Второй выстрел

      - Видите ли, поговаривали о том, что Эрик собирается продать Стакелей,продолжала она, не отрывая глаз от Аморель.- Тебя, гораздо более чувствительную, чем Эрик, эта идея приводит в ужас. Кроме того, имение нужно тебе самой. Разве так не будет лучше, Джон?
      - Возможно,- сказал Джон, но в ею словах чувствовалось сомнение.
      Я продолжал наблюдать за Аморель. Несмотря на ее отчаянные попытки сохранить самообладание, было видно, что она потрясена. Было ли мое воображение лишь подстегнуто жестокими словами миссис де Равель, или вся эта история была не такой уж выдумкой? В любом случае, эта женщина была сущей дьяволицей.
      Аморель закусила губу и неуверенно сказала:
      - Что ж... ладно. Это, пожалуй, подойдет.
      Никогда прежде я не видел Аморель Скотт-Дейвис такой растерянной.
      Джон снова взял инициативу в свои руки. Он стал подробнейшим образом рассказывать нам, что мы должны делать: как я должен спуститься за Эриком к реке и подкараулить его на поляне, как я должен выхватить ружье, которое он будет нести под мышкой, и так далее. Миссис де Равель начала спорить с ним о ссоре в доме. Она настаивала, что нужно, как предложил ее муж, сначала отрепетировать эту сцену, чтобы подготовить правдоподобные ответы для наших "детективов". Джон считал, что не стоит так беспокоиться. Они никак не могли прийти к согласию, но в конце концов миссис де Равель уступила, вняв уговорам самого де Равеля.
      При других обстоятельствах затея со спектаклем могла быть в высшей степени увлекательной. Вполне возможно, что она и сейчас была таковой. Но я уже не в состоянии был воспринимать ее как забаву. Существует избитая метафора о человеке, сидящем на краю вулкана. Если я когда либо и ощущал себя сидящим на краю воображаемого вулкана, то это было в тот вечер в гостиной Этель.
      Когда во втором часу ночи все наконец-то разошлись по своим комнатам, я улучил момент поговорить с Этель наедине. Я откровенно сказал ей, что, по-моему, все это нужно немедленно прекратить.
      - Поверь мне,- убеждал я ее,- эта миссис де Равель опасна. Уверен, в ее голове зреет какой-то дьявольский план.
      К своему удивлению, я обнаружил, что глаза Этель буквально горят от возбуждения.
      - Знаю,- торопливо ответила она,- конечно я знаю, что у нее есть план. Она собирается нанести удар, и как именно она это сделает, известно пока лишь ей одной. Но прошу тебя, Сирил, пожалуйста, не вмешивайся! Все складывается даже лучше, чем я сама могла бы устроить.
      - Но ведь опасность уже миновала,- попытался возразить я.- После вчерашнего вечера трудно представить, чтобы мисс Верити до сих пор не разглядела Эрика в истинном свете. Теперь она и думать забудет о помолвке. Зачем же в таком случае позволять миссис де Равель играть с огнем?
      - Послушай, Сирил, я внимательно следила за Эльзой тем вечером. Она безнадежно влюблена. Можешь не сомневаться: Эрик не терял времени даром, он постарался оправдаться перед ней и, судя по всему, вполне преуспел в этом. Неужели ты не заметил, насколько изменилось ее отношение к нему, когда они вернулись с прогулки? Уверяю тебя, опасность никогда еще не была столь велика как сейчас, и я не остановлюсь ни перед чем - слышишь, ни перед чем!чтобы ее предотвратить. Поэтому я позволю Сильвии делать все, что ей заблагорассудится.
      - А что у нее на уме, как ты думаешь?
      - Не знаю наверняка. Видимо, это как-то связано со спектаклем, раз она так стремится его разыграть. Единственное, что я могу сказать: если она будет уверена, что теряет Эрика навсегда, она скорее выложит всю правду Полю, чем позволит своему любовнику жениться на Эльзе. И если она задумала именно это, то я не собираюсь ее останавливать. Только не я. Что стоит ссора между какими-то де Равелями по сравнению с будущим Эльзы?
      - Так ты уверена, что, если правда выплывет на поверхность, мисс Верити не захочет иметь ничего общего со Скотт-Дейвисами?
      - Не-ет,- с сомнением протянула Этель.- Не уверена... Мне остается только надеяться. Но я думаю, что здесь главное - время. Если она узнает правду до того, как будет объявлено об их помолвке, я полагаю, она сразу порвет с Эриком. Если же они обручатся раньше, боюсь, она внушит себе, что теперь обязана верить ему несмотря ни на что. Эльза ведь очень лояльный человек.
      Некоторое время мы оба молчали. Потом я заговорил с большей горячностью, чем обычно можно от меня ожидать:
      - Этель, послушайся меня, откажись от всей этой затеи. Честно тебе признаюсь, мне страшно даже подумать, что может случиться. Ты играешь с огнем.
      - Ну что ты,- улыбнулась Этель.- С каким огнем? Всего лишь со свечкой. А эта игра стоит свеч. Спокойной ночи, Сирил.
      В весьма мрачном настроении я разыскал свою комнату и лег в постель, но сон долго не приходил. События этого вечера вызвали у меня сильнейшее душевное волнение - состояние для меня не только непривычное, но и крайне неприятное. Не было сомнений, что миссис де Равель готовит какой-то отчаянный шаг, и со стороны Этель было бы настоящим безумием позволить ей совершить его. Опять-таки, если она была права, и помолвка между этой бедной наивной девочкой и отъявленным негодяем Скотт-Дейвисом в самом деле была так неотвратима, стоило ли вообще рисковать, пытаясь расстроить ее?
      Я беспокойно ворочался с боку на бок, и, чем больше размышлял о предстоящей помолвке, тем больший ужас наполнял меня. Нет, этого нельзя было допустить. Этель была права.
      Уже брезжил рассвет, когда мне в голову пришла пугающая мысль. А мне-то что за дело до всей этой истории, с какой стати она вдруг так разволновала меня? Почему я оставил свое обычное правило - никогда не вмешиваться в чужие дела? Пусть бы все шло своим чередом - ведь я всегда старался избегать сложностей, связанных с решением чужих проблем? В чем истинная причина того страха, который внушала мне перспектива свадьбы между Эриком Скотт-Дейвисом и Эльзой Верити? Возможно ли... да неужели могло такое случиться, что я сам влюбился в эту девушку?!
      Как только эта идея обрела ясные очертания, я, не теряя времени, принялся изучать ее со всех сторон. Насколько помню, я никогда не влюблялся, поэтому признаки этого состояния были мне не известны. Однако мне казалось, что, будь я действительно влюблен в мисс Верити, то непременно должен был бы хотеть на ней жениться. Итак, хотел ли я на ней жениться? Безо всяких сомнений (и это было для меня большим облегчением!) не хотел. Она была очаровательной девушкой, а в сравнении с Аморель Скотт-Дейвис - просто ангелом, но бесполезно было бы убеждать себя, что в ней есть хоть какая-то изюминка. Ее характер скорее отталкивал меня, чем привлекал, а упражняться с нею в остроумии было бы пустой тратой времени. Можно восхищаться совершенством статуи, но кто же захочет на ней жениться? Или, к примеру, приятно иногда почитать Теокрита в свободный часок, но вряд ли вы станете читать его днями напролет, утром, днем и ночью. Нет, по здравом размышлении человек обычно предпочитает не бестелесный идеал, а нечто более ощутимое, из плоти и крови.
      Мне нравилась Эльза Вериги, я всем сердцем сочувствовал ее доверчивой наивности и готов был сделать все, чтобы не дать растоптать ее подобно цветку, выросшему, на свою беду, слишком близко от дороги; по влюбиться в нее? Нет уж, избави господи, тысячу раз нет.
      Глава 4
      Пожалуй, я не совсем верно строго свой рассказ. В начале предыдущей главы я упоминал, что наутро после того злосчастного происшествия Аморель пригласила меня помочь ей собрать колокольчики для обеденного стола. Мне пришлось отказаться, потому что к тому времени Джон уже выбрал подходящее место в лесу для сцены убийства, и мне нужно было как следует осмотреться там и сделать кое-какие приготовления к вечернему спектаклю. Закончив, я взглянул на часы и обнаружил, что не было еще и одиннадцати. "Ссору в загородном доме" собирались разыгрывать только в двенадцать часов (хотя не могу сказать, чтобы я ждал этого с нетерпением). Так что я вполне мог еще уделить полчаса Аморель и ее колокольчикам.
      Думаю, я уже ясно дал попять, что меня вовсе не привлекают девицы типа Аморель Скотт-Дейвис, с их вечными сигаретами и макияжем (так, кажется, это называется?). С другой стороны, ее похвальное намерение хоть как-то загладить отвратительную выходку брата меня тронуло, и мне захотелось ответить любезностью на любезность. Я пошел вниз по ручью к лесу, в котором росли колокольчики. Должен сказать, что Эльза Верити еще раньше отправилась со Скотт-Дейвисом в Бьюдфорд на его машине под предлогом покупки накладной бороды для де Равеля, без которой, как тот утверждал, невозможно играть обманутого мужа. Знал бы он, что уже давно играет эту роль в реальной жизни - причем безо всякой бороды! Но сам факт исчезновения мисс Верити придал зловещий смысл вчерашним словам Этель.
      Колокольчиковый лес в имении Минтон-Дипс занимает около акра земли и состоит из довольно высоких деревьев и густых, но не очень плотных зарослей. Он простирается вдоль нижнего склона крутого холма, а по краю его протекает небольшой ручей. Хорошо протоптанная извилистая тропа, проходящая через лес, примерно повторяет изгибы ручья. Я прошел почти до конца тропы, останавливаясь время от времени, чтобы негромко позвать Аморель, по все безуспешно. Тогда я подумал, что она, вероятно, уже успела набрать цветов и ушла, и решил подняться на холм но одной из многочисленных узких тропинок, пересекающих лес. и полем добраться до дома. Я прошел уже полпути, продолжая на всякий случай высматривать среди деревьев светло-коричневое платье Аморель, когда за одним из поворотов чуть не наступил на нее. Она лежала на земле среди разбросанных колокольчиков, уткнувшись лицом в траву, и даже мне, при всей моей неискушенности, было ясно, что она горько плачет.
      Я растерялся, поскольку всегда старался избегать женских слез. Они приводят меня в замешательство и совершенно выбивают из колеи, хотя на самом деле за ними редко сюит что-то серьезное. Вдобавок ко всему, слезы Аморель оказались для меня полной неожиданностью. Если бы я не видел этого собственными глазами, ни за что бы не поверил, что Аморель вообще способна плакать.
      В обычной ситуации я попытался бы незаметно ретироваться, сделав вид, что ничего не заметил, или, может быть, даже насвистывая какой-нибудь бодрый мотив для пущей убедительности. Однако сейчас путь к отступлению был отрезан: девушка лежала не просто у меня под ногами, но и поперек тропинки, по которой я шел. При всем желании я не смог бы игнорировать ее присутствие.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.