– Что надо немного отдохнуть, заменить баллоны и спуститься ещё раз, – закончил за него Игорь Юрьевич. Саша кивнул. – Скорее всего, то, что мы предположительно ищем, находится под этим люком. Попробуем.
      – Я бы не советовал этого делать, – произнёс чей-то голос за их спинами.
      Все разом обернулись и во все глаза уставились на человека, произнесшего последнюю фразу. Он стоял, подпирая стену, и курил, иногда стряхивая себе под ноги пепел. Невысокого роста, худощавый, с почти что белыми, словно бы седыми давно не стрижеными волосами, в темной непонятного кроя одежде. И, в довершении к странному одеянию и волосам – в здоровенных, на пол-лица, тёмных очках. Видок был ещё тот, поэтому-то все так и обалдели в первые секунды. Человек явно был готов к такой реакции на своё появление, поэтому продолжал спокойно, с отсутствующим скучающим видом, курить.
      – Вы тут откуда взялись? – с недоумение спросил Саша, который опомнился первым. Он точно помнил, что минуту назад смотрел на это самое место – и никого на нём, естественно, не было. – Кто вы такой?
      Человек равнодушно пожал плечами, щелчком отбросил сигарету и сделал шаг по направлению ко всей честной компании. Все попятились.
      – Прохожий я, – с сарказмом сказал он. – Гулял тут… грибы собирал. Вот, вижу компания хороших людей гуляет на природе… тоже… с аквалангами. Дай, думаю, подойду…
      – А почему нельзя открывать этот люк? – спросил Игорь Юрьевич.
      – Видите ли… Если бы створки поднимались вверх, то его, конечно же было бы открыть во сто крат труднее, но… скажем так. Глубина шахты – тридцать метров, кислотой она заполнена на десять, остальное – воздух. Если вы откроете… Я думаю, вы люди умные и поймёте, что лететь вместе с водой двадцать метров – само по себе смертельно, а сам пункт приземления… м-да… – он поморщился. – Да ещё давление воды какое будет…
      – Но почему кислота или её пары не разъела створки? – спросил Саша. – И для чего она вообще там нужна?…
      – Не разъела – потому, что ствол шахты керамический. И створки изнутри – тоже. А нужна… была нужна для утилизации органических отходов.
      – Допустим, мы поверим вам на слово, – медленно сказал Стас. – Хотя я, честно признаться, сомневаюсь. Но спуститься и посмотреть на это дело ещё раз вы нам не помешаете.
      Игорь Юрьевич кивнул.
      – Помешаю, – ответил тот. – Именно это я и сделаю.
      Саша попробовал было сделать шаг в сторону их неожиданного собеседника, но тот просто понял руку – и Сашу как ветром снесло на прежнюю позицию. Он даже ничего не успел понять. Словно его толкнули в грудь, мягко, но сильно. Стас подошёл к Саше, встал рядом с ним. Спустя несколько секунд к ним присоединился Игорь Юрьевич.
      – Женька, Яна, идите к машине, – сквозь зубы проговорил следователь. – Быстро!… Эй, уважаемый, может вы всё-таки объяснитесь? Что всё это значит?!
      – Набить ему морду, – предложил Стас, – а потом спросить…
      – Так его! – раздался откуда-то… словно бы отовсюду, весёлый голос. – Так его, врага рода человеческого! Вы втроём попробуйте, может, получится!… Один – в лоб, двое – с флангов… Вы посмотрите – это же прямо дьявольское отродье какое-то! Весь в чёрном, глаза в очках, волосы дыбом… Дзеди, я на тебя в жизни не поставлю, их же втрое больше!…
      Тот, кого назвали Дзеди, тяжело вздохнул, потёр ладонями виски и с раздражением в голосе произнёс:
      – Рыжий, ты как всегда испортил мне весь эффект. Ладно, садись, чего уж там… Дурак ты всё-таки! Они бы уехали через полчаса.
      – Ага, жди! От дурака слышу, – парировали откуда-то… как выяснилось, с неба. Марьяна первая догадалась поднять глаза – и тихо вскрикнула, зажав себе рот ладонью. Над площадкой висела маленькая матово-серая летающая тарелка.
 

* * *

      Есть какая-то грань, перейдя которую человек перестаёт удивляться. Он, может, и хотел бы, да не получится. Не выйдет. В обычной жизни это состояние встречается крайне редко, но когда перед тобой садится летающая тарелка, которая умеет говорить и ругаться по-русски – грань переходится как-то совсем легко и незаметно. Вроде ещё минуту назад мог удивляться – а теперь всё. Как отрезало.
      Из тарелки (на тарелку и не похожую кстати совсем) вылез на траву человек. Тоже в очках и в темной, почти чёрной, одежде. Саша и Марьяна во все глаза рассматривали и эту парочку, и их транспорт. Было на что посмотреть!
      – Лин, отойди от катера, людям не видно, – попросил первый.
      – Да что мне, жалко, что ли? Пусть смотрят.
      – По крайней мере, пока они смотрят, под воду они не лезут, – философски отметил их собеседник. – Это катер. Простой старый катер.
      – Оно что – летает? – ошеломлённо спросил Стас.
      – Только когда сухо, – ответил Лин. – Дождя боится, сволочь…
      Катер походил на подсолнечное семечко, матовый, без блеска, кораблик, длинной метров семь-девять, шириной – три, высотой – два. Выглядел он невзрачно, вид имел какой-то потасканный, потёртый, неухоженный. Впрочем, дверей на нём видно не было, окон тоже, двигатели… интересно, может вот этот выступ как-то связан с двигателем или нет? подумал Саша, но вслух ничего не сказал.
      – Это запасной генератор, а двигатель – вся поверхность корпуса, – тихо сказал Дзеди. – Вы почти угадали…
      – Простите… мы… то есть я… то есть… Чёрт возьми, мне сегодня объяснят, что тут такое происходит?! – взорвался Игорь Юрьевич. – Кто вы такие?! Что вам от нас надо?!
      – Мы всё объясним, – ответил Лин. – Только не здесь. И не сейчас. Когда приедем на место.
      – Какое место?…
      – Хорошее. К друзьям.
      – К каким друзьям?!
      – К нашим, естественно, – пожал плечами Лин. – Мы же ваших друзей не знаем. Так что придётся…
      – Так, не всё сразу! – Игорь Юрьевич поднял вверх ладони. – Давайте по порядку. Для начала – кто вы такие?
      – Это долго объяснять, – нахмурился Дзеди. – Но я постараюсь… так, вкратце. Мы тут в гостях – это вы, вероятно, уже поняли.
      – Да уж догадались, – пробормотал Стас.
      – Уже неплохо. Далее. Играть в высший разум и сверхцивилизацию мы не намерены.
      – Это тоже хорошо, – проворчал Игорь Юрьевич. – Но откуда вы так хорошо знаете русский?…
      – Маленькая справка. Мы прожили вот на этом самом третьем предприятии, – Лин махнул рукой в сторону развалин, – почти двадцать лет. Понятно?
      – Не очень, – признался Стас. – В качестве кого? Почётных гостей?
      – А по нечётным – рыбу ловить, – пробормотал Лин. – Пленников.
      – Кого? – переспросил Саша с недоумением. Нет, этого просто не может быть. Тёплый осенний день, чистое небо, золотые листья в воздухе… это всё реально и правильно. А вот эти две фигуры в очках и летающая тарелка – из какого-то дурного сна, не иначе.
      – Уши надо мыть почаще, – посоветовал Лин. – Желательно водой. И с мылом. А вытирать…
      – Хватит, – поморщился Дзеди. – Пленников, вы не ослышались. Именно поэтому мы так… хорошо осведомлены о том, что находится внизу. И категорически возражаем против того, чтобы вы туда спускались.
      – Кто вы? – словно внезапно прозрев спросил Игорь Юрьевич. Дзеди подошёл к нему вплотную, минуту помедлил, а затем снял очки.
      – Номер пять, «тим» номер восемь, четвёртый подземный этаж, – едва слышно проговорил он. – Позвольте представиться… Пятый, – и поднял голову.
      Ошеломлённый Игорь Юрьевич смотрел в эти глаза. Мудрые, печальные, совершенно человеческие глаза… с вертикальным кошачьим зрачком.
 

* * *

      – Так мы сегодня с места стронемся? – раздраженно спросил Лин.
      – Вы что – на этом полетите? – спросил Саша.
      – Нет, мы на этом поедем, – ответил Лин. – Сейчас, я его немножко переделаю. А то он какой-то не такой. Могут неправильно понять.
      – Лин, что ты задумал? – спросил Дзеди с подозрением в голосе. – Не уродуй катер, пожалуйста. Мало того, что ты его у меня свистнул, но ты ещё и…
      – Тихо, ша! Меньше надо пешком ходить. Что у них тут сейчас в моде? – спросил Лин в пространство. – Ага, ясненько. Что-нибудь такое, чтобы не остановили… и чтобы по грязи проехать хорошо. И побольше что-нибудь…
      Катер начал стремительно таять, меняться. Все заворожено следили за его превращением, но когда на месте катера появился серебристо-серый джип – всех потихонечку стал разбирать смех. Хороший внедорожник, всё путём. Да…
      – А что? – обиженно спросил Лин. – Цвет плохой, что ли? – джип позеленел.
      – Я понял, кто ездит на джипах, и почему их владельцы всегда выходят сухими из воды, – сказал Стас со смехом. – Если увижу джип – сразу пойму, что в нём – инопланетяне… Как поймать-то? Они раз – и улетели. Привет ГИБДД.
      – Слово-то какое… мерзкое, – поморщился Лин. – Ты ещё скажи – марсиане.
      – Хорошее слово.
      – Два сапога – пара, – констатировал Дзеди. – А три – лишняя нога или хвост. Лин, дорогой, может, хватит?
      – Ну дорвался я, понимаешь? – радостно спросил Лин. – Пять лет в рейсе, с тобой, между прочим, заметь. Дай поразвлекаться, пока можно.
      – А что – со мной плохо?… Вот спасибо, – покачал головой Дзеди. – Кто с нами? – спросил он. – Или вы на своих поедете?
      – Благодарю покорно, но нам и в своих хорошо… – робко сказал Женька.
      – Как хотите, – пожал плечами Лин. Он влез в джип и принялся вовсю шуровать внутри. – Эй, Дзеди, возьми!… Глухой… Дайте ему шмотки кто-нибудь, а то этот лох выглядит, как джедай в фильме «Звёздные войны»… Да не свои, Саша, а те, которые в этом пакете… ага, спасибо.
      – Рыжий, ты мне потом ответишь за всё, понял? Я тебе припомню, как пользоваться тем, что вокруг – люди. Ой, получишь… мобильник дай, я Лене позвоню… спасибо.
      – Новые русские, – пробормотал Игорь Юрьевич. – Стас, Саша, вы бы сняли гидрокостюмы, а то ехать сейчас… переоденьтесь. Марьяна, поди-ка ты сюда. Помоги мне погрузить барахло… а где оно, кстати?
      – Оно у вас в багажнике, – ответил Лин. Он уже переоделся – что-то наподобие спортивного костюма, куртка и брюки. Светлая футболка с надписью «Пума». Кроссовки. – Сойдёт? – спросил он, поворачиваясь. – Нормально?
      – Цепи золотой не хватает, – сказал Игорь Юрьевич. – А так – ничего.
      – Это хорошо. А то время мало, не до церемоний. Ничего, прорвёмся. Не привыкать. Пятый!… А, он болтает…
      Дзеди уже успел переодеться в точно такой же как у Лина спортивный костюм и вид имел вполне респектабельный. Он заправски прижимал плечом к уху трубку мобильного телефона. Отошёл ото всех в сторонку, чтобы получше слышать.
      – Алё, Лена?… Привет, это мы… да, вот так получилось… да, вместе. Как Юра?… Удивляется? У вас сегодня будет много поводов для удивления… Лена, нам нужно приехать к вам, если ты не возражаешь, но я сразу предупреждаю – нас много. Сколько? Сейчас, подсчитаю… Семеро. И ещё надо привезти Валентину с мужем… на даче? Юра отвёз?… Хорошо, я за ними заеду… Лена, я тебя умоляю, не надо ничего готовить, Бога ради… Мы всё привезём. И вообще, мы к тебе не обедать едем, а по делу… Приедем – расскажем… Серёжка спрашивает, кто это звонит?… Ну скажи, что мы… привет передаёт? Спасибо, ему тоже. Ладно, бывай. Мы будем где-то через час-полтора. Счастливо…
      Дзеди сложил телефон и сунул его в карман.
      – Все дома, – отрапортовал он, подходя к компании. – Ждут. Едем?
      – Простите, а куда мы всё-таки направляемся? – спросила Марьяна. До этого она лишь иногда отваживалась тихонечко перешептываться с Женькой и в разговоры не встревала, но теперь, когда вид собеседников стал более ли менее привычным, она осмелела. – И позвольте узнать, это надолго?
      – Возьмите телефон, – Дзеди протянул ей трубку, – позвоните маме и скажите ей, что вы… уезжаете. Дней на десять. Например… – он задумался. Выручил Лин.
      – Соврите что-нибудь, – посоветовал он с милой улыбкой. – Отдохнуть там… на Багамы пригласили. Знакомые «новые русские». Простите, но вам придётся это сделать, – сказал он уже гораздо более жестко. – У вас просто нет другого выхода. Кстати, это всех касается.
      – Вы просто слабо себе представляете, во что влезли, – поддержал Дзеди. – Мне, конечно, очень жаль, но мы теперь ничего уже не можем поделать.
      – Но мы же ничего не видели толком! – взорвался Стас. – Пустые комнаты – и всё! Мало ли, что там было?…
      – Стена, Стас, – просто сказал Дзеди. – Вспомните стену. Вы думаете, вам это померещилось? Продолжайте думать. Может, вам от этого станет лучше.
      – Простите, можно мне… вызвать ещё одного человека? – Игорь Юрьевич подобрался, стал холоден, сдержан и деловит. Удивление прошло.
      – Жену? – спросил Лин. – Конечно. Звоните.
      – …и сколько всего у вас мобильников рассовано по карманам? – полюбопытствовал Саша. Картина была весьма оригинальна – пять человек бродят по асфальтовому островку в болоте, и каждый – с мобильным телефоном.
      – Да сколько надо, – пожал плечами Дзеди. – Они не настоящие, как и джип. Тут, слава Богу, немного улучшили связь, десяток приличных спутников запустили… А то было бы ещё лучше – семь телефонных будок в болоте.
      – Ты заговариваешься, – жестко сказал Лин. – Что происходит?
      – Ничего, – отмахнулся Дзеди. – Время, Лин. Поторопи народ. Поехали.
 

* * *

      Джип ехал впереди, машины Игоря Юрьевича и Женьки следовали за ним. За руль машины сел Лин, вёл он не торопясь, никого не обгонял, не подрезал. Игорь Юрьевич понял, что эти «пришельцы» превосходно знают не только правила дорожного движения, но и многое из того, что относится к земной жизни. Странно…
      – Саша, ты не понял, сколько нашим новым друзьям лет? – спросил он, не оборачиваясь.
      – Не понял, – ответил Саша. Марьяна сидела рядом с ним и покусывала ноготь на большом пальце.
      – По-моему, они молодые, – сказала она. – Вы заметили, как они выглядят?
      – Заметить-то заметил, но… я тут подсчитал, и у меня получилось что-то очень много, – сказал Игорь Юрьевич. – Вот смотри сама, Янка. В той записке говорилось о пяти «пленных» людях, которые разбирались в том, что относилось к «Сизифу». Так?
      – Так, – ответила Марьяна.
      – Значит, лет по двадцать им было. Это – как минимум. Вот и считай. С шестьдесят седьмого по две тысячи первый. Сколько получилось?
      – Пятьдесят четыре года? – удивилась Марьяна.
      – Я бы им и тридцати не дал, – усомнился Саша.
      – А у нас больше и не дают, – усмехнулся Игорь Юрьевич. – М-да. Как это им удалось так хорошо сохраниться? Ведь, по большому счёту, там должно быть все шестьдесят… или это всё-таки не те? Но почему они так выглядят?…
      Лежащий на переднем сидении телефон запищал. Саша, перегнувшись через сиденье, взял трубку и откинул панель.
      – Мясо не едим, водку не пьём, – сказала трубка голосом Лина. – Потому.
      – А почему не пьёте? – спросил Саша.
      – Да потому, что не наливают, – грустно ответил Лин. – А так бы пили. Дайте Игоря Юрьевича.
      – Да, я слушаю, – следователь взял трубку.
      – И не думайте о том, чтобы свалить в сторону, – процедил Лин сквозь зубы. – Во-первых, мы вас насквозь видим, а во-вторых Дзеди и так уже поехал и за вашей Светланой, и за нашими друзьями, которые на даче. Не надо совершать лишних движений.
