Глава 6

Из окна нового офиса Бена Кинкейда открывался изумительный вид на Тулсу. Бен, сидевший за столом, оторвал взгляд от окна. "Пожалуй, двадцатый этаж все-таки высоковат", – подумал он. Бен не слишком уверенно чувствовал себя на такой высоте. Пытаясь сосредоточиться, он сфокусировал внимание на окружавших его предметах: добротный дубовый стол, вращающееся плюшевое кресло, компьютер... Больше всего ему понравился компьютер. Бен нежно провел рукой по гладкой пластиковой поверхности. Здорово, аж дух захватывает!

– Чем занимаешься, док? – спросила появившаяся в дверях Кристина.

Бен продолжал любоваться компьютером.

– Я... гм... работаю с моим новым компьютером.

– Да? А по-моему, витаешь в облаках. Чтобы компьютер заработал, его надо как минимум включить.

Она нажала на красную кнопку на боковой панели, и спустя несколько секунд на бело-голубом экране появилось меню.

– Так, посмотрим, – сказала Кристина. – Есть защитный экран, это хорошо.

– Что?

Она вздохнула и нажала на "ввод". Картинка на мониторе поменялась. Вместо меню появилась надпись: "Добро пожаловать на "Аполло". Рад с вами работать. Желаю удачи. Чак Конрад".

– Кто такой Чак Конрад? – спросил Бен.

– Самый большой подхалим в правовом департаменте, во всяком случае, так я слышала. – Кристина уселась в одно из кресел. – Неплохой кабинет, Бен. Классное местечко. Гораздо лучше, чем все прежние.

– Перестань дурачиться.

– И как прошел первый день "делового человека" в "Аполло"?

– Невероятно. Никак не могу взять в толк, за что меня удостоили таких почестей. Чуть ли не ковер расстелили.

– Что ж, наслаждайся, пока это не кончилось.

– Что ты имеешь в виду?

– Ничего особенного. Просто я знаю, что корпорации масштаба ""Аполло" ничего не делают без веской причины. По-видимому, здесь тоже что-то есть. Только ты пока этого не знаешь. – Кристина помолчала немного и добавила: – Представляю, как ты устал, – целый день наслаждаться, это ж не каждый выдержит.

– Можешь не упражняться в цинизме, лучше расскажи... какой кабинет дали тебе?

– Обычный. Я сижу в комнате с тремя другими ассистентами.

– Скверно.

– Мне не привыкать. Ассистентов всегда относят к персонам второго сорта, особенно в таких гигантских муравейниках, как "Аполло".

– Ну уж нет. Пока они так заинтересованы во мне, постараюсь воспользоваться моментом, чтобы добиться для тебя хоть каких-то привилегий.

– Не стоит. – Кристина наклонилась к Бену и заговорщически прошептала: – Скажи, а что ты думаешь о Кричтоне?

– У него есть как положительные, так и отрицательные качества.

– Если можно, немного поподробнее.

– Ну, пожалуй, ты была права, когда говорила о его сексуальной невоздержанности.

– Это, я так понимаю, относится к отрицательным качествам. А что ты можешь сказать о достоинствах своего нового шефа?

– Он любит меня.

– Ах! Только не позволяй ему строить далеко идущие планы прямо с первого дня.

– Ха, ха.

– Кстати, Кричтон сообщил тебе, что завтра должно состояться какое-то грандиозное поступление документов?

– Да. Он поручил мне вести это дело. Послезавтра я встречаюсь с истцом.

– Потрясающе. Ты на пути к славе. Хотя, по-моему, все это просто дерьмо. Кстати, я заходила сегодня утром в наш офис.

– Как там Джонс?

– Ничего, ждет дальнейших указаний от своего "босса номер 1". Возможно, мы могли бы подобрать ему какую-нибудь работу здесь?

– Пусть пока похозяйничает в нашем офисе. Я уверен, он...

– Простите меня. Я не помешал? – В дверном проеме стоял Филдер.

– Совсем нет, Роб, – ответил Бен. – Мы просматривали бумаги. Вы уже знакомы с Кристиной? – Он представил их друг другу. – Вы что-то хотели?

– Да, я пришел за вами. Сейчас начнется служебное совещание. Обычно оно бывает по утрам, но сегодня всех собирают специально, чтобы представить вас.

– Отлично. Пошли, Кристина.

Помощница Бена не двинулась с места.

– Извините... – Филдер смущенно кашлянул, – совещание только для администрации.

Бен остановился как вкопанный.

– Что?

– Не примите это на свой счет, Кристина. Дело не в конкретных личностях. Порядок касается всех. Просто на совещании мы обсуждаем много конфиденциальных вопросов, и присутствие посторонних там нежелательно.

Бен смутился.

– Кристина, извини, ради Бога...

Она хлопнула Бена по плечу.

– Нет проблем. Я уже говорила тебе, что мне не привыкать.

Вернусь в свой офис на четверых и постараюсь не становиться ни у кого на пути.

Кристина направилась к выходу, но у двери задержалась и, повернувшись, добавила:

– Правда, иногда я буду потихоньку пробираться в твой кабинет, Бен, пока ты отсутствуешь. Чтобы посидеть в твоем кресле.

Глава 7

Конференц-зал идеально подходил для служебных совещаний: длинная прямоугольная комната с как бы повторяющим ее вытянутым столом в центре. Видимо, еще в проекте этот зал предназначался именно для таких целей.

Филдер провел Бена к одному из свободных мест.

– Кресло Кричтона во главе стола, – пояснил он.

– А кто сидит рядом с ним?

– Когда как. В зависимости от результата битвы подхалимов. Общепризнанный король подхалимажа в "Аполло" – Чак, на втором месте – Херб. – Филдер бросил взгляд на дверь. – А вот и Херб собственной персоной. О, и Чак вместе с ним, поглядим, что будет.

Бен рассмотрел вошедших мужчин, очень колоритно смотревшихся в паре: один из них был копией Багса Банни – длинный, худой и с огромным ртом, другой – уже немолодой, с залысинами и кругленьким брюшком, свисавшим над ремнем.

Одновременно заметив свободное место рядом с креслом Кричтона, Херб и Чак, огибая стол с разных сторон, устремились на захват. Гонка началась. Немного приотстав на первой половине пути и увидев, что Чак приближается к цели, наращивая скорость, Херб тоже поднажал, и оба претендента почти одновременно очутились у заветного кресла.

– Простите, – выдохнул Чак, – это место уже занято.

– Ну уж нет, – возразил Херб. – Я пришел первым.

– Вы сидели здесь в прошлый раз.

– И намерен сделать это традицией, болван.

– Да?

– Да.

– Подождите, это кто болван?

– Кто?..

– Ребята, ребята, – вмешался Роб. – Не спорьте. Вы оба прекрасно поместитесь в кресле. Сначала сядет Чак, а вы, Херб, – к нему на колени.

Бен с трудом сдерживал смех.

Чак что-то неразборчиво пробормотал, злобно толкнул кресло и удалился в дальний конец зала.

– Да, есть из-за чего переживать! Невосполнимая потеря, – с иронией заметил Бен.

– И не говорите! – Роб снова взглянул на дверь. – А вот и Кэндис, или, как мы ее называем, когда хотим позлить, Кэнди. Представление продолжается. Смотрите, что будет дальше.

В конференц-зал уверенной походкой вошла стройная элегантная женщина. Бен прикинул, что на вид ей чуть больше тридцати. Деловой костюм сидел на ней безупречно. Со стороны женщина выглядела весьма привлекательно. Поискав глазами свободное место, она направилась к пустующему креслу, между Беном и Хербом.

– О Боже! – прошептала Кэндис, а это была именно она, причем прошептала достаточно громко, чтобы ее услышали. – Опять я рядом с Хербом.

– Черт возьми. – Херб недовольно повернулся к Кэндис. – Что, собственно, случилось? Никому нет до вас абсолютно никакого дела.

– Что это с ними? – чуть слышно спросил Бен у Филдера.

– Они любовники.

– Любовники?

– Вы правильно расслышали.

Бен на мгновение опешил.

– Не может быть.

– Может, может. Они спали вместе полгода. Но потом он женился. На другой. Вся эта история – якобы большая тайна.

Вот они и стараются демонстрировать на публике взаимную ненависть, чтобы сбить всех с толку.

– По-моему, им это не очень удается.

– А вы правы. Они дурачат только сами себя.

– Но разве корпорацию интересует личная жизнь сотрудников?

– Ну, мужские шалости здесь прощаются. Это в порядке вещей. Херб, например, увлекается не впервые. У него даже есть прозвище – Херберт-извращенец.

В этот момент внимание Бена привлек нарастающий шум.

– Отстань, кобель чертов, – грубо сказала Кэндис.

– Можно подумать, ты не хочешь?

– Ни капельки.

– Это потому, что ты – фригидная сука.

– Ни в коей мере. Просто ты мне отвратителен.

– Да ты небось вообще лесбиянка.

– Это ты – импотент.

– Тебе надо засунуть кипятильник между ног, иначе ведь тебя не заведешь.

– А тебе – огурец в штаны, чтобы ты хоть немного стал похож на мужчину.

Бен почувствовал себя неуютно и обвел взглядом зал в надежде отыскать свободное место. Увы, пустовало только кресло Кричтона.

– Эй, – неожиданно воскликнул Чак. – А где же пончики?

– Совсем забыл. – Толстый, человек с сигарой в зубах оторвался от миниатюрного компьютера и сообщил: – Роберт Фрост просил передать, что пончики уже готовы. Между прочим, сегодня очередь Шелли. – Толстяк сделал затяжку и выпустил струйку дыма.

Бен посмотрел на Шелли. Молоденькая женщина, с которой он столкнулся утром в кабинете у Кричтона, утопала в кресле, едва выглядывая из-за стола, и виновато молчала.

– О! – воскликнул Чак. – Неужели она тоже скажет, что забыла.

– Хуже, – заметил человек с сигарой. – Она принесла обычные оладьи.

– Вот черт! Я ненавижу их.

На лице Шелли появилось выражение ужаса. Она пригнулась, и ее стало почти не видно за столом.

– А по-моему, оладьи выглядят очень аппетитно, – вставил Бен и взял одну из предложенных оладий. – Вкусная, здоровая пища. Для вас, кстати, куда полезнее.

– Я не хочу здоровой пищи, – возмутился Чак. – Я хочу пончиков. – Он издал хриплый звук, который, по-видимому, должен был изображать вздох. – Я люблю пончики.

Бен наклонился к уху Роба.

– А кто этот человек с сигарой?

– Дуг Глисон. Работает здесь три года. Вообразил себя Эрнестом Хемингуэем, ну в крайнем случае, Скоттом Фитцджеральдом. Целыми днями только и делает, что пишет, и везде таскается со своим проклятым компьютером. Он не ходит в суд, не ведет допросов, не участвует в расследовании. Только пишет: апелляции, речи – все, что угодно.

– Узкая специализация. Может, у него талант?

– Трудно сказать. Во всяком случае, я пока не понял, талантлив он или просто ему не доверяют ничего другого.

– По крайней мере, он делает то, что хочет.

– Возможно. Хотя и тут у меня есть сомнения. Я не думаю, что ему действительно нравится писать. Скорее, он просто вообразил себя писателем.

В этот Момент в конференц-зал вошел Кричтон. Бен проводил его взглядом. Кричтон, опоздавший на четырнадцать минут, занял свое место во главе стола и произнес:

– Приступим к работе, господа. Попрошу не отвлекаться. Я бы хотел услышать, какие дополнения сделаны по проектам, а также что предпринял каждый из вас, чтобы помочь "Аполло" найти наиболее эффективные решения.

Бен поморщился: "Наиболее эффективные"?

Чак вынул из кейса пачку бумаг и вручил Кричтону:

– Я разработал компьютерную программу, мистер Кричтон.

С ее помощью вам будет легче держать нас в руках.

Кричтон мельком взглянул на верхний лист и снова обратился к присутствующим:

– Что еще?

Все молчали.

– Ну тогда у меня есть для вас сообщение: я хочу официально представить вам нового члена нашей команды Бенджамина Кинкейда. Должен сказать, что я просто восхищаюсь этим парнем. Бен – потрясающий юрист, и я благодарю Бога, что теперь он с нами. Мне бы хотелось, чтобы все вы по возможности активно общались с Беном. Чем чаще, тем лучше. Каждому из вас есть чему поучиться у юриста такого класса. И вообще, советую вам получше присмотреться к нему.

Бен почти физически ощутил всеобщее внимание, с каким вновь обретенные коллеги рассматривали его. Но взгляды, обращенные к нему, выражали чувства далекие от восхищения.

– Скоро у вас будет возможность увидеть Бена в деле – так сказать, с корабля на бал.

– Дело Нельсонов? – воскликнула Кэндис громче, чем ей бы хотелось. – Но ведь Роб... – Она внезапно запнулась. – О, черт, извините.

– Не переживайте, я – в игре, – успокоил ее Филдер.

– Где мой кофе? – с неожиданным раздражением произнес Кричтон, уставясь на пустую чашку, стоявшую перед ним на столе. – Черт бы побрал эту Дженис. – Он развернулся вместе с креслом к стойке, на которой рядком стояли телефонные аппараты, подвинул один из них поближе к себе и набрал четырехзначный номер, соединявший с секретарем.

Бен заметил, что на той же стойке, рядом с телефонными аппаратами, стоял кофейник, полный кофе.

– Кричтон что, слепой? – спросил он шепотом у Роба.

– Тс-с, – ответил тот. – Подождите немного.

Буквально через несколько секунд после того, как Кричтон повесил трубку, в зал поспешно вошла Дженис. Она выглядела испуганной. Бен впервые видел Дженис во весь рост и был поражен глубоким вырезом и длиной ее платья. Оно было настолько коротким, что скорее привлекало внимание к ее бедрам, нежели закрывало их.

– Поторопитесь. – Голос Кричтона звучал угрожающе. – Вы пренебрегаете своими служебными обязанностями.

– Простите, мистер Кричтон. – Дженис подошла к стойке, взяла кофейник, стоявший почти впритык к руке Кричтона, и налила кофе в чашку.

Бен, ошеломленно наблюдавший эту сцену, вновь обратился к Робу:

– Он что, сам не знает, как налить кофе в чашку?

– Человек, занимающий такое положение, как Кричтон, не должен сам наливать себе кофе, – прошептал Роб. – Кроме того, он получает удовольствие, когда здесь присутствует Дженис.

– Почему?

– Сейчас поймете.

Дженис с кофейником в руках прошлась вдоль стола, вызывающе покачивая бедрами из стороны в сторону. У нее это здорово получилось, очень ритмично. Бен заметил, что Кричтон повторяет взглядом ее движение: вправо-влево, вправо-влево...

– Кто еще желает кофе? – обратилась Дженис к собравшимся.

Но все уже успели наполнить свои чашки сами.

– Благодарю, Дженис, – с удовлетворением сказал Кричтон. – Я позову вас, если мне снова понадобится налить кофе.

Дженис, продолжая покачивать бедрами, выплыла из зала.

Кричтон сдул пену и отпил кофе.

– Ладно, продолжим. Чак, познакомьте меня с отчетом о переговорах.

Чак аж подпрыгнул – весь внимание.

– Пожалуйста, сэр. – Он достал из кейса толстый блокнот и угодливо сообщил: – Переговоры о лицензионном соглашении с "Амоко" проведены и утверждены. Я принес копии.

– Не хочу слышать об "Амоко", – грубо заявил Кричтон и сделал большой глоток кофе. – Доложите лучше, как проходят переговоры с "Америтеком".

– С "Америтеком"? – Глаза Чака беспокойно забегали, как у мелкого воришки.

– Да. Я велел вам прояснить этот вопрос еще месяц назад.

Надеюсь, вы не забыли?

– Ах... ах нет. Конечно нет, сэр. – Чак обвел взглядом комнату, словно пытался найти спасательный круг. – Шелли!

Испуганная женщина чуть не выпрыгнула из кресла.

– Что-о?

– Я поручил это Шелли, мистер Кричтон. – Чак передвинул свое кресло поближе к Шелли и почти задушевно спросил: – Что вы нам скажете, дорогуша? Моя сопроводительная записка при вас.

Кресло почти полностью скрывало Шелли, и можно было разглядеть только ее лицо с выступившими на нем красными пятнами.

– Но вы дали мне это задание только в пятницу днем...

– Не оправдывайтесь, – набросился на нее Чак. – Вы прекрасно знали, что сегодня состоится служебное совещание.

– Я узнала об этом только вчера в конце рабочего дня.

– Могли бы и задержаться.

– Но мне надо было забирать Энджи...

– Дети не должны мешать работе, Шелли.

– Послушайте... – попыталась возразить Шелли и умолкла, будто осознав всю обреченность этого спора.

– Так всегда, – шепнул Филдер Бену. – Чак бездельничает, в самый последний момент взваливает работу на кого-нибудь другого, а потом его же во всем и обвиняет.

Чак повернулся к Кричтону.

– Прошу прощения за это недоразумение, сэр. Я немедленно возьму дело в свои руки. – Он снова взглянул на Шелли и с показной злостью бросил свой блокнот в кейс.

У Бена испарина выступила на лбу, хотя распекали не его.

Пока не его.

Кричтон допил свой кофе.

– Черт возьми! Херб, позовите Дженис. Пусть нальет мне еще кофе. – Он обвел взглядом сидевших за столом, словно выбирая, кого бы еще отругать. – Хорошо. Кто следующий?

Глава 8

Откинувшись на складном металлическом стуле, сержант Томлинсон размышлял. На него навалилась смертельная усталость, и было отчего. Настенные часы показывали почти четыре утра, а сержант работал в библиотеке с полуночи, и это после восьмичасового дежурства на коммутаторе.

Библиотека размещалась в подвале центрального здания Главного управления. Именно в подвале, в полном смысле этого слова: обшарпанное помещение плохо проветривалось и освещалось одинокой люминесцентной лампой, свисающей с потолка. Никаких условий для работы.

Но Томлинсон не замечал неудобств. Все его внимание было поглощено изучением почерка убийцы-маньяка. Сержант пытался понять преступника и осмыслить его поступки. Убийца, очевидно, тщательнейшим образом готовил каждое свое преступление. Без сомнения, он был умен, да вдобавок еще и ловок. Любое свое действие, будь то убийство или расчленение трупа, он планировал заранее, продумывая мельчайшие детали, а потом безукоризненно исполнял. И ни на минуту не терял бдительность. В результате поймать его было чрезвычайно трудно.

Утренние часы Томлинсон потратил на просматривание многочисленных материалов ФБР, связанных с так называемыми серийными убийцами. Академия ФБР в Куонтико, занимающаяся научным исследованием поведения человека, изучала феномен убийцы-маньяка десятилетиями. Но в 1978 году была начата специальная программа по анализу преступления и конкретной личности преступника.

Агенты ФБР систематически беседовали с находящимися в заключении убийцами-маньяками (которые, как правило, охотно шли на контакт) об их прошлом, о предпосылках и методах их преступлений. Образовалась внушительная картотека сравнительных данных.

В упрощенном виде суть этих материалов сводилась к следующему: ФБР выделило среди убийц-маньяков два типа преступников – организованная личность и неорганизованная личность.

Убийца в Тулсе явно относился к первому типу. По характеристике ФБР это был: а) мужчина, б) от двадцати до сорока лет и в) по преимуществу белый. Вероятно, первый ребенок в семье, где влияние отца было непостоянным или вообще отсутствовало, а мать отличалась сварливым характером. Он уже с детских лет был одержим, выражаясь термином ФБР, "манией убийства".

В период полового созревания этот юный садист издевался над животными, мучил и убивал их, уже в раннем возрасте постигнув зависимость своего сексуального удовлетворения от той боли, которую он кому-либо причинял.

Уровень его интеллекта превышал среднестатистический, но в школе эта "организованная личность" особых лавров не снискала. И не в силу природной тупости. Отсутствие элементарного интереса к учебе делало из него самого заурядного ученика. То же и с работой: невысокая квалификация и абсолютно серый послужной список.

Преступник этого типа чаще всего жил не один: либо в семье, с родителями, либо с любовницей. Нередко злоупотреблял алкоголем или наркотиками, а то и тем и другим вместе.

Перечень предполагаемых отклонений преступника тянулся и тянулся. Этот убийца-маньяк обожает водить машину, отдавая предпочтение трейлерам. Бывало, что за год он накручивал на своем автомобиле до восьмидесяти тысяч миль. Ему свойственны дружелюбие и коммуникабельность, позволяющие весьма органично вписываться в общество. (Многие, например, считали, что трудно найти кого-либо обаятельнее Теда Банди[5]). Ему не приходится применять силу, чтобы заманить свою жертву. Он достиг профессионализма в убийстве и никогда не оставляет улик.

Возможно, после каждого убийства он сохраняет какую-нибудь вещь жертвы на память в качестве сувенира и несомненно придерживается определенного стереотипа в выборе места преступления. Перечню не было конца. Вырисовывался портрет как раз того человека, за которым они охотились. И теперь сержант знал, где его искать.

До того как Томлинсон стал офицером-сыщиком, он патрулировал на машине деловую часть города и северные кварталы Тулсы – самый лучший и самый худший районы. В деловом центре полицейским делать было нечего – сплошные костюмы и галстуки. Но стоило немного заблудиться, как вы оказывались в старой части города, где царил сплошной кошмар. Преступления совершались с завидной регулярностью, и неясно было, как расчистить эту помойку. Чего только Томлинсон не насмотрелся в старом городе: пьяные драки, проститутки, торговля наркотиками, воровство... и все это патрульный познал буквально в деталях всего за первые две недели службы. А проработал он там три года.

За это, казалось, бесконечное время Томлинсон узнал о людях улицы гораздо больше, чем ему хотелось бы. Он видел тех, кто пытался убежать от превратностей жизни и прямиком попадал в лапы своих будущих сводников. Видел наркоманов с исколотыми венами, готовых в придачу к "мгновениям кайфа" получить и порцию СПИДа. Но важно то, что за три года патрульной службы Томлинсон досконально изучил Плейграунд – двадцатиакровый участок западного округа Тулсы, где и были обнаружены три трупа.

Плейграунд представлял собой своеобразный парк, место развлечений людей из трущоб, так сказать, Диснейленд наркомании. Там собирались проститутки и наркоманы с Одиннадцатой улицы, прозванной местными жителями "Променад", и устраивали свои вечеринки с групповым сексом и травкой. Бывало, какой-нибудь новичок, стремящийся установить личный рекорд, не выдерживал большой дозы наркотика, и тогда появлялись трупы. Плейграунд был легкодоступен, хотя и находился в уединенном месте, но главное – полиция не вмешивалась в жизнь его обитателей. Там можно было делать все, что угодно.

По-видимому, именно в Плейграунде и следовало искать зацепку. Любой, кому известна эта "площадка для игр", подтвердит, что лучшего места для подобного преступления не найти.

Томлинсон закрыл каталоги и спрятал ручку. Мысль, только что поразившая его, не давала покоя. Он достаточно хорошо изучил темную сторону американской действительности. И сейчас сержанту казалось, что он знает этого безымянного убийцу, быть может, даже лучше, чем тот сам знает себя. Маньяк вызывал у него отвращение. И впервые Томлинсон подумал, насколько чудовищно неэффективна американская система правосудия. Судебный процесс? Адвокат? Да нужно просто взять ружье и пристрелить этого гада как бешеную собаку.

Томлинсон потер покрасневшие от усталости глаза. Но предстояло еще столько всего сделать. Он хотел просмотреть архивы ФБР в Национальном информационном центре криминалистики. Кроме того, необходимо сходить в морг: доктор Корегаи наверняка сможет что-нибудь рассказать о жертвах.

Ну и наконец, Томлинсон собирался побывать на Одиннадцатой улице: посетить Плейграунд, побродить там – может быть, отыщется хоть какая-нибудь зацепка. Здесь сержант почувствовал уверенность в себе – слишком хорошо он был знаком с криминальной субкультурой Одиннадцатой улицы.

Но все это может подождать, а сейчас – домой. Карен наверняка злится. Она не одобряет такую ненормированную работу на износ. Другое дело, когда Томлинсон остается дома с ней и Кэтлин.

Сержант и сам предпочел бы побыть дома. Но сегодня дела были важнее. Карен и Кэтлин должны это понять. Он еще покажет себя лейтенанту Морелли, докажет, что имеет полное право быть членом команды по расследованию убийств. Но важнее всего не дать этому маньяку совершить новое преступление.

Глава 9

Бен и Роб с трудом одолевали последние пролеты лестницы, поднимаясь на двадцатый этаж здания "Аполло".

Произошло какое-то замыкание в электросети, и лифты не работали пришлось подниматься пешком. Весь день они провели в хранилище документов, располагавшемся в подвальном этаже здания "Аполло". Пролистывая бесконечные потоки судебной переписки между "Аполло" и адвокатом Нельсонов, Бен натер такую мозоль на пальце, как если бы на месте голой равнины образовалась внушительных размеров гора. В довершение всего, проведя столько часов в затхлом хранилище, он весь словно пропитался стойким запахом плесени.

– Который час? – спросил Роб.

– Почти одиннадцать. Не верится, что мы копались в этих документах весь день.

– Да, – согласился Роб, – а между тем за окном уже ночь.

И мы просмотрели лишь сотую, а то и тысячную часть этого безбрежного моря бумаг. Что-то медленно продвигаемся.

– У вас всегда такой бумажный завал?

– Как правило, да. Юристы корпорации предпочитают иметь побольше всевозможных документов на случай, если начальство, будучи в плохом расположении духа, затребует вдруг какую-нибудь непредвиденную бумагу. Причем иногда, чтобы найти нужный документ, приходится несколько дней просеивать эти залежи. То ли дело в маленькой частной юридической конторе: они могут себе позволить обещать клиенту, что все будет сделано в течение часа, а такие парни, как мы с вами, имеющие солидную крышу, вынуждены разгребать весь этот бардак.

– Да, но усилия в конце концов вознаграждаются.

– Согласен. Никогда ведь не знаешь, что может решить исход дела. Но мне кажется, вы излишне дотошны, хотите во все вникнуть сами, хоть эти документы не заслуживают такого отношения. Думаю, скоро вы предоставите это удовольствие своему ассистенту. Так делают все. Вам же остается лишь, страдая от бумажной пыли, ознакомиться с кратким докладом ассистента, анализирующим результаты его изысканий. Если бы вам завтра не встречаться с истцом, думаю, Кричтон не заставил бы сегодня вас заниматься этой тягомотиной.

– Кстати, – сказал Бен. – Я никак не могу понять, почему Кричтон выставляет меня какой-то суперзвездой. Все здесь, наверное, возненавидят меня.

– Чепуха, – ответил Роб, – хотя... – Легкая усмешка мелькнула на его губах. – В "Аполло" возможны любые сюрпризы...

Попрощавшись, Бен и Роб направились к своим кабинетам.

Не пройдя и половины пути, Бен услышал какой-то шум, доносившийся из небольшой комнатки, где стоял компьютер с базой данных по всем расследованиям, проводимым в "Аполло". Эта комната представляла собой что-то вроде офиса компьютерного центра, и попасть в нее можно было только из помещения самого центра через маленький коридорчик.

Бен снова прислушался к насторожившим его звукам.

– Роб, там происходит что-то неладное, – окликнул он Филдера, – будто кто-то стонет.

Роб пожал плечами.

– Не знаю. Может быть, мыши.

– Не похоже. – Бен прошел через компьютерный центр и остановился перед комнатой, из которой доносились странные звуки. Он по-прежнему не мог определить, что это такое. Тогда Бен повернул ручку и открыл дверь.

Сначала он даже не понял, в чем дело, пока навалившийся на стол мужчина не сдвинулся и Бен не разглядел под ним женщину, лежавшую между двумя компьютерами. Он сразу узнал эту парочку, заметив и то, что брюки у мужчины спущены почти до колен.

Теперь Бену все стало ясно. Мужчина, а это был Херб, занимался тем, что умел делать лучше всего. Объектом его похоти оказалась не кто иная, как Кэндис.