Пролог

Деби стояла перед домом, окруженным газонами и цветущими кустарниками. Ничто не напоминало о том, что этот дом ей знаком, что когда-то она уже видела его. Она быстро прошла к парадному входу, повернула ручку замка и распахнула дверь. Однако стоило ей войти в холл и увидеть черно-белые кафельные плиты, которыми был выложен пол, великолепную старинную мебель, как воспоминания стремительно перенесли ее в прошлое. Деби застыла в оцепенении, будто приросла к месту.

Это случилось шесть лет назад, но дни, проведенные здесь вместе с Арчибальдом Гроусом, единственная ночь в его объятиях встали вдруг у нее перед глазами так ясно, словно все это случилось вчера. Не менее отчетливо дала о себе знать сильная боль, которая с тех пор неизменно сопровождала ее жизнь.

Деби медленно прошла по холлу, едва взглянув на антиквариат, который пришла оценить, и поднялась по ступеням в маленькую комнату, которая когда-то служила ей спальней. Кровать все еще стояла здесь, но теперь она была без покрывала. Она остановила на ней застывший взгляд и вновь ощутила страсть, которую испытала в ту ночь. Сильное, необузданное чувство Арчибальда, бурные проявления ее собственного желания... У нее застучало в висках, из груди вырвалось судорожное рыдание.

Деби не слышала, как к дому подъехала машина, как открылась внизу дверь. Она очнулась от оцепенения и поняла, что кто-то вошел в дом, только когда услышала мужской голос.

– Мисс Салливан? Где вы?

Чувство смятения и ужаса охватило Деби. Он не должен застать ее в этой комнате! Выбежав на лестничную площадку, она замерла, едва взглянув сверху на человека, стоящего в холле. Она знала, что это Арчибальд, его глубокий голос она узнала бы из тысячи других голосов. Она слышала этот голос в своих снах, в ночных кошмарах, которые до сих пор мучили ее.

– Извините, у меня возникли проблемы. Мы не можем задерживаться здесь, – торопливо объяснила она, сунув в руку изумленной хозяйки деньги.

Бросив чемодан в багажник, она усадила сына в машину, затем прыгнула в нее сама.

– Пристегни ремень. Ну, быстрее же, Ронни.

Дорога на юг шла мимо лужаек и подъездной аллеи, ведущей к дому Арчибальда, но с этим Деби уже ничего не могла поделать. Она нажала на газ и стремительно понеслась мимо злополучного дома.

Неожиданно дорогу ей преградил медленно движущийся фургон, а навстречу по противоположной стороне дороги мчался автомобиль. Как только он поравнялся с машиной Деби, она увидела сидящего за рулем Арчибальда. Он также заметил ее. Но не только ее. Глаза его расширились от изумления: он увидел Ронни.

Войдя в зал, Деби заметила, что разговоры сразу же стихли и взгляды всех присутствующих обратились к ней. Высоко подняв голову и не обращая внимания на окружающих, она подошла к директору аукциона.

– Мисс Салливан, я рад, что вы смогли сегодня прийти, – радушно приветствовал он ее, однако взгляд его рассеянно скользил мимо.

Та же нарочитая рассеянность была заметна на лицах всех присутствовавших в большом зале, в том числе и тех, кого Деби когда-то считала коллегами и даже друзьями. Но теперь, после появления этой проклятой статьи в такой известной газете, как «Гардиан», которую потом перепечатали большинство бульварных газетенок, отношение к ней резко изменилось, особенно со стороны мужчин.

Деби пришлось собраться с силами, чтобы прийти сюда сегодня. Возможно, ей было бы значительно легче, если бы здесь находились только ее коллеги. Но в этот вечер проводилась очень важная благотворительная акция – помощь городскому детскому госпиталю. Она должна была участвовать как одна из ведущих экспертов в области современного декоративного искусства. Проигнорировать мероприятие она просто не имела права. Поэтому, с большим трудом преодолев огромное желание спрятаться за стенами своего дома, Деби надела свое самое модное платье для коктейля, «приклеила» на лицо улыбку и появилась на этом торжестве. Ну и пусть болтают о ней! Она переживет.

С бокалом шампанского в руке она разговаривала со своими приятелями – экспертами, стараясь держаться как можно спокойнее и естественнее. Вскоре двери салона распахнулись, и появились первые гости – дамы из высшего общества со своими мужьями. Их сопровождали знаменитости: представители театральной общественности, деловых и политических кругов, каждый из которых не преминул лишний раз воспользоваться возможностью появиться в обществе. Деби как одна из организаторов торжества была вынуждена общаться с гостями. Направляясь к двум дамам, склонившимся друг к другу, она вспыхнула, случайно услышав, как они сплетничают о ней.

– Неужели ты не знаешь? Это же та девица, у которой была связь с Арчибальдом Гроусом. Судя по всему, у нее ребенок от него. Об этом же писали во всех газетах!

Деби поспешила удалиться, проклиная свою несчастную судьбу. Как же так? – думала она. У Арчибальда не должно быть причины для подозрений в отношении Ронни. А может, он догадался обо всем, заметив испуг на ее лице, когда мельком увидел мальчика в машине два месяца назад.

Она не знала, что причина для подозрения у Арчибальда была. Ему потребовалось совсем немного времени, чтобы выследить Деби, а затем заглянуть в свидетельство о рождении ее сына. Затем он неоднократно пытался связаться с ней, но она не ответила ни на один телефонный звонок, ни на одно его письмо. Она отказалась также впустить его в дом, когда он стоял на пороге. Тогда-то Арчибальд и затеял этот судебный процесс, проигнорировать который она уже не имела возможности.

Через час Деби двинулась к выходу. Она выполнила свою миссию, и теперь ее ухода никто не заметит. Неожиданно она увидела в дверях человека, которого меньше всего хотела бы сейчас видеть, – Арчибальда Гроуса. Заметив, что он направляется к ней, она поспешно присоединилась к небольшой группе мужчин и женщин, окруживших самого известного и почетного гостя – члена королевской семьи. Директор любезно представил ее, и Деби простояла с этой группой до начала аукциона, когда все расселись по своим местам, после чего заняла свободное кресло в самом конце ряда.

Все уже заметили, что появился Арчибальд. Гости оживленно подталкивали друг друга локтями, сообщая эту новость. Это и понятно – он ведь считается знаменитостью, акулой бизнеса. Так что дело вовсе не в ней.

Арчибальд уселся в другом конце зала и посматривал на нее; насмешливая улыбка играла на его губах. Деби отвернулась и высоко вскинула голову, всем своим видом выражая твердость и решительность. Она не позволит этому человеку вторгаться в их с Ронни жизнь, чего бы ей это ни стоило.

Аукцион начался. Деби не следила за ним. Воспоминания унесли ее в ту холодную зимнюю ночь, когда она впервые встретилась с Арчибальдом...

Огромная машина, остановившаяся на перекрестке, отливала серебром в свете уличных фонарей. Было не трудно догадаться, что человек, сидящий за рулем такого автомобиля, преуспевает, богат – одним словом, счастливчик. Дрожа от холода, потерянная, отчаявшаяся, Деби подняла усталые глаза и еще раз взглянула на автомобиль. Затаенная зависть шевельнулась в ней. Как бы ей хотелось сейчас оказаться там, внутри салона, и раствориться в его тепле и роскоши!

На светофоре вспыхнул зеленый свет. Машина тронулась и, проехав немного вперед, свернула к жилому кварталу на противоположной стороне улицы. Деби не отрывала от нее взгляда. Машина остановилась перед въездом во двор, и из нее вышел человек. Он очень спешил – почти бегом пересек двор и направился к входной двери. В спешке он даже не запер машину.

С трудом волоча ноги, увлекаемая какой-то неведомой могучей силой, Деби перешла дорогу и направилась к тому месту, где остался стоять автомобиль. Мысленно она была уже там, в тепле. Ледяной ветер пронизывал ее насквозь, она задыхалась, и слезы отчаяния маленькими льдинками застывали на щеках.

Дотащившись до противоположной стороны улицы, она прислонилась к металлической ограде, окружавшей блок жилых домов. Тот человек все еще не выходил из дома, а дверь автомобиля действительно была приоткрыта. Оглядевшись по сторонам, Деби убедилась, что ее никто не видит. В такое время – около часа ночи – улица была совершенно безлюдной.

Девушка недолго колебалась в нерешительности – леденящий порыв ветра пронзил ее насквозь и погнал к автомобилю. Застывшие пальцы нащупали защелку задней дверцы. Она проскользнула внутрь и захлопнула за собой дверцу. Пронизывающий холод исчез, и вздох облегчения вырвался у нее из груди.

Похоже, машина была совершенно новой – Деби ощутила запах дорогого кожаного покрытия и новых шерстяных чехлов. Сиденье было глубоким и мягким. Она нащупала в темноте какую-то мягкую ткань. Это оказался плед, большой, толстый и удивительно пушистый. С чувством полнейшего блаженства Деби улеглась, свернувшись калачиком, и с головой накрылась пледом.

Тепло медленно разливалось по всему ее телу. Она уже не помнила, когда в последний раз ей было так уютно. Ее мысли стали расплываться, и она заснула.

Спустя двадцать минут Арчибальд Гроус вышел к машине. Он сменил вечерний костюм, в котором его застал телефонный звонок, на джинсы и свитер – одежду, более удобную для долгой поездки. Он поставил чемодан в багажник, а пальто из верблюжьей шерсти бросил на заднее сиденье.

Звонила соседка отца, и тревога, звучавшая в ее голосе, заставила его спешно покинуть ночной клуб, где он проводил время после вечера в опере. Она сообщила, что отец болел гриппом, но не хотел, чтобы сына беспокоили по этому поводу. А теперь у него осложнение – воспаление легких, ему становится все хуже, лекарства не помогают. Она ухаживала за ним, но теперь вся ее семья заболела гриппом, поэтому у нее совершенно нет времени заботиться о своем старом соседе. Старик же наотрез отказывается ложиться в больницу. А следовало бы, подумал Арчибальд. Однако он узнавал своего отца, упрямство было его характерной чертой.

Лицо молодого мужчины просветлело, когда он вспомнил об отце. Они виделись редко. У обоих был независимый характер: сын пошел в отца. Но их объединяло глубокое чувство привязанности. Мать Арчибальда умерла много лет назад, однако отец больше не женился. Его не интересовали ни любовные отношения, ни дружеские. Он легко обходился без компании, без друзей, такая жизнь его вполне устраивала. И вот теперь болезнь свалила его с ног.

Проехав кольцевую автостраду, окружавшую Траубридж, Арчибальд на большой скорости направился на север.

Упавшее на Деби пальто заставило ее проснуться. Она не сразу сообразила, где находится. Но, как только машина тронулась с места, все вспомнила. От мысли, что ее заметили, она оцепенела, но тут же решила, что водитель не видел ее, в противном случае он сразу же вышвырнул бы ее из автомобиля. В затуманенном сознании девушки мелькнула мысль, что ей следовало бы дать знать о себе человеку, сидящему за рулем, иначе один Бог знает, чем все это может кончиться. Но в машине было так тепло, а под тяжелым пальто, укрывшим ее поверх пледа, стало еще уютнее. Мысли закружились у нее в голове, и Деби снова впала в глубокий сон.

Огромный автомобиль стремительно мчался по автостраде, поглощая милю за милей. Его двигатель тихо урчал, как хорошо накормленный кот. Из радиоприемника лились звуки классической музыки. Программу время от времени прерывали сообщения о состоянии движения на дорогах. По мере продвижения на север диктор все чаще сообщал о понижении температуры и снежных заносах.

Спустя два часа после выезда из Траубриджа Арчибальд заехал на станцию обслуживания, чтобы заполнить баки, а затем заглянул в кафе, где купил фляжку горячего кофе и пару сандвичей.

Деби все еще спала. Она проснулась только тогда, когда Арчибальд вновь остановился, чтобы сделать несколько глотков горячего напитка. Сквозь пальто и плед аромат кофе достиг ее ноздрей, и Деби вдруг почувствовала острый голод. Очень осторожно она выглянула из-под своего укрытия. Запах кофе стал еще сильнее. В горле у нее пересохло. Ради крошечной чашечки этого божественного напитка, даже ради одного глотка она готова была умереть. Арчибальд развернул сандвичи, и салон наполнился запахом ветчины. Деби прикусила руку, чтобы заглушить чувство голода, вызывающее острую боль в желудке.

Она с облегчением вздохнула, когда машина вновь отправилась в путь и в воздухе остался витать лишь запах кожаных сидений. Крупные хлопья снега проносились за окном автомобиля. Поежившись, девушка натянула на себя плед до самых глаз. Мысль о водителе вновь обеспокоила ее. Она с опаской посмотрела на него. Его голова была почти полностью закрыта подголовником переднего сиденья. Все, что Деби видела, это широкие плечи и темный затылок, выделявшийся на фоне светового табло. Единственное, в чем Деби была уверена, так это в том, что мужчина молол. Но что он за человек? Хороший или плохой? И какова будет его реакция, когда он обнаружит ее в машине? Как он поступит с ней, когда доедет до места?

Однако вдруг она поняла, что все это ее мало заботит. Вряд ли ее дела могут сложиться хуже, чем уже сложились. А в таком случае о чем ей беспокоиться? В конце концов, сейчас ей тепло и уютно, и она благодарна судьбе за это. Все же остальное пусть летит к дьяволу! И она опять погрузилась в сон, в то время как машина продолжала двигаться на север, но теперь уже значительно медленнее из-за сильного снегопада.

Было уже около семи часов утра. Небо посветлело, но Арчибальд все еще не выключал фары: снегопад усилился и дворники еле успевали счищать хлопья снега с ветрового стекла. Основная магистраль осталась позади, теперь приходилось ехать по узким дорогам. Ветер намел здесь сугробы, снег был такой обильный и глубокий, что Арчибальду приходилось концентрировать все свое внимание, чтобы держать машину на ходу.

Подъехав к перекрестку, он сбросил скорость, чтобы рассмотреть дорожный указатель, но тот был так залеплен снегом, что его было невозможно прочитать. Значит, надо выходить из машины, чтобы расчистить этот проклятый указатель.

Арчибальд вышел и тут же почувствовал обжигающий холод. Он потянулся, разминая онемевшие мышцы спины, открыл заднюю дверцу и нагнулся за своим пальто. Плед, сбившийся под пальто, вдруг зашевелился! Арчибальд застыл в изумлении, затем схватил край пледа и отбросил его. Какой-то мальчишка, уютно свернувшись калачиком, спал на заднем сиденье.

– Черт! Какого дьявола ты тут делаешь? – Арчибальд крепко схватил непрошеного гостя за полы куртки и рывком вытащил из машины.

Деби едва удержала равновесие, к тому же ее ноги онемели от долгого пребывания в неудобном положении. Мужчина яростно тряхнул ее, его лицо исказили гнев и возмущение.

– Ты кто? Когда ты пробрался в машину? – Деби молчала. Он снова грубо тряхнул ее.

Капюшон куртки упал с головы, явив его взору спутанную копну длинных темных волос.

– О Господи! Да это же девушка!

Какое-то время они стояли молча, пристально вглядываясь друг в друга. Глаза Деби были полны тревоги и смятения, его глаза – гнева и удивления.

Мужчина действительно оказался молодым, не больше тридцати. У него были темные волосы, почти такие же, как и у нее.

– Ты кто? Как ты попала в машину? – снова спросил он.

Дрожь пробежала по всему телу девушки.

– Пожалуйста, мне так холодно, – жалобно произнесла она. Арчибальд стоял какой-то момент в замешательстве, затем, сердито сверкнув на нее глазами, зашагал к указателю. Приняв это за молчаливое согласие на ее присутствие, Деби быстро скользнула назад в машину. Минутой позже он присоединился к ней, плотно закрыв за собой дверь. Затем обернулся и грозно спросил:

– Где же ты села, на заправочной станции?

Деби кивнула, подумав, что не имеет никакого смысла рассказывать ему все подробности.

– Черт возьми! У меня совершенно нет времени везти тебя назад. Где ты живешь?

– Я... я нигде не живу.

Арчибальд удивленно поднял брови, потом нахмурился.

– Подозреваю, что ты сбежала из дому. – Деби продолжала молчать, и он с досадой стукнул кулаком по сиденью. – Что, черт побери, прикажешь мне с тобой делать?

Придя в ужас от одной только мысли, что он выбросит ее из машины в снег, Деби затаила дыхание, уставившись на него широко распахнутыми карими глазами. Арчибальд будто прочитал ее мысли.

– Мне следовало бы вышвырнуть тебя отсюда. И я сделал бы это немедленно, если бы на улице не было так чертовски холодно. – Он отвернулся, пристегнул ремень и включил зажигание. – И не рассчитывай, что я это так оставлю. Я использую первую же возможность, чтобы сдать тебя полиции, и пусть они решают, что с тобой делать.

Деби с глубоким вздохом облегчения устроилась на заднем сиденье и опять натянула на себя плед. За окном не было видно ни одного дома, вокруг простиралось открытое пространство и только изредка попадались деревья, сплошь занесенные снегом. Человек за рулем полностью переключил свое внимание на дорогу. Когда из снежной круговерти выступил небольшой фермерский домик, он издал радостный возглас и повернул на узкую дорожку, ведущую к нему. Но, не доезжая до него примерно полмили, остановился у особняка из серого камня с еловыми зарослями у фасада. Перед домом стояла машина.

– Оставайся здесь, – приказал он и, даже не взглянув на Деби, поспешил к дому. Дверь была не заперта.

Арчибальд распахнул ее и, увидев свет на лестничной площадке, побежал наверх.

– Миссис Маклинн, где вы?

Она находилась в комнате отца. Женщина повернулась к нему с выражением облегчения на лице.

– Слава Богу, вы приехали. Был врач и оставил лекарство. – Она потянулась за своим пальто.

Отец спал. Они вышли на лестницу.

– Ну как он? – спросил Арчибальд. Женщина покачала головой.

– Мне очень жаль, но он плох. Вот здесь я записала телефон доктора. Он сможет рассказать о вашем отце больше, чем я. Однако вам будет трудно дозвониться до него. Похоже, здесь у нас все сражены гриппом.

– Я понимаю, вы торопитесь домой, к своей семье. Как они?

– О, они молодые и крепкие, надеюсь, что скоро поправятся... – Она вдруг замолчала и слегка покраснела.

Арчибальд похолодел, ибо ясно понял, что именно она не произнесла вслух.

– Отец безнадежен? – с трудом выговорил он, надеясь услышать в ответ опровержение. Но соседка коротко кивнула и стала спускаться по лестнице вниз.

– Я отвезу вас домой, – механически произнес он, пытаясь привести свои мысли в порядок, но его сознание отказывалось смириться с этим ужасным известием.

– Нет-нет, у меня есть машина. – Миссис Маклинн выглянула в окно. – Вам предстоит тяжелая работа. А мне пора. Дорогу скоро завалит снегом, а, так как мой муж тоже болен, расчистить ее трактором будет некому.

Арчибальд вернулся в комнату отца, сел у кровати и взял его высохшую руку. Только сейчас он увидел, как состарился отец. Его кожа была неестественно бледной, дыхание затрудненным, прерывистым. Арчибальд сидел рядом с ним, переполненный печалью. Прошло немало времени, прежде чем он вспомнил о девушке.

Деби увидела женщину, в спешке отъехавшую от дома. Она с напряжением всматривалась наружу сквозь слой снега, покрывший ветровое стекло, ожидая, что мужчина, оставивший ее в машине, вот-вот вернется. Перед уходом он выключил двигатель, и в машине стало холодно. К тому же она была голодна, очень голодна. Однако мужчина все не возвращался. Наконец, движимая голодом, манящим домашним теплом и уютом, она выбралась из машины и, с трудом пробираясь по глубокому снегу и задыхаясь от резких порывов ветра, поспешила к входной двери. Она постучала, а затем нерешительно повернула ручку. Дверь открылась, и Деби быстро скользнула в прихожую, ведущую в холл. Она очень боялась вновь вызвать ярость молодого человека, но сильный голод и стужа заставили ее пойти на риск.

Прикрыв за собой дверь, она с опаской огляделась. Но холл был пуст. Деби заметила, что пол здесь выложен оригинальными черно-белыми плитами, а мебель необычная, со странными украшениями, которых она никогда в жизни не видела. Из открытой двери в другом конце холла донесся запах какой-то стряпни, не запах, а божественный аромат, который неудержимо поманил ее. Через секунду она оказалась на кухне.

Чудный аромат исходил из большой сковороды, где что-то кипело на медленном огне.

Что это: рагу, гуляш? Тушеное мясо! Не в состоянии больше контролировать себя, Деби схватила глубокую тарелку и дрожащими от голода и нетерпения руками положила себе огромную порцию. Она трижды наполняла такими порциями свою тарелку, прежде чем наконец насытилась и смогла осмотреться вокруг. Кухня была большая, хорошо освещенная и удивительно теплая. И здесь мебель показалась ей необычной: вычурные шкафы имели плавные изгибы и закругления, а стоящие вокруг стола стулья – такие высокие спинки, что можно было прислонить к ним голову. Посуда на полках кухонного шкафа тоже отличалась необычностью формы и довольно смелой расцветкой: преобладали оранжевые, желтые, ярко-синие тона.

Деби посмотрела на пустую тарелку и с виноватым видом подошла к сковороде, заполненной теперь лишь на четверть. Она не могла поверить, что проглотила такое количество еды, предназначавшейся, наверное, для целой семьи. Но куда же делся водитель машины? – удивилась она, как вдруг где-то хлопнула дверь и на лестнице раздались быстрые шаги.

Спускаясь по ступеням винтовой лестницы, Арчибальд в изумлении остановился, увидев входящую в холл из кухни девушку. Она и в машине действовала ему на нервы, что же говорить о его нынешнем состоянии, состоянии глубокого шока из-за отца. Девушка доставляла ему только неудобство и беспокойство, которые ему были совершенно не нужны, особенно сейчас.

– Я же приказал тебе ждать в машине, – произнес он сурово.

– Там было холодно.

Он отметил, что одета она в грязную куртку, всю в пятнах. Такими же были и ее джинсы. Сморщив от неудовольствия нос, он спустился в холл.

– Когда ты сбежала?

Отрицать, что она беглянка, не имело смысла, но Деби предпочла не отвечать на его вопрос.

Арчибальд вздохнул.

– У тебя есть имя, в конце концов? – Секунду поколебавшись, она нерешительно выдавила из себя:

– Деби.

Его лицо стало строгим.

– Деби?.. А как дальше? – бесцеремонно потребовал он ответа.

Девушке не понравился его тон. Она упрямо вскинула голову и коротко бросила:

– Смит.

Задыхаясь от возмущения, Арчибальд проследовал вслед за ней на кухню.

– Тебе так или иначе придется сказать, кто ты на самом деле. Если не мне, так полиции. – Заметив на столе грязную тарелку, он ухмыльнулся. – Да ты, я вижу, чувствуешь себя здесь как дома.

– Извините, я была очень голодна. – Арчибальд заглянул в сковородку.

– Можешь прикончить и это.

Деби, не споря, тут же подошла к сковороде, чтобы вновь наполнить свою тарелку, но все же предложила:

– Не хотите попробовать? Очень вкусно.

– Нет, я только что приготовил себе кофе. – Он измерил ее оценивающим взглядом, с удивлением подметив, что манера говорить свидетельствует о ее образованности.

– Сколько тебе лет?

– Двадцать два, – соврала Деби. Арчибальд хмыкнул.

– Думаешь, я тебе поверю? – Он взял чайник и хотел выйти из кухни, но вернулся и внимательно взглянул на девушку. Она была слишком худа и бледна, под глазами у нее залегли глубокие темные круги. Она напоминала бездомного, никому не нужного щенка, взъерошенного и грязного.

– По виду тебе не больше четырнадцати, – небрежно бросил Арчибальд.

– Ничего подобного! – возмутилась Деби. – Мне двадцать два.

Он недоверчиво смотрел на нее, подняв брови.

– Двадцать, это совершенно точно! – вдохновенно лгала она. На самом деле ей было только девятнадцать.

Деби поставила на стол в четвертый раз опустошенную тарелку, а через несколько минут вернулся Арчибальд и сел напротив нее с кружкой кофе.

– Ты, черт возьми, так сейчас здесь некстати, – бросил он сквозь зубы. – Мой отец там, наверху, он... – Арчибальд осекся, так как понял, что не в силах произнести слово «умирает». – Он очень болен, и я не могу его оставить. Я позвоню на ближайший полицейский пост и попрошу их приехать и забрать тебя.

Арчибальд увидел, как побелели пальцы девушки, до боли сжавшие ложку, но она ничего не сказала, даже не взглянула на него.

– Конечно, – продолжал он, – было бы гораздо лучше, если бы ты рассказала мне всю правду и сообщила, кто ты на самом деле, тогда тебя забрали бы родители, а не полиция. Я уверен, они ужасно беспокоятся о тебе и...

– У меня нет родителей, – оборвала его Деби.

Арчибальд взглянул на ее застывшее лицо, пытаясь понять, не лжет ли она опять.

– Ну, положим, у тебя есть кто-то еще, кто волнуется о тебе.

– Никого нет. Он разозлился.

– Послушай, у меня нет времени играть с тобой в твои дурацкие игры. Решай: либо родители, опекун или кто-то еще, либо полиция. – Она повернула к нему напряженное лицо.

– Полиции до меня нет дела. Я совершеннолетняя и имею право жить так, как хочу и где хочу. Никто не сможет заставить меня вернуться назад.

– Ну наконец-то ты сказала, что тебе есть куда вернуться, – устало произнес Арчибальд, выходя из кухни. – Во всяком случае, здесь ты не останешься, – бросил он на ходу.

Он пошел к машине и взял свой чемодан и пальто. Бросив чемодан в холле, прошел в кабинет отца, заставленный книжными полками, и набрал номер телефона, который оставила ему миссис Маклинн. Ему все же удалось дозвониться до местного врача. Тот рассказал ему о состоянии отца достаточно подробно, подтвердив, что отец умирает и, к сожалению, помочь ему уже нельзя.

– Ваш отец знает об этом, – продолжал доктор. – Он вынудил меня сообщить ему об истинном положении вещей, когда я хотел отвезти его в больницу. Он заявил, что хочет умереть в своем доме.

– Сколько ему осталось, доктор? – осторожно спросил Арчибальд.

– Трудно сказать. Несколько дней. Возможно, неделя. Я постараюсь заезжать к нему как можно чаше, но вы же знаете, что здесь эпидемия гриппа. Вы останетесь с ним или хотите, чтобы я подыскал сиделку?

– Нет, в этом нет необходимости. Я буду здесь столько, сколько потребуется.

Положив трубку, Арчибальд долго сидел, уставившись невидящим взглядом в стену, затем поднялся и позвонил в полицию. Когда он объяснил суть дела, на другом конце провода ответили, что пока помочь ничем не могут: половина всех полицейских болеет гриппом. Ему посоветовали не терять времени и отправить девушку своим ходом.

– Да, но снегопад продолжается, причем он стал еще обильней, – заметил Арчибальд.

По тону полицейского он догадался, что тот пожал плечами.

– Пока ничем помочь не в состоянии. Едва сдерживая растущее раздражение, он попросил их приехать сразу, как только появится возможность, и забрать девушку.

Вернувшись в кухню, он увидел, что Деби моет сковородку. Куртку она сняла и осталась в свитере. Она подняла на Арчибальда свои карие с зеленоватым оттенком глаза, полные тревоги и страха. В другое время он, возможно, проявил бы к ней если не симпатию, то хотя бы жалость. Но только не теперь, когда все его мысли были заняты отцом и предстоящими печальными событиями.

– Тебе придется остаться здесь до завтра, – сухо объявил он. – Сегодня полиция не сможет приехать за тобой.

У Деби отлегло от сердца. Но затем она подумала, что, возможно, на этом ее беды не кончились, ведь она остается один на один с этим незнакомым мужчиной. Впрочем, почти сразу же убедила она себя, ей нечего бояться. Он целиком поглощен заботой о своем больном отце.

– Пойдем, я покажу, где ты сможешь поспать, – позвал ее Арчибальд.

Деби последовала за ним вверх по ступеням. Перила лестницы с украшавшими их лилиями были так же изящны, как и все остальное в этом доме.

В коридоре наверху он указал ей на комнату отца.

– Я буду здесь. – Он открыл следующую дверь. – А тебе, думаю, подойдет эта комната. В шкафу найдешь одеяло и белье. А ванная там, подальше.

Он повернулся, чтобы уйти, но Деби торопливо спросила:

– Простите... вы разрешите мне принять ванну?