«Не ты, Лин, не ты, а я вывел тогда катер после реакции. Не ты, а я из последних сил гнал машину, не понимая, что надо делать, что случилось. Не ты в отчаянии пересматривал все возможные варианты связи, с ужасом осознавая, что в разрушенном мега-сиуре стала невозможна любая связь. Не ты продирался на последний оставшийся канал, резервный, странный «подарок», непонятно зачем оставленный когда-то в незапамятные времена Футари и Камманна.
Ты лежал рядом, Лин, и я думал, что у меня уже не хватит сил понять, жив ты или нет. И первые сутки в этой темноте тоже были не твои. Прости, но даже ты — не поймёшь».
— Всего лишь ошибка, — сказал он в стену. — Действительно, какая мелочь.
— Клео, уводите машину отсюда, потом связывайтесь с Орином, а через Орин — с Павлом, — посоветовал Лин. — Нам надо ещё как минимум четыре часа, чтобы восстановиться.
Нарелин молча кивнул.
* * *
Управлять катером Сэфес было одно удовольствие. Собственно, для Нарелина этот процесс заключался в том, чтобы представить пункт назначения и скомандовать: вперёд. Время в пути редко когда составляло больше нескольких часов. В этот раз Нарелин даже не запрашивал стандартных координат точки рандеву. Забрать «прутиков» и переправить их в Аарн Сарт, на попечение специалистов, взялся сам Павел Сарин; с ним решили и пересечься.
Сэфес в экспедиции участия не принимали, они наглухо закрыли свои ниши и, судя по всему, собирались спать до окончания путешествия. Каин и Радал, потерянные, отрешённые, бродили от стены к стене, вглядываясь в лица спяших. Радал то и дело принимался что-то беззвучно шептать. Нарелин, подойдя поближе, различил, что мальчишка шепчет одно-единственное слово: «прости». Кажется, Ради для себя в эти часы стал понимать что-то принципиально новое, словно из кусочков разноцветной бумаги под его руками вдруг сложился участок мозаики, и теперь он, заворожённый узором, понял принцип, по которому эту мозаику предстоит собирать. И ужаснулся этому.
… Времени было не то чтобы много, но несколько часов в запасе имелось.
«Скоро я совсем потеряю ощущение бесконечности космоса, — подумал Нарелин, — с этими их катерами».
Да, этот метод передвижения — и не полёт, и не гиперпереходы — вообще чёрт знает что. Движение через Сеть. Как это? Нарелин не хотел расспрашивать. Есть возможность пользоваться, ну и замечательно.
Пять часов до точки рандеву. Пять часов на размышления и раздумья. Впрочем, о чём тут думать…
Радал всё ходил и ходил, от человека к человеку. А вот Каин слово впал в оцепенение. Пройдя пару раз вдоль ниш, он сел в уголке и замер, глядя в одну точку.
— Каин, — позвал Нарелин. — Ты как? Всё в порядке?
— А?.. — Тот словно очнулся. — Да. Наверно. Нарелин, а они совсем… совсем как дети, что ли? Или ещё хуже? Как же это всё плохо.
Каин перевёл на эльфа беспомощный взгляд. Он тоже начал что-то для себя осознавать, и это что-то напугало его куда больше, чем тени в Осеннем Лесу или избиение компанией в родном Вирбире. Это что-то было устрашающе огромным. Чудовищным и завораживающим одновременно.
— Да, — вздохнул Нарелин. — Что поделать. Но в этом-то не Радал виноват, наоборот, получается, что он их как бы спас. Теперь им помогут, есть шанс, что вернут разум. По крайней мере, всё для этого сделают. Страшно?
Каин кивнул.
— Страшно, — эхом повторил он. — Ведь мы чудовища, да, Нарелин? Вы нормальные люди, а мы с Ради такие же чудовища, как они все? — Он отвёл глаза, всхлипнул. — Я тоже буду так убивать. Смогу? Но я не хочу этого!
— А ты не будешь, — вдруг пообещал Радал. — Я тебе не дам этого делать.
