— Вы ведь с ним чужие по крови, — сказала Милдред с омерзительной улыбкой. — Ты что думаешь, я не вижу, какими глазами ты на него смотришь? Бедный Ларри! Воображаю, каково ему иметь дело со столь пылкой страстью! Право же, ваш отец поступил очень недальновидно, возложив на него ответственность за тебя. Кстати, а что будет, если Ларри женится? Ты не попытаешься отравить его жену?

Ларри женится? При этих словах Сьюзен почувствовала, как сразу высохли ее губы и что-то кольнуло в сердце.

— Да, я спрашиваю тебя, что будет тогда? — повторила Милдред. — Ты, конечно, понимаешь, что Ларри взрослый мужчина. Когда-нибудь он непременно женится. Я не думаю, что его жена согласится терпеть рядом с собой сводную сестру, юную и страстную.

Для Сьюзен уже давно не было секретом, что будущей женой Ларри Милдред видит только себя. И каждый раз, когда та заводила разговор на эту тему, сердце Сью разрывалось на части. Она не хотела терять Ларри так скоро после смерти отца и мачехи. В том, что его женитьба оторвет их друг от друга, Сьюзен ни минуты не сомневалась. Милдред отнюдь не довольствовалась подобными разговорами наедине со Сьюзен. Столь же откровенно она высказывалась ив присутствии самого Ларри. Она упорно внушала ему, что ситуация в доме становится просто неприличной. Уже все кругом говорят о том, что негоже девочке-подростку, не состоящей в кровном родстве с взрослым мужчиной, жить с ним в одном доме.

— Пусть Ларри мне и не родной, но я люблю его как брата! — защищалась Сьюзен. — Мы выросли вместе, и я не испытываю к нему никаких неподобающих чувств. Кроме того, не забывай, что у меня на свете кроме него никого нет.

Однако очень скоро она стала замечать, что отношение к ней Ларри становится все менее теплым. Он был постоянно мрачен в присутствии сводной сестры, и это приводило Сьюзен в полнейшее отчаяние. Вскоре Ларри начал настаивать, чтобы она непременно сопровождала его во время визитов к друзьям, знакомым, и просто соседям. Поначалу Сьюзен думала, что ему просто было необходимо ее общество. Но постепенно с болью в сердце она убедилась, что Ларри преследовал совершенно иные цели. Он старался поскорее найти ей подходящего жениха, выдать замуж. Он старался поскорее сбыть сестру с рук. В конце концов, на горизонте появился некий Томас Дадли, который попросил у Ларри руки его сестры. Тот, не долго думая, предъявил Сьюзен ультиматум: либо она принимает это предложение, либо уезжает в Гринтаун, чтобы закончить школу.

Подобное отношение больно ранило Сьюзен. Она никак не могла понять, куда делся прежний Ларри, которого она знала и любила. Однако все попытки объясниться с ним проваливались. Он с раздражением и враждебностью отдергивал руку, когда Сьюзен пыталась до нее дотронуться. В глазах его было постоянное выражение неприязни и холод. Наконец он сам сказал ей:

— Нам больше нельзя оставаться в одном доме.

— Но всего полгода назад ты говорил, что взял ответственность за всю мою будущую жизнь! — холодно напомнила ему Сьюзен.

Ларри ответил с откровенно ироничной улыбкой:

— Тогда я ещё не представлял себе, что с тобой это совершенно невозможно. Тебе с рождения определили одну единственную цель в жизни: замужество. Отец сказал об этом абсолютно недвусмысленно, когда поручал мне заботу о твоем будущем. Я не могу не исполнить его воли.

— Но у меня нет никакого желания выходить замуж за этого Дадли. Уезжать из родного дома я не хочу тоже. Даже ради окончания школы. Если хочешь, можешь уехать сам.

— Чего же ты тогда хочешь?

— Оставаться здесь с тобой.

— В качестве кого, Сьюзен? Или ты намерена делить со мной постель? Именно так все кругом думают уже сейчас. Посмотри на себя в зеркало. Ведь ты уже взрослая девушка. Да, ты невинна. Но если мы будем продолжать жить в одном доме, никто этому не поверит. Твоя репутация будет загублена навсегда.

Сьюзен многое могла на это ответить. Хотя бы просто взять в дом экономку. Все сплетни разом бы прекратились. Но она молчала, сраженная и шокированная заявлением Ларри. Неужели он, как и Милдред, думает, что она влюблена в него? И поэтому хочет просто от нее отделаться? Сердце Сьюзен сжалось от обиды и боли. Это нестерпимо. Надо немедленно освободиться от этого щемящего чувства. Освободиться от Ларри. И освободить брата от своего присутствия.

В ту же ночь Сьюзен покинула родной дом, взяв с собой только небольшой чемоданчик с самыми необходимыми вещами. Ларри не составило большого труда отыскать ее в одном из грязных мотелей, расположенных неподалеку. Где, собственно, еще она могла найти приют? Один взгляд на его раздраженное лицо убил в Сьюзен еще теплившуюся в ней детскую надежду, что она сможет броситься в объятия брата, после чего все устроится наилучшим образом.

— Собирайся, — прошипел Ларри. — И пойдем домой.

Они вернулись в Дьюарз. Вот тогда-то Ларри и огорошил Сьюзен известием, что намерен очень скоро жениться на Милдред. Конечно, она и раньше знала, что эта великовозрастная девица просто хочет Ларри. Ее намерения легко читались по ее жадным взглядам. Но Ларри обычно окружала целая толпа подружек. И Сьюзен никогда не замечала, чтобы он как-то выделял из них именно Милдред. Поэтому его заявление о том, что он намерен на ней жениться, было громом среди ясного неба. По крайней мере, для Сьюзен, которая сразу же вспомнила слова Милдред, что та не потерпит в одном доме с собой молоденькую сводную сестру мужа.

Сьюзен тогда ответила, что брат напрасно утруждал себя поисками. Она все равно рано или поздно уйдет отсюда, как только женитьба Ларри на Милдред станет фактом. Эти сцены продолжались изо дня в день до самой свадьбы. И даже после нее. Ларри пришлось на некоторое время отложить свой медовый месяц. Он опасался, что без него Сьюзен тут же сбежит. Отношение его к сводной сестре после женитьбы стало грубым до дикости. Чуть ли не каждый день Сьюзен приходилось выслушивать чудовищные оскорбления. Наконец Ларри заявил, что лучше всего ей жить отдельно. И предложил Сьюзен устроить ее в университет. Там отличное общежитие, сестра не будет скучать. Она категорически отказалась и сказала, что гораздо охотнее переедет в Гринтаун. Для Сьюзен все это было тем более обидно и мучительно, что покойный отец оставил в наследство свой дом им обоим; Теперь же ее откровенно выставляли вон! Делалось, это совершенно бессовестным образом. Милдред, став, женой Ларри, тут же принялась переделывать в доме все на свой лад. Не прошло и месяца, как Сьюзен перестала узнавать родной дом. Поместье, в котором она выросла, теперь казалось ей холодным и неприветливым.

Гринтаун одобрил ее переезд. Конец всем двусмысленным разговорам. И вообще, незамужняя девушка может до замужества для забавы поработать год-другой. Тем более что один из офисов гигантской корпорации, в которой работала Сьюзен, стоял как раз в центре Гринтауна. Ее жизнь протекала на глазах у всех, под негласным присмотром Джейн, а редкие отлучки в Нью-Йорк по делам не вызывали теперь ни у кого никаких подозрений. Сьюзен, перебравшись в город, не обзавелась ни одной подругой. Она осталась замкнутой, очень домашней по складу девушкой, которая привыкла доверять только самым близким и любимым людям. Но таких людей в Гринтауне она не нашла. А многочисленные знакомые не шли в счет.

Впрочем, с того тяжкого года переезда прошло уже несколько лет. Теперь ей приходилось ехать в свой родной дом снова. Ларри должен узнать, что его сводная сестра выходит замуж. И узнать именно от нее самой. Роули прав. Было бы в высшей степени глупо, если Ларри об их помолвке сказал кто-то другой. Кроме того, какой слабой выглядела бы тогда Сьюзен. Тем более что они с братом так давно не виделись!

На звонок Сьюзен в Дьюарз телефонная трубка ответила совершенно незнакомым женским голосом. Милдред сразу же после свадьбы наняла в дом супружескую пару Филиппин. Сейчас на другом конце провода говорил кто-то другой. Сьюзен подумала, что те двое, видимо, уехали. И не очень этому удивилась. Милдред со своим жестоким нравом вполне могла начать безжалостно и бессовестно тиранить новую прислугу. Такое, конечно, не всякий мог выдержать. Они наверняка уже уволились.

Некогда Сьюзен легко убедилась, что Милдред позволяет себе распоясываться, только когда Ларри нет поблизости. Так же, как и становиться совершенно неузнаваемой с людьми, которым хочет понравиться. Сама Сьюзен и ее друзья к этой категории, естественно, не относились.

В те памятные дни, когда Ларри объявил о своем желании жениться на Милдред, Сьюзен пребывала в шоке. Ее сердце разрывалась от боли, хотя она и уговаривала себя не поддаваться ненужным эмоциям. Было совершенно очевидно, что когда-нибудь брат непременно женится. Его постоянно окружали подружки. Одни из них нравились Сьюзен. Другие нет. Но к тому времени, когда он объявил о решении жениться именно на Милдред, Сьюзен уже понимала, что никогда не сможет относиться к невесте сводного брата иначе, нежели с острым омерзением. В душе она не сомневалась, что и Ларри впоследствии горько пожалеет о своем поспешном браке.

Не только женитьба стала причиной его неожиданной враждебности брата к сестре. В поселке почти открыто говорили, что Милдред до свадьбы имела не одного любовника. Она и сама частенько подтрунивала над невинностью сестры своего молодого супруга. Сьюзен, конечно, знала и о прошлых отношениях Милдред с ее братом. Ларри это было неприятно. Он, конечно, даже не догадывался, что Сьюзен просто передергивало, когда она воображала сильное, красивое тело сводного брата в объятиях его черноволосой пышнотелой пассии. В такие минуты к горлу Сьюзен подкатывал комок, мешавший дышать. А в голову лезла непрошеная мысль: почему ничего подобного она не испытывает, думая, скажем, о Роули? Ведь наверняка и у него в прошлом были женщины! Впрочем, Роули был необыкновенно скрытен, о личной жизни в Гринтауне никто не мог сказать ничего определенного.

Сьюзен вздохнула и попросила подозвать к телефону Ларри. Женщина на другом конце провода представилась как новая экономка. Ее зовут миссис Роббинс. Мистер Ларри еще накануне уехал куда-то по служебным делам. Обещал вернуться к субботе. Сьюзен назвала себя и с большой неохотой спросила где Милдред. Экономка замялась, а затем неуверенно сказала:

— Боюсь, что миссис Кендал тоже сейчас нет дома.

Сьюзен воспользовалась этим ответом и попросила экономку передать хозяевам, что она и мистер Стэнфилд намерены приехать к ним вечером в пятницу, так как считают своим долгом сообщить мистеру и миссис Кендал о своем предстоящем бракосочетании прежде, чем поехать с тем же известием к родителям жениха. Она говорила с экономкой и не переставала удивляться. Оказывается, в ее сердце все еще не утихла боль от разрыва с Ларри, а ведь с тех пор прошло немало времени. Впрочем, Сьюзен предпочла бы рассказать брату о своей грядущей свадьбе просто по телефону, но Роули настоял на личном визите. И был прав, как и всегда, впрочем. По настоянию Милдред Сьюзен всегда проводила Рождественские праздники вместе с ее семьёй. Но каждый раз чувствовала себя в родном доме неуютно, несмотря на неизменное множество гостей. Все это были друзья Милдред, которых Сьюзен знала лишь поверхностно. Вот почему она все время поглядывала на часы, дожидаясь любой возможности уйти. Тем более что Ларри был по отношению к сестре подчеркнуто холоден. Казалось, он стыдился ее. Нежные чувства Сьюзен лишь добавляли в его обращение с ней раздражение и досаду.

Сьюзен глубоко вздохнула и, положив телефонную трубку, попыталась сосредоточиться на работе. Но мысли ее продолжали блуждать где-то далеко, вызывая в памяти светлые и радостные образы детства. Вот Ларри играет с ней в теннис и обучает технике этой благородной игры. Вот он помогает ей возиться на кухне. Какой особой нежностью полна была теплота, с которой брат всегда относился к ней. Чувство одиночества, неожиданно охватившее Сьюзен, когда Ларри уехал учиться в университет. Она услышала стук парадной двери и поняла, что вернулась Джейн. Через несколько минут в комнату просунулась аккуратная головка напарницы по дому.

— Ты занята? Не хочешь выпить чашечку кофе?

— Хочу. У меня полно работы. Но почему-то не могу ни на чем сосредоточиться.

— Гм-м… Что-то на тебя не похоже! Уж не мой ли кузен тому виной?

— В какой-то степени. Мы на следующей неделе собираемся поехать к его родителям.

— Бедняжка! Мамочка Роули особа не из легких. Любит больше всего на свете своего сыночка. Выпила из него этой любовью всю кровь. Тиранит его больше всех. Она уверена, что в целом свете нет девушки, достойной Роули. Правда, у тебя лично есть одно небольшое преимущество.

— Какое же?

— Деньги.

Сьюзен резко поднялась со стула, поправила тяжелый узел золотых волос, уложенный на затылке, и хмыкнула:

— Мм-да…

— Милая, не жди каких-то неприятных сюрпризов от этого визита. Когда я в последний раз была у них в доме, мамаша Роули сказала, что сын наконец-то нашел себе достойную пару. Так просто она ничего подобного не скажет. Кстати, а как считают в вашей семье?

— Ты имеешь в виду Ларри?

— Например.

. — Не знаю. Нам еще предстоит нанести визит моему братцу и его жене. .

— Милдред?

— Да. Право, я до сих пор не могу понять, чем она его взяла.

— Очевидно, своей внешностью. Ведь Милдред очень привлекательная женщина; И такая сексуальная!

— Не спорю! Если смотреть со стороны. Я вот уверена, что в ней нет и намека на душевность или доброту. Просто Ларри, как дурак, влюблен в эту корову с пудовым бюстом! Тебе не кажется?

— Трудно сказать. Ларри всегда умел скрывать свои чувства. Боюсь, что он держит их про запас в морозилке. Кстати, я не убеждена, что он хранит верность Милдред, несмотря на всю свою любовь к ней.

Заметив на лице Сьюзен выражение возмущения, Джейн поспешила загладить вольность:

— Ладно. Пусть Ларри самый идеальный из всех мужей на свете. Зато Милли далеко не идеальная жена. С самого начала. Это всем известно. Я раньше не говорила тебе, но этим летом видела ее во Флориде, на самом фешенебельном курорте. И отнюдь не с Ларри.

— Милли очень любит плавать, — неуверенно возразила Сьюзен. — И увлекается водными лыжами. А Ларри так занят на работе! Может быть, он просто не смог поехать. Кроме того, если ты видела ее с каким-то другим мужчиной, это не обязательно означает, что…

— Что у нее с ним роман? И ты серьезно веришь, что это не так? Ну, разумеется, это был просто тренер! Как ты наивна, Сью! Они могли даже жить в отдельных комнатах. И все же были любовниками. Существует миллион железных признаков, по которым можно это точно сказать.

— Хватит, не говори мне об этом! Я не могу больше слушать!

— Как всегда, стараешься избегать острых ситуаций, Сью. Но так не может продолжаться вечно. Когда-нибудь тебе придется столкнуться с ними лицом к лицу. Надеюсь, ты со временем научишься жить с пользой и радостью и для себя тоже. Не только для других.

Это было горькой правдой. Умная, образованная и пользующаяся успехом у окружающих Сьюзен в глубине души чувствовала себя слабой и робкой. Но вдруг Джейн права? И Милдред изменяет мужу, чуть ли не с первых дней семейной жизни? Но ведь о своем желании заполучить Ларри она давно говорила, не делая из этого никакого секрета, преследовала его неустанно. Зачем же теперь ей ставить под угрозу семейный очаг и заводить любовников?

— Ты сегодня встречаешься с Роули? — спросила Джейн.

Сьюзен отрицательно покачала головой:

— Сегодня придется поработать подольше. Надо закончить кое-какие дела. На следующей неделе я беру отпуск.

— Но все же после этого вы с ним, наверное, куда-нибудь пойдете?

— Нет. Весь год у меня не было ни одного свободного вечера. Поэтому сегодня хочу походить по магазинам и что-нибудь купить. Приданое приходится покупать самой. Потом постараюсь лечь спать пораньше.

— Гм-м…. Тогда я побегу. Гордон приглашает пообедать. Надо хотя бы чуть-чуть приодеться. Потом мы решим, где провести вечер.

Гордон был очередным кавалером Джейн. Она меняла их не реже раза в месяц, стараясь ухватить у жизни все радости, какие успеет, перед маячившим впереди неизбежным “разумным” замужеством. Не в пример Сьюзен…

Утром в пятницу Сьюзен постаралась поскорее закончить дела на работе и вернулась домой, чтобы упаковаться перед отъездом. Она уже почти закончила укладывать вещи, когда раздался телефонный звонок. Нервы Сьюзен неожиданно напряглись в ожидании чего-то недоброго. Она взяла трубку, услышала голос Роули и поняла, что нервничала, опасаясь звонка Ларри.

— Сью, у меня неприятные новости, — без предисловий объявил Роули. — Я не могу поехать к твоему брату на этой неделе. Что-то случилось у моего калифорнийского клиента. Придется срочно туда лететь.

В последнее время Роули нередко приходилось работать по субботам и воскресеньям. Сьюзен с трудом подавила раздражение.

— Слушай, — продолжал Роули, — поезжай одна. Не вижу в этом ничего страшного. Тебе все равно надо сообщить брату о помолвке до того, как мои родители дадут объявление в газете. Это произойдет в середине следующей недели.

— То, что говорил Роули, было, как обычно, разумным. Как, однако, Роули охотно взваливает поездку на ее плечи. Она еще несколько минут разговаривала по телефону и в итоге согласилась поступить так, как предлагал жених. Положив трубку, Сьюзен тяжело вздохнула и пошла в спальную. Надо было решить, в каком наряде ехать. Надев темно-синюю шерстяную юбку, и свитер такого же цвета, она посмотрела на себя в зеркало и осталась довольна. Наряд прекрасно гармонировал с ее синими глазами, загоревшей за жаркое лето кожей и чуть выцветшими от солнца золотистыми волосами. Все же Сьюзен присела на минуту к зеркалу и добавила к естественному тону кожи лица немного косметики. Она еще раз взглянула на себя. Да, хороша. Даже, пожалуй, красива. Однако это почему-то ее совсем не радовало. Сьюзен очень не хотела ехать домой и встречаться с Ларри. Особенное Милдред. Впрочем, это будет ее последняя поездка в Дыоарз. Надо потерпеть.

Через час она сидела за рулем машины, рассеянно поглядывая на дорогу, вдоль которой тянулись предместья Гринтауна, и думала. О том, что они с Роули на общие доходы могли бы жить обеспеченно и даже с некоторой роскошью. Сьюзен снова с горечью подумала, что именно это и стало основной причиной его женитьбы на ней. Мамаша Роули раскошеливалась даже для любимого сына весьма туго. Итак, впереди встреча и неприятный разговор со сводным братом. Что, в сущности, это может изменить? Страстной любви к Роули она не испытывала. Роули явно привлекает лишь материальная сторона дела, и, как ни удивительно, полное отсутствие сексуальности у будущей жены. Последнее нельзя было исключать, поскольку сам Роули особой склонности к интимным отношениям с женщинами явно не испытывал. Все, все в этом браке было ему на руку.

Количество машин на автостраде все увеличивалось. Необходимость поминутно лавировать в их потоке быстро утомила Сьюзен. Она облегченно вздохнула, свернув на узкую асфальтовую дорогу, ведущую в Дьюарз. Здесь было тихо и спокойно. Навстречу попались лишь две-три легковые машины.

Сьюзен проехала через Нью-Беверли, знакомый с детства поселок, находившийся всего лишь в пятя милях от ее дома. Скромные домики, небольшие газоны, качалки на пустых террасах.

Родной дом Сьюзен был старинным зданием в стиле первых поселенцев. Он прятался среди тенистых деревьев большого парка. Ворота с дистанционным управлением были распахнуты настежь. Сьюзен, не снижая скорости, въехала в них и оказалась на широкой аллее, ведущей к парадному входу. Она ощутила, как у нее засосало под ложечкой. Паркуя машину, Сьюзен с некоторым удивлением заметила, что на посыпанной гравием стоянке нет ни одной машины. Поднявшись по ступенькам, она остановилась у двери. Рука не поднималась постучать. Напрасно она говорила себе, что это ее родной дом и всегда им останется. Хотя Милдред очень скоро после свадьбы сумела сделаться здесь полновластной хозяйкой, отведя Сьюзен оскорбительную роль редкой и нежеланной гостьи.

Она тяжело вздохнула и постучала. Прошло не меньше пяти минут, а за дверью не было слышно ни шагов, ни вообще какого-либо движения. В сумочке у Сьюзен лежали ключи от этой двери.

Она сама не знала, зачем оставила их у себя. Сейчас они были бы очень к месту. Но Сьюзен не хотела вот так, без приглашения, вторгаться в чужую жизнь. К тому же Милдред вполне могла сменить замок. Сьюзен постучала еще раз. Ответом была все та же мертвая тишина. Тогда она решилась. Вставив ключ в замочную скважину, Сьюзен осторожно повернула его. Замок легко открылся, и, тихонько приоткрыв дверь, Сью проскользнула в прихожую. Затем уже более уверенно вошла в холл.

Подойдя к ведущей на второй этаж лестнице, она негромко позвала брата. Но и теперь никакого ответа не последовало. Ее охватило безотчетное чувство, что в доме вообще никого нет, Сьюзен прошла по коридору, заглянула в гостиную и кухню. Никого. Куда все подевались?

Только сейчас она заметила записку, лежавшую на краю кухонного стола. Сьюзен быстро пробежала ее глазами. Теперь, по крайней мере, стала ясно, почему в доме нет экономки: ее сестра попала в дорожную аварию и просила приехать, чтобы помочь. Но где Милдред? Сьюзен хорошо знала, какую активную жизнь та вела. Сейчас, наверное, опять у кого-нибудь в гостях или на приеме. Но ведь знала же она о предстоящем визите сестры мужа! Неужели так трудно было хоть раз отложить светские развлечения и встретить пусть нелюбимую, но все же близкую родственницу?! Еще раз заглянув в гостиную, Сьюзен поднялась на второй этаж. Здесь были две комнаты, которые Милдред не стала трогать во время капитальной перестройки: кабинет Ларри и ее, Сьюзен, бывшая спальная. Остановившись перед дверью кабинета, Сьюзен вдруг ощутила громкий стук своего сердца. До боли напряглись нервы. Где сейчас брат? Неужели ему не передали, что должна приехать сестра? Или он не захотел встретить ее? Просто встретить. Привычная обида начала переполнять ее душу. Губы сжались и мгновенно высохли. С них непроизвольно сорвался злой смех, отдавшийся эхом в объятом мертвой тишиной доме. Она подумала, что для Ларри ее визит наверняка так же неприятен, как для нее самой. Оба заранее жаждали, чтобы этот день поскорее прошел! Сьюзен приоткрыла дверь в кабинет Ларри и тихо вошла. На столе громоздилась огромная гора документов, деловых бумаг и всяческой корреспонденции. Она подошла ближе. На самом верху этой кипы лежала записка: “Звонила мисс Сьюзен. Просила передать, что вместе с женихом приедет навестить вас в ближайший уикэнд. Я устрою мисс Сьюзен в ее бывшей спальной комнате, а молодого человека в гостевой”.

Может, Ларри ничего не знает о ее приезде? Он просто не успел прочесть записку! Но почему экономка ее вообще написала? Разве не проще было бы сказать о ее приезде Милдред? Нахмурившись, не зная, что думать, Сьюзен вновь спустилась вниз на кухню. Почти машинально открыла шкафчик, взяла чайник, наполнила водой и поставила кипятить. Затем присела к столу и задумалась. Что делать? Может быть, Ларри пришлось срочно куда-то уехать по делам, а экономка не успела предупредить его о приезде сестры? А записку он просто не заметил в куче других бумаг. Могло так случиться? Могло. Но с другой стороны, холодильник на кухне был набит битком. Это явно означало, что хозяин дома намерен очень скоро вернуться.

Так или иначе, надо было что-то делать. Конечно, легче всего сесть в машину и вернуться в Гринтаун. Вернуться, так и не повидав Ларри? Значит, надо будет что-то объяснять Роули, ехать сюда снова… Нет!

Чайник закипел. Сьюзен машинально поставила на стол чашку и, налив в нее кипятку, положила пакетик с чаем. Выпить чай она решила наверху, в своей бывшей спальне. И заодно принять душ. Все же будет легче. Сьюзен взяла блюдце, поставила на него чашку с горячим чаем и поднялась к себе.

Спальня совсем не изменилась. Светло-зеленое покрывало на кровати, такие же занавески на окнах, обшивка, кресел, стульев и ковер на полу — все осталось прежним. Когда она была подростком, убранством спальни своей сводной сестры занимался Ларри. В день ее пятнадцатилетия он распорядился придать комнате более модный современный вид. То есть зеленовато-серебристый. Это был выбор Ларри. Сьюзен вздохнула, еще раз обвела взглядом свою милую комнату и спустилась во двор к машине за дорожной сумкой.

Приняв душ, Сьюзен уже хотела выйти из ванной и взялась было за дверную ручку, как вдруг почувствовала, что в спальне кто-то есть. Решив, что это Милдред, Сьюзен натянула свое старое джинсовое платье и только после этого открыла дверь. Милдред в спальне не было. Посреди комнаты стоял Ларри. Брови его были мрачно сдвинуты, кожа на скулах натянулась, по щекам ходили желваки.

— Сьюзен… Какого черта! — процедил он сквозь зубы, сердито глядя на сестру.

Манеру Ларри хмурить брови, превращая их в одну коричневую линию над переносицей, Сьюзен давно знала. Брат демонстрировал гнев. Но на этот раз она заметила нечто новое: усталое, горестное выражение глаз, изможденное, исхудавшее лицо. Вспомнив, что стоит перед ним в расстегнутом спереди платье, Сьюзен, вспыхнув отстала, быстро застегнулась.

— Я думала, здесь Милдред!

— Это почему же? И вообще, как ты сюда попала?

Минутное смущение Сьюзен сменилось негодованием:

— Видишь ли, Ларри, это пока еще и мой дом! Пусть даже ты и выгнал меня отсюда.

— Повторяю, Сьюзен, что ты здесь делаешь?

— Ничего, о чем тебе следует беспокоиться. Более того, думаю, что тебе понравится моя новость: я выхожу замуж.

— Замуж?!

Только на какое-то мгновение Сьюзен показалось, что Ларри остолбенел от изумления. Но тут же на его лице появилось знакомое, насмешливое до цинизма выражение.

— Замуж? — повторил он.. — Ну и кто же счастливчик?

— Роули Стэнфилд.

— Что?! Кто?!

— Не изображай внезапную глухоту. Роули Стэнфилд. Мы должны были приехать сюда вместе. Он собирался официально известить тебя о нашей помолвке. Прежде, чем сказать об этом своим родителям, которые на следующей неделе опубликуют известие о помолвке.

— Вы оба хотели просто сообщить о столь великом событии или получить мое одобрение? Роули знает об условиях, содержащихся на этот счет в завещании твоего отца?

— Конечно. Но тебе нечего волноваться, Ларри. Роули — точь-в-точь тот человек, которого мой отец хотел бы видеть своим зятем.

— Поэтому ты его и выбрала?

В глазах Сьюзен вспыхнуло самое настоящее бешенство,

— Извини, но я имею право выйти замуж по собственному выбору.

— Имеешь. По завещанию отца — с моего письменного согласия. Но где он, твой жених? Я должен его как минимум увидеть, чтобы согласиться. Зачем ты вообще приехала без него?

— Зачем? Тебе не кажется этот вопрос нелепым? Я ведь только что сказала, что этот дом не менее мой, чем твой. Мне не нужно ничье разрешение, чтобы приехать сюда и жить. Что до Роули, то повторяю, он — идеальный жених для меня. И он во всем устроил бы отца.

— Для того чтобы передать ему завещанное тебе отцом наследство? Это ты имеешь в виду? Бедная моя Сьюзен! Неужели я действительно держал тебя в столь черном теле что ты бросилась на шею первому попавшемуся недоделку, в жилах которого, как всем известно, течет голубая кровь?!

— Все это не имеет ничего общего с деньгами и наследством, Ларри. Ты должен это помнить.

— Тогда почему тебе так нужно мое одобрение? Ведь настоящая любовь ни в чьем одобрении не нуждается.

Сьюзен поняла по тону Ларри, что он не верит в ее любовь к жениху. Что ж, возможно, это было очень недалеко от истины. Но его слова только разожгли в ней злость и негодование.

— Что, по-твоему, я должна делать? Провести остаток жизни в одиночестве? Отказаться иметь мужа, детей, семью? Так ты считаешь? И только потому, что я… — Сьюзен вовремя остановилась. У нее на языке уже вертелись слова: “Потому я не могу принадлежать тебе!”. Но она сумела удержаться и сказала:

— Потому что твое поведение от начала до конца лишено всякой логики. Ты даже незнаком с Роули, ничего не знаешь о нем, и, тем не менее, оскорбляешь его. Мне очень жаль, что я своим приездом так разозлила тебя. Но на этом моя миссия окончена. Тебе все известно. Я могу уехать отсюда сейчас же. Очень жаль. После долгой разлуки мы все же могли бы поговорить. Без истерик и по душам. — Она повернулась спиной к Ларри и подняла с пола дорожную сумку: — Передай, пожалуйста, Милдред мои извинения. Хотя не сомневаюсь, что твоя супруга жаждет меня видеть не более чем и ты.

— Сестричка, на сей раз ты права, — ответил Ларри с сардонической усмешкой. — Или была бы права, если бы Милдред все еще жила здесь. Кстати, твоего жениха я немного знаю. Ты очень бы удивилась, если я рассказал тебе, где в Нью-Йорке мне довелось повстречать его.

Последнюю фразу брата Сьюзен пропустила мимо ушей, настолько удивил ее новость об отъезде Милдред.

— Разве твоя жена…

— Мы с ней решили, что нам вместе не по пути, как поют в дешевых песенках. Несколько недель назад мы расстались.

У Сьюзен потемнело в глазах. Вдруг ослабев, она опустилась на край кровати:

— Как? Почему? — она медленно покачала головой, еще не до конца понимая сказанное братом. — Но почему ты не сообщил мне? Почему?

Ларри пожал своими могучими плечами, повернулся к Сьюзен спиной и с раздражением в голосе проговорил:

— А почему, собственно, я должен был тебе об этом сообщать? Вы же не переносили друг друга. К тому же моя женитьба тебя совершенно не касалась. Разве не так?

Лицо Сьюзен стало пунцовым от ярости.

— Ты мой брат, Ларри! — глухо проговорила она.

— Сводный брат, — поправил он. — Между нами никогда не было чисто родственных связей. Ты это отлично знаешь.

Сьюзен не отреагировала на это замечание и только растерянно сказала:

— Но ты и Милли… Я просто не могу в это поверить!

— Я и сам все еще не верю, сестричка! Но если начистоту, Милдред была недовольна нашей семейной жизнью. Честно говоря, я всегда подозревал, что этим все и кончится. Добавлю, что человек, к которому она ушла, никогда прежде не был ее любовником. Мне есть чем утешаться.