Когда Льешо вынырнул на площадь, солнце было уже высоко, однако людей там оказалось мало, и лишь несколько пар глаз заметили его. Вскоре он добрался до водопада в центре Императорского Водного Сада, представляющего собой часть культуры провинции Тысячи Озер. Генерала Шу там не оказалось, как того ожидал Льешо. Не было видно и человека, который мог бы передать ему сообщение. Юноша почувствовал, как волосы от страха поднимаются дыбом. Вдруг он услышал голос Бикси, ведущего с кем-то разговор, приближаясь к нему.

– Вы уверены, что это хорошая идея? – спросил Бикси.

В ответ последовало неразличимое бурчание. Наконец появились и сами разговаривающие. Генерал Шу надел одежды еще более броские и богатые, чем вчера, а на Бикси был костюмчик почти такой же, как у Льешо, разве что куртка с вышивкой не из красного шелка, а из голубого.

– Что за новая идея? – поинтересовался Льешо.

Вставать ему не пришлось, так как он ожидал их на ногах: не хотел запачкать белые штаны.

– Каду пошла на рыночную площадь выяснить, что там за танцующий медведь, – ответил Бикси. – Хмиши ухаживает за Льинг. Она, кстати, чувствует себя лучше и хочет подняться на ноги, хотя недостаточно поправилась, чтобы вылезти из постели. Хабиба и мастер Ден вышли за черту города проверить войска. В итоге за мастером Марко наблюдать некому.

– Не совсем так, – без дальнейших пояснений заявил генерал Шу. Он внимательно оглядел Льешо и дал короткое наставление: – Опусти подбородок. Ты, по крайней мере, должен сделать вид, что боишься меня, Льешо, иначе я больше не смогу с достоинством вести себя на невольничьем рынке.

– Как вы можете гордо держаться, покупая и продавая живых людей? – негодующе спросил Льешо и сразу же поднял правую руку в знак того, что зря затронул данную тему. – Знаю, меня это не касается. Я обязан вам за возможность вернуть Адара. Не мое назначение служить чьей-либо совестью.

– Вот именно, – ответил Шу тоном, установившим между ними такое расстояние, что Льешо даже дважды взглянул на него, удостовериться, что рядом с ним знакомый генерал, а не чуждый незнакомец благородных кровей.

Истинный ученик бога-мошенника, столь многоликий. Льешо засомневался, того ли он нашел человека.

Не промолвив ни слова более, Шу отправился вперед. Льешо подстроился под его темп, по правую руку шел Бикси. Они избрали иное направление, чем вчера, и Льешо догадался, что на площадь они попадут через бараки для рабов со стороны храма Семи Богам. Выйдя на улицу, он увидел Каду, которая выделывала антраша в нелепой сверкающей одежде, и Маленького Братца в форме имперского караула, протягивающего шапочку с кисточкой для монеток. Толпа хохотала, когда Каду пародировала стражника, на которого верещал обезьяним языком сержант, танцуя прямо на ее голове.

Генерал Шу, как заметил Льешо, пытался подавить улыбку. Его добродушный настрой испарился, когда они подошли к невольничьему рынку. Загоны этим утром были переполнены. Льешо старался не смотреть на них, но все же чувствовал, как краска сходит с его лица. Аукцион уже начался. Люди самых разных рас, о существовании которых юноша и не знал, одетые столь странно, что трудно и вообразить, столпились на площади.

– Вот великолепная особь, знающая ремесло изготовления сундуков и гробов, – хвалил раба торговец, показывая рукой на обнаженного человека со скованными за спиной руками, которого била крупная дрожь. – Довольно приличен для использования в доме, достаточно сильный для тяжелой работы.

Толпа потенциальных покупателей прильнула к сцене, чтобы разглядеть бедного невольника, представленного на всеобщее обозрение.

Бикси озирался по сторонам с широко раскрытыми глазами. Он родился рабом и прибыл на Жемчужный остров в результате частной продажи, поэтому за его спиной не было воспоминаний о рынке и рабских бараках. Тем не менее он отвернулся, чтобы не видеть происходящего.

– В загоне раздаются стоны, похожие на блеяние скота, – сочувственно отметил Бикси.

– О богиня, – с дрожью в голосе и стуча зубами произнес Льешо. – О богиня, я не могу. О богиня, не могу.

Бикси остановился. Он попытался схватить руку Льешо, но тот вывернулся.

– Не трогай меня! – крикнул юноша и вновь погрузился в свои мучения.

Бикси взглянул на продолжавшийся своим чередом аукцион, затем на друга и решил не думать, что это за ощущение – стоять на сцене.

– Его, кажется, сейчас стошнит! – как можно тише сказал он генералу Шу.

– Льешо!

Генерал поймал юношу за руку и хорошенько встряхнул, пока его взгляд не сфокусировался на лице Шу.

Следующей на сцену поднялась женщина, тщетно пытающаяся удержать разорванное платье на груди. Ее плач захватил внимание Льешо, но генерал взял его за подбородок и повернул на себя.

– Вот так лучше, – сказал Шу. – Никто не причинит тебе вреда. Только смотри на меня. Бледность привлекательна до определенной степени, но мы же не хотим, чтобы торговец подумал, что ты болен.

Льешо кивнул в знак того, что все понял, и изловчился пройти мимо загонов с рабами, хоть и ежеминутно вздрагивал. Каждый стон он воспринимал как удар по лицу. Юноша чуть ли не завидовал сестре, умершей в Кунголе и избежавшей ужаса и унижения аукциона рабов.

В день торга счетный дом выглядел иначе. Скользящие панели, отделяющие гостевой холл от остальных комнат, были сдвинуты в сторону, чтобы образовать одно большое помещение. Теперь каждый отдел представлял собой альков для осуществления сделок. Кругом толпились гарнские торгаши и посредники, выкрикивающие суммы и машущие листками бумаги и кошельками с монетами. Льешо не мог понять, как они определяют конечного покупателя, да и продавца, и за что отдавались переходящие из рук в руки деньги.

Потом он догадался, что у стола справа выстроились покупатели, ожидающие завершения сделок. У стола слева торгаши получали свои деньги, подсчитывали комиссионные, налоги и отходили. Кричащие люди пытались заключить сделки и с теми, и с другими. Продавцы в основном были представлены гарнами, и Льешо подался назад, спрятавшись за спиной генерала Шу, словно торговцы могли узнать его и убить, как когда-то родителей и сестру.

Однако их никто не замечал, пока генерал Шу не подал голос.

– Где женщина-торговка? – спросил он с таким нетерпением и раздражительностью, что Льешо его не узнал. – Она обещала мне пятерых пухленьких мальчиков и лекаря, чтобы лечить их!

Несколько продавцов оторвали взгляд от своих записей и счетов, презрительно осмотрели компанию генерала и вернулись к работе. Никого не заботил торговец, расхаживающий с двумя разношерстными рабами.

Тем не менее, он был услышан кем нужно: вчерашняя торговка в мгновение она оказалась рядом с ними.

– Мой господин! – поклонилась она генералу Шу, засунув руки по локоть в рукава, накрашенные губы расплылись в улыбке.

Увидев Бикси, торговка прищурилась и схватила его за подбородок посчитать зубы.

– Хм-м-м, – хладнокровно оценила его она. – Симпатичный, но слишком высокий и несколько потрепанный, – произнесла она с хитрецой восхищения и почти материнским упреком. – Некоторые предпочитают тело посвежее, но я могу найти вам хорошего покупателя. И этот тоже, – указала она на Льешо, – фибского происхождения. Сойдет за непочатого юнца старше двадцати лет.

– Я вам вчера говорил, что пришел за покупкой, а не продавать. Если у вас нет того, что я хочу, то поищу в другом месте.

Льешо колко взглянул на генерала, но женщина, интенсивно жестикулируя, уверила его, что он получит желаемое.

– Сюда, – сказала она, остановившись, чтобы еще раз посмотреть на Бикси. – Я могу подобрать ему пару, – предложила она. – Девушку, если хотите. Такого же роста и цвета кожи. Каштановые волосы, немного белесой краски, и она будет просто копией, хотя, может, вам лучше покрасить юношу.

Бикси в негодовании фыркнул. Шу погладил его и жеманно улыбнулся торговке.

– В другой раз, сегодня я ищу фибов.

Льешо подумал, сделает ли она еще одну попытку, но тут открылась дверь в конце счетного дома, и они вошли в комнату, где у маленького стола стояло только два человека. Один из них – высокий, стройный, загорелый, с точеными чертами лица, в простой куртке и штанах благородного фермера – сделал шаг вперед поприветствовать вошедших. Его сопровождающий – пониже ростом, с более темной кожей, в одежде лекаря – остался в тени за спиной хозяина.

Льешо пытался контролировать выражение лица, чтобы остаться внешне хладнокровным. Он молча смотрел, как высокий человек подошел к генералу Шу и поклонился. У него дрогнули ноздри, побелели губы – Адар узнал его, но тоже не подал виду.

– Насколько я понимаю, вы хотите приобрести фибского лекаря, – сказал Адар, и Льешо в недоумении уставился на него.

– Да, мне необходим лекарь для домашних нужд, – ответил Шу, положив властную руку на плечо Льешо.

Высокий человек сузил глаза и равнодушно пожал плечами.

– Я не продаю, – сказал он.

– Вы утверждали, что вас заинтересовало предложение, – разозлилась торговка.

Адар в одежде фермера попытался успокоить ее взмахом руки.

– Я заинтересован в заключении сделки, – сказал он. – Я хотел бы купить юношу.

– Тогда нам, видимо, следует показать друг другу товар, – достал Шу кошелек из-за пояса и вынул три золотые монеты, которые положил на стол.

Адар протянул руку, и второй человек вышел из тени. Он поставил на ладонь Адара стопку монет. Льешо ахнул.

– Шокар, – произнес юноша, и слезы, которые он до этого сдерживал, заструились по щекам. – Шокар.

Льешо ринулся вперед, обогнув генерала. Бикси попытался задержать его, но тот проскользнул мимо к коренастому незнакомцу, уткнувшись лицом в его плечо.

– Льешо, – прошептал Шокар, а Адар сделал шаг вперед, чтобы закрыть собой обнимающихся братьев.

Тут Льешо понял, что навлек на них опасность.

– Продай, – прошептал он старшему брату и с извинениями отпустил Шокара. – Я так давно не встречал земляков, – объяснил Льешо, кланяясь генералу. – Я не хотел огорчить вашу светлость.

– Юношеская экспансивность! – простил его генерал. – Покажи такое же воодушевление, когда мы вернемся домой, и я забуду об этом. – Шу с улыбкой вложил золотые монеты в руку торговки. – За причиненное беспокойство. Думаю, мы продолжим переговоры за вином.

Адар молчал, Льешо взглядом молил его соглашаться, и, наконец, лекарь кивнул.

– Я живу неподалеку, – гостеприимно сказал генерал. – Вино у меня великолепное. Если мы не придем к конечному договору, то, возможно, вы окажете мне услугу и разрешите вашему лекарю изредка приходить заботиться о моих фибах.

Адар, одетый скорее как хозяин, нежели чем как раб, не был расположен принять это предложение. Воспользовавшись временным прикрытием, Льешо сжал руку Шокара, чтобы успокоить и обнадежить его.

Когда Адар дал свое согласие, торговка подозрительно прищурилась, но генерал Шу, переодетый купцом, ответил на ее недоверие бесхитростной улыбкой. Он достал из кошелька еще одну монету и отдал ей.

– За ваши старания и чтобы вы имели меня в виду, если увидите в бараке кого-нибудь на мой вкус, – сказал он.

Льешо изумился, насколько глупым в этот момент выглядел генерал, однако уловка обезоружила торговку, которая попробовала монету на зуб и уверила, что всегда рада услужить его светлости. Раскланявшись, они проделали обратный путь через все такую же бойкую торговлю и вышли из счетного дома на рыночную площадь.

– Мальчики, должно быть, голодные, – сказал Шу, сохраняя маскировку.

Он направился к лавке Дарит, поднял в воздух четыре пальца, заказав ее замечательные лепешки. Когда они сели за стол, женщина улыбнулась Шу, на лице углубились морщинки.

– Вы приобрели еще одного, как я вижу, – передала она деликатес Бикси и Льешо, а затем подала пятую порцию, завернутую в бумагу, для самого Шу. – У меня новая начинка, может, попробуете?

Она громко рассмеялась, не удивив покупателей, которые привыкли к ее манерам. Глаза Дарит остались при этом серьезными. Льешо показалось, что она хотела о чем-то предупредить его. Улыбка генерала была столь же застывшей, и юноша задумался, кем же она приходится ему помимо источника вкуснейшей еды.

Шу молча засунул пакет за плащ.

– Вы еще желаете увидеть танцующего медведя? – спросил он.

Шокар напрягся. Адар положил руку на плечо Льешо, который всех удивил, выпалив с набитым ртом:

– Да! Надеюсь, мы и обезьянку увидим!

– Твой господин, видимо, очень добр, – начал разговор Адар, когда они обходили лавки с одеждой, которые вновь терпели убыток из-за толпы, смеющейся над представлением.

– Он необычный человек, – согласился Льешо.

Он заметил, с каким вниманием генерал изучает толпу на рынке, и сам забеспокоился. Что же он выискивает?

Шу провел их через толпу наверх по истертым ступенькам Храма Семи Богов. Адар как-то странно посмотрел на него, но, заметив, как нахмурился Льешо, придержал язык.

– Солдаты, – пробормотал Льешо.

Шокар поднял от удивления брови. Юный принц пожал плечами. На войске не было мундиров гвардии или охраны, однако солдаты перед сражением держались особым способом, такого поведения Льешо не представлял себе в иных ситуациях. Если он не ошибается, их слишком много на рынке. И не меньшее количество людей, одетых в наряды гарнских купцов.

В центре смеющейся толпы скакала обезьяна в форме имперской гвардии прямо на плечах медведя. Каду ходила вокруг с корзинкой, подсовывая ее под нос присутствующим, многие из которых отпускали грубые шутки по поводу одежды обезьяны. Стройная молодая девушка в длинном платье с многочисленными складками сидела на ступеньках, улыбаясь ужимкам медведя, но наблюдая за толпой осторожными зоркими глазами. Она была похожа на Мару, разве только выглядела очень юной и стройной для старухи-целительницы. Ее выдавало лицо и особенно глаза. Поймав взгляд Льешо, она поднялась со ступеней и поскакала вниз легкой танцующей поступью.

– Приходите еще! – крикнула она толпе, взяла медведя за лапу и прошлась в танце еще один круг.

Каду закончила сбор монет поклоном, подхватила Маленького Братца и последовала за угол храма, за которым скрылась девушка с медведем.

Генерал Шу подождал, пока танцоры скроются из виду, а затем юркнул внутрь храма. Бикси, Льешо, Адар и Шокар последовали за ним.

– Все прошло не совсем так, как я планировал, – отметил Шу. – Что на тебя нашло, Льешо?

Братья встали между юношей и человеком, которого они принимали за купца. Льешо вежливо отреагировал на знакомый тон.

– Позвольте представить моих братьев, – поклонился он генералу. – Адар, лекарь, про которого я рассказывал, – улыбнулся Льешо и показал на высокого человека, – и Шокар, которого я считал навсегда потерянным для нас.

Шу поклонился братьям и собирался что-то сказать, но тут к ним приблизился священник храма с хмурым выражением на лице.

– Как обычно, вы заходите к нам с бедой на хвосте, – сказал он.

– Люди мастера Марко? – Шу сбросил купеческую одежду. Под ней оказалась военная форма и меч.

– Он, кажется, в гуще событий. – Священник забрал платье и протянул Шу его шлем. – И, вероятней всего, возглавляет не только остаток войска, который привел из провинции Фаршо, но и гарнских захватчиков, занявших рыночную площадь вперемешку с честными торговцами.

– Только сумасшедший может взять гарнов в союзники, – выругался разгоряченный Адар.

– Может, он и сумасшедший, – согласился Льешо, – но от этого не менее опасный.

Братья уставились на юношу, дивясь его уверенности. Их удивление переросло в изумление, когда в храм ввалилась Каду. Она сняла свой глупый наряд и теперь была в форме провинции Тысячи Озер. На плече сидел Маленький Братец, обхватив ее за шею, прямо за ней переваливался с нога на ногу медведь. Далее, более размеренным шагом, шла его хозяйка со сцены на рынке.

– Мара? – спросил Льешо у Каду.

Незнакомка улыбнулась и ответила:

– Я Карина, дочь Мары. А вот мой мишка – ваш старый друг.

– Льек? – прошептал Льешо.

Медвежонок ткнулся носом в его руку и простонал:

– Льееее-шоооо!

– Льек! – поперхнулся Шокар, произнося имя. – Ты назвал медведя-танцора именем главного советника отца?

Льешо с грустью пожал плечами:

– Не совсем так.

– Шооооо-карррр? – подался медведь в его сторону. – Шоооо-карррр!

– Он произнес мое имя! – удивился Шокар.

– Это и есть Льек, – объяснил Льешо, – советник отца. Он пришел в обличье медведя, чтобы защищать меня, пока не будет возвращена Фибия.

Адар, потрясенный новостью, собрался что-то сказать, но генерал Шу заговорил с Каду, и Льешо отвлекся на них.

– Войско императора в боевой готовности? – спросил ее Шу.

– Их слишком мало, – вздохнула Каду. – Отец отправился за подкреплением.

– Нам нужно время, – пробурчал генерал. – Марко не должен выйти за пределы площади.

К ним подошел еще один священник, Льешо увидел узел в его руках и улыбнулся.

– Это мой меч? – спросил он, разворачивая фибский плащ.

Там оказались пояс и ножны, из которых юноша тотчас вытащил меч и размял кисть, несколько раз взмахнув им.

Шокар был все еще в замешательстве, но одно стало ясно.

– Насколько я вижу, ты не балованный раб глупого шанского купца? – сухо спросил он.

– Нет, братишка.

На лице юноши мелькнуло хищное выражение, которое не посещало его с дня битвы с мастером Марко на границе провинции Шан. Льешо подкинул в воздух фибский нож и поймал его за рукоятку, чтобы снова прочувствовать родное оружие. Бикси тем временем проверял древко копья, Каду вытащила меч вместе с трезубцем.

– Ты уверен в том, что делаешь? – спросил брата Шокар. – Ты еще мальчик. Этот храм мог бы защитить тебя, если начнется бой.

– Я солдат, – ответил, пожав плечами, Льешо. – Это и моя битва, а не только провинции Шан. Мастер Марко преследовал меня до столицы. Если он в сговоре с гарнами, то вскоре вся империя может попасть под то же иго, что и Фибия.

Шокар снял одежду лекаря и передал ее Адару. Под ней оказался меч, прикрепленный к поясу. Он расстегнул ножны.

– Вы не возражаете, если я присоединюсь к вам? – поклонился он генералу Шу.

– Добро пожаловать, – пригласил его Шу.

Они направились за священником к заднему выходу, когда Льешо поднесли длинный сверток.

– Это принесли вам, юный мастер, – протянул священнослужитель пропитанную маслом тряпку, которая скрывала короткий меч.

Льешо вздрогнул.

– Тот самый меч? – спросил Адар хриплым от благоговения голосом.

– Не знаю, что именно это за меч. Его передала мне ее светлость, и я чувствую, что к нему пристала моя смерть, он смотрит на меня словно кобра перед ударом.

Он всучил брату оружие.

На лице Адара отразилась боль, но лекарь не выронил меч, хоть на ладони от него и появились волдыри.

– Отчего это?

Льешо в ужасе схватил меч обратно, слишком поздно, чтобы спасти брата от ожогов на коже.

– От того, что он принадлежит тебе, – улыбнулся Адар, невзирая на боль.

Льешо отказывался понимать его, времени было мало. Карина вела брата вперед со словами нежными, как воркование голубя:

– Мама научила меня секрету трав и лечению ран.

Раздираемый между необходимостью защищать брата и собственным долгом перед ранеными, которые неизменно появляются во время битвы, Адар засомневался, что ему делать.

– Иди, – решил за него Льешо. – Если мы победим, то будет время поговорить. Если проиграем, то мы уже знаем все, что нужно сказать друг другу.

– Отправляйся с богиней, – прошептал Адар на прощание, словно молитву.

Ожидая в каменном спокойствии, генерал Шу стоял рядом, пока Карина не увела раненого лекаря.

– Время настало, – сказал он и вывел их маленькую команду из храма.