— Да ну, Каин, какие из вас чудовища, — махнул рукой Нарелин. — Вы совсем ещё дети, а космос большой. Звёздная пропасть без конца и края. Но её не нужно пугаться. Самое страшное внутри. Знаешь, что оно такое, самое страшное?
— Да, я понял, — неожиданно ответил Каин. — Самое страшное — это когда вот так.
Пространство вокруг едва заметно завибрировало, пошло тонкой рябью, откуда-то извне стали подниматься неразличимые поначалу, но потом всё явственнее и явственнее слышимые тени голосов: «А-а-а-а-а-а-а-а-а!» Пространство пришло в движение, и Нарелин почувствовал, что у него закладывает уши, увидел, как Клео пытается подойти к Каину, но его сметает на пол безжалостная волна вибрации.
— Каин, стой!!! — завопил Радал, подскочил к другу и тряханул его за плечи. — Как ты это сделал?
Каин не ответил.
— И что же это было? — осведомился Клео.
— Это была одна из самых неудачных попыток войти в Сеть, которую я видел в своей жизни. — Ниша, в которой спал Лин, открылась. Лин, отчаянно зевая, вылез наружу. Спал он, оказывается, в жилете с кармашками. — Каин, ты идиот. Больше так не делай. То есть ты не идиот, ты молодец, но всё равно не делай. Года два ещё не делай, хорошо?
— Какая скотина тут балуется диссонансными построениями? — возмущённо спросил из соседней ниши Пятый. — Мне дадут поспать в этой жизни?!
Клео предусмотрительно уселся в сторонке, подальше от мальчишек. Нарелин демонстративно возвёл глаза к потолку.
— И ведь что характерно, — с чувством сказал он, — так и не дали мне договорить. Так вот, Каин, слушай мораль и мотай на ус. Я в этой жизни всё-таки больше тебя повидал, хотя куда мне до этих сонных лентяев. Так вот. Самое страшное — это равнодушие. Когда оно поселится в тебе и всё станет тебе безразлично и ты сможешь смотреть на любые мерзости с ледяным спокойствием — вот тут-то и пиши пропало. Уяснил?
— Мучайся, но молча, — присовокупил Лин. — Не дай бог, кто узнает в таком «свободном мире», что ты живой человек и тебе тоже может быть страшно или больно. Пусть в тебе видят всё что угодно, а ты внутри будь тем, кто ты есть.
* * *
Они вышли в точке, которую указал при связи Сарин. На вопрос, что это за место, Лин равнодушно ответил, что понятия не имеет. Катер висел, впаянный в пространство, через его прозрачные стены можно было разглядеть тень гигантского газового облака, едва видного в сиянии огромного звёздного скопления. Каин и Радал немного успокоились, теперь они о чём-то тихо разговаривали, стоя у звёздного окна.
— Сейчас подойдёт дварх-крейсер, — сказал Пятый. — Ради, посмотри внимательно на них. Запомни.
— Арти сказал, что я должен попросить прощения, — вдруг вспомнил Радал. — Но как я это сделаю? Они же не понимают ничего.
— Значит, ты сделаешь это через несколько лет, — ответил Пятый, — когда они смогут тебя понять.
Дварх-крейсер ждать себя не заставил. Он выплыл из-за обреза «окна» — гигантская махина, более похожая на живое существо, чем на корабль — величественный, закрывший собою половину неба. Оба мальчишки даже вскрикнули от изумления, настолько эффектным было это зрелище.
— Гигантизм, — с оттенком недовольства произнёс Клео. — Впрочем, впечатляет. И даже устрашает, пожалуй.
— Приветствую! — раздался в катере знакомый голос Сарина. — Подводите машину, у нас крайне мало времени.
Через минуту несколько молодых людей в привычной и Сэфес, и Нарелину с Клео одежде с Оком Бездны на рукаве, уже вынимали из ниш безвольные тела, откуда-то раздался женский голос, спешно вызывающий Целителя Душ, кто-то знакомый по прежним годам весело спрашивал, как дела…
— Справитесь? — спросил Лин, наблюдая, как последнего человека несут чуть не на руках в крейсер. — В жизни такого не видели. То есть видели, но там изначально были не люди. А это… — Он горестно махнул рукой.
