Мурава горела. Издалека она была похожа на ту пылающую равнину, которую я создал в майе для Прогнутия Проскочеева. Я приблизился к городу, и передо мной предстали отдельные горящие дома и развалины уже уничтоженных пламенем зданий.
      По широким проспектам двигались плотные толпы людей и боблинов. Они носили с собой плакаты, на которых были написаны самые разные лозунги: «Смерть великоколосским свиньям!», «Бей боблинов — спасай Колоссию!», «Врагов славословного хрустианства — на костер!», «Все, как один, умрем за Уравнительную церковь!», «Долой тиранию государства!», «Анархизм не пройдет!»
      Когда толпы сталкивались, я слышал крики и видел, как мелькают кулаки, обрезки труб и прутья арматуры. Затем толпы откатывались назад и расходились в разные стороны, чтобы продолжить свое бессмысленное перемещение по улицам горящего города. Лишь на асфальтовых мостовых оставались неподвижно лежать скрюченные и изломанные тела жертв столкновений…

* * *

      …Я вырвался из бреда. Я лежал внутри тесной серебряной клетки с такими частыми прутьями, что через них едва ли удалось бы просунуть кончик мизинца. Немного расширив свое магическое сверхвосприятие (оно вернулось ко мне вместе с остальными чувствами), я узнал, что моя клетка установлена в автофургоне. С двух сторон от клетки сидели два незнакомых мне человека. Еще двое находились впереди: водитель-боблин и сидевший рядом с ним человек. Я попытался расширить зону магического видения, чтобы узнать, по какой дороге, и в какую сторону едет автомобиль, но тотчас же ощутил укол в открытое запястье. Я успел заметить длинный щуп с иглой на конце, который один из охранников просунул сквозь прутья решетки, а потом вновь потерял сознание…

* * *

      …На этот раз я обозревал всю планету, которую называли Изначальным миром. Как я мог видеть круглый предмет сразу со всех сторон? Не знаю. Но я наблюдал за агонией человеческо-боблинской цивилизации. Я видел вспышки ядерных взрывов и облака отравляющих газов, пустыни на месте бывших океанов и гигантские волны, сметающие остатки городов. Но вместе с тем я видел детей людей и боблинов, которые, обнявшись друг с другом, тряслись от ужаса и холода в глубоких сырых шахтах и пещерах…

* * *

      Я снова вернулся в реальность (или в то, что я считал реальностью). Я по-прежнему был помещен в серебряную клетку. Но находился уже не в автомобиле, а на тележке. Те же самые люди, что захватили меня и охраняли в автомобиле, теперь катили тележку по ярко освещенному коридору, который сперва показался мне бесконечным. Их было трое: один сзади и двое по бокам.
      Каким-то образом определив, что я очнулся, один из охранников попытался сделать мне новый укол. Но на этот раз мой инстинкт самосохранения среагировал быстрее, чем сознание выработало план спасения. Сила моей магии вырвала длинный щуп-шприц из руки охранника и воткнула в ногу человека с другой стороны клетки. Менее чем через миг, верхняя часть клетки оторвалась и всеми своими острыми обломками прутьев припечатала к стене неудачливого «иглоукалывателя».
      Человек, толкавший тележку сзади, отскочил назад и попытался выхватить пистолет из плечевой кобуры. Я не мог ему это позволить. Я поступил жестоко, но эффективно — силой магии так сдавил браслет часов на запястье человека, что кисть руки оказалась почти отрезана. Но мой противник, надо отдать ему должное, не собирался сдаваться так просто. Он бросился на меня, рассчитывая сбить с ног всей своей массой. Теперь я имел возможность разглядеть его немалые габариты, оценить быстроту движений и потому не испытывал желания вступать с ним в рукопашную схватку. Я подвесил человека в воздухе, лишив его точки опоры. Тогда мой противник здоровой левой рукой выхватил из ножен на щиколотке нож. Прежде, чем он его метнул, я превратил лезвие в пыль. Пистолет я выдернул из кобуры и отбросил далеко в сторону.
      Вся эта схватка длилась не более трех секунд. Человек дергался в воздухе, безуспешно пытаясь дотянуться до пола, до стен или до потолка, но и он, и я уже знали, что победа осталась за мной. Я сбросил на пол нижнюю часть клетки и сел на тележку. Тело все еще плохо меня слушалось. А когда я посмотрел на того охранника, который получил мой укол, то увидел, что человеческое тело растекается, как будто помещенное в кислоту. Какая же мерзость находилась в шприце? Какое еще оружие могли использовать мои враги? И были ли эти люди моими врагами? Помнится, кто-то из них сказал мне, что они собираются мне помочь. Хороша помощь — запереть меня в клетку и вколоть отраву!
      Я вгляделся в искаженное болью, страхом и яростью лицо человека, который висел в воздухе в трех шагах передо мной:
      — Поговорим?
      — Я ничего не скажу! — прохрипел человек.
      — Скажешь, скажешь! — я не без труда сложил непослушные губы в свою любимую насмешливо-угрожающую улыбку.
      Я задумался, пытаясь придумать способ отыскать и отменить установку на самоуничтожение, которая могла скрываться в глубинах подсознания моего пленника. В это время в дальнем конце коридора, с той стороны, откуда меня везли, показались несколько человеческих фигур. Несомненно, новые участники событий хорошо видели и меня, и висящего в воздухе человека, и тела двух других. Тем не менее, незнакомцы не ускорили шаг и не повернули обратно. Они приближались медленно и неотвратимо.
      Я попытался расширить свое магическое восприятие, чтобы узнать, где я нахожусь, и куда ведет длинный коридор, в котором не было ни единой двери. Оказалось, что коридор был прорублен в толще земли на такой глубине, что я, как ни старался, не мог добраться до поверхности. По-видимому, меня опустили сюда на каком-нибудь лифте или подъемнике. Коридор, который ранее представлялся бесконечным, тянулся метров на сто в обе стороны от моего местоположения. С одной стороны путь мне преграждали новые потенциальные противники, с другой я видел какое-то подобие двустворчатой двери.
      Тем временем фигуры приблизились настолько, что я смог разглядеть их блестящие герметичные серебряные комбинезоны, глухие шлемы с зеркальными очками и длинные пики с цилиндрическими утолщениями вместо наконечников. Шестое (а, может седьмое или восьмое) чувство подсказало мне, что с этими противниками мне лучше не встречаться. Я попытался с помощью магии выяснить, кто скрывается под защитными костюмами: люди, боблины или оборотни, но, к немалому своему удивлению, обнаружил, что не могу заглянуть внутрь одежды.
      Я решил, что всему виной моя слабость, вызванная ядовитыми уколами. Тело все еще плохо меня слушалось, голова кружилась. Схватку с людьми, которые захватили меня в плен, я выиграл только благодаря невероятной удаче, эффекту неожиданности и использованию своих последних внутренних резервов. Теперь мои силы были на исходе, и на бой с существами в серебряных комбинезонах их бы не хватило.
      Прежде, чем я принял решение отступить, из утолщений на концах пик медленно надвигавшихся фигур брызнули тонкие струйки какой-то прозрачной жидкости. Я понял, что это не пики, а штанги с распылителями, похожие на те, которые используют садоводы в борьбе с вредителями, разбрызгивая ядохимикаты. Спустя несколько мгновений я ощутил острую нехватку воздуха. Подвешенный мною в воздухе человек схватился левой рукой за горло, выпучил глаза и забился в судорогах. Я аккуратно опустил его на пол, но он умер, едва коснувшись твердой поверхности.
      Кровь мага пока защищала меня от смертоносного яда, но приступы удушья становились все сильнее. Я начал отступать от надвигавшихся на меня фигур в серебряных комбинезонах. Мне очень хотелось открыть магическую дверь куда-нибудь подальше отсюда. Хлопнув себя ладонью по карману, я убедился, что все ключи-картинки находятся на месте. Но я ими не воспользовался. Я знал, что никогда не смогу найти обратную дорогу в этот подземный коридор, который, в этом не было никаких сомнений, мог привести меня к разгадке многих тайн. Поэтому я решил рискнуть и продолжить свою смертельно опасную игру.
      Так быстро, как только были способны передвигаться мои ослабевшие ноги, я направился к двустворчатой двери в конце коридора. Створки разошлись в стороны, когда я приблизился к ним на пять шагов. За ними я увидел маленькое абсолютно пустое помещение. С противоположной стороны от входа имелась еще одна дверь, сейчас закрытая. Передо мной находился либо шлюз, либо кабина лифта. Похоже, кто-то недвусмысленно намекал мне, что я должен войти в это помещение. И я в него вошел.
      Двери за моей спиной немедленно закрылись, послышался тонкий свист, который мог издавать входящий или выходящий из помещения воздух. На всякий случай я мысленно нарисовал в воображении сад камней — самое памятное место, в которое я уже неоднократно открывал магические двери. Теперь для создания сверхъестественного прохода мне не требовались двери обычные — я мог сбежать, откуда угодно, даже из этой маленькой комнатки. Но спасаться бегством я не торопился. Со мной не происходило ничего опасного, наоборот, приступы удушья прекратились. Должно быть, я все-таки находился в шлюзе, который защищал некое подземное помещение от проникновения ядовитого воздуха из коридора.
      Примерно через две минуты вторая дверь открылась, и я получил убедительное подтверждение своим предположениям. Я увидел еще один длинный коридор, но теперь по обе стороны от него за прозрачными стенами располагались лаборатории со сложным и разнообразным оборудованием. Одни приборы напоминали стоматологические кресла, другие — спортивные тренажеры, третьи — деревообрабатывающие станки. О предназначении приборов я мог только догадываться, и эти догадки были весьма пессимистичны. Ни в одной из лабораторий я не заметил ни одного разумного живого существа (белые крысы, разумеется, не в счет). Однако у меня не было никаких сомнений, что всего несколько минут назад здесь кипела работа. Об этом я мог судить и без помощи магии, достаточно было обратить внимание на оставленные второпях чашки с недопитыми напитками, над которыми поднимался пар.
      Я сделал пару шагов вперед, и дверь шлюза закрылась за моей спиной. Кто-то наблюдал за каждым моим перемещением. Я видел камеры слежения в коридоре и в лабораториях, но слабость не позволяла мне проследить до конца за тянущимися куда-то вдаль проводами. Кроме того, исследовать окружающее пространство с помощью магии мне мешали многочисленные серебряные зеркальные экраны, развешанные на стенах. Вернее, «серебряными» они казались только на первый взгляд. На самом же деле эти зеркала, как и защитные костюмы людей (или не людей) в коридоре, были изготовлены из неизвестного мне металла, обладающего, если так можно выразиться, отталкивающим «антимагическим» свойством.
      Я вспомнил о ножах с письменами, которыми уже неоднократно меня пытались прикончить оборотни, и мысленно отругал себя за то, что совершенно забыл расспросить Маркандею об оружии, способном причинять вред магам по крови.
      Человеческие и магические чувства одновременно сообщили мне, что в дальнем конце коридора открылась дверь, и из нее вышел человек. На вид ему было лет пятьдесят, но двигался он легкой уверенной походкой, которая сделала бы честь и двадцатилетнему. Он был одет в респектабельный деловой костюм, как преуспевающий бизнесмен, однако под его пиджаком скрывалась кобура. Пустая. Должно быть, свое оружие человек оставил в другом помещении. Руки он держал перед собой, демонстрируя мне свои открытые ладони.
      Я неподвижно стоял на месте. Я не стал создавать майю, так как был уверен, что за нашей встречей наблюдает множество глаз. Попытка магического воздействия с моей стороны могла быть воспринята, как агрессия, со всеми вытекающими отсюда последствиями. А я не собирался упускать шанс побеседовать с человеком, который мог сообщить мне ценную информацию.
      Приблизившись ко мне на десять шагов, человек остановился и произнес:
      — Я сожалею, что наша встреча началась с небольшого неприятного инцидента. Поверьте, я ни в коем случае не желал бы применять к вам насилие, зная, что это вызовет ответную реакцию с вашей стороны. Но вы сами поставили нас в безвыходное положение. Ваше теле— и радиообращение заставили нас действовать быстро и не слишком стесняться в средствах. Я приношу вам свои извинения. Вы согласны перейти к мирным переговорам?
      — Кто вы? — спросил я.
      — Меня зовут Савелий Савельевич Савельев.
      — Я не это имел в виду. Вы — истребитель магов?
      — Не-е-ет! — покачал головой Савельев и улыбнулся. — Мне жаль, что вы могли подумать обо мне так плохо. Я представляю некоторую внеправительственную и внегосударственную организацию, которая в этой стране действует под названием КОЛО — Колосское объединение локальных организаций.
      — Чем вы занимаетесь?
      — Сфера интересов нашей организации очень широка. Наша цель — стабильное движение цивилизации по пути процветания.
      — Ну да! — недоверчиво хмыкнул я. — Какое у вас звание?
      — Я не состою на военной или какой-нибудь иной службе. Я скорее ученый.
      — А пистолет?
      — Пистолет? Ах да, вы, конечно, не могли не заметить кобуру. Я отдал оружие своему помощнику. Кобуру снять не успел — так торопился вам навстречу. Оружие — это не обязательно принадлежность военного. Его может носить с собой тот, кто по роду деятельности вынужден сталкиваться с опасностями и при неблагоприятных обстоятельствах иметь возможность защищаться. Кстати, не желаете ли вы продолжить наш разговор в моем кабинете? Смею предположить, что беседа окажется весьма длительной.
      Я согласился без лишних колебаний:
      — Хорошо! Идите передо мной.
      Савельев снова улыбнулся:
      — Я должен заранее предупредить, что весь персонал из лаборатории эвакуирован в административный блок. Вы увидите их за следующей дверью. Я говорю это для того, чтобы вы не сочли этих людей опасными для себя.
      — Не сочту! — коротко ответил я. — Я тоже должен предупредить, что готов к любым неожиданностям.
      — Мы знаем, на что вы способны. Вы тоже имели возможность убедиться, что мы располагаем кое-какими средствами. Мы находимся примерно в равном положении. Так что нам лучше мирно договориться.
      — Согласен. Ведите меня в свой кабинет!
      Савельев повернулся ко мне спиной и зашагал по коридору. Я последовал за ним, напряженно ожидая какой-нибудь ловушки. Мои человеческие и магические чувства обнаруживали и фиксировали все потенциальные источники угрозы: закрытые двери, шкафы в лабораториях, даже широкие воздуховоды под потолком.
      — Как мне следует вас называть? — не оборачиваясь, спросил Савельев.
      — Калки.
      — Так я и думал.
      Дверь перед нами раскрылась, и мы вдвоем вошли в шлюз, точно такой же, как и тот, через который я уже проходил. Но на этот раз следующая дверь открылась почти мгновенно, ведь сейчас не было необходимости откачивать ядовитый воздух.
      За дверью я увидел еще один коридор. Только теперь с левой его стороны находились непрозрачные закрытые двери, а с правой — большой зал за толстым стеклом. Видимо, это зал предназначался для общих собраний или конференций. В нем имелись трибуна, большой круглый телеэкран на стене и несколько десятков рядов удобных кресел.
      Сейчас зал был переполнен. В нем собрался весь персонал эвакуированных лабораторий: мужчины и женщины, люди и боблины. У дальней стены я обнаружил даже трех оборотней, принявших человеческий вид. Это заставило меня насторожиться, но я почувствовал, что оборотни взволнованы и напуганы так же, как и остальные сотрудники подземных лабораторий. Это были не мои враги — это были просто разумные создания отличного от моего вида.
      На всякий случай я спросил у Савельева:
      — Вы знаете, что у вас работают оборотни?
      — Да, семеро. Трое сейчас должны находиться в зале совещаний. Они там?
      — Там.
      — Отдаю дань уважения вашим талантам.
      Я пожалел, что задал вопрос, который выдал мои возможности. Неизвестно, какими сведениями о способностях магов по крови располагали сотрудники КОЛО. Не стоило заранее раскрывать все свои карты. Игра только начиналась.
      Савельев открыл одну из дверей с левой стороны коридора:
      — Прошу вас, Калки, входите!
      Я остановился в трех шагах:
      — Только после вас.
      В кабинете никого не было, но я решил изобразить недоверие, чтобы убедить Савельева в том, что не могу видеть сквозь стены. Не знаю, получилось это у меня или нет. Как бы то ни было, я вошел в кабинет следом за Савельевым и демонстративно осмотрелся.
      — Прошу, располагайтесь, где вам будет удобно! — радушно предложил Савельев.
      Выбор был невелик. В кабинете имелся всего один стол, вокруг которого были расставлены пять высоких стульев. На небольшой тумбочке в углу примостился компьютер. Компьютер был включен, но пребывал в «спящем режиме», то есть его круглый экран был погашен. Все остальные стены занимали стеллажи с книгами, папками и стопками бумаг. Я сел за стол с противоположной от двери стороны, чтобы иметь возможность видеть всех входящих.
      Савельев никак не прокомментировал мой выбор. Нажав на кнопку небольшого переговорного устройства, стоявшего посередине стола, он отчетливо произнес:
      — Принесите нам, пожалуйста, чай! Спасибо!
      Затем Савельев сел напротив меня и доброжелательно улыбнулся:
      — Честно говоря, я даже не знаю, с чего начать. Я всю жизнь мечтал об этой встрече, а вот теперь, когда она воплотилась в действительность, не нахожу нужных слов.
      — Тогда начните с рассказа о своей организации, — подсказал я.
      — Может быть, сначала ВЫ скажете, что знаете о нас, чтобы мне не пришлось повторять то, что вам уже известно?
      — О вас я не знаю абсолютно ничего.
      Савельев испытующе посмотрел на меня:
      — Правда?… Да, странно, вы говорите правду… Кстати, вы, конечно, обратили внимание, что и я не обманываю вас?
      — Обратил и ценю вашу открытость, — ответил я.
      Про себя же я подумал, что Савельев, наверно, считает, будто я могу читать его мысли или чувствовать неправду подобно «детектору лжи». Я этого не умел, но преувеличенное представление о моих способностях было мне на руку. Если я хотел победить, то должен был демонстрировать силу там, где ее нет, и скрывать там, где она есть.
      — Итак, — начал Савельев, — наша организация не имеет какого-нибудь единого названия или общего руководящего центра. Собственно, и организацией-то мы называем ее только из-за сходства некоторых функций с правительственными и иными структурами. Скорее мы — общество. Общество единомышленников.
      — И чем же вы занимаетесь?
      — Мы обмениваемся информацией.
      — Хм…
      — Это самое короткое описание того, что мы делаем…
      Из переговорного устройства на столе раздался приятный женский голос:
      — Савелий Савельевич, я несу вам чай.
      Мой собеседник наклонился вперед и ответил:
      — Отлично! Благодарю, Варваренька.
      Затем он обратился ко мне:
      — Сейчас в кабинет войдет моя секретарша.
      Я кивнул головой. Мой организм постепенно справлялся с последствиями отравления. Я уже смог распространить свое магическое сверхчувствование на административный блок и на часть соседних подземных модулей. Я знал, что персонал из зала совещаний вернулся на свои рабочие места в лаборатории и сейчас спешно готовит оборудование к экспериментам. У меня имелись все основания полагать, что объектом экспериментов должен был стать я. Ведь в коридоре административного блока заняли боевые позиции люди и боблины в серебряных защитных комбинезонах. Распылители яда они заменили на тонкие длинные шприцы, которыми меня лишали сознания.
      Длинноногую секретаршу в деловом костюме до самых дверей кабинета Савельева сопровождали трое охранников. Один из них постучал в дверь. Савельев вопросительно посмотрел на меня. Я снова согласно кивнул головой. Затем для меня был разыгран маленький спектакль: секретарша Варваренька одной рукой держала поднос, а другой открыла дверь. Это должно было убедить меня, что в коридоре кроме нее никого нет. Я сделал вывод, что сотрудники КОЛО очень мало знают о магах по крови. Они считали меня способным читать чужие мысли, но в то же время не подозревали о том, что я могу контролировать пространство за пределами кабинета.
      Секретарша поставила передо мной и перед Савельевым чашки, налила в них чай из чайника, расставила на столе блюдца с маленькими булочками, печеньем и конфетами.
      — Благодарю, Варваренька, — произнес Савельев. — Ты свободна.
      Секретарша вышла за дверь, прошла по коридору несколько шагов, а потом прислонилась спиной к стене и истерично, взахлеб зарыдала. Должно быть, краткое пребывание в одной комнате с магом по крови ввергло ее в состояние крайнего ужаса. Двое охранников подхватили Варвареньку под руки и повели в другой подземный блок.
      — Прошу вас, Калки, угощайтесь! — Савельев легким жестом указал мне на блюдца с едой.
      Я не помнил, когда последний раз принимал пищу, однако сильного голода не испытывал. Может быть я, подобно драконам Мира Магии, получал необходимую энергию из окружающего пространства?
      Увидев, что я не тороплюсь приступить к трапезе, Савельев успокаивающе произнес:
      — Не волнуйтесь, в продуктах не содержится никаких препаратов. Вот, видите, я ем их совершенно спокойно.
      Подтверждая свои слова, он по очереди положил в рот еду с разных блюдец. Я знал, что еда не отравлена, но не стал сообщать об этом Савельеву. Я откусил печенье и сделал несколько глотков крепкого ароматного чая.
      Савельев удовлетворенно кивнул и сказал:
      — Мы прервали беседу на том, что я кратко охарактеризовал основное направление деятельности нашего общества. Обмен информацией — это самое главное достижение нашей цивилизации. Но речь сейчас не о нем… Хотя, пожалуй, стоит привести несколько примеров, которые продемонстрируют вам наши возможности и намерения. Вам, наверняка, знакома история создания атомной бомбы?
      Я сделал неопределенное движение плечами, которое мой собеседник мог истолковать как угодно.
      Савельев продолжил:
      — Общеизвестно, что атомное оружие первым изобрел империканский физик Презерворд. Ранее пропаганда Уравнительной церкви утверждала, что в Колоссии это открытие почти одновременно повторил профессор Цукеров. Сейчас, во времена демократии, принята другая точка зрения. Якобы разведка Колоссии выкрала секрет создания атомной бомбы у империканцев и передала его колосским ученым в готовом виде. Так что, выходит, никаких особых заслуг у колосской науки нет. Но и это неверно. На самом деле и Презерворд, и Цукеров получили чертежи и описание атомного проекта от нашего общества. Мы вынуждены были пойти на этот шаг, так как Империка и Колоссия готовы были начать войну друг против друга, и только угроза полного взаимного уничтожения атомным оружием позволила завершить эпоху глобальных мировых войн.
      Я удивленно поднял брови. Если Савельев говорил правду (а в этом я не сомневался), то КОЛО обладала довольно значительной властью в этом мире.
      Тем временем мой собеседник увлеченно говорил:
      — …Мы создали телевидение, мобильную телефонную связь, микроволновые печи. И изобретение компьютеров — тоже наша заслуга!
      — ВАША?!
      — Ну, конечно, не лично моя. Я имел в виду деятельность всего нашего общества.
      — Так кто же вы такие? — спросил я.
      — Мы — люди, боблины и оборотни из разных стран. Для нас не существует государственных границ, мы — граждане всего мира. Мы — ученые, исследователи, наблюдатели, мыслители…
      — …И очень богатые люди, раз вам принадлежат патенты на все современные технологии, — добавил я.
      — Мы не стремимся к богатству и славе. Как я уже говорил, наша основная задача — сделать мир лучше, а его обитателей — счастливее. То, что мы зарабатываем, в первую очередь тратится на новые исследования, на приборы и оборудование.
      — Только не говорите мне, что про ваше общество не знают ни колосское НКВД, ни спецслужбы других стран.
      — Разумеется, им известно о нашем существовании. Но в свободных странах победившей демократии мы пользуемся достаточным уважением и влиянием. К сожалению, не все разделяют наши взгляды. В некоторых государствах наша деятельность невозможна по причине враждебности или алчности местных властей. Да и в Колоссии мы получили возможность работать только после падения тирании Уравнительной церкви…
      — …Как и истребители магов, — вставил я.
      — Да, мы знаем о существовании этой радикальной организации. Вообще-то она называется ОЕП — Общество Естественного Прогресса. Но мы принципиально расходимся во взглядах. Они уничтожают все, что считают опасным для современной цивилизации. Мы же в первую очередь стремимся изучить, всесторонне исследовать любое явление и попытаться использовать его на общее благо.
      — А если это ЯВЛЕНИЕ имеет собственное мнение, отличное от вашего? Если ЯВЛЕНИЕ не хочет работать ради ВАШЕГО блага?
      Савельев понимающе улыбнулся:
      — Все-таки я надеюсь, что мы сумеем договориться. Ведь мы с вами в чем-то похожи. Двадцать пять лет назад, сразу по окончании ГУЗКа, я был энергичным молодым ученым-физиком. Результаты некоторых экспериментов заставили меня по-новому взглянуть на вопросы атомной физики. Я предположил наличие некоторых действующих во Вселенной сил, которые назвал «сверхъестественными». Однако предложенные мною на рассмотрение известных ученых гипотезы были объявлены антинаучными и еретическими. Во времена правления Уравнительной церкви все теории, не укладывавшиеся в узкие рамки государственной религии, считались вредными и опасными. Так из перспективного ученого я превратился в гонимого отщепенца. В конце концов, меня вынудили покинуть Колоссию и уехать в Империку. Там меня приняли с радостью и предоставили все необходимое оборудование для работы над подтверждением или опровержением моих гипотез. Собственно, именно так я вошел в мировое содружество ученых, работающих на переднем крае новых научных знаний. Только после победы демократии в Колоссии я смог вернуться на Родину и продолжить свои исследования здесь.
      — Зачем же вы вернулись? Почему не остались в Империке?
      — В Колоссии я получил возможность набрать в свою команду талантливых единомышленников. И не просто талантливых, а жадных до знаний и до работы. Во времена правления уравнителей эти ученые не были востребованы. Теперь они стараются наверстать упущенное: воплотить в жизнь свои идеи.
      — Насколько я понимаю, вы занимаетесь исследованиями магии?
      — Мы предпочитаем называть это паранормальными явлениями.
      — И что же служит материалом для ваших экспериментов? Или, может быть, не ЧТО, а КТО?
      — Я не собираюсь скрывать от вас правду. Да, в первую очередь нас интересуют разумные существа, обладающие сверхъестественными способностями. К сожалению, в настоящее время их число ничтожно мало. В Империке лишь один человек или боблин из десяти миллионов обладает некоторыми нетипичными способностями. В Еропке, Язвии и Аффиге — один из трех миллионов. А вот в Колоссии — примерно один из миллиона.
      — Тогда понятно, почему вы предпочитаете проводить свои исследования здесь, несмотря на затраты. Должно быть, строительство и оборудование подземной лаборатории обошлось недешево?
      Савельев сделал рукой широкий жест:
      — Мы находимся внутри бункера, который во времена уравнителей начали строить для штаба ракетных войск Колоссии. Начали строить, но не успели закончить. Так что нам оставалось только довести до конца земляные работы, установить современные лифты, системы связи и вентиляции. А все научное оборудование изобреталось и создавалось на месте. Ему нет аналогов в мире.
      — Наверное, мы где-то недалеко от Муравы?
      — Всего каких-то полчаса езды на автомобиле. Над нами расположен ничем не примечательный дом отдыха. Таких домов отдыха вокруг Муравы — несколько сотен.
      — И под каждым скрываются тайные подземные лаборатории?
      Савельев рассмеялся:
      — Очень в этом сомневаюсь! Но наше общество ведет исследования по многим направлениям, так что, несомненно, кое-где на территории Колоссии имеются и другие наши объекты.
      У меня в голове в единое целое начали складываться кусочки мозаики. Не зная того, Савельев ответил на многие вопросы. Однако я решил уточнить:
      — Вам случайно не приходилось слышать об опытах, которые позволяли бы создавать проходы в параллельные миры?
      — Да, я знаю, что Джопанское отделение нашей организации работает в этом направлении.
      Я усмехнулся:
      — Можете поздравить своих коллег. Их работа увенчалась успехом. Им удалось отправить группу оборотней — истребителей магов в параллельный мир. Местные жители называют этот мир Землей.
      — Откуда вам это известно?… — удивился Савельев и тут же осекся: — Э-э-э… Правильно ли я вас понял? Вам приходилось бывать в других мирах?
      Теперь рассмеялся я:
      — А что вы, вообще, обо мне знаете, господин Савельев?
      — Я знаю, что вы обладаете исключительными паранормальными способностями. Но, должен с сожалением констатировать, до сих пор вы использовали их во вред нашей цивилизации.
      — Я? Во вред?!! Кто вам это сказал?
      — Э-э-э… Наши коллеги. Из ОЕП.
      — Истребители магов? Вы уже сообщили им, что я здесь?
      — Как я уже говорил, мы периодически обмениваемся информацией по ряду вопросов. Но о том, что вы находитесь у нас, мы не сообщали. Сотрудники ОЕП настроены по отношению к вам… как бы это повежливее выразиться… настроены довольно решительно. И я, честно говоря, отчасти могу их понять. Я видел, на что вы способны. Я видел, что вы сделали с нашими агентами в коридоре.
      — А что ОНИ сделали со мной?
      — Я уже принес извинения за излишнюю резкость с нашей стороны. Если бы вы не обратились к народу Колоссии, мы бы избрали более мирный способ пригласить вас для беседы. Кстати, считаю нужным предупредить вас, что ваше обращение уже нейтрализовано.
      — Как это?
      — Наши коллеги с телевидения превратили его в рекламу. Ваше обращение: «Я иду во гневе своем!» стало как бы первой частью. Вторая часть рекламы, которую сейчас демонстрируют по всем телеканалам, звучит так: «Я иду во гневе своем! Почему вы до сих пор не попробовали новую Геро-Колу с ванильно-лимонным вкусом?» Конечно, это не самый лучший способ нейтрализации. Возможно, эту рекламу будут упрекать в излишней напористости и агрессивности. Но, главное, мы своего добились — спокойствие общества не поколебалось.