Какая-то неведомая сила подтащила Грема к кровати и силком швырнула на неё. Он буквально упал рядом с Дженией, которая испуганно вскрикнула.
      — Значит, наркотик правды, — задумчиво сказал Пятый. — Ну хорошо.
      Грем вдруг почувствовал, что у него закружилась голова, по телу прошла волна мягкой дрожи. Джения привалилась к нему, тяжело дыша, она тоже задрожала, но дрожь довольно быстро прекратилась. Сознание стало кристально ясным. Грем ни с того ни с сего вспомнил, что во время заседания Совета, оказывается, оставил на своём месте заколку от галстука и сейчас готов был подтвердить под присягой, что помнит, где она лежит. На столе, между старинной лампой и пластиной голографа, тоже старинного, но до сих пор использующегося в зале Совета Федерации.
      — Хорошая вещь, правда? — улыбнулся Сэфес — Томас Грем, а теперь скажите честно: за что вы настолько сильно ненавидите свою жену, Джению Шалеру-Грем?
      Маска спокойствия слетела с лица Грема.
      — Слушай, ты, — сдавленно зарычал он, подавшись к Пятому, — не трогай Джению, скотина! Может, ты и умеешь читать в сердцах, только на этот раз ты ошибся. Я люблю Джению… люблю! Она не виновата, что её отец снюхался с Эльве… что вы вообще знаете?! Вы же ничего не желаете знать! Или вы плоть от плоти наших миров?
      Вы родились здесь, выросли? Нет, вы пришли извне и считаете, что вправе решать всё за нас! Этот ваш драгоценный мальчишка уже семнадцать лет вносит в Федерацию разлад! С тех пор как он появился на политической арене, не было ни одного года, чтобы Федерацию не сотрясали смуты. Наши планеты и так разрозненны, нам хватает внутренних дрязг, то и дело Федерация становится на грань распада. А оттуда один шаг до гражданских войн. Мы работаем над тем, чтобы объединить её под сильной рукой. Но господину Раулю… простите, господину Эльве!.. ему нет никакого дела до этого! Всё, чего он хочет, — независимости для своего драгоценного Эвена! Мы с таким трудом объединяем миры легитимной властью. Так нет же! Приходит господин Рауль, великий и непогрешимый, и оказывается, что центральная власть преступна, подчиняться ей — идти против демократии, а лучшие кандидаты в правительство — его выдвиженцы, которые будут проводить политику дальнейшего раскола. — Грем захлебнулся словами, лицо его покрылось красными пятнами и дёргалось. — Вокруг Эвена уже давно сплачиваются наши противники, а тут ещё и вы подоспели с вашей Транспортной Сетью, ещё немного — и Федерация снова распадётся на два блока! И угадайте, кто будет стоять во главе второго? Правильно — всё тот же Рауль Найрэ, любимец женщин и кретинов! А когда начнётся война, на арену выйдет Нарелин Эльве, кристально чистый, честный, с незапятнанной совестью, и поведёт всех на бой с неправедной властью. И успокоится он, лишь когда посадит свою чёртову бабу-искина во главе Федерации — великая всезнающая Джовис, и Нарелин, пророк её, бессмертный и святой!
      Грем замолчал, втягивая в себя воздух.
      Пятый брезгливо поморщился.
      — Успокойтесь. Относительно власти вы правы. Возможно, вы обрадуетесь тому, что я вам скажу. Нарелин Эльве больше не будет мешать вам, он и сам про это пока не знает, но… такова судьба. Сами того не сознавая, вы своим поступком оказали Нарелину хорошую услугу, надеюсь, вам в посмертии это зачтётся. А жену вы на самом деле ненавидите, другой вопрос — вы не понимаете этого. Если бы хоть каплю её любили, вы бы сумели дать ей то, чего ей очень не хватает. И вот ещё что. Впредь не экспериментируйте с этим препаратом на больных, нехорошо. А теперь прощайте. Всего наилучшего.
      Джения сидела рядом с мужем и гладила его по плечу. Губы её дёргались, она сама не замечала, что плачет. Как давно она не плакала! И теперь сама не могла понять, что с ней происходит.
      — Не слушай его, Джени, — проговорил Грем, прижимая руку к груди — там что-то резко кололо, должно быть, прихватило сердце. — Я люблю тебя… и всегда любил. Одну тебя.
      — А я… я его люблю… Эльве… до сих пор. — Джения всхлипнула. — И тебя тоже люблю… Я не знаю, что… что мне делать…
      — Жить, — тяжело ответил Грем. — Нам обоим придётся жить, Джения.
      Пятый кивнул и, не говоря не слова, скрылся в той же стене.
      Выйдя на Холм Переноса, уже на Орине, он сел на сухую землю у подножия блока, вытащил сигареты и закурил. Итак, в этом мире появились ещё два человека, которые его будут до самой своей смерти ненавидеть лютой ненавистью. Просто за то, что он является тем, чем является. «Никогда не прибегай к мерам, сопряжённым с воздействием, — вспомнил Пятый слова Рдеса. — Ты отлично знаешь, что любая твоя попытка тронуть реальность не через Сеть — пусть для спасения чьей-то жизни, свободы — будет иметь от двух до нескольких сотен смысловых оттенков. И большая часть этих оттенков будет по отношению к тебе положительной не в твоей области».
      Он задумался. В математике, которой они пользовались, отсутствовали отрицательные значения как таковые, зато присутствовала система областей сложения. А вот в земной…
      — А всё-таки это минус, — вслух сказал Пятый. — Обидно… чертовски обидно. Но ничего не поделаешь.
      Он швырнул бычок куда-то в сторону и медленно пошёл вниз по Холму, по уже подсыхающей весенней земле. «Монастырь» забрал Лин, а ещё надо было оплатить проход и за себя, и за Нарелина, и за Рыжего. Иначе появится ещё один минус, а их и так уже достаточно.

* * *

      Сначала Нарелина довольно долго несли на руках. Рыжий не давал сказать ему ни слова, хотя сказать нужно было многое. Сознание мутилось и плыло, но десятки навязчивых мыслей бились в нём как жужжащие пчёлы.
      Нужно срочно возвращаться на Эвен. Прошло трое суток — целая вечность. За это время всё могло уплыть из рук. Что заявили власти Федерации? Что сообщили Эвену? Нужны подробности. Федерация допустила гибель Первого Консула в самом охраняемом, самом безопасном здании Терры… Конфликт… Трое суток. Должен быть назначен новый глава исполнительной власти. Кто это будет? Выбор остаётся за Джовис. Нужно найти Зверика и вернуться в облик Рауля…
      — Лин, давай-ка ты его сюда… угу. Нарелин, успокойся и не дёргайся, пожалуйста.
      Ренни. Господи, куда они меня отволокли, когда? Где я вообще?
      — Всю дорогу одна и та же песня. — Лин был явно рассержен, да ещё как. — Власть делит, идиот. Ренни, выключи его.
      — Погоди, дай хоть разобраться…
      — Вы нашли Зверика? — Нарелин уже не пытался приподняться, тем более что к сознанию начала возвращаться прежняя ясность — заработала техника. — Ренни, пойми, это очень важно, я не могу всё бросить — вот так…
      — Можешь, можешь, — заверил его Встречающий. — Пятый найдёт симбионта. Не переживай. Всё, до завтра.

* * *

      — Скажи мне, пожалуйста, — попросил Ренни, — с кем ты поссорился в этот раз?
      Нарелин смотрел на Встречающего с возрастающим недоумением. Смотрел снизу вверх: вставать ему пока запретили строго-настрого. Ткань симбиотического ложа приятно холодила спину, дурнота постепенно отступала, но он всё ещё не мог понять, чего Реджинальд от него хочет.
      — Ренни, я же объяснял, — начал Нарелин заново, — Зверик покинул меня на заседании Совета, произошло преображение, сработали охранные системы, после Грем решил использовать это к своей выгоде… Что неясно?
      Пятый пересел поближе к Нарелину, сочувственно поглядел ему в глаза.
      — Дело в том, — осторожно начал он, — что, судя по всему, ты перешёл дорогу по меньшей мере Сэфес. Или кому-то уровня Сэфес. То, что происходило с тобой в последние дни и кончилось столь стремительно и плачевно, — лишь следствие, но никак не причина.
      — Самое забавное, что мы не сумели бы этому помешать, — извиняющимся голосом добавил Лин. — Потому что… ты не поверишь, но мы не видим, откуда это идёт. Это воздействие, причём сильное, кто-то рвёт ткань твоей реальности, этот кто-то поставил целью уничтожить тебя, и слава богу, что мы успели вмешаться.
      — А могли не успеть. Клео так вообще едва ли не из кремационной печи вытащили, слава богу, детектор сработал, — раздражённо сказал Пятый. — Твоего Клео собирались просто убрать под шумок, списав вину всё на тех же экстремистов. Нарелин, попробуй вспомнить.
      Или, лучше всего, скинь считки за последние десять дней. Может быть, мы что-то сумеем понять.
      — Если, конечно, это не сопряжено с… — начал было Ренни, но Лин его прервал:
      — Если тебе не в лом.
      — Не знаю я, ребята, — с отчаянием сказал Нарелин. — Ну не знаю! Конечно, я многим переходил дорогу, но речь всегда была о столкновениях на вполне земном уровне. Ну разве что кто-то из ваших… не Сэфес, конечно, но вашего уровня… просчитал, что развитие моей линии приведёт к чему-то недопустимому, и начал таким образом гадить, чтобы предотвратить… Но кто? Ума не приложу. Вирджи или кто-то, связанный с ними? Не знаю.
      — Тебе не гадили, от тебя защищались, — покачал головой Пятый. — Я бы сказал, что от тебя спасали свою жизнь. Словно твоё существование угрожало кому-то из Контролирующих. Словно этот гипотетический «кто-то» всеми силами старался выжить.
      — Да уж, — покивал Лин. — Воздействие, брат, это такая хитрая штука…
      Ренни прошёлся по небольшой комнате, сел в плетёное кресло подле окна В окне стоял весенний вечер. Лазоревое небо, и фиалковые облака, и совсем чуть-чуть солнца, уже почти съеденного тенями. Отголоски, осколки лучей.
      — Клео говорил, что его насторожили события гораздо более невинные, чем сейчас, — медленно сказал Рыжий. — Он спрашивал совета, но давать его я просто не имел права.
      — Мне он о своих опасениях не говорил, — нахмурившись, заметил Нарелин. — Наверное, не хотел отвлекать перед докладом на Совете… Ребята, мне кажется тут не считки нужно анализировать. Тут надо анализировать возможное будущее — и смотреть, кому оно могло навредить.
      — Пока ты спал, мы этим занимались. Нарелин, ты не мешаешь никому из Контроля. Ни по одному из возможных векторов, — покачал головой Пятый. — Мало того, и мешать не будешь. Даже в отдалённом будущем, судя по всему. Скорее наоборот.
      — Равно как и Клео, — покивал Лин. — Который зря ничего тебе не сказал. Попроси его потом, чтобы в будущем не скрытничал.
      — Ну хорошо, не Контроль. У кого ещё есть возможности, аналогичные вашим?
      — Контроль это, Контроль, — мрачно возвестил от окна Реджинальд. — Больше некому. Себя вспомните, экипаж семьсот восемьдесят пятый, и своё «небольшое воздействие».
      Нарелин шумно вздохнул и откинулся на подушки.
      — Тогда только вы можете узнать, кто это, и договориться. Я здесь ничего не сделаю. Кстати, это что у вас за «небольшое воздействие» было?
      Пятый нахмурился, Лин принялся торопливо отрывать от очередной прядки волосы.
      — Очень давно, — с неохотой начал Пятый. — В общем, мы тогда не знали, что делали, и слегка поиграли с реальностью. Результаты… авария на атомной электростанции, два землетрясения, пара локальных войн, «шатл» взорвался при выходе на орбиту, что-то ещё было. Про людей я молчу. А ты сейчас попал под воздействие, Нарелин, и тот, кто действовал, своего добился. Он тебя практически уничтожил. И как политического лидера, и физически. Тебя подставили по полной программе, лишили всего в один момент. Кто-то взял ткань той реальности, в которой ты находился, и…
      — И разодрал её в лохмотья, — закончил Лин. — Вернее — просто изъял то, что было для тебя защитой в тот момент. Понимаешь?
      — Понимаю, понимаю, — Нарелин вздохнул. — Насчёт политического лидера — половина беды. Не так уж это меня огорчает. Да, придётся трудно, но Эвен в пропасть без меня уже не свалится. Кроме того, даже это можно обернуть на пользу — я ведь думал раньше, много думал о том, что скажу людям, когда однажды эта эпопея закончится. Может быть, пришло время. Но вы говорите так, словно мой неведомый противник жаждал меня именно уничтожить…
      — Он это уже сделал, — подытожил Лин. — Поэтому мы тебя и спрашиваем — кому ты мог перейти дорогу.
      — Понятия не имею.
      «Господи, да что же это такое, — подумал Нарелин. — Мало мне было врагов физических, теперь появились ещё и какие-то загадочные, неуловимые, почти что боги. Ну кто, КТО?»
      — Не боги, — поморщился Пятый. — Не путай. Ладно, отдыхай. Надеюсь, через несколько дней всё прояснится.
      Ренни вдруг поднял голову и прислушался. Глаза его округлились от удивления.
      — Пятый, Лин… Только что пришёл катер. Тот, который вы подарили Нарелину. Официалы оставили его на орбите до вашего распоряжения.
      — Пустой? — тут же спросил Пятый.
      — Пустой, — подтвердил Ренни.
      — Откуда? — поинтересовался Лин.
      — Погоди, — остановил его Пятый. — Давай я угадаю. Конечно, из системы Ир-нома-тер.

* * *

      Катер этот уже несколько лет принадлежал Раулю и Клео. Никто, кроме хозяев или доверенных лиц, не мог воспользоваться катерами Сэфес — так они были устроены; на Эвене даже о наличии этого катера знали единицы. Естественно, никаких санкций на пользование Нарелин не давал никому. И не успел он удивиться, как в очередной раз, из дальнего далёка, через детектор, его позвала Санни.
      Уж она-то, слава небесам, почуяла, что Нарелин жив, как только тот оказался на Орине. Даже детектор не понадобился — они с Санни давно были на «одной волне». С первым же «сеансом связи» Санни сообщила, что ситуация под контролем, но отношения с федералами обострились до предела. Всем ясно, что официальная версия событий не соответствует истине; добиться от Грема иного не выходит; информация о Нарелине распространилась со скоростью лавины, но в то, что он и Рауль — одно лицо, почти никто не поверил, все сошлись на том, что это подстроено специально, с целью дискредитации Рауля. Официально Рауля и Клео не признали погибшими — ведь Федерация не выдала Эвену их тела. Полномочия главы правительства временно приняла на себя сама Джовис.
      «Нарелин, как ты там?» В мысленном голосе Санни звучала тревога.
      «Всё в порядке, — осторожно ответил он. — Есть новости?»
      «Да. Твой катер исчез, это зафиксировала Джовис. Растворился, как будто его вообще никогда не было на орбите. Вектор движения, естественно, не отслежен. И второе… Мне Полина сообщила, Радал исчез пару часов назад!»
      «Ещё и Радал?! — поразился Нарелин. — Я же приказал не спускать с него глаз!»
      «Она сама не понимает! Контроллер слежения был активизирован, поэтому Полина не боялась Радала отпускать. Он ушёл в лес, как обычно, и не вернулся… не выходил на связь, они встревожились, стали проверять биомониторинг — оказалось, парня вообще нет на планете!»
      «Приземельные поселения, пассажирские рейсы проверили?» — спросил Нарелин, уже угадывая ответ.
      «Его нигде нет! Если бы Радал появился в приземелье, его бы зарегистрировали».
      — Совсем интересно, — проговорил Нарелин сквозь зубы.
      — Можешь сказать ей, что машину мы нашли. А вот парень отсутствует, — подсказал Лин. — Ну и ну! Что в мире делается.
      — А ты не подслушивай, — буркнул Нарелин. — Ладно. Куда он мог пропасть? Нереально! Выглядит, словно парень ушёл через проходку или, скажем, через гиперканал…
      — Какой гиперканал! — возмутился Пятый. — Ты вообще соображаешь, что происходит?! До тебя не дошло, что ли? Нарелин, ау!!! У тебя угнали машину, которую в принципе угнать невозможно!
      Нарелин пожал плечами.
      — Ты что, хочешь, чтобы я удивлялся? Одним чудом больше, одним меньше, вот жив я остался, например, тоже чистым чудом, скоро совсем удивляться разучусь. Кто может угнать катер Сэфес? Только Сэфес, правильно? Может, кто-то из ваших? Да ещё и ради Ир-нома-тер! Не Радал же его угнал, находясь на Терре, почти в трёхстах парсеках от Эвена!
      — Радал не Сэфес, — отрицательно покачал головой Пятый. — Он бывший Блэки, и не более того. Между прочим, в катере обнаружена какая-то хреновинка, это случайно не твой хвалёный контроллер слежения?
      — Детектор он с себя тоже снял, — заметил Лин, — Знаете что! Давайте-ка за ним. Пока там что-нибудь ещё не случилось.
      Нарелин приподнялся на своём ложе. Чувствовал он себя уже более-менее сносно.
      — Во-первых, ребята, верните мне Клео, — сказал он. — Если он уже заштопан, конечно. Во-вторых, вы обещали найти Зверика. Надеюсь, это не было трудным. Поймите, мне без него просто плохо! И ему без меня, кстати, тоже. А в-третьих, ради всех звёзд и галактик, кто будет настраивать обратную синхронизацию?! Время идёт не только здесь, но и на Эвене, три дня я уже упустил, и с каждым днём мне будет всё сложнее объясниться по возвращении.
      Он снова откинулся на изголовье.
      Пятый посмотрел на него долгим пристальным взглядом, тяжело вздохнул.
      — Клео скоро будет, с ним сейчас занимаются. Но настраивать никто ничего не станет. Ты не вернёшься назад, прости.
      Нарелин закрыл глаза.
      Пятый говорил серьёзно, это было видно, и сейчас Нарелину показалось, что под ним разверзлась пропасть и он падает туда, глубоко-глубоко, бесконечно, нет опоры под ногами, он вечно будет падать, и состарится в этом падении как человек, и умрёт, и тогда его развеет ветер… Прошла добрая минута, прежде чем он сумел выговорить: Почему?
      — Твоё время там кончилось. — По голосу Сэфес ничего нельзя было угадать. — Не спрашивай, откуда я это знаю. Просто знаю. Вернёшься — погибнешь. И не только ты, учти. Тебя из той реальности вырвали с корнем.
      — Равно как и Клео, — добавил Лин. — Прости. Пятый встал со стула, где прежде сидел, подошёл к окну. Закурил, задумчиво покачал головой.
      — У меня было то же самое, когда я узнал, что домой больше не вернусь. Вернее, не попаду туда тем, кем был раньше. Я хорошо тебя понимаю, но сделать ничего нельзя. Прости ещё раз.
      — Погибну… — повторил Нарелин. — Вы тоже способны ошибаться. Ребята, простите и вы, но у вас нет права навязывать мне решения. Эвен — мой дом, и я не могу вот так в одночасье бросить всё, что делал столько лет. Не могу! Вы соображаете, чего требуете?!
      — Соображаем. — В голосе Пятого появился металл. — Не ошибаются только мёртвые, это верно. Но в данной ситуации ошибиться невозможно. Не в чём тут ошибаться.
      — Да вы с ума сошли! — Нарелин вскочил с кровати, забыв о запрете. — Вы понимаете, что сейчас творится в Федерации? Вы понимаете последствия того, что случилось? Если эта ситуация не разрешится — всё, что я сделал, может быть признано незаконным!
      Лин осторожно взял эльфа за плечи, заставил лечь. Горестно покачал головой.
      — Этого не произойдёт, — успокоил он. — Джовис удержит процессы под контролем, не волнуйся. Понимаешь… в некотором смысле ты умер. Пойми правильно. Да, к посмертному существованию привыкать трудно.
      — Но вполне можно, — заметил Пятый. — Видишь, мы умудряемся как-то существовать. А ты сейчас хочешь продолжить, жить по инерции. Это пройдёт. Вообще, лучше бы разобраться, из-за чего это произошло, и поскорее. Потому что если там возможны такие процессы, надо их купировать. Сам понимаешь, что будет, если не остановить.
      Нарелин вырвался от Рыжего и сел снова.
      — Вы что же, — голос Нарелина сорвался, — запрещаете мне возвращаться на Эвен? Вообще?! Навсегда?! Я сам хотел уйти… но НЕ ТАК! Не в такой ситуации, да поймите же!
      — А ты можешь предложить другой вариант? — едко спросил Лин. — Давай. Я тебя слушаю. Обрисуй мне красивую ситуацию, из которой ты хотел бы красиво уйти. Это жизнь, мой дорогой, а не сказка. Единственное, что в твоих силах на Эвене, — это не совсем красиво сдохнуть.
      Нарелин с трудом проглотил слёзы. Говорить нужно спокойно…
      — Хотя бы контакты с вселенной Эвена вы мне оставите? — произнёс он. Голос прозвучал совсем глухо.
      — Оставим. Только не забудь, что у тебя ещё есть кое-какие обязательства, — напомнил Пятый. — В частности, мальчик, попечителем которого ты являешься, уже некоторое время находится в Ир-нома-тер. Помнишь ты мир весьма хорошо. Чем истерить, давай лучше подумаем, что делать.
      — Я прекрасно помню о Радале, — размеренно проговорил Нарелин, — Что ж, значит, мы постараемся разобраться с этой ситуацией. А после у меня будет к вам единственная просьба. Отсюда, с Орина, я не смогу сам вернуться в Арду. Это не так уж сложно — односторонний канал связи. Мы с Клео уйдём, и…
      Голос сорвался, Нарелин резко отвернулся к стене и замолчал, яростно прикусив губу. По щекам снова текли слёзы.
      — Ренни, — в пространство позвал Лин, — будь так любезен.
      — Клео пожалей, — посоветовал Пятый. — Некрасиво, Нарелин.
      — Оба пойдите погуляйте часок, — распорядился Реджинальд. Сэфес послушно вышли. — Так, знаешь что? Давай просто поговорим. Немного. Хорошо? — попросил он Нарелина.
      Нарелин не ответил. Поговорим, чёрт возьми. Это так теперь называется?! Сломать об колено всю жизнь, дела многих лет, все надежды, все планы, всю веру, и как психотерапевт — поговорим!
      — Не надо, — выговорил он, с трудом совладав с голосом. — Я справлюсь. Сейчас. Скоро. Дай мне полчаса. Только пусть они обещают, что потом мне помогут вернуться туда, откуда я пришёл. Моё место на Эвене, а если нет, то…
      Он замолчал.
      — Получасом тут не обойтись, — мягко сказал Встречающий, — Не торопись с решениями, особенно такого рода. Ну допустим, ты вернёшься в Арду или в то место, которое ты так называешь, — и что? Что ты там станешь делать? Давай-ка для начала час поспи, потом я приведу Клео, и вы пообщаетесь. Только не торопись. Договорились?
      — А ты можешь предложить другое место, где мне «есть что делать»? — со злостью откликнулся Нарелин, — Клео вас убьёт всех за такую новость. Где хотя бы Зверик, Ренни?
      — Клео уже в курсе, и, боюсь, ему значительно труднее её принять, чем тебе. А симбионт пропал. Мы не нашли его. — Ренни опустил глаза. — Может быть, тебя обрадует тот факт, что его не нашёл вообще никто. Ни федералы, ни мы. Относительно твоей бывшей родины и Клео — не будь столь жесток, Нарелин. Если ты его хоть немного любишь, ты поймёшь, как ему там будет плохо.
      — Хоть немного! — Нарелин задохнулся от возмущения. — Ты вообще думаешь, что говоришь?
      Нарелин замолчал. То, что сейчас его переполняло, облечь в слова было почти невозможно, и мучительно захотелось, чтобы появился Зверик, как можно скорее, здесь и сейчас, чтобы прыгнул на грудь, как настоящий котёнок, и замурлыкал, ласкаясь. Чтобы прижать его, живого и тёплого, а потом ощутить биение маленькой жизни уже внутри себя, жизни преданной, доброй, пушистой… Не мог же Зверик просто раствориться! Или… мог? Нарелин носил в себе симбионта уже много лет, но так до конца и не знал обо всех его возможностях. Нет, не мог он исчезнуть, Лин ощущал, что Зверик жив. Насколько стало бы легче, если б он был рядом! Так нет же, навалилось всё сразу… «Только бы с Клео ничего не случилось, — неожиданно подумал Нарелин. — Если случилось со Звериком, то может с кем угодно. С Санни, с Мэтью, с Тарном — никто не застрахован. Впрочем, с Клео уже случилось, хорошо, что Сэфес успели. Как они сказали? Из кремационной печи вытащили. Господи! Воссоздание невозможно за такой краткий срок, значит, его чуть не сожгли, ещё живого. Я ведь до сих пор не знаю подробностей».
      — Тогда тем более не торопись, — попросил Ренни. — Сейчас немножко отдохнёшь, и ребята вернутся. Думаю, вместе с Клео.
      — Как мне везёт на такое, — произнёс Нарелин, глядя в сторону. — Выдираться из привычного мира в одночасье. Ну где, Ренни, где нам жить потом, чем? Кому мы нужны вне Эвена?
      — Думаю, нужны, — серьёзно ответил Ренни. — По крайней мере, на Орине работа для вас найдётся в любом случае. Впрочем, решать всё равно вам самим, а мы, со своей стороны, попробуем сделать то, что будет в наших силах.
      Нарелин видел, что Встречающий отчего-то сильно устал. Пожалуй, Ренни было даже немного не по себе, но он явно старался не подавать вида.
      — Измотался? — спросил Нарелин. — Сэфес, кажется, тоже. Из-за меня? Тебе самому отдыхать надо, Ренни. Я же чую.
      — Нет, не из-за тебя. Ребята после сброса, мы тоже слегка переработали. — Ренни криво усмехнулся. — Слушай, принести тебе что-нибудь? До вечера мы тебя не выпустим отсюда, а обед пропустили. Есть хочешь?
      До этих слов Нарелин о еде не вспоминал.
      — Не знаю, — он даже растерялся от неожиданности. — Я как-то забыл. Так, это что же я? Это я сколько уже дней не ел? Надо бы, по идее.
      — Вот и хорошо! — обрадовался Ренни. — Сейчас Тон подойдёт, кстати, она тебе обещала для волос какую-то особую держалку. Пойми, всё образуется, но не сразу. Ничего не бывает вдруг.
      В комнату заглянул Пятый. Культурно, через дверь. Еле заметно подмигнул Нарелину, поманил Ренни. Тот вышел и через пару минут вернулся в сопровождении Тон и Клео. Тон тащила с собой пару корзин, судя по всему с едой, и выглядела слегка напряжённой, а вот блонди… Нарелин понял, о чём говорил Ренни. Клео выглядел страшно подавленным, безучастным, хотя и старался держать лицо. Впрочем, получалось плохо — то и дело в выражении мелькало что-то затравленное, Нарелин заметил, что губы у него искусаны чуть не до крови. Одет Клео был проще простого. Широкие штаны цвета светлого шоколада и рубашка на пару тонов светлее. Никакого сьюта, никаких перчаток. Впрочем, откуда этому всему взяться на Орине.
      Нарелина чуть не скрутило от внутренней боли. Тут же, почувствовав это, вздрогнул и сам Клео, но эльф уже вскочил и потянул блонди к себе, на кровать. Такое на его памяти с Клео было лишь однажды, давно. И уж точно никто посторонний не видел его в этом состоянии. Для блонди позор обнаружить свою слабость. Нарелин сжал его руку.
      «Даже не смей раскисать! Вспомни, бывало и хуже! Держись, слышишь?!»
      «Да, Нарелин, — безучастно ответил Клео. — Тебе нужно поесть».
      «А ты?»
      «Я не могу. Потом. Позже».
      «Попробуй тут съешь что-нибудь, как же, — подумал Нарелин непроизвольно. — Еда в горло не полезет».
      — Так, Нарелин, быстро обратно! Клео, сядь! — Хрупкая китаянка принялась железной рукой наводить порядок. — Лин, Пятый, вернитесь, хватит торчать под дверью. Ренни, посади катер, который пришёл, поближе, хорошо? Отлично. Клео, там тарелки, вынь, пожалуйста. И вот это тоже тебе. — Она протянула Клео лазоревый треугольник контроллера. — Ставь, иначе сама поставлю.
      — Клео, а посуды хватит? — ехидно поинтересовался Лин.
      Клео безразлично прилепил контроллер на запястье и заглянул в корзину.
      — Хватит, — сказал он.
      Голос у Клео тоже был неживым. «Господи, — подумал Нарелин, — ему-то каково. Рехнуться можно. Ведь правильно говорила Тон когда-то давно: блонди созданы для Эвена, их психика не рассчитана на такие потрясения. Не случайно именно они чаще других нуждались в психокоррекции».
      — Я раньше не видел таких контроллеров, — сказал он. — Что-то новое, Тон?
      — Ну ты многого не видел, — заметила китаянка, перебрасывая через плечо чёрную косу, — например, нашу новую дочку. Эти контроллеры год как начали выращивать, транспортники подкинули разработку, мы тут немножко откорректировали.
      — Дочка — это хорошо, — рассеянно произнёс Нарелин. — Дети — цветы жизни. Чёрт, а ведь у меня тоже дочка есть… как бы… На Вирджи. Ну надо же такое позабыть!
      Клео впервые слегка улыбнулся.
      — По тебе не скажешь, что ты можешь быть отцом. Слишком юный вид у тебя в этом облике… Рауль.
      — Это не мешает, — сказал Пятый, — Впрочем, всё равно.
      — И вот его ты хотел в Арду, — подытожил Лин. — Если решишь отправиться, меня с собой захвати. Мы его там похороним через пару часов, а потом вернёмся сюда, потому что там делать ну совершенно нечего.
      — К сожалению, у вас есть дело, у двоих. — Ренни, поняв, что никто ничего делать не собирается, принялся вытаскивать из корзинок посуду и расставлять её на столе. Тон стала помогать, и через пару минут на столе всё было готово для первого блюда — обед явно обещал быть китайским. — За Радалом придётся отправляться вам вдвоём. Увы.
      — Им?! — вытаращился Лин, забыв даже о куске хлеба, который нёс ко рту. Нарелин так и не понял, откуда он этот хлеб вытащил. — Вдвоём?! Ренни, ты ох…?!
      — Не матерись. Радал знает хотя бы Клео. А как он относится к вам, ты отлично помнишь.
      — Хорошо, — проговорил Клео. — Отправимся.
      Если бы Клео предложили отправиться в преисподнюю, он бы тоже согласился, — показалось Нарелину. Безразлично, равнодушно.
      — Хорошо, — повторил Нарелин. — Но, ребята, я вас очень прошу. Синхронизация. Если у нас есть возможность хотя бы связи с Эвеном, я не хочу, чтобы за время наших прогулок там произошло нечто непоправимое. Вы же можете, я знаю!
      — Будет. Но позже, — пообещал Пятый. — Когда мы поймём, что это для тебя безопасно. А раньше даже и не проси.
      — Пока вы будете понимать, время уйдёт, — мрачно сказал Нарелин. — Жалко вам, что ли? Что вы упёрлись?
      — Жалко. Тебя жалко, Клео жалко. Ренни, мы всё-таки с ними пойдём, — голосом, не допускающим возражений, сказал Пятый. — Потому что боюсь я их отпускать вдвоём.
      — Идите куда хотите, — раздражённо ответил Встречающий.
      — Опекуны, — сказал вдруг Клео. — Мы справились бы и сами. Вы знаете, что Радал вас ненавидит?
      — Знаем, — спокойно ответил Пятый. — Именно поэтому за ним пойдёте вы вдвоём, а мы просто будем на подхвате. Надеюсь, против этого ты ничего не имеешь?
      Нарелин подвинул к себе одну из тарелок, пока что пустых.
      — Хорошо, положим, мы разыщем Радала, — сказал он. — А дальше? Вы что, считаете, всё было из-за него? Вы же говорили, он ни при чём.
      — Для начала его надо найти. А уж потом понять, при чём он или нет, — резонно заметил Лин. — Ренни, а еда сегодня будет или нет? А то хлеб уже кончился.
      — Не понимаю, куда у тебя это всё девается, — раздражённо ответил Встречающий. — Ты же постоянно жрёшь, а весишь…
      — Сеть, — пожал плечами Лин. — М-да. Тон, ты очень вкусный рис на пару делаешь. Понимаешь намёк?
      Тон встала и молча вышла через стену. Нарелин проводил её взглядом.
      — А если окажется, что это всё-таки Радал? Какими будут ваши действия? — спросил он. — Как остановить расползание этих… вмешательств в ткань реальности?
      — Попробуем разобраться и остановить. Пока говорить не о чём, на месте разберёмся.
      — Пятый пересел поближе к столу, взял палочки, которыми предстояло есть.