Встречали его все вместе - Космос, Пчела, Фил.
      - Здорово, братья! - как всегда, обнялся со всеми по очереди.
      - Здорово! Ну, как погода? - не удержался от любимого вопроса Космос.
      - Жарко, - усмехнулся в ответ Саша.
      Фил чуть придержал Белого перед выходом из аэропорта:
      - Братишка, мы их нашли. - Кто?
      - Поехали.
      На крышу головной машины нацепили мигалку. До офиса домчались за двадцать минут - с воем и ветерком.
      * * *
      В маленьком серебристом магнитофоне крутилась пленка. Звучал голос Каверина: "Абсолютно левый азиат. Работает с Белым, но не при делах".
      Ему отвечал голос Бека, явно что-то в этот момент жующего: "Ну, тогда сведи его с пацанами". Дальше все только трещало и шипело.
      Палец Каверина нажал кнопку "стоп", а глаза его смотрели то на стоявшего рядом Фила, то на Пчелу, устроившегося в глубоком кресле, то на Космоса, постукивавшего пальцами по краю стола. Но все молчали, ожидая, что скажет Белый, который стоял в стороне ото всех, отвернувшись к окну, будто надеялся за ним найти ответы на все мучавшие их вопросы.
      Так и не обернувшись, Белый спросил довольно резко и неприязненно:
      - А с чего ты нам помочь решил?
      Каверин пожал сначала левым, потом правым плечом. Физиономия его выражала полное недоумение и даже обиду:
      - Я не знал, что Бек его валить будет... А с вами, - и он вновь обвел взглядом присутствующих, - мне с вами ссориться не хочется.
      Саша резко повернулся от окна:
      - Ты извини, но мы тебя обыщем. Вдруг ты и нас тоже пишешь, а потом кому-нибудь пленку передашь?
      - Это разумно, - согласился Каверин едва ли не с удовольствием.
      Во всяком случае, удивления или возмущения он явным образом не демонстрировал.
      Фил быстро и профессионально охлопал Каверина по бокам, спине, между ног. И отрицательно покачал головой: весь его "улов" состоял из початой пачки "Мальборо", которую он тут же и отдал хозяину.
      - Угощайся, - предложил Каверин.
      - Не курю, - ответил ему Фил.
      Повисла неловкая пауза, которую разрешил, наконец, Саша Белый:
      - Будем считать, что мы друзья.
      Рукопожатие было крепким. Но не слишком дружелюбным. Этот Володя показался Саше типом достаточно скользким. Хотя, конечно, об истинных чувствах Каверина Саша и не подозревал. И даже представить себе не мог, что его скромная персона вызывает у этого лысоватого потрепанного господинчика столь сильные эмоции.
      XXXVI
      К новогодним праздникам Москва была готова, хотя до Нового года оставалась почти неделя. Но так уж повелось, что праздновать начинали с католического Рождества, чтобы потом гулять аж до Старого Нового года. Город сверкал огнями, на улицах было полно народу, хотя было холодно. Очень холодно.
      Сашу везли культурно отдыхать: в консерваторию. Они ехали по веселящейся что было сил Тверской.
      Порядком подмерзший Дед Мороз отплясывал негритянский танец возле наряженной елки. Впрочем, он и был негром, этот заиндевевший "дед".
      - Иси наступаюшьим Новьим Годом! Тики-тики-тики-ту, я из пушки в небо уйду! - что было сил вопил черный Мороз, выдавая замысловатые коленца. Его тяжелая шуба ходила ходуном. Окружавшая его пьяненькая толпа подростков радостно кричала, запивая веселье водкой из пластмассовых стаканчиков.
      Из-за пробок приехали впритык. У консерватории было многолюдно и тоже шумно, хотя водку, похоже, не пили.
      - Бабуле открой, - попросил Саша Макса, сам помогая выбраться из машины Оле.
      Макс, которому Белов наконец-то начал доверять, последнее время совмещал должности его шофера и телохранителя.
      - Сколько по времени концерт идет? - нейтрально поинтересовался он у жены.
      - Два часа, потерпи, мой сладкий, - засмеялась радостно возбужденная Оля.
      - Ах ты, моя маленькая... - он поцеловал ее за ушком. Сладко пахнуло духами.
      - Мы опаздываем? - забеспокоилась Елизавета Павловна. Она привыкла приезжать на концерт за полчаса до начала, а не так вот, впопыхах.
      - Нет, нет, время еще есть, - успокоила ее Оля. Их места были в директорской ложе. В первом, между прочим, ряду.
      Усадив дам, Саша было достал мобильник - музыканты еще настраивали свои инструменты. Оля мягко, но решительно взяла телефон и отключила его.
      Наконец начали играть.
      - "Щелкунчик", - шепнула мужу Оля. Саша прикрыл глаза. Два часа - это совсем не мало. Музыка приятно убаюкивала. Но Саша не спал. Не имел на то права. Главное сегодня происходило не в этом зале, а в других местах.
      * * *
      От "Белорусской" по Тверской катил Большой в своем почти новом джипе "чероки". Настроение у него, понятное дело, было выше крыши, как и денег. Мало того, что пацаны помогли тачку у какого-то барыги по дешевке купить, еще и новая работа намечалась на днях - перед самым Новым годом. И это было как раз кстати.
      Возле магазина "Подарки" его машину тормознула роскошная девица в шубке едва ли не на голое тело.
      Большой, само собой, остановился, приоткрыл дверь:
      - Ну, чего, принцесса, замерзаешь?
      - До Маяковки подбросишь? - кокетливо поинтересовалась та.
      - Садись, если не боишься.
      - Вы на что намекаете? - тоном, уже вовсе не оставляющим сомнений в ее любвеобильных намерениях, проговорила девица.
      - Садись, холодно, - поторопил ее Большой.
      - Холодно, черт, - согласилась та, присаживаясь рядом с ним на переднее сиденье.
      Но тут еще какой-то тип постучал в стекло со стороны Большого.
      - Тебе чего? - раздраженно рявкнул Большой, опуская стекло и глядя на парня в светлой куртке.
      И это было последнее, что в своей жизни он видел. Оказалось, что не только он был мастером втыкать заточки в жизненно важные места человеческого организма. Его сегодняшний визави оказался не хуже. Заточка вонзилась в шею Большого ровно на три сантиметра ниже затылка...
      * * *
      Маленький решил справить с друзьями-нигерийцами католическое Рождество в их общаге возле университета Патриса Лумумбы. Не очень-то роскошно, зато - экзотика, да и свежую дурь хотелось будущим коллегам продемонстрировать.
      Негры танцевали под звуки какой-то зажигательной мелодии. Маленький сам готовил на всех отвар из чистейшего героина. Его подружка Ритка, чуть приплясывая, рядом с каждой тарелкой на уже сервированном столе раскладывала по одноразовому шприцу и по жгуту. Это они сами, вместе с Маленьким, придумали. Этакий прикол джентльменский.
      Кто-то постучал в дверь комнаты. Чертыхнувшись про себя, Маленький вышел в узкий коридорчик и открыл входную дверь. Некто в черном капюшоне, скрывавшем лицо, сделал быстрый шаг к нему. Заточка вошла легко, пронзив сердце насквозь. Все было кончено мгновенно. И тихо. Рита еще не закончила изысканную сервировку, а чернокожие друзья были слишком увлечены своими танцами. Только Маленького уже ничто в этой жизни не волновало...
      * * *
      Бек и Лева только что выбрались из парной. Тяжело отдуваясь, они присели на мраморную скамью. Между раскаленным паром и прохладной водой бассейна надо было сделать хотя бы маленькую паузу.
      - Ну что, мартышек, что ли, свистнуть? - лениво предложил Лева.
      - Давай, на дорожку, - согласился Бек. - А потом - за стол.
      "Мартышки", две голые девицы, уже и сами промчались мимо и со смехом попрыгали в бассейн, подняв неимоверные брызги.
      - Эй, ты кто? - Бек с изумлением разглядывал незваного гостя, появившегося в их заповедничке.
      - Доктор, - бросил, не оборачиваясь, незнакомый мужик в белом халате и марлевой повязке на лице. Откуда он взялся?
      - Я не понял... - начал возмущенно подниматься со своего места огромный Бек.
      "Доктор" быстро прошел к бассейну. Он сделал девицам столь красноречивый жест, что те мгновенно скрылись под водой. В руках его будто из воздуха материализовалась граната. Аккуратно вынув чеку, "доктор" катнул гранату по кафельному полу. А сам выскочил обратно за дверь, из-за которой мгновением раньше и появился.
      Взрыв не заставил себя ждать. Девиц, к счастью, не задело. Они выскочили из бассейна и с визгом промчались в предбанник. Там в гордом одиночестве стоял богато сервированный стол. А Бек опоздал, безнадежно опоздал на эту трапезу.
      * * *
      Все когда-нибудь кончается. Даже "Щелкунчик". При последних аккордах Саша включил мобильник, который тотчас же залился соловьиной трелью.
      - Браво! - взорвался зал. Оля и Елизавета Павловна вскочили, аплодируя. - Браво!
      Саша выслушал звонившего и твердо сказал в трубку в унисон с залом:
      - Браво! - и, уже в зал, перекрывая хилые женские голоса, крикнул с чувством, разделяя слово на слоги. - Бра-во!!!
      XXXVII
      "Я тебе тридцатый раз говорю! Наркота не сигареты! Все сыплются на сбыте, на мелкой рознице! На хрена мне это надо?! Я два года отлаживал оптовую линию!.." - Голос Саши Белого был хорошо узнаваем.
      Володя Каверин в который раз демонстрировал свои оперативные способности. На сей раз - перед капитаном Коноваленко. Уж Лубянка-то должна оценить каверинские таланты! В этом он не сомневался.
      Они сидели в каком-то гараже в служебном "вольво" Коноваленко.
      - Это еще цветочки, - гордо добавил Каверин. - У меня еще столько материалов на этого фрукта!
      - Вопрос: откуда? - с едва заметной ухмылкой поинтересовался Коноваленко.
      - Нас давно свела судьба, - многозначительно отозвался Каверин. И добавил с понятной грустью: - Дошло до того, что меня из управления уволили...
      - То есть вы решили помочь органам по личным мотивам? - не без язвы в голосе поинтересовался лубянский капитан.
      - Из чувства гражданской ответственности, - вроде бы как на полном серьезе ответил Каверин, доставая свое "Мальборо". Все ту же, никак не кончающуюся пачку. - Курите.
      - Спасибо, - громче, чем требовалось, ответил Коиоваленко...
      * * *
      Крестились все вместе, в один день, в церкви Воскресения, что в Сокольниках.
      Держа на руках сына, Саша со счастливой улыбкой вышел из церкви. Рядом с ним, держа его под руку, спускалась по ступеням паперти Оля.
      - Ты у нас полноценный теперь человек, - глядя в глаза сына, сказал Саша.
      Впрочем, слова эти он говорил пока больше для себя и для Оли, которая так хотела, чтобы все это произошло. Сыну он потом, позже объяснит.
      - С крещением, Ванечка! - Сашина мама и Катя протиснулись, наконец, к ним поближе.
      Увидев Макса, настраивающего фотоаппарат, Саша крикнул ему:
      - Макс, теперь всех нас сними!
      - Ну, что? - Пчела с некоторой иронией поглядывал на окрещенного Космоса.
      - Ну, что, поздравляю... - Космос, хотя и улыбался, но все произошедшее с ними только что воспринимал вполне серьезно. А еще сын профессора астрофизики!
      - Поздравляю, - обнимая Коса, повторил вслед за ним и Пчела.
      Они еще потоптались друг против друга. Пчела, наконец, решился:
      - Слушай, ты меня прости, что я у тебя Таньку тогда увел?..
      - Это ты меня прости, - ответил Космос, - что я тебе тогда нос сломал. - Кажется, они были квиты и зла друг на друга больше и вправду не держали.
      - Макс, давай! - кричали уже все, выстроившись полукругом на фоне храма.
      - Покучнее встаньте! - руководил ими Макс.
      - Ванечку, Ванечку разверните! - причитала Олина бабушка.
      - Есть! - доложил, щелкнув кнопкой, Макс.
      - С наступающим всех! - радостно крикнула Оля. - Помните, в пятницу у нас!
      Космос, развернувшись лицом к церковным дверям, истово, широко осенил себя крестным знамением. Слева направо, соответственно.
      - Справа налево надо, чукча, - охладил его религиозный пыл Фил.
      - Это тебе кто сказал? - недоверчиво расширил глаза Космос, но совету все ж внял, еще раз перекрестившись. На сей раз - правильно. Но не менее истово.
      - Ну, как ощущение, Кос? - дождавшись, когда тот обернется, поинтересовался Саша.
      - Сань, благодать! Ну, как заново родился! - И было видно, что Космос сейчас не паясничает ни на йоту.
      - Поздравляю, братишка, - обнял Белого Фил.
      - Спасибо, крестный. - Саша и вправду был растроган.
      Теперь все они - полноценные люди.
      - Ну что, теперь папа вроде я? - нашел время и место подначить Фил.
      - Нет, ты - крестный, - на полном серьезе ответил Саша. - А я все равно остался папой.
      Отстав от остальных, Саша вынул свой простой новенький крест, поцеловал его и троекратно перекрестился.
      Бог ты мой! По ступенькам в храм поднимался не кто иной, как господин-товарищ Введенский с симпатичной женой в дорогой шубе и сыном лет девяти.
      - С наступающим! - бросил на него испытующий взгляд Саша.
      - Вас также, - ответил тот, пряча усмешку. Пчела издалека, но внимательно наблюдал за этой сценой на церковных ступенях.
      - Сань, кто это? - недоверчиво спросил он.
      - Просто человек. Такой же простой, как и мы, - уточнил Саша. - Из Министерства добрых дел.
      - Что-то я не слышал о таком министерстве, - что-то, видимо, начал понимать Пчела и достал сигарету.
      - Значит, ты счастливый, Пчелкин! Не кури - храм!
      * * *
      Генерал Хохлов мог быть доволен. Дела шли отлично: социальные бури пережили, бизнес продолжал развиваться, все было под контролем. Как и завещал Феликс Эдмундович. Сегодня Андрей Анатольевич созвал совещание, чтобы подвести итоги уходящего года и наметить планы на год следующий.
      Докладывал Игорь Леонидович Введенский:
      - Кстати, объект уволен из рядов МВД в девяносто первом году в связи с превышением служебных полномочий. Отличается высокими оперативными способностями, способен на решительные действия, питает личную ненависть к Белову. Находясь в тени, разработал и спровоцировал конфликт между Беловым и группой Бека, приведший к ликвидации Бека. Став у руля обезглавленной группы, объект немедленно предоставил нам компромат на Белова. Единственное, чего он не учел, что последний находится в нашей орбите... ухмыльнулся Игорь Леонидович. - Ну, в конце концов, он не Джеймс Бонд.
      Сделав паузу, Введенский обвел взглядом коллег:
      - Вообще-то объект - порядочная сука, но я считаю целесообразным принять его в разработку для создания противовеса активно развивающейся бригаде Белова.
      Возражений не последовало.
      * * *
      Володя Каверин был сегодня почти счастлив. По крайней мере, до этого гребаного счастья оставалось еще всего-то несколько шагов. Светка - дура, еще ничего, ничегошеньки не понимает! Как они скоро заживут!
      Примеряя маску Деда Мороза, Каверин глядел на себя в зеркало:
      - Гений! - не мог он удержаться от комплимента самому себе.
      Но этого было мало. Уж так его распирало!
      Света в спальне натягивала на свое раздобревшее тело платье с глубоким декольте. Каверин, скинув маску, рванулся к ней:
      - Светка! Твой муж - гений!
      Светке возразить было нечего. Ровным счетом нечего!
      ЭПИЛОГ
      Новый год - семейный праздник. Они и были большой семьей - Бригадой. Праздновали у Белого.
      - Кабану привет. Давай, пока. - Саша закончил разговор по телефону и отправился в детскую. Оставался у него в старом году еще один должок.
      Ванька спал. Саша тихонько сел к столу, задержав взгляд на портрете Оли в свадебном платье. Оля загадочно улыбалась ему, прижимая к груди цветы. Сейчас, моя маленькая, я помню, что обещал... На большом листе он печатными буквами писал жене записку. Ту, что не закончил писать тогда, в роддоме.
      * * *
      А гости уже ввалились в квартиру. Шумные, веселые. Все друзья и коллеги - при барышнях или женах. Как же? Праздник ведь! Оля в длинном синем декольтированном платье встречала гостей одна - Сашка застрял где-то в недрах большой квартиры.
      Стол ломился. Оля с бабушкой целый день пекли, резали, жарили. Саша с рынка возил еду аж три раза.
      - Вить, потрогай, елка живая? - белокурая Пчелина подружка кокетливо повела плечиком.
      - Реально, настоящая. - Пчела потрогал празднично убранное деревце.
      Макс Карельский застрял в коридоре. Что за дела! Побросали ему на руки свои шубы и свалили к столу! Он огляделся - вешалки не наблюдалось. Недолго думая, Макс кинул свой груз прямо на пол. Обнаружив, наконец, шкаф, он загрузил туда все это мохнатое хозяйство. И только тогда присоединился к компании. В конце концов, у него тоже праздник!
      Только он облюбовал себе местечко за столом, зазвонил мобильник. Черт!
      - Да! - Макс поднес телефон к уху, но ответа дождался извне, от Фила.
      - Макс, даю установку! - Фил похлопал парня по плечу. - Расслабься!
      Елизавета Павловна принесла из кухни последний салат, с лососем.
      - Ну что, праздник-то будем начинать? - Филу уже хотелось выпить. И поесть, соответственно.
      - А где Саша-то? Случайно не приболел? - Пчела с интересом взглянул на Олю, немного повзрослевшую и необыкновенно красивую в этом длинном вечернем платье.
      - Саш! - крикнула Оля, собираясь отправиться на поиски потерявшегося в трех соснах мужа.
      - Олюшка, не волнуйся, сейчас позову, - остановила ее бабушка.
      Саша был обнаружен в детской комнате возле кроватки спящего сына.
      - Саша, ну что вы как лорд Байрон? - укоризненно покачала головой Елизавета Павловна. - Давайте к столу. Все вас ждут.
      - Сейчас иду. - Саша положил записку в карман и осторожно, чтобы не разбудить, погладил Ваньку по голове. - Вот он, мужик! - восторженно прошептал он и запустил карусель из погремушек. Сладкая мелодия сопровождала кружение уточек, курочек и еще каких-то непонятных птичек, лебедей, что ли...
      * * *
      - А вот и я! - появился в гостиной Саша. Не один, а с куклой-марионеткой. Он умело вел мальчугана, чем-то похожего на Ваньку. Иди, открой Кате, - попросил он Космоса, среагировав на звонок в прихожей.
      - А где мама? - спросил Фил.
      - Я ее в Анталию отправил. Пускай отдохнет немного.
      Пробравшись с "Ванькой" на центральное хозяйское место рядом с Олей, он постучал ножом по бокалу. Дождавшись тишины, начал тронную речь.
      - Уважаемые братья и сестры! Извините, что заставил вас так долго ждать. Я хотел бы поднять этот тост... - сквозь бокал с шампанским он осмотрел готовых к празднику гостей. - Сейчас Катя с Космосом подтянутся... - Саша предвкушал готовящийся сюрприз, - поднять тост за уходящий девяносто третий год. Он был нелегким, он был, надо сказать, очень трудным. Но, тем не менее, несмотря ни на что, мы все-таки живы! А это главное в нашем деле. Поехали! - он поднес бокал к губам, но успел предупредить, смеясь: Пидорасы пьют сидя.
      В комнату шумно ввалилась сладкая парочка. Катерина, наряженная Дедом Морозом, и Снегурочка-Космос со смешными длинными косицами.
      - Тетка, я люблю тебя! - радостно заорал Саша, перекрывая общий возбужденный гам. - Катюха, я тебя обожаю!
      - У крылечка на площадке... - завела детский стишок Катерина, поигрывая длинной седой бородой.
      - Ковырял я снег лопаткой... - подхватил фальцетом Космос, сверяясь с записью, накарябанной ручкой прямо на ладони.
      - Я не помню, что там дальше, про снег-то? - запнулся Дед Мороз.
      - Только снега было, типа там, мало... - уже подпивший Кос отыскал на шпаргалке нужную строчку.
      - Я Снегурочку слепила... - дальше Катя помнила.
      - В коридор поставила... - изо всех сил старался говорить по-женски Космос.
      - А она растаяла!!! - грянули они хором под дружный хохот.
      - Я люблю вас! - кричал Саша комичной парочке.
      Телевизор выдал картинку с торжествующим президентом Ельциным.
      - Двенадцать! - истошно завопила подружка Пчелы.
      - Двенадцать! - панически подхватили остальные.
      - О, бьет! Ну, открывайте! Космос, не спи! Осторожно! Ну, скорей, скорее! Не успеем! - волновался народ.
      Захлопали пробки шампанского. Пенящийся божественный напиток лили в подставляемые бокалы щедро. Скатерти тоже досталось.
      Телевизор выдал перезвон, предваряющий бой курантов.
      - Дорогая братва! - Саша заговорил голосом Ельцина. - Поздравляю вас с наступающим годом Собаки. Желаю, чтоб никто из нас не стал сукой, понимаешь.
      Елизавета Павловна поджала губки и укоризненно посмотрела на внучку. Оля сделала ей "страшные" глаза.
      - Чтобы у нас все было без базара, - продолжал Саша, ловко имитируя характерные интонации президента, - а в лопатах полно зелени!
      Дружное "ура!" совпало с боем курантов.
      Под куранты Саша и отдал Оле мятый листок, который выудил из кармана. На нем крупными печатными буквами было написано: "ОЛЕНЬКА МОЯ, В ОТЛИЧИЕ ОТ МЕНЯ НАШ СЫН БУДЕТ ЧЕЛОВЕКОМ. Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ".
      - А как я-то тебя... Ты даже не представляешь. Все у нас будет, как ты говоришь, по уму, - прошептала Ольга.
      Новый год они встретили поцелуем. Нежным-нежным. Длинным-длинным. Почти как когда-то на свадьбе. Только теперь - исключительно по собственной инициативе.
      - Оленька моя, - прошептал Саша. И посмотрел на своих. - Ну, с Новым годом, с новым счастьем!
      Год кончился. Они повзрослели, словно Фархад унес с собою их юность.
      Год начинался - 1994. Каким-то он будет? Этого не знал никто.