      – Как – поехал? – опешил следователь.
      – Просто. Я не могу понять, у вас нету глаз, или они выросли не на том месте? Подведите машину поближе. Я один?
      – О Господи… Но когда?
      – Несколько минут назад, – ответил Лин.
      – Мы не останавливались…
      – Зачем это нужно? Хватит задавать идиотские вопросы, ведите машину. И перестаньте нервничать, а то у меня от вас начинает болеть голова.
      – Хорошо… простите, а как вы говорите по мобильному без мобильного?!
      – Смотрите на дорогу! – прикрикнул Лин. – Раскакались тут, понимаешь… Мне что – к вам пересесть, что ли? – он помолчал и добавил: – А это идея… к сожалению, мы уже почти приехали. Так, просвещаю. Хозяйку зовут Лена, хозяина – Юра, сына – Сергей. Попрошу не обижать. Люди хорошие, добрые. Очень, – вдруг добавил он с каким-то незнакомым теплом в голосе. С теплом и… с чем-то, очень похожим на нежность и жалость одновременно. – Всё поняли?… А парковаться лучше во дворе, туда окна выходят.
 

* * *

      Саша пропустил Марьяну впереди себя, когда они поднимались по лестнице. Хороший дом, что и говорить. Старой постройки, надёжный и тёплый. Женька, Игорь Юрьевич и Стас поднимались следом.
      Лин остановился перед дверью, позвонил. Ему открыл мужчина средних лет, светловолосый, коренастый. С минуту Лин и этот мужчина стояли в дверях, разглядывая друг друга, а потом… обнялись.
      – Совсем поседел, рыжий, – говорил хозяин, – стареешь, друг…
      – Ты ещё Пятого не видел, – Лин хлопнул хозяина по плечу. – Хотя, должен тебе сказать, ты тоже моложе не стал. Юр, мы тут тебе такую ораву припёрли – не прокормишь! Простишь?
      – Ты без сюрпризов не можешь, узнаю.
      – Это не я, это Дзеди! Опять – чуть что, так сразу Лин… Люди, не стойте на лестнице, проходите в дом, – позвал он.
      – Проходите, проходите, а то на лестнице тесно, – поторопил хозяин. – Чтобы потом не представляться десять раз и не путаться… Юра, можно на «ты». Жена сейчас на кухне, она, естественно, Пятого не послушалась. Так что через часок будет чем перекусить… Серёж, найди народу тапки. Дамам покрасивее, мужчинам – побольше. Лину, как я помню, тапки не нужны…
      – Круто! – в прихожую выскочил паренёк лет двенадцати. – Рыжий, вы приехали! А где Дзеди?
      – Скоро будет, он по делам свалил, – ответил Лин. – И я пока что не вижу ничего крутого. Конечно, если мама твоя не собралась варить яйца для пирога с капустой…
      – Рыжий! – тоненькая, похожая на подростка женщина выглянула из кухни. – Вы так быстро!… У меня ещё ничего не готово… Да иди сюда, хоть посмотреть на тебя…
      – Ленка, привет! Сейчас, подойду, я тут кое-что для твоего отпрыска приволок…
      – Простите, а что нам делать? – встрял в обмен приветствиями Игорь Юрьевич. Вся честная компания еле-еле вместилась в прихожую, причём Сашу затиснули куда-то в самый дальний угол.
      – Проходите в комнату, – пригласил Юра. – Рассаживайтесь, кому как удобно. Мы очень сильно извиняемся, но мы вас ждали попозже, поэтому не успели пока ничего сообразить. Кто-нибудь чаю хочет?
      – Ну… – неуверенно сказала Женька.
      В комнату всунулся Лин. Оглядел компанию, затем произнёс:
      – Лен, вот этим двоим подводникам не мешало бы по чашке чаю. А то там, сама понимаешь, холодно…
      – Там – это где? – спросил Юра.
      – На «трёшке», Юрик. На нашей родной ненаглядной проклятой «трёшке», – тихо ответил Лин. – Такие дела.
      У Юры из рук выпала коробка с ложечками. Побледневшая Лена положила на край стола кухонное полотенце, не обращая внимания на то, что с полотенца на пол посыпалась мука. Серёжка переводил взгляд с папы на маму и явно ничего не понимал.
      – Пап, чего такое? – спросил он.
      – Серёг, пойди пока, поиграй, – попросил Лин. Он вытащил из кармана какую-то тоненькую матовую пластинку тёмно-вишневого цвета и отдал мальчику. – Нам надо поговорить.
      – А это что?
      – Компьютер. Разберёшься, я его русифицировал. Всё, иди.
      Мальчик ушёл.
      – Так, теперь с начала и по порядку, – попросил Юра.
      – Мы занимались расследованием гибели сотрудников института в Очаково, наткнулись на материалы по проекту «Сизиф», – ответил за всех Игорь Юрьевич. – По пути, кстати, успели вляпаться в некоторые неприятности. Непохоже, что этот проект закрыт полностью… Нашли примерную схему месторасположения объектов повышенной секретности, решили проверить свои предположения. Схема была составлена кем-то из низшего персонала, этот человек сам, наверное, был в тех местах, о которых писал, какие-то единичные разы… Одно такое место мы нашли, но там была военная база. Сами понимаете. Другие затоплены, но наименее сильно пострадало то здание, в которое и спускались ребята. Спустились. Не успели толком осмотреться… – Игорь Юрьевич замялся, посмотрел с подозрением на Лина. – Как появляется этот… Господи, как его?…
      – Не надо делать вид, что у вас отшибло память, – отрезал Лин.
      – Да, понял… Дзеди. Или Пятый, как вам привычнее. И устраивает перед нами целый спектакль, суть которого сводится к тому, что он нам запрещает идти вниз и вообще что-либо делать без его ведома.
      – Это разумно, – кивнул Юра. – Пятый… он ничего просто так не делает.
      – Теперь давайте я расскажу, – встрял Лин. – Мы приходим из рейса. Вчера.
      – Когда?! – изумился Юра.
      – Вчера. Рейс был – поганей некуда, потом расскажу. Так вот. Выползаю я утром. Уже сегодня. Говорю спасибо Реасу, который просидел со мной ночку, иду смотреть, как дела у партнёра. А его нет, отвечает Рдес. Он встал с утра пораньше и ушёл. Куда?! спрашиваю я. Понятия не имею. Ну, ты, Юра, Рдеса знаешь, это просто невозмутимая сволочь. Про Землю я понял сразу, схватил первый же катер и рванул. Мотаюсь над городом, гадаю – что тут могло случиться такого срочного?… Потом, через несколько часов, этот гад…
      – Лин, мы уже приехали, – предупредил из прихожей Дзеди.
      – В каждой двери есть звонок, – заметил Лин. – Но ты про это забыл.
      – Вы просто не закрыли дверь… Привет, Лена. Юр, а ты…
      – Постарел, знаю.
      – Ничего подобного. Совсем не изменился. Игорь Юрьевич, ваша дама сидит в машине внизу, она побоялась подниматься. Спуститесь за ней сами.
      – Саш, сходи за Светланой, – попросил следователь.
      – Может, девушки сходят…
      – Может, мне сегодня дадут рассказать?! – взорвался Лин. Все смолкли. – Ну вот. Этот гад меня вызывает. Коротенько так, словно мы в рейсе. Ну, что мне делать? Спешу с радостной мыслью, что хоть этот дурак отыскался – и что я вижу? Я вижу, что кого-то, – Лин с выражением посмотрел на Сашу и Стаса, – понесло на «третье»… Валентина Николаевна, родная вы наша, какое счастье!… Вот не чаял, думал – вы останетесь на даче.
      – Рыжий!… Лин, иди сюда, паршивец! Год не виделись!… Как же мы можем остаться-то… Олег Петрович там внизу вместе с Пятым сумки выгружает из машины, они в супермаркет заехали, набрали всего по дороге. А Светочка боится идти, думает, что тут…
      – Валентина Николаевна, вот вы какая… разговорчивая, ей Богу. Ерунда осталась, погодите. На чём я? Они к моему приезду успели уже разок сплавать, нашли бункер, и по наивности решили, что там какие-то секреты…
      – О, Господи… Я надеюсь… – начала Валентина Николаевна, но Лин её прервал:
      – Все живы, слава Богу. Но это не я, это Пятый успел их остановить.
      – А что мне ещё оставалось? – пожал плечами Пятый. – Стоять и смотреть? Простите, но я этого делать не умею.
      – Дзеди, это, я надеюсь, не воздействие?
      – Нет, – ответил тот. Они посмотрели друг на друга с непонятным выражением – недоверие, страх, надежда… трудно читать выражение лиц, наполовину скрытых очками. – Хотя всё шло к тому… оставим. Потом.
      – Согласен.
      – Ну что, немножко проясняется ситуация? – спросил Юра у притихших людей. – Или не очень?
      – Не очень, – Саша встал, прошелся по комнате. – Кое-что, так… отрывочно. Вопросы можно задавать?
      – Можно, – ответил Лин. – Только я предполагаю, что пока вам лучше будет их задавать не нам, а, например, Валентине Николаевне или Юре. Если я правильно понял, вас интересовал проект «Сизиф». Для начала поговорите с людьми. С нелюдями можно и позже. Мы не обидимся.
      Лин вышел.
      – Давайте все разговоры отложим на «после чая», – попросил Юра.
      – Но почему? – удивился Игорь Юрьевич. – Он же сам сказал, что…
      – Признаться, хочется немного разобраться в ситуации, – задумчиво сказал Юра. – Финиш полнейший – из рейса и сразу к нам. Так не бывает!…
      – Почему? – спросила Марьяна.
      – Да не знаю я… но правила довольно строгие. Они никогда не появлялись у нас раньше, чем через месяц после рейса. И уже несколько лет не появлялись вместе. То, что сейчас происходит – нонсенс не только для вас. Поймите правильно, но… рейс длится пять лет, а за пять лет можно просто очень сильно устать. По крайней мере я так считаю.
      – Сколько им лет?… – спросил Игорь Юрьевич.
      – Им-то? Я не считал, но где-то по сто двадцать будет. Может, чуть больше. А что?
      – Как – по… но… – Стас потряс головой. – Бред какой-то.
      – Я сам этого не понимаю. То ли наш один год – как их пять, то ли ещё что.
      – Ладно, допустим. Хорошо. Но откуда вы-то их знаете? – спросил Игорь Юрьевич. – У меня, признаться, голова идёт кругом. Сколько загадок за всю жизнь решил – но ни с чем подобным не сталкивался. Я в тупике.
      – Так всё просто, – усмехнулся Юра. – Мы все – и Валентина Николаевна, и моя жена Лена, и сам я – работали на третьем предприятии. Там мы все, собственно, и познакомились. Валентина Николаевна была фельдшером, Елена – её помощницей. Я был надсмотрщиком.
      – Кем-кем? – удивлённо спросил Саша.
      – Надсмотрщиком. Вы в курсе, что там вообще происходило, на предприятиях? – спросил Юра.
      – Не совсем… так, в общих чертах, – признался следователь. Он смотрел на Юру – своего ровесника… но Юра казался старше, несоизмеримо старше следователя. Словно он прожил не одну, а три жизни.
      – В общих чертах это передать невозможно, – жестко сказал Юра. – Испытание биологического материала… и, по мере надобности, его утилизация. Простите, что я спрашиваю, но… вы видели смерть? Извините за несколько киношную формулировку, но иначе сказать нельзя.
      – Я видел, – ответил следователь.
      – И сколько смертей в неделю вы обычно видели?… А самому вам убивать приходилось? Часто? Или нет?… Молчите? – спросил Юра у притихших слушателей. Ему никто не ответил. – Конечно… Я попал туда молодым, сразу после армии, после Афганистана. Двадцать один год мне был, пацан совсем. Ни отца, ни матери. Идти некуда, в село жить ехать… неохота. Однажды мне позвонили, под вечер. Я, кстати, тогда уже хорошо выпивать начал… разрядки хотел, от самого себя освободиться. Я, спьяну, и согласился. А как проспался… ой, мама родная!… Я сейчас объясню. Есть «тимы». «Тим» – команда из десяти «рабочих»…
      – Кто такие рабочие?
      – «Рабочие» – это то, что производил институт, а потом и комбинат Очаково-4. Тот самый биологический материал. Почти что люди. Почти разумные. Команды они хорошо понимали, слушались… правда, не говорили, но… Ой, Господи вседержитель… страшны они, конечно, были, но… это ведь не главное. Понимаете, в «тим» привозят, к примеру, десяток 6/11…
      – Это что? – спросил следователь.
      – Индекс модели. Так вот. Привозят, сдают. К ним – документация. Месяц – режим А, к примеру. Это значит, что они будут по двадцать часов таскать ящики весом пятьдесят килограмм. Затем полтора месяца – режим Д-3. Это значит, что потом они будут таскать ящики в сто кило весом, да и кормёжку им сократят вдвое. Потом месяц – ещё режим А. Ну, это для тех, кто не сдохнет во время Д-3. Потом…
      – Мы поняли, – сказал Игорь Юрьевич.
      – Нет, вы не поняли, – отрицательно покачал головой Юра. – Вы видели залы или нет?
      – Залы – это комнаты с наклонным полом? – спросил Стас.
      – Именно. Вагонетка, рельсы… Эти «рабочие» мёрли как мухи, первые месяцы меня, к примеру, просто наизнанку выворачивало только от запаха. Утилизацию проводили раз в неделю, а за эту неделю в «тиме» могло скопиться несколько трупов. Четыре, пять… первое время новые люди ещё как-то пытались помочь «рабочим» – давали роздых, оставляли поспать… Потом это проходило. Падает – добей. И все дела. Если есть возможность – кинь в шахту сразу. Если нет… оттащи в сторону. И всё. Если в «тиме» совсем уж пусто – посылай запрос, ещё привезут. Не проблема, тех же 6/11 гнали конвейером, по несколько тысяч в партии. Так что бери – не хочу. Надсмотрщики часто спивались, некоторые сходили с ума, пускали себе пулю в лоб… Этому никто толком не препятствовал, как я сейчас понимаю. Ну зачем на четвёртом подземном этаже нужен «Калашников», когда «рабочие» от одного вида плётки в панику впадают?… Я вот тоже понять не мог…
      – А вы долго там проработали? – спросил Саша. Он сидел на ручке кресла, в котором сидела Марьяна, и крепко держал её за руку. Марьяна стиснула его пальцы так крепко, что ему на секунду стало больно.
      – Долго, – ответил Юра. – Мне хватило на всю оставшуюся жизнь. Если бы не рыжий и Пятый, я бы, наверное, там так и помер. Либо спился бы, либо ещё что… насколько я в курсе, там никого живого не осталось. Так или иначе, но погибли все…
      – А что они там делали? – спросила Марьяна.
      – Что делали… жили в «тиме» номер восемь на правах «рабочих». Вспоминать не хочу, каким дураком я тогда был. Я ведь наравне со всеми остальными их мочил несколько лет почём зря, а потом… Пятый меня спас. Там какая-то нечисть завелась в зале. Я до сих пор не пойму, что произошло, но думаю, что она бы мной пообедала, если бы не он.
      – Стас, ты помнишь свою стену? – спросил Саша. Стас кивнул. Значит, не показалось. Ой-ой-ой…
      – Так она там до сих пор есть? – изумился Юра. – Не думал… Ей же там жрать нечего, она же чаще всего «рабочих» поедала. Приходишь так иногда в смену – а «тим» пустой. Подчистую вымела. Как он меня вытащил… я потом целый день по городу бродил, и всё думал – что же я такое делаю?… Стыдно стало. По-настоящему. Первый раз в жизни. Ну, поехал к ним, извиняться… Извинился, а потом и с Валентиной сошёлся, и с Леной… Это уже под самый конец всего безобразия было. Потом… знаете, что? Я сначала разрешения спрошу у них.
      – Хорошо, – пожал плечами следователь. – О чём речь…
      – Давайте я схожу, спрошу, – предложил Саша. Ему хоть на секунду хотелось остаться одному. Осмыслить. Как-то понять… нет, не понять, а принять то, что происходит. В глубине души он всё ещё сомневался. Фарс?… Но ради чего, скажите на милость? Ради эффекта? Бред…
      Саша прошёл к кухне и нерешительно остановился в дверях. Лена, Юрина жена, сидела за столом, напротив неё села Валентина Николаевна, Пятый сидел на подоконнике и курил.
      – Приехали, – констатировала Валентина Николаевна, тоже прикуривая. – Дожили, нечего сказать. Слушай, а что ты намерен делать дальше?
      – Что… – Пятый пожал плечами и улыбнулся. – По-моему, всё предельно ясно. Времени мало, скоро надо будет двигаться.
      – Это каким, интересно, образом? – поинтересовалась Валентина.