ГЛАВА ПЕРВАЯ

Лаура подняла голову и, взглянув вверх, уронила ее от усталости. Надо было идти все выше и выше, и подъем был ужасно утомительным.

Но в конце пути было спасение.

Конечно, это была не гора Эверест, а всего лишь многоквартирный дом в пригороде Чикаго. Все, что от нее требовалось, — это подняться на третий этаж. Тогда она доберется до своей уютной квартирки, закроет дверь и забудет обо всем.

Клены, тянущиеся вдоль тихой улицы, говорили о том, что уже наступила осень. Да, здесь для Лауры и лето прошло незаметно, напоминая о себе только безумной жарой, благодарностью к кондиционеру в ее офисе и томительным запахом барбекю в воздухе, который она ощущала всякий раз по возвращении домой.

В неделе было слишком мало пятниц.

Выходные… Однажды в выходные она вообще не работала. У нее даже не было никакой работы по дому. Два свободных дня, чтобы делать все, что захочется. Она могла нежиться в ванне, включить легкую музыку и помечтать. Могла выбрать книгу из огромной кипы, которая каким-то образом оказалась в корзине для белья, и почитать — если, конечно, глаза не закроются. Могла наконец снова приняться за свитер, который она начала вязать еще до того, как компания «Янг энд Верен» наняла ее на работу. Или она могла позвонить тем друзьям, которые, наверное, подумали, что она давно умерла, а они пропустили похороны.

У нее не осталось чистых тарелок для завтраков, но с тех пор, как еще раньше испортилось молоко, ее перестало это волновать.

У Лауры даже не нашлось свежего нижнего белья сегодня утром, и после недолгих колебаний она решила пойти без него.

Это была плохая идея.

После утра, проведенного на совещаниях, когда она представляла, что все присутствующие в курсе этого позорного факта, она побежала в ближайший магазин во время десятиминутного обеденного перерыва и купила» дешевое нижнее белье.

По крайней мере теперь Лаура знала: глянцевые журналы врут. Без нижнего белья чувствуешь себя не сексуальной, а как будто раздетой.

Если бы в ее распоряжении было больше десяти минут, она бы сейчас не носила зеленое и розовое хлопковое белье с веселыми рожицами и надписями по-французски.

— Привет — пока! — Мимо пронеслась неясная фигура в черном, оставляя за собой свежий запах кожи и сандалового дерева, и исчезла на ступеньках лестницы, прежде чем Лаура успела поздороваться в ответ. Это был Джастин Бейн, ее сосед.

Конечно, ему легко. Он не носит обувь на каблуках. Или зеленое белье. И он не работает так много, как она. Три лестничных пролета для него не проблема.

Десять ступеней вверх, осталось еще семьдесят. Лаура глубоко вздохнула и, простонав, поднялась еще на одну ступеньку. Она переехала в пригородный район, чтобы не видеть больше прежней крохотной квартирки, из окон которой открывался вид на две главные улицы. Но что заставило ее снять квартиру в здании, где лифт никогда не работает? Полгода назад Лаура была неопытной и глупой и думала, что справится со всеми превратностями судьбы, даже с ежедневным подъемом пешком на третий этаж, ведь она наконец-то получила работу своей мечты.

Лаура вздохнула. В действительности мечты были совсем не такими. Восемь часов работы ежедневно и почти незаметные выходные — отнюдь не об этом она мечтала все годы, проведенные в юридической школе.

Может быть, в воскресенье она сможет наконец запустить стиральную или посудомоечную машину. А сегодня проведет вечер перед телевизором и забудет о юридических делах, судебных кабинетах, разводах и арестах.

В животе заурчало.

Еда… На этой неделе с трудом можно было найти время, чтобы поесть. Да и на прошлой неделе тоже. Лаура набивала рот фруктами и сладостями. Горячие блюда оставались в далеких воспоминаниях.

Каждый день Лаура проходила мимо квартиры Джастина, и ее обоняние подсказывало, что он не довольствовался фруктами. Похоже, ему нравился ароматный цыпленок и домашняя пицца — от этих запахов у нее сосало под ложечкой и ее собственные кулинарные достижения — горячие сырные бутерброды, — казалось, пахли как переработанная бумага.