— Должны. Целители сказали, что сейчас их перевезут на Детскую Планету, — ответил Сарин. — Трудно сказать, сколько времени займёт восстановление, но вы были стопроцентно правы. Они наши, но даже говорить не умеют.
— И не смогут произнести Призыв, пока не осознают себя, — закончил Пятый. — Павел, а там ещё почти шестьсот человек осталось, тех, кого мы спасти права не имели. Понимаешь? Таких же, как эти.
Нарелин глядел на Сарина почти умоляюще. Вслух не говорил, но молчаливая просьба была бы ясна даже не эмпату: «Мы не имеем права, но вы-то можете. Орден ведь именно этим и известен, сделайте что-нибудь, помогите!»
«Действительно, Павел, — молчаливо вмешался Клео, — попробуйте разобраться. Шестьсот загубленных эмпатов — это даже не расточительство, это безумие. Только будьте осторожны и предусмотрительны. Иначе «свободные» и «разумные» всего лишь искалечат новых людей в попытке восполнить утраченное».
— Воссоздать их никто не сможет, — печально проговорил Пятый. — А вот сократить количество будущих жертв вполне в человеческих силах. Мы ни о чём не просим, Павел, просто имейте это в виду. Конечно, мы можем устроить «свободным» визит корабля Предтеч, но в таком случае это будет последняя наша встреча. Каким бы способом…
— Не продолжай, — попросил Сарин. — Очень больно. А это будущие Сэфес? — с интересом спросил он, посмотрев на Каина и Радала.
Те смущённо потупились, Каин неловко переступил с ноги на ногу, Радал кашлянул. Сарин присмотрелся и оторопел. Это была живая буря. Мальчишки не умели экранироваться, и сейчас всё то, что проходило через них, пусть неосознанно, влетело в сознание Сарина как курьерский поезд в тоннель. У Сарина потемнело в глазах и разом подкосились ноги. Пятый, раздражённо махнув рукой, тут же навёл порядок.
— Ничего себе, — испуганно пробормотал бывший дварх-капитан. — Теперь я понял, почему вы настаивали на том, чтобы экранироваться во время визита.
Лин покивал, криво улыбнулся.
— А мы будущие официалы, — скорчив унылую рожу, сообщил Нарелин. — Причём нам этого совершенно не хочется. Обоим.
— Не стоит жаловаться, — одёрнул его Клео. — Ты действительно начинаешь напоминать прежнего мальчишку.
Впрочем, блонди тут же улыбнулся.
— Поздравляю! — обрадовался Сарин. — Значит, будем чаще видеться. Это было бы замечательно! Конечно, на территорию Ордена Официальная служба не имеет права проникать, но в пограничные миры…
— Нам и этого с лихвой хватит, — заверил Нарелин. — К тому же, может, ещё и отбрыкаемся.
На лице Сарина появилось недоумение.
— Но почему? — спросил он. — Вы не хотите работать?
— А ты в курсе, что случилось на Эвене? — вопросом на вопрос ответил Нарелин. — Благодаря вот этим юным террористам меня при всём честном народе отшвырнуло в подлинный облик. В общем, посмотри у меня в памяти. И теперь мы даже не знаем толком, что творится у нас на родине. Какая тут, к чёрту, Официальная служба!
— Бывает и хуже, — пожал плечами Сарин. — Впрочем, вы всё решите самостоятельно. Не думаю, что имею право советовать.
— Решим, — заверил Клео. — Просто Нарелин, кажется, действительно начал возвращаться к базовой личности, уж не знаю, хорошо это или плохо.
— Думаю, что хорошо, — улыбнулся Сарин. — В прошлый раз это был всё-таки не совсем он. Сейчас гораздо лучше. Однако мне пора, надо возвращаться.
— Павел, месяца через два свяжемся, — предупредил Пятый. — Нам небезразлична судьба этих людей, мы хотим быть в курсе.
