в которой Гринер обретает Цвет, Дориан — невесту, а Тео с Дереком — новые проблемы
      Гринер нанизал куски вяленого мяса, парочку грибов и ягод на палочку и поднес к огню. Хоть какое-то разнообразие. Череп по-прежнему не разрешал даже близко подходить к людским жилищам. Они уже подошли к подножию гор, названия которых Гринер не знал. Леса, росшие на отрогах, густые, дремучие, внушали почтение — чего стоили одни сосны, толстенные, огромные… Они чуть слышно скрипели верхушками, невозмутимо роняли иголки на землю, и, спроси кто у Гринера — безмолвно наблюдали за одиноким путником, рискнувшим потревожить их покой. По крайней мере у него было именно такое ощущение — он все время чувствовал на себе взгляд, пристальный, ищущий…
      Юноша шел днем, спал ночью, и всего раз они с черепом, удобно устроившимся в сумке Гринера, встретили человека — пастуха. Он помахал издали рукой молодому парню, Гринер ответил тем же. Больше они никого не видели. Всего день пути до столицы, а тут такая глушь, удивлялся Гринер. Череп рассказал, что раньше тут стояло несколько деревень, но потом люди ушли. Причины ухода он объяснять не стал.
      Гринер доедал последнюю порцию мяса, но уже вечером они будут на месте… и будет уже не до пищи, а потом, когда все закончится, думал юноша, он сумеет раздобыть еду. Он в который раз успокоил себя мысленно: все будет хорошо, он все делает правильно…
      — Ты долго еще будешь утолять свой голод, маг? — спросил череп скрипучим голосом. Ему-то не надо было есть, и он вел себя так, будто и Гринеру это делать совсем необязательно.
      — Пока не наемся, — огрызнулся Гринер. — А почему вы все время называете меня магом?
      — А кем ты еще можешь быть?
      Гринера раздражала бы такая манера говорить, но он вот уже больше полугода ходил в учениках у Тео, а это что-то да значило.
      — Я ученик…
      — Но цвет ты уже получил?
      — Нет.
      Гринер сказал это легко, непринужденно. Пусть его экзотический спутник не думает, что он чувствует себя неполноценным от того, что еще не определился с цветом. Дерек сказал как-то, что знает мага, который только через тринадцать лет после начала ученичества определился.
      Мясо было жестким, и у юноши ныли челюсти.
      — Это может кое-что изменить… — пробормотал череп.
      Гринер пропустил его слова мимо ушей и спросил:
      — А как становятся магами… с Цветом? Тео говорила, что это происходит непредсказуемо, само собой…
      — А она не все тебе говорит… — череп сверкнул глазницами. — Не врет, конечно, но умалчивает. Что же… Маг обретает цвет чаще всего после сильного магического напряжения. Его структура становится упорядоченнее, принимая форму…
      — Какую?
      — Ай-яй-яй, как же можно держать в неведении такого талантливого юношу… Запомни: маги различаются между собой количеством энергии…
      Гринер, несколько уязвленный тем, что какая-то костяшка критикует его наставницу, с вызовом сказал:
      — Это она мне объясняла.
      — Но саму структуру не описывала? — Дождавшись кивка пристыженного Гринера, череп продолжил: — Представь себе луковицу. Слой лука — это личная энергия мага. Пространство между слоями — внешняя энергия, вернее, ее можно туда закачать. Что и делают Черные. У них тонкие слои, но места между ними много… У Белых все с точностью до наоборот, а Серые…
      — У них одинаковые слои и расстояния? — догадался Гринер. Череп замолчал и скосил на юношу огоньки в глазах. — А размер «луковиц» у всех разный?
      — Нет. Жили, конечно, маги, у которых было чуть больше энергии, черной или белой, но так уж сильно от остальных они не отличались… Ты уже поел? Нам надо двигаться.
      Гринер торопливо дожевал мясо, выплюнул кислющие ягоды и стал собираться в дорогу. Затаптывая костер, он размышлял над тем, каким магом ему хотелось бы быть… Хотя, кто знает, может он получит свой цвет лет через тридцать, или вообще в глубокой старости…
      — А сколько живут маги? — спросил он у черепа, засовывая его в заплечную сумку.
      — Долго. — отрезал тот. — Будь аккуратнее, не урони меня. Идем… Немного осталось.
      Дерек совершенно очаровал хозяйку «Гузки» — иначе почему бы она согласилась пустить его в комнату постояльца? Но обаянию этого "чернобородого красавца", как она в мыслях его назвала, нельзя было противостоять, и она даже вручила ему запасной ключ. Коим он и воспользовался, в одиннадцать утра заявившись к Тео, сладко спящей в постели. Он присел рядом с ней и легонько потряс магичку, взяв за плечо.
      — Какого демона… — невнятно забурчала Тео. — Который час?
      — Начало двенадцатого часа.
      Ставни в комнате были плотно закрыты, но в щели между досками пробивался солнечный свет. Тео натянула на голову одеяло.
      — Дер, я всю ночь лазила Близнецы знают, где…
      — Король с приближенными рыцарями выступили в поход против дракона.
      — Что?!
      Магичка мгновенно проснулась, села в кровати и ожесточенно потерла глаза.
      — Почему меня не предупредили? Демоны дери, когда они выехали?
      Дерек, сжалившись над подругой, осмотрел комнату и заметил тазик, стоящий на табурете у окна. Воду явно не меняли с прошлого постояльца, поэтому Черный маг выплеснул ее в угол и немного поколдовал, после чего в распоряжении магички появилась свежая родниковая вода. Она, отфыркиваясь, принялась умываться. Дерек присел на подоконник, скрестив руки на груди.
      — Выехали на рассвете. Я только что узнал… А где ты лазила ночью?
      — В Библиотеке Ордена Близнецов…
      Дерек присвистнул.
      — Погоди свистеть, ты еще главного не слышал. Я, кажется, знаю, где находятся эти самые Кровавые Камни…
      И Тео слово в слово пересказала магу то, что прочла в дневнике Фармена Иерко. Пока рассказывала, закончила утренние процедуры и натянула сапоги. Даже расчесала волосы взятым из воздуха гребнем. Дерек серьезно посмотрел на нее, критически склонив голову набок.
      — А ты знаешь, что вид у тебя, будто ты спала, не раздеваясь, причем после разбойной ночи?
      — У меня всегда такой вид, когда вокруг куча проблем. Обычно я — эталон шика и стиля. — Хмыкнула Тео, промокнула мокрое лицо подолом рубашки и заправила ее в штаны. — Какие планы?
      — Тей, тебе надо заниматься принцессой… Значит, я отправляюсь искать твоего ученика. Есть возражения?
      — Откуда… Если король прибудет на место, а дракона там не будет… все псу под хвост. Но сначала я поем… Ты уже завтракал?
      — Да.
      Дерек поднялся, отряхнул куртку от капель воды, которые Тео щедро разбрызгала вокруг, и похлопал себя по груди.
      — Если что — мой камушек со мной, связывайся… Ну, я пошел, мне еще до ближайшей Двери часа полтора добираться…
      Проходя по зале, он улыбнулся хозяйке, и та прямо расцвела. Она явно подсчитала, сколько он находился наверху, решила, что для свидания десяти минут явно мало и преисполнилась надежд на близкое знакомство с этим милым мужчиной. Но тут ее окликнул мастер Кьялл из кухни, и она, позабыв о романтических планах, понеслась проверять, правильно ли взбили яйца.
      Дориан наблюдал за сидящими вокруг походного стола баронами и рыцарями. Они собрались в королевской палатке, чтобы составить план действий, но пока никто не высказал ни одной идеи. Все молча ждали, что скажет король. Но король тоже молчал, вертя в руках парадный шлем, поправлял перья белой цапли на нем и смотрел исподлобья на своих дворян.
      Сенешаль кашлянул, неловко задвигался на стульчике. Нужно было что-то сказать… Мало объявить поход на дракона, надо его еще найти и убить. С поиском, правда, дело обстояло просто — расспросив крестьян, живших на север от столицы, король и его приближенные выяснили, что дракон прилетает откуда-то с гор Святой Энле, и сейчас неспешно двигались туда, куда махали руками перепуганные люди. Другое дело — уничтожить тварь…
      — Первый бой с драконом — привилегия короля, — наконец-то решился выступить Сенешаль.
      Бароны согласно закивали.
      Дориан прекрасно видел алчность, мелькнувшую на лицах самых молодых из них. В их глазах читалось: "Пускай дракон убьет короля, а там навалимся всем скопом… и сокровища наши, и трон свободен". Бароны постарше, а также графы и рыцари ничем не выдавали свое отношение с словам Сенешаля, хотя Дориан мог бы поклясться — первые думали о том же. Просто скрывали свои эмоции куда лучше молодежи.
      — Его Величество в полном боевом облачении выедет к дракону и вызовет его на бой, используя традиционную форму… — от волнения Сенешаль принялся цитировать старый трактат о правилах военного этикета. Ему казалось, что слова его уносит ветер, никто его не слушает, и поэтому он все время ерзал.
      Внезапно снаружи послышался шум, раздались голоса — двух гвардейцев, сторожащих палатку короля, разбитую в середине временного лагеря, и третий, взволнованный. Через несколько секунд полог откинулся, и внутрь спешно вошел молодой оруженосец одного из графов.
      — Дракон! Он летает над нами!
      "Неужели он прилетел драться?", — подумал Дориан, стараясь быстро надеть шлем и при этом не казаться излишне взволнованным. Выйдя из палатки, он окинул взглядом небо — и впрямь, в небе над лагерем кружило чудовище, время от времени пуская струю пламени перед собой. Оруженосцы, гвардейцы и слуги, стоящие вокруг, все как один пялились на дракона, открыв рты. Легендарный зверь сделал еще один круг, словно красуясь, и полетел к горам.
      — За ним! — воскликнул Дориан, застегивая ремешок шлема. — Подать мне моего коня!
      Шезара поежилась от холода. Где же славный рыцарь, что спасет ее? Еще несколько дней, и она станет похожа на последнюю рабыню, худющую, грязную и дурно пахнущую. Какой принц захочет такую спасать? А дракону Шезара решила при следующей встрече плюнуть в глаз за такую жестокость, и пусть он ее съест, злодей…
      Она в который уже раз глянула на вход в пещеру, в надежде увидеть там своего спасителя… но на этот раз она действительно заметила чью-то фигуру. Высокий мужчина вошел в пещеру, и Шезара радостно вскочила, звякнув цепью.
      — О, благородный рыцарь! Вы пришли спасти меня!
      Рыцарь быстро осмотрел пещеру и довольно грубо спросил:
      — Где дракон?
      Это, бесспорно, говорило о храбрости, ведь он рвался в бой; но воспитание его оставляет желать лучшего, подумалось Шезаре. Она сморгнула и ответила:
      — Его сейчас нет…
      — Давно он улетел?
      Рыцарь смерил девушку таким взглядом, словно с бОльшим удовольствием смотрел бы на кучу сокровищ, чем на нее. Шезару это оскорбило и разозлило, поэтому она отбросила вежливость:
      — Понятия не имею, я спала. Вы будете меня спасать?
      — Нет.
      Шезара удивилась. Странный он был, этот рыцарь — явился непонятно зачем… да и доспехов на нем не было, только потрепанная куртка поверх обычной одежды. Он казался взволнованным.
      — Тогда зачем вы пришли?
      Мужчина оставил ее без ответа, и уже повернулся было уходить (Шезара возмущенно открыла рот), как послышался шум крыльев. Фейрлах мстительно подумала: "Сейчас мой дракон слопает этого наглеца". Но дракон, протиснувшийся в пещеру, и не подумал пыхать огнем или заглатывать незнакомца.
      — Я его нашел, — коротко сказал чернобородый грубиян.
      — И? — поинтересовался дракон.
      — Все плохо, я не могу его достать, там какой-то купол…
      Шезара поняла, что ничего не понимает в происходящем. По ее мнению, это больше походило на дурной сон, чем на ожившую легенду.
      — Я не могу сейчас улететь, за мной толпа рыцарей едет с копьями наперевес!
      Шезара обрадовалась. Наконец-то!
      — Тогда они сделают что-нибудь ужасное… придумай что-нибудь.
      Дракон склонил голову набок, когти его заскребли по камню, высокая искры. Потом он повернулся к фейрлах, вытянул свою длинную шею и одним движением перекусил цепь, которой Шезара была прикована к стене. Не дав ей опомниться, схватил ее лапой и скомандовал:
      — Дер, садись на холку, будешь показывать направление…
      Рыцари, бароны и король, во весь опор скакавшие за драконом, не добравшись еще до пещеры, увидели, как от скал отделилась огромная фигура и полетела прочь, вдоль горного кряжа. Они развернули коней и помчались вслед, благо туда же вела дорога, узкая, каменистая, но вполне подходящая для скачки… если, конечно, вы не против сломать на ней шею.
      Шезара висела кулем в когтях дракона и вопила, не переставая. В основном, из вредности. С высоты она видела группу рыцарей на дороге, но помахать им рукой не решилась — мало ли, можно свалиться, да и как отреагирует дракон, неизвестно. Она лишь надеялась, что ее спасут — неважно, пусть это будет кто угодно, хоть конюх, хоть пастух, лишь бы спасли. Дракон летел низко, так что она при желании могла бы схватиться за верхушку какой-нибудь из сосен, росших на склонах горы. Куда они летят, она не имела ни малейшего представления, и очень удивилась, когда зверь стал снижаться, разворачиваясь к ущелью, поросшему кривыми деревцами, опутанному неизвестными Шезаре ползучими растениями. Если дракон хотел удрать от преследователей — зачем опускаться на землю всего в нескольких милях от рыцарей? Однако Шезара и думать забыла о драконьих намерениях, когда увидела впереди мерцание… Наверняка — тот самый купол, о котором говорил чернобородый. Он переливался оттенками зеленого и синего на белом, как перламутр, и понять, что происходит внутри, не было никакой возможности.
      Дракон, приземлившись на задние лапы, сложил крылья и осторожно поставил фейрлах на ноги. Склонил к ней морду:
      — Никуда не уходи, я за тобой слежу. Сделаешь шаг в сторону — откушу голову.
      — Что здесь происходит? — смело потребовала объяснений Шезара.
      — Не твоего ума дело. Главное — сиди и не рыпайся. Вон бревнышко.
      И он когтем подтолкнул ее в указанном направлении. Сам же повернулся к чернобородому, который спрыгнул с шеи дракона сразу же, как тот коснулся поверхности.
      — Они там? — спросил дракон.
      — Там.
      — Ты пытался пробиться?
      — Конечно, — фыркнул псевдо-рыцарь. — А ты сама попробуй.
      Шезара с удивлением поняла, что дракон то, оказывается, женского пола… вот так сюрприз! Драконица тем временем встала на дыбы и передними лапами со всей силы ударила в купол, коротко рыкнув. Раздался звук, будто зазвонили одновременно в стони колоколов, и Шезара вздрогнула — однако купол остался невредим.
      — Бесполезно, — прокомментировал чернобородый. — Я бил куда сильнее тебя, а результат тот же.
      Драконица в ярости хлестнула хвостом по бокам, как огромный кот.
      — Кто-то держит его изнутри… но кто? Не Гринер же?
      — Понятия не имею… разве что эта болтливая костяшка его научила?
      — Да у него сил не хватит! — взревела драконица.
      Но она был неправа. Сил у Гринера вполне хватало на то, чтобы держать купол, созданный под руководством черепа, и еще наблюдать за тем, как тот, вися в воздухе, бормочет что-то на неизвестном языке.
      — Это и есть Кровавые камни? — спросил Гринер, тряся головой — в ушах все еще стоял звон. — Ни одного не вижу…
      — Потому что они под землей, — раздраженно объяснил череп. Гринер заметил, что чем ближе они были к цели своего путешествия, тем хуже становился характер его волшебного спутника. — И мне сейчас придется их вытащить… а что если сделать так…
      И он снова забормотал что-то, похожее на «хурум-бурум». Земля под ногами у Гринера затряслась и стала стремительно проваливаться, словно бы вся разом оседала под страшной тяжестью.
      — Держи купол, мальчишка! — рявкнул череп.
      — Держу! — отозвался Гринер. Он и вправду держал, хотя его уже подташнивало от напряжения. Тем временем из-под земли стали показывался верхушки камней, торчащие, словно диковинные зубы. Пять гранитных клыков, темно-красных, испещренных письменами. Когда почва перестала трястись, камни были высотой в два человеческих роста.
      — Вот они! — взвыл череп торжествующе. — Теперь осталось только… подойди сюда! Быстрее! Достань нож!
      Гринер послушался, хотя, во-первых, впервые со времени своего знакомства с черепом засомневался в правильности того, что делает, а, во-вторых, чувствовал себя все хуже и хуже. Во рту появился металлический привкус, живот скрутило холодом, и дышал он с трудом.
      — А теперь порежь ладонь и коснись этого камня! Ну же! Ты хочешь, чтобы весь мир погиб? Скорее!
      Гринер, от боли в груди и животе не вполне соображающий, что он делает, резанул ладонь и шлепнул ею по камню, около которого вращался в нетерпении череп. Юноше было уже все равно, что происходит, лишь бы это поскорее закончилось.
      — Аушта! Хаара! — завыл череп. Земля снова затряслась.
      Шезара изо всех сил вцепилась в сучья, торчащие из бревна, на котором сидела — чтобы не свалиться. Когда все вокруг затряслось в первый раз, драконица и ее собеседник замолчали, прервав спор, и вперились взглядами в купол, словно надеялись разглядеть, что там происходит. Затем снова зашептались, и мужчина бегом направился к Шезаре.
      — Сейчас будет жарко… очень жарко, — предупредил он, становясь между ней и куполом.
      — Я жары не боюсь, у нас всегда… — хотела было съязвить девушка, но тут земля затряслась второй раз. Драконица стала перед куполом на четыре лапы, расставив их широко, для устойчивости, и с шумом втянула в себя воздух. Потом изогнула шею и выпустила такой язык пламени, что фейрлах мигом позабыла о том, что хотела сказать. Волосы опалило, хотя они с чернобородым находились за драконицей. Пламя, ярко желтое, лизнуло купол и разлилось по его вершине, не причинив никакого видимого вреда.
      — Еще раз! Он слабеет! — крикнул чернобородый.
      Драконица послушно выдохнула огонь еще раз.
      — Еще!
      Гринер буквально физически ощутил, как купол дрожит от чего-то, происходящего снаружи. По его поверхности пробежали всполохи и он стал чуть более прозрачным.
      — Держи его, держи! — не унимался череп. — Окропи кровью второй камень!
      — Не буду! — внезапно заупрямился юноша. Ему разонравилось спасать мир, тем более что это больше походило на разрушение оного, а не на спасение. Незаметно в голову закралась мысль о том, что он повинуется сумасшедшим останкам не-пойми-кого, выполняет идиотские приказы, совершает кровавый ритуал… но при этом и понятия не имеет, что конкретно делает. Это настораживало.
      — Не будешь? Не будешь? — закричал череп. Глазницы его горели так ярко, что Гринер отступил на шаг назад, и едва не упал — голова кружилась. — Ты уже начал, назад дороги нет, или миру конец!
      — Тео говорила, что ритуалы с кровью не приносят ничего хорошего! — выкрикнул Гринер, и тут же волна стыда прокатилась по горлу; он подумал о том, что, спроси он разрешения у наставницы, может, и не попал бы в такую ситуацию. Одновременно с этим он спросил себя — а где, собственно, сама Тео? Почему не здесь, вместе с ним? И тут же пришел ответ — Гринер сам, своими руками создал магическую защиту от взгляда магов, так что во всем виноват только он, и расхлебывать кашу тоже придется ему. Он выпрямился, хотя тело более всего желало сжаться в комочек и трястись от боли, и решил, что лучше умрет, но не позволит продолжать ритуал.
      Череп подлетел по воздуху к самому носу Гринера и сверлил его взглядом безумца из пустых глазниц.
      — Ты будешьделать то, что я скажу… — прошипел он.
      И Гринер почувствовал, как в его разум заползает что-то холодное, чуждое и страшное; он напрягся, сопротивляясь, но склизкое нечто давило, давило, не давая ни секунды передышки. "Все, конец", — подумал Гринер.
      И тут его пронзила такая боль, что он, не сдержавшись, вскрикнул и упал на землю. Грудную клетку, казалось, сжимала ледяная рука, все естество юноши выворачивало наизнанку, а откуда-то изнутри поднималась ужасающая волна льда и пламени, грозя захлестнуть его целиком, поглотить и растворить в себе. Гринер протяжно и дико закричал.
