– Блин горелый! – восхищенно выдохнула Илона. – Это же настоящая гробница фараона!

Нэд с сомнением покачал головой и вновь полез в подсумки. Выудив кресало и кремень, он подошел к треножникам и, высекая искры, поочередно зажег плавающие в масле фитили. Высокое оранжевое пламя ярко осветило всю комнату.

– Симпатичный гробик. Сплошное золото и драгоценные камни. Это клад! Мальчики, мне даже все равно, как мы сюда попали. Главное теперь – как отсюда выбраться и сколько всего мы сумеем отсюда унести!

– Давайте просто уйдем… У меня нехорошие предчувствия, – жалобно протянул Валера.

– Он прав, грешно обворовывать усопших.

– Скажите, какие мы сентиментальные! Ладно, воровать буду я. У меня более покладистая совесть… А вы всего лишь поиграете в грузчиков. Работенка непыльная – взяли, подняли, потащили. Оплата по доставке товара на дом – целых пять процентов от общей суммы.

– Нет, – в один голос заявили оба.

– Ваше счастье, сегодня я добрая – восемь процентов.

– Нет.

– Что значит «нет»? Я не уловила вашего юмора. Да за десять я и без вас с лошадкой договорюсь. Ему этих денег на овес вплоть до пенсии хватит!

– Дело не в золоте, леди Илона…

– А в чем? Только не надо ля-ля о проклятиях фараона. Я тоже книжки читала, знаю, что там все проблемы были в бактериях. Сейчас эти болезни лечат. Но если так уж страшно, фиг с вами, не будем в гробик лазить. Тут и без того всего предостаточно…

В этот момент тяжелая крышка саркофага явственно вздрогнула. Нэд и Валера, стоявшие к нему спиной, ничего не заметили. Илона заметила, но в ослеплении «золотой лихорадкой» отказалась придавать этому значение. Меж тем крышка немного приподнялась и уже довольно громко брякнула.

– Что это? – побледнел Валера.

– Где? А… да ничего особенного, знаете, как бывает в старых домах – мышка бежала, хвостиком махнула, яйцо всмятку, грохоту на всю квартиру! Не отвлекайтесь. Итак, мы остановились на десяти процентах. Ладно, кровопийцы, на пятнадцати.

Крышка золотого саркофага с музыкальным звоном скользнула вниз, до половины открывая таинственный гроб. Человекообразное существо, с головы до ног обмотанное пожелтевшими бинтами, вытянуло руки вперед и село.

– Мумия… – еле слышно выдавил будущий юрист, а ныне «женоподобный убийца ведьм».

Нэд Гамильтон успокаивающе похлопал его по плечу и взялся за меч.

– Эй, эй, эй! Вы чего? Оживших мумий раньше никогда не видели? Боже, да весь Голливуд только про них и снимает… Со всеми можно договориться, если по-хорошему. Ау, мумия! Ты меня слышишь?

Мумия повернула к ней забинтованную голову; там, где должны были бы находиться глаза, сквозь ткань отсвечивал неприятный зеленоватый свет.

– Слышит, – удовлетворенно отметила Илона. – Тогда продолжим. Скажи нам, о неизвестный или неизвестная жертва жестокого колдовства, кто ты есть и как твое земное имя?

– Я… жрец Анубиса, имя мое Аршубанапул, – проскрипел монстр, с трудом двигая подвязанной челюстью.

Илона победно глянула на сумрачно молчащих друзей:

– Аршубанапул, не длинновато, нет? Но в целом очень впечатляет. Будем дружить домами! Я – Илона, вот тот рыжий – Нэд, а тот бледный – Валера. Есть еще конь, но этого мерзавца и по имени называть не хочется – он мне ногу отдавил. Слушай, мы у тебя пошурудим немного – ведь мертвым золото все равно ни к чему, правда?! Я тут наметила, что взять в первую очередь… ой! Извини, совсем забыла, может, ты тоже чего-нибудь хочешь? Говори, не стесняйся.

– Я голоден. – Зеленоватый отсвет взгляда мумии вдруг слишком пристально уставился на оптимистичную собеседницу.

– Свершилось! Ваше величество, свершилось! – Карлик продолжал кричать, старательно имитируя нервное перевозбуждение. – Великое Слияние Сфер произошло!

– Что у тебя на щеке? – холодно откликнулась Королева. Уже несколько дней она почти не покидала своих покоев.

Щур криво улыбнулся и пояснил, что упал с лестницы, заработав синяк во всю щеку. Валет занимался примеркой новых доспехов, мир, пригодный для вторжения, мог открыться в любую минуту. Взгляд Королевы вернулся к большому пасьянсу, почти полностью разложенному на резном столе. Придворный маг решил, что оптимистичный отчет о «победе» над Нэдом Гамильтоном поднимет настроение госпожи.

– Ваше величество, с этим негодяем покончено! Бой был долог и ужасен, но мы справились. Он трусливо прятался от ваших верных слуг в огромных замках, он призвал на помощь воинов и магов, он подло убивал из за угла, он пытался бежать от нас в крытой повозке с рогами на спине… Но никто не в силах укрыться от вашего праведного гнева! Эта грязная девчонка сгинула в крови и гное, захлебываясь собственными слезами. Его трусливый друг просто задохнулся, не смея даже вопить от проникшего в сердце ужаса. Нэд Гамильтон остался один, его черный демон в лошадином обличье испустил дух прямо на мостовой, и его шкуру гложут черви.

– Он мертв? – Королева не повернула головы, но карлик тонко уловил скрытый интерес и продолжал с удвоенной силой:

– Бездна распахнула ему свои объятия! Земля разверзлась и поглотила его! Даже сама память о Нэде Гамильтоне навсегда исчезла из бурной летописи века!

– Ты не понял вопроса? Я спросила – он мертв?!

– У кого-нибудь есть печенье? – В напряженной тишине чисто риторический вопрос Илоны приобрел зловещий оттенок.

Все, включая мумию, переглянулись и отрицательно покачали головами.

– А… может, он имеет в виду какой-нибудь иной голод? – робко предположил Валера. – Ну, интеллектуальный, например? Или информационный? Возможно, уважаемый жрец просто изголодался по человеческому общению?

Под вопросительными взглядами Аршубанапул заерзал в гробу и вновь решительно покачал головой.

– Поняли – не дураки, были бы дураки – не поняли бы. Нижайше просим пару минут на размышления. – Илона притянула друзей за воротники, переходя на театральный шепот: – Что будем делать?

– А что мы вообще здесь делаем? Пошли домой! Сегодня прямая трансляция из зала Чайковского.

– Опять нечто неприличное?

– Совсем наоборот – первый в мире хор геев из Чикаго!

– Валерыч, в последний раз предупреждаю.

– Тогда, может быть, я его просто убью? – предложил Нэд.

– Валерку?

– Господи… мумию!

– Как у тебя все просто, – всплеснула руками Илона. – Прямо какой-то агрессор из Южной Кореи! Мы еще толком не познакомились, а ты уже готов убить несчастного только за одну робкую просьбу о пище?!

– Ах, милый Нэд, вы меня разочаровываете… – грустно поддержал «сэр» Люстрицкий.

Рыжий рыцарь виновато пожал плечами и, стесняясь, сунул меч в ножны.

– Не комплексуй, – сжалилась Илона. – Ты ведь дитя своей эпохи, чуть что не так – мечом по маковке, и нет проблемы! Да, да, было и такое. Но эти бескомпромиссные времена канули в Лету. Наступил двадцать первый век, будем разбираться, как цивилизованные люди. Эй, Арпашу… шуп?… шубанапул! Давай, выведи нас отсюда, а на свежем воздухе мы накроем стол и устроим тихий праздник в узком кругу в честь твоего воскрешения.

– Нет. Я голоден сейчас. – Мумия еще сдвинула крышку, перебросила ноги через край и спрыгнула на пол. Бывший жрец был высоким мужчиной, на голову выше Нэда Гамильтона. Он вытянул руки и медленно пошел вперед.

– Леди Илона, зачем мы тратим время на разговоры с этим исчадием Ада? Живые мертвецы противны Божественному промыслу. Давайте я его убью!

– Балда, ты ничего не понимаешь! Разуй глаза – это же уникальный материал для науки. Сенсация столетия! Быть может, мы первые люди на земле, реально беседующие с ожившей мумией. Убери меч – я жажду стать знаменитостью!

Аршубанапул сделал еще два шага и, неожиданно выбросив вперед левую руку, сцапал Валеру Люстрицкого за воротник. Он так легко приподнял его над полом, что рыцарь и девушка только вытаращили глаза.

– Илоночка-а-а! Забери меня отсюда.

– Как ты меня назвал?! Все, не буду помогать.

В этот момент мумия правой рукой так же ловко поймала за шею Илону, и теперь уже две жертвы верещали как резаные, безуспешно болтая ногами. Рыжий рыцарь выхватил меч, замахнулся… и вновь вложил его в ножны.

– Нэд! Душка! Что вы делаете?!

– Весьма сожалею, сэр Люстрицкий, но леди Илона категорически запретила мне убивать это чудовище. Оно представляет слишком ценный объект для ее ученой деятельности. Я бы рад, но не хочу огорчать даму.

– Д…рак! Б…лбес! Д…бина ст…й…росовая-а.

– Это она вам, мне или ему? – решил уточнить Нэд.

– Х…м! – задыхаясь, выкрикнула поборница науки.

– Хм? Не совсем понял вас, леди Илона.

– Х…м, х…м, х…м!

– О, да вы, кажется, ругаетесь?!

– Милый Нэд, спасите меня во имя нашей мужской дружбы! Не обращайте внимания на Щербатову, она всегда была грубиянкой.

– Х…мы, х…мы, х…мы!

– Ладно, шутки в сторону. – Посерьезневший крестоносец встал перед мумией лицом к лицу. – А теперь, жрец, отпусти моих друзей, или я поговорю с тобой так, что бинтовать будет уже нечего!

Илона и Валера судорожными кивками подтвердили, что так и будет. Аршубанапул мигнул синим и вместо ответа страшно ударил крестоносца длинной ногой в грудь – Нэд с грохотом отлетел к копытам черного коня. Бред сочувственно покачал большой головой и, зубами приподняв хозяина за шиворот, поставил его на ноги. Рыжий рыцарь встряхнулся, сплюнул и начал засучивать рукава. Его конь стукнул копытом в щит с крестом, обозначая второй раунд. Железные рукавицы крестоносца от всей души замолотили по корпусу мумии. Аршубанапул обиженно зашипел, но под градом ударов был вынужден выпустить пленников. От тяжелейшего прямого в челюсть Нэд Гамильтон вновь полетел с ног, однако на этот раз его обмахивала уже Илона.

– Вставай, вставай, гладиатор! Чего разлегся-то? А ну дай этому длинному так, чтоб у него ушки зааплодировали!

Нэд согласно нахмурил брови, черный конь еще раз «ударил в гонг». Рыцарское искусство рукопашного боя включало в себя основы будущего английского бокса и необходимый минимум бросков, подножек и захватов. Аршубанапул, возможно, и владел какими-нибудь храмовыми штучками, но сейчас ему пришлось отступить. Развивая наступление, сэр Гамильтон-младший загнал противника в угол, и, будь тот живым человеком, ему бы не поздоровилось. Кулаки рыцаря, конечно, причиняли мумии серьезные неудобства, но все равно – мертвец есть мертвец… Взопревший в кольчуге Нэд лишь на мгновение задержался перевести дух, и тут же был сбит с ног. Причем так приложился затылком о каменный пол, что не сразу смог встать. Аршубанапул торжествующе захохотал.

– Откуда берет корни феминизм? – задумчиво протянула Илона, не обращаясь лично ни к кому. – Я так думаю, из-за того, что по большому счету нам, девочкам, все приходится доделывать за мужчин. Они ничего не могут довести до конца. Я доступно излагаю? – С этими словами девушка умело врезала коленом в пах жреца.

Тот пискнул, сложился пополам и, оступившись, задел медный треножник. Горящее масло брызнуло во все стороны! Старые бинты мумии вспыхнули радостными огоньками. Воскресший жрец Анубиса опрометью бросился к стене, нажал на тайный выступ и с воем скрылся.

– Нэд! Родной мой, дорогой, любимый, единственный, с тобой все в порядке?!

– О… леди Илона… вы… – От удивления Нэд сразу перешел из лежачего положения в сидячее.

– Ну, если все в норме… Тогда вставай, чего ты тут, собственно, развалился! Мне вот прямо делать больше нечего, как здоровенных мужиков спичками поджигать, пока ваша светлость плашмя отлеживается. Только не уверяй, что у тебя голова кружится, давление и вообще критические дни. Вставай! Кстати, где Валерыч?

В комнате Валеры не было. Двое друзей встали спина к спине, творилось что-то нехорошее.

– Он пропал. Пока мы из-за тебя столько времени возились с музейным экспонатом – они утащили Валерку!

– Кто они?

– А я знаю?! Куда-то же должен он был деться.

Крышка золотого саркофага тихо дзинькнула, Илона и Нэд подпрыгнули на месте.

– Входи. – Королева встретила сына в своих покоях.

Валет был великолепен. Традиционно гвардия Мальдорора носила черные цвета. Черным было все – доспехи, плащи, оружие, конская упряжь, да и сами лошади выбирались исключительно вороной масти. Валет был единственным, кто позволял себе собственный взгляд и собственное мнение на устоявшиеся порядки. Его латы, выкованные из матового серебра, отсвечивали снежной белизной, как и почти весь гардероб. Впрочем, обитатели замка не строили никаких иллюзий относительно пристрастия молодого господина к белому, они слишком хорошо знали, какого цвета у него душа.

– Мы выезжаем, – сказал Валет.

– Щур проверил этот мир?

– В меру его возможностей. Кажется, там есть все необходимые условия.

– Ты знаешь, как много зависит от успеха первой Охоты.

– Да, мама. Не волнуйся, я скоро вернусь. Мне бы очень хотелось поделиться с тобой некоторыми соображениями по поводу нашего «умершего» врага.

– У тебя есть сведения о Нэде Гамильтоне?! Он жив?

– Надеюсь, что к вечеру смогу высказаться об этом с большей определенностью.

Жители маленькой фермы на юге Техаса погибли прежде, чем успели осознать происходящее. Небо внезапно заволокло тучами, по мирно работающим людям ударили струи дождя. Потом была резкая вспышка света, словно яркий сгусток космической энергии вырвался из распоротого горизонта. Черные всадники ринулись в этот проход, сея смерть. В живых не оставляли никого. (Замок жил магией и грабежом, ибо даже самое черное волшебство не могло постоянно давать жителям такие простые продукты, как хлеб и мясо. Все нуждается в восполнении ресурсов.) Когда резня была закончена, ферму предали огню. Языки пламени бросали оранжевые блики на белые доспехи одинокого всадника, всегда держащегося чуть в стороне. Валет не хотел пачкать кровью начищенные подковы своего коня…

– Еще один…

– А разве в гробах хоронят по двое?

– А леший знает этих древних египтян! Я уже ничему не удивляюсь, с них станется… Может, он там с женой покоился? – Илона на цыпочках пошла к саркофагу, делая рыцарю знак идти следом. Нэд взялся за копье, подцепил наконечником край крышки и, упираясь ногами, начал поднимать ее над золотым гробом. В образовавшейся щели блеснули два испуганных глаза. Илона, взвизгнув, повисла на шее сэра Гамильтона-младшего, рука рыцаря дрогнула, и крышка хлопнулась на место, гулко стукнув по макушке того, кто там лежал.

– Ты… ты… ну, в смысле… ты успел ее рассмотреть?

– Кого ее?

– Господи, ну эту ужасную голову!

– Да, – вежливо улыбнулся Нэд, – это была голова вашего друга, сэра Люстрицкого.

– Только голова?! Ой, мамочки-и… – начала скулеж Илона.

– Нет, я думаю, он весь там. Видимо, в начале схватки он бросился в угол, собираясь, несомненно, вооружиться какой-нибудь статуэткой потяжелее и вступить в бой. Но ему не повезло, он оступился, упал, совершенно случайно свалившись в гроб и…

– Совершенно случайно прикрылся крышкой! – с рычанием прозрела Илона, замолотив кулачками по саркофагу. – А ну, открывай, трус несчастный!

– Вы полагаете, что благородный сэр Люстрицкий просто струсил?! – искренне возмутился рыжий рыцарь.

– О милый Нэд, я вам так благодарен.

– Да вы что, оба надо мною издеваетесь?! А ну, подвинься, модный Терминатор, а ты, шпрот несчастный, вылезай из этой консервной банки!

Общими усилиями помятый Валерий был извлечен наружу.

– Все, хватит глупых фильмов ужасов, лично я пошла домой. Бред, лошадка с хвостиком, ты со мной или с мальчиками постоишь?

Флегматичный конь соизволил поднять на нее глаза, секунду поразмыслил и решительно шагнул в сторону Илоны, встав у нее за спиной. Переглянувшись, молодые люди только пожали плечами, занимая позиции по обе стороны суровой предводительницы. Вопрос выбора пути не стоял, идти можно было лишь туда, куда улизнул так и не поевший жрец Анубиса. Благо, что строили в те времена монументально и надежно, рыцарь здесь мог бы даже сидеть в седле, растопырив руки и не пригибая головы. Стены прохода освещались… электрическими лампами, на что сразу обратила внимание счастливая Илона.

– Ребята! Вы только посмотрите – это же цивилизация! Настоящие лампы, провода, рубильники, электричество! Не какие-нибудь вонючие факелы. За мной, и я выведу вас в люди!

За первым же поворотом их встретил труп. Собственно, и не труп даже, а белый, словно обсосанный, скелет, сидящий в углу. Рыжий рыцарь остановился и мягко коснулся пальцами черепа.

– Фу, ну руками-то зачем его трогать?! Мало тут всяких микробов нерусских ползает.

– Здесь что-то не так.

– Что именно?

– На нем нет пыли.

– Тоже мне Шерлок Холмс! – презрительно фыркнула Илона. – Так пыли и во всем коридоре нет, здесь же наверняка все протирают. Вон лампочки какие чистые.

– Но… милочка, не хочешь же ты сказать, что в процессе уборки технический персонал вытирает пыль и со скелета?! – попытался вступиться за друга Валера.

– Запросто! Судя по проходу, мы находимся в каком-то музее. Не исключено, что это одна из египетских пирамид, открытая для посещения туристов. А скелет пластмассовый, его в угол для интерьера сунули, и не морочьте мне голову кошмарными подозрениями! Вы что, не видите, как я нервничаю?!

– Нам нужно сделать привал и объясниться! – твердо заявил Нэд Гамильтон. – Друзья мои, мне бы не хотелось служить глашатаем дурных известий, но боюсь, что положение наше очень опасное и кроме храбрости нам нужна еще и мудрость.

– Ненавижу, когда со мной говорят таким менторским тоном! Прямо диктор с телевидения, читающий лекцию о вреде курения в женской колонии строгого режима.

– Вы считаете, что я впал в гордыню?

– О Боже… да, что-то вроде того. Нэд, ну давай короче и по существу.

– Хорошо, я буду стараться смирить свой пыл, – честно поклонился рыжий крестоносец. – Но нельзя молчать и отрицать то, что явлено взорам нашим. Злой рок заставил нас драться против могучих сил Тьмы. Он насылал по наши души вампиров и оборотней. Он забросил нас в обитель мертвых, и воскресший жрец Анубиса наверняка вернется за нашими головами. Такое не может быть случайностью… Как рыцарь Святого Креста, я хочу, чтобы каждый из нас задумался и сказал – какой страшный грех он совершил, чтобы Господь послал нам столь суровое искупление!

– Нет… ну, какого… вроде бы ничего так уж сверхгрешного… – крепко призадумалась Илона.

Валера тоже пытался что-то припомнить, опустив глаза и шевеля губами. Некоторое время все трое молчали.

– Слушай, если я… матом иногда ругаюсь, это считается?

– Любая брань не угодна слуху Господа, – ответил Нэд. – А матом – это как?

– В смысле? – не поняла Илона.

– Ну вы упоминаете имя нечистого, да?

– Хм… я бы не сказала.

– Тогда не страшно. Самыми ужасными богохульствами считаются прилюдно произнесенные имена Сатанаила и его демонов. Да простит меня Бог, это я для примера.

– А-а-а… Тогда что, тогда я – чиста, в натуре! Курить бросила, с предками не скандалю, уроки давно не прогуливала, – заметно повеселела леди Щербатова. – Значит, все дело в Валерке, это он виноват.

– Нэд… Илона… я не хотел! Оно само… это случайно получилось. Я правда не хотел! – покаянно завопил Люстрицкий под неумолимыми взглядами друзей. – У меня была тяжелая неделя, а он… он… он сам виноват!

– Благородный сэр, вам лучше сказать нам всю правду.

– Я… скажу. Законник наш, Николай Васильевич, категорически отказывался ставить мне зачет, все чего-то требовал, намекал. Я и так, и эдак, и с цветами, и с конфетами – ничего его не берет. Вкатал мне такое задание… а отвечать через два дня. Да мне столько за неделю не выучить!

– Ты его придушил? – с надеждой перебила Илона.

– О нет! – ужаснулся Валера. – Я его… я решил его немного отвлечь. В общем, написал фломастером в институтском туалете: «Пожилой гей-мазохист ищет активного друга. Адрес, телефон, визиты круглосуточно».

Нэд ничего не понял, а Илона так и рухнула, сползая по стене от гомерического хохота.

– Ну – и… ничего смешного! Просто последующие две недели ему было уже не до меня. Говорят, он не успевал этих активных за дверь выставлять и телефон оборвал в доме… Все. Это очень большой грех? Если что, я готов принести свои извинения.

– Сэр Люстрицкий, – Илона кое-как объяснила рыцарю, в чем соль, – вы, несомненно, грешны! И грех ваш очень тяжкий – вы оболгали пожилого заслуженного человека, учителя и наставника. Из-за вас о нем могло сложиться дурное мнение. В Библии сказано…

– Нэд, не будь таким скучным. Неужели ты сам всегда соответствуешь этим заповедям?

– Нет, конечно… Но это не значит, что мы не должны стремиться к идеалу! Лично я, леди Илона, все же наложил бы на него епитимью.

– Не надо на меня ничего накладывать! – запротестовал Валера. – И прикладывать, и обкладывать меня тоже ничем не надо. Я же чистосердечно признался, выразил готовность извиниться, а потом, кстати, я подложил ему в стол очень симпатичненькую заколку для галстука с фаллической символикой. Так сказать, в качестве компенсации.

Илона было прыснула вновь, но ее смех мгновенно перешел в визг – девушка на полном ходу столкнулась с кем-то, одетым в белое.

– Продолжай.

– Мама, если тебе неприятна эта тема, давай вернемся к ней в иное время. Хочешь, я расскажу тебе об охоте? Было немного скучновато, люди позволяли резать себя, как овец, зато…

– Нет. – Королева шагнула к сыну и пристально вгляделась ему в глаза. – Наша Игра затянулась, она больше не развлекает меня. Нэд Гамильтон должен был быть мертв уже несколько дней назад. Он не нашел волшебный мир, не отыскал Прекрасную Принцессу и не заручился поддержкой Могущественного Воина. Этим он нарушил все правила, и по закону Игры его черепом давно должны забавляться черви. Почему этого не произошло?

– Но, мама… неужели ты в чем-то упрекаешь меня?!

– Я всего лишь хочу знать – он жив?

– Мне трудно ответить определенно… – Валет, чуть нервничая, зябко повел плечами. – Правильнее было бы сказать так: я не уверен, что он умер.

– Продолжай, – вновь приказала Королева.

– Щур вернул назад всех своих слуг. Во всяком случае, всех тех, кто уцелел. Они рассказали, как Нэд Гамильтон бился с ними, как пытался уйти от погони, и как его поглотила Тьма. И он сам, и его конь, и даже его друзья были в мгновение ока засосаны в черную дыру. Сама дыра представляла собой плоский, неровный диск, хаотически перемещающийся в пространстве. Мы, кажется, встречали нечто подобное, путешествуя по измерениям.

– Значит, он вполне может быть жив!

– Да, но в каком-то ином, параллельном мире.

Илона визжала, как дельфин, на котором повисло шестеро утопающих. В поддержку ей завопили и сэр Гамильтон с сэром Люстрицким – один в предвкушении боя, другой от сострадания. Человек в белом ничком рухнул на пол, зажимая ладонями уши. Визг перешел в победный! Когда все трое наконец выдохлись, Илона первой пошла посмотреть, в чем дело. Черный Бред, единственный из наших героев хранивший гробовое молчание, шагнул следом и слегка пнул копытом лежащего. Несчастный поднялся и сел, это был молодой человек в белом костюме научного сотрудника, дорогих очках, красивый, как итальянский актер-любовник. Девичье сердечко Илоны дрогнуло:

– Здрасте… А мы вот тут гуляем, гуляем… Вы не ушиблись? Дайте я вас подниму… да помогите же мне, чурбаны бесполезные! Встали? Ну вот и замечательно. Вы тут работаете, да?

– Да… – неуверенно ответил красавчик, подозрительно оглядываясь по сторонам. Нэду это не понравилось.

– Кто вы? – напрямую спросил он.

– Я?

– Да, вы! Проклятье, разве я недостаточно ясно спросил?!

– Нэд, прекрати! – тут же вспыхнула Илона. – Что это за наезды такие?! Кто тебе дал право повышать голос на сотрудника музея?! Вы ведь наверняка научный сотрудник этой египетской пирамидки?

– Да, научный я… – поспешил согласиться молодой человек.

– Вот видишь! А теперь отойди, динозавр, и дай мне наконец пообщаться с культурным человеком. Не обращайте внимания – Нэд у нас из Средневековья, груб, невоздержан, бестактен… да подвинься же, тебе говорят!

Рыжий рыцарь явно обиделся, но тем не менее в сторону отошел, пропуская вперед Илону с ее новым другом.

– А вы никогда не были в Италии? Ой, вы так похожи на одного моего знакомого итальянца… Его звали Джино, он был врун и бабник. А вас как зовут?

– Джино.

– Не может быть! Какая прелесть… – Восторгам девушки не было предела.

Нэд, Валера и даже Бред мрачнели на глазах.

– Клянусь мечом короля Ричарда – он мне не нравится!

– Меч короля?

– Нет, меч надежный. А вот этот человек не внушает ни капли доверия.

– Мне тоже никогда не нравились смазливые мужчинки, – сердечно поддержал Люстрицкий, – но наша девочка, похоже, от него без ума. Можно я возьму вас под руку?

Как мы уже упоминали, Илона Щербатова не была беспросветной дурой. То, что псевдоитальянец Джино выдает себя за другого человека, она скумекала в пять минут. Просто в ее хорошенькой головке зародилась мысль об очередном испытании для бедного Нэда Гамильтона. Ради этого пришлось рисковать и ускорять шаг, таща за собой подозрительного ученого с нездорово блестящими глазами.

– Я их не вижу. Двигайтесь быстрее, мой друг, они изрядно опередили нас, – сказал Нэд.

– Ну и что? Возможно, им так же хочется побыть вдвоем, как и нам.

– Не понял вас, – нахмурился прямолинейный крестоносец. – Я беспокоюсь за леди Илону, а вовсе не…

– Да вы ревнуете, милый Нэд! – укоризненно всплеснул руками Валера. – Стыдитесь! Женщины по сути своей вообще недостойны этого. Они неполноценные существа и рождены лишь для того, чтобы усложнять жизнь лучшей половине человечества, то есть нам. Не спорьте, не спорьте… Я легко разобью все ваши возражения. Если мы обратимся к истории, то все великие люди – от Менелая до Горбачева – впали в полное ничтожество именно из-за женщин! Недаром народная мудрость гласит: «Курица – не птица, баба – не человек!» Даже Библия напоминает нам, что Ева была создана лишь для развлечения Адама, но она же и толкнула его на грех, пустившись во все тяжкие со Змием. А чему учит Домострой? «Бей жену ежедневно, кроме воскресенья. Бей жену всем, кроме кочерги и оглобли». Не удивляйтесь, это не жестокосердие – это мудрость столетий!

– Зачем вы говорите мне все это? – поморщился рыжий рыцарь.

– Исключительно для того, чтобы напомнить вам о священных узах мужской дружбы! Ну, теперь-то я могу взять вас под руку?!

Илона и ее спутник остановились на площадке у дверей новенького лифта. Молодой человек не мог больше сдерживаться. Его дыхание стало прерывистым, он постоянно сглатывал набегавшую слюну, а длинные, ухоженные пальцы дрожали от болезненного нетерпения.

– Голоден?

– Да.

– Я так и подумала. Ты – жрец Аршубанапул, который удрал от нас в недожаренном виде.

– Как… ты узнала?! – поразился ученый.

– Тоже мне великая тайна. Немного интуиции, немного логики, немного дедукции – и дело в шляпе, – насмешливо сказала Илона. – Как ты исхитрился оттяпать себе новое тело?

– Человек… стоял у входа, я успел…

– А ты крутой мужик… Однако поймать беззащитного очкарика – это полдела, если хочешь по-настоящему замаскироваться, то постарайся изменить походку и манеру речи, иначе раскусят в два счета. Так, значит, здесь все-таки есть нормальные люди, и мы их найдем, но… не будем отвлекаться, время идет. Ладно уж, приставай!

– Что?!

– Приставай, говорю. Я разрешаю. У меня в этом деле свои интересы. Но предупреждаю сразу, полезешь кусаться – я за себя не отвечаю. Можешь обнять, слегка.

– Мне нужна… кровь и плоть, – тяжело дыша, надвинулся бывший жрец. – Я взял это тело… теперь возьму твое. Три жертвы, и я… стану сильным. Ты – вторая.

– Минуточку! – сурово прикрикнула Илона. – Куда прешь? Я еще не слышу шагов, даже копыта не стучат.

– Иди ко мне.

– Облезешь! Сказано же, начнем, как только наши появятся у поворота.

– Сейчас… – Молодой человек широко распахнул объятия, девушка отступила и замахнулась ногой:

– Тебе мало прошлого раза? Могу повторить.

Аршубанапул испуганно прикрылся ладошками и встал в уголок. Из-за поворота наконец раздалось долгожданное цоканье подков.

– Пора, – решила Илона. – Ну что, гад ползучий, давай, верши свое черное дело!

Но жрец тоже оказался мужчиной ушлым и, злобно бормоча древнеегипетские ругательства, бросился царапать дверцы лифта (нажать на кнопку вызова ему в голову не приходило).

– Эй, эй, эй… ты куда?! Мы так не договаривались! – «Леди» Щербатова вцепилась сзади в белый халат научного сотрудника. – Не пущу! Я, значит, жертва. Ты, значит, обещался мною поужинать, а теперь, значит, в кусты?!

– Уйди… сумасшедшая… – шипел жрец, но Илона уже орала в голос:

– Нэд! На помощь! Меня тут режут, насилуют, убивают! Ни за что ни про что обижают бедную, невинную даму твоего сердца! Где тебя черти носят, мой храбрый рыцарь?!

– Я – здесь!!! Я спешу на ваш зов, леди Илона-а-а… – громогласно донеслось из коридора, и совершенно ошалевший «Джино» начал бить непослушные двери ногами.

Из-за поворота, едва не упав, вывернулся бледный от гнева Нэд Гамильтон. Рыжий рыцарь размахивал мечом, крича во всю глотку:

– Я спасу вас! Умри, злоде-е-й!!!

– Спаси, спаси, – поддакивала Илона. – Этот негодяй пытался меня укусить! Причем за такое место… приличные девушки, называя его, краснеют.