— Конечно, — кивнул тот. — Кстати, ты кое-что забыл у нас дома, вот возьми.
Дварх-крейсер таял в сиянии звёзд, он уходил всё дальше и дальше в пространство, унося вдаль тех, кому положено было оставаться мёртвыми. По какой-то нелепой, удивительной причине им была вновь дарована жизнь, и она ждала их там, вдали. Дороги вам, доброй и светлой дороги сквозь ночь.
А в катере в это время блонди, эльф, двое мальчишек и рыжий чуть не катались по полу от смеха, глядя на Пятого, в полном недоумении рассматривавшего золотистую маленькую ложечку, отданную ему бывшим дварх-капитаном.
2
«Кнопки»
Самым точным, на мой взгляд, определением Систем является позиционирование их не как борцов со злом, а как ту силу, которая смешивает добро и зло в равных пропорциях. Если хотите возразить, то сразу вспомните: если бы не было теней, мы не ведали бы и Света. Вряд ли кто-либо из нас способен представить себе, какую боль причиняет парам Контролирующих то, что они вынуждены (!) допускать существование и Зла тоже. Справедливости ради стоит также заметить, что сами Контролирующие внешне стараются не делить миры на «злые» и «добрые». Они допускают право на существование и тем и другим.
Брат Шену. О понимании и сочувствии — предостережения и наставления.
Из библиотеки Реджинальда Адветон-Вэн
— Садитесь жрать, — предложил галантный Лин. — И не говорите, что я опять что-то сделал не так. Я старался.
Стол Лин организовал весьма своеобразный, не сказать хуже. Овальная пластина покоилась на одной толстой низкой ножке в самом центре немаленькой каюты катера, вокруг разместилась куча невесть откуда взявшихся подушек. Стульев не было. А на столе…
— Лин, вот ты сам скажи, это вообще возможно есть? — с упрёком спросил Пятый. Вот это вот, — он ткнул пальцем в какую-то миску, — что это такое? Это сладкое? Солёное? Горькое? Это с хлебом едят или без?
— А я не помню, — отмахнулся Лин. — Сейчас проверим экспериментальным путём.
Еда понравилась только детям. Нарелин и Клео ограничились жарким из овощей, сам Лин попробовал того-сего и сделал себе бутерброд с сыром, а Пятый вообще есть не стал. Взял со стола чашку, налил воды да и ушёл в носовую часть катера, на своё прежнее место. Лин проводил его насторожённым взглядом, но вслух ничего не сказал.
— Не умеешь ты готовить, Рыжий, — сказал Нарелин, облизывая вилку (все правила этикета во время этой трапезы были им жесточайшим образом попраны). — Вот знал бы ты, как мои фурнитуры готовить умеют. Волшебники. Я так никогда не сумел бы. Эх! Боюсь, не едать уж нам их разносолов.
— Нарелин, — недовольно сказал Клео, — что это за лексика? Что за манеры? Не бери пример с Сэфес. Им уже можно, а тебе ещё нельзя.
Нарелин печально вздохнул.
— Ничего мне нельзя, — грустно сообщил он Лину. — Вилку облизать нельзя, в затылке почесать нельзя. В носу… гм… тоже.
— Какой ужас, бедняга, — посочувствовал Лин. — Но я тебя разочарую. Ты расстроишься ещё больше, но и официалам всё это делать не рекомендуется. Это мы сейчас в неформальной обстановке, а так ни-ни. Хотя некоторые не нарушают этикет по более простой причине. Они просто ничего не жрут, — Лин со значением посмотрел на Пятого. Тот показал Рыжему кулак и отвернулся. — А потом…
— Это тоже способ протеста. — За столом рядом со вздрогнувшим Каином возник Арти. — Кстати, весьма действенный. Клео, настроение бросаться на меня с кулаками у вас сейчас есть? Или всё же сперва поедим?
— Мы уже поели, — отозвался Клео, аккуратно положив вилку с ножом на тарелку. — Вы собираетесь сказать нам что-то новое, Арти?
— Конечно, — ответил тот. — Я понимаю, что в сравнении с общим счётом экипажа эта сумма ничтожна, но вы должны понимать, что подарили сейчас «свободным» ещё один корабль как минимум. А это новые поиски и новые жертвы. Вам же назвали цену, почему вы не стали настаивать, а сразу приняли его условия?
— Потому что нас проинструктировали, что главное — как можно скорее получить согласие и покинуть их территорию, — враз посерьёзнев, ответил Нарелин. — А к чему привела бы попытка торговаться, мы не знали. В подобных ситуациях одни сбавляют цену, другие возмущаются и отказываются заключать сделку вообще. Мы решили не рисковать. Если бы у меня была модель поведения «свободных» в таких ситуациях — другое дело, но увы… Поиски же они будут проводить в любом случае, это их политика.
— Ответственность на мне, — добавил, не оборачиваясь, Пятый. — Так что свои претензии можешь…
— К вам у меня их не меньше! Самодурство с Гайкоцу, самодурство в изолированной части Сети, нелепость со счётом. Или ты собираешься жить вечно?!
— Я отработаю, — поморщился Пятый.
— Свои же деньги? — усмехнулся Арти.
— Деньги этого счёта, — с нажимом ответил тот. — Если уж на то пошло.
— Ладно, — сжалился Эрсай. — Ход с Орденом достойный.
— Потому что они люди сами по себе достойные, — парировал Лин. — Они бы про деньги не думали в этой ситуации!
— Вы тоже не подумали. Впрочем, что сделано, то сделано.
— Так есть что-нибудь новое? — спросил Клео.
— О чём ты? — удивился Арти.
— Вам виднее, — ответил Клео. — Например, нет ли новостей с Эвена?
— Там всё в порядке — сказал Арти. — Сейчас вас должны волновать несколько иные проблемы. Хотя я готов согласиться с Нарелином. В Официальной службе вам делать нечего, вы не справляетесь. Когда вы завершите начатое, можете идти на все четыре стороны, удерживать вас я не буду.
— О! — обрадованно встрепенулся Нарелин. — Серьёзно?
— Естественно. Я не Лин, у меня нет привычки шутить подобными вещами. Насчёт Эвена — я бы не советовал соваться туда хотя бы год, а так…
Клео смерил Арти пристальным, недоверчивым взглядом. Но всё же сказал:
— Мы разберёмся. Благодарю за хорошую новость. И будьте добры, откройте нам связь с Эвеном, хотя бы когда мы закончим дела с Радалом.
— К сожалению, этого я сделать не могу. Если я дам вам связь, вы окончательно запорете работу, к которой я вас вынужден был привлечь. — Арти произнёс слово «вынужден» с таким отвращением, что Нарелин передёрнулся. — Так что придётся потерпеть.
Нарелин смотрел на Эрсай и понимал, что в речи Арти, выражении лица, даже в манере держаться сегодня появилась что-то новое. Брезгливость, почти до омерзения. Неприязнь. Словно Эрсай заставлял себя общаться с ними, но сдерживался из последних сил, чтобы не послать куда подальше.
Нарелин пожал плечами. В глубине души занозой засела обида. Зачем он всё это говорит? Ведь он несправедлив, это очевидно! — Но её заглушала радость, оттого что их отпускают, что можно будет возвратиться домой. — А там, кто знает, возможно, удастся вернуть всё в прежнее русло и вновь заняться теми делами, ради которых они с Клео жили последние годы. Он посмотрел на Арти и невольно подумал: что, брезгуешь? Не волнуйся, это взаимно!
— Вот и договорились, — невесело подытожил Лин. — Слушайте, господа, а не пойти ли вам всем на…? А?
— Не матерись при детях, — безразлично посоветовал Пятый. — Додумался.
— На себя посмотри, — огрызнулся Лин. — Это м… будет ломать комедии, а ты ещё с неадекватом тут рухни до кучи! Ты же поэтому не жрёшь, я не слепой, всё вижу!
— Я справлюсь.
— Да что ты говоришь! — умилился Лин. — Правда? Ну посмотрим. Эльве, Клео, вот честно, как бы я хотел, чтобы вы отсюда сгинули на… свой Эвен!!! Как вы меня достали!
Нарелин осведомился:
— Рыжий, а не прикупить ли тебе у Аарн парочку психощитов последней модели? Говорят, полезно для здоровья. Я, между прочим, вообще молчу, а не думать я пока ещё не научился.
— Ты молчишь?! — взъярился Лин. — Тебе считку дать за последние полчаса?
— Можно попросить катер синтезировать блокатор эмоций, — сдержанно сказал Клео. — Тебе было бы полезно, Нарелин.
— Давайте все нажрёмся химии, и будет нам счастье, — зло ответил Рыжий. — Что скажешь, Арти?
— Прекратите истерику, — приказал тот. — Кто у вас следующий по плану?
— Монада, шестёрка. Название у ребят — «кнопки». — Пятый говорил спокойно, словно ничего не произошло. — Корабль был обнаружен больше года назад, вывести из Сети машину и останки для конгломерата Индиго, к которому принадлежит шестёрка, не представляется возможным. Экипаж признан погибшим, условно похоронен в базовом мире. Что-то ещё?
— Как будем действовать? — спросил Нарелин. — По той же схеме, что с «прутьями»?
— Приблизительно, — ответил Арти. — Это вы решите сами. А сейчас разрешите вас покинуть, мне, признаться, неприятно находиться в вашем обществе.
— Взаимно, — ответил Нарелин. — Скатертью дорожка.
Арти исчез. Некоторое время все подавленно молчали, затем Лин сел на пол, треснул себя рукой по коленке и в пространство поинтересовался:
— Вы тут нигде не видели неподалёку уютной ямы размером метр на два и небольшую кучку земли рядышком?
— Ну ладно тебе, Лин, — примирительно сказал эльф. — Что особенного случилось, в самом деле?
— Ты считаешь, что ничего? Хорошо, тема пока что закрыта. — Лин невесело усмехнулся: — Спать будем или сразу приступим к делу?
— Я бы предпочёл не спать, — тут же ответил Пятый. — Вы как хотите. Ребята, — это мальчишкам, — вам надо выспаться обязательно. А мы обойдёмся, наверное.
— Не понимаю, из-за чего беситься, — со злостью сказал Нарелин. — Из-за того что он нас забраковал? Ну и хрен с ним, вообще-то и не хотелось. Обойдёмся без признания великих Эрсай. Жили раньше, никаких Эрсай не зная, и прекрасно дальше проживём.
Клео выразительно на него посмотрел. Нарелин замолчал.
— Правильно, — кивнул Пятый. — Проживёте. Только недолго. Хорошее у нас будет развлечение, а главное — надолго хватит.
— А что вы нам предлагаете? — поинтересовался Клео. — Забыть об Эвене вообще? Не возвращаться туда из страха перед риском? Начать умолять Арти, чтобы не выносил окончательных вердиктов?
— Для начала я вам предлагаю заткнуться, — парировал Лин. — Не знаю я, что делать. Господи, как всё плохо-то.
— По-моему, он врёт, — вдруг сказал Каин. — Он вам специально врёт, а вы ему верите.
— Ты так думаешь? — озадаченно спросил Лин. — Зачем ему это?
— Не знаю, — растерялся тот. — Может, чтобы разозлить? По-моему, ему для чего-то надо, чтобы вы ошиблись. Или мы ошиблись.
— Чтобы был повод нас всех убить, — мрачно закончил Радал.
— Шизофрения крепнет. Корабль уродов распустил паруса и понёсся со всей дури. — Пятый скривился, как от зубной боли. — Хотя, Ради, в чём-то ты прав. Он нас провоцирует. Стравливает. Правда, как-то слишком примитивно он это делает. Но всё-таки согласись, Нарелин, что уборка вашей с Клео могилы и таскание на неё цветов не доставит нам с Лином удовольствия.
— Да не будет этого! — в сердцах воскликнул Нарелин. — Что вы придумали?! Опасность, с которой мы не могли справиться, исходила от них вот, — он кивнул в сторону мальчишек. — Теперь она исчезла, и степень риска стала прежней. Все эти покушения, которыми вы пугаете. Мы пятнадцать лет прожили в таких условиях!
— Какие покушения? — удивлённо спросил Пятый. — Я говорю о другом. Люди, которые попали в схему, выстроенную Эрсай, и не справились, после выхода из схемы погибают очень быстро без всяких покушений. Это закон. Нарелин, пойми, лучше бы вам сейчас справиться. Уйти вы всё равно сможете, раз он сказал.
Нарелин как-то разом сник.
— Он всё равно скажет, что мы не справились, — проговорил тихо. — Видно же. Не знаю, за что он нас невзлюбил.
— Говорить будет не он, а результаты, — возразил Лин. — Мы тоже имеем право голоса. А невзлюбил… Понимаешь, ты отказываешься принять то, что он тебе внушает, а они не любят повторять дважды. Если бы здесь была Толу, — всё было бы проще на порядок, но он никогда и близко не подпустит её к такой работе.
— Кто эта Толу? — спросил Каин.
— Жена Арти, — ответил Лин. — Она тоже Эрсай, но работает очень мало.
— Они не любят! — Нарелин демонстративно всплеснул руками, словно удивлённая девушка. — А я не люблю, когда людей втравливают в схемы со смертельным риском. И не люблю, когда с нами обращаются как с безответственными разгильдяями, словно мы давали повод для такого отношения. Невозможно, начиная с нуля в совершенно новых условиях, сработать без малейших ошибок при тех крупицах информации, которыми мы вынуждены довольствоваться. Даже когда я начинал в шкуре Рауля, с полным объёмом его знаний и памяти, с поддержкой Клео, вот он не даст соврать, и тогда были ошибки. Даже когда работает команда профессионалов, и то бывают ошибки. А он готов сожрать нас за лишний нолик на счету, при ваших-то ресурсах! Корабль «свободным» подарили, видите ли! Можно подумать, если бы не мы, «свободные» не нашли бы средств на корабли. Сам небось веками глядит на этот беспредел и пальцем о палец не ударит, а всё туда же. Ментор чёртов! Невмешательство у них!
Он помолчал.
— Надо же, — добавил, — и жена у него есть. Как она может на всё это смотреть, не понимаю.
Пятый ничего не ответил. Печально поглядел на эльфа, удручённо вздохнул и поплёлся обратно, к оставленной на полу чашке. Поднял, отлил глоток и снова уставился в пространство невидящим взглядом.
— Ложитесь спать, — приказал Лин Радалу и Каину. — Утро вечера мудренее.
Лин проследил, чтобы они легли, по просьбе Радала сделал для них закрытую зону и спустя несколько минут вышел к остальным.
— Пятый, — позвал он, — не злись, пожалуйста. Я на самом деле хотел…
— Я не злюсь, — ответил тот. — И могу повторить, что справлюсь. На мой счёт можете не волноваться, неприятностей не будет.
— Точно? — с надеждой спросил Лин.
— Точно, — кивнул Пятый. — Не такое выдерживали. Клео, я хотел бы попросить. Ты всё же более сдержан, чем Нарелин. Попробуйте справиться и вы тоже. Хорошо?
— У нас нет других вариантов, — ответил Клео. — Не волнуйся, Лин, мы будем работать в полную силу.
— Спасибо, — ответил Лин.
* * *
Радал и Каин уже привыкли, что погода в мире Осеннего Леса ведёт себя очень странно, но сейчас им вновь было не по себе. Когда они подошли к дому, облака стали настолько тёмными — казалось, наступила ночь. Они летели совсем низко, почти цепляя верхушки деревьев, и было видно, как клубится в них влага; если присмотреться, то она кажется похожей на серую пыль.
Мертвецов мальчишки давно уже не боялись. Но погода… Здесь ведь ничто не бывает просто так.
Радал остановился на пороге дома и прислушался.
