– Вася, просыпайся – хреновина какая-то случилась! – толкнул он спавшего рядом Горомыко. В открывшийся люк просунулась физиономия часового.

– Андрей, там какие-то парни с топорами бегут со стороны реки.

– Может, лесорубы? – начал было Василий.

– Дровосеки! – оборвал его Волков, – Саша, много их?

– Человек тридцать!

– Блин, поспать не дают! – сержант достал рацию и связался с Булдаковым.

– Товарищ майор! Нападение с тыла! Три десятка человек! Я их встречаю!

– Только аккуратно, Андрюха! – донеслось из динамика, но сержант уже отключился.

– Эй, Саня! – закричал он часовому, – давай сюда всех остальных! Василь, вылезай! Шевелись, солдат!

Выпрыгнув из БТРа, Андрей помчался собирать людей. Вскоре все собрались у, как ее называл Булдаков, ратуши.

Волков перевел дыхание и принялся торопливо пояснять:

– Мужики, викинги неожиданно напали со стороны реки! Главное – не паниковать и не суетиться. Наша задача – сдерживать противника до подхода подкрепления. Стрелять очень аккуратно, чтобы не попасть в своих. Примкнуть штыки!

Хриплый рев прервал его. Через стену лезли варвары, облаченные в звериные шкуры. На головах их были шлемы, сделанные из волчьих и медвежьих черепов, украшенные турьими рогами…

– За мной! – скомандовал Андрей. Он передернул затвор и метким выстрелом снял лидера – здоровенного мужика, бежавшего прямо на него с топором наперевес.

Волков мчался впереди всех. На глаза упала красная пелена, первоначальный мандраж сменился бесшабашным азартом… На него летел бородатый и рогатый, выше его на целую голову, викинг. Он уже размахнулся топором, чтобы снести противнику голову, но сержант принял вниз и вправо, пропуская рогоносца, а затем, резко развернувшись на сто восемьдесят, всадил штык точно под лопатку.

Викинг заорал в предсмертной ярости и упал. Уперев ногу в ставшее трупом тело, Волков резко выдернул автомат. Краем глаза он заметил, что к ним на помощь спешит Мурашевич и с ним человек семь.

Нескольких мгновений отвлечения хватило, чтобы принять недружелюбный удар, нацеленный на позвоночник. Бронежилет повышенной прочности удар выдержал. Андрей развернулся. На него пахнуло ужасной вонью.

– Ах ты, вонючка! – воскликнул сержант, – на, получай! Вслед за этой многообещающей фразой последовал удар ногой в пах.

– Локи! – заорал озверевший детина.

– Да, я хитер, – согласился парень и, выхватив пистолет, уложил противника на месте, – топчи в Валгаллу.

Схватка продолжалась. Мурашевич извращался, как мог. Зная, что пользоваться автоматом небезопасно, он неизвестно где раздобыл перчатку с шипами и, держа в правой руке тесак для рубки мяса, устроил настоящую резню. Дробя челюсти одной рукой и отсекая конечности другой, заляпанный кровью, он наводил ужас даже на видавших виды северян.

Поблизости другой парень из глубинки – Вася Горомыко, уступавший Мурашевичу лишь в количестве серого вещества, устроил себе праздник. Схватив одного из викингов за ногу, он размахнулся, и оглушил второго телом, которое крутил в воздухе с мрачной сосредоточенностью.

Вдруг Андрей увидел, что к приятелю сзади подбираются двое с топорами. Стрелять было опасно. Не раздумывая, он бросился на помощь. Первого он успел достать, вспоров ему живот штыком.

Услышав у себя за спиной вопль, Володя спешно отсек голову очередному противнику и обернулся. Он уже не успевал… красный от крови топор, почти отрубив руку Андрею, заносился вновь со страшным намерением опуститься на шее.

Владелец топора успел заметить мелькнувшую в воздухе тень и пару раз мигнуть. Это все, что ему отвел Один в этой жизни. Побив собственные рекорды, Володя в прыжке с метров пяти ударом, способным свалить слона, перебил викингу шейные позвонки.

С нападавшими было покончено. Оставались лишь убитые и несколько раненых. Мурашевич присел перед неподвижным Андреем.

– Братишка! – тихонько позвал он. Ответа не последовало. Проклиная создателей бронежилета, которые не додумались сделать защиту и для рук, Мурашевич тщательно осмотрел лежащего без сознания приятеля. Правая рука была не отрублена, как ему показалось вначале, а лишь сильно поранена. Топор задел кость, но не перерубил ее. Вся правая сторона была залита кровью. Вынув перевязочный пакет, Мурашевич перевязал плечо Андрея. От прикосновения раненый застонал, но в сознание не пришел.

Володя связался с оперативным дежурным.

– Капитан Серегин, слушаю! – отозвалось в аппарате.

– Капитан, срочно найдите Львова, садите его в вертолет, или «таблетку» и пусть мчит на всех парах в Бобровку. Сержант Волков сильно ранен и истекает кровью!

– Вас понял! Кто доложил?

– Мурашевич! Скорее, товарищ капитан!

– Я мигом. Держитесь!

Буквально через десять минут над ними завис Ми – 8. Он приземлился за оградой и вскоре в открытые ворота уже вбегали капитан Львов, фельдшер Починок и два санитара с носилками.

– Давно? – спросил Львов.

– Минут пятнадцать, – ответил сержант.

– Иваныч, кровотечение артериальное, наложи жгут! – приказал капитан и обратился к Володе:

– У кого из твоих орлов группа два с плюсом?

– У Горомыко, – не раздумывая ответил сержант.

– Кладите его на носилки. Осторожней, не дрова! Горомыко!

– В чем дело? – спросил подошедший Василь, – врач осмотрел его добротно скроенную фигуру.

– У тебя группа крови – два с положительным резусом?

Горомыко скосил глаза на левый клапан кармана.

– Угу! – подтвердил он.

– Волкову понадобится переливание крови. Полезай в вертолет!

– Есть! – пожал плечами солдат и поспешил вслед за носилками.

– Больше раненых нет? – спросил Львов, оглядывая поле битвы.

– Два викинга.

– Господи, не дай им умереть! – проявил сердобольность капитан, – ну, я полетел.

Военврач побежал к вертолету. Минуту спустя винтокрылая машина взмыла в воздух и улетела. Мурашевич огляделся. Все солдаты стояли рядом. Латыш обалдело тряс головой.

– Вася, в чем дело? – спросил сержант.

– Эта падла рогатая, – ответил, сморкаясь, солдат, – попала мне плашмя по каске. Были бы мозги – выскочили бы!

– Что же ты с ним сделал?

– Зарезал, собаку!

Раздался топот бегущих ног, и в слободу ворвался взвод солдат во главе с майором Булдаковым.

– Сами справились? – огорченно спросил Олег Палыч. Мурашевич кивнул.

– Все целы?

– Почти. Волков попал под топор. Правую руку чуть не отрубили.

– Где он?

– Прилетал Львов, забрал. С ними улетел Горомыко – Андрею необходимо переливание крови. Откуда они взялись, товарищ майор? Ведь говорили, что они в шестидесяти километрах отсюда!

– Это другие. Эти спустились на коге по реке. Они, наверное, разделились на два отряда. Один, малочисленный, должен был напасть с тыла. Но, пронюхав, что в деревне почти не осталось мужчин, решили сами захватить добычу.

Мурашевич сплюнул.

– А я еще хотел их предупредить! Твари!

– Я им сейчас покажу кузькину мать! – майор связался с оперативным дежурным.

– Игорь, «Акула» в воздухе?

– «Акула» на месте, Палыч, – отозвался Серегин, – ведет наблюдение за противником.

– Где противник?

– Примерно, километрах в сорока к северу.

– Передай ей мою команду – зачистка по полной программе. Хватит с нас честных сражений!

– Палыч, а ты уверен, что командир одобрит?

– Игорь, перед командиром отчитываться мне! Он уже знает, что его сына ранили?

– Я еще не докладывал… Разве что Львов… нет, наверное, он еще не в курсе.

– Так доложи ему сначала об этом, а затем о моем распоряжении. Я уверен на сто процентов, что он его одобрит. У меня всего полторы сотни парней на целый мир. Имел я во все великия и малыя такой гуманизм!

– Ладно, – примирительно сказал Серегин, – высылаю вертолеты.

– Так бы сначала! – буркнул Олег Палыч, отключаясь.

Запищал транк Мурашевича. Володя выслушал сообщение и выматерился.

– Что еще? – насторожился майор.

– Это Львов. У Андрея помимо раны плеча сломано три ребра. Этот чертов бронежилет прогнулся под ударом топора. Чуть сняли. Хотя, честно говоря, машутся они крепко… Не зря их боятся все: от Парижа до Рима и Александрии. Только бы Волку руку спасли, а, товарищ майор! – Мурашевич с надеждой взглянул на Олега Палыча.

– Поправиться! – уверенно сказал Булдаков, – а ты бы, сержант, сходил от кровищи бы отмылся! Мясник, да и только!

Подошел с виноватым видом Казимир. Видно было по всему, что голова у него крепко трещит. Следом плелся Ратибор с видом побитой собаки, причем побитой за дело.

– Ба! Здорово союзничек! – поприветствовал великолитовца Олег Палыч, – что же вы спите на самом интересном месте?

– Не серчай на них, Олег, – вступился за родственника подошедший Ратибор, – перебрали мы вчера, да и устали они как собаки за день.

– Ладушки! – ухмыльнулся майор, – мы сами справились.

– Мой бог! – Казимир внимательно рассмотрел трупы, – да ведь мы не с ними вчера бились!

– Насчет тех, с кем вы вчера бились, – с загадочным видом начал Булдаков, – само небо восстало против них. Это ведь для них Иван Богослов писал свой «Апокалипсис». Последний архангел уж протрубил…

– Что он говорит? – недоумевающе посмотрел на Ратибора зять.

Ратибор пожал плечами и пригладил волосы на больной голове.

– Когда много хорошо вчера, то сильно плохо сегодня! – открыл он самостоятельно первый закон диалектики, – а как эти попали сюда, Олег?

Булдаков встрепенулся.

– Погодите! Там, на коге осталась охрана. Надо бы их захватить! Давай-ка, Володя, возьми человека четыре, и дуй зарабатывать первую звездочку.

– Если бы не Андрей, товарищ майор, мне сейчас нужен бы был крестик.

– За Андрея не беспокойся. Львов уже шаманит.

– Пущай шаманит! – беззлобно сказал Володя, – главное, чтоб выздоровел. Пятнавый, Сметанин и Водопьянов! За мной!

– Можно нам с вами? – спросил Казимир. Мурашевич вопросительно посмотрел на майора.

– Человека три, не больше, – разрешил тот. Казимир быстро отобрал еще двоих, и все семеро побежали к БТРу, стоящему у ворот. Остальные великолитовцы недоуменно смотрели на Булдакова.

– Скажи им, чтоб не волновались, – попросил он Ратибора, – раздолбают этот карбас и вернутся.

Ратибор подошел к кучке воинов и что-то затараторил, размахивая руками. К нему подошли дочери. Дуня спросила у отца, где Володя. Тот указал в сторону реки. Настя не спросила ничего, но темные круги под глазами и надутые губы давали представление о ее состоянии. Ратибор нахмурился. Он понял, что что-то произошло. Отозвав Булдакова в сторонку, старейшина поинтересовался:

– Олег, ты мне не скажешь, что произошло между моей дочерью и этим парнем, Андреем Волковым.

– Я, старина, знаю только, что Андрей отпросился до утра, а вернулся вчера вечером, – Олег Палыч подумал и добавил, – причем, сильно не в духе.

– Послушай, а ты не смог бы спросить у него в чем дело – мне как-то неудобно у дочки выспрашивать…

– Во-первых, дружище, это не входит в мои полномочия, а во-вторых, парень беседует сейчас с Привратником по поводу несвоевременности посещения господа Бога, и ему не до меня.

– Что ты хочешь этим сказать? – не понял Ратибор.

– Андрей ранен. Он потерял много крови и сейчас без сознания в медчасти. Над ним колдует капитан Львов – наш, в общем, знахарь. Он делает все возможное, чтобы парень остался жив. Так что, милый, передавай своей дочурке от него привет. Извини, меня вызывают.

Ратибор поскребся, переговорил еще с несколькими бойцами, а затем подошел к дочерям.