      Шезара наблюдала за тем, как драконица раз за разом поливает огнем светлеющий купол, и наконец, тот не выдержал. По нему пошли трещины, и он рассыпался с хрустальным звоном. Чернобородый, оставив фейрлах на пеньке, побежал вперед, к чему-то, что находилось внутри купола. Не в силах сдержать любопытства и позабыв про угрозу остаться без головы, Шезара ринулась к странного вида камням, торчащим в центре круга из осевшей земли. Но первой туда добралась драконица.
      Она склонилась над чьим-то телом, втягивая ноздрями воздух. Потом подняла голову и посмотрела на какой-то предмет, висящий в воздухе. Подобравшись ближе, Шезара поняла, что этот предмет — череп, выбеленный временем, с золотым обручем на голове. Оступаясь на каменном крошеве, фейрлах подошла еще ближе, тем более что, кажется, на нее никто не обращал внимания. И чернобородый, и драконица смотрели на череп, молча, и казалось, воздух звенел от напряжения.
      — Ты держишь его? — спросила драконица, обращаясь к мужчине, и Шезара поразилась, как в такой простой фразе могло поместиться столько ярости.
      — Держу, — ответил тот, хотя черепа не касался даже пальцем. — Лучше оцени, насколько все плохо.
      Драконица повела головой из стороны в сторону.
      — Только один камень, мы его без труда закроем. С этим нам повезло, он не успел.
      — Что с Гринером? — спросил мужчина.
      Череп дернулся в сторону, но замер, как будто его держали невидимые путы. И заскрипел:
      — Да жив он, жив! У него приступ, сорвался, обретая цвет!
      — Если из-за тебя он умрет, тысячелетнее пребывание в сундуке покажется тебе тихим и счастливым времяпровождением, — непонятно пригрозила драконица и снова наклонила голову к телу. Шезара увидела, что на земле лежит юноша, почти мальчик, бледный, как полотно. Она дернулась было подойти помочь, но натолкнулась на предостерегающий взгляд драконицы. Пришлось оставаться на месте, и просто наблюдать.
      Гринер вынырнул из обжигающей волны, отчаянно хватая ртом воздух, и почувствовал, что его лицо обдувает теплый, приятный ветер. Все тело болело. Он открыл глаза — и чуть было не заорал от ужаса — над ним склонилась огромная морда какой-то твари.
      "Миру конец", — подумал Гринер, разглядывая клыки чудовища, добрых три локтя длиной. Странный ветер не прекращался, и вдруг юноша понял, что чудище на него дует. "Интересный способ покончить со мной", — пришла следующая мысль, но тут же исчезла — у него просто не было сил размышлять о чем бы то ни было. Однако, с каждым порывом «ветра» ему становилось чуть лучше, и через минуту он уже смог сесть, опасливо косясь на дракона. То, что это дракон, он успел понять, приходя в себя. Оглянулся — и увидел Дерека, стоящего напротив сверкающего глазами черепа.
      — Дерек! — крикнул юноша, и на него накатило облегчение. Теперь все будет в порядке.
      — Лучше молчи, дуралей, — пробасил дракон. — А то у меня при звуках твоего голоса возникает сильное желание слопать тебя тут же, хотя бы за то, сколько волнений ты мне доставил.
      Гринер изумленно повернулся к чудовищу. Манера говорить была такой знакомой…
      — Тео?
      — Надо же, узнал. Лучше ляг, сил у тебя маловато…
      — Но… — Гринер лег, и не подумав спорить. — Вы дракон? Но я… а как? Это же невозможно…
      — То есть ты думаешь, что после всего, что случилось, я как ни в чем не бывало начну тебе объяснять, как я могу принимать форму дракона, обходя закон сохранения массы, да? Это или великая наивность, или великое нахальство… я склоняюсь ко второму. — Дракон, то есть Тео, посмотрела куда-то вбок и сказала: — Шезара, пожалуйста, побудь с ним. Не давай ему вставать и… тут валяются его вещи, там наверняка есть фляга с водой, напои его.
      Драконица отодвинулась, и Гринер увидел самую прекрасную девушку в своей жизни. Она была одета в рваное полупрозрачное платье, расшитое драгоценными камнями, грязная, со спутанными волосами; ее покрытое копотью лицо показалось Гринеру ликом заоблачного существа. Она нашла воду в походной сумке, присела рядом, положив его голову себе на колени, и мелодичным, чуть срывающимся от волнения голосом сказала: