ИЗ ДНЕВНИКА МИВ ЭЛЛИОТТ

Канун Нового года.

В полночь, в присутствии всего семейного клана Эллиоттов мой муж объявил о своей приближающейся отставке. И я, единственная женщина, к мнению которой он прислушивался в самых сложных ситуациях, не смогла вовремя остановить его. Он бросил вызов своим детям и внукам, призвав их к жесткой борьбе за председательство в Совете директоров издательского холдинга «Эллиотт».

Патрик много лет создавал свою империю. И вся родня помогала ему в этом. А теперь он хочет всех стравить? Это ужасно. Я не хочу войны между близкими людьми. Мои сыновья и дочери, мои внуки — все должны быть счастливы. Зачем им погружаться ради карьеры в распри?

Да. Империя Эллиоттов — это не только богатство, но соответственно и власть. Однако главным приоритетом в нашей родне всегда была любовь. Крепкая, дружная семья — важнее остального. Кто может знать это лучше меня?

ГЛАВА ПЕРВАЯ

— Я хочу сделать объявление, — сообщил Патрик Эллиотт собравшимся на празднование Нового года родственникам. Он внимательно посмотрел на присутствующих.

— Должно быть, для нас приготовлен какой-то сюрприз, — усмехнулся Гэннон, подмигнув своему брату Лайему.

Оба с любопытством разглядывали взволнованного дедушку, который несколько дней назад прибыл в их родовое поместье в Гэмптоне.

В просторных комнатах особняка, построенного в конце прошлого века, ярко горели новогодние гирлянды. Здесь было очень красиво и уютно. Райское место, если бы не одно обстоятельство. Над домом, казалось, висело некое проклятье. По мере того как увеличивались власть и богатство Патрика Эллиотта и его наследников, кто-нибудь из родни обязательно уходил в мир иной. Но здесь не было никакого криминала. Просто страшные гримасы. К счастью, в последние годы судьба-злодейка ослабила свою мертвую хватку. Будто сжалилась над процветающим семейством…

Патрику Эллиотту, иммигранту из Ирландии, недавно стукнуло семьдесят семь, но он, как и в молодости, обладал острым умом и отличной памятью. А созданный им упорным трудом огромный издательский холдинг был знаменит практически на весь мир. В журналах Патрика печаталось многое — от серьезных политических новостей до гламурных статей о жизни звезд шоу-бизнеса и высокой моды.

— Дедушка, только не загружай нас сегодня проблемами, — крикнула его внучка Бриджит. — Ты забыл, Новый год на носу.

Патрик шутливо погрозил ей пальцем:

— Спасибо, что напомнила, дорогая.

Бриджит усмехнулась и высоко подняла свой бокал с вином. Гэннон, покачав головой, глотнул виски. Вот дерзкая девчонка, подумал он, всегда пытается зацепить деда.

Тем временем Патрик взглянул на Мив, свою надежную и верную супругу. Они прожили вместе более пятидесяти лет. Чудо, а не женщина. Маленькая и хрупкая, но как-то ухитрялась постоянно усмирять своего непредсказуемого мужа. Патрика Эллиотта достаточно часто сравнивали со львом, с которым лучше не вступать в схватку, если таковая грядет. Но отважная Мив не боялась ничего. Она была прирожденной «дрессировщицей». В любой момент могла успокоить своего Пата. И как она обожала его! Боготворила. Гэннону, например, даже было порой неловко перехватывать их нежные взгляды, излучающие страстную любовь и невероятную привязанность друг к другу. Молодой мужчина начинал волноваться. А вдруг в его жизни такого никогда не случится? Будет обидно. Но время покажет…

Итак, что же происходило в доме Эллиоттов?

Патрик в очередной раз оглядел всех приглашенных на семейный совет родных и неожиданно выдал:

— Я решил уйти в отставку.

Гэннон чуть не опрокинул стакан. Ведь парень был уверен в одном: старик настолько привязан к своей корпорации, что никогда добровольно не расстанется с ней. Будет хвататься за сердце, предчувствуя последние минуты своей жизни, но обязательно заключит какую-нибудь выгодную сделку. Не отступится.

Он решил уйти в отставку? Невероятно. Все в шоке. Все будто оцепенели.

— Боже…

— О господи…

Может быть, дедулька заболел? Патрик успокаивающе поднял руку.

— Читаю ваши мысли. Но с головой у меня порядок. Просто пришло время уходить. Закон жизни. Однако я должен назвать преемника. Правда, сделать выбор очень трудно. Вы все работаете прекрасно. Так вот что я решил: мой пост займет самый лучший из вас. По-моему, справедливо. Друзья мои, за дело. Соревнование началось. Кто станет чемпионом? Посмотрим.

— Черт возьми, — прошептала Бриджит, — какое еще соревнование?

— Ты что-нибудь понимаешь? — спросил Гэннон своего брата «Лайема, который вкалывал на концерн больше всех и считался любимцем Патрика.

Лайем покачал головой. Он был так же, как и остальные, потрясен неожиданным развитием событий.

— Дедушка чудит, — только и смог произнести Лайем.

Но зачем лезть на рожон? Лучше пока помалкивать. Ведь четырьмя солидными журналами владели сыновья Патрика и его дочь. А отец Гэннона Майкл был главным редактором журнала «Пульс», издания, знаменитого острой подачей самых горячих и серьезных новостей. Может, оно и выйдет в лидеры?

— Уточняю, — продолжил Патрик, — моим преемником станет главный редактор наиболее успешного журнала. Редактор издания, которое принесет холдингу самую большую прибыль.

Полная тишина. Ступор после бомбежки.

Прошло несколько секунд. Гэннон опомнился первым. Криво усмехнулся, увидев выражение лиц дядей и кузенов. Его же отца будто ударили чем-то тяжелым. Отрешенность полная. Но разве он не уверен в своих силах? Странно.

Бриджит с отвращением фыркнула.

— Это безумие. Я работаю в «Харизме». Мой папа — в другом журнале. Я что, должна выступать против отца, лишь бы покорить неприступную вершину полного успеха? Увольте.

Лайем пожал плечами.

— В общем, начнется, можно сказать, гражданская война. Брат на брата, дочь на отца, брат на сестру…

— Еще не хватало поссориться Шейну и Файноле, — возмутилась — Бриджит, вспомнив о своих замечательных дяде и тете. — Нет, кто-то должен немедленно вразумить деда.

Файнола подошла к Бриджит и покачала головой, взглянув на своего отца.

— Мой будет бороться до последнего. Не передумает. Чертовски упрям.

— Странная ситуация, — заключила Брид.

— Ничего, справимся, — тихо произнесла Файнола, — а я рада, что ты в моей команде, — улыбнулась она Бриджит.

Отец Файнолы, никогда не уклоняющийся от схваток на поле бизнеса, сразу же пошел в атаку.

— Пусть победит самый лучший! — с пафосом воскликнул он. — Хотя и ставки ой как высоки. Но хватит болтать. Нужно действовать. — Мужчина гордо вскинул голову. — Журнал «Пульс» станет самым лучшим в издательском холдинге «Эллиотт». Гарантирую.

Да. Страсти накалялись. Родня приготовилась к бою. Ничего удивительного. Сначала повозмущались, а потом взыграла кровь. Ведь любили преодолевать различные трудности и препятствия, добиваться успехов. Каждый, находящийся сейчас в особняке Эллиоттов, был честолюбив и целеустремлен. Сражаться и побеждать — главный девиз семейства. Иначе в бизнесе делать нечего.

Гэннон наконец в душе признал, что его проницательный дед как всегда оказался прав. Бросил вызов азартным людям. Интересный расклад. Но кто же станет преемником Патрика? Кто?

Молодому человеку очень хотелось видеть на посту президента компании своего отца. И он устремился к нему, но парня остановил дядя Дэниел.

— Не нервничай ты так. У тебя слишком серьезное лицо. Ты сейчас похож на человека, выполняющего важную миссию.

— Так оно и есть, — мрачно заметил Гэннон, от волнения сжав плечо дяди. — Спешу поддержать отца. Дедушкины сюрпризы могут сразить наповал кого угодно.

Дэниел усмехнулся.

— Ну ладно. Давай, действуй.

Гэннон подошел к своим родителям.

Отец прямо посмотрел в глаза сыну.

— Будто произошло сильное землетрясение. Верно?

— Кто бы ожидал такого? — Мать Гэннона, спокойнейшая женщина, как-то испуганно улыбнулась , своему мальчику. — Но, судя по решительному выражению твоего лица, ты уже готов вступить в борьбу?

— Это у меня в крови, никуда не денешься, — ответил Гэннон.

— У тебя появились идеи? — Отец молодого человека вскинул брови.

— Конечно. И еще какие.

Гэннон Эллиотт вспомнил про Эрику Лейвен. Женщина, с которой он порвал более года назад, в команде «Пульса» ему сейчас была нужна как воздух.

Эрика внимательно просматривала макет очередного номера журнала «Домашний стиль» и одновременно поглощала горячий шоколад с зефиром.

Отличные иллюстрации! Лейвен одобрила выбор бильд-редакторов и художников. Разноцветные картинки улучшат подписчикам настроение. Ведь за окном — такой мрак. Серые, промозглые дни.

Да. Вид из офиса на пятнадцатом этаже огромного здания в Манхэттене явно не радовал. Черные тучи так и шныряли по небу.

Из-за плохой погоды девушка чуть не впала в депрессию. Вспомнила и о последней вечеринке. Провела она ее с весьма обходительным мужчиной. Однако в полночь, получив в награду за общение всего лишь легкий поцелуй, осталась совершенно одна. Мачо испарился. Как будто его и не было. Эрика всхлипнула, но потом быстро взяла себя в руки. Надо держаться.

— Главное — у меня есть любимое дело, — громко произнесла она и выпрямилась в кресле.

И действительно, работа в качестве ведущего редактора журнала «Домашний стиль» доставляла ей невероятное удовольствие. Она чувствовала себя настоящей творческой личностью. К тому же в ее руках была власть. А это для честолюбивой особы немало. Влияние, связи, контакты с интересными людьми — насыщенная жизнь. Правда, не хватало стремительности, которую ей прививали в «Пульсе». Когда Эрика трудилась там, она порой уподоблялась ракете — с бешеной скоростью гонялась за новостями. Но это было слишком тяжело. Гонку выдерживали немногие…

Неожиданно раздался стук в дверь. Лейвен взглянула на забавного вида часы — в виде лягушки. Половина шестого. Наверное, большинство сотрудников уже отправились по домам.

— Да, да. Войдите.

В дверях стоял Гэннон Эллиотт.

У Эрики аж все подпрыгнуло внутри. Она с трудом перевела дыхание. Что ему нужно? Смахнув с лица непокорную прядь волос, девушка сцепила пальцы рук.

— Входите, пожалуйста. — Приглашение прозвучало достаточно холодно.

Гэннон кивнул и прошел в кабинет. Черт возьми, но как все-таки хорош, подумала Эрика. Высокий, черные густые волосы, большие зеленые глаза. Казалось, они пронзают насквозь. Девушка разволновалась, даже ладони вспотели. Перестань, успокойся, приказала себе Лейвен, а то снова потеряешь голову.

Эрика слегка приподнялась, но из-за стола не вышла.

— Какой сюрприз, — ехидно произнесла она. — Гэннон, что привело тебя сюда?

— Давно не виделись.

Твой выбор, вспомнила Лейвен, но вслух произнесла другое:

— У меня слишком много дел. «Домашний стиль» поглощает практически всю мою жизнь.

— Да. Слышал, ты добилась потрясающих успехов.

— Ну, значит, так оно и есть, — девушка довольно улыбнулась, не в состоянии побороть радость от сказанного Гэнноном. Тем более что он всегда был скуп на похвалы. — А «Пульс» по-прежнему бурлит?

— Бурлит, бурлит. Как тебе серия материалов насчет борьбы с компьютерными вирусами?

— Очень интересные статьи. Но я бы их подавала по-другому. Слишком много технических терминов…

Гэннон внимательно посмотрел на девушку.

— Вот что меня всегда восхищало в тебе, — произнес он, — так это стремление к совершенству. Материал хороший, а ты его хочешь сделать еще лучше.

— Огромное спасибо. Неплохая оценка моего труда. Но все-таки, зачем ты пришел?

Он взглянул на книжный шкаф, встроенный в глубокую нишу кабинета, прочитал несколько названий выставленных там журналов и неожиданно резко спросил:

— А тебе нравится здесь работать?

Она внимательно посмотрела на него. Гэннон вел себя как-то странно. Будто скрывал страшную тайну.

— Меня все устраивает, — нервно заявила Эрика. — Я чувствую себя на своем месте. Понятно?

Их взгляды встретились. Внутри у девушки будто шторм разразился.

— Значит, ты полностью довольна своей жизнью? — Он загадочно улыбнулся. — И, по-прежнему, обожаешь горячий шоколад? Уж не собираешься ли бодрствовать весь сегодняшний вечер? Свидание?

Эрика сжалась. Что за намеки? И какое дело Гэннону до ее знакомых? Надо поставить бывшего любовника на место. Пусть не зарывается. Она и так достаточно из-за него настрадалась.

— Совсем не скучаешь по «Пульсу»? — Гэннон продолжал натиск.

— Признаться, иногда скучаю. Стремительный темп в работе всегда мне нравился. Такой приток адреналина…

— А здесь у тебя полный застой. Не обманывай — я чувствую.

— Неправда. «Домашний стиль» хорош по-своему. Мне нравится выпускать этот журнал.

— А что, если появится возможность вернуться в «Пульс»? У нас сейчас такие гонорары!

Эрика была застигнута врасплох. И деньги тут не играли, главной роли. Перспектива вновь работать в самом крутом журнале новостей привлекала невероятно. А какой там коллектив! Неординарные, яркие личности. С такими можно свернуть горы.

Но рядом будет и мужчина, который заставил ее невероятно страдать. После расставания с Гэнноном она долго не могла прийти в себя. Боль стала утихать только в последнее время.

Эрика взглянула в окно, пытаясь сосредоточиться.

— Значит, ты переманиваешь меня в «Пульс». Я правильно поняла?

— Да. Хочу, чтобы ты вернулась в нашу команду.

Лейвен посмотрела на него с изумлением. Разве они смогут работать вместе? Год назад, после того, как прошел слушок об их близких отношениях, он же испугался. Роман моментально окончился. Гэннон одно время бегал от нее по редакционным коридорам со страшной скоростью, лишь бы часто не сталкиваться. И Эрика впала в жуткую депрессию. Поведение Гэннона унижало девушку, не давало спокойно дышать, и она решила уйти из «Пульса». Не возвращаться больше сюда никогда. Очень кстати подвернулась должность в «Домашнем стиле». Лейвен, не задумываясь, согласилась занять ее. Через некоторое время пришла в себя. И вот кошмар начинается снова?

— Мне нужно все обдумать.

Он с удивлением моргнул. Ведь привык слышать «да» сразу. Мужчина стиснул зубы. Какого черта она ломается? Еле сдерживая раздражение, произнес:

— Конечно, подумай. Я заскочу к тебе завтра вечером. И поговорим.

— Извини. Завтра не получится. У меня на половину пятого назначена встреча. Вне этих стен.

Она испытывает его терпение?

— Хорошо, а как насчет выходных?

— Занята. — Эрика взглянула на календарь. — Сможем встретиться только во вторник.

— В понедельник после работы, — резко заявил он.

Тон Гэннона даже слегка напугал ее, и… девушка уступила.

— Ну хорошо. В понедельник.

— Готовься к серьезному разговору. — Он многозначительно посмотрел ей в глаза, повернулся и вышел из кабинета.

Эрика закрыла лицо руками.

— Черт возьми, — прошептала она. — Этот мужчина до сих пор меня возбуждает. Сама себе удивляюсь.

Но реакция девушки на Гэннона была вполне объяснима. Разве можно устоять перед таким красавцем?

В выходные Эрика Лейвен отправилась в спортивный зал. Она обожала баскетбол. После азартной игры один на один с молоденькой соперницей вытерла со лба пот, перевела дыхание и потерла колени.

Глядя на четырнадцатилетнюю девчонку, побежденная Эрика качнула головой:

— Могла бы и пожалеть престарелую даму.

Тиа Роджерс, хорошенькая брюнетка с шоколадными глазами, дернула плечами и подошла к краю баскетбольной площадки, которую Эрика зарезервировала для штатных сотрудников и практикантов журнала.

— Вовсе вы и не старая, — успокоила Тиа свою начальницу. — Просто слишком долго порой сидите на заднице в своем шикарном кабинете.

— Как ты выражаешься. Безобразие. — Эрика пыталась изобразить возмущение, хотя, честно говоря, совсем не сердилась на талантливую подопечную. — Кстати, если тебе платят приличные деньги за то, что подолгу сидишь на пятой точке, но при этом отлично работаешь, не так уж и плохо. Однако лучше скажи, как у тебя с алгеброй?

Тиа скорчила кислую рожицу.

— Я ее ненавижу.

— Что ты получила за последнюю контрольную?

— Четыре с минусом.

— Нормально. — Эрика похлопала девочку по плечу.

Они направились к лифту. В кабине Тиа, пару секунд помолчав, заявила:

— Мне нужна пятерка. Мне нужны пятерки по всем предметам, если я хочу получать стипендию в колледже.

— Получишь ты свою стипендию, обязательно, — заверила ее Эрика, когда они выходили на улицу.

Тиа выругалась и даже сплюнула.

— Мне бы вашу уверенность, старушка.

Вот несносная девчонка, подумала Лейвен. Но что поделать? Откуда взяться хорошим манерам? Тиа жила с пьющей тетей, мать сидела в тюрьме за распространение и употребление наркотиков. Вот и выросло то, что выросло. Хорошо хоть еще тянулась к творчеству, печаталась в школьной газете.

— Прекрати плеваться и ругаться.

— Все подростки так себя ведут, — с вызовом бросила Тиа.

— Нет, не все. К тому же ты вообще отличаешься от своих сверстников. Очень талантлива. Могла бы даже стать поэтессой, писательницей.

Тиа посмотрела на Эрику широко раскрытыми глазами. Не издевается ли над ней тетя-журналистка? Девочка относилась к себе весьма критично. А еще она была довольно злой.

— Разве талант играет какую-то роль? Вот ты, например, каким образом получила свою престижную должность? Я слышала, везде нужны связи.

Эрика выдохнула:

— Я добилась всего сама. Да, работаю в компании, где большинство сотрудников — родственники, но я не член их семьи.

— Ах, бедняжке пришлось самостоятельно завоевывать место под солнцем. Какой ужас.

— Прекрати хамить. И обращайся ко мне на «вы». — Эрика подняла руку, останавливая такси.

— А моя тетка все время спрашивает, почему у тебя нет парня.

— Почему у вас нет мужчины, — поправила ее Лейвен.

— Я так и сказала, — хихикнула Тиа и влезла в подъехавшую машину.

Эрика села рядом.

— У меня нет мужчины, потому что… потому что человек, которого я любила, меня, увы, бросил. Так бывает.

— Ну и ну. Каков подлец. Вы такая хорошенькая для дамы в возрасте. Ой, извините. Я хотела сказать — у вас есть шансы на успех.

— Благодарю. А знаешь, почему он меня бросил?

Я совершенно ему не подхожу. По всем параметрам.

Тиа снова выругалась.

— Надо было проучить его. Завести другого. Мужчину поумнее.

— Да, — согласилась Эрика. — Я пыталась сделать это. Но в личной жизни мне совершенно не везет.

Час спустя Эрика Лейвен вошла в свой дом в Слоуп-парке.

Сняла туфли, сунула ноги в мягкие тапочки и улыбнулась. Как уютно в ее особнячке.

Эрика пошла в кухню, просматривая на ходу почту. Счета, сплошные счета… Задержала взгляд на открытке с видом теплохода, курсирующего по Карибскому морю, и почувствовала сильное желание оказаться на песчаном пляже: загорать, пить прохладные коктейли и слушать экзотическую музыку.

Вздохнув, выбросила из головы эти фантазии, включила телевизор и налила себе в бокал немного красного вина. Затем прослушала телефонные сообщения.

Итак. Подруги приглашали пойти в новый модный бар. Мама требовала отчитаться, где пропадает ее неугомонная дочь. Третье сообщение от Дуга. От совершенно не нужного ей парня. Довольно приятного. Но такого скучного.

Через пару минут раздался очередной звонок.

— Алло?

— Эрика, я не могла дождаться, когда снова услышу твой голосок. Как ты, дорогая?

Извини, мамочка, я не звонила, потому что была очень занята на работе. Еще взялась за новый проект по перевоспитанию городских подростков. А как ты? Как твой бридж?

— Сплошные успехи. Но что это за проект? Не лучше ли иметь собственных детей?

У Эрики сжалось сердце.

— Пока предпочитаю общаться с чужими. Так складываются обстоятельства.

— Милая, если бы ты немного постаралась и проще бы смотрела на вещи, я уверена, очень скоро нашла бы себе достойного мужчину. И тогда у тебя был бы и муж, и ребенок.

Эрика потерла пальцами виски.

— Мама, давай оставим эту тему. Или мои нервы не выдержат…

— Но я мечтаю увидеть свою дочь счастливой. Мечтаю нянчить внуков. Ты ведь всегда хотела иметь детей.

— Да, хотела.

— А продолжаешь откладывать.

— Мамочка, угомонись, — попросила Эрика умоляющим голосом.

Дама вздохнула.

— Хорошо. Но я буду молиться за тебя. И высматривать в небе твою звезду.

Эрика смягчилась. Мать действительно любила дочку. Просто слишком часто вмешивалась в ее личную жизнь. Но родители есть родители.

— Девочка моя, надеюсь, ты скоро встретишь своего принца. Я еще позвоню. Целую.

Положив трубку, Эрика улыбнулась, представляя себе отца и мать на крылечке дома в Индиане, откуда она уехала, чтобы учиться в престижном колледже. Расставаться было трудно, но ей так хотелось новых ощущений. Ведь город ее детства частенько казался таким сонным, таким предсказуемым. Тоска, да и только. Энергичной девушке требовалось другое. И она сбежала. В мир высоких скоростей и сплошного риска. Но потрясающе интересный, наполненный истинными страстями.

Однако все-таки порой щемило в груди. Вспоминала посиделки с любимой мамочкой, запах домашнего печенья, добродушное ворчание недовольного болтовней женщин отца. Кстати, мудрейшего человека. Ведь именно он помог Эрике избавиться от многочисленных комплексов. В том числе не стесняться своего высокого роста. Сделаю из тебя знаменитую баскетболистку, часто повторял он. Вот и упадут к ногам чемпионки самые красивые мужчины. Увидишь.

Господи, какие же славные ее родители! Лучшие в мире. Но Эрика хотела быть независимой. И отправилась в самостоятельное плавание по жизни.

Составила себе план: закончить колледж, получить престижную работу и, конечно, создать свою семью.

Эрика очень хотела иметь детей. Правда, считала, что сначала нужно сделать карьеру. Вот так она рассуждала. И ничего не могла с собой поделать. Трудилась в поте лица, но по ночам-то заливалась слезами. Ведь понимала: главное предназначение женщины — рожать.

А ситуацию усугубляло одно печальное обстоятельство. Эрика прошла обследование в солидной клинике. Медицинское заключение — воспалительный процесс в матке. Вот почему девушку порой мучили ужасные спазмы в области живота.

Требовалось срочное лечение. В противном случае способность к деторождению будет утеряна. Диагноз просто ошеломлял.

ГЛАВА ВТОРАЯ

В половине шестого Эрика услышала стук в дверь своего кабинета. Разволновалась. Не зная, куда деть руки, расстегнула наверху пуговицу белоснежной блузки и поправила лацканы строгого пиджака. В общем, к приему подготовилась.

Затем резко повернула дверную ручку. Второй раз Гэннону стучать не пришлось.

Мужчина вошел в кабинет. Осмотрелся. Приблизился к письменному столу Эрики и, не говоря ни слова, заглянул в ее глаза. Немая сцена. Что будет дальше?

— Присаживайся, — она указала на кресло. — Ну, как поживаешь?

— Прекрасно, а ты?

— Обдумала твое предложение. Мне нравилось работать в «Пульсе». Такие были перспективы! Такие темпы! Незаурядные журналисты. Но… но я очень довольна и своим теперешним местом. У меня прекрасные отношения с коллегами. В коллективе теплая атмосфера, мы — одна семья…

Гэннон молчал. Эрика продолжила:

— Итак, спасибо тебе за твое замечательное, лестное для меня предложение. Однако я решительно отклоняю его. Решительно.

Гэннон ухмыльнулся, подошел ближе к столу и поднял ее до половины наполненную кружку.

— Твоя работа в «Домашнем стиле», дорогая, в чем-то схожа с горячим шоколадом. Весьма приятная на вкус. Но горячий шоколад быстро остывает. А тематика твоего журнала? Для обывателей. Вышивка, вязание, выбор интерьера, заметочки к Дню святого Валентина… Интересно, конечно. Но ты же предназначена для другого.

— Пожалуй, соглашусь. Однако я хочу жить спокойно, а не потрясать каждый день мир сенсационными новостями.

— Да не проработаешь ты долго в «Домашнем стиле». Я же тебя знаю. Ты — вулкан, ты — кипящая лава, ты непоседа. Тебе нужен постоянный приток адреналина. Ты — прирожденный репортер, мастер эпатажа… Сбрось наконец домашние тапочки, вернись к нормальной жизни.

От вызова в его взгляде у девушки будто что-то взорвалось внутри. Он так хорошо ее знает, и при этом бросил. Зачем, почему? Господи, как больно. Нет, она не вернется в «Пульс». Рана еще не зажила.

— Я жду окончательного ответа, — грозно потребовал Гэннон Эллиотт.

— Своего решения не изменю.

Его губы слегка раздвинулись в едкой улыбке. Гэннон не собирался отступать.

— Твой ответ для меня неприемлем. Я хочу вернуть тебя в «Пульс». Непременно. Об этом мечтает и мой отец.

Замечательно. Ее переманивают к себе два Эллиотта. Даже приятно.

— Мне и здесь очень хорошо.

В «Пульсе» будет лучше. — Гэннон положил какую-то папку на стол, раскрыл ее. — Не хочешь подготовить материал на эту тему?

Эрика увидела фотографии младенцев и замерла. Наклонилась, разглядывая снимки.

«Как вырастить идеального ребенка-робота», «Манипуляции с генами», — заголовки небольших текстов, приложенных к фото, пугали.

Она с ужасом взглянула на Гэннона.

— Я знал, что тебя это заинтересует. Наука и жизнь — нет темы острее. И сенсационная статья с твоим именем на обложке. Бомба. Потрясение для всего мира. Ты получишь престижную премию, ты разоблачишь монстров от медицины…

Эрика внимательно рассматривала симпатичные мордашки на фото. Схватилась за горло, проглатывая ком. Господи, как же сильно она хотела иметь ребенка! И не важно, какими способами его заполучить. Главное — иметь. Но разве понять это Гэннону? Они данный вопрос и не обсуждали ни разу.

— Да. Тема очень интересная, но пусть за нее возьмется кто-нибудь другой.

Он помолчал. Потом произнес:

— Хорошо. Но все-таки изучи эти материалы. Мне хочется знать твое мнение по поводу столь щепетильной проблемы. В общем, я загляну в среду. Жди.

В «Рэнди мартини», новом ультрамодном коктейль-баре, от посетителей не было отбоя. Жители Манхэттена веселились здесь от души.

Заглянула на огонек и славная троица — Эрика Лейвен и ее подруги Джессика и Паула.

Девушки потягивали приятные на вкус напитки и донимали приятельницу вопросами. Что, мол, ты такая грустная?

Эрика наконец призналась:

— Я хочу ребенка, а мой доктор сказал мне, что надо рожать немедленно. Иначе будет поздно. Немедленно. Легко говорить. От кого?

— Да. Случай тяжелый, — подметила Джессика и похлопала Эрику по руке.

— А может, тебе завести кошку или собаку? — Паула ждала реакции.

Эрика покачала головой.

— Я хочу ребенка.

Подруга подняла бокал с мартини.

— А знаешь, сколько с ними хлопот, с детьми-то. Сплошные проблемы…

Эрика снова покачала головой.

— Меня это не пугает.

— Тогда быстрее ищи достойного мужчину, — высказалась Джессика. — Ау. Неужели нет никого подходящего на горизонте?

Перед глазами Эрики возник образ Гэннона. Но она не хотела даже думать о нем.

— Нет. Никого у меня на данном этапе нет. Джессика скривилась.

— Тогда остается пробирка. Паула пришла в ужас.

— Угу. Скажи еще, забеременеть от инопланетянина. Ищи потом его по всей Вселенной.

— А что, захватывающее путешествие, — улыбнулась Джессика.

— Для кого? — возмутилась Паула. — Хватит издеваться над подругой.

Я и не издеваюсь, — обиделась Джес. — Просто Эрике надо родить. Как можно быстрее. А мы будем осыпать ее подарками и во всем помогать.

— Хватит болтать, — потребовала Паула.

— Но мы могли бы стать для ребенка подруги любящими тетями, — произнесла Джесс. — Мне нравится эта идея. Искусственное оплодотворение. В этом, на мой взгляд, нет ничего плохого. Эрике нужно попробовать…

— Я сама знаю, что мне нужно, — Лейвен вспыхнула. — А вдруг сей опыт окажется неудачным? Такой риск.

— Вся наша жизнь — риск, — глубокомысленно подметила Джессика.

— Но разве можно предположить, чем все закончится? — Эрика разволновалась.

— Конечно, нельзя, — согласилась Паула. — Но если изучить родословную потенциального отца… Словом, речь идет о генах.

Эрика опять невольно подумала об Эллиоттах. Чистая ветвь. Все здоровы, умны, хороши собой. От мужчин этого семейства только и рожать.

— Было бы здорово, если бы я могла выбирать, — произнесла она вслух.

— Да, — согласилась Джессика, сделав очередной глоток мартини. — А начнем-ка вот с того загорелого блондина у барной стойки…

— Но вдруг он тупой как валенок? — хихикнула Паула.

— Разберемся, — Джессика схватила подругу за руку. — Пойдем.

Немного опьяневшая Эрика сделала серьезное заявление:

— Мне нужен порядочный и образованный мужчина. Красивой внешности недостаточно.

— Все понимаем, — откликнулась Паула. — И никаких ужасных болезней, вредных привычек. Сейчас выведем голубчика на чистую воду.

— Давайте, — покорно согласилась Эрика.

— Так. Рост нормальный, — констатировала Джессика.

— Ну, по крайней мере, не карлик, — вставила Паула. — Отлично.

— А чувство юмора? — Язык у Эрики слегка заплетался.

— Мы же парня пока не знаем. Потерпи, дорогая, — Паула сделала знак официанту. — Еще три мартини.

— Хватит, хватит, — взмолилась Лейвен.

— Каждый отвечает за себя, — хмыкнула Паула.

— А ты кому отдаешь предпочтение, блондинам или брюнетам? — спросила Джессика, обращаясь к Эрике.

— Предпочитаю темноволосых, — ответила та.

— Цвет глаз?

— Зеленые.

— Отлично. Значит, намеченная цель, то есть блондин, не подходит. — Джессика поблагодарила официанта, вновь принесшего мартини. — Теперь у нас есть условный портрет будущего отца ребенка. Высокий, образованный, с темными волосами и зелеными глазами. С отменным здоровьем, без вредных привычек, с чувством юмора.

— И где же найти столь идеальный экземпляр? — с иронией спросила Паула.

— Да есть один на примете, — загадочно улыбнулась Джессика. — Вот он и станет донором спермы для Эрики.

Лейвен поперхнулась.

— Девушки, по-моему, вы не в себе. Джессика покачала головой.

— Ошибаешься, подруга.

На следующее утро Эрика проснулась поздно. Чувствовала себя так, будто по ней проехался грузовик. Слава богу, на первую половину дня не было запланировано никаких встреч. Но как же стыдно. Напилась в баре, как хрюшка. Никогда такого не случалось. Впрочем, нет. Нагрузилась в прошлом году, когда Гэннон Эллиотт порвал с нею. Как же она страдала! И самое ужасное, ни с кем не могла поделиться своим горем. О безумном романе со своим боссом не решалась рассказать даже своим близким подругам — Пауле и Джессике.

Тайну надо было блюсти. В интересах компании. Но это, кстати, придавало невероятную остроту ее отношениям с Гэнноном. Когда скрывать нечего, так скучно.

Резко зазвонил телефон. Даже в висках застучало.

— Алло?

— Эрика, это Кэмми. Ты в порядке?

— Со мной все хорошо. По семейным обстоятельствам задержусь. Приду в редакцию позже.

— Ради бога. Только о тебе уже два раза спрашивал Гэннон Эллиотт.

Проклятье.

— Скажи ему, что я позвоню после обеда.

— Но… Он хотел пригласить тебя на совещание за ленчем.

— Тема совещания? — с подозрением спросила Эрика.

— Он мне не сказал.

— Ну, хорошо. Я сама все выясню.

Нахмурившись, Эрика побежала в душ. Нанесла гель на волосы, стянула их в конский хвост. Затем сделала макияж. Надела черный брючный костюм, сапоги, схватила пальто и вышла за дверь.

Остановила такси. Забравшись в машину, автоматически набрала номер Гэннона. Черт, никак не может выбросить из памяти набор этих цифр. Разозлилась. Нужно забыть телефон бывшего любовника.

— Эрика Лэйвен отвечает на звонок Гэннона Эллиотта, — сообщила она его секретарше.

— Соединяю.

— Привет, Эрика. Мне было интересно, где ты, — раздался низкий голос Гэннона.

— Ты хочешь, чтобы я присутствовала на редакционной летучке в «Пульсе»? Но у меня очень много дел. Очень.

— И все-таки мы тебя ждем. На повестке дня — слишком серьезная тема. Твое мнение бесценно. Ведь помнишь, о чем пойдет речь…

Эрика вздохнула. Да, поговорить есть о чем. Искушение появиться в «Пульсе» не давало покоя.

— Но у меня действительно много дел.

— Посиди хотя бы полчаса.

— Ну хорошо. Однако я все равно останусь в «Домашнем стиле».

— Прекрасно. Значит, увидимся в полдень, — заключил Гэннон.

Эрика пришла в зал заседаний редколлегии «Пульса» на несколько минут раньше. На большом столе уже разложили коробки с ленчем. Какая предусмотрительность.

— Это вы постарались? — обратилась Эрика к секретарше Гэннона.

Лина, замужняя молодая женщина, мать очаровательных близняшек, засияла.

— Когда мой шеф сказал мне, что вы здесь таки появитесь, я уж сделала все возможное: заказала пикантный овощной супчик, отлично прожаренного цыпленочка, фруктовый салатик и лимонный тортик.

— Вы — славная женщина. Может, лучше будете работать у меня? — пошутила Эрика. — Я очень добрая начальница, даже никогда не повышаю голос.

— А кто сказал, что я повышаю голос? — Гэннон за спиной Эрики возник неожиданно.

Она сжалась. Господи, главное — совладать с собой. Не показывать своего волнения.

— Лина, мне бы хотелось выпить чашечку кофе, — обратилась она к секретарше Эллиотта, потом повернулась к Гэннону. — Добрый день. Твоя помощница — молодец. Организовала прекрасный ленч.

В его ирландских глазах мелькнуло нечто загадочное.

— Да, действительно. У меня отличный секретарь. Но на сей раз она старалась ради тебя.

Эрика сделала глоток кофе.

— Уж не пыталась ли ты переманить Лину? — Гэннон театрально нахмурился.

— Боже упаси, — ответила с улыбкой Эрика. — С таким львом как ты лучше не связываться.

— Кто сказал, что я лев? Разве я умею рычать?

— Умеешь, умеешь, — не моргнув глазом напомнила Эрика и снова глотнула кофе.

— Черный?

— Естественно. Вчера вечером перегуляла. Несколько бокалов мартини — это слишком…

— Выходила в свет со смертельным дуэтом? — пошутил он, имея в виду Джессику и Паулу.

— Не трогай моих подруг, — Эрика всегда защищала девушек. — Зря я тебе о них рассказывала. Впрочем, они — замечательные. Не чета тебе. Однако лучше скажи, как твои родственники?

— Как всегда.

— Это очень неопределенно.

Он наклонился ближе, отчего у нее заколотилось сердце.

— Узнаешь больше, если вернешься в команду «Пульса».

Через пару минут в комнату вошли сотрудники редакции во главе с начальством.

Майкл Эллиотт, главный редактор «Пульса» и отец Гэннона, протянул ей руку:

— Приятная встреча. Нам тебя недоставало.

— Рад, что ты вернулась, Эрика, — поприветствовал девушку Джим Хенсли, литературный редактор журнала.

— Счастлива видеть тебя, — обрадовалась Барб.

И Говард от души улыбался ей.

Как же приятно. Эрика чуть не расплакалась.

Но наконец заседание открылось.

— Итак, приступим к делу, — произнес Майкл. — Гэннон, твой вопрос первый.

— Я бы хотел начать со статьи об «искусственных» детях. Эрика, у тебя есть мнение на этот счет?

— Скажу следующее. Рассмотрим ситуацию: медик, бездетная пара, их последующие действия. Процедуры, расходы, несбывшиеся мечты. Полный крах. Разочарование.

— В наших рядах пессимистам не место, — Майкл Эллиотт, можно сказать, возмутился. — Хватит ныть. Нужно просто как следует разобраться в теме…

— Эрика, за дело.

— Простите, не поняла.

— Я не ясно выразился? Мы постановили: ты возвращаешься в «Пульс». Напишешь сенсационную статью, получишь престижную премию, а остальное приложится. Поверь мне, деточка.

Эрика удивленно взглянула на Гэннона.

— Я тоже так думаю, — подтвердил он. — У тебя на руках прекрасный материал. Действуй. Ты ведь талантище.

— Эй, — заметила сотрудница «Пульса» Барб, — если вы будете так нахваливать Эрику, остальные почувствуют себя просто ремесленниками. Обидно.

— Но ведь она действительно суперталантлива, — констатировал Говард.

Эрика вновь посмотрела на Гэннона и ощутила какое-то беспокойство. Чего хотят от нее эти люди? Майкл Эллиотт, например, никогда не рассыпался в похвалах. Сейчас иная ситуация. Странно.

Происходит что-то непонятное. Но ее, конечно, не посвятят во все тайны. Ради бога.

— Вы, ребята, слишком высокого мнения обо мне. — Эрика взглянула на часы. — Я — обычная журналистка. И мне пора возвращаться на территорию «Домашнего стиля». Было приятно всех увидеть. До новых встреч. Гэннон резко встал.

— Мне нужно сказать несколько слов Эрике. А вы приступайте к ленчу.

— Без проблем, — ответил его отец. — Но не слишком задерживайся.

Эрика вышла за дверь, Гэннон пошел вслед за девушкой. Она повернулась к нему.

— Похоже, нужно устранить некоторое недоразумение.

— Какое недоразумение?

— У твоего отца и других членов коллектива журнала «Пульс» сложилось ложное впечатление, что я возвращаюсь…

— Эрика, ты должна написать статью о «странных» детях. Должна.

— Может, и напишу, но в «Пульс» не вернусь.

— А если получишь огромные деньги? Сколько ты стоишь, скажи. — Гэннон пребывал в состоянии бешенства. — Назови свою цену. Мы согласны на все.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Гэннон Эллиотт решил ждать. Эрика Лейвен должна вернуться в «Пульс», и точка. Да, пока уговорить девушку не получилось. Ну ничего. Скоро созреет. Закисать в «Домашнем стиле» более не сможет.

Но как с ней легко работалось, вспомнил Гэннон. И какой она всегда была вдумчивой, деловитой, выдержанной. Даже когда он внезапно заявил о прекращении их отношений, не скандалила. Кстати, Гэннон до сих пор испытывал угрызения совести по поводу своего трусливого поступка. Но он ведь всегда старался избегать романов на службе. Прислушался однажды к совету своего деда: «Никогда не связывай себя постелью с коллегами. Повредит карьере и твоему имиджу».

И Гэннон до поры до времени честно придерживался этики семейства Эллиоттов. Вкалывал как проклятый и не поддавался никаким чарам сотрудниц холдинга. Однако случилось непредвиденное. Однажды не устоял перед обаянием Эрики Лейвен.

Девушка притягивала к себе как магнит. Она была не только красива, но и очень умна. К тому же по-журналистски отчаянна. Оказалось, во всем. Смело окунулась в бурный океан их внезапно возникших друг к другу чувств.

Гэннон закрыл глаза. Он пытался вспомнить обнаженное тело Эрики, он будто вновь ощутил его жар, его страстную мольбу о близости.

Мужчина почувствовал возбуждение, но постарался отогнать от себя мысли о сексе.

Дверь кабинета открылась. На пороге стоял отец Гэннона. Он вопросительно посмотрел на сына.

— Я не вовремя? Куда-то собрался?

— Должен закончить очередные переговоры. А ты что хотел?

— Просто пообщаться. Слушай, у тебя такой вид. Будто готовишься к решительному бою…

— Ничего такого, с чем бы я не справился, — ответил Гэннон.

— Если тебе интересно, — сообщил его отец, — сегодня уйду пораньше. Решили с твоей мамой отобедать дома, устроить себе небольшой праздник. Гэннон слегка удивился.

— Дай подумать. Так, юбилеев вроде никаких. По какому поводу будете загуливать?

— Вдруг захотелось сбежать с работы, расслабиться, — ответил мужчина, поглаживая слегка выступающий живот. — Приятно посидеть за домашним столом с любимой супругой. Тебе бы тоже не помешало жениться.

— Я давно женат. На своей работе. Стараюсь изо всех сил, чтобы наш журнал был лучшим.

Отец Гэннона улыбнулся и сжал плечо сына.

— Ты молодец, парень. Ты — моя надежда и опора. Ты — умница.

Гэннон расцвел. Ему нравились похвалы старших.

— Желаю приятно провести время, обними за меня маму.

Гэннон распрощался с отцом, а потом сам пошел ж лифту. Ему хотелось как можно быстрее попасть на этаж, где располагался кабинет Эрики Лейвен. Пару минут спустя он постучал в дверь.

— Войдите, — крикнула девушка.

Получив приглашение, Гэннон повернул дверную ручку.

Эрика разговаривала по телефону. Молодой человек внимательно посмотрел на нее. Как всегда, очаровательна. И одета прекрасно. И так же вьются длинные каштановые локоны. Красивая женщина. Просто шикарная.

Она положила трубку.

— Извини. Нужно было решить кое-какие проблемы с устроителем выставки декоративных поделок. Нервный господин…

— Но ты успокоила его? — хитро прищурившись, спросил Гэннон.

Эрика посмотрела на часы.

— Я умею это делать. Присаживайся.

Гэннон обрадовался. Сразу не прогоняет — хороший знак. Чувствуется, настроилась на разговор.

— Итак, чего ты хочешь? — Она заглянула ему в глаза. — Все-таки вернуть меня в «Пульс»? Но я успешно тружусь в «Домашнем стиле». Больше года. К тому же, когда уходила из «Пульса», ты не возражал. Что изменилось сейчас?

— Обстоятельства. Я могу раскрыть тебе секрет, но ты должна оставить его при себе.

— Конечно, — заверила она.

Гэннон не сомневался в надежности Эрики. Девушка умела хранить тайны, была в щепетильных ситуациях весьма осторожной.

— Мой дед уходит в отставку, но он выбрал, на взгляд всей нашей родни, странный способ в плане определения преемника. Вместо того чтобы сразу назначить главу холдинга, решил устроить соревнование между четырьмя лучшими журналами корпорации «Эллиотт». Ее президентом станет главный редактор издания, которое будет лучше всего продаваться.

После долгого молчания Эрика промолвила:

— Да в принципе ничего ужасного тут нет. Хотя… Может начаться, грубо говоря, грызня. Но ты, естественно, хочешь видеть главой холдинга своего отца?

— Хочу. Он этого заслуживает больше всех. И ты должна помочь ему. Войди в нашу команду.

— В таком случае, — она открыла папку с фотоснимками детей. — В таком случае…

Хочет подготовить статью на эту тему? Отлично. Гэннон, предчувствуя победу, взмахнул рукой.

— Договорились. Тема полностью твоя.

— Ты не понял, Гэннон. Я не просто хочу подготовить материал на тему материнства, я мечтаю о ребенке сама…

Гэннон в замешательстве посмотрел на девушку.

— Стоп. Стоп. Ты собираешься рожать?

— Пока нет. Но планирую…

— А разве это имеет отношение ко мне?

— Представь. У тебя прекрасные гены, что и требуется для моего будущего малыша.

Эрика Лейвен сошла с ума? Он покачал головой и открыл было рот заявить свой протест, но она остановила растерявшегося мужчину.

— Только послушай. Ничего страшного. Мы подпишем договор. После рождения ребенка я не потребую от тебя ни финансовой, ни какой-либо другой помощи. Мне лишь нужна твоя сперма. Нам даже не надо ложиться в постель. Ты можешь сдать ее в лаборатории…

— Совсем лишилась рассудка. Зачем тебе это? Лучше познакомься с каким-нибудь другим парнем, выйди замуж. И у вас все получится. Естественным путем…

— Я уже сказала. Повторю. У тебя прекрасные гены. И я хочу иметь ребенка благодаря твоему донорству. В ближайшее время. Потом будет поздно.

— Почему? Разве ты старушка?

Нет, конечно. — Она с отчаянием посмотрела на Гэннона. — Но мой доктор сказал, я должна поспешить. В противном случае может получиться так, что вообще никогда не забеременею. Зачем тогда жить? Без детей? Какой смысл?

— А как насчет усыновления? — спросил Гэннон.

— Узнавала. Нужны огромные деньги, масса бумаг. Но дело даже не в этом. К чужому малышу вряд ли привыкну.

Гэннон нервно провел рукой по волосам. От волнения он сильно побледнел.

— Я не представляю… Мне нужно подумать над сказанным тобой. Все так неожиданно.

Эрика кивнула.

— Понимаю. Застала тебя врасплох. Но, надеюсь, ты поможешь мне.

— Тогда возвращайся в «Пульс». Вот такое условие.

Она усмехнулась.

— Нет.

— Но я гарантирую высокую зарплату, карьерный рост, самые интересные рубрики. Ты станешь знаменитой. Разве можно отклонять такое предложение?

— На данном этапе я думаю не о славе, а о ребенке. Для женщины это самое главное. Пожалуйста, не отказывай мне. Нужен полностью здоровый донор. Если хочешь, заключим контракт…

Гэннон чуть не выругался. Что творится с Эрикой? Кажется, ее заклинило на теме «Идеальный ребенок».

— Я свяжусь с тобой потом, мне необходимо все осмыслить. — Он пошел к двери.

— Заранее спасибо и спокойной ночи, — пробормотала она ему вслед.

Он шел к лифту, все время чертыхаясь. Ну и дела. Эрика Лейвен просто озадачила его. И что же теперь делать? Гэннон застонал. Нашла производителя спермы для пробирки. Совсем девушка сдвинулась. А если об этом узнает его дед? Просто убьет. Посчитает все оскорблением для клана Эллиоттов, представители которого были весьма консервативны в таких щепетильных вопросах.

Старшие часто говорили Гэннону, что он должен быть примером благоразумия. А тут такое! Прийти в лабораторию и… Мужчину бросило в жар. Нет, ни за что. Наверняка потом придется объясняться с близкими. Ведь узнают, как он стал отцом. Непременно узнают.

Гэннон вышел из лифта и направился в свой кабинет, рассеянно кивая здоровающимся сотрудникам.

В кабинете сразу подошел к окну. Главное — успокоиться. Глядя на огни большого города, перебирал в уме варианты своего дальнейшего поведения. Вывод сделал один: чтобы вернуть Эрику Лейвен в «Пульс», нужно постараться. Но не в плане «работы» на пробирку. Действовать нужно другими методами.

Эрика зашла в небольшой уютный коктейль-бар и присела за столиком в углу. Воспоминания, воспоминания. Когда встречалась с Гэнноном раньше, они часто посещали такие милые кафешки. У девушки сжалось сердце. Все в прошлом.

А в настоящем? Оглядевшись, она снова увидела Гэннона Эллиотта. Сама подошла к экс-любовнику, ощущая внутри невероятную дрожь. Гэннон выглядел потрясающе, как будто и не было позади тяжелого рабочего дня. Чисто выбрит, в свежей рубашке, благоухал изысканным парфюмом. И какая сексуальная улыбка. Может у любой женщины вызвать головокружение.

Эрика приказала себе держаться. Никаких эмоций.

— Спасибо, что пришла. Сядем в отдельную кабинку? — Он взял девушку за руку. — Движение на улице сильное? Как доехала?

— Машин полно. Поймала такси до того, как начал моросить дождик. Словом, не промокла.

— А я сегодня взял автомобиль напрокат. Могу подвезти тебя потом домой, если попросишь.

— Подумаю.

— Хочешь есть? — он протянул ей меню.

— Не отказалась бы от овощной закуски и легкого коктейля. Помнишь, какой я люблю?

— Мартини с персиковым соком?

— Мне всегда нравилась эта смесь.

К столику подошел официант. Гэннон сделал заказ для дамы, себе попросил принести виски и зажаренную лопатку бизона.

— Средство от изжоги прихватил? — засмеялась Эрика. — Вдруг станет плохо. С возрастом желудки у людей более чувствительны.

— Хочешь сказать, что я почти старик?

— Никто из нас не становится моложе. Но лучше скажи, почему ты вдруг захотел встретиться со мной?

— Я подумал, мы сможем кое о чем договориться. Но есть некоторые нюансы.

— Какие именно? — Эрика затаила дыхание. Неужели Гэннон все-таки поможет ей в плане искусственного оплодотворения?

Когда на днях он, ошеломленный, ушел из ее кабинета, она опустила руки. Идиотка, настоящая идиотка. Просить у бывшего любовника донорскую сперму! До чего додумалась! Но внутренний голос подсказывал девушке, что шанс есть. Нужно только проявить настойчивость.

А Гэннон тем временем продолжал:

— Итак. Ты даешь согласие вернуться в «Пульс». Мы заключаем с тобой контракт, но не простой. Условие — никогда больше не покинешь этот журнал. У тебя будет высокая зарплата, роскошный кабинет…

— И надежная дверь с секретным кодом, — добавила она. — Вдруг кто-то замыслит посягнуть на мою честь. Не войдет ни за что.

Гэннон улыбнулся.

— Ты стала язвительной.

— Просто я помню уроки прошлого. И как страдала когда-то, пытаясь кое-кого забыть.

Гэннон сделал большой глоток виски.

Эрика отпила коктейль. Главное — не нервничать, сказала она самой себе.

Да и стоит ли. У нее прекрасная должность, она с удовольствием работает в «Домашнем стиле». А нервотрепка в «Пульсе» еще та. И Гэннон постоянно будет маячить перед глазами.

— Что касается твоих планов…

— Имеешь в виду мое желание обратиться в Центр искусственного оплодотворения?

— Да. Я могу пойти на донорство, если ты вернешься в «Пульс». Но нужно подписать необходимые бумаги. Хотя, если мой дед узнает, что только после этого Эрика Лейвен согласилась вернуться в журнал, возглавляемый моим отцом, старика хватит удар. Ладно. Разберемся потом.

Стало быть, Гэннон практически согласен, подумала она. Господи, неужели?

— Но давай договоримся. Нужно соблюдать полную секретность. Мой адвокат позаботится обо всем. Правда, его сейчас нет в стране. Но ничего. Подождем.

— А когда он должен появиться?

— Через несколько недель. Совершает круиз по Средиземному морю. Медовый месяц, знаешь ли…

— А наши действия? Мне нужно приступить к работе в «Пульсе» после его возвращения?

— Нет. В редакции — сложное положение. Выходи немедленно.

— Каким образом? Мне нужно подобрать замену. Не могу же просто так бросить «Домашний стиль».

— Кандидатура есть. Донна Тимоти займет твое место. А мы уже на следующей неделе ждем тебя в своей редакции.

Эрика раскраснелась от волнения. Донна — неплохая журналистка, но передать ей бразды правления — некоторый риск. Вдруг не справится? И вообще, во всем такой стремительный темп.

— Гэннон, ради бога, не гони.

— Уже забыла? В «Пульсе» так и принято. Только скорость приносит успех.

Она сделала глоток мартини.

— А контракт будет надежный?

— Естественно. Я серьезный человек.

— Ну ладно. Однако прошу внести в документ поправку: смогу вернуться в «Домашний стиль», когда захочу.

— Хорошо, уговорила. Но ведь не захочешь. Я-то тебя знаю. Будь честна сама с собой. Ты — огненная лава. Не сможешь находиться в состоянии полного покоя.

Да, Гэннон Эллиотт хорошо знал свою бывшую любовницу. Ни один мужчина не мог проникнуть в тайники ее души. А он смог. Вот она и захотела сделать именно Гэннона биологическим отцом своего ребенка. Казалось, их связала судьба.. Пожизненно.

Но как тяжело с ним общаться. Скоро придется и по работе сталкиваться каждый день. С ума сойти. А может, потратить часть энергии на поиски другого партнера, превосходящего во всем Гэннона Эллиотта? Да где таких взять!

Принесли закуски. Парочка переменила тему разговора. Эрика спросила о бабушке Гэннона.

— Как поживает глубокоуважаемая Мив Эллиотт? У них такая любовь с твоим дедушкой! На зависть окружающим. Кстати, а где они познакомились?

— Он перевез ее из Ирландии. Простая швея. Но разве дело в этом? Главное — любовь. Дед обожает Мив до сих пор. Ведь она святая. Ее нужно носить на руках.

— Я всегда хотела поближе познакомиться с членами твоей семьи. Шикарный материал для солидного журнала.

— Неплохая идея. Для «Пульса». Под рубрику «Личность и семейный очаг».

— Ты плагиатор. Настоящий вор, — возмутилась девушка.

— Чушь. Ведь Эрика Лейвен уже в моей команде…

Она не скрывала радости. Чувствовала себя на данном этапе весьма значительной персоной. Она ведь действительно была очень талантливой журналисткой.

Они покончили с закусками, еще немного выпили, а потом Эрика взглянула на часы.

— Боже. Уже десять. Он схватил ее за руку.

— Твои часики наверняка врут.

— Посмотри на свои.

Гэннон хмыкнул и про себя выругался. Потом посмотрел ей в глаза.

— Как быстро летит время…

У нее снова все сжалось внутри. Намек понятен.

— Да. Годы уходят.

Он отвернулся, вздохнул. Как-то тоскливо.

— Подвезти тебя?

— Это было бы неплохо.

Вышли на улицу. Черный лимузин. Он открыл дверцу. Эрика проскользнула на сиденье. Гэннон последовал за ней.

— По-прежнему живешь в районе Слоуп-парка?

— Да. Мне там очень нравится.

Господи, запах мужского лосьона и виски вскружил ей голову.

Когда Гэннон сообщал водителю ее адрес в Бруклине, она сидела тихо, едва дыша. И не могла оторвать взгляда от крепких ног своего приятеля. Он всегда выглядел как настоящий спортсмен. К такому хотелось незамедлительно броситься в объятия.

Гэннон дотронулся до ее плеча, и она растерянно посмотрела на него.

— В чем дело?

— Закрой окошко, пожалуйста. Так будет лучше. А то продует.

— Да. Конечно. Слушаюсь.

На крутом повороте машину слегка занесло.

Эрика чисто машинально прижалась к груди Гэннона. Потом подняла голову, заглянула в его зеленые лучистые глаза. Он наклонился и поцеловал девушку.

— В память о прошлом.

Она могла бы резко отодвинуться. Но не сделала этого. Не сделала.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Эрика затаила дыхание. Сердце, казалось, остановилось. Она ждала этого мгновения? Ждала, и долго.

Его горячие губы. Боже, какое наслаждение. Он прижался к ней крепче. Она хотела раствориться в нем. Гэннон продолжал натиск, погладил ее шею. Эрика уже хотела большего. Ее нежные соски набухли. Девушка подавила стон. Но тело жаждало ласк.

Он дотронулся до ее груди. Пусть. Так приятно. Эрика вспомнила, как они сплетались в экстазе.

Гэннон снова поцеловал ее. Она совершенно потеряла голову. Какой потрясающий мужчина!

— Простите, мистер Эллиотт, — водитель явно чувствовал себя не в своей тарелке. — Я все понимаю, но у нас могут возникнуть неприятности с полицейскими. Стоим на одном месте уже несколько минут…

Эрика облизнула губы. Стыдно? Да не очень. Страсть захватила полностью. Возбужденный вид? Плевать. Если бы Гэннон взял ее на заднем сиденье, она бы не возражала. Сексуальные инстинкты не побороть. По крайней мере, трудно.

Но девушка все-таки постаралась успокоиться. Поправила волосы, одернула пальто. , .. — Ну, спасибо, что подвез. Ужин был отличным. Думаю, еще увидимся.

— Я провожу тебя до двери.

— Не обязательно. — Она махнула рукой на прощание.

Однако Гэннон не собирался отпускать свою «жертву».

— Карл, поезжай. Вернешься через пару часов. Я заплачу, не волнуйся.

Гэннон пошел провожать Эрику. Они на секунду остановились возле входной двери. Девушка подняла голову.

— Спасибо за…

Его пальцы дотронулись до ее подбородка.

— Мне тебя не хватало…

— Издеваешься? Ты же сам, по собственной инициативе расстался со мной.

— Это верно. Но я был заложником обстоятельств.

— Ладно, забудем о прошлом. Сохраним добрые, дружеские отношения. Мы же интеллигентные люди. И, пожалуйста, прекрати смотреть на меня, как на объект своих вожделений. Прекрати немедленно.

Он обнял ее.

— Я за себя не ручаюсь.

— Ради бога, успокойся, — прошептала она, — молю.

— Невозможно. — Он завладел ее губами и подарил страстный поцелуй, просивший о близости.

Через несколько дней Эрика пришла на редакционную летучку в «Пульсе».

Во главе стола восседал Майкл Эллиотт, справа от него сидел Гэннон, слева младший сын Майкла Тиган.

Эрика старательно прятала глаза от Гэннона. Боялась встречаться с ним взглядом.

После того что произошло перед ее особняком, она решила выработать следующую линию поведения: поддерживать с Гэнноном Эллиоттом только деловые отношения, не больше. В противном случае она не сможет нормально работать.

Девушка села за стол подальше от бывшего любовника.

— Привет, Эрика. Рад видеть тебя, — поприветствовал ее Майкл.

— Спасибо, мистер Эллиотт. Я тоже рада вас видеть, — ответила она.

— Как долго ты еще будешь разрываться между «Пульсом» и «Домашним стилем»? Нам бы хотелось, извини за выражение, использовать твой талант на полную катушку.

— Признаться, мистер Эллиотт, мне тоже надоело скакать между пятнадцатым и двадцатым этажами.

Тиган сочувственно улыбнулся.

— Чувствуешь себя теннисным мячиком?

— Сравнение не слишком удачное, но скоро я изменю положение дел.

— Когда? — резко спросил Гэннон.

Эрике не понравился его тон. Раздраженно взглянув на молодого человека, она повернулась к Майклу.

— Планирую завершить все дела в «Домашнем стиле» в течение двух недель.

— Хорошо, — одобрил Майкл. — Мы просто жаждем ежедневно ощущать исходящую от тебя энергию. Будем все равняться на тебя. Как раньше.

Девушка улыбнулась.

— Спасибо.

— Ты станешь нашей путеводной звездой, — заявил Тиган. — Тем более что наш коллектив уже готов к соревнованию.

Неожиданно раздался стук в дверь. Майкл недовольно нахмурился.

— Кто там? — рявкнул он.

Дверь открылась, и в кабинет вошла Бриджит, дочь Майкла.

— Папочка, не злись, — обратилась она к отцу. — Можно подумать, я прервала совещание о судьбе всей страны. — Девушка быстро обвела взглядом комнату и остановила его на Эрике. Усмехнулась. — О, и мисс Лейвен здесь. А мы хотели переманить ее в «Харизму». Файнола огорчится. Эрика, тебе, верно, пообещали Луну за работу в «Пульсе»? Впрочем, ты этого заслуживаешь.

Эрика не могла сдержать улыбки. Ей понравилось высказывание Бриджит.

Что же касается Файнолы… Она была главным редактором модного журнала «Харизма». Бриджит взяла ее к себе в качестве бильд-редактора. Вот и получалось теперь, что дочь Майкла скоро начнет конкурировать с собственным отцом. Пикантная ситуация.

— Пожалуйста, поблагодари Файнолу за то, что она думает обо мне, — попросила Эрика.

Гэннон закашлялся.

— Дорогая сестренка, что ты здесь делаешь?

— Ты не рад меня видеть?

— Бриджит, угомонись, — потребовал ее отец, — у нас идет летучка. Ты нам мешаешь.

— Я просто хотела сказать тебе, что не смогу прийти сегодня на обед. Пожалуйста, извинись за меня перед мамой.

Майкл кивнул.

— Хорошо. Но твоя мать расстроится.

— Я потом искуплю свою вину. Обязательно. — Она послала отцу воздушный поцелуй, затем натянуто улыбнулась всем остальным. — Удачи, господа. — И закрыла за собой дверь.

— Ладно, вернемся к работе, — проворчал Майкл.

Через час совещание закончилось, и Эрика направилась к лифту. Когда двери кабины открылись, появился Гэннон и первым проскользнул внутрь.

— Не хочешь ли подняться в столовую для руководящего состава? Надо поговорить. У меня есть кое-какие идеи…

— Нет времени. Нужно еще раз просмотреть фото комфортабельных европейских коттеджей для следующего номера «Домашнего стиля». — Она вздохнула. — О таких особнячках можно только мечтать.

Двери лифта открылись. Гэннон не отставал от Эрики. Пошел следом за ней. Девушка почувствовала легкое раздражение. Он отвлекал ее отдел.

— Послушай, оставь меня в покое. Я действительно не могу…

— Хорошо. Давай встретимся позже.

— Нет. Спасибо.

Он долго смотрел на нее.

— Это из-за того, что случилось на днях?

— Ты имеешь в виду эротическую сценку у моей двери? — спросила она, все больше раздражаясь. — Мы должны ограничить личные контакты. Главное — думать о работе.

— Конечно, конечно.

— Мне станет легче, если ты будешь держаться от меня подальше.

— Это сложно. Мы уже практически в одной команде.

— Знаю. Но для общения есть, например, электронная почта.

Гэннон рассмеялся.

— Слушай, хватит валять дурака. Или дурочку? Впрочем, неважно. Эрика, я хочу видеть тебя постоянно, находиться рядом с тобой. — Он подошел ближе к ее столу. — Ты же сама чувствуешь — нас тянет друг к другу.

У девушки сильнее забилось сердце. Как все просто у этого мужчины. И как он призывно смотрит на нее. Возьми себя в руки, бесхарактерная.

— Гэннон, не доставай меня. Ограничь со мной общение. Будет лучше для всех.

— Не уверен. Ты же собираешься использовать меня в качестве искусственного папаши. Зачем тогда сторонишься такого великолепного производителя?

— Но мы же договорились. Все произойдет в лаборатории…

— Если ты не передумаешь, — возразил он, раздвигая губы в чувственной усмешке, от которой у девушки задрожали колени.

— Я не передумаю.

— Посмотрим. Зайду завтра вечером. — И он быстро вышел из кабинета.

Эрика чуть не разрыдалась от собственного бессилия. Этот несносный красавец вновь соблазняет ее. Коварный змей-искуситель. Где бы найти противоядие?

На следующий день она отправила Гэннону по электронной почте следующее сообщение: «Встретиться не могу. Нужно пообщаться с подопечной». И это было правдой. Она совсем забросила Тиа.

Эрика быстро пообедала с девочкой, потом повела ее в редакцию показать, как идет работа над очередным номером журнала «Домашний стиль».

— Неплохие материалы, но скучные, — неожиданно заявила дерзкая девчонка. — Я бы лучше написала статью о чем-то более важном, чем о том, как расставлять цветочки на подоконниках.

Эрика внутренне согласилась с ней, но вслух сказала другое:

— В журналистике важна любая тема. И вообще, сначала научись работать, а потом критикуй старших. Нахалка.

— И все-таки, кажется, ты чахнешь в своем журнале. Вот мне, например, порой хочется прогулять школу — такое занудство. — Тиа с улыбкой посмотрела на часы-лягушку. — И тебе, я уверена, хочется сбежать отсюда. Слушай, а почему в твоем офисе такие мрачные стены? Прямо как у нас в кабинете математики. Надо перекрасить. А то хочется спать.

— Ты ничего не понимаешь в дизайне, двоечница, — пошутила Эрика.

— Тогда, может, дашь ей несколько уроков, — посоветовал Гэннон, стоя в проеме открытой двери. — Извините, я невольно подслушал вашу беседу.

Тиа оглядела мужчину с головы до ног, потом посмотрела на Эрику.

— Кто это?

— Дорогая, перед тобой мистер Гэннон Эллиотт.

— А я стажируюсь у мисс Лейвен. Классная чувиха! — Тиа засмеялась. — Учит меня жить. — Девочка схватилась за протянутую руку Гэннона. — Я думала, во главе издательского холдинга «Эллиотт» какой-нибудь старик. А вы еще ничего.

Эрика хихикнула.

— Главой холдинга много лет был и пока остается Патрик Эллиотт, дедушка Гэннона. А сам Гэннон работает в «Пульсе».

— Вот как? Не хочу обижать мисс Лейвен, но «Пульс» гораздо круче, чем «Домашний стиль».

Гэннон улыбнулся.

— Спасибо. Вот госпожа Лейвен скоро к нам и переберется. Остались лишь некоторые формальности.

Тиа, открыв рот, смотрела на свою воспитательницу.

— Ты будешь сотрудницей «Пульса»? Потрясающе. Наконец-то сменишь обстановку. А мне как бы разнообразить жизнь? Пожалуй, для начала подобью математичку отремонтировать класс. Пусть мастера перекрасят стены в веселенький цвет…

— Если ты действительно хочешь организовать ремонт в школе, позови меня, — предложил Гэннон. — Помогу.

— Ты серьезно? — удивленно спросила Эрика.

— Конечно. Я умею все.

— И обращаться с кистью?

— Это не так уж трудно.

— Личный опыт миллиардера? — Эрика хмыкнула.

— Отец приучал нас к труду с детства. Знаешь, сколько я с братьями покрасил заборов? Много. Дед тоже не давал нам сидеть сложа руки. Ковал наши характеры.

— А что же ты не остался маляром? — не сдержавшись, съязвила Эрика.

— Стремился покорить вершины покруче. Гены Гэннона не давали спокойно жить. Забавно звучит, верно?

Эрика подумала о своем. Довольно улыбнулась.

— Скажи, а какие ты в школе получаешь отметки? — он переключился на девочку.

— Ой, отстаньте, — Тиа зарделась. — Вы же не мой папочка.

— Ну ладно, ладно. Доставать не буду. Сколько вы еще собираетесь здесь пробыть?

— Уже уходим, — сообщила Эрика. — Только выпьем горячего шоколада, а потом я посажу Тиа в такси.

Девчонка наморщила нос.

— Вы можете воспользоваться моей машиной, — предложил Гэннон.

— Здорово, — обрадовалась Тиа. — Я согласна.

— Нет, нет, — Эрика пыталась протестовать.

Бесполезно.

— Значит, решено, — Гэннон будто ее не слышал. — По дороге обсудим, в какой цвет лучше всего выкрасить стены твоего класса, — обратился он к девочке.

Тиа захлопала в ладоши, а Эрика неохотно признала, что Эллиотт нашел ключик к сердцу подростка. Они болтали без умолку. Когда уселись в машину, были уже настоящими друзьями.

— Итак, какую краску выбираем? — спросил Гэннон свою новую знакомую.

— Ярко-желтую, чтобы ребята не спали на уроках…

— Исследования показывают, что желтый цвет влияет на людей не слишком хорошо, они становятся нервными, — заявила Эрика.

Гэннон посмотрел на нее вопрошающе:

— Откуда ты почерпнула эти сведения?

— Из материалов от авторов «Домашнего стиля». А вот красный цвет стимулирует, но некоторые связывают его с агрессией.

Тиа округлила глаза.

— Да у нас и так драки каждый день.

— Идем дальше. Цвет розовый. — Эрика сдула со лба прядь волос. — Да. Розовый цвет…

Тиа покачала головой.

— Хочешь, чтобы меня засмеяли мальчишки. Предложу розовый, подумают…

— Какие глупости. Ничего они не подумают. А вот ученые доказали важную вещь: розовый цвет лечит, улучшает самочувствие.

Молчание.

Гэннон, кажется, понял: Эрика исподволь предлагала девочке интересную тему. Подготовить статью о влиянии цветовой гаммы на здоровье и настроение человека.

Он посмотрел на Тиа.

— Я думаю, тебе нужно изучить этот интересный вопрос. Потом опубликуешь в «Домашнем стиле».

Получится серьезный материал, тебя заметят, как талантливую журналистку. Разве не будет приятно? Тиа открыла рот.

— Я? Написать большую статью для «Домашнего стиля»? И в журнале увидят мою фамилию? Уже сгораю от нетерпения. Вот друзья-то удивятся. Конечно, было бы приятнее опубликоваться в «Пульсе» или в «Харизме». Но и в «Стиле» круто. Мое имя — в глянцевом журнале. Класс!

— Но сначала нужно собрать материал, — посоветовала Эрика.

— Понимаю.

— А потом мисс Лейвен отредактирует твою статью. Сделает из нее конфетку. — Гэннон улыбнулся девочке.

— Хорошо. Я тоже буду стараться, — кивнула Тиа, когда они остановились перед ее домом. Она схватила за руку сначала Эрику, потом Гэннона. — Большое вам за все спасибо. Я не разочарую вас. А вы, мисс Лейвен, просто чудо. Благодаря вам в моей жизни появится интересное дело…

Эрика обняла свою подопечную. В сердце кольнуло. Будто свою дочь прижала к груди.

— Я знаю, ты справишься, Тиа.

— Поработаю как следует.

Гэннон открыл дверцу машины и помог девочке выйти.

— Пока! — крикнула она и побежала к входной двери.

Эрика и Гэннон подождали, пока Тиа войдет внутрь здания. Потом Гэннон передал шоферу адрес Эрики.

Обуреваемая различными эмоциями, она совсем растерялась. Гэннон был сегодня таким обаятельным, таким милым. И он через несколько минут покинет ее? Она строго поджала губы, положила сумочку справа от себя и застыла. Только бы не броситься самой в объятия этого красавца.

— Ты вел себя, как настоящий педагог. Спасибо тебе за Тиа. Но как быстро ты нашел подход к девчушке. Поразительно.

— Спасибо за похвалу, — загадочно улыбнулся Гэннон. — Думаю, и с тобой мы снова подружимся.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Снова подружимся.

Сердце Эрики забилось сильнее, у нее даже пересохло во рту.

Голос Гэннона нарушил ход ее мыслей.

— В субботу после обеда мы отправляемся на баскетбольную площадку. Не хочешь поиграть?

— На чьей стороне?

— Естественно, в пользу «Пульса». Нашей команде нужна высокая, спортивная женщина. Игрока с твоим ростом подобрать достаточно сложно.

Эрика не знала, что ей делать: развеселиться или оскорбиться. Кажется, ее принимали за каланчу.

— Я буду действующим игроком?

— Можешь просидеть на запасной скамье хоть целый день.

— Тогда к чему этот спектакль?

— Ну, у меня свои соображения…

— Я буду символом женщины, которую мужчины держат при себе на всякий случай?

— Какая глупость…

— А Файнола и Бриджит будут играть?

— Не столь важно. Кстати, ты помнишь Афину Вейнрайт?

— Высокая дама средних лет, редактор из «Пульса». Да, я помню ее.

— Увы, переехала в Айдахо. И теперь мне нужен запасной игрок, а кругом одни пигмеи.

Она заметила неподдельное отчаяние на красивом лице Гэннона.

— Настоящих асов не осталось, — печально произнес он.

— Говоришь о баскетболе как о чем-то глобальном. — Эрика была удивлена. — Но я готова ввязаться в бой. Дашь мне поиграть хотя бы первые пятнадцать минут? Если не выдержу испытания, посадишь на скамью запасных игроков.

— Договорились.

— А где сейчас твой адвокат? — Девушка неожиданно переменила тему. — Он оформил бумаги на предмет нашей интимной сделки?

— Мой адвокат скоро появится. Не сомневайся.

Шофер остановил машину перед особняком Эрики.

— Позволь проводить тебя до двери, — Гэннон был уверен в ее согласии.

— Ни в коем случае.

— Ты мне не доверяешь?

Боже, Эрика не доверяла самой себе.

Гэннон Эллиотт поставил Эрику Лейвен на все три игры. Его дядя Дэниел и кузен Каллен явно были в восторге.

Эрика со страшной скоростью набирала очки для сборной команды «Пульса».

Брат Гэннона Тэг даже затаил дыхание.

— Хорошо, что ты заполучил эту великаншу. Марго, играющая в команде соперников, ей и в подметки не годится. «Мгновенный снимок» может отдыхать. Кстати, что Марго делает в этом журнале?

— Внештатный редактор, — ответил Гэннон, стирая пот со лба.

— Заявляю, хорошо, что ты взял Эрику. Тем более, что Чарлз ушиб лодыжку.

— А я вообще молодец, — согласился Гэннон, перехватывая мяч, который послал ему Каллен.

Гэннон сгруппировался. Вот только никак не мог оторвать взгляда от упругих ягодиц Эрики. Соблазнительное зрелище. К тому же он знал, как выглядит девушка обнаженной. И это знание подогревало инстинкты, не имеющие ничего общего с баскетболом.

— Мне кажется, Гэннон, Эрика — потрясающая женщина. — сказал Каллен. — Я мог бы поклясться, что таких больше нет на свете.

Гэннон подбросил мяч над головой, резко послав его в корзину. Эрика восхищенно зааплодировала. Команда «Пульса» побеждала.

— Гэннон, ты ведешь себя так, как будто мы соревнуемся за положение в холдинге «Эллиотт»! — прокричал Каллен.

— А разве нет?

Спустя пять минут Эрика выиграла победные очки.

— Здорово! — Тэг хлопнул ладонью о ладонь Гэннона и повернулся к Эрике. — Ты спасла наши задницы.

— Преувеличиваешь. — Она улыбнулась — Но я старалась.

Гэннон протянул руку бывшей любовнице, сжал ее пальцы. Щеки у Эрики порозовели, лицо горело от напряжения. Ее непокорные локоны стремились высвободиться из-под эластичной повязки. Вид девушки напомнил ему о том, какой она была, когда он в первый раз затащил ее в постель.

— И как только тебе удается так хорошо выглядеть? Даже после столь напряженной игры? — спросил он, понизив голос.

Эрика покраснела.

— Но я же должна нравиться мужчинам…

Гэннону стало интересно, каким именно. Но он спросит об этом позже.

— Мне нужно бежать, — сообщила Марго. — Много дел. Извините, что проиграли, — обратилась девушка к Дэниелу.

— Это не ваша вина. Просто команда соперников была сильнее. Вот и все. Спасибо за поддержку. Молодец, Эрика, — крикнул Дэниел. — А может, переберешься в «Мгновенный снимок»? Женщине с твоими талантами у нас всегда найдется место.

— Держись подальше от мисс Лейвен, — посоветовал Гэннон, встав перед Эрикой.

— Тпру! — с улыбкой парировал Каллен. — Понимаю, твоя фаворитка? Думаешь, она поможет Майклу попасть в главный офис холдинга?

— Хватит грызни, — возмутилась Эрика. — Вы же одна семья, не так ли?

— Именно так, — констатировал Дэниел. — Но мы азартные люди. Вот в чем проблема.

— Азартные во всем, — добавил Гэннон, протягивая руку дяде.

— Борьба закончится только к будущему году, — напомнил Дэниел.

— Через одиннадцать месяцев и две с половиной недели, — уточнил Гэннон.

Дэниел и Каллен усмехнулись.

— Жаль, не смогу попить с вами пива, — извинился Каллен. — У меня полно дел.

— И у меня тоже. — Тэг ретировался.

— В общем, до встречи, — Дэниел многозначительно посмотрел на Эрику.

Гэннон схватил полотенце.

— Пойду в душ. Пожалуйста, дождись меня. Отобедаем в честь твоего вклада в нашу игру…

— В честь того, что я уберегла твою задницу? — Вопрос Эрики прозвучал достаточно грубо.

Гэннон покачал головой и бросил в нее полотенце, намеренно промахнувшись.

— Моя задница — это моя задница. А я все равно приглашаю тебя пообедать.

— Вряд ли это можно назвать хорошей идеей.

— Почему?

— История повторяется. Итоги наверняка будут неутешительными.

— Но я же не в постель тебя приглашаю. Хотя ты ведь хочешь ребенка…

Она подняла руку.

— Минутку. Мне просто нужны твои гены.

— Если тебе нужны мои гены, значит, тебе что-то во мне нравится.

— К сожалению, — пробормотала она. — Мне надо идти.

Он схватил ее за руку.

— Подожди. Послушай…

— Отстань. Увидимся в понедельник.

Когда она уходила, он почувствовал легкое раздражение. Нахмурился. Понял, чего ему не хватает. Эрика была нужна ему в постели. Сексуальное желание не побороть.

Она чертовски возбуждала его. Трудно подавлять свои инстинкты. Тем более что сейчас он встречался с нею практически ежедневно. Поначалу-то думал, что тяга к этой девушке угасла. Ничего подобного. Постоянно вспоминал их страстные ночи.

И при чем тут советы деда? Старик вбил ему в голову ерунду: будь положительным во всем, подавай пример ближнему. Может, так и надо. Но жизнь диктует свое. Однако необходимо взять себя в руки. Погрузиться в работу, например, чтобы не думать о мисс Лейвен.

Эрика приняла приглашение на обед от Джессики и Паулы. Они встретились в шикарном ресторане, известном своими блюдами из морепродуктов. Паула намекнула хозяину заведения, что перед ним важные персоны, и тут же их усадили на самые удобные места. Мгновенно принесли коктейли.

— Только не надо выпендриваться, — Эрика сделала глоток мартини. — Не люблю я этого пафоса.

— Впечатление произвести — это очень важно, — возразила Паула, изучая меню. — Но субботний вечер без мужиков, господи, как же скучно. Не правда ли?

Джессика встрепенулась.

— Может, позвоним моему приятелю?

— Ты имеешь в виду парнишку Билла? Такой чудак. — Паула скривилась.

— Он не чудак, к тому же классный ортопед. И, между прочим, может помочь Эрике осуществить ее планы. Ну, вы понимаете, о чем я.

Лейвен чуть не подавилась.

— Ты серьезно?

— Более чем. Тебе ведь нужен ВТК?

— Какой еще ВТК? Джессика засмеялась.

— Высокий. Темноволосый. Красивый.

— Девочки, давайте лучше сначала поедим, а потом уже все обсудим. — Паула кивнула официанту. — Пора сделать заказ. Я умираю от голода.

— Я тоже. Наверное, сгорели тысячи калорий, пока играла в баскетбол. — Эрика взялась изучать меню. Одновременно подумала: стоит ли рассказывать подругам, что сама выбрала будущего биологического отца своего ребенка? Нет, главное не проболтаться. — Закажу-ка я себе креветки, — Эрика улыбнулась официанту.

Ее подруги тоже сделали свой выбор. Через несколько минут Джессика обратилась к Эрике.

— У моего знакомого есть друг. Красавец, умница и с чувством юмора.

— Прямо как я, — хихикнула Паула.

— Нет, приятель Билла много лучше, — поставила ее на место Джессика. — Он точно подойдет Эрике. — Она заглянула Лейвен в глаза. — Его зовут Джералд. Парень очень хорош собой. И я уже рассказала ему о тебе?

— Что именно?

— Охарактеризовала так: ты — стройная, не обделенная интеллектом красотка. Он должен обязательно позвонить тебе.

— Дала ему мой номер телефона? Сообщила о моих планах?

— Нет, в подробности я не вдавалась. А вдруг ты захочешь иметь с Джером нормальные, естественные отношения? Не потащишь в лабораторию.

Эрика подумала о Гэнноне. Нет, в любом случае отцом ее ребенка будет он. Только нужно подписать все необходимые документы.

Она сделала еще один глоток мартини. Напиток успокаивал. Но что, если знакомый Джессики намного круче Эллиотта? Может, все-таки пообщаться с ним?

— Послушай, если у вас с Джералдом ничего не получится, за него возьмусь я. — Паула хмыкнула. — Это будет интересно.

В понедельник днем Эрика Лейвен перебралась в «Пульс».

После того как она покинула территорию «Домашнего стиля», ее одолевали противоречивые чувства. В «Пульсе» работали в основном мужчины. Нужно теперь перестраиваться, подлаживаться под их непростые характеры. Ничего, получится. Эрика была в этом уверена.

Девушка поставила на письменный стол свои любимые часы и маленькую настольную лампу с шелковым абажуром. Затем отправилась на встречу с семейной парой, решившейся на искусственное оплодотворение.

Когда вернулась с задания, уселась за компьютер. Нужно быстренько вложить в его память взятое интервью. Погрузившись в работу, Эрика даже не услышала тихого стука в дверь.

Через пару секунд постучали сильнее.

— Войдите, — крикнула она, не задумываясь, кто ее беспокоит.

— Я принес поесть. — Гэннон, стоя в дверном проеме, улыбался. — Наверняка проголодалась.

У нее даже заурчало в животе.

— Подожди, мне нужно еще несколько минут… — Эрика уставилась в экран. Она практически уже все напечатала. Скоро материал будет готов полностью.

Однако нужно сделать перерыв. Не мешало бы и подкрепиться.

— Хватит работать, пчелка. — Гэннон поставил на стол коробки с едой. Он провел рукой по слегка взлохмаченным темным волосам и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. — Душновато здесь. Надо включить кондиционер. Кстати, похоже, в редакции мы одни. Остальные уже разбежались.

— Да. Только я что-то заработалась. А что в коробках?

— Сейчас увидишь. — Он открыл одну из больших картонок. — Угощайся.

Устрицы, авокадо, бананы в шоколаде. Отличный набор.

— А это зачем? — спросила она, вытаскивая холодную бутылку шампанского и два бокала.

— Для поднятия настроения.

Эрика подозрительно посмотрела на Гэннона. Решил повеселиться?

— И где ж ты все это раздобыл?

— Ходил в супермаркет вместе с Джеральдиной Каноуд.

— Твоя подружка?

— Моя старушка. Это наш редактор. Занимается проблемами диетологии, и ей шестьдесят три года.

У Эрики снова заурчало в животе. Голод взял верх над подозрительностью.

— Ладно, верю. Давай поужинаем. — Она указала на стол. — Кстати, что это ты вдруг так задержался в редакции?

— Очень много дел. Журналистика — это непрерывный процесс. Ты же знаешь. Однако и отдых порой требуется. — Он многозначительно посмотрел на девушку.

— Не могу не согласиться. Да, но устрицы я как-то не очень люблю. Так что ешь их сам.

— С удовольствием. — Он мило улыбнулся.

Эрика чуть не растаяла от этой улыбки. Скрывая волнение, вытащила две пластиковые ложки и несколько салфеток.

Гэннон придвинул кресло ближе к столу.

— Авокадо с приправой из базилика, — указал он на небольшой лоточек.

— Очень вкусно. Просто замечательно.

Гэннон откупорил шампанское. Наполнил бокалы и прочитал приклеенную к бутылке рекомендацию: «Добавьте в напиток немного ванили».

— Обойдемся, где ж ее сейчас взять. — Мужчина сделал глоток. — Неплохое. Но с ирландским виски, конечно, не сравнить.

— Нет, шампанское лучше. — Эрика зачем-то подула на пузырьки. — Восхитительно. — Она, не удержавшись, сразу отпила четверть бокала. — А что в маленькой коробке?

Гэннон посмотрел внутрь.

— Инжир.

— Отлично. И полезно.

— Во всех отношениях. Стимулирует некоторые процессы в организме. Возбуждает, одним словом…

Чувствуя, что заливается краской, она откашлялась.

— Ты знаешь это точно?

Он облизнул губы. В его глазах появился откровенно сексуальный призыв. У девушки даже все загорелось внутри. Она почувствовала прилив крови. Соски моментально напряглись. И зачем он только мучает ее? Опять хочет соблазнить?

Нужно сейчас же прекратить совместный ужин. Пусть Гэннон уходит.

— Я съем банан? — спросила девушка, готовясь к расставанию.

— Конечно, — многозначительно улыбнулся он.

Она проглотила сразу неприлично большой кусок.

— Вкуснятина. Не переспелый. — Девушка провела языком по губам.

Гэннон совсем распалился, наблюдая за Эрикой.

— Хочешь кусочек? — спросила она.

Мужчина сглотнул и снова заглянул в коробку.

— Отведаю лучше клубники. Моя любимая ягода. — Он вонзился зубами в первую.

У Эрики перехватило дыхание. От жгучих воспоминаний сильнее забилось сердце. Вот так он покусывал когда-то и ее соски. Девушка почувствовала невероятное возбуждение. Сжала губы, не давая внезапно родившемуся где-то внутри стону прорваться сквозь гортань.

Эрика доела банан в шоколаде до конца и облизнулась, как кошечка после сытной трапезы.

— В коробке осталось еще кое-что. — Он вытащил оттуда две палочки лакричного корня. — Это растение используется в медицине. Препарат из него вызывает желание. Особенно полезен лакричник для женщин.

Лучше Гэннона ее еще не возбуждал никто, подумала Эрика. А то корень какой-то, ерунда. Самым сильным стимулятором для нее всегда был Эллиотт.

Но, конечно, об этом она ему не скажет. Вслух произнесла следующее:

— Что ж, посмотрю, как это действует. Через полчаса я встречаюсь с ВТК, а потом…

Гэннон нахмурился.

— С каким таким ВТК?

Она поднялась, хватая из шкафа пальто.

— ВТК — значит, высокий, темноволосый и красивый. Вот с кем предстоит свидание.

— У тебя есть близкий друг? — В голосе Гэннона звучала ревность.

— Пока с ним даже не знакома. Первая встреча…

— А как же я, наша договоренность насчет моего донорства?

— Пока остается в. силе. Но мне ведь нужно и личную жизнь устраивать. В общем, спасибо, что спас от голода. И счастливо. — Она выпорхнула из редакции.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Гэннон Эллиотт просмотрел пункты контракта о найме Эрики Лейвен на работу в «Пульс». Затем взглянул на часы. Около шести. Она должна быть еще в своем кабинете. Решительно направился туда. Надо же показать девушке документ. Постучал, вошел.

Эрика подняла глаза и будто почувствовала удар ниже пояса, лишь от одного взгляда экс-любовника. Закрыв за собой дверь, он приблизился к ее рабочему столу. Предложил ознакомиться с черновиком контракта.

— Если у тебя возникнут вопросы, можем все обсудить за ужином в каком-нибудь ресторанчике.

— Вопросы буду задавать завтра. И в помещении редакции.

— Боишься пойти со мной в ресторан? С чего бы это? Ты же не пугливая школьница, — Гэннон пытался задеть Эрику. Ему, как ни странно, нравилось, когда девушка злилась.

— Не боюсь. Просто нужно быть во всем осторожной.

— Опасаешься сплетен?

— Когда-то мы постоянно прятались. Именно из-за разговоров…

У него заныло в груди.

— Но наша любовь друг к другу от этого ведь не становились слабее. И я хотел сохранить ее…

— Но не удалось. — Эрика грустно улыбнулась.

— Ни один из нас тогда не был готов к семейной жизни…

— И сейчас ничего не изменилось.

Он не мог в душе не согласиться. Теперь, когда идет борьба за пост главы холдинга «Эллиотт», Гэннон будет вкалывать еще больше. Какая уж там семья.

— Но ты же не станешь отрицать существующее между нами притяжение?

— Нельзя отрицать очевидного. Но за последнее время я многому научилась. Нужно сдерживать свои эмоции. К тому же, когда мужчину интересует только секс, это жестоко с его стороны.

— Ой! Какой я бессердечный.

— Ты просто очень практичный. Даже в любовных отношениях.

— Практичность — своего рода защита. А если бы я не был с самого начала честен с тобой, то, может, у нас вообще бы ничего не получилось. Но мы, по крайней мере, приятно проводили время…

— Звучит несколько цинично и легковесно. И о какой такой любви вообще можно говорить? Но я прощаю тебя, даже переняла твой принцип. Теперь также подхожу ко всему по-деловому. Вот вернулась в «Пульс» в обмен на твою предстоящую услугу в плане искусственного оплодотворения.

Гэннон начинал чувствовать себя племенным быком. А еще он понимал, что идея Эрики, мягко говоря, странная. Зачем идти в лабораторию, когда можно сделать все естественным путем? И мужчина решил тянуть время. Наверняка мисс Лейвен одумается.

Но для чего она встречается с другим? Гэннон разозлился.

— Как твой ВТК? Не скажешь?

— Он был очень мил во время нашего свидания. Очень. Я отвечала ему тем же.

— Подействовал чудо-корень?

— Не твое дело.

— Мое. Мне не нравится разжигать огонь в женщине, дабы она потом согревала другого мужчину.

Эрика громко расхохоталась.

— Смешную вещь ты сейчас сказал.

— Почему это?

— Не хочется льстить твоему самолюбию, но о тебе мечтают столько женщин. А ты вдруг взялся ревновать меня. Лучше позвони своим подружкам. Сразу прибегут. Вот и сгорай в костре их любви. Только меня оставь в покое. Я уже настрадалась. Хватит. И вообще, если тебе не нравится, что ты подогреваешь много горшков, а ест из них кто-то другой, смени тактику. Или смирись.

— Твоя пламенная речь заслуживает похвалы. И что, я действительно объект вожделения? Мне никто еще не говорил подобного.

— Но это правда.

— Даже не задумывался над столь интересным фактом.

— Слишком много работаешь, красавчик.

— Не могу понять, ты делаешь мне комплименты или оскорбляешь?

— Просто выкладываю все начистоту.

Гэннон пристально посмотрел на Эрику. Да. За время их разлуки она очень изменилась. Стала намного независимее. Он почувствовал, что это даже будоражит его. Какая женщина! Красивая и гордая. Она и раньше привлекала к себе взоры мужчин. А сейчас и подавно. Гэннон разволновался, в нем росло желание. Эрика Лейвен окончательно вскружила ему голову. Как никогда. Сочетание в ней твердости характера и в то же время манящей сексуальности притягивало будто магнит.

И хотя Гэннон сознавал, что возобновление служебного романа вряд ли пойдет ему на пользу, он все равно решил действовать, добиваться восстановления близких отношений с мисс Лейвен. Она полностью захватила его внимание. Чертовски хотелось прижать девушку к себе.

Гэннон еле сдерживался. Деловым тоном произнес:

— Изучи как следует контракт. Дай знать, если появятся вопросы.

— Хорошо. Просмотрю его сегодня.

— Кстати, мой отец отбирает самых достойных представителей «Пульса» для похода на грандиозный прием, который устраивает посол Индии. Он состоится завтра вечером. Не хочешь пойти? Замолвлю словечко.

— Мероприятие будет наверняка интересным. А можно я захвачу с собой друга?

Гэннон замолчал, испытывая острое чувство ревности. Но потом, взяв себя в руки, произнес:

— Конечно, конечно. Сообщи его имя моей секретарше.

На следующее утро погода преподнесла сюрприз. Весь Нью-Йорк был завален снегом. Руководство холдинга «Эллиотт» распустило сотрудников по домам. Ожидались перебои в подаче электроэнергии и непредсказуемое число автомобильных аварий. Лучше отсидеться в кругу семьи.

Однако Эрика не хотела уходить из редакции. Ей не к кому было спешить. Воспользовавшись тишиной, закончила кое-какую работу в «Домашнем стиле», потом взялась готовить статью для «Пульса».

Через пару минут по электронной почте поступило сообщение от секретарши Гэннона. Прием в резиденции индийского посла из-за непогоды отменялся. Впрочем, и к лучшему. Девушка была не уверена, хочет ли она снова увидеть Джералда.

Когда она познакомилась с ним, поначалу молодой человек показался ей привлекательным и умным. Но потом, по какой-то непонятной причине, он стал вызывать у нее раздражение. Интерес угасал.

Эрика сосредоточилась на статье. Около пяти, расслабившись, выглянула в окно. Сколько снега, и транспорт встал. Решила сделать себе чашечку горячего шоколада. Домой совершенно не хотелось. Прошла через опустевший коридор редакции, чтобы налить воды в кофейник. На обратном пути заметила, что дверь в кабинет Гэннона приоткрыта. И свет горит.

Ей очень хотелось поболтать с Эллиоттом, но девушка ускорила шаг. Чуть ли не бежала в свою комнату.

Однако набранная скорость не помогла. Гэннон быстро догнал ее.

— Я тоже хочу кофе. Угостишь?

Эрика вздрогнула от неожиданности. Он стоял прямо за ее спиной.

— Собиралась готовить горячий шоколад.

— И это подойдет. На улице-то что творится. Зато здесь можно согреться. Пусть вьюга бесится себе. А мы вдвоем поблаженствуем. В редакции больше никого не осталось… — Он хитро улыбнулся.

Она почувствовала, что краснеет.

— О'кей. У меня несколько пакетиков с растворимым шоколадом. Так и быть, поделюсь. Но ты же обычно пьешь кофе. Разве не можешь попросить свою помощницу приготовить чашечку?

— Я ведь сказал: все разошлись по домам. Только мы с тобой…

Она включила электрический кофейник.

— Какую кружку мне выделишь? С видом нью-йоркского небоскреба?

Даже про нее не забыл, удивилась Эрика. Когда они оставались раньше наедине, он всегда пил кофе именно из этой кружки. Значит, помнил все до мельчайших деталей? Приятно. Но, впрочем, это незначительный факт. Какая-то несчастная кружка, причем давно разбившаяся, что стало весьма символичным. Их роман закончился достаточно быстро.

— Извини, но той кружки уже нет. Могу предложить другую. Мне подарили ее в «Домашнем стиле» на Рождество.

— О! Вместо небоскреба изображена миллионная купюра. Подойдет. — Гэннон слегка щелкнул пальцами по фарфору. — Не хватает только хотя бы еще одного нолика…

Эрика высыпала в кружку пакетик с шоколадом, налила кипятка. Помешала все пластиковой соломинкой.

— Угощайся.

— Спасибо. — Он попытался сесть к девушке поближе.

— Стоп. Не следует переходить границу…

— Для меня опасно? А как насчет ВТК? Парень сделал это?

— У нас пока платонические отношения. — Эрика не переставала удивляться поведению Гэннона. Раньше он ее совсем не ревновал.

— Платонические? Верится с трудом.

— Ну и не верь. А как твоя личная жизнь? От ее вопроса он, странное дело, смутился.

— Главное для меня — работа. Тем более сейчас. Идет нешуточная борьба за пост главы холдинга.

— И с девушками не общаешься? Просто невероятно. Такой мужчина пропадает.

Он покачал головой.

— Было время, когда ты не решалась дерзить мне. Я помню Эрику Лейвен другой — робкой и покладистой.

До того, пока ты не разбил мое сердце и не растоптал мои чувства.

— Извини, но мне нужно отредактировать статью. Ты разве не собираешься домой?

— Да нет пока. А что за статья?

— О достижениях женщин в большом спорте.

— Феминисткам она наверняка понравится.

— Полагаю, да. И не только им. Об известных спортсменках интересно читать всем. Как они живут, в каких условиях тренируются, сколько получают за свои рекорды… К сожалению, мне стали известны факты их дискриминации в этом плане. По сравнению с мужчинами подвиги женщин-спортсменок оцениваются в меньшие суммы. Разве это справедливо?

— Ты взялась за серьезную тему. Молодец.

— Спасибо. — Его похвала, как и горячий шоколад, согрели девушку. Но она не собиралась терять бдительность. Пусть Гэннон побыстрее уходит. Так будет спокойнее. — В общем, я полностью погружаюсь в работу…

— Намекаешь, что мне пора идти?

— Сообразительный господин.

— Спасибо за угощение.

— Пожалуйста. — Эрика уставилась в экран компьютера.

Гэннон все-таки покинул ее кабинет.

Через полчаса она взглянула на часы. Что-то не работалось. Как за окном? Снег идти перестал, пробки на дорогах рассосались. Впрочем, домой можно поехать и на метро. Ничего страшного в этом нет.

Обмотав шарфом шею, надела пальто и шляпу. Взяла свою сумочку, выключила свет и вышла в коридор.

Проходя мимо кабинета Гэннона, не останавливаясь, крикнула:

— До свидания!

