– Ибо откуда понять произошедшее какому-нибудь обалдую, с «дытынства» имеющего в воспитателях только наполненный хламом TV? Слово «патриотизм», может, когда и пролетало мимо его уха, да следов не оставило, а если и отложилось что-то, так опять же в трактовке TV-ящика. А что там по сему поводу могут наглаголить? У них что «патриотизм», что «фашизм», а может, и «онанизм» – все синонимы. Там если кто о сем предмете и говорит, то обычно или сам задурен до наивности, лет сто назад, просто-напросто несовместимой с существованием в обществе, или настолько пропитан двоемыслием, то есть сведением в одном черепе совершенно противоположных векторов мышления, что просто вплотную стыкуется с шизофренией. Но ничего, оболтусы у экранов все едино ни черта не понимают, у них сведения одного и того же порядка укладываются в головушке в разные ящики. Свести даже две разных фразы к общему выводу они ни в коем случае не способны, разве что сам TV-ящик такую эквилибристику проведет. Но кому там такое делать, а главное – для чего? И даже если сделают, так эта фраза вывода, опять же, на отдельную полочку складируется и там замрет в пыли на веки вечные.

Так что этим хрупким мимозам умственного да и прочего труда никак не понять, почему же вдруг мы – «дикие гуси», или как там еще зовутся наемники, – вдруг по шевелению волшебной палочки тут же бросили свое долларовое дело и встали в ряды совершенно неоплачиваемого геройства? Зачем нам сие надо? Тем более что ранее нам мало того что платили, так еще и платили за дела, в общем, конечно, опасные, но все-таки куда менее, чем прямое столкновение с самой вооруженной нацией мира. Все ж таки справляться с неграмотными в стратегии и тактике неграми было как-то попроще, согласитесь. И самое главное, если бы не имелись альтернативы. Кто нам, собственно, мешал остаться на службе дальше? Ну, пусть не в Южной Африке, пусть бы пришлось перебраться чуть севернее. В Африке столько режимов, постоянно нуждающихся в таких специалистах, как мы. Или, в конце концов, один из лучших вариантов: вообще предложить услуги планетарному гегемону, жаждущему размять мускулы. Правильно? Для всяких «мокрых» дел им ой как требуются непритязательные, но притом достаточно обученные ребятушки, которые вроде не имеют никакого отношения непосредственно к Пентагону. А дел тех, даже после блистательной, загодя распланированной победы над НЮАС, ой как многочисленно!

Так вот, так называемый средний обыватель... Кстати, как я кумекаю, этот «средний» не просто представитель всегдашней серой массы, он сильно отличается от обывателя прошлого века. Видишь ли, там патриотизм или хотя бы некая обязаловка по отношению к родине воспринимались как должное, пусть даже и не всегда приятственное занятие. Теперь в нашем закатном времени, обильно засеянном минами чистогана, всякие обязанности, отягощающие приученную только лишь потреблять личность, воспринимаются не просто как дискомфорт, а прямо-таки как набившее оскомину «нарушение прав человека». Это который разумный – homo sapiens, мать твою!

И вот, когда этому обывателю говорят, что наемники империализма по первому зову некой, вроде бы давным-давно не имеющей к ним отношения родины, кроме всего прочего, раздерганной на сотню маленьких кусочков, вдруг посылают подальше выплачивающих им неплохое денежное содержание хозяев и становятся под растрепанные, обгаженные соплями и мочой всяческих писак знамена, он, естественно, не понимает, что к чему. И даже возмущается про себя: «Как так, черт возьми? Кто посмел такое допустить?» Ибо где-то там, в подсознании, некая тень переданной генетикой еще от общности обезьянних предков совести все-таки нашептывает этому человекообразному, что, мол, понимаешь, Ленчик или там Муся, есть все же на белом свете что-то более важное, чем сыто-мытое брюхо. И естественно, сознание тут же ставит спасительный блок-волнорез для рассечения атаки, ведь его задача – любым путем сохранять статус-кво, беречь от расстройства спеленутый «правами человека» организм-потребитель. А плита-волнорез работает так: «Это, – растолковывает чересчур логичное сознание, – просто-напросто дураки несусветные. Их родина-мама пальчиком поманила, они и кинулись. А кроме того, она им наверняка пряник пообещала, ну а они, тупые козявки, развесили уши. И никак до них не дойдет самое главное.

То главное, что нет тут никакого пряника и второго золотого дна. Все дело вот в том самом патриотизме. Только родился он не привычным ранее путем. Ни при чем тут всяческое «ты – мне, я – тебе». То есть вначале родина взрастила и воспитала героя, а потом, когда пришел срок, она его снарядила и благословила на подвиг. Тут другой случай. Я вот пока на больничных растяжках висел, такой образ выстроил.

Родина наша в свое время оказалась мамой непутевой. Мало того, что не приспособленной к жизни, так еще и не любящей своих детей. И после рождения бродили мы по миру брошенные, занимаясь и кормясь кто чем может. Даже в другое полушарие забрались, в жажде подвигов хоть во имя чего-нибудь. Но кто в тайне от себя, а кто вполне сознательно, ждали мы, как детдомовские дети, что вот когда-нибудь найдутся какие-то хорошие люди, которые возьмут нас под крылышко, пригреют и подарят нам все те. прелести детства, которых мы никогда не ведали, но о которых грезили. Однако попадались нам покуда все больше злые, нехорошие отчимы, кои нас ремнем лупцевали и невольно закаляли для будущих напастей.

И тут вдруг, внезапно, появилась не просто добрая чужая женщина, которую мы бы стали звать мамой, а та, настоящая, очень за это время поумневшая и преобразившаяся. И понятно, что, когда она нас позвала, все наши подсознательные желания слились в образе этой возродившейся Отчизны. И может, конечно, она вроде пока и не сыплет конфетти со жвачками, а больше тычет наши носы в дерьмо, но уж сильно хочется нам дать шанс этой возродившейся мечте реализоваться в действительность. Ибо мы так хотели самого факта наличия мамы, что все прочее покуда остается за кадром. Да, мама наша в говнице по уши, однако уже желания оттуда выплыть для нас достаточно. Мы готовы рвать жилы, только бы ей помочь. А что и как потом, то уж само собой образуется.

Однако теперича на нашей Родине-маме ой-ой какая ответственность. Не дай божок, она опять нас кинет. Почему-то я очень сильно уверен, что мы уже давным-давно закалились и совсем мы не те слюнтяи, что пропукали за хот-доги свою страну, недалече чем сорок годков тому».

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.