– Тут вот что, девки. Андрей при смерти лежит. Сильно поранена рука и сломаны ребра. Он без сознания, потерял много крови и передает вам привет. Или я что-то напутал? Да какой к лешему привет! Просто, без сознания. Сейчас за ним ухаживает знахарь, – Дуня присела и побелела от ужаса. Настя во время отцовской тирады стояла к нему вполоборота, да так и застыла. Лицо её окаменело, глаза закатились, и она с едва слышным стоном оплыла на землю.

– Настенка! – закричал Ратибор. Услыхав крик, Булдаков, уже окончивший разговор, подошел к неподвижному телу и, присев, похлопал девушку по щекам. Никакого результата.

– Ишь ты! – покрутил он головой и достал самое современное средство для борьбы с потерей сознания – пузырек нашатыря. Отвинтив колпачок, он смочил нашатырем свой носовой платок и поводил под носом у девушки.

Почуяв смрадное дыхание ада, мозг среагировал моментально. Девушка открыла глаза и скорчила рожу. Довольный, как слон, Булдаков завинтил пузырек и спрятал его в карман.

– А отчего тебе не дать понюхать это Андрею? – проявил свою крестьянскую сметливость Ратибор, – Олег Палыч скептически ухмыльнулся. Ну что возьмешь с прапорщика? Дерево, оно и в Африке дерево.

– А может ему просто скомандовать «Подъем»! – старейшина засомневался.

– Он, пожалуй, не услышит.

– Молодец, – хлопнул его по плечу майор, – соображаешь! Хэй, держи ее!

Получившая контроль над опорно-двигательным аппаратом, Анастасия воспользовалась им для ускоренного передвижения в сторону городка.

– Шиш ее догонишь! – махнул рукой Ратибор, – пущай бежит.

– Табаков! – позвал Булдаков. Подошел высокий румяный солдат, с гусарскими усиками.

– Серега, видишь вон то бегущее тело?

– Так точно!

– Возьми УАЗик и догони. Догонишь, подвези к медчасти. Да повежливей с ней!

– Есть! – ефрейтор бросился выполнять приказ.

– Внимание, все ко мне! – скомандовал майор. Его обступили тесным кругом.

С дрожью в голосе он сообщил:

– Товарищи, сегодня войска доблестной Красной армии освободили Пермь! Нету, больше свеонов – подохли! Наверное. Съели что-нибудь…

– Знаю я ваше «съели», – заворчал Ратибор. Майор сатанински расхохотался.

– Папа, они возвращаются! – закричала Дуня, увидев БТР, который на всех парах мчался от реки к слободе. Через несколько минут машина влетела в ворота и лихо осадила прямо перед собравшимися. Из нее первым выскочил Мурашевич, подошел к Булдакову и спокойно, будто на рыбалке был, доложил:

– Товарищ майор, задание выполнено! Прошу прощения, но пленных мы не брали.

– А на кой они нам? – пожал плечами Олег Палыч, – гауптвахту только загадят, а толку от них никакого.

– Я не в том смысле…

– Я вас, товарищ сержант, понял. Идите отдыхайте. Стоп, Володя! Потрудись объяснить мне вот это, – Булдаков указал на зеленых, точно листья салата, великолитовцев, с трудом вывалившихся из бронетранспортера.

– Они же ни разу не видели настоящего боя – всё луки да мечи! Мы подъехали, а на этой посудине человек шесть охраны. Начали по нам палить из катапульты. Я чтобы долго не топтаться, приказал пару раз долбануть из гранатометов, а на закуску прошелся по этой посудине из «Шмеля». Этот самый ког затонул не хуже «Титаника».

– Зря, батенька! – пожурил сержанта Булдаков, – эта лодка могла бы нам пригодится.

– Видели бы вы эту лодку! Я уверенней чувствовал себя бы на плоту. Коряга какая-то!

– Ладно, шельмец, свободен! Иди, вон тебя твоя Дуняха ждет – глазами стреляет, – майор повернулся к Казимиру, – как понравилось сражение?

В ответ донеслось что-то совсем уж нечленораздельное.

– Ясно! – протянул Булдаков, – Ратибор, веди своих гостей на сеанс водочной терапии. Это значит – по двести грамм на рыло, а затем будем разговаривать.