— Если подождешь минутку, я подвезу тебя домой на машине.

Эрика колебалась. Уж больно ей не хотелось плестись до метро, а потом спускаться в подземку. То ли дело ехать в теплом авто. Гораздо приятнее. И… она согласилась.

— Спасибо. Буду очень признательна.

Гэннон быстро накинул на плечи длинное черное пальто.

— Только что говорил со своим шофером. Повсюду проблемы с электричеством. Вот стихия. Натворила бед. Хорошо, в нашем здании есть собственный генератор. В экстренных случаях он просто необходим…

— А у меня дома никаких особых ЧП никогда не случалось. Везет пока. Хотя нет. Как-то отключили электроэнергию на пару часов. Но ничего, я пережила.

— Как согревалась? Помогал ВТК? — спросил Гэннон, нажимая кнопку лифта.

Во-первых, я познакомилась с Джером совсем недавно. Во-вторых, он никогда не был у меня дома. — Эрика разозлилась. — И вообще, что ты меня достаешь? Моя жизнь — это моя жизнь. Понятно?

Лифт как-то слишком медленно полз вниз.

— Не сердись, я просто ищу тему для разговора. А тебе не хочется говорить о своем приятеле?

— Нет. А как Лидия? — Она нанесла ответный удар.

Гэннон удивленно вскинул брови.

— Лидия?

— Да, Лидия. Ты, кажется, встречался именно с нею, после того как бросил меня.

— Я не бросал тебя.

— Не бросал? Хватит издеваться. Забыл? «Слухи о нашей связи вредят моей карьере. Думаю, нам надо разбежаться. Репутация дорогого стоит». Не твои ли это слова?

Они доехали до первого этажа.

— А вот и машина. Мы можем продолжить дискуссию в ней.

На улице снова пошел снег. В лицо бил пронизывающий ветер.

Дверцу открыл услужливый шофер.

— Добрый вечер, мистер Эллиотт. Мэм, прошу.

— Извини, что вытащил тебя в такую погоду, — обратился к своему водителю Гэннон. — Но надо отвезти мисс Лейвен домой. С комфортом.

Эрика устроилась на заднем сиденье.

Внутри был так тепло. Блаженство. Шофер поставил кассету с джазовой музыкой. Девушка обожала джаз. Все как по заказу.

Гэннон снова обратился к Эрике:

— А ты никогда не задумывалась над тем, что я прекратил наши отношения ради тебя?

— Пытаешься выкрутиться? Сам же говорил, что боишься своего деда. Якобы старик не одобряет служебные романы. Ты и смалодушничал.

— Да, мой дед — суровый человек. Но меня прежде всего волновала твоя репутация.

— Послушай, только не перехитри самого себя.

— Дорогая, ты не понимаешь, что такое семейный клан. Власть предполагает некоторые ограничения в личной жизни. Людей со стороны моя родня побаивается. Нужна длительная проверка… И вообще я не хотел, чтобы желтая пресса лезла мне в душу, освещала мои так называемые похождения.

— А как же Лидия? После того как ты бросил меня, ее имя, да и твое не сходили с газетных полос.

— Журналисты все перепутали. Лидия никогда не была моей любовницей, не работала в холдинге. Мы просто дружили. Но ей очень нравится, когда ее фото появляется на страницах изданий, освещающих светскую жизнь. Вот и попала в «огромный список» моих пассий.

— А она красивая. Вы оба — замечательная пара, — Эрика не могла скрыть обиду.

— Ты все еще не понимаешь. Ну, хорошо. Признаюсь честно. Все-таки у нас были кое-какие отношения. Но это длилось недолго. И я стал встречаться с Лидией, чтобы отвлечь внимание от тебя. Слишком неприятными слухами оброс наш роман. Может, нам с тобой завидовали? Не знаю. Но ты мне слишком дорога. Я не хотел навлекать неприятности на твою голову.

Она ему дорога? Эрика не верила своим ушам. Их отношения что-то значили для него? Нет, тогда бы он ее не бросил.

— Скажу тебе больше. Я всеми силами оберегал тебя от газетчиков. И вообще, после окончания колледжа у меня была цель — обручиться с любимой женщиной без всяких сенсаций и невероятных домыслов. Жениться в скромной обстановке, как делают это нормальные люди, а не отпрыски богатейших семей.

— Учитывая высокий статус твоей родни, это почти невозможно.

— Еще посмотрим. Время покажет.

Она не стала дальше развивать эту тему. В голове лишь звучало одно: Гэннон оберегал ее. Верить ли сказанному?

Девушка посмотрела в окно. Господи, а почему вокруг такой мрак? Ее улица погрузилась в темноту. И фонари не горят. Кошмар.

— Похоже, в твоем квартале отключили электричество.

— Да. Но, надеюсь, ненадолго.

— А может, поедем ко мне? — предложил он. — Без света страшновато.

Она покачала головой.

— Спасибо за приглашение. Но я уверена, что это временно. Главное — в доме есть свечи и маленький телевизор, работающий на батарейках. Отец подарил мне его на Рождество.

— А если в твоем доме холодно?

— У меня есть теплые одеяла и шерстяные носки.

— Отлично.

Когда шофер остановил машину, Эрика схватилась за ручку дверцы.

— Спасибо, что подвезли. В общественном транспорте ехать — удовольствие маленькое.

— Скажи, просто любопытно, но почему ты все-таки согласилась сесть со мной в одну машину, а от поездки в гости отказываешься?

— Боюсь запутаться в сетях сексуального маньяка, — Эрика засмеялась. — В машине меня бы мог спасти от домогательств этот весьма порядочный на вид водитель, в твоем доме не спасет никто.

— Может, ты еще назовешь меня серийным убийцей? Вот дурочка.

— Нет, конечно. Однако сейчас ты похож на Большого Плохого Волка. Явно хочешь сожрать ускользающую добычу. Гэннон, спасибо, что подбросил. Спокойной ночи.

Она вылезла из машины, поспешила к входной двери своего дома. Повернулась, чтобы помахать на прощание, и… получила удар снежком в плечо.

— Подожди, я прошу, — через пару секунд Гэннон догнал ее. — Извини, но я не промахнулся. Меткий стрелок.

— А ты ведь наверняка целился мне в спину.

— Сдаюсь, угадала.

— Но это же нечестно.

— Я просто хотел привлечь твое внимание. И вообще ты ведешь себя глупо.

— Что-что?

— Ты странная девочка. Я предлагаю тебе поехать в мою теплую, роскошную квартиру, нет же, упрямишься. Лучше замерзать, да? — Он поднял руки. — Обещаю, я не буду прикасаться к тебе. Если, конечно, ты сама этого не захочешь.

Коварный. Ее не провести. Он что, считает себя неотразимым? Да она никогда в жизни первая не бросалась в его объятия. Инициатором всего был сам Гэннон. Сам решил и покинуть ее. После этого она так настрадалась. Уязвленное самолюбие не давало нормально дышать. Хватит, она больше не позволит манипулировать собой. Не кукла.

— Я не собираюсь набиваться…

— Понимаю. Слишком гордая.

— Просто это для женщины унизительно. — Она повернулась к двери.

Ее остановила сильная рука на плече. Сердце забилось чаще.

— Послушай, Эрика. Хватит капризничать. Поедем ко мне. Я не могу допустить, чтобы ты замерзала здесь в темноте. Выпьем хорошего вина, согреемся, посмотрим какое-нибудь кино…

— Вино ударяет в голову.

— Но надо же иногда расслабляться. — Его взгляд задержался на ней. Какая привлекательная девушка. Лучшая в мире.

Ну давайте, милые, приказала она мысленно своим ногам. Ступайте в дом.

Эрика Лейвен не сдвинулась с места.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Гэннон был отличным психологом и прекрасно понимал ее состояние. Девушка боролась сама с собой. Ему стало ее немного жаль. Зачем так мучаться? Зачем подавлять в себе нормальные желания? Ах, Эрика, я ведь знаю, что с тобой происходит. Ты плохо умеешь скрывать эмоции, ты вся как на ладони, как открытая книга… Но это-то и нравилось Гэннону. В отличие от других мужчин, он не слишком любил непредсказуемых, хитроумных женщин.

Тогда почему он порвал с нею год назад? Ведь думать об Эрике Гэннон не переставал никогда. Перед глазами постоянно вставал ее милый образ. А когда в канун Нового года его дед объявил о замещении вакантной должности главы холдинга, Гэннон тут же снова вспомнил об Эрике. Нет, конечно, на такой высокий пост она не потянет, но, поскольку очень талантлива, поможет «Пульсу» стать еще популярнее. Глядишь, главный редактор этого журнала и получит пост президента корпорации «Эллиотт».

Однако в данный момент Гэннона волновало совсем другое. Он стоял рядом с женщиной не только умной, но и весьма привлекательной. И ему снова хотелось обладать ею. Ведь были же они когда-то любовниками.

— Если ты не поедешь ко мне, я сойду с ума. Разве можно отказывать такому великолепному мужчине? — Гэннон засмеялся.

— Ты слишком высокого о себе мнения. Думаешь, если у тебя куча денег и если ты хорош собой, можно безнаказанно охмурять бедных девушек? Да и не такой уж ты и замечательный.

— А что во мне плохого?

— Ты — редкостный эгоист. Не умеешь по-настоящему любить…

Удар ниже пояса. Гэннон почувствовал его почти физически.

— Но, возможно, ты еще не встретил девушку своей мечты. Вот и все объяснение. Однако я поеду к тебе, — неожиданно произнесла Эрика. — Мне не хочется оставаться одной. Вдруг стало страшно. Но сначала кое-что заберу из дома. — Она открыла дверь.

— Подожди минуту. Темно ведь. — Он сбегал за фонариком. Шофер всегда возил его с собой. На всякий случай.

— Ты хочешь войти?

— Если разрешишь. Давно не был у тебя. Наверное, полностью изменила интерьер?

— Да. Помогла коллега из «Домашнего стиля». Но ты все равно толком не сможешь рассмотреть мое гнездышко. Темнотища. И фонарик не поможет.

— Ничего. Просто хочу вдохнуть знакомые запахи.

— Запахи?

— У тебя дома всегда так приятно пахло. Особенно корицей и яблоками. Ты пекла отличные пирожки. И мне всегда хотелось оставаться у тебя как можно дольше. В тепле и уюте.

— В твоем доме тоже неплохо, — тихо прошептала она. — До сих пор помню запах ароматизированных свечей. Но не будем об этом…

Они вошли. Эрика направилась в кухню. Открыла шкафчик.

— Посвети сюда, пожалуйста.

Девушка вытащила пакетики с растворимым шоколадом, какую-то коробку и бутылку ликера.

— Ты прямо не можешь без шоколада. Вот сластена.

Эрика пропустила его слова мимо ушей. Она поспешила в ванную. Нужно взять туалетные принадлежности.

Бац, что-то упало.

— Ой! Ну где же твой фонарик? Я потеряла зубную щетку. Главный предмет гигиены. — Она улыбнулась в темноте. Встала. — Дай фонарик мне. На минутку. И подожди здесь.

— Я что, должен торчать в ванной?

— Пройди в коридор.

— Хорошо. Слушаюсь и повинуюсь.

Через минуту Эрика появилась с большой хозяйственной сумкой.

— Теперь я готова полностью.

— Собралась, как на необитаемый остров. Набила баул до отказа. Предусмотрительная женщина. — Гэннон усмехнулся.

— Жизнь многому меня научила. Ко всему нужно подходить серьезно.

Они двинулись к выходу. Неожиданно Эллиотт резко обернулся, и она наткнулась на него.

— Послушай, а может останемся здесь?

Он увидел, как блеснули в темноте ее глаза. У него внутри что-то вспыхнуло.

— Брось ты эти сумки, — Гэннон просунул руку ей под волосы и прижался губами к ее губам.

Мягкое дыхание молодой женщины раздувало огонь страсти. Гэннон почувствовал невероятное возбуждение.

От его поцелуя можно было сойти с ума. У Эрики закружилась голова.

А Гэннон продолжал натиск. Сжимал грудь девушки, гладил ее бедра…

— Отлично, — задыхаясь, прошептала она. — Помнится, ты намекал, что я сама брошусь в твои объятия.

Гэннон напрягся:

— Разве этого не случилось? Ты же прижимаешься ко мне сейчас. Могу поклясться, сама хочешь близости. Но я могу подождать…

Пауза.

— Объяснись, пожалуйста, — не выдержала Эрика. — Считаешь, что я набиваюсь?

— Дорогая, я не хочу ссориться. Лучше поехали ко мне. Там и выясним отношения. Если потребуешь соблюдать дистанцию, я так и сделаю. Обещаю.

— Разве тебе можно доверять? Уж в своей-то квартире ты точно почувствуешь себя хозяином положения.

— Буду паинькой. Даю слово. Впрочем, могу его и нарушить. Если очень попросишь.

Через час они уже поглощали вкуснейшую пиццу в квартире Гэннона.

Он сидел в своем любимом кожаном кресле со стаканчиком виски. В камине вовсю пылал огонь. Было так хорошо. Не хватало одного.

Если бы Эрика сбросила одежду, уселась к нему на колени и беспрерывно целовала бы его, вечер был бы по-настоящему сказочным.

Вместо этого девушка натянула на себя трикотажную рубашку, домашние брючки и, съев пиццу, уселась подальше от Гэннона. Снова потягивала свой любимый горячий шоколад.

— Спасибо, ты спас меня, — громко произнесла Эрика. — Я звонила домой — никаких гудков. Значит, электричество еще не подключили. В моем доме сейчас наверняка мрачно и холодно.

— Я поступил как истинный джентльмен. Не оставил девушку в беде.

Эрика встретилась с ним взглядом. Слегка покачала головой.

— Да. Придется тебя отблагодарить. Испечь, например, пирожные с орехами.

Но он не хотел никаких пирожных. Впрочем, орехи придают мужчине силу. Может, Эрика и намекает на это? Однако Гэннон и без всяких стимуляторов был отличным любовником. Еще покажет себя.

Он посмотрел на девушку. Все-таки она очень хорошенькая. Не классическая красавица, правда, но весьма привлекательна. Нужно непременно поддерживать с ней отношения. Такое чудо упускать нельзя.

А как же теория насчет вредоносной сущности служебных романов? А если снова поползут слухи? Ну и ладно. Сейчас Гэннону Эллиотту было на это наплевать.

Ему хотелось нарушить все правила, которых придерживалось его семейство. Но он думал сейчас не только о сексе с Эрикой, он хотел просто находиться рядом с ней в своей квартире. Беседовать, спорить, обсуждать интересные темы, смотреть телевизор. Присутствие этой девушки вдруг стало для него необходимым. Ему нравилось в ней все. А главное — искренняя привязанность к нему. Но что она там говорила про его гены? Оценивала его, как племенного быка? Возмутительно. Он никогда не пойдет в Центр искусственного оплодотворения. Гэннон нахмурился. Он даже почувствовал себя оскорбленным. Если Эрика захочет, он, конечно, может подарить ей ребенка. Но будет действовать как нормальный мужик…

— Ну, тебе комфортно в моем доме? — Гэннон ждал ответа.

Она на минуту задумалась.

— Не хватает приятной музыки.

— Какую предпочитаешь?

— Люблю Алисию Киз, Сила, веселые мелодии, поднимающие настроение.

— Девушка из Индианы часто грустит?

— Бывает. Особенно в непогоду. Когда на улице мрак, становится не по себе.

— Понимаю.

Эрика фыркнула.

— Ты плохо представляешь себе, что такое женское одиночество.

— Вернемся к музыке. Я обожаю классику в исполнении симфонического оркестра.

— Серьезный мужчина. А что ты любишь еще?

— Путешествовать. Вот оказаться бы нам с тобой на необитаемом острове…

— Отличная идея. Обожаю океан, песчаные пляжи, любого рода экзотику.

— Не забудь прихватить на остров свои вещички, и главное — зубную щетку. — Гэннон рассмеялся. — Да. Сотовый телефон тоже понадобится. Журналисты должны поддерживать связь с миром. Однако если мобильник накроется, нас все равно разыщут. Коллеги не смирятся с долгим отсутствием такой талантливой, такой замечательной во всех отношениях девушки.

— Издеваешься?

— Ни в коем случае. — Гэннон хитро прищурился. — А вот я бы взял на остров следующее: собрание сочинений своего любимого писателя Льва Толстого, несколько бутылочек ирландского виски и мягкое теплое одеяло.

— Боишься замерзнуть?

— Нет. Я укрою им мою женщину. То есть тебя. Вдруг подует сильный ветер? Ты же боишься ураганов? Спрячешься вместе со мной под одеялом. И мы будем лежать рядом и ласкать друг друга…

— Многого хочешь. — Эрика хмыкнула.

А он вспомнил ее обнаженное тело. Вспомнил ее страстные стоны. Какой у них когда-то был секс! И что теперь? Его бывшая любовница сидит от него на достаточно большом расстоянии. Застегнута наглухо. Какая жалость! Он чуть не выругался и сделал большой глоток виски.

Близилась полночь. Гэннон все сильнее нервничал. Ему хотелось заключить девушку в объятия.

Эрика зевнула. Она полностью расслабилась. Ликер сделал свое дело.

— Не возражаешь, если я буду спать на этой кушетке?

— У меня есть комната для гостей.

— А я хочу расположиться у камина. Позволь.

— Хорошо. Пожалуйста. — Он выжидал. И зачем только давал глупое обещание не прикасаться к ней?! Хотя ведь была некоторая оговорка. — Я принесу тебе постельное белье. Подожди немного.

Когда Гэннон вернулся, то увидел, что Эрика, поджав под себя ноги, смотрит на огонь.

— Скажи, а почему у тебя нет постоянной прислуги? — неожиданно спросила она. — Ты ведь такой занятой человек и такой богатый.

— Не терплю посторонних в доме. Не люблю, когда вторгаются в мое жизненное пространство. Впрочем, ко мне приходит иногда одна женщина. Убирается здесь, когда я прошу.

— За свой труд получает достаточно?

— Более чем, — сухо произнес он. — А что это вдруг тебя заинтересовала столь скучная тема?

Ее лицо стало серьезным.

— Просто размышляю.

— Над чем? — Он сел рядом с ней.

— Пытаюсь представить себе твоих подруг. Сколько их было? Скольких женщин ты прятал от объективов вездесущих фоторепортеров?

— Не многих.

— А точнее?

— Троих.

— Я думала список жертв Гэннона Эллиотта гораздо больше.

— Ты ошибалась.

— И поддерживаешь с ними отношения?

Он бросил на нее суровый взгляд.

— Мы расставались без скандалов, цивилизованно. До сих пор иногда созваниваемся. Одна из моих подруг вышла замуж. Другая сейчас живет во Франции…

— А третья?

— Сидит рядом со мной.

Они встретились взглядами. Будто молния сверкнула. Каждый вздрогнул.

— И никто не устраивал тебе сцен?

— Пока нет.

— Жаль, что этого не сделала я в свое время. Ты хоть представляешь, как мне было больно после нашего разрыва? Хотелось кричать, биться головой о стену. Хотелось просто убить тебя. Отомстить за все.

Он посмотрел на нее с удивлением.

— Но ты же интеллигентная, разумная женщина. Знаешь, что люди иногда расстаются…

Эрика тяжело вздохнула.

— Ладно. Молчу. Слишком много выпила ликера. Вот и разоткровенничалась. Напугала тебя своим нытьем.

— Да не очень. — Он расстегнул несколько пуговиц на рубашке. В комнате стало жарко. — Ну, в общем отдыхай и не думай о плохом. А я, пожалуй, пойду в свою спальню. Спокойной ночи.

Он прошел через холл. Еле сдерживался. Ему хотелось развернуться, сорвать с Эрики одежду и погрузиться в сладкий мир любви.

Гэннон не мог заснуть до утра.

Эрика встала рано. Оставила Гэннону записку с благодарностями, потом вышла на улицу и поймала такси.

Ехала домой и думала, как вести себя дальше. Ее чувства к бывшему любовнику оставались прежними. Гэннон очень нравился ей, девушке хотелось быть с ним рядом постоянно, она жаждала его внимания и ласк. Но снова пойти по опасному пути… Не безумие ли? Разве печальный опыт их расставания ничему не научил ее? Вновь связаться с Гэнноном Эллиоттом все равно что ступить на горячие угли. Можно и сгореть.

Но ведь им было хорошо вчера. Зачем же прерывать общение? Ей нравилось, как он на нее смотрит, нравились его шутки, его забота. Однако она видела другое: Гэннон хочет ее. И это сводило с ума. Ведь Эрика также мечтала о близости с мужчиной всей своей жизни. И надеялась, что он станет отцом ее ребенка. Любыми способами. Тем не менее девушка приказала себе держаться. Очередной разлуки, если таковая случится, она не перенесет.

Эрика вошла в свой коттедж. Через пятнадцать минут дали электричество. Слава богу. Она поспешила в душ. Нужно привести себя в порядок, подготовиться к рабочему дню. Дел полно, надо вкалывать, а не думать о непредсказуемых мужчинах.

Когда Эрика причесывалась, резко зазвонил телефон. Посмотрела на определитель. Джералд. Подняла трубку.

— Алло.

— Привет, Эрика. Как ты пережила буйство стихии? Я разволновался, когда услышал, что в вашем районе отключилось электричество.

Девушка почувствовала некоторую вину. Ее новый знакомый переживал, а она провела всю ночь в квартире другого.

— У меня все в порядке, — доложила Эрика. — Обстановка в нашем квартале нормализовалась. А как ты?

— Никаких проблем. Вот хотел бы пригласить тебя на ужин.

Эрике хотелось сразу же отказаться. Но она, добрая душа, пожалела Джера.

— А в котором часу мы должны встретиться?

— Примерно в восемь. Пойдем в очень приличный ресторан.

— Хорошо, я согласна.

— Замечательно. Позвоню тебе позже. После того, как зарезервирую столик.

— Договорились.

— Буду ждать вечера. Скорее бы наступал.

Эрика нахмурилась. Пусть ждет. А она, как ни старалась, не могла испытывать такое же чувство нетерпения в отношениях с Джералдом. Ну не волновал он ее, хотя и был достаточно симпатичным. Бедный парень. Скоро ему дадут от ворот поворот.

Когда Эрика Лейвен пришла в редакцию, она думала только о своей работе. Но не успела снять пальто и сесть за стол, как услышала голос своей новой секретарши.

— Звонит мистер Эллиотт, — сообщила она. — Возьмите трубочку.

— И который из них?

— Мистер Майкл Эллиотт.

— Понятно. — Она подождала полсекунды. — Эрика Лейвен слушает. Чем могу помочь, мистер Эллиотт?

— Можешь называть меня просто Майклом. Дорогая, выручай.

Эрика почувствовала в его голосе некоторую досаду.

— А что случилось?

— У нас горит номер. Один из сотрудников прокололся. Сдал две неудачные статьи. Вы с Гэнноном должны их срочно переделать. Сегодня же.

— Но почему именно с Гэнноном? — она теряла почву под ногами. Это какая-то ловушка.

— Потому что вы самые талантливые в редакции. И вместе быстрее справитесь с заданием. Надеюсь, у тебя на вечер ничего не запланировано? Наверняка придется работать допоздна.

— Да есть кое-какие планы, но я могу их изменить.

— Заранее спасибо. Гэннон уже в курсе. Он ждет тебя в своем кабинете».

У девушки снова невольно возникло подозрение. Не подстроено ли все это? Сыночек договорился с папашей слегка поморочить ей голову. Гэннон, видимо, уже не знает, какими способами ее соблазнить. Впрочем, чушь. Настоящая паранойя. Отец Гэннона — серьезный, порядочный человек. Он не позволит втянуть себя в дурацкие игры.

Эрика взяла ручку и блокнот и отправилась в кабинет своего коллеги.

Стол Гэннона был завален исписанными бумагами и фотоснимками.

— Так в чем проблема? — деловито спросила девушка.

— Да подвел тут один новичок. Сдал такой бред, дальше некуда. — Гэннон с отвращением покачал головой. — Хорошо хоть снимки более-менее нормальные.

— Я помогу исправить ситуацию, — заявила Эрика Лейвен. — Не переживай.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Они трудились не покладая рук. Без перерыва, без ленча и обеда.

Эрика старалась изо всех сил. Вносила правку, звонила в различные организации, уточняла все необходимое до мельчайших подробностей. Гэннон разбирался со снимками. Сочинял оригинальные подписи к ним, пытался разместить фото в журнале в наиболее выгодном ракурсе.

А время летело с быстротой молнии. Когда полно забот, так всегда и бывает.

Но пора и отдохнуть немного. Эрика слегка потянулась. Она очень устала. Господи, а от кого так приятно пахнет? Только сейчас уловила ноздрями аромат дорогого мужского одеколона. Впрочем, понятно от кого. Столь изысканным парфюмом пользуется эстет Гэннон Эллиотт. Кто же еще? Да и других рядом не было.

Он несколько игриво провел рукой по волосам, будто прочитав мысли девушки. И ей вдруг резко захотелось дотронуться до его шевелюры. Гэннон приблизился к Эрике. Взял ее за руку. Она почувствовала, как по телу пробежала дрожь. Встретилась с бывшим любовником взглядом, но потом быстро отвела глаза.

Нет, нельзя пренебрегать осторожностью. Нужно держаться.

Но ее так манили его губы. Уж лучше не смотреть в его сторону.

Не получалось.

Гэннон уселся глубже в кресло, снял галстук и, довольно улыбнувшись, констатировал:

— Нам можно поаплодировать. Мы провели титаническую работу.

— Так хочется шампанского. Отметим нашу победу? — Эрика не стеснялась порой своих желаний. В смысле напитков.

— Радуйся. У меня есть бутылочка. — Он подошел к бару и открыл холодильник под ним.

Она приготовилась к пиршеству.

— Ведь мы имеем право немного отдохнуть, верно? — Девушка слегка смутилась.

— Конечно. Заслужили. — Гэннон профессионально откупорил бутылку.

— А фужеры у тебя здесь есть?

— В нижнем левом ящике.

Эрика вытащила два высоких хрустальных бокала.

— Какие красивые.

— Подарок мамы. С намеком. — Он налил в них искрящееся вино. — Поздравляю с выполнением сложнейшей миссии!

Она подняла свой фужер. Гэннон с пафосом произнес:

— За наше плодотворное сотрудничество! За нашу крепкую дружбу!

Эрика не могла оторвать от него глаз. Он был сейчас как никогда хорош. Лицо Гэннона светилось радостью.

— Мы поработали на славу, — подвела итог девушка, глотнув шампанского. — Кстати, а на что намекала твоя мама, делая тебе подарок?

— На то, что я должен наконец жениться.

— И какова была реакция мальчика?

— Ответил следующее: «Обязательно сделаю это, когда придет время и в моей жизни появится достойная женщина».

Эрика сделала еще глоток, чтобы погасить бушующее внутри пламя. Уж очень она волновалась.

— Моя мама тоже мечтает, чтобы я обрела семью.

— А что ты ей говоришь по этому поводу?

— Обычно переключаюсь на другую тему. Спрашиваю, например, об ее успехах в бридже…

— Понятно. В общем, выкручиваешься, как можешь. Молодец. Хитра. — Он снова подлил в ее бокал шампанского. — Выпей. Нам надо расслабиться.

— Ой, больше не могу. Мне и так уже ударило в голову. Бросает в жар.

— Я обязательно вылечу тебя. — Его голос стал вкрадчивым. — Существует достаточно способов…

Ощущая прилив желания, она закрыла глаза. Потом встрепенулась, вспомнив об отце Гэннона.

— Слушай, а вдруг Майкл будет недоволен нашей работой?

— Твои сомнения беспочвенны. Он придет в восторг от сделанного нами.

— Похвалы Майкла дождаться трудно.

— Дождемся обязательно. Мой отец — справедливый человек. А еще папа с почтением относится к талантливым женщинам. — Гэннон нежно погладил ее руку. Сжал ее ладонь.

Ей были приятны эти прикосновения.

— Ты очень любишь своих родителей, верно? А вот мои сейчас далеко. И мне их так не хватает.

— Скучаешь?

— Конечно. Но ведь я сама хотела независимости. Вот и покинула Индиану. В жизни нужно чего-то добиться…

— Полностью согласен.

— А ты никогда не хотел сбежать от родительской опеки, вырваться на волю?

— Подростком бунтовал. Даже собирался в рыбацкую артель. Манил океанский простор.

Она рассмеялась.

— Представляю тебя в резиновых сапогах. Сноб Гэннон Эллиотт, опутанный сетями.

Он провел пальцем по ее нижней губе.

— Опять смеешься надо мной? Слушай дальше. Еще я хотел стать бродячим артистом.

— Ты не говорил мне об этом раньше. Поразительно.

— Очень интересует моя биография?

— Хотелось бы досконально знать, с кем имею дело.

— Дотошная девушка.

Она внимательно посмотрела на Гэннона. Неожиданно вспомнила, как они целовались когда-то, как занимались любовью. Боже, ей захотелось повторения.

Допили шампанское. Он придвинулся еще ближе. У нее все поплыло перед глазами.

— Можно поцеловать тебя?

— Разве об этом спрашивают?

Гэннон пошел в атаку. Впился губами в губы девушки, потом со стоном слегка отстранился. Она с нетерпением ждала продолжения. Уже не могла совладать с собой.

Он приподнял ее подбородок, заглянул в глаза и снова поцеловал. Затем усадил к себе на колени.

Охваченная неистовым желанием, девушка все-таки сделала попытку сопротивления.

— Разве это хорошая идея?

— Мы просто целуемся.

Но ее тело уже требовало гораздо большего.

Он стал покрывать поцелуями ее шею. Потом Эрика почувствовала его руки у себя на груди. Соски тут же напряглись. Он расстегнул ее блузку. Прикоснулся к взбухшим бутонам.

Эрика вскрикнула, застонала от удовольствия.

— Хочешь меня? — прошептал он. — Ведь хочешь… — Мужчина, пощипывая пальцами женские соски, готовился к продолжению. — Скажи мне, чтобы я остановился. Вдруг потом пожалеешь…

Она сейчас не думала о последствиях. Плыла по течению бешеной реки секса. Организм требовал своего. Ей хотелось почувствовать движение мужской плоти.

— Молю, не останавливайся.

Он снова прижался к ее губам, как к сосуду с живительной влагой. Сорвал с нее блузку и лифчик. Дрожащими пальцами девушка расстегнула его рубашку, провела ладонью по его груди, покрытой жесткими волосками. Опустила руку ниже…

Страстный вздох. Почувствовав его невероятное возбуждение, девушка вспыхнула, ее щеки покрылись ярким румянцем.

Гэннон стонал от удовольствия и предвкушения самого главного.

Он стянул с Эрики чулки и юбку. Затем на секунду оторвавшись от нее, вытащил из кармана своих брюк презерватив, тут же сбросил их. Опустившись в кресло, снова усадил девушку к себе на колени.

Его пальцы нашли самое потаенное женское место. Ласки Гэннона были умелыми и настойчивыми.

Эрика так возбудилась, что почти не могла дышать.

— Войди в меня, — прошептала она. — Я хочу принадлежать тебе полностью.

Гэннон приподнял над собой ее бедра, затем медленно опустил девушку вниз, вонзаясь в мягкую влажную плоть. У нее замерло сердце.

— Боже, как хорошо…

Ритмичные движения продолжались. Одновременно он покусывал ее соски. Эрике казалось, что она сойдет с ума от его прикосновений, от нахлынувших эмоций.

А Гэннон не останавливался. Он ласкал ее самое интимное место. Через некоторое время молодая женщина будто взорвалась от удовольствия. Это было неописуемо. Такого оргазма она не испытывала давно.

Потом услышала страстный стон своего любовника. Его тело изогнулось, он сделал еще несколько резких движений и освободился от безумного напряжения.

— О, это было великолепно! — Он встретился глазами с ее потемневшим от возбуждения взором. — Ты удивительная. Я восхищен.

И вдруг… раздался стук в дверь. Эрику охватила паника.

— Что нам делать?

Он прикрыл ей пальцем рот. Успокойся, мол. В дверь снова постучали.

— Мистер Эллиотт? Я пришла убраться в вашем кабинете.

— Спасибо. Приходите минут через пятнадцать. У меня срочная работа.

Эрика схватилась за голову. Какой позор! Что же она наделала? Ничему не научилась. Опять пойдут сплетни. Ее, конечно, обольют грязью. А Гэннон? Что — Гэннон? Мужчин, как правило, не обвиняют во фривольном поведении. Все шишки валятся на их любовниц.

Подумать только, они занялись сексом прямо в рабочем кабинете! Идиотка, надо было держаться.

Испытывая горькое сожаление по поводу своего поступка, она быстро оделась. Натягивая сапоги, чуть не упала.

Гэннон вовремя поддержал ее за локоть.

— Ты в порядке? Только не нервничай.

Она старалась не встречаться с ним глазами.

— Мне очень стыдно. Я должна немедленно уйти отсюда.

Он подошел к двери и запер ее.

— Уборщица больше не придет. Гарантирую. И никто ничего не узнает.

— Ошибаешься. Люди догадливы. Сообразят в момент, что я имею интимную связь с боссом…

— Я не являюсь таковым. Не твой начальник. Ты подчиняешься по службе не мне.

— Господи! А что, если бы сюда вошли без стука? А может это была и не уборщица вовсе. — В голосе Эрики появились истеричные нотки.

Гэннон спокойно натянул брюки и застегнул их. С жалостью смотрел на девушку. Бедняжка вот-вот начнет от страха заикаться. Она была очень напугана.

Он попытался ее успокоить.

— Эрика, возьми себя в руки. Не произошло ничего ужасного. Это наше личное дело.

— Не уверена. Я боюсь последствий.

— Но ты ведь не робкого десятка. Тем более хочешь от меня ребенка, — он посмотрел ей прямо в глаза.

Она отвернулась.

— Мне просто нужны твои гены. И больше ничего. Для постоянного общения с тобой я, по всей видимости, неподходящая женщина.

У нее замерло сердце. Все надежды на создание семейного очага с Гэнноном Эллиоттом рушились.

— Разве тебя волнует мое мнение? Использовал меня, и до свидания. Мы оба знаем, что у нас ничего не получится. Иначе бы ты относился ко мне серьезнее. — Она в порыве отчаяния даже слегка притопнула ногой.

— Эрика, пожалуйста, успокойся, — он накрыл ее руку своей.

Она закрыла глаза.

— Нет, Гэннон, хватит. Я не какая-то там шлюшка. Это для тебя секс — обычная физическая потребность. А мне нужны чувства.

Девушка посмотрела на часы. Вспомнила о предстоящем свидании с Джералдом. Еще не поздно. Замечательно. Просто замечательно. Успеет.

— В чем дело? Куда ты так торопишься?

— Меня пригласили на ужин. Что дальше?

— Неужели ты сможешь встречаться с ним после того, как мы…

Она махнула рукой.

— Представь себе, смогу. — Эрика проглотила подступивший к горлу ком. — Увидимся в понедельник на работе. Счастливо.

Гэннон снова потянулся к ней. Девушка отступила назад.

— Нет. Пожалуйста, не прикасайся больше ко мне. Пожалуйста.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

— Да, Джессика, мне пришлось отменить ужин с Джералдом. Я не могла встретиться с ним. Кое-что произошло на работе. — Эрика беседовала с подругой по телефону. — Знаешь, я просто идиотка. Сотворила такое… Ты себе не представляешь. Какой-то ужас.

Эрика все выходные корила себя за легкомысленное поведение. Вновь позволила себе интимную близость с Гэнноном Эллиоттом! Да еще и в служебном кабинете! Позорище! Отвратительно!

И вот понедельник. Она изо всех сил старалась не сталкиваться с объектом своего безумия.

— Но как быть с Джералдом? — поинтересовалась Джессика. — Ты встретишься с ним в следующий раз? Я постараюсь, чтобы этот парень назначил тебе новое свидание. Зря упускаешь такого мужчину. К тому же он врач. Очевидный плюс.

Эрика не испытывала по отношению к славному доктору никакого энтузиазма. Полное равнодушие. Она думала только о Гэнноне.

— Ну не знаю, Джес. У меня плохое настроение, много дел в редакции. Мне сейчас не до свиданий. Отстань.

— Хватит морочить мне голову, — возмутилась подруга Эрики. — Джералд уже начал злиться. И что может не нравиться в нем? Парень хорош во всех отношениях. И с чувством юмора. В нашей мрачной жизни это немаловажно.

— Я понимаю, дорогая, но…

Помощница Эрики просунула голову в кабинет.

— Извините, но на другой линии женщина, которая говорит, что вы опекаете ее племянницу. Там какие-то серьезные неприятности. Если не хуже.

Эрику охватила невероятная тревога.

— Джес, созвонимся попозже. Проблемы. — Она переключилась.. — Эрика Лейвен слушает.

— Помогите, Тиа сбил грузовик, — сообщила тетя девочки убитым голосом. — Она, естественно, не сможет встретиться сегодня с вами.

— О господи! Когда это случилось и где вы находитесь?

— Все произошло сегодня утром, когда Тиа шла в школу. Мы в местном травмопункте. Не знаю, что будет дальше. Пока врачи ничего конкретного не говорят. Я в панике.

— Ждите. Выезжаю. — Эрика вылетела из редакции пулей.

Гэннон с удивлением узнал, что Эрики Лейвен нет на рабочем месте.

— Объясните, в чем дело? — с раздражением спросил он у своей секретарши. — И как долго не будет нашей сверхталантливой журналистки?

— Помощница Эрики полагает, что она появится скорее всего только завтра утром.

Он почувствовал беспокойство. Такого еще не было. Эрика Лейвен — очень ответственный сотрудник. Без причин не прогуливает. Гэннон ворвался в ее кабинет.

— Роза, — обратился он к секретарше Эрики, — я бы хотел немедленно получить ответ на следующий вопрос: когда появится ваша начальница? Нам нужно окончательно привести в порядок очень важные статьи.

Испуганная девушка покачала головой.

— Мисс Лейвен в травмопункте. Обещала позвонить в конце дня.

— В травмопункте? Ничего не понимаю.

— Я не в курсе всего, — пролепетала Роза, — но какую-то девочку по имени Тиа сбила машина, ее забрали в больницу. Эрика помчалась туда.

Гэннон наконец понял, что к чему.

— И в каком состоянии Тиа?

— Вероятно, в тяжелом.

— А где находится этот травмопункт?

— При больнице «Сент-Джозеф».

— Спасибо за информацию, — поблагодарил он.

Гэннон вернулся в свой кабинет. Набрал номер сотового Эрики. Ответа не было. Дурной знак.

Но разве это его проблемы? Он попытался отвлечься. Нажал на мышку компьютера, дабы проверить, что намечено на предстоящие дни. Дел полно.

Бренда чуть не упала в обморок, когда увидела покалеченную племянницу. Вид крови вызвал у потрясенной женщины головокружение.

Эрика попыталась успокоить ее. Попросила врачей дать необходимое в таких случаях лекарство.

Тиа отвезли в операционную. Оставалось только ждать.

— Мне надо было лучше смотреть за нею, — корила себя Бренда. — Бог накажет меня.

Эрика положила руки на плечи страдающей женщины.

— Перестаньте винить себя в случившемся. Вы тут совершенно ни при чем. Водитель грузовика был пьян в стельку. Именно он ответит за все.

— Только бы ее спасли, — рыдала Бренда. — Она славная девочка. Красавица и умница. Она заслуживает счастливой доли.

— Всевышний спасет ее, — Эрика погладила женщину по плечу. — Вот увидите.

— Как Тиа? — За спиной девушки раздался взволнованный мужской голос.

Гэннон? Не может быть.

— Эрика, я спрашиваю, как чувствует себя малышка Тиа?

Она смотрела на него с непомерным изумлением. Неужели этого человека волнует судьба ее подопечной?

— Мне сказали, что случилось несчастье. — Гэннон сокрушенно покачал головой.

Эрика посмотрела на часы: ровно три.

— Бросил работу?

— Я решил, что мне нужно быть здесь. Вдруг понадобится моя помощь.

— Кто это? — спросила плачущая Бренда у Эрики.

— Знакомьтесь: Гэннон Эллиотт. Мы трудимся в одной редакции.

Бренда Роджерс наморщила лоб, будто припоминая что-то.

— Эллиотт? Где я слышала эту фамилию?

— Дед Гэннона — владелец огромного издательского холдинга.

— Ах да. О! Почтенное семейство. — Бренда уважительно посмотрела на мужчину.

Гэннон сочувственно пожал ей руку.

— Мне очень жаль вашу племянницу.

— Я до сих пор в шоке. Хорошо, что Эрика примчалась на помощь.

— Добрая душа. А как сейчас Тиа?

Ответила Эрика:

— У нее сотрясение мозга, открытый перелом ноги, несколько порезов. Только чудо спасло ее от самого худшего.

— Проклятый грузовик. Водитель был пьян? Эрика кивнула и с гневом добавила:

— Сел за руль в невменяемом состоянии.

— Ничего. Ответит по закону. А что говорят врачи? Состояние девочки очень тяжелое? — Гэннон искренне волновался.

— Ждем доктора, принимавшего Тиа. Он скоро все расскажет.

Господи, спаси мою дорогую малышку, — Бренда до боли сцепила пальцы. — И я надеюсь, мне хватит денег на ее лечение. — Женщина смахнула слезинку. — Если вы не возражаете, подышу свежим воздухом. Не могу долго находиться в больничных стенах. Позовите меня, когда появится доктор. Спасибо, что приехали поддержать нас в трудную минуту, — поблагодарила она Гэннона. Эрика смотрела женщине вслед.

— Мне очень жаль ее. Из последних сил старается заменить девочке мать. Сестра Бренды в тюрьме. Вот такие дела.

Гэннон подошел к Эрике ближе.

— Я понял, они нуждаются в деньгах?

— Бренда получает очень мало.

— Попробую помочь.

Эрика в очередной раз удивилась.

— Но ты же едва знаешь этих людей.

— Раз ты опекаешь Тиа, раз ее судьба важна для тебя, то и я не хочу быть безучастным…

В глазах у Эрики появились слезы. Гэннон давал понять, что не собирается покидать ее ни при каких обстоятельствах. По крайней мере, только так можно расценить его поведение. У девушки от волнения защемило в груди.

— Спасибо тебе за все.

— Да не надо меня благодарить. Я не сделал ничего особенного.

— Бренда Роджерс? — Мужской голос звучал достаточно спокойно.

Эрика бросилась в сквер звать тетю своей подопечной. Они вместе прибежали в холл. Гэннон с врачом уже поговорил.

— Состояние пострадавшей стабильное, — сообщил доктор Бренде и Эрике. — Конечно, потребуется лечение, но девочка должна быстро поправиться. У нее крепкий организм, — доктор улыбнулся. — Словом, все будет в порядке.

— Слава Богу! — воскликнула Бренда, хватая Эрику за руку. — Пойдешь со мной повидать ее?

— Обязательно. — Эрика взглянула на Гэннона.

— Позвони попозже. Теперь мне нужно в редакцию. Кое-что срочно доделать. — Он распрощался.

Эрика задумалась. Надо же, приехал в больницу. Благородный мужчина. И значит, она, ее знакомые небезразличны ему. Девушка зарделась от радости.

Она вернулась домой около полуночи. Приехала на такси.

Затем Эрика прослушала телефонные сообщения. Звонила Джессика. Мягко выговаривала за Джералда. Дважды пытался пообщаться Гэннон. Просил перезвонить.

Эрика просто растаяла от его голоса. Прикрыв глаза, она вспоминала недавно произошедшее между ними. А потом, счастливая, уснула.

Утром она первым делом позвонила в больницу и справилась о здоровье своей подопечной. Тиа чувствовала себя нормально.

Порадовавшись за девочку, Эрика стала собираться на службу. Но сначала выпила целых три чашки кофе. Пыталась взбодриться. Уж очень хотелось спать.

Однако надо быть в форме. Эрика оделась, сделала макияж и красиво уложила волосы.

Приехав в редакцию, она сразу же села за компьютер.

Через пару минут раздался стук в дверь. Вошел Гэннон Эллиотт. У девушки от волнения заколотилось сердце.

— Ты почему не позвонила мне?

— Я очень поздно вернулась домой.

— Надо было все равно позвонить. Просил ведь.

— Боялась тебя разбудить. Ты ведь наверняка уже спал. Да и я дремала на ходу. Так устала.

— Ну хорошо, понимаю. Только впредь звони, когда просят об этом.

— Слушаюсь, — она поправила мягкий красный свитер и зевнула. — Ой, извини, опять потянуло ко сну. Может, на дверь повесить табличку «Не беспокоить»?

Гэннон усмехнулся.

— Вход будет запрещен и для меня? Впрочем, лучше скажи, как Тиа?

— Она немного напугана. Все время вспоминает страшный грузовик. Но в целом держится молодцом. У девочки сильный характер.

— А у тебя доброе сердце и ты — очень хороший человек.

Эрика смутилась. В последнее время она не знала, как реагировать на поведение Гэннона. Он стал совершенно другим. И девушка начинала верить, что между ними возникло что-то более серьезное, чем просто горячий секс в кабинете.

— Скорее бы Тиа выходила из больницы. Знаешь, мне не хватает ее. Я привыкла к девочке, и мне так жаль бедняжку. Мать постоянно за решеткой, отец давно исчез в неизвестном направлении. Хорошо хоть тетя старается. Выпивает, правда. — Эрика, немного помолчав, продолжила: — Да. Они такие разные. Тиа — творческая личность. И ей хочется попасть в мир журналистики. Вот и взялась с энтузиазмом за статью для «Домашнего стиля». А тут такое несчастье. Однако девочка стойкая. Выдержит. Повторюсь, но у нее бойцовский характер.

— Прямо как у тебя.

— Это похоже на лесть.

— И ты сильная. И смелая, — не унимался Гэннон. — И надежная.

От его взгляда у нее внутри все дрожало. Эллиотт мог взбудоражить даже самую спокойную женщину.

— Спасибо за предложение решить проблему с оплатой лечения Тиа. Это станет таким подспорьем для ее тети.

— Я обязательно помогу. Кстати, какие у тебя планы на сегодняшний вечер?

— Поеду в больницу.

— Сколько девочка там еще пробудет?

— Пока точно не известно. Но мы с Брендой надеемся, что ее скоро выпишут.

— Если в этот раз не позвонишь мне из клиники, я серьезно обижусь. В общем, вечером свяжемся. Я пошлю машину. Попрошу Карла, чтобы он отвез тебя домой.

— Это необязательно. Лишние хлопоты.

— Но синоптики снова обещают ухудшение погоды, снег и холодный ветер. Когда на улице ненастье, лучше добираться до своего подъезда в теплой, комфортной машине. Разве я не прав?

Его взгляд был вызывающе томным. Что Гэннон делает с ней? Смущает, возбуждает, сводит с ума. Коварный обольститель.

— Заранее спасибо.

— Пожалуйста. — Больше не сказав ни слова, он вышел из ее кабинета.

В последующие вечера, как по мановению волшебной палочки, машина Гэннона Эллиотта появлялась у главного корпуса больницы именно в тот момент, когда Эрика выходила на улицу. Девушку быстро отвозили домой. Карл был классным и вежливым водителем.

Эрика быстро привыкла к его обществу. Во время поездок они мило болтали и слушали музыку. А однажды Карл даже предложил ей вина. И… она не отказалась. Проявив такую легкомысленность, не пожалела. Они с Карлом подружились еще больше.

Через несколько дней Тиа выписали из больницы. Эрика и Гэннон решили навестить пострадавшую дома. Девочка и ее тетя были очень рады их приходу.

Гэннон отозвал женщину в сторонку. Они о чем-то пошептались, а потом Бренда обняла Эллиотта, погладила его по плечу.

По дороге домой Эрика спросила:

— О чем вы говорили, если не секрет?

— Я просто сказал ей, что помогу материально и что нашел сиделку для Тиа. Девочке пока требуется уход.

— И сиделку уже подыскал? Фантастика. Все успеваешь.

— Эй, я могу быть и мобильным, и щедрым.

— Да, знаю. Ты финансируешь с десяток благотворительных организаций.

— Точнее, девять. Однако признаюсь, в этой ситуации у меня есть скрытые мотивы.

— Какие же?

— Секрет фирмы. Давай лучше подумаем о тебе.

— Обо мне? В каком смысле?

— Я беспокоюсь о твоей работоспособности. По-моему, ты очень устаешь в последнее время. А моему отцу ты нужна в лучшем виде. Надо выводить «Пульс» в лидеры соревнования, устроенного моим дедом. Понимаешь задачу?

— Но я работаю не покладая рук.

— И от усталости засыпаешь на ходу. Двойная нагрузка. Работа в редакции плюс шефство. Тяжело.

Она сжала губы. Гэннон продолжил:

— Не пытайся доказать обратное. Тиа — умная девочка. Если к ней вместо тебя будет ходить сиделка, она все поймет. А ты будешь проводить свободное от работы время со мной.

Эрика даже рот раскрыла. Его прямота сразила наповал.

— В твоем кабинете? Я не собираюсь больше идти у тебя на поводу. В прошлый раз не знала, куда деваться от стыда. Нам не следовало…

Он накрыл ее руку своей.

— Эрика, при чем тут мой кабинет? Я хочу быть с тобой везде. Постоянно. Не скрываясь, не прячась.

— Ты собираешься ухаживать за мной публично?

— Не совсем точное предположение. Я когда-нибудь говорил, что у меня есть дом в Майами? На берегу океана. Мы могли бы летать туда на выходные.

У нее закружилась голова.

— А завтра не хочешь отправиться в полет? — Гэннон с нетерпением ждал ответа.

— Завтра?

— Да. У меня есть собственная крылатая машина.

Она долго смотрела на своего друга. Ей было слишком трудно все осмыслить. Значит, Гэннон Эллиотт отныне игнорирует мнение родни по поводу их отношений. Вот так сюрприз.

— Ты ведь как-то говорила, что очень хочешь побывать во Флориде зимой. Такая возможность предоставилась. Самолетик готов к вылету.

Эрику раздирали сомнения. С одной стороны, пляж, теплое солнце и постоянное внимание красавца Гэннона, с другой — вероятность снова втянуться в интимную связь без всяческих обязательств с его стороны, без каких-либо перспектив. Снова делать ту же ошибку, снова влюбиться по уши? А потом? Прыгнуть с обрыва из-за несчастной любви?

В общем, нужно действовать согласно их прежней договоренности. Больше не поддаваться соблазнам, а завершить историю с контрактом о ребенке из пробирки. Но когда она поднимала эту тему, Гэннон все больше отмалчивался или заводил беседу о другом.

И тогда Эрика впадала в отчаяние. Она никак не могла раскусить загадочного парня по фамилии Эллиотт. Она страдала и… боялась потерять его.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Выглядывая из окошка «сессны», Эрика блаженствовала. Она чувствовала себя птицей, летящей на крыльях любви. И еще понимала: эту сторону богатства могла бы оценить по достоинству. Разве плохо иметь собственный самолет?

— Когда ты в последний раз сидел за штурвалом? — спросила она Гэннона.

— Некоторое время назад летал в Австралию. До этого в Британию, в Лондон.

— Класс. Жаль, меня не было рядом.

Он обнял ее рукой за шею и притянул к себе.

— Зато сейчас ты совсем близко. У меня даже кружится голова, что в полете нежелательно.

— Тогда отпусти меня, а то камнем рухнем вниз, — засмеялась Эрика.

— Но я очень голоден.

Девушка притворилась непонимающей.

— Ты хочешь есть? — спросила она с легким трепетом.

— Я хочу съесть тебя, — он слегка развернулся и накрыл ее губы своими.

Эрика чуть не растаяла от его горячего, страстного поцелуя. Вздохнув, она придвинулась к Гэннону ближе.

Нью-Йорк давно остался позади. Еще немного — и они в Майами. Заметят ли их временное исчезновение? Безусловно. Ну и пусть. Сердце болит от другого. Вдруг Гэннон, наигравшись с нею, снова прекратит все отношения? Она прекрасно знала, как это больно. Невыносимо.

Эрика гнала дурные мысли прочь. Главное — ей хорошо сейчас. Нравилось внимание этого обаятельного мужчины, нравились его прикосновения, его улыбки.

— Скажи, а твой дом далеко от пляжа? — поинтересовалась она.

— Он построен в отличном месте. Скоро увидишь все собственными глазами.

— А ты часто летал туда?

— Не очень. Мои братья — да. Так получалось. Останавливались в Майами во время постоянных командировок. Кстати, моя секретарша передаст им, что «хатка» на время занята…

Эрика забеспокоилась.

— Так она в курсе?

— Не волнуйся. Только знает, что в моем доме на Атлантическом побережье состоится некая вечеринка. Кто будет присутствовать, ей не докладывали. А своему отцу я надиктовал на автоответчик следующее: «Вернусь в понедельник, просьба не волноваться. Решил немного позагорать. В случае чего звони на сотовый».

— Понятно. Значит, мне, видимо, придется прятаться от солнца. Иначе все сразу поймут, где я была.

— Прячься, прячься. Больше люблю бледнолицых, — засмеялся Гэннон.

— Кстати, я никогда не была на Южном побережье.

— Ну, наконец узнаешь, как замечательно можно проводить время. Хорошая еда, прогулки по интересным местам, походы в бар, где подают знаменитое мартини…

— И?

— И поцелуи при луне. Может, я окончательно вскружу тебе голову.

Будто уже не сделал этого! Эрика как-то печально улыбнулась. Сколько она пережила из-за Гэннона. Постоянно находилась в напряжении от его непредсказуемости. Старалась держать себя в руках — ничего не получалось. Душевная боль, связанная с их разрывом в прошлом году, до сих пор не проходила. Если добавить к этому ее идею насчет искусственного оплодотворения, то ситуацию и вовсе можно было назвать, мягко говоря, странной: любит человека по-настоящему, а ребенка хочет иметь от него через пробирку. Но она ведь боялась одного: Гэннон точно не захочет создавать с ней семью, связывать себя узами брака. Ускользнет в последний момент, и Эрика не справится с очередным ударом.

Но главное — сейчас мужчина ее мечты рядом. Они летят во Флориду вместе. И время покажет, что будет дальше.

Особняк Гэннона потрясал невероятным комфортом и красотой. А от вида на океан из окон Эрика пришла в неописуемый восторг. Затем вышла на широкий балкон, расположилась в удобном шезлонге. Красота! Можно, не выходя из дома, позагорать, понежиться на ласковом солнышке.

Но Гэннон после перелета очень проголодался.

— Пора и пообедать. — Он взял девушку за руку.

— Подожди, здесь так хорошо. — Она с наслаждением вдохнула морской воздух.

— Дорогая, я уже заказал столик в местном ресторане. Собирайся, а то опоздаем.

Эрика повиновалась. Надела классическое черное платье, привела себя в порядок. Гэннон облачился в модный свитер, плотно облегающий его мощный торс. Какой мужчина! Можно сойти с ума.

Они с удовольствием пообедали в известном ресторане на Коллинз-авеню, а потом отправились в бар «Делано». Здесь подавали лучшее мартини в мире, причем по весьма умеренным ценам.

— Только бы не переборщить со спиртным, — весело прощебетала Эрика. — Ты змей-искуситель. — Она с укоризной посмотрела на своего приятеля. — Вернусь в Нью-Йорк с головной болью.

— Ничего, вылечим. Главное — не думать о плохом.

— Но наше бегство сюда — чрезвычайно опасная затея.

— Почему?

— Трудно объяснить. А задам-ка я тебе пару вопросов. В прошлом году не осмеливалась.

— Так меня боялась?

— Просто не хотела обижать.

— Интересно. И в чем же дело?

Она подыскивала слова.

— Я испытывала по отношению к тебе благоговение. Но в то же время считала жутким снобом и эгоистом. — Она проглотила ком в горле. — Что хорошего можно ждать от избалованного роскошью миллиардера?

— Например, я с помощью своих денег борюсь за мир во всем мире.

— Слушай, хватит издеваться. Ведь речь идет о твоем отношении к женщинам. Прекрасно понимаешь, что я хочу узнать.

Он отхлебнул мартини.

— Щепетильная тема. Но я не буду уклоняться от вопросов.

— Это хорошо.

— Однако вряд ли смогу полностью раскрыть свою душу. Мои тайны — это мои тайны.

— А у тебя есть мечта?

— Представь себе. Занять пост отца, когда он уйдет в отставку…

— Рвешься к власти?

— Влиять на СМИ чуть ли не по всему миру — весьма привлекательная перспектива. Заманчивая.

— Но и ответственность большая…

— Я этого не боюсь. Мужчина должен быть смелым. Преодолевать любые трудности.

— Вот что всегда и восхищало меня в тебе. Ты — борец.

— Спасибо. А ты — умница. Обожаю таких. С глупышками скучно.

— Зато никаких проблем.

— Проблемы можно найти во всем.

— Ну ладно. Ты рассказал мне о своих профессиональных планах. А что касается личных? Собираешься создавать семью?

— Эрика, признаться честно, я не знаю. Столько дел навалилось в последнее время. Серьезные отношения требуют некоторых обязательств. В общем, я не знаю…

— Мне понятны твои сомнения.

Он кивнул.

— Семье нужно уделять много внимания. У меня впечатление, что я к этому не готов. Зачем обнадеживать кого-то.

Она отдернула руку.

— Чем-то тебя обидел?

— Просто ты так нервничаешь. Уж не во мне ли причина?

Мне очень хорошо с тобой, поверь. Постоянно хочется прикасаться к тебе, быть рядом, окружить тебя заботой. Но… есть некоторые нюансы. Если мы «обнародуем» свои отношения, это может сказаться на нашей карьере. Возникнут проблемы и у тебя, и у меня.

— Ты же говорил, что больше не хочешь прятаться. Ты же говорил, что отныне не боишься общественного мнения. Лжец. Хорошо, давай тогда обсудим наш контракт. Мне нужен ребенок. Уразумел?

Гэннон допил мартини.

— В понедельник позвоню своему адвокату. Нужны еще кое-какие бумаги. — Он подозвал официанта. — Коктейль с ананасом. Для дамы.

— Больше не надо. Хватит.

— Надо.

— Ты хочешь напоить меня?

— Легче будет общаться. Однако теперь ты ответь мне на мои вопросы. Чего хочет от жизни мисс Эрика Лейвен? Тему материнства пока оставим в стороне.

— Я, говорят, неплохая журналистка. И мне необходим профессиональный рост.

— Так сделай все необходимое для нашей компании, и компания поддержит тебя. Ты ведь действительно очень способная. Займешь солидный пост.

— Черт возьми, я стараюсь изо всех сил. — Она слегка нахмурилась.

— А как насчет ВТК? — Гэннон поменял тему.

— Нормальный мужчина. Вот только у меня некоторые проблемы со здоровьем. — Эрика невольно проговорилась. Боже, и зачем она это сказала?!

— Проблемы со здоровьем? Не знал.

Девушка закусила губу.

— Я даже вступила в общество матерей-одиночек. Не хочу взваливать на мужчин груз своих неприятностей. А помогут мне в воспитании малыша мои подруги. Уже вызвались стать тетями.

— Ты рассказала подругам о своей задумке?

— Да, после четырех бокалов мартини.

— После четырех? Ты сейчас еле выпила один.

— Но здесь бокалы такие огромные, что в них можно плавать.

— А если дать тебе чего-нибудь покрепче? Что же будет тогда? Твой язык и вовсе развяжется?

— Слушай, отстань. Просто, когда очень плохо, хочется порой выпить. Только, ради бога, не принимай меня за алкоголичку. Я — положительная.

— Значит, твои подружки в курсе всего?

— Нет. Подробностей они не знают. Хотя и задают кучу вопросов. И очень жалеют меня.

— Почему?

— Потому что я страдаю.

Он дотронулся пальцем до ее губ.

— Больше этого не будет.

Потом Гэннон повел Эрику в танцевальный клуб. Кругом сновали фоторепортеры. Мужчине пришлось объяснить им, что к чему. Как ни странно, после этого папарацци оставили их в покое.

Эллиотт пригласил свою подругу на танго. Он обожал все классическое. Правда, было бы разумнее устроить их маленькую вечеринку у него дома, но в обществе интереснее. Как-то веселее.

А постель подождет. Сначала надо вытянуть из Эрики Лейвен все секреты. Выпила много мартини? Цинично звучит, но это ему на руку.

Девушка беспричинно смеялась, пару раз сбивалась с ритма.

— Здесь очень мало места для настоящего танца, — констатировала она заплетающимся языком.

— Специально так устроено. Партнер должен прижиматься к партнерше. Острее ощущения. — Он вдохнул запах ее духов. — Потрясающий аромат.

— А от твоего парфюма у меня просто кружится голова.

— В самом деле? — Гэннон обхватил руками ее бедра. — Тогда пора домой.

Она слегка покачнулась, потом прикоснулась своими губами к его губам.

— Мне нравится их вкус. Мне нравится в тебе все. А какой у тебя голос!

— Какой?

— Сексуальный.

Он весело подмигнул и подумал: да, девушка наклюкалась основательно.

Она обхватила руками его шею.

— А сердце у тебя доброе?

— Конечно.

— Верю. Как раз в тот момент, когда я была готова списать тебя со счетов, как жестокого человека, ты появился в больнице. Значит, беспокоился о моей подопечной. Значит, обо мне… — Она встретилась с ним взглядом. — Не надо было этого делать. Я снова по уши влюбилась.

— Неужели в меня? В принципе не возражаю.

— Но это плохо.

— Почему?

— Потому что ты чудовище. И снова бросишь меня. Я уже это проходила. — Она потрепала волосы у него на затылке. — Мне не следовало снова воссоединяться с тобой. Безумный поступок.

— Да? А мне нравится быть мужчиной, ради которого совершают такие поступки.

— О последствиях не задумываешься?

Ее взгляд был таким вызывающим, что у него чуть не лопнули брюки.

— Последствия могут быть разными.

— Может, проверим? Только не на людях, а в твоем доме…

Все. Гэннон больше не мог терпеть. До особняка на берегу океана они доехали быстро. Как только вошли в небольшой лифт, он завладел ее ртом в долгом, страстном поцелуе.

Она погрузила свои пальцы в его густые волосы. Прижалась к нему всем телом. Он снова обхватил руками ее бедра.

— Ты необыкновенно эротичен… — Эрика задыхалась от вожделения.

Это только прелюдия, подумал мужчина. Основное впереди.

— Хочешь меня? — спросил он.

— Ты сам все понимаешь, — прошептала Эрика. Они вышли из лифта, и Гэннон подтолкнул девушку к двери спальни.

Эрика стянула с него свитер. Он расстегнул ей молнию на платье. Бросил вниз. Туда же полетели черные трусики.

Оказаться внутри нее. Гэннон хотел сейчас только этого. Желание палило яростным огнем.

Она сама расстегнула ему брюки, обхватила ногами его талию, мучая своими влажными прикосновениями.

Но вдруг он вспомнил о защите. Вспомнил, что она хотела ребенка. Однако это не входило в его планы. Обладать ею? Да. Но становиться папашей Гэннон не собирался.

Он вздохнул и слегка отстранился от девушки.

— Извини, я сейчас вернусь.

Он собирался надеть презерватив. Сделав это, взглянул на свою подругу.

Ее волосы свободно рассыпались по подушке, соски разбухли, как спелые вишни, бедра разведены в сексуальном призыве. Она была настоящей женщиной.

— Ты не представляешь, насколько ты привлекательна. Я схожу с ума…

Гэннон прошелся губами по ее груди, поцеловал очаровательный пупок, опустился ниже. Она изогнулась, пребывая в состоянии невероятного возбуждения.

— Войди в меня, — попросила она. — Войди.

Он широко развел ее ноги.

— Осторожнее, — взмолилась Эрика. — Не спеши. Мы должны наслаждаться каждым мгновением.

Но Гэннон уже ничего не слышал. Мужчина полностью окунулся в бездну страсти. И он с нетерпением ждал кульминации.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

После того как они возвратились из Майами, Гэннон понял одно: без Эрики Лейвен он больше жить не сможет. Быть с нею постоянно рядом превращалось в привычку. Она его и возбуждала, и успокаивала, и стимулировала, и делала сильнее. Во всех отношениях. У нее это очень хорошо получалось.

В общем, нужно как-то определяться. Правда, дел полно. Даже некогда поговорить с близкими по душам. Но вот, пожалуйста, внезапно на ленч пригласила мама, вдруг захотели пообщаться братья и сестра. К чему бы это?

Гэннон встретился с родственниками в обычном кафе. Так они захотели.

— Приятный загар, — улыбаясь, заметила мамочка.

— Да, — подтвердила Бриджит. — Должно быть, во Флориде зимой светит яркое солнце.

Свое словцо вставил братец Тэг:

— И ты могла бы порезвиться на пляже, если бы не вкалывала до посинения на Файнолу.

— А вдруг она станет главой холдинга? — предположила Бриджит. — Тогда я буду на коне.

— Самым большим начальником станет твой отец, — заявил Гэннон сестре.

— Еще неизвестно, — пробормотал Лайем. — Время покажет.

Мать семейства подняла руки и покачала головой.

— Не будем ссориться. Давайте просто нормально поедим.

— Извини, мама, — промолвил Тэг.

— Однако вернемся к загару Гэннона, — снова не удержалась Бриджит. — С кем расслаблялся?

Гэннон спокойно потягивал кофе.

— Я не обязан отчитываться.

Мать встретилась с ним взглядом.

— Гм-м. А она тебе очень нравится? И почему на сей раз молчит пресса? — Карен Эллиотт ждала ответа.

Гэннон пристально посмотрел на свою маму. Ну что она так нервничает? Забыла о своей молодости? Тоже всякое бывало.

— Мамочка, пожалуйста, только не думай о плохом. Кстати, чем занимаешься?

— Ничем особенным. Хожу в библиотеку, общаюсь с Мив… — Дама посмотрела на часы. — А сейчас мне нужно идти на собрание одного благотворительного общества. Но я хотела, чтобы все знали, — скоро ложусь в больницу на обследование. Вот так.

Гэннона охватила тревога.

— Какое еще обследование? Тэг тоже разволновался.

— Мама, это необходимо?

— Врачи говорят, да. Но я не придаю их словам большого значения. В моем возрасте нужно постоянно находиться под наблюдением.

Карен недавно стукнуло пятьдесят четыре.

— Ерунда какая-то, — успокоил мать Лайем. — Ты крепкая женщина.

— Дорогие мои, возраст берет свое.

— Но, мамочка, — вмешалась Бриджит, — ты же не скрываешь от нас какую-то тайну? Я правильно все поняла?

Карен помолчала.

Тэг откашлялся и с дрожью в голосе спросил:

— Мама, ты серьезно больна? Мы хотим знать.

Женщина печально улыбнулась.

— Узнаете, когда придет время. А теперь я должна идти.

Тиган помог ей надеть пальто. Он нежно обнял свою мать.

— Мы очень любим тебя и всегда придем на помощь.

— А когда мне будут помогать мои внуки? Где они?

Тэг застонал.

— Еще появятся. Жди.

— Ожидание затянулось. Ладно. До свидания, дорогие, — Карен со всеми расцеловалась и вышла на улицу.

Все четверо молчали.

— Странно, — нарушила тишину Бриджит. — Мама никогда не была такой. Я беспокоюсь.

— Всех порой одолевает депрессия, — заявил Лайем.

— А ты что думаешь? — спросил Тэг Гэннона.

— Даже не знаю, — тот сокрушенно покачал головой.

— А отец ничего не говорил тебе? — Тиган никак не мог угомониться.

— Нет. Не говорил.

— У меня плохое предчувствие, — промолвила Бриджит. Глядя на лица своих братьев, она окончательно расстроилась. — Но судьба ведь миловала нашу семью в последние годы…

Эрика работала над очередной статьей. Устала. Сделала перерыв, потянулась. И вот привычный стук в дверь. Вошел Гэннон. Настроение моментально поднялось.

— Очень рада видеть тебя.

— Я тоже. — Он вытащил девушку из-за стола и крепко обнял ее.

— Наш совместный уикенд был замечательным. — Она таяла в его объятиях. — Мне даже не хочется работать. Бросить бы все…

— Это, конечно, глупо, но меня одолевают те же мысли. И вообще, я так скучал по тебе.

— Значит, мы оба несерьезные. Что может быть важнее работы?

Гэннон нагнулся и поцеловал Эрику.

Приятно, сладостно. Ощущение полного счастья. Но что-то настораживает. Девушка посмотрела на своего друга. Он казался слишком напряженным.

— Есть проблемы?

— Просто очень болит голова. Жесткая посадка после путешествия в рай.

У нее прихватило сердце.

— Хочешь сказать, что попал в ад реальности?

— Только успокойся.

Она вцепилась рукой в свою шею.

— Парень моей мечты снова хочет предать меня?

Он стиснул зубы.

Эрика нахмурилась.

— Гэннон, я понимаю, что-то не так. Говори сразу, не тяни…

— Моя мать, кажется, серьезно больна. Она держит это в секрете, но вокруг нее ведь не глупые люди.

— Ах, Гэннон, мне очень жаль.

— Мама скоро уйдет, я чувствую это. Она многое пережила. Она как губка впитывала в себя все наши неприятности. Постоянно сглаживала все острые углы. Что же мы будем делать без нее?

— Но послушай… Не надо думать о самом плохом.

— Мне нужна подробная информация, — произнес с раздражением Гэннон.

— Понимаю, любишь контролировать ход событий.

Он кивнул.

— В данной ситуации — тем более.

— Однако я не возьму в толк. Почему же Карен не доверилась полностью своим детям?

— Сложный вопрос.

— Странно. Разумные люди так не поступают. — Эрика потерла виски.

— Послушай, — возмутился Гэннон. — Это моя мать. И дай ей возможность поступать так, как она считает нужным.

— Ради бога. Только не надо нервничать. Чем я могу помочь?

— Извини за вспышку. Можешь мне помочь своим присутствием. Ты мне нужна, понимаешь?

Оттого, как он посмотрел на нее, девушка почувствовала, что это действительно так. Неужели? Трудно поверить.

Они проводили вдвоем все последующие ночи. Ниточку, их связавшую, было не разорвать. Вместе жили, вместе спали, вместе навещали девочку по имени Тиа.

Гэннон продолжал тянуть с подписанием контракта, где значился пункт о ребенке, а она до поры до времени помалкивала. Надеялась на естественный ход процесса? Конечно. Хотя и не могла сознаться в этом.

Но от подобной перспективы захватывало дух. Вдруг Гэннон Эллиотт станет ее законным мужем? Вот и появится еще одна полноценная семья.

Следующий рабочий день начался как обычно. Трудились над редакционными материалами. И вдруг Гэннон исчез. Через несколько минут преподнес ей роскошную розу. Эрика была потрясена. Чуть ли не плакала от умиления.

А во вторник все изменилось. Гэннон Эллиотт вошел в ее кабинет с мрачным лицом. Закрыл дверь, поправил галстук.

— Что случилось? Плохо твоей маме?

— Нет. Дело в другом.

— В чем же?

Он тяжко вздохнул.

— Снова пошли мерзкие слухи. Нас видели, нас засекли. Мы гуляли там-то. Отвратительно. Лезут в чужую жизнь…

— Значит, ты меня снова бросишь.

Он покачал головой.

— Нет. Ошибаешься. Нам просто нужно на время притормозить…

— Что значит притормозить? На какое время?

— Хватит прикидываться. Прекрасно понимаешь, о чем речь. И вообще, нужно думать не о сексе, а о том, как занять пост главы холдинга.

— Практичный господин. Ничего не скажешь.

— Какой есть.

— И в личной жизни во всем видишь выгоду? Ищешь достойную партию? — Эрика разозлилась.

— Ищу. И не трогай меня.

— Но, кажется, сегодня утром я была в твоей постели.

— Забудь. Сейчас трудное время. Мое внимание полностью приковано к «Пульсу». Отец должен стать главой холдинга «Эллиотт». Потом, через несколько лет, — я. Да, ты мне нравишься. Но дело важнее.

Чувствуя себя полной идиоткой, Эрика едва сдерживала слезы и ярость. Ее в очередной раз предали. Но ведь Гэннон ничего не обещал. Верно. А она, дурочка, сама виновата, забыла об осторожности.

Сердце разрывалось от боли. Понятно, что ее любовник — деловой человек. Но нельзя же быть таким жестоким.

Она едва могла говорить.

— У меня нет слов. Ты снова растоптал мои чувства. Ты — чудовище.

— Ошибаешься. Просто трезво смотрю на жизнь.

— Я больше не буду работать в «Пульсе», — Эрика чуть не дала Гэннону пощечину.

— Что?

— То, что слышал.

— Может, мне обнародовать наши отношения? Ты этого хочешь?

Она возмутилась.

— А чего ты так боишься? Мы же не маленькие дети. Разве не имеем права на интим? Впрочем, все кончено. Я не хочу больше видеть тебя, сталкиваться с тобой каждый день в редакции…

— Можно работать в разные смены.

— Нет. На одном этаже нам двоим не место. Я немедленно возвращаюсь в «Домашний стиль».

— Хватит истерик, — разозлился он. — Ты не уйдешь из «Пульса».

— Но ведь в нашем договоре сказано, что я могу покинуть этот журнал в любое время. — У нее внутри все кипело. — Или ты вообще не собирался подписывать его? А как же твое обещанное донорство?

— Бредовая идея. Ты никогда не затащишь меня в лабораторию по производству детей из пробирки…

— Подлец. — Она потерла виски. — Наигрался со мною и снова бросил. Бог накажет тебя. Обязательно.

Гэннон Эллиотт не мог заснуть. Он метался по своей роскошной, но пустой квартире до рассвета. Ему казалось, он чувствует запах Эрики, слышит ее переливчатый смех. Запутавшийся в себе мужчина напряженно думал. Ну не мог он отпустить Эрику Лейвен! Она была нужна ему. В «Пульсе». Но самое главное — по жизни. Гэннон хотел, чтобы она стала его постоянной спутницей. И боялся этого. Связывать себя по рукам и ногам не хотелось. Слишком любил независимость.

Однако что же делать? Как лучше поступить? Он лихорадочно искал выход из создавшейся ситуации.

Эрика специально пришла на работу пораньше. Охваченная чувством гнева, быстро перенесла свои вещи обратно в «Домашний стиль». Ее преемница еще окончательно здесь не устроилась, поэтому у Лейвен был шанс, заняться прежним делом. Тем более, по слухам, новую сотрудницу не все устраивало в весьма специфическом журнале. Собиралась уходить. Значит, Эрика может быть спокойна. Она никого не выживала.

Перед тем как покинуть «Пульс», Лейвен оставила записку на столе секретарши Майкла. Сообщала, что решила вернуться в «Домашний стиль», ибо ей там больше нравится. В подробности не вдавалась.

Эрика взялась приводить свой кабинет в порядок. Вдруг на ее телефоне высветилось сообщение. Гэннон. Екнуло сердце. Только от одного вида его имени. Она не хотела читать послание, однако не удержалась. Любопытство перебороло.

«Удивлен, что ты так быстро перебралась. Необходимо поговорить».

Ну уж нет. Эрика чуть не разбила телефон вдребезги. Потом выскочила из кабинета, дабы охладить пыл, и… столкнулась именно с Гэнноном Эллиоттом.

— Привет.

— Здравствуй, — холодно произнесла она.

— Куда торопишься?

— Не твое дело. — Эрика еле держалась на ногах от волнения. — Оставь меня в покое. Я занятой человек.

— Я тоже. Ну и что? Кстати, ты получила приглашение на чай от Мив Эллиотт?

— Твоя бабушка очень удивила меня. Но, признаюсь, я обрадовалась приглашению. Давно хотела взять у этой замечательной женщины интервью, рассказать о ее жизни, сфотографировать ее симпатичный особняк. Теперь такая возможность появится. Какая удача. Я уже продумала вопросы, нашла отличного фотокорреспондента.

— Вот и молодец, — Гэннон загадочно улыбнулся. — Действуй.

Эрика на следующее утро раза три примеряла одежду. Наконец выбрала, как ей казалось, самый подходящий наряд. Даже прихватила с собой запасной. Вдруг случайно что-нибудь выльет на себя.

За полчаса до приема Эрика поймала такси. Тут же подскочил фоторепортер. Девушка назвала водителю нужный адрес.

И вот перед ними трехэтажный особняк Мив Эллиотт.

Репортер даже присвистнул.

— Ничего себе домик!

Да. Впечатляло. За коваными железными воротами возвышался настоящий замок. Каменное здание было увито густым плющом, резко выделялась на этом фоне массивная красная входная дверь, как бы привлекая к себе внимание.

— Чудное местечко. — Эрика обратилась к коллеге: — Но снимать пока ничего не будем. Вдруг это вызовет у хозяев гнев. Сначала нужно получить их разрешение на фотосъемку. Ты согласен?

Фоторепортер кивнул и вылез из машины. Подал руку Эрике.

— Том, у тебя отличные манеры. Ты очень хорошо воспитан.

— Моя мама была бы рада услышать это, — засмеялся молодой человек.

Они позвонили. Встречать журналистов вышла чопорная дама.

— Миссис Эллиотт ждет вас. Чаепитие состоится в библиотеке.

Она повела Эрику и Тома в огромную комнату слева от главного холла.

Стол был уже накрыт. Конфеты, блюда с разноцветными пирожными, фрукты. Съесть хотелось все сразу. Просто разбегались глаза. А какие чашки! Изящный английский фарфор радовал глаз.

— Привет, Эрика, — знакомый голос заставил ее вздрогнуть.

Гэннон. Она с удивлением посмотрела на своего любовника.

— Что ты здесь делаешь?

— Вообще-то собираюсь пить чай со своей замечательной бабушкой.

Эрику осенило.

— Ты все подстроил.

— Догадливая. И как тебе моя затея?

Девушка хотела немедленно покинуть роскошный дом. Но с ее стороны это было бы невежливо. И она не могла упустить возможность познакомиться с легендарной Мив Эллиотт. А Гэннон? Главное — не обращать на него внимания.

Внук обратился к бабушке:

— Знакомься, это Эрика Лейвен, ведущий редактор журнала «Домашний стиль».

Изящная женщина с седыми, но великолепно уложенными волосами, по-доброму улыбнулась. Поправив старинный медальон на шее, она внимательно посмотрела на девушку.

— Эрика, очень рада познакомиться с вами. Гэннон мне говорил о вас много хорошего. Вы, по его словам, умная, трудолюбивая, отзывчивая. К тому же опекаете маленькую девочку. Похвально. — В знак одобрения Мив пожала Эрике руку.

Девушка засияла.

— Спасибо, что пригласили к себе в дом. Для меня это большая честь.

— Пожалуйста, присаживайтесь. Попьем чайку. — Мив показала на симпатичный диванчик. — И ты тоже, Гэннон. Составь нам компанию.

Он нежно улыбнулся бабушке.

— Хорошо. Правда, я предпочитаю в это время кофе, нуда ладно.

— Чай лучше, — дама повернулась к фоторепортеру. — Хотите начать съемки? Разрешаю.

— Спасибо, мэм, — ответил Том и сразу же приступил к работе.

— Вы не могли бы встать рядом с внуком? — попросила Эрика бабушку Гэннона.

Мив засияла.

— Конечно. С таким красивым мужчиной приятно фотографироваться.

Гэннон вопрошающе взглянул на Эрику.

— Если решишь это напечатать, сначала покажешь снимки мне.

— Обязательно, — ответила она с грустью в голосе.

Тоска давила со страшной силой. Ее родители далеко, у нее нет такой славной бабушки, и она никогда не станет представительницей семейства Эллиоттов. Даже нечего и мечтать.

Том сделал еще несколько снимков.

Мив подняла руку.

— Достаточно. Анни, принеси еще одну чашку, пожалуйста, — обратилась она к помощнице. — Присоединяйтесь, дорогой.

Фотограф растерялся. Он был не робкого десятка, но ему еще не приходилось пить чай в обществе великосветской дамы.

Выручила Эрика.

— Миссис Эллиотт. Отпустите молодого человека. У него на сегодня есть еще одно важное задание…

— Надеюсь, вы меня извините, — сказал Том.

Ну хорошо, — согласилась Мив. — Не будем вас задерживать. Однако осторожнее. На улице сильнейший ветер.

— Спасибо за беспокойство, мэм. Всего доброго. — Том пошел к двери.

— Какой вежливый молодой человек, — отметила Мив Эллиотт. — Сейчас это, увы, большая редкость.

Эрика молчала. Исподтишка бросала сердитые взгляды на Гэннона. Развалился. Выставил напоказ свои длинные ноги. Чудовище. Корчит из себя заботливого внука. И какая милая улыбка. Лживый интриган.

— Бабуля, а ты не хочешь рассказать Эрике, как познакомилась с дедушкой? Вдруг ей это будет интересно. — Гэннон многозначительно посмотрел на любимую родственницу.

— Мне было девятнадцать лет. Я работала швеей в Ирландии, а Патрик приехал туда к родственникам. Познакомились мы случайно. Однако высокий темноволосый парень с голубыми, как небо, глазами сразу же покорил меня своим обаянием. Многие мужчины просили моей руки, но я хотела быть только с Патриком. К счастью, и он проявил настойчивость в ухаживаниях. А потом увез меня из Ирландии, и мы поженились.

— У вас счастливая судьба. — Эрика улыбнулась Мив.

Не жалуюсь. Патрик был хорош. Да и сейчас ничего. Вот этот мальчишка, — она указала на Гэннона, — многим на него похож. Но, правда, слегка недотягивает. Мой муж — сгусток энергии и воли. — Мив улыбнулась. — Он очень надежен, никогда никого не предавал. Настоящий мужчина. — Мив посмотрела на Гэннона и сжала его руку. — Рада была видеть тебя. Приходи почаще. Совсем забыл старушку.

Он поцеловал ее в щеку.

— Спасибо за прием.

— Всегда рада принимать своих близких. А ты прав в отношении Эрики. Она производит весьма приятное впечатление.

— Благодарю, миссис Эллиотт, — смутилась девушка и поднялась из-за стола.

— Я подвезу тебя, — вызвался Гэннон.

Эрика хотела было отказаться, но в присутствии Мив не решилась.

Бабушка Гэннона проводила их до двери.

Как только Эрика вышла наружу, она облегченно вздохнула. От присутствия любовника рядом она испытала просто дикое напряжение.

Девушка бросилась к воротам.

— Эй! Подожди, — Гэннон быстро догнал ее.

— Что ты собираешься делать?

— Ловить такси.

— Я же сказал, что подвезу тебя.

— В твоих услугах больше не нуждаюсь. — Эрика стерла с лица каплю дождя.

Кажется, начиналась гроза.

— Не глупи. Сейчас пойдет дождь. Такси не видно. И зачем тебе тратить деньги?

— Я предъявлю счет вашей корпорации, — мрачно заявила она.

Черт, ну где же такси? Как назло, ни одной машины.

Эрика постояла несколько минут с поднятой рукой. Потом обреченно поплелась к авто Эллиотта.

— Мне хочется побыстрее оказаться дома, — устало проворчала она. — Заранее спасибо.

Довольный, Гэннон открыл ей дверцу. Девушка вжалась в кресло, положив около себя сумочку. Барьер. Не правда ли, смешно?

— Тебе понравилась моя бабушка?

— Очаровательная женщина. Но я не знала, что и ты приедешь на чаепитие.

— А если бы знала, отказалась бы от приглашения?

— Скорее всего. Однако сейчас я радуюсь. Такой потрясающий материал для «Домашнего стиля».

— А что ты думаешь о Мив как о личности?

Эрике не хотелось разговаривать с Гэнноном, но она переборола себя.

— Мив — сильная, энергичная, умная. И, конечно, искренне любит своих внуков.

Он кивнул.

— Она такая.

— Но ты другой. — Эрика не смогла удержаться от колкого замечания.

Гэннон пронзил ее взглядом.

— Подтекст негативный?

— Считай, как хочешь.

— Нет. Объяснись. — Он не мог скрыть досады.

— Я же сказала — ты другой.

— Может, недостаточно нежен с тобой?

Салон машины показался ей в этот момент слишком тесным. Опять Гэннон пошел в атаку? Нет. Она больше не поддастся на его провокации. От аромата одеколона Гэннона у нее кружилась голова.

— Ну, пожалуйста, оставь меня в покое. Чего ты добиваешься? Зачем мучаешь меня?

— Вопросы серьезные. А ты скучала по мне?

— Обязательно, как же. Не спала ночами. Страдала, как от зубной боли.

Он усмехнулся.

— А я по тебе скучал. И понял главное — не хочу и не могу жить без Эрики.

У нее от волнения и неожиданности сжалось сердце.

— Хватит водить меня за нос. Ты совсем недавно в очередной раз заявил, что нам надо расстаться.

— Я только сказал, что нам нужно на время слегка притормозить…

В ней все взорвалось.

— Слушай, а тормоза-то исправны? Если нет, попадем в страшную аварию.

— И сгорим в огне нашей страсти. — Гэннон пытался шутить. Но потом серьезно произнес: — Я давно хотел сказать тебе. Только поверь на этот раз. Я люблю тебя, Эрика. Понимаешь? Люблю.

Он опустил голову и овладел ее губами в чувственном поцелуе. Она, сразу же забыв обо всех обидах, откликнулась. Похоже, сейчас Гэннон Эллиотт не лгал, подсказывала женская интуиция.

Его ласки разрушили хрупкие защитные стены. По телу девушки пронесся ураган желания.

Гэннон прошептал:

— Ты ведь тоже любишь меня. Я это знаю.

И вдруг она взбунтовалась. И разозлилась на себя. Опять так быстро сдалась? Слабовольная дурочка. Таких мужчины не уважают.

— Все, Гэннон. Не могу я тебе довериться. Конечно, секс с тобой — это фантастика. Но для постельных утех я могу найти и кого-нибудь другого.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Гэннон Эллиотт страшно нервничал. У него было плохое предчувствие относительно здоровья матери. И отец как-то сник в последнее время. Даже боялся обсуждать эту тему с сыновьями и дочерью. Неужели думал о самом ужасном?

Не давали Гэннону покоя и мысли об Эрике. Так нельзя обращаться с женщиной, тем более дорогой сердцу.

После того как Эрика побывала в доме его бабушки, кое-что изменилось. Гэннон понял, что. Он хотел постоянно навещать своих родственников не в одиночку, а вместе с близкой подругой. Мужчина осознал: лучше Эрики Лейвен ему не найти никого. Постоянно названивал ей, но она не отвечала. Видимо, решила окончательно порвать отношения.

Однако Гэннон не верил в это. Он чувствовал, что девушка сходит по нему с ума. Не может без него жить. Почему не идет на контакт? Глупый вопрос.

Но как же тяжко на душе! Как давит одиночество! Наконец-то он понял: человеку необходимо беречь свою половинку, а не отталкивать ее.

Гэннон страдал. Нужно подобрать к сердцу Эрики ключик, договориться с ней о совместном будущем. Получится ли? Она избегала встреч.

А он все больше переживал. Ведь он так сильно любит эту девушку. Поздно спохватился, твердил ему внутренний голос.

В элитном пивном баре было многолюдно и шумно. Но родственникам Гэннона это нравилось. Они не любили тишины.

Дядя Дэниел, будучи слегка навеселе, обратился к племяннику:

— Гэнн, у тебя такой вид, будто ты проглотил кол. Смочи горло, выпей пару кружечек пивка. Что случилось-то? Докладывай немедленно.

Гэннон скривился. Его кузены посмотрели на него вопросительно. А Дэниел посоветовал:

— Слушай, спрячь свою грусть. Ну бывают огорчения. Вот я, например, долго терпел выходки своей жены. В последнее время жила отдельно, но не давала никакого покоя. Просто настоящая вымогательница. Однако — праздник! Наконец согласилась на развод.

Гэннон поднял в приветствии свой бокал пива. Все знали, как трудно приходилось его дяде с Шэрон, второй супругой. Алчная, склочная особа. Теперь Дэниел от нее избавится. Оно и к лучшему. Слишком много нервов потрепала бедняге.

— Прекрасная новость. Как тебе удалось договориться с Шэрон?

— Пришлось все же откупаться. Иначе бы не отвязалась. Нет, больше я ни за что не воссоединюсь с ней. Кстати, хочу дать тебе еще один добрый совет. Выбирай жену себе сам, а не под влиянием родителей. Ты ведь самостоятельный мальчик. И не слушай своего отца.

Дэниел попал в самую точку. Майкл давно искал для сына подходящую партию. Хорошо, что гонка за пост главы холдинга отвлекла его от этого занятия.

Дядя Гэннона снова посмотрел на племянника.

— Слушай, будто тебе дали в челюсть.

— Так оно и есть.

— Ну в общем вы тут разбирайтесь, а у нас полно важных дел, — доложил один из кузенов Гэннона.

Парни попрощались. Дэниел прищурился.

— Я не самый проницательный человек, но, похоже, ты влип… — Он потрепал родственника по плечу. — Околдовала какая-нибудь прелестница?

Гэннон кивнул. А дядя продолжил:

— Не помню, чтобы ты уж слишком сильно увлекался какой-нибудь женщиной. Полагаю, час пробил.

— И совершенно не вовремя, — констатировал Гэннон, качая головой.

— Разве можно так рассуждать, когда любишь по-настоящему? Ты не прав, дорогой. Истинное чувство рождается не каждый день.

— Понимаю. И что же мне делать?

— Если ты нашел женщину своей мечты, держи красавицу крепко. Упустишь — будешь жалеть всю оставшуюся жизнь. Всю жизнь.

Во вторник, в одиннадцатом часу дня в кабинет Эрики Лейвен внесли огромный букет алых, благоухающих роз. Правда, никакой записки к нему приложено не было.

У девушки возникло твердое подозрение: цветы прислал Гэннон Эллиотт, ибо только он так старательно скрывал их близкие отношения. Опять боялся общественного мнения. Трус. Настоящий трус.

От этой неприятной мысли ей захотелось выбросить цветы в окно. Но розы были такими роскошными, так приятно пахли.

Второй букет принесли через несколько минут. И снова карточки не было.

Третий поставили ей на стол ровно в одиннадцать. Четвертый — в одиннадцать тридцать. Пятый в полдень.

В кабинете пахло, как в оранжерее. Коллеги Эрики были потрясены. Они постоянно заглядывали в дверь, чтобы посмотреть на сказочный цветник.

Еще пятнадцать роз принесли в двенадцать тридцать. Потом доставили букет из двадцати одной розы. Кто-то выбрал именно такое количество. Очко. Видимо, человек любил выигрывать.

Как ни странно, Эрика не радовалась происходящему. Она пребывала в состоянии ярости. Гэннон решил сделать из нее посмешище? Девушка набрала его телефон и потребовала у секретарши, чтобы он взял трубку.

— Извините. Мой шеф сейчас говорит подругой линии. Но я передам ему, что вы звонили.

И тут раздался стук в дверь. Эрика, стиснув зубы, швырнула трубку на рычаг. В кабинет заглянула испуганная помощница.

— Еще розы! — объявила она и внесла самый большой букет.

Эрика тихо выругалась. Это уже перебор.

— Я хочу, чтобы все цветы отвезли в местную клинику.

Секретарша удивленно посмотрела на Эрику.

— Но розы ведь присланы вам. И они такие красивые.

— Их слишком много. Слишком. Пусть лучше порадуются несчастные больные. У них сразу поднимется настроение. Ведь не каждому приносят цветы…

— Хорошо. Сделаю так, как вы хотите, — секретарша повиновалась.

Через секунду снова раздался стук в дверь. Эрика разозлилась еще больше. Когда же ее оставят в покое? Наверное, кто-то из любопытных коллег опять примчался посмотреть на цветочное чудо. Лейвен рывком открыла дверь.

— Здесь вам не выставка…

На пороге стояли Гэннон Эллиотт, его помощница и незнакомый мужчина. Все воззрилась на нее. Она растерялась — не отчитывать же визитеров.

— В чем дело? — тихо спросила Эрика. Девушка еще больше разнервничалась. — Я не понимаю, что происходит.

— Мы пришли решить кое-какие проблемы. — Гэннон ввел «войска» на ее территорию. — Какие милые розы.

— Да. Красивые. Но здесь небольшой перебор. И нет карточки с фамилией дарителя. Видимо, он чего-то сильно опасается?

— Нет. Просто избрал особую тактику. Кстати, Эрика, познакомься. Мой личный адвокат Гарольд Нассбаум. Ну, мою секретаршу ты знаешь. Я твою тоже. Так что свидетелей достаточно.

— Свидетелей для чего? — Эрику бросило в жар. Неужели он хочет посвятить всю редакцию в детали их контракта? Девушка с ужасом посмотрела на дверь. — Может, закрыть ее?

Гэннон покачал головой.

— Чем больше придет сюда народу, тем лучше. — И приблизился к Эрике.

У нее застучало в висках.

Гэннон Эллиотт сделал торжественное лицо.

— Итак. Внимание! Заявляю во всеуслышание: я люблю Эрику Лейвен и здесь для того чтобы предложить ей руку и сердце.

Секретарши громко охнули. Эрика в растерянности смотрела на присутствующих.

А Гэннон, обращаясь к ней, продолжил речь:

— Ты изменила мою жизнь. Я стал мудрее. Я многое понял. И еще, хочу быть рядом с тобой. Постоянно. А если ты проявишь терпение, я стану просто идеальным. Буду во всем идти тебе навстречу, во всем помогать…

Эмоции переполняли девушку. Нет, это невозможно. Неужели она действительно слышит такое от Гэннона? Может, происходящее — сон?

Эллиотт встал перед ней на одно колено. У нее от нереальности событий закружилась голова.

Гэннон протянул девушке руку, ожидая, что она положит на нее свою. Но Эрика окончательно растерялась. Казалось, она вот-вот упадет в обморок.

Поддержала секретарша. Во всех смыслах. Ухватившись за локоть начальницы, прошептала:

— Дайте ему свою руку.

Эрика нерешительно прикоснулась к теплой ладони Гэннона. Они встретились взглядами.

— Повторяю, я люблю тебя. — Эллиотт нежно улыбнулся. — И хочу, чтобы ты вышла за меня замуж.

Ей показалось, будто остановилось время. К тому же Эрика никак не могла избавиться от безумного страха. А что, если это жестокий розыгрыш?

— Ты смеешься надо мной? — Девушка чуть не разрыдалась.

— Разве я похож на подлеца? Прошу, выходи за меня.

— А ты действительно этого хочешь?

— Больше всего на свете. Потому что ты женщина моей мечты. И я больше не желаю расставаться с тобой.

Искренность во взгляде Гэннона говорила в пользу его неподдельных чувств. Теперь-то Гэннон Эллиотт уж точно не лгал. Теперь он был настоящим, таким же, как его любовь.

У нее защипало в глазах.

— Я ждала этой минуты целую вечность.

— Спасибо, что дождалась. Так станешь моей женой? — Он нежно обнял Эрику.

Она кивнула.

— Да, да, да.

Трогательная сцена. Их помощницы зашмыгали носами. Потом захлопали в ладоши. Адвокат тоже был весьма доволен.

— Ты специально привел сюда свидетелей?

— Разве они нам не нужны?

— Очень даже нужны. Пусть знают, что Гэннон Эллиотт сделал мне официальное предложение. А то вдруг попытаешься опровергнуть это? Скажешь, такого не было.

— Не скажу, — заверил он, вытащив из кармана симпатичную коробочку, обтянутую бархатом.

Все ахнули. Там лежало кольцо с огромным бриллиантом. Гэннон надел колечко на палец Эрики.

— Какое красивое. — Она вся светилась радостью.

— Это кольцо станет символом нашей любви, напоминанием о сегодняшнем торжественном дне.

Ее переполняли эмоции.

— Не забуду эти минуты никогда. Но все происходящее, повторяю, похоже на сон.

— Ах, дорогая, порой сон становится явью. — Он снова поцеловал ее.

В редакции уже собрались практически все сотрудники. Но Эрике больше нечего было скрывать. Самый важный для нее человек на свете прилюдно объявил, что любит ее. И скоро они поженятся. Какое счастье!

— Но в какой журнал мне выходить теперь на работу? — вспомнила о деле серьезная девушка Эрика Лейвен. — В «Пульс» или в «Домашний стиль»?

— Выбор делай сама. Но не забывай о главном. В свободное от работы время будем трудиться над другим. Ты ведь очень хочешь иметь детей? Я постараюсь. А про искусственный метод в этом плане забудь. Подлечишься. У нас и так все получится, — прошептал Гэннон.

Эрика слегка смутилась. Улыбнувшись, обратилась к присутствующим:

— Приглашаем всех на свадьбу, а потом… и на крестины.

Кто-то уже успел принести шампанское. Помолвку отмечали до позднего вечера.