— Что-то очень тихо, — разделил опасение Радала Каин. — Странно. Почему они не кричат?
— Может, ещё не ожили? — предположил Радал. — Тогда тоже не сразу началось.
— Пошли посмотрим, — сказал Каин. — По идее, должно быть проще, этих всё-таки меньше.
Радал с опаской взглянул на небо, потом огляделся, словно ожидая подвоха. Не изменилось ли что-нибудь? Вроде ничего особенного. Только у самого крыльца вылезло несколько стебельков клевера, белые шарики на нитяных ножках.
— Клевер, надо же, — сказал Радал. — Пошли, и правда. Этих всего шесть. Если тех дотащили, то этих уж подавно доведём.
Он решительно открыл дверь и шагнул внутрь.
То, что произошло следом, ни в чьи планы не входило и в схемы не вписывалось. Радал успел понять, что это удар, но он, доселе лишь «убиравший мусор» в Сети, и представить не мог, что однажды может стать этим мусором сам. Ослепительный синий свет, вспышка, выжигающая глаза и разум, свет, свет, свет — и неразличимый голос, не несущая смысла гневная фраза, в которой значима лишь эмоция, но не слова.
Они ещё успели ощутить, что валятся на пол, да Каин успел заметить мелькнувшую мимо серебряную лёгкую тень.
* * *
Стоит лишь осознать, что можно шевельнуться — и сразу всё просто взрывается. И застонал бы, закричал, только кажется — нечем.
… Что случилось? Кто-то напал? Даже думать невозможно. Только бы не шевельнуться, если совсем застыть, закаменеть, то, кажется, боль ослабевает.
Нарелин всё-таки дёрнулся и словно издали услыхал голос, слабый стон, и тут же понял: это же он сам, а значит, он всё-таки вернулся в тело, очнулся. А Клео? Клео был рядом. Где он?
Нет, повернуться Нарелин всё же не мог и открыть глаза, кажется, не мог тоже, но, к огромному удивлению, вдруг осознал, что видит звёзды.
… Они были удивлены и растеряны. Они разбрелись по катеру, недоумённо оглядываясь, не в силах понять, что произошло. Трое парней, три девушки. Нарелин краем глаза увидел, как мимо него кто-то прошёл, мелькнул край длинного светлого то ли платья, то ли кафтана, потом откуда-то сверху раздался удивлённый голос, мелодичный, со смесью страха и недоумения в интонации. Язык не был знаком, а катер, судя по всему, перевести чужаков не мог. Или возможность перевода сейчас оказалась блокирована.
Дальше последовали несколько минут тишины, а затем по каюте катера заметались оранжевые и синие вспышки, кто-то жалобно вскрикнул.
Последнее, что Нарелин услышал, перед тем как потерять сознание, был обрывок фразы Лина, из которой он разобрал только слова «твою мать».
* * *
— И с кем, простите, приходится работать? — гневно вопрошал Лин. — Сели, я сказал, все сели, понятно?! Если кто встанет, получит в двойном размере!!!
«Кнопки» словам Сэфес вняли с полной серьёзностью. Они покорно сидели рядком на полу, глядя, как Пятый и Лин, сами еле живые от усталости, пытаются помочь Клео. Тот пострадал от удара гораздо больше, чем Нарелин, который уже потихоньку приходил в себя в ближайшем медблоке.
— У меня нет слов, — мрачно добавил Пятый. — Ну и метод!
— А ты бы иначе поступил? — осмелилась ввязаться в спор одна из девушек. — Или всё-таки нет?
— Думаю, что нет, — уже более спокойно ответил Пятый. — Лин, тебе это не напоминает то, что было на Ну-мик-ла?
— Напоминает, — едко ответил Рыжий. — Клео получает второе место по способностям подставляться. Первое, как всегда, за тобой.
Судя по всему, до прихода в сознание блонди было ещё далеко. Более всего он сейчас напоминал мертвецов из Радалова дома: глаза ввалились, кожа обтянула лицо. Как будто из Клео разом выпили все соки. Нарелