– Конечно, нет! Это было бы совершенно неприлично. – Она произнесла это совершенно чистосердечно, очевидно, не отдавая себе отчета в том, насколько сомнительны с точки зрения приличий остальные ее поступки. – Все это было так мучительно. Видите ли, я никогда не знала заранее, когда он сможет вырваться. И мне приходилось наблюдать, не покажется ли он.

Открылась дверь в коридор, и все трое подскочили от неожиданности. Словно совесть нечиста, подумал Адриан. Как будто они сами подстроили эти таинственные явления.

Вошла мисс Элспет, в одной руке неся свечу, а другой придерживая воротник капота. Она остановилась, разглядывая представшее ее глазам трио с очевидным удивлением и в то же время облегчением.

– Дафна, милая моя! Что тут происходит? Мне показалось, что я слышала шум тут, внизу.

Луиза умоляюще смотрела то на одного, то на другого. После секундного колебания Дафна сказала:

– Мы вышли поохотиться за призраками и разбудили Луизу.

По счастью, Луиза сидела спиной к мисс Элспет, и та поэтому не могла перехватить взгляд девушки, полный горячей благодарности.

– Теперь ей нужно вернуться к себе в комнату и лечь спать, – добавила Дафна и метнула на Луизу уничтожающий взгляд.

Мисс Элспет испытующе посмотрела на Дафну, потом на Адриана и знаком поманила Луизу к себе.

– Желаю всем вам доброй ночи, – выразительно произнесла она и увела девушку из комнаты.

Дафна опустилась на софу и испустила глубокий вздох. Адриан улыбнулся.

– Это было великодушно с вашей стороны, но разумно ли? Как вы думаете?

Дафна покачала головой.

– У меня нет сил думать. Ну, и что нам дала ее история?

Адриан подошел к камину и поворошил поленья, так чтобы разгорелось утешительное пламя. Боль в запястье становилась все более мучительной, но он не хотел поддаваться ей.

– На мой взгляд, – медленно проговорил он, – ей можно поверить.

– Значит, Луиза и ее Монти неповинны в наших бедах. – В голосе Дафны нотка сожаления примешивалась к облегчению.

Адриан покачал головой.

– Возможно, именно Монти заехал мне в физиономию, когда я внезапно напал на него, но я не могу представить себе, что кто-то из них решился так хладнокровно отправить в нокаут вас. А если бы все-таки один из них пошел на это, то можно не сомневаться, что мисс Тревельян воспользовалась бы такой возможностью влезть в окно, чтобы вернуться в дом… а она этого не сделала. Нет, это нападение на вас показывает, что дело тут посерьезнее, чем выходка легкомысленной школьницы. Ну, и теперь, – продолжал он, – по-моему, нам обоим пора идти спать.

Она колебалась.

– И вы не можете заявить, что у вас не болит голова, – Добавил он с шутливой строгостью. Ей удалось лишь слабо улыбнуться в ответ.

– Да, этого я сказать не могу. Ну что ж, хорошо. Ночь была довольно длинная, правда? Он кивнул.

– И очень скоро вам придется встать и начать новый день с девочками.

Она укоризненно взглянула на него.

– Я ведь уже призналась, что голова у меня действительно болит. Вам, кажется, этого недостаточно?

Он радостно улыбнулся. Сейчас она держалась совсем не так, как обычно. Может быть, ему незачем слишком сильно беспокоиться. Но он не мог отогнать от себя воспоминание, как она лежала там, скорчившись, такая беззащитная… и он, казалось, готов был убить того, кто это сделал. Он понимал, что привидению надо еще сказать спасибо, за то что оно нанесло Дафне такой удар, от которого она «всего лишь» лишилась чувств. Может быть, это следует понимать так, что дело не столь мрачно или опасно, каким оно представлялось ему. Ведь она могла бы уже быть мертва.

От этой мысли его душу охватила щемящая тоска.

Он помог Дафне подняться на ноги и спрятал в карман левую руку. Надо будет поскорее ею заняться. Он попробовал пошевелить пальцами, но они отказывались ему подчиняться.

Она нахмурилась:

– Что у вас с рукой?

Ему было приятно, что она это заметила, но и несколько неловко.

– Да нет, ничего, – сказал он более отрывисто, чем собирался.

– Дайте, я посмотрю. – Он не шевельнулся, и она всмотрелась в его застывшее лицо. – Так все-таки, что же случилось с рукой? И перестаньте упрямиться. Если вы сейчас же не покажете мне руку, я сама выдерну ее у вас из кармана и буду разбираться. Я не шучу, – добавила она угрожающим тоном.

Делать было нечего, да его и самого интересовало, что он там увидит. Он неохотно поднял руку и отвернул рукав.

– Что это? – она с ужасом смотрела на разноцветный отек. – Перелом?

Он провел пальцем по воспаленному суставу.

– Нет, я думаю, всего лишь растяжение. – Он улыбнулся ей, чтобы успокоить, но это потребовало от него кое-каких усилий.

– Снег, – решила она и, схватив Адриана за здоровую руку, потянула его из дома. Она опустилась на колени у края террасы, набрала полную пригоршню снега и растерянно оглянулась на него. – Нужно полотенце.

– Подойдет и ваза. Я возьму ее к себе в комнату. – Он вернулся в библиотеку, присмотрел сосуд, явно предназначенный для цветов, и вынес его наружу.

– Руку надо перевязать, – сказала Дафна. Адриан усмехнулся.

– Почему бы мне просто не прогуляться до конюшни и не попросить у Хобсона мазь, которая у него всегда под рукой – для лошадей? Нет, не смотрите на меня так. Мне ничего не нужно. Я приложу к руке снег и обмотаю ее шейным платком. А пока я буду этим заниматься, вы пойдете спать.

– Выглядит устрашающе, – она все еще озабоченно смотрела на его руку. – А вы вполне уверены…

– Вполне. Ну, идите же. Ведь это не меня нокаутировали сегодня ночью – до потери сознания. Мне надо винить только собственную неловкость.

– И привидение, которое вас стукнуло, – ехидно добавила Дафна, но в остальном повела себя достаточно послушно, когда он легонько подтолкнул ее в дом.

Он проводил ее наверх, до двери комнаты. В камине еще горел слабый огонь, освещая ей путь.

– Подбросьте еще поленце, – распорядился он. Она обернулась.

– Уж не собираетесь ли вы оставаться на ногах и поглядеть, не случится ли еще что-нибудь? – обвиняющим тоном спросила она.

– Вряд ли что-нибудь случится. Во всяком случае, в эту ночь. Час уже слишком поздний. Любой уважающий себя призрак должен был бы уже давно забраться в свое логово. Кроме того, каждый из них уже нанес нам визит.

Она усмехнулась.

– Но если вы что-нибудь услышите, дайте мне знать, хорошо?

– Обещаю.

– И вы позаботитесь о своей руке?

– Рука мне слишком нужна, чтобы я мог оставить ее без ухода.

С этими словами он ушел в свою комнату и там быстро, но умело забинтовал руку.

Хороший глоток бренди помог бы поскорее заснуть, решил он. Поиски бутылки привели его в кухню, где в буфете нашлась одна. Вооруженный этим средством, он вернулся к себе, забрался в постель и постарался, чтобы ночные кошмары с видением Дафны, неподвижно лежащей в снегу, не слишком преследовали его в те немногие часы, что остались от ночи.

Дафна проснулась мгновенно, настороженная, лихорадочно перебирая в памяти все события минувшей ночи. Джордж и его посетители, Луиза со своим Монти, выразительный взгляд, которым Элспет обвела представшую ей сцену. И мистер Карстейрс.

Воспоминание о его сильных руках, которые поддерживали ее и защищали, накатывали на нее горячей волной. Он сделал это просто потому, что им было очень холодно, разве не так? Она не могла позволить себе вникать в подробности собственных ощущений. Это было бы неразумно: ведь она сама выбрала свой жизненный путь; она посвятила себя благородной цели и приносит людям пользу; и она не позволит джентльмену, который вошел в ее жизнь на столь короткий срок, потрясти самые основы ее существования.

Отрешиться от мыслей о нем ей не удалось, и тогда она сосредоточилась на его больной руке. Достаточно ли плотно он ее забинтовал? Ему очень больно? Он нипочем в этом не признается, но она была уверена, что да. Она бы все сделала, что от нее зависит, чтобы помочь ему… только, конечно, так, чтобы он об этом не знал. Она быстро оделась и поспешила вниз, стремясь скорей увидеть его… или, скорее, твердо напомнила она себе, стремясь удостовериться, что он как следует обработал ушибленное место.

Он все сделал как надо; в этом она вскорости убедилась. Более того, он умудрился быть на высоте во время утренней службы. Ей бы и в голову не пришло, что ночью ему сильно досталось, если бы она не знала об этом. Его выдавала только полоска ткани, закрепленная между большим и указательным пальцами, но, по-видимому, никто не обратил на это внимания. Мистер Карстейрс, подумала она, не нуждается ни в чьей помощи. В том числе и в ее. Подавленная на нет, просто уставшая от ночи, богатой событиями, она проследовала в класс с первой группой своих учениц.

Лучше бы она проспала эти полтора часа, решила она, когда урок закончился. Ей действовали на нервы злобные взгляды Марианны Сноудон, которыми эта юная леди сопровождала собственные попытки нарисовать портрет Джейн. Дафна усадила сестру на кушетку в задумчивой позе, с открытой книгой на коленях. Джейн то и дело забывалась, начинала читать и перелистывать страницы или принимала более удобную позу, и это делу никак не помогало.

Да и ей самой не хватало собранности, напомнила себе Дафна. Несмотря на все ее наилучшие намерения, ее мысли то и дело возвращались к мистеру Карстейрсу. Он что, избегал разговоров с ней перед завтраком? Или просто так получилось, что между ними оказалось так много девочек? Она ни в коем случае не поставила бы его в неловкое положение – не стала бы привлекать внимание к его пострадавшей руке, раз он столь очевидно этого не хотел.

И ей некого было винить, кроме себя самой, в том, что с ним случилось. Если бы он не заботился о ней, не взялся решать ее проблемы, он бы сейчас наслаждался уютом в доме Чемпфорсского викария, в обществе ее дяди Тадеуса; вероятно, он уже кончал бы свою диссертацию и с удовольствием предвкушал возвращение в Оксфорд…

Она заставила себя вновь обратиться к своим обязанностям и принялась переходить от одной девочки к другой; кому-то она делала замечания, другим бросала два-три словечка похвалы. Когда она дошла до Луизы Тревельян, девушка подняла на нее глаза, слабо улыбнулась и сразу же возобновила свои художественные попытки. Работа была посредственной, решила Дафна, но приемлемой.

Зато вид у самой Луизы был совсем нехорош. В это утро манеры девушки были смиренными и чуть ли не раболепными, как будто она – благородная мисс, которая выслушала суровый выговор и твердо решила впредь никогда не давать ни малейшего повода для недовольства. Дафна прекрасно знала, что это совсем не в характере Луизы. Жизнерадостная мисс Тревельян иногда вела себя так, что порой вся школа ходила ходуном. Короткий разговор в библиотеке не мог привести к таким разительным переменам. Это могло означать только одно – что она опять что-то затевает.

Дафна вздохнула и двинулась дальше. Надо будет получше присматривать за красавицей, хотя по ее милости и так уже стряслось немало.

После ленча уроков у Дафны не было. Радоваться этому не приходилось: вечерние занятия стали ненужными, когда так заметно убавилось число учениц. Однако зато она могла уделить внимание прочим своим обязанностям. Она навела порядок в рисовальном классе и отправилась поискать чего-нибудь съестного.

Мистера Карстейрса не было видно. Хотелось бы, конечно, надеяться, что он спит, но, скорей всего, он засел за своего драгоценного Геродота. Она решительно отмела все мысли о нем, но, как назло, они тут же возвратились.

Никуда это не годится, что он так сильно занимает ее… и следует признать, что дело не только в его ушибленной руке. Он был совершенно не похож ни на кого из джентльменов, которых она знала. Он ее смешил, он приносил ей облегчение, он приковывал к себе ее мысли больше, чем кто бы то ни было. А когда он касался ее…

Нет, не будет она перебирать в памяти эти будоражащие и совершенно восхитительные ощущения, которые он вызывал в ней. У него своя жизнь, а у нее – своя… если она сможет убедить дядю Тадеуса, чтобы он позволил ей здесь остаться. Она не будет думать о том, каким способом мистер Карстейрс внушил ей стремление разделить с ним свое бремя и позволить, чтобы он взвалил эту ношу к себе на плечи… сильные плечи, это правда.

Он уже так много сделал для нее… и для кузин. Разве она сможет оплатить ему этот долг? Ей нечего предложить ему; у нее нет ничего такого, чего не было бы у него самого. Даже если бы она сама или ее семья обладали бы достаточным влиянием, чтобы помочь ему занять в Оксфорде более высокое положение, ему не понадобилось бы их вмешательство: его способностей, ума и энергии достаточно для достижения вершин на любом поприще, какое изберет.

В унылом настроении – только из-за бессонной ночи, конечно – она доела пирожок, быстро нарезала мяса и пошла в кабинет. Там она устроилась за огромным столом красного дерева и вынула из ящика списки учениц. Может быть, если бы они хоть чуть-чуть повысили плату за обучение…

Минут через двадцать к ней присоединилась кузина Элспет, и они начали проверять последние счета от поставщиков. Вдоволь наглядевшись на ошеломляющую сумму, которую требовалось уплатить зеленщику, Дафна, наконец, предложила:

– Мы могли бы еще сократить расходы на наше собственное питание.

– И завести коров, свиней и овец, чтобы не покупать мясо? – наморщив нос, Элспет указала на сумму, которая причиталась мяснику.

– Вот если бы арендная плата была не такой высокой, – начала было Дафна, но тут за дверью послышались голоса.

Кто-то постучался; Элспет откликнулась, и в кабинет заглянул дядя Тадеус. Он перешагнул порог и, нахмурившись, остановился, переводя взгляд с одной на другую.

– Что-нибудь случилось? – сразу поинтересовался он. – У вас у обеих такой торжественно-мрачный вид. Надеюсь, не окажется, что я не вовремя?

Элспет улыбнулась, хотя улыбка получилась несколько вымученная.

– Ну что вы, вы не можете быть не вовремя. Мы всегда рады видеть вас.

Его взгляд задержался на ее лице, которое слегка порозовело, и складки морщин у него на лбу пролегли глубже.

– Расскажите, что тут происходило со времени моего последнего визита.

Дафна и Элспет обменялись взглядами.

– Расскажите вы, – сказала Дафна кузине. Элспет знала меньше, и ее рассказ должен был не так сильно встревожить гостя. Сама же она откинулась на спинку кресла в надежде, что не выглядит такой измотанной и огорченной, какой чувствует себя на самом деле.

Элспет поведала то, что знала сама о событиях последних двух дней. Когда рассказ подошел к концу, мистер Денверс не мог скрыть тревогу.

– Мне это не нравится, – сказал он.

– И нам тоже. – Элспет взяла со стола перо и стала нервно теребить его пальцами.

Наступило молчание, в котором напряженные нервы Дафны не могли обрести успокоение. Его нарушил новый стук в дверь, и вошел мистер Карстейрс. У Дафны сразу отлегло от сердца, и она тепло улыбнулась вошедшему.

Его взгляд на мгновение задержался на ней, а затем обратился к остальным, с которыми Адриан обменялся приветствиями.

– Моффет мне сообщил, что вы приехали, – сказал он мистеру Денверсу, придвигая стул для себя к креслу викария. Его левая рука висела совершенно естественно, как будто повязка на ней была просто для вида. Тем не менее, дядя Тадеус ее заметил, но мистер Карстейрс просто отмахнулся от прямого вопроса на сей счет.

– Легкое растяжение, просто сделал неловкое движение. Вам обо всем рассказали? Даже про визитеров Селвуда?

Дафна осторожно качнула головой, и рассказ повел мистер Карстейрс, дополняя его подробностями, которых Элспет не знала. Он вообще не упомянул о нападении на него и, к облегчению для Дафны, о том, что она потеряла сознание от чьего-то удара, а также о друге Луизы – Монти. Да, он умеет быть деликатным, отметила она. Как ему удается сохранять такое самообладание, как ему удается подчинять себе людей, не подавляя их своим превосходством?

– Мне не нравится история с этими двумя невежами, – сказал дядя Тадеус, когда мистер Карстейрс замолчал. – Мало вероятно, что сам мистер Селвуд желает зла кому-нибудь из вас, но эти его знакомцы… Полицию они могли бы заинтересовать.

– Они скорей поверят басне, которую рассказывает Селвуд насчет своих гостей; да и у нас, должен добавить, тоже нет никаких весомых оснований, чтобы отнестись к ней е недоверием. – Адриан поднял руку, предупреждая возражения Дафны. – Каким осязаемым доказательством мы располагаем, чтобы власти отнеслись к нашим тревогам всерьез?

Дядя Тадеус угрюмо взглянул на Элспет, а затем на Адриана.

– Я не могу одобрить игру с опасностью. Я по-прежнему чувствую, что всем леди следует покинуть Дауэр-Хаус.

– Этот спор возникает уже не впервые, – напомнила ему Элспет; казалось, что сейчас это скорее забавляет ее, чем приводит в негодование. – Но почему мы должны уезжать? И куда?

– Ни малейшей необходимости в этом нет, – поддержала ее Дафна, с тревогой поглядывая на дядюшку. По закону он являлся ее опекуном и мог потребовать от нее повиновения. Если он потребует, чтобы она возвратилась домой, это поставит ее в невыносимое положение. Ей ненавистна была самая мысль о том, чтобы открыто взбунтоваться против него, но разве она могла бросить своих кузин?

Мистер Денверс долго не сводил с нее глаз, а затем обернулся к Адриану:

– Как ты относишься к этому?

Мистер Карстейрс перехватил умоляющий взгляд Дафны и слегка нахмурился.

– Я пока не думаю, – медленно сказал он, – что для такого решительного шага есть убедительные основания. И можете быть уверены – я не допущу, чтобы до этого дошло.

– Что ж, прекрасно, – сказал мистер Денверс, хотя, очевидно, он отнюдь не чувствовал себя вполне успокоенным. – Действуйте как сочтете нужным. Сейчас я должен вернуться к себе в приход, но будьте уверены, я приеду сюда как можно скорее.

Мистер Карстейрс встал одновременно с ним.

– Не тревожьтесь, – сказал он, провожая викария в коридор. Дверь за ними захлопнулась, и дальнейший их разговор был уже не слышен в кабинете.

Адриан вернулся через несколько минут. В дверях он помедлил, глядя на обеих леди, и теплая улыбка осветила его лицо.

– Нам приказано соблюдать крайнюю осторожность, – сообщил он, – но вам дано разрешение остаться.

Дафна взглянула на него в упор.

– А он просил вас держать меня на поводке?

Он ответил обезоруживающей улыбкой.

– Не совсем так. Но я должен обратиться к вам с настоятельной просьбой.

– Вот как? – ощетинилась она.

– Я убежден, – сказал он, и глаза его блеснули, – что сейчас самое время вам проглотить свою гордость и нанести визит мисс Давенпорт, чтобы побеседовать с ней по поводу ее предложения насчет работы у них.

У Дафны чуть ли не отвисла челюсть.

– Если вы считаете, что это смешно, то спешу вас уведомить: для шуток вы выбрали неудачное время.

– Я совершенно серьезен. Мне необходимо повстречаться с этой дамой, а лучшего предлога я пока не придумал. А вы? Кроме того, – добавил он сухо, – сегодня я вряд ли смогу принести много пользы на чердаке.

Она уставилась на него с явным подозрением.

– И что же я, по-вашему, должна сказать, если она предложит мне место?

– Позаботьтесь о том, чтобы она не предложила. С самого начала дайте понять, что вы просто хотите уточнить условия. Вы можете даже намекнуть, что вам предложена работа еще в одной-двух школах и вы обдумываете эти предложения.

– А вы что будете там делать?

– А я постараюсь составить мнение о ней. Я хочу понаблюдать, как она себя поведет, когда вы сообщите ей, что ваши кузины совершенно растерялись и поговаривают о том, чтобы закрыть школу.

Элспет, как зачарованная, уставилась на него.

– Да неужели? – спросила она любезно. Его улыбка стала еще шире.

– Ну конечно же. Если она приложила к этому руку, ее торжество может вырваться наружу.

– Может, в любом случае может, – заметила Дафна. – Я думаю, ничто не доставит ей такую радость, как это. – Она снова обернулась к Адриану. – А как вы объясните, почему вы сопровождаете меня?

На его лице возникло лицемерно-застенчивое выражение.

– Молодые священники, которым не удается сделать карьеру, вечно рыщут в поисках мест, – сообщил он самым елейным тоном.

– И когда вы хотите отправляться?

Двадцать минут спустя она уже видела, как он подъезжает к дому на своей двуколке, держа оба повода здоровой рукой. Конь, хотя и бежал достаточно резво, откликался на самое легкое движение Адриана.

Дафна вышла встретить его, но затем замедлила шаг. Она прекрасно понимала, что позади нее у окон толпятся юные леди, наблюдая за их отъездом и гадая, куда и зачем они едут. Она поджала губы. Некоторые из тех, кто понаглее – например, Марианна Сноудон – потом изведут ее своими приставаниями и намеками.

Долгая практика приучила ее к расспросам девочек и к их склонности сочинять фантастические романы с ее участием и выработала у нее умение с честью выходить из подобных положений.

Поэтому она спокойно отклонила предложенную ей Адрианом руку и забралась в экипаж без его помощи. Она устроилась как можно дальше от него и сидела, чопорно выпрямившись, пока он разворачивал коня и двинулся в путь по подъездной аллее. Такое поведение должно разочаровать любопытных кошечек.

Когда она вновь обратила внимание на своего спутника, ей было достаточно одного взгляда, чтобы понять: никакую помощь ему предлагать не следует. Она сама легко управлялась с одной лошадью, и, по-видимому он тоже – даже одной рукой. Она расслабилась на своем сиденье и представила ему править так, как ему заблагорассудится, уверенная, что он все сделает как надо.

Дорога оказалась приятной; по пути они репетировали роли, которые им предстояло сыграть. Дафна боролась с накатывающими на нее волнами нервозности, но мистеру Карстейрсу каждый раз удавалось подбодрить ее. И притом сам он получал от этого удовольствие, отметила она с некоторой завистью. Неужели он никогда не чувствует себя разбитым или просто не в духе? Почему-то она сомневалась, что такое бывает, и эта мысль согревала ее.

Когда они достигли окраины города, она показала ему, в каком направлении надо ехать, чтобы попасть в Давенпортский пансион. Адриан нашел постоялый двор поблизости от цели их путешествия, оставил там экипаж, и они отправились прогуляться. Ее мужество убывало с каждым шагом.

Уж слишком скоро, на ее взгляд, они добрались до пансиона. Она колебалась, стоя на улице, но мистер Карстейрс решительным шагом поднялся по ступенькам к парадным дверям и позвонил в колокольчик. Прошла минута, и высокая худая служанка средних лет в строгом черном платье с муслиновым передником впустила их в дом. Она окинула их оценивающим взглядом, спросила их имена, а затем проводила в студию мисс Давенпорт и удалилась, чтобы вызвать свою хозяйку.

Дафна вошла в просторный салон, помимо воли истаптывая сильное впечатление при виде сдержанной элегантности обстановки. Здесь не было ничего второсортного, вызванного недостатком средств. Серебряные канделябры, книги в кожаных переплетах, картины на стенах и богатый ковер на полу – все свидетельствовало о превосходном вкусе и о больших деньгах, без которых этот вкус не мог бы проявиться.

Она растерянно взглянула на мистера Карстейрса.

– Лучше бы нам было не приходить сюда.

В его глубоких серых глазах сверкнул сатанинский огонь:

– А вы вспомните: все эти красоты теперь оплачиваются деньгами ваших учениц.

– Это-то я помню, – сказала она, не считая нужным даже скрывать горечь своих слов.

Открылась дверь, и Дафна резко обернулась – именно такая взволнованная, какой, по замыслу Адриана, она должна была притворяться. Однако вошла не мисс Давенпорт, а высокая юная леди с прозрачными голубыми глазами и темными локонами, уложенными в стиле древнегреческой поэтессы Сафо. Мисс Сюзанна Инджелс.

Девушка в платье из узорчатого муслина прислонилась к дверному косяку… картинка была бы прелестной, если бы ее не портило злобное выражение лица. Презрительным взглядом она окинула Дафну.

– Ну что, явились пресмыкаться и просить места? – она засмеялась грубым гортанным смехом. – Теперь уже недолго осталось ждать, пока все девицы Селвуд останутся не у дел. Вот позор так позор, верно? Ну, конечно, они всегда смогут пойти в гувернантки.

Дафна открыла было рот, чтобы дать достойный отпор, но мистер Карстейрс едва заметно качнул головой, и она промолчала, хотя внутри у нее все кипело.

Сюзанна прищурилась.

– Кажется, Реджинальд на днях был у вас с визитом. Это, конечно, не делает чести вкусу джентльмена, но он сам решает, как ему развлекаться. А вот будь я на вашем месте, я бы дважды подумала, стоит ли оказывать ему холодный прием.

– Но, благодарение небесам, я – не вы, – вырвалось у Дафны.

Дверь снова открылась, избавив Дафну от дальнейших колкостей. На пороге стояла мисс Давенпорт. Она выглядела настоящей королевой в своем голубовато-сером шелковом платье, с гладким шиньоном, в который были уложены ее длинные серебристо-седые волосы.

Она обратила свой холодный взгляд на Сюзанну.

– Будьте любезны сказать мне, мисс Инджелс, что вы здесь делаете?

К великому изумлению Дафны, девица покраснела, и Дафна взглянула на мисс Давенпорт с невольным уважением.

Сюзанна распрямила плечи.

– Я хотела задать вам один вопрос, мисс Давенпорт, но это не очень важно. Я приду в более удобное для вас время. – Она поспешно скрылась за дверью, предварительно бросив тревожный взгляд на свою наставницу.

Мисс Давенпорт проводила ее взглядом, а затей шагнула в комнату и закрыла дверь. Она сначала всмотрелась в Адриана, а потом обратилась к Дафне.

– Приятный сюрприз, мисс Селвуд. – Она жестом пригласила их сесть и сама заняла место за столом из вишневого дерева. – Чем могу быть полезна?

Дафна оглянулась на мистера Карстейрса и в его надежном присутствии сумела почерпнуть хоть какую-то уверенность.

Мисс Давенпорт улыбнулась.

– Дорогая моя, не надо меня бояться. Я не такая людоедка какой меня изображают Беатриса и Софрония. Мы сильно не ладили, это верно, но, вероятно, виноваты в этом в равной мере обе стороны.

Лицо Дафны залилось румянцем.

– Мне так неловко… – начала она. – Вы упоминали о возможности… что здесь, у вас, может найтись место для меня. – Она надеялась, что сумела вложить в свою интонацию необходимую пропорцию вызывающего высокомерия и жалкой неуверенности. – Сегодня мы приехали в город, чтобы посетить две или три школы.

У мисс Давенпорт высоко поднялись брови.

– Кто бы мог подумать, что сейчас такая повсеместная нехватка учительниц рисования.

Дафна скрипнула зубами.

– Я думаю, такая нехватка всегда существует, если речь идет о способных и опытных учительницах.

– А что же побудило вас нанести этот визит? В Селвудской школе какие-нибудь новости?

– У нас забрали еще одну ученицу. – Дафна подняла глаза и посмотрела прямо в лицо мисс Давенпорт. – Мои кузины начали подумывать о возможности закрытия пансиона. У мисс Давенпорт заблестели тара. С минуту она молчала, передвигая предметы на своем столе, а потом решительно высказалась:

– Не стану скрывать от вас, мисс Селвуд, что принять к себе еще одну учительницу рисования было бы для нас безрассудным расточительством. Однако, – она поиграла пером, – если бы список наших учениц заметно пополнился, это стало бы возможным. Ну, предположим, шесть новых девочек, и среди них – ваша сестра Джейн? Боюсь, что и тогда мы не сможем набрать денег на высокую плату. Но ведь зато вам не придется платить за обучение Джейн, и вы при этом выгадываете больше, чем от самого большого жалованья, на которое могли бы рассчитывать, вы согласны с этим?

– Но об этом можно будет договориться? Это точно? – Дафна изо всех сил держала себя в руках.

Мисс Давенпорт наклонила голову.

– Полагаю, мы могли бы пойти на такую уступку. Но что касается вас… – обратившись к Адриану, она несколько сбавила тон. – Священник при школе… – Она удостоила его снисходительной улыбкой. – Какое нелепое чванство у этих девиц Селвуд… хотя, вероятно, вы могли бы преподать юным леди кое-какие полезные правила. Хорошо, я подумаю. – Она встала, красноречиво давая понять, что аудиенция окончена. – Можете зайти ко мне на следующей неделе.

– Как будто она осчастливила нас приглашением ко двору, – прошипела Дафна, когда они снова оказались на улице.

В глазах мистера Карстейрса засветилась его обычная спокойная улыбка.

– Бедствующие молодые учительницы и священники должны быть глубоко благодарными уже за то, что им просто не указали на дверь; не забывайте об этом.

Она молча шагала рядом с ним по улице. Потом все-таки полюбопытствовала:

– Так что же, у вас сложилось какое-нибудь мнение?

– Не то, которого я ожидал. В общем, я скорее склонен заподозрить в злостных каверзах мисс Инджелс и ее братца. Ведь тот, кто это затеял, должен просто наслаждаться, подводя школу к краху.

– А они и наслаждаются, разве нет?

Это обстоятельство все сильнее удручало Дафну.