Способ, с помощью которого люди получают фобии, действительно удивителен. Но если вы поняли структуру фобии, вы можете идти вперед и изменять ее, поскольку все фобии устроены одинаково. У людей есть стратегии, продуцирующие фобические реакции. У кого из присутствующих есть фобия? Женщина: у меня возникает фобическая реакция, когда я еду на машине через мост. Я боюсь упасть в воду.

Если вы наблюдали за ней, то все, что вам нужно знать для этого, чтобы изменить, вы уже знаете. Хотите ли вы избавиться от нее? Ограничивает ли эта фобия ваше поведение? Женщина: О, я так хотела бы избавиться от нее! Вы уверены? Женщина: Конечно!! Да, я уверена. Я только не уверена в том, хочу ли я о ней рассказывать, но я уже рассказала! Но вы могли этого не делать! Можно было сохранить это в секрете! Мы не нуждаемся ни в каком содержании фактически, мы даже предпочитаем не знать содержания. Если тут кто-нибудь с фобией, кто не хочет рассказать содержание? Всякий раз, когда мы приглашаем добровольцев, пусть они сохраняют содержание для себя. Никто из вас не знает, о чем думала Линда сегодня утром. Если мы что-то демонстрируем, то всегда используем эту форму, чтобы чувствовать себя свободно при демонстрации. Мы делаем так, в частности, потому, что уважаем интегрированность как человеческих существ, будь то в частной практике или на групповой демонстрации, вы можете сохранять содержание для себя. Мы не нуждаемся в нем. Мы оперируем только с процессом. Содержание не имеет отношения к делу, и кроме того, оно действует угнетающе. Мы не хотим этого слушать. А вы, когда рассказываете людям содержание вашей проблемы, выглядите как дурак. Хорошо, что мы вас прервали, пока вы не успели сказать, что было за содержание, правда? ОК. Как вас зовут? Женщина: Тамми.

Тамми. Очень хорошо. (Он нагибается и делает перед лицом Тамми несколько резких движений) Тут годится любой странный невербальный диалог, в особенности для клиентов, которые уже проходили психотерапию. Вы должны сделать что-то, чтобы вывести из равновесия, нарушить привычные стереотипы. Иначе они будут говорить вам то же самое что уже говорили кому-то другому. Они будут выдавать вам сообщение записанное на пленку ранее. Мы однажды прослушали магнитофонную запись первой беседы одной пациентки с одним терапевтом. Когда она пришла к нам, она слово в слово повторила то же самое. Нас тогда восхитило, что она может точно воспроизвести такую длинную последовательность слов. Так продолжалось до тех пор, пока мы не вмешались в процесс. Я вскочил и закричал насчет Бога: «Бог сказал, вы будете здоровы! « Легче всего проводить терапию тогда, когда вы войдете в реальность пациента. Эта женщина была крайне религиозной, поэтому самый легкий способ помочь ей— это принять роль посредника между ней и Богом. Так делают все священники, не так ли? Это она могла принять. Все, что я сделал — вернул ей информацию, которую она мне подсознательно дала — об инструкциях, в которых она нуждалась.

А сейчас Тамми, давайте представим себе о мостах мы ничего не знаем. Обозначьте пожалуйста вашу фобическую реакцию кодовым словом.

Тамми: Розовый.

Розовый. Она боится розового. Сейчас мы имеем ровно столько же информации, когда услышали от нее: «Я боюсь ехать через мост на машине.

Вы по-прежнему не представляете, что это за реакция, как она возникла, что за внешние и за внутренние измерения она имеет. Тайная терапия и кодовые слова живо демонстрируют вам иллюзию понимания другого человека, когда мы используем слова, на соответствующие нашему сенсорному опыту.

Перед тем, как мы начнем, разрешите мне, Тамми, задать вам один вопрос. Не можете ли вы вспомнить ситуацию, когда вам удалось выразить себя так, чтобы полностью использовать свои возможности взрослого человека, зрелой женщины? Иногда, в последнее время это могло быть стрессовая ситуация или просто счастливый случай, вы вели себя так, что были особенно довольны собой. Возьмите столько времени, сколько вам нужно и найдите такую ситуацию. Когда вы ее найдете, дайте мне знать. Понятно ли вам, что я от вас хочу? (Она кивает).

ОК. Надеюсь, вы заметили определенные изменения ее лица. Тот, кто наблюдал за Тамми, видел, что она создала сконструированный визуальный образ. Она осуществляла визуальный поиск и смотрела направо вверх.

Она — нормально церебрально организованный правша. Она не видела ситуацию изнутри, она видела себя в ситуации. Поэтому ее кинестетическая реакция была не настолько сильной, когда бы она сделала следующее.

Тамми, снова посмотрите на себя со стороны и когда ясно увидите, снова войдите внутрь образа, чтобы действительно попасть в ситуацию, когда вы полностью проявили себя как зрелая женщина. Когда вы действительно почувствуете снова силу и уверенность, которые ассоциируются для вас с этой ситуацией, протяните левую руку и коснитесь, моей руки…

ОК. Я понятия не имею о том, что она переживает. Но я знаю, однако, опираясь на драматические невербальные изменения, происходящие с Тамми, что она выполняла мою инструкцию. И я согласен с ней. Тамми, действительно хорошо выглядит. Это сопутствует моим представлениям о том, что такое уверенность и т. п. Тамми, знаете ли вы, какое переживание лежало у истоков фобии? Тамми: Нет, не знаю.

ОК. Это — типичное. Человек знает одно — что в определенных ситуациях у него возникает сильнейшая кинестетическая реакция, при чем непреодолимая. Непреодолимая настолько, что когда вы находитесь в определенных ситуациях, у вас буквально нет выбора. Вы считаете, что это ограничивало ваше поведение в прошлом, так? Тамми: О, да — в сновидениях тоже.

Большинство фобиков не знают, в чем состояла изначальная травма, и, действительно, в таком знании нет никакой необходимости. Я собираюсь об этом узнать, как если это было необходимо, но это — часть мифологии. Тамми за многие годы преуспела в том, чтобы на определенные ситуации давать ту же самую реакцию. Она адекватно продемонстрировала, что это она умеет делать. Фобию можно рассмотреть как научение с одной попытки. И этот навык работает. Я часто поворачиваюсь лицом к пациенту и говорю: «Я хочу убедить эту часть вашей личности, которая сделала вас фобическим, что я уважаю то, что было сделано. Это нужная реакция. Вы здесь. Вы выжили. Если бы у вас не было такой части, которая обеспечила вам защиту в определенной ситуации, вы могли бы не сидеть здесь. Я не хочу устранять возможность испытывать фобию, но „ модернизировать“ все так, чтобы вы могли давать и другие реакции, более конгруэнтные вашему опыту взрослой зрелой личности. Мы используем ту же самую способность к однократному научение, чтобы научиться делать что-нибудь еще. Через некоторое время я попрошу вас совершить небольшое путешествие во времени. Когда вы будете путешествовать в прошлое, сжимайте мою руку каждый раз, когда почувствуете необходимость ощутить себя как взрослую, зрелую женщину. Это ваша связь с настоящим временем и всеми теми ресурсами, которыми вы обладаете, как совершенно зрелая личность? Знаете ли вы, какие чувства у вас возникают при фобии? Тамми: Да… (он касается ее руки) Это все, что вы должны сделать, чтобы закрепить фобический ответ.

Или же вы можете задать другой вопрос: когда в последний раз вы испытывали очень сильные фобические чувства? Тамми: Да… (он снова касается ее руки).

Я получил тот же самый ответ, что и на первый вопрос — та же самая мимика, то же самое дыхание. Этот ответ сейчас закреплен на ее руке… Этот якорь поможет нам во время путешествия в прошлое найти исходное переживание. Поступать именно так нет необходимости то лишь один из способов работы с фобиями.

Рука, которой вы держитесь за мою руку, представляет собой связь со всеми ресурсами, которые у вас есть как у взрослой женщины. В прошлом у вас были переживания, с которыми связана ваша фобия — их мы сейчас попытаемся оживить, но так, чтобы у вас не возникло дискомфорта. Наоборот, вы будете испытывать полный комфорт. И я прошу вас вспомнить о понятии диссоциации, о которой мы говорили вчера.

Во время упражнения, которые мы с вами делали вчера после обеда, мы просили вас увериться в том, что вы вошли внутрь картины которую себе представили, чтобы получить более полную кинестетическую реакцию. Здесь же справедливо обратное. В течении многих лет Тамми подвергалась воздействию определенных реальных жизненных ситуаций и реагировала бурными эмоциями, сильной кинестетикой и так много много раз.

Заставлять ее путешествовать в прошлое и оживлять этот опыт — это усиливать его. Это нелепо. И подсознание большинства людей говорит на это: «Ерунда, я не хочу возвращаться туда! Это мне вредно! „ И эти люди называются «сопротивляющимися клиентами“ верно? Уважайте это сопротивление

— человек здесь хочет сказать: «Сделайте что-нибудь, чтобы мне не надо было снова проходить через боль».

То, что вы можете сделать, может выглядеть так: я прошу вас, Тамми, закрыть глаза. Сжимайте мою руку всякий раз, когда будете нуждаться в поддержке, в силе. Вы можете черпать силу прямо отсюда, и этим вы будете давать мне знать, где вы находитесь. В какой-то момент я дотронусь до вашей руки. Это заставит вас на какой-то момент вспомнить чувство розового. Я не хочу заставлять вас снова испытывать эти чувства. Я хочу, чтобы вы взяли с собой эти чувства — ровно столько, сколько вам надо, и пошли в прошлое, пока перед глазами не встанет картина, в которой вы увидите себя в юном возрасте, в ситуации, которая связана с возникновением фобии.

Когда вы увидите эту картину, тесно связанную с возникновением фобии, я спрошу: «Что вы сейчас видите? « Тогда стабилизируете картину.

Скорее всего это будет образ самой себя в детском возрасте, в одежде определенного цвета, в определенной ситуации. Я не знаю, что это будет и сейчас не знаете и вы. Когда я скажу «стоп! « остановите картину, стабилизируйте ее.

Еще не надо начинать путешествие в прошлое, мы еще не все сделали.

Помните, что вы сами можете варьировать количество этих чувств (касается фобического якоря), которые будут служить вам путеводителем в поисках ясного зрительного образа, связанного с этим и чувствами отражающими ситуацию, когда фобическое научение впервые имело место.

Да, вся ваша сила здесь, вы можете брать ее сколько угодно в ваше путешествие… Никакой спешки, никакого напряжения. Будьте в полном комфорте… А сейчас посмотрите на этот образ. Если вы видите себя в детстве, просто кивните…

Тамми: Я вижу себя маленькой, но не в ситуации, а просто…

Хорошо, какого цвета у вас туфли? Тамми: черные.

ОК. Сейчас медленно переведите взгляд на землю прямо тут же, перед вашими туфлями. Потом медленно переводя взгляд, посмотрите на то, что находится вокруг вас, когда вы стоите в маленьких черных туфельках. Не забывайте дышать, не забывайте использовать эти чувства силы и уверенности в себе. Вы адекватно продемонстрировали что вы знаете об этих старых чувствах. Сейчас же продемонстрируйте что у вас есть эти чувства силы и уверенности, когда смотрите на этот образ. Не забывайте дышать — кислород важен для всего этого процесса. Хорошо, если у вас еще есть перед глазами образ, кивните.

ОК. Сейчас продолжайте держать образ. Расслабьте правую руку на левую. Левая должна быть напряжена, если вы хотите сохранить чувство силы и уверенности, в которых вы нуждаетесь. Дышите вы сейчас прекрасно. Продолжайте дышать также.

А сейчас я прошу вас не торопясь покинуть свое тело и увидеть себя со стороны, сидящей тут же и держащей меня за руку, что может показаться забавным. Возьмите для этого столько времени, сколько вам надо. Когда вы увидите себя сверху и немного сзади (или спереди) то кивните. Превосходно.

Сейчас, оставаясь в этой третьей позиции, посмотрите на себя, сидящую здесь и испытывающую ощущение уверенности, силы и комфорта.

В этот раз, ощущая силу, уверенность и комфорт, я прошу вас внимательно наблюдать и слушать, что произошло с маленькой Тамми тогда, чтобы заново понять это и приобрести возможность делать новые выборы.

Вы должны сделать это, наблюдая из третьей позиции, испытывая чувство силы и уверенности, связанные с моей рукой. Зная, что пережили это и больше не хотите это переживать, разрешите отсюда маленькой Тамми пережить это в последний раз. Когда вы увидите и услышите все это с адекватностью позволяющей понять это по-новому, просто кивните и оставайтесь там. Можете начинать смотреть фильм. (она кивает).

А теперь очень медленно спуститесь со своей позиции, с третьей позиции, и соединитесь со своим телом, сидящим здесь с чувством силы и уверенности.. .

А сейчас я хочу, чтобы вы сделали что-то очень важное для себя.

Маленькая Тамми сделала для вас очень много — она снова пережила для вас ту ситуацию и позволила вам наблюдать, находясь в состоянии комфорта ту ситуацию, которая раньше вызывала у вас непреодолимую реакцию. В этот раз вы видели и слушали это без чувства розового. Я хочу, чтобы вы сейчас подошли к маленькой Тамми и используя ресурсы взрослой женщины, успокоили ее и заверили, что больше ей не придется переживать это. Поблагодарите ее еще раз за то, что она пережила еще раз для вас старые чувства. Объясните ей, что вы можете гарантировать ее безопасность, что она больше не будет переживать этого — вы это знаете, так как вы — из ее будущего.

И когда вы увидите на ее лице, что она вам поверила, заметите это по ее позе, по ее дыханию, поверила, что начиная с этого момента вы начинаете о ней заботиться, подойдите вплотную к ней, крепко обнимите ее и почувствуйте, что она прямо входит в ваше тело. Втолкните ее внутрь. Она — часть вас, и очень энергетическая часть. Сейчас эта энергия освободилась от фобической реакции. Я бы хотел, чтобы ваше подсознание выбрало бы для вас какой-то вид активности, приятный для вас, как точку приложения этой освободившейся энергии. Потому что энергия — это энергия, и вы достойны ее.

А сейчас просто сидите, расслабьтесь и наслаждайтесь этими чувствами. Разрешите им распространиться по всему телу. Дайте себе время на это. Сейчас внутри вас происходит очень многое. А я обращусь к группе.

Поняли ли вы, какие тут были якоря? Во-первых, она держит меня за руку. Это спасательный якорь, ресурсный якорь, который избавляет ее от беспокойства и говорит: «Вы здесь, вы крепко стоите». Но это также и исключительно тонкий механизм био-обратной связи. Ощущая температуру и влажность ее руки и интенсивность давления на мою руку, я получаю необходимое и невероятно огромное количество информации о ее сложных внутренних переживаниях. Якорь на ее руке стабилизирует фобические чувства, которые служат путеводителем в поисках визуального образа, который послужил бы метафорой для всего комплекса переживаний называемых «фобическая реакция». Когда она пользуясь этим путеводителем увидела себя в детском образе и узнала то, чего раньше не осознавала, я диссоциировал ее вторично

— попросил ее выйти из своего тела. Вы все видели изменения позы, цвета тела и дыхания, которые указывали на то, с какой позиции она сейчас действует.

Когда эта двухступенчатая диссоциация была завершена, я заставил ее воспринимать старый опыт в состоянии комфорта. Сегодня она видела и слышала то, что раньше было ей недоступно.

Тамми: Да, это так.

Раньше фобический ответ был настолько непреодолим, что она не могла видеть и слышать то, что происходит. Сознание ограничено. По мере того, как она слышала и смотрела себя в раннем возрасте, конкурирующие чувства комфорта и уверенности в себе ассоциировались с аудиальными стимулами из прошлого и визуального стимулами из прошлого.

Когда она прошла через все это, я произвел интеграцию. Каждая психотерапевтическая модель, каждая психотеология построена на диссоциации, необходимой для того, чтобы помочь человеку реорганизоваться.

Вы всегда сортируете человеческое поведение, отделяете одну его часть от другой, называете ли вы это» родитель-взрослый-ребенок», «топ-дог — андер-дог», используете кресло или слова. Как профессиональный коммуникатор, вы обязаны снова собрать клиента из диссоциированных частей, прежде чем сеанс будет закончен. Один из простых способов убедиться в том, реинтеграция завершена это обратить вспять процесс диссоциации.

В данном случае диссоциация состоит в следующем: 1) увидеть в детском возрасте себя, 2) выйти из своего тела и увидеть себя сверху.

Для интеграции надо: 1) спуститься вниз и соединиться с телом — и вы видели огромные изменения, указывающие на то, что она в этом преуспела, 2) подойти к себе маленькой и успокоить ее. Поблагодарить за то, что она снова прошла через те чувства, чтобы взрослая Тамми научилась чему-то новому, втолкнуть ее в себя, реинтегрировать и почувствовать прилив энергии.

Это — структурированная регрессия. В первичной терапии провозглашается требование полной регрессии в детство. Если бы это было так, то эта терапия была бы результативной только в той мере, в которой она не работала. Если бы полная регрессия достигалась, то это было бы точно то же самое, что делала со своей фобией Тамми до сегодняшнего дня. Полная регрессия — это оживление старого опыта во всех системах, что просто усиливает переживания. Структурированная, частичная регрессия дает вам свободу путешествовать в прошлое и соединять новые ресурсы со стимулами, которые в прошлом вызывали дискомфортный кинестетический ответ. Пройдя через этот новый опыт, она не потеряла возможность реагировать по-старому, так как снова Тамми: Я еду через мост. (Подняв брови, немного озадаченно).

«Я еду через мост». Может ли быть более элегантный ответ? Если бы она сказала мне: «Я так счастлива, что еду через мост», то я бы спросил: «Что? Но ведь это только обыкновенный мост».

Тамми: Но до этого момента, перед тем, как проехать через мост я всегда начинала программировать себя — что я буду делать, когда машина упадет в воду.

А что она сказала в этот раз? «Я просто еду через мост». Когда вы установите связь между ощущением силы и уверенности и этими визуальными стимулами, проезд через мост становится просто обыкновенным человеческим действием, а переживание — теми же самыми, что и у всех людей, когда они едут по мосту. Это и проверка результатов нашей работы — насколько изменилась реакция, насколько результаты присоединены к будущему. Мы знаем, как она выглядела, переживая фобическую реакцию. Если при проверке возникает фобический ответ, то это значит, что интеграция почему-то не совершилась. Мы должны понять, что произошло и переделать нашу работу. Ее реакция была такой: «Ах, проезд через мост! « Ранее с Линдой мы говорили о присоединении новой реакции к признакам актуальной ситуации. В данной случае проверка результатов и присоединение к будущему совпадают.

Женщина: Можно ли проделать эту процедуру с самим собой? Да, с двумя условиями. Завтра мы рассмотрим один прием, называемый «переформирование», с помощью которого можно устанавливать внутреннюю коммуникационную систему, достаточно тонкую и изощренную. Если у вас есть такая система, вы можете проверить себя внутренне, чтобы убедиться в том, что все части вашего Я конгруэнтны. Если получите «добро», то можете проделать эту процедуру с самим собой. Если будут какие-то колебания, переформирование поможет вам достичь конгруэнтности, внутреннего согласия.

Другое условие состоит, в том, что вы должны иметь очень хороший якорь для интенсивного положительного опыта, чтобы с его помощью вы могли вытащить себя, если начнете погружаться в старые, неприятные чувства. Такое погружение вам вовсе не поможет. У меня есть такой якорь для себя. Убедитесь, что он есть и у вас. Если ваша фобическая реакция очень интенсивная, попросите кого-нибудь, чтобы он вам помог.

Это не трудно и не займет много времени. Помощник должен оперировать якорем позитивного опыта, когда заметит, что вы погружаетесь в неприятные чувства. Вы можете войти в легкое фобическое состояние и сказать ему: «Посмотри, на кого я сейчас похож и на что похоже мое дыхание. Если ты увидишь это снова — сожми мою руку. Это будет адекватно. Остальное вы можете сделать сами.

Женщина: Работаете ли вы таким образом и с детьми? У детей не так уж часто бывают фобии. Если же фобия все-таки есть, то это будет работать. У моего друга был девятилетний сын, который неграмотно писал. Я попросил его посмотреть на список из десяти слов, а затем, назвать эти слова, неважно, как они правильно пишутся. Ему было трудно сделать это— у него была плохо развита способность. «Как он открывал рот и показывал зубы — вот так? « «Ну, это конечно, помню и тут же визуализировал это. Тогда я попросил его впечатать эти десять слов в рот Вуки. В личностной истории человека всегда существует какое-то переживание, обладающее необходимыми для вас признаками.

Если вы скомбинируете этот опыт с задачей, которую вам надо решить, (особенно с детьми, делая из этого игру), то у вас не будет никаких проблем. «Как ты думаешь, что увидел бы Вуки, если бы посмотрел, как ты ссоришься с папой? « Это еще один способ получения диссоциаций.

Дети действительно, делают все очень быстро. Вы, взрослые просто не успеваете за ними. Ваше состояние в значительной степени менее текучи. Первое, что мы предлагаем людям, работающими с детьми — это закрепление того, над чем вы работаете с помощью якоря, чтобы настолько замедлить течение их сознания, чтобы вы за ними успевали. Поскольку у детей все происходит действительно очень быстро.

Женщина: Зачем нужна двойная диссоциация?

В ней нет жестокой необходимости. Это просто гарантия того, что она не впадает в старое состояние, то было бы очень трудно вытащить ее оттуда. Диссоциируя ее двухступенчато, мы рискуем только одной ступенью из двух, что делает попадание в старое состояние менее болезненным и легче устранимым. Впадет она в старое состояние или нет, вы можете сказать по ее позе, цвету кожи, дыханию и так далее. Видя, что она с первой ступени спускается на вторую, я могу пожать ей руку и сказать: «Разрешите ей переживать старые, старые чувства, разрешите ей отсюда… Вы наблюдаете за ней отсюда. «Таким образом вы обеспечите то, что она больше не будет заново переживать неприятные чувства.

Женщина: Вы попросили Тамми взять чувства и найти соответствующую картину в ее детстве. А если бы она не смогла найти такую картину? Это утверждение о терапевте, а не о клиенте. Это должно быть воспринято как комментарий по поводу работы терапевта и указание на то, что он должен изменить свое поведение и сделать что-то по другому.

Разрешите мне ответить на ваш вопрос иначе. Я не убежден в том, что Тамми действительно испытала переживание, через которое, как она считает, сегодня прошла. Это переживание могло быть, а могло и не быть, как это было на самом деле, я не знаю. Но это не важно. Однажды с нами на приеме сидел очень известный психотерапевт. Пришла женщина в остром состоянии, с суицидными намерениями. Он попросил нас взять ее на Мы подумали, что это будет прекрасный случай продемонстрировать приемы гипноза, которым научил нас Эриксон, так как этот психотерапевт в тот период своего развития считал, что «гипноз» — бранное слово. Мы сказали ему: «С некоторых точек зрения эриксоновский гипноз гораздо менее манипулятивен, чем какая-либо инсайт-терапия, ориентированная на сознание. Давайте же продемонстрируем вам это на той женщине.

Потом мы начали работать с этой пациенткой. Психотерапевт сидел и наблюдал за нами. Минут через десять он сделал для себя какое-то открытие. Это было очевидно. Я спросил его: «Вы хотите нам что-то посоветовать? « Раньше я никогда не видел этого психотерапевта за работой. Он принял инициативу на себя и начал говорить: «Кровь… лестница… детство… младший брат… крик матери… вопли. « Он развивал эту ужасную фантазию, в сущности, навязывая ее этой женщине. Сначала она отвечала: «Нет. .. не припоминаю ничего подобного… « Наконец она почти закричала: «О-о-о! Вот оно! Я должна это сделать! « Это было очень похоже на семейную реконструкцию, если вы когда ни будь видели, как это делает Вирджиния Сатир. Эта женщина установила вдруг все внутренние связи, и женщина драматически изменилась. Она была нашей постоянной клиенткой, и мы знаем, что изменение оказалось стойким.

Когда она к нам пришла через две недели, мы не могли удержаться от соблазна. Мы ввели ее в сомнамбулический транс и обеспечили с помощью якоря анестезию, чтобы можно было посмотреть все, что мы сделаем во время сеанса, как тогда пациентка чувствовала себя хорошо и в ее состояние мы вмешиваться не хотели. Мы хотели только проверить, что же произошло. Мы обратились к ее подсознанию, и спросили, действительно ли когда -либо в ее жизни было переживание, о котором говорил тот психотерапевт или что-нибудь подобное. Ответ был однозначным: «Нет, то же самое произошло, и здесь у нас. Если переживание, которое Тамми генерировала сегодня, содержит все те же элементы, что и оригинальное переживание, оно будет служить метафорой, которая будет работать так же эффективно, как и действительная, фактическая, историческая репрезентация. Опираясь на свой сенсорный опыт, я могу гарантировать, что эта метафора была эффективной.

Женщина: Чего-то я все-таки не понимаю, так это что вы все-таки делаете, если клиент попадает в тупик, ожидая, что появится картина из детства, а она все-таки не появляется.

ОК. Здесь такая же точка выбора вашего действия, как и тогда, когда клиент говорит: «Я не знаю». Попросите его угадать, солгать, сфантазировать

— неважно, что сделать.

В действительности возрастная регрессия производится очень легко. Мы говорим: «Идите назад во времени». Вряд ли Тамми сознательно понимала, как это надо сделать, но отреагировала на это очень легко.

Мужчина: Что такое специфическое вы заметили на ее лице? Тот же самый ответ, что и на вопрос о фобии. Я наблюдал за возрастной регрессией до тех пор, пока не увидел очень интенсивный вариант этого ответа. На щеке Тамми появилась желтая полоска. Вокруг глаз и по краям лица появилась белизна. Челюсть как-то захрустела.

Увеличилась влажность кожи, особенно на переносице. Когда все это интенсифицировалось, я сказал: «А сейчас посмотрите на образ. Вот он здесь».

Если вы предлагаете человеку путешествие во времени, а он застывает, то это определенный признак. Тут вы можете попробовать какой-то другой прием, сказав, например: «Ну, тогда двигайтесь во времени вперед», «Идите через время», «Прыгайте во времени». Все равно, что скажете. Это не важно. Слова, которые вы используете, совершенно не важны, если вы получаете реакцию, которая вам нужна.

Это можно рассмотреть еще и следующим образом. Каждый человек с фобией знает чувства, связанные с ней. У них есть фрагмент опыта, а целое можно достроить путем наложения. Как вы ищите ключи от машины если собираетесь опуститься в гараж и не знаете, где они.

Женщина: Я начинаю ощупывать карманы.

Мужчина: Я хожу по квартире и смотрю вокруг.

Мужчина: Я смотрю внутрь себя и стараюсь визуализировать, где они могут быть.

Женщина: Я трясу сумочку, чтобы услышать звон.

ОК. Если все это не приводит к результату, вы идете к входной двери и снова возвращаетесь. Ваши ответы охватывают все три репрезентативные системы. Если вы имеете какой-то фрагмент опыта, вы можете достроить целое путем наложения. У нее есть чувства, они ей доступны.

Чувства, закрепленные с помощью якоря, стабилизируют ее сознание. Все переживания, которые будут ей доступны при путешествии в прошлое объединены этими чувствами. На какой бы картине из прошлого она бы ни остановилась, она будет относиться к классу фобически переживаний.

Тот же самый принцип я использовал, чтобы помочь Тамми создать сфокусированное изображение самой себя в детском возрасте. Сначала она видела только себя вне ситуации. Я спросил, ее, какого цвета ее туфли. Я предположил, что если она может видеть туфли, то различает и цвета. Она приняла это предложение и ответила: «Черные». Если она могла видеть туфли, то «логически», она могла видеть и поверхность, на которой стояла. Я попросил ее сделать это. Потом она увидела стены, деревья и вообще весь остаток картины. Это очень легкая техника наложения позволила мне посоветовать Тамми открыть картину, конструируя ее порциями.

Чем отличается то, что вы показали от техники систематической десенсибилизации?

Шестью месяцами. Это основное отличие. Мы делаем, как я думаю прямое обуславливание. Мы просто соединяем новый комплекс чувств, а именно, силу и компетентность, с аудиальными и визуальными стимулами.

Есть еще одно важное отличие. Мы берем старый комплекс чувств и соединяем его с другими стимулами, вместо того, чтобы пытаться его просто стереть. При десенсибилизации же обычно стараются элиминировать определенные чувства, нежели заместить их другими, позитивными реакциями. Это также, как тогда, на вопрос «Как себя чувствуешь? „ отвечают « Неплохо“.

Мы считаем, что каждый фрагмент поведения имеет свою позитивную функцию. Это — лучший выбор, которые человек может сделать в определенной ситуации. Для Тамми было гораздо лучше иметь фобическую программу в ситуации переезда через мост, чем не иметь никакой. Если вы делаете систематическую десенсибилизацию и не замещаете «отрицательную» поведенческую реакцию чем-то позитивным, это займет у вас много времени, так как человек будет сопротивляться. Это программа — их единственная защита. Вот почему это занимает шесть месяцев — человек старается на место старой реакции случайным образом поставить какую-либо другую.

Мужчина: Но ведь старая реакция заменяется реакцией релаксации.

Иногда — да, но релаксация может и не быть тем ресурсом, в котором человек нуждается, находясь в фобической ситуации. Это происходит от того, что там много избыточных элементов, а некоторых существенных не хватает. Некоторые из практикующих десенсибилизацию, добавляют недостающие ресурсы подсознательно. Но когда они обучают кого-либо этому методу, они это опускают, потому что не осознают. Наша задача, как моделирующих процесс заключается в том, чтобы выделить именно то, что работает.

Кроме того, я не знаю, какой именно вид десенсибилизации вы имеете в виду. Некоторые используют приборы. Но сам я являюсь гораздо более сложным и совершенным механизмом биообратной связи, нежели любой прибор или система приборов. Я использую мой сложнейший сенсорный аппарат и внутренние реакции как средство дополнения или сокращения того множества реакций клиента, которые я получаю. Именно это делает возможным обучение с одной попытки.