? – спросил он.

– О, он такой красивый, – доверительно сказала Иезабель.

– Значит, это не тот Смит, которого я ищу, – сказал Стрелок. – А что он делает здесь, и кто такая леди Барбара?

– Абрахам, сын Абрахама убил бы леди Барбару и меня, если бы Смит не пришел и не спас бы нас. Он очень смелый!

– Ну, теперь я точно знаю, что это не тот Смит, – сказал Денни. – Хотя не могу сказать, что он лишен характера. Но я уверен, что он не знает, как спасать кого-либо, ведь он геолог.

– Как тебя зовут? – спросила Иезабель Стрелка.

– Называй меня Денни, крошка.

– Меня зовут не крошка, – объяснила мягко она, – а Иезабель.

– Иезабель? Черт возьми, вот так имя. Тебя следует называть Гвендолин.

– Я – Иезабель, – заверила она его. – Я наверняка знаю, кем ты был.

– Скажи мне, крошка, кем я был? Возможно, президентом Гувером, не так ли?

– Я не знаю такого, – сказала Иезабель. – Ты был Стрелком.

– Что ты знаешь о Стрелке, крошка?

– Меня зовут не крошка, а Иезабель, – поправила она его.

– Хорошо, Из, – уступил Денни. – Но скажи мне, кто сказал тебе о Стрелке?

– Мое имя не Из, а…

– О, да, крошка Иезабель. Я понял. Но как же Стрелок?

– Что?

– Я только что спросил тебя.

– Но я не понимаю твой язык, – объясняла Иезабель. – Он звучит по-английски, но это не тот английский, которому меня учила леди Барбара.

– Это не английский, – заверил он ее серьезно. – Так говорят в Соединенных Штатах.

– Он очень похож на английский, не правда ли?

– Верно, – сказал Стрелок. – Единственная разница в том, что мы понимаем англичан, а они нас не всегда. Мне кажется, что они просто глухие.

– О, нет, они не глухие, – заверила его Иезабель. – Леди Барбара англичанка, и она может говорить, так же, как и ты.

– Но скажи мне все-таки, кто сказал тебе о Стрелке?

– Говори по-английски, пожалуйста, – попросила Иезабель.

– Черт возьми, что может быть проще. Я спрашиваю, кто рассказал тебе о Стрелке и что они тебе рассказывали?

Денни терял терпение.

– О нем нам рассказал Смит. Он сказал, что Стрелок – его друг. Когда я увидела тебя, я подумала, что ты и есть друг Смита, который ищет его.

– Что ты знаешь о нем? – воскликнул Денни.

– Я только что рассказала тебе о нем, все что знаю, – пояснила девушка. – Но, возможно, ты не понял меня. Вероятно, ты сам плохо слышишь.

– Ты смеешься надо мной, крошка?

– Мое имя не крошка.

– Ну, ладно. Я знаю твое имя.

– Тогда почему ты называешь меня другим. Тебе оно не нравится?

– Нравится, крошка, то есть, Иезабель. Это просто шикарное имя. Но скажи мне, где старик Смит? Мой Смити.

– Я не знаю такого человека.

– Но ты только что сказала обратное.

– О, я понимаю! – вскричала Иезабель. – Смити по-американски – Смит. Но Смит не старик, он молодой.

– Ну, где же он? – спросил Денни, уступая ей.