В животе снова заурчало, и Лаура сморщилась, обещая себе хорошо поесть в выходные. Она могла бы пригласить в гости подруг и приготовить что-нибудь восхитительное. Может быть, гамбургеры. Или горячие сырные бутерброды…

Лаура тяжело вздохнула. Одна треть пути пройдена. Она прислонилась к стене и закрыла глаза. Она подумает о походе по магазинам завтра, а сегодня вечером вообще ни о чем думать не будет. Лишь бы добраться домой.

— С тобой все в порядке?

Голос прозвучал совсем близко. Лаура с трудом открыла глаза и увидела обеспокоенный взгляд карих глаз. Снова Джастин. Она даже и не услышала, как он пробежал вниз по лестнице. Он всегда двигался очень быстро.

Без кожаной куртки, в мятой черной рубашке и черных джинсах он возвышался над ней, засунув руки в карманы.

Лаура пристально смотрела в эти темно-карие глаза и внутренне чувствовала то невольное влечение, которое появилось с тех пор, как он переехал сюда. Это было смешно. Она была уже слишком взрослой, чтобы сильно кем-то увлечься.

Он потрогал ее лоб, будто проверяя, нет ли у нее жара, потом схватил за запястье и пощупал пульс. Кто он, доктор? Кто-то ей говорил, что Джастин учитель, но он не был похож ни на одного учителя, которого она когда-либо видела.

Джастин нахмурился.

— Лаура, у тебя пульс учащается. И если только ты не бегаешь вверх и вниз по лестнице для тренировки, то ты уже больше пяти минут пытаешься подняться. Что случилось?

Джастин, доблестный сосед, пришедший на выручку, совершенно не подозревал, что ее влечет к нему и пульс подскакивает при каждом его прикосновении. Что будет дальше? Она представляла, как он уносит ее на руках в свою квартиру и аккуратно кладет на кровать.

Лаура закрыла глаза, чтобы лучше представить себе эту картину. Его объятия будут сильными, но нежными, его движения — уверенными, и он будет исполнять каждое ее желание. Она не смогла сдержать тихий вздох, пока думала обо всех наслаждениях, которые он мог ей принести.

Она приоткрыла глаза как раз тогда, когда он наклонился ближе, и это ощущение наполнило ее особой энергией, но тут она поняла, что он пытается учуять ее дыхание.

— Я не пьяна! — возразила Лаура, отталкиваясь от стены и падая прямо в его объятия. Он обнял ее за плечи, и ее лицо прижалось к его груди.

О, нет. Такая близость с Джастином не принесла ничего хорошего. Ей уже захотелось прокатиться на его мотоцикле, несмотря на ее паническую боязнь этого вида транспорта.

Она оттолкнулась, вдохнула воздух, схватила свой чемоданчик, проскользнула мимо соседа и с трудом преодолела следующий лестничный пролет.

— За меня не волнуйся, — бросила она через плечо Джастину. — Я просто слишком устала. Некоторые не могут себе позволить такую роскошь, как четырехчасовой рабочий день!

Она точно не знала, чем Джастин зарабатывает на жизнь, но он всегда возвращался домой раньше ее. Кажется, он и по выходным не работал.

Зависть — сильное чувство. Если честно, главной причиной ее возмущения было наличие у него свободного времени. И все эти домашние пиццы. Она его почти не знала, но убеждала себя, что ее раздражает его высокомерие. Мужчины, ездящие на модных мотоциклах, всегда слишком надменны.

Конечно, если копнуть глубже, можно было найти настоящую причину такого ее поведения: за все полгода, что они живут рядом, Джастин ни разу не проявил к ней ни малейшего интереса. Иногда они болтали по-соседски, когда встречались на лестнице, иногда могли перекинуться парой слов о погоде или о состоянии дворика перед домом — и это все.

Лаура повернула голову и пристально на него посмотрела. Да, она была раздражена. Вообще-то он ее не интересовал, несмотря на это глупое влечение. Он был не в ее вкусе, и это был просто вопрос гордости. Ничего бы с ним не случилось, если бы он призывно ей улыбался каждый раз при встрече.

— Это переутомление, — отметил Джастин, следя за ее каблуками, пока она с трудом преодолевала следующие ступени. — Да ты на ногах не стоишь! Заболела?

— Нет, со мной все в порядке. Просто устала. И есть хочу. Сама виновата: во время обеденного перерыва пошла покупать себе нижнее белье. И ничего не ела с утра. Нет, погоди, кажется, я не ела еще со вчерашнего дня. Утром на кухне не нашлось ничего съедобного. Хотела купить себе где-нибудь сэндвич, но целый день была занята.

— Понятно, ты купила нижнее белье, вместо того чтобы поесть. — Он поднялся по лестнице и оглядел ее. — Да ты совсем тощая. Я бы тебя с легкостью донес на руках.

Донес бы ее на руках? Одно дело — фантазии, и совсем другое — реальность.

— Я не инвалид, — проворчала Лаура и, схватившись за перила, поднялась еще на одну ступеньку.

Тощая? Это немного привело ее в чувство. Почему он не сказал «худенькая»? «Хрупкая»? «Стройная»? В этих словах положительный оттенок, и они несут в себе что-то сексуальное. «Тощая» звучит совсем не сексуально. Это слово напоминает о жертвах голодания или бездомных кошках.

Так вот оно что. Ему нравятся пышные жен-шины. Неудивительно, что он никогда не улыбался ей сексуально.

— Я справлюсь, — проворчала Лаура и преодолела еще одну ступеньку.

— Давай я хотя бы понесу твой чемоданчик. Он, наверное, тяжелый.

— Ну, хорошо. Спасибо. — Она неохотно передала ему черный кожаный чемоданчик. — Поосторожнее. Там очень ценный груз.

Это действительно было так. Лаура не понимала, как такому новичку, как она, фирма доверила назначение сроков тюремных заключений, но именно это отнимало у нее сон и спокойствие духа. Часто попадались очень запутанные дела, в которых главными жертвами были дети.

Иногда она просто ненавидела свою работу.

Джастин взял чемоданчик, и на секунду ей действительно стало лучше. Шаг за шагом Лаура добралась до второго этажа. Но усталость снова вернулась, и она опустилась на верхнюю ступеньку. Лаура вздохнула, смутившись, что показывает такую слабость перед Джастином. Но она действительно выбилась из сил.

— Я только чуть-чуть отдохну, Джастин. Будет отлично, если ты пойдешь вперед и оставишь чемоданчик у моей двери.

Джастин склонился над ней, сунул ей в руки чемоданчик и поднял ее на руки.

Да уж, совсем тощая, — повторил он. — Ты почти ничего не весишь, неудивительно, что у тебя нет сил.

Лаура хотела возразить, но не смогла. Такая близость просто лишила ее возможности говорить и зажгла в ней огонь желания. От Джастина слишком приятно пахло.

Ключи! — рявкнул он, остановившись перед ее входной дверью. — Что ты делаешь с собой, Лаура? Ты должна оценивать свои возможности, иначе доведешь себя до ручки.

Мистер Защитник, да? Или ей называть его мистер Мамочка?

— Отпусти меня, — пробормотала Лаура ему в шею.

Позже она возмутится его вмешательством. Но сейчас ее охватила волна вожделения. Переутомление и голод оказывают свое влияние: происходит короткое замыкание во всех чувственных центрах и начинаешь испытывать вожделение к человеку, к которому никогда ничего такого не испытывала.

Он был теплый и крепкий. И от него все еще пахло кожей, хотя на нем уже не было кожаной куртки. Чего ей действительно хотелось — так это обнять его, прижаться поближе и прямо здесь заснуть.

Скрытое увлечение своим соседом, почти забытое за эти сумбурные первые месяцы новой работы, снова разгоралось в полную силу.

— Так что? — нетерпеливо спросил Джастин. Она оторвалась от своих размышлений и поняла, что все еще находится у него на руках.

— Джастин, отпусти меня. Мои ключи в чемоданчике, надо их достать.

Ей сразу стало холодно, когда он сделал, как она просила. И она ругала себя, пока доставала ключи. Дом, милый дом, всего в нескольких дюймах. Лучше бы она думала о домашнем уюте, чем об уюте объятий Джастина.

Когда с четвертой попытки ключи попали в замок, Лаура взглянула на Джастина и попыталась улыбнуться. Скорее всего, у него не было плохих намерений. И он не был виноват в том, что какой-то голос внутри умолял ее схватить его за рубашку и затащить к себе в квартиру.

— Спасибо за помощь, Джастин. Я бы поднялась и сама, но, в любом случае, спасибо.

Она уже хотела войти, но он остановил ее, схватив за руку.

— У тебя есть кто-то, кто мог бы побыть с тобой? Тебе лучше сейчас одной не оставаться.

— Все со мной будет в порядке. Спасибо, не беспокойся обо мне.

Лаура отцепила его руку и исчезла внутри, закрыв за собой дверь. Чемоданчик выпал у нее из рук, она прислонилась к двери и закрыла глаза.

Секунду спустя она услышала удаляющиеся шаги Джастина и звук его закрывающейся двери.

Орудия пыток под названием туфли на высоких каблуках продолжали сжимать ей ступни, блузка прилипла к спине. Нужно принять душ, сменить одежду, поесть и поспать, но сейчас ей казалось, что провести выходные, свернувшись на кафельном полу, который не мыли несколько недель, — это не так уж плохо.

Однако через пару мгновений приток адреналина разлился по ее телу, и чувство истощения исчезло, как если бы она хорошо выспалась.

В ее квартире кто-то был.

Лаура схватила чемоданчик и, подняв его как блестящий кожаный щит, медленно двинулась по направлению к шуму.

Шум доносился из ее спальни. Лаура стояла тихо, пытаясь собраться с мыслями. Оставила ли она эту дверь полузакрытой сегодня с утра? Она не могла вспомнить. Еле дыша, она заглянула в гостиную. Там не было ничего необычного. Кажется, все на месте.

Но она точно что-то слышала.

Может, это стучит у нее в ушах от страха? Мысль о том, что кто-то зашел к ней в дом без разрешения и рылся в ее вещах, была ей ненавистна, это было даже хуже, чем если бы кто-то украл ее немногочисленные драгоценности.

Но страх победил. Лучше ей быстрее убежать, позвонить в полицию из соседней квартиры, и пусть она разбирается с этим.

Все еще сжимая свой кожаный щит, Лаура почти уже вышла из квартиры, когда вновь услышала звук, доносившийся из спальни. Она остановилась и прислушалась. Звук было трудно определить. Это был не треск чего-то ломающегося, не голос и не стук шагов. Просто… звук.

Лаура пулей вылетела из квартиры и забарабанила в дверь Джастина. Она кричала до тех пор, пока он не открыл, а потом обвилась вокруг него, охваченная страхом.

Джастин отцепил ее от себя, предложил ей чашку кофе. Расшифровав наконец ее бессвязные объяснения, он отвел ее к телефону. И даже набрал номер службы спасения, потому что у нее сильно тряслись руки.

К тому времени, как приехала полиция, Лаура уже зарекомендовала себя в глазах своего соседа настоящей истеричкой. Полицейские вошли в ее квартиру во всеоружии и очень скоро установили преступника. Разбойником оказался чудесный белый котенок, на ошейнике которого было написано «Ангел». Он облизывал ей лицо и громко мурлыкал. Ущерб был минимальным: котенок вытащил из мусорного ведра остаток сэндвича с тунцом и немного попировал на кухонном полу. Ничего, кроме швабры, не упало. И, кажется, ничего не пропало. Об этом сообщили ей полицейские с усмешками на лицах и добавили, что обязательно снимут отпечатки с лап нарушителя прежде, чем вернут его обратно в его семью.

Джастин, прислонившись к дверному косяку и скрестив руки на груди, похоже, наслаждался этим зрелищем. Он тоже усмехался вместе с полицейскими. Никто не сказал ничего вслух, но Лаура как будто слышала, как они ворчали: «Ох уж эти женщины…» А потом все ушли.

Лаура прикусила губу.

И тут снова из спальни донесся какой-то звук. Ни треск, ни грубые голоса бандитов. Просто тихий звук, который вполне могла издавать кошка.

Чтобы обеспечить себе путь для отступления, Лаура широко открыла входную дверь и подперла ее туфлей. Пятясь, она вышла из квартиры и стояла теперь, придумывая, что бы сделать. Разобраться с этой ситуацией самостоятельно? Или снова вызвать полицию? Для этого ей нужно будет позвонить. У нее в квартире только один телефон, и он в спальне…

— Все в порядке? — Джастин стоял у своей двери и, прищурив глаза, с подозрением на нее смотрел. — Что случилось?

В который раз она подумала, что он не заслуживает сейчас ее одобрительных взглядов.

А его глаза… Нет, лучше не вспоминать. Она не хотела думать о его глазах. Хорошо еще, что она не часто видела их вблизи. Эти темные глаза, обрамленные длинными ресницами, напоминали ей о шоколаде, а шоколад, как известно, — большое искушение.

Джастин покачал головой и подошел ближе.

— Ты белая как полотно. Что такое? Лаура, ты уверена, что не больна? Я вызову врача.

Она выпрямилась и беззаботно ему улыбнулась.

— Нет, спасибо, все в порядке. Спасибо за беспокойство.

Джастин внимательно на нее посмотрел, затем пожал плечами, развернулся и исчез в своей квартире, оставив Лауру наедине с ее трудностями. Ей стало намного лучше от мысли, что ее сосед дома.

Лаура решительно шагнула к своей широко открытой двери.

Конечно, это не вор, успокаивала она себя. Почему она так паникует? Наверное, она снова оставила окно в спальне открытым, и Ангел решил проверить, есть ли у нее еще тунец. Кот жил где-то неподалеку: эти зеленые глаза и белые усики частенько мелькали на улице.

Она не позволит этой кошке снова загнать ее в объятия Джастина. Она зайдет внутрь и выгонит кошку из квартиры. Пусть в этот раз Ангел ищет приюта у Джастина.

Схватив зонтик, на случай если правонарушитель окажется агрессивным, она прокралась к спальне. Дверь была наполовину закрыта, и слабый сквозняк подтверждал, что окно осталось открытым.

Напряженно сжимая обеими руками зонтик, Лаура заглянула в комнату. Все выглядело как раньше, солнце освещало неубранную постель, переполненный книжный шкаф и ночной столик.

Ни вора, ни кошки.

Лаура поставила зонт у стены, выпрямилась. Наверное, тот звук доносился с улицы, или, может быть, это скрипело окно.

Она прокралась в комнату и села на кровать. Вот и все. Как будто она и не впадала в панику.

Лучше бы она не садилась. Теперь ей придется снова вставать, ведь надо закрыть входную дверь. Лаура вздохнула, лениво рассматривая заваленный книгами и бумагами ночной столик.

Тут что-то зашевелилось на кровати прямо позади нее, и, прежде чем Лаура поняла, в чем дело, она уже стояла, прижавшись к стене, не понимая, что громко кричит.

Джастин достал тарелку с остатками пиццы из холодильника и засунул ее в микроволновую печь. Он был раздражен и даже не понимал, для чего разогревал сейчас пиццу: он совсем не был голоден.

Его соседке необходима помощь. Она практически живет на работе и похожа на привидение. А дома, кажется, она только и делает, что спит. Из ее квартиры не доносилось ни звука, хотя стены были тонкими.

Кроме того времени, когда она принимала душ. Ее ванная была прямо за его стеной. Она принимала душ подолгу. Иногда вместе с ним. Он любил стоять в душе и проживать каждое мгновение ее купания. Особенно любил мыть ее длинные каштановые волосы.

Она была тощая и худела на глазах.

Ох уж эти женщины!

Джастин уставился на пиццу в микроволновой печи. Это будет по-соседски, если он принесет ей кусочек, ведь так? Это не выдаст в нем тайного поклонника, который провел столько часов, прислушиваясь к звукам ее купания?

В последние несколько месяцев ему часто приходили мысли о том, сколько интересного можно сделать с помощью мочалки.

Но ему пришлось обуздать свои фантазии. Если она и дальше будет так худеть, в душе он сможет разве что пересчитывать ей ребра.

Джастин выругался и дернул ручку микроволновой печи. Лаура была не в его вкусе. В ее глазах таилась ранимость. А он старался не связываться с женщинами, которые всегда ожидают больше, чем он может им дать.

Он просто отнесет ей эту проклятую пиццу, и все.

Джастин был уже у двери, когда раздался крик. Сердце заколотилось, он схватил бейсбольную биту и через секунду был у двери Лауры.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Это всего лишь кошка, всего лишь кошка… Лаура заставила себя взглянуть на кровать, ожидая увидеть там беленького ангела. Но нет.

Это была не кошка.

Ребенок.

Лаура зажмурилась и сосчитала до двадцати. Наверное, это стресс. В конце концов, она работала по четырнадцать часов почти две недели подряд. Да, это может быть только стресс. Из-за него нарушилась работа ее организма, и теперь она видит малыша, спящего на кровати. Должно быть, ребенок — это мираж. Если бы это был настоящий ребенок, он бы давно проснулся от ее крика.

Да, так оно и есть. Она открыла глаза.

Мираж никуда не исчез, малыш все еще спал и выглядел совсем по-настоящему, с крошечным носиком, пухлыми щечками и длинными ресничками. Тихое посапывание младенца окончательно убедило ее в том, что он настоящий.

Как мог ребенок очутиться на ее кровати в закрытой квартире? Лаура ущипнула себя. Если это не мираж, то, может быть, просто сон?

— Лаура?

Снова мистер Шоколадные Глаза. Она тяжело вздохнула. Должно быть, он услышал ее крик и пришел на выручку.

— Лаура? — позвал он снова. — Я слышал твой крик, и дверь открыта. Я войду, хорошо? Я позвоню в полицию.

Она выбежала в коридор. Джастин явно был готов к битве: в одной руке телефонная трубка, в другой — бейсбольная бита.

— Я в порядке, — сказала она, пытаясь улыбнуться. — Не надо полиции. Ничего не случилось. Я просто испугалась. Извини. Он приподнял бровь.

— У меня от твоего крика кровь застыла в жилах. Что это было?

— Ничего плохого.

Просто какой-то ребенок лежит на ее кровати.

— Еще один кот-воришка? Или пес-воришка?

— Ну, раз так, то скорее ребенок-воришка. Ты сегодня здесь кого-нибудь видел?

— Нет, я вернулся домой тогда же, когда и ты. — Джастин положил свой мобильный телефон в карман. — Ребенок-воришка? О чем ты говоришь?

— Кто-то подбросил в мою квартиру ребенка.

— Понятно. — Он приставил бейсбольную биту к стене. — Кажется, мне это не понадобится. Ты имеешь в виду, что сидишь теперь с ребенком?

— По-видимому, да. Только я не знаю, чей это ребенок. Иди посмотри.

И она направилась в спальню, успокоенная тем, что возвращается туда не одна.

— Видишь? Ребенок. Когда я пришла домой, он лежал на кровати.

Джастин уставился на спящего малыша.

— Понятно, — повторил он.

— Ну и что ты думаешь? — спросила Лаура нетерпеливо.

Джастин криво улыбнулся.

— Ты правильно определила. Это ребенок. Он наклонился над ребенком, чтобы лучше его рассмотреть. — С ним ведь все в порядке? Он просто спит, а не без сознания?

— Откуда мне знать? Он здесь лежал, когда я пришла домой. Кажется, с ним все в порядке. Он нормально дышит. Но до этого издавал какие-то странные звуки.

Она присела на край кровати, не сводя глаз с ребенка.

Несмотря на ее громкий крик, младенец спал глубоким сном, раскинув ручки в разные стороны. Его почти не было видно в мягкой постели. Если бы он лежал ближе к краю, я могла бы сесть прямо на него, подумала Лаура со страхом. У него были черные, волнистые волосы. Крохотные кулачки сжаты и наполовину высовывались из рукавов свитерка.

В общем, восхитительный малыш. Он был одет в бело-зеленый свитер, зеленые ползунки и белые носочки. Зеленая пустышка на веревочке висела на руке, а в кулачке он зажал зеленую погремушку.

Есть первая зацепка, подумала Лаура, осторожно потрогав зеленую одежку. Должно быть, этот малыш из Ирландии.

Все. Пора перестать паниковать и начать думать. Что здесь делает этот ребенок? Хорошо еще, что он спит. Лаура ничего не знала о детях.

Надо подумать. Чей же это малыш? Почему он здесь?

— Кто он?

Лаура вздрогнула. Она уже почти забыла, что Джастин рядом.

— Я же сказала, что понятия не имею, кто он. Да и не знаю здесь никого, у кого был бы ребенок. Я даже не видела в нашем доме беременных женщин. Ты думаешь, он родился несколько дней назад?

— Я не знаю. Давно не общался с грудными детьми. — Он попытался зрительно определить рост ребенка. — Думаю, ему несколько месяцев. Он слишком большой, чтобы только что родиться.

— Ну, да. Природа знает, что делает. Да что мы с тобой все болтаем! Почему у меня оказался этот малыш?

Джастин пожал плечами.

— Думаю, когда малыш проснется, он будет рад не больше твоего. Ты уверена, что не знаешь его родителей? Почему кто-то оставил ребенка именно здесь? И как они проникли внутрь? У кого-нибудь мог быть ключ?

— Я не знаю его родителей! И понятия не имею, как они сюда проникли. Возможно, я оставила открытым окно.

Джастин выпрямился и подошел к окну. Он высунулся наружу, чтобы проверить оконную раму.

— Нет, не оставила. Кто-то открыл его снаружи.

Лаура почувствовала, что у нее начинается истерика. Нет. Только не это. Она будет благоразумной и сделает то, что надо: позвонит в полицию.

И она не обовьется вокруг Джастина, как принцесса, нашедшая своего рыцаря в сверкающих доспехах.

— Я думала, здесь буду в безопасности.

— Так и есть.

— Ну да. Теперь, когда я знаю, что всякий может забраться по пожарной лестнице, ломом открыть окно и проникнуть в спальню, я точно чувствую себя в безопасности.

— Там что-то есть, — пробормотал Джастин, все еще стоя у окна, но Лаура не обратила на него внимания.

Она потянулась к телефону на ночном столике.

— Я позвоню в полицию.

В ту же секунду Джастин был около нее и, положив свою руку поверх ее, остановил Лауру.

— Подожди. Не звони в полицию.

— Почему?

— Мы не знаем, что здесь происходит. Если ты позвонишь в полицию, ребенка заберут в детский дом прежде, чем ты во всем разберешься. А вдруг это ребенок твоей подруги или произошла какая-то ошибка и родителям будет трудно его вернуть? Возможно, они никогда его больше не увидит.

— Ну, уж если они оставляют так своего ребенка, то пусть помучаются, проходя через все эти инстанции! С ним все что угодно могло случиться, пока он был здесь один.

— Он был не один. — Джастин посмотрел в сторону окна и показал на что-то. — Видишь?

На ступеньках пожарной лестницы лежала небольшая… зеленая сумка.

— Его мама или папа, наверное, ждали там, пока ты придешь, чтобы убедиться, что он в безопасности. Может быть, в этой сумке мы найдем какое-нибудь объяснение.

Джастин прошел к окну и высунулся за сумкой. Лаура вскочила на ноги.

— Не трогай! Там могут быть отпечатки пальцев!

Джастин расстегнул сумку и порылся внутри.

— Здесь записка.

— Погоди!

Лаура бросилась в ванную и принесла пинцет. Юридические навыки оказывали свое влияние. Она подобрала записку. Это был разлинованный лист, вырванный из блокнота. С одной стороны он был чист, а на другой зелеными чернилами было нацарапано: «Удачи, будем на связи».

— Что это за записка? — разочарованно сказала Лаура и уронила ее на ночной столик.

— По-моему, писал тот, кто тебя знает и доверяет тебе этого ребенка.

— Я не знаю этого ребенка, — повторила Лаура.

Джастин выложил содержимое сумки на кровать. Вещей было немного: только одежда и необходимое нижнее белье. Он просмотрел всю кучу, дотошно изучая каждую вещь, прежде чем положить ее обратно в сумку.

— Итак, мы знаем кое-что о его матери. Одежда хорошего качества, значит, денег у нее хватает. И еще она заботится об окружающей среде.

— Как ты это узнал?

Джастин поднял кучу каких-то белых тряпок.

— Эти пеленки не загрязняют окружающую среду. Она не использует одноразовые памперсы для своего сына.

Теперь уже не только ребенок, но еще и старомодные пеленки!

— Ты имеешь в виду, что эти пеленки надо стирать, а не засовывать в пакет и выбрасывать? ужаснулась Лаура.

— Да.

— Ну, все. Я звоню в полицию.

— Из-за этих пеленок? — Джастин уронил пеленки на кровать. — Лаура, ты не можешь этого сделать. Кто-то доверил тебе своего ребенка. Кто-то, кто, может быть, попал в беду. Ты не можешь предать их доверие и отдать ребенка в детский дом.

— Почему ты говоришь о детском доме так, как будто я бросаю его на произвол судьбы? Там должны оберегать детей.

— И они оберегают, как только могут, если у ребенка больше никого нет. Но у него сейчас кое-кто есть.

— Есть? Кто?

— Ты. Человек, которому родители доверили своего ребенка.

— Да не знаю я этого ребенка!

Джастин пожал плечами.

— Может, его мама или папа — твои давние друзья? У тебя есть друзья, с которыми ты не виделась последние несколько месяцев, может быть, даже год или два?

— Ну, да… — сказала Лаура, присев на кровать. Ребенок захныкал, но потом успокоился и уснул опять, и Лаура с облегчением вздохнула.

— В последнее время я была так занята, что почти потеряла связь даже с самыми близкими друзьями. Есть еще друзья из колледжа, с моей летней работы. Но я не могу поверить, что кто-то из них мог свалить на меня заботу о своем сыне без предупреждения. — Она тихонько встала, чтобы снова не разбудить ребенка. — Пойдем поговорим в гостиной.

Джастин последовал за ней и вдруг натолкнулся на нее, когда она замерла в дверях.

— О, черт, — вырвалось у Лауры.

Джастин оттолкнул ее в сторону.

— Подожди, я войду первым. Похоже, тут все-таки побывал вор.

Как стыдно.

— Нет… Здесь всегда так в последнее время. Он посмотрел на нее недоверчиво, и ее смущение переросло в гнев.

— Может быть, ты умеешь вести хозяйство, Джастин, но я — нет. Я завалена работой. Я так устала, что чуть не рухнула, когда поднималась по лестнице! Вещи все скапливались и скапливались в кучу. Вообще-то я не лентяйка.

Она сделала ошибку, посмотрев в его глаза. Любая женщина с радостью потерялась бы в них. Джастин указал на диван.

— Может, мы… все это куда-нибудь отодвинем и присядем?

— Конечно.

Лаура схватила охапку бумаг и книг и бросила на гору чистого белья на журнальном столике.

— Садись сюда.

Он сел.

— Ты не знаешь кого-нибудь, кто защищает окружающую среду?

Лаура опустилась на диван рядом с ним.

— Да, я знаю многих людей, заботящихся об окружающей среде.

— Хорошо. Это сужает круг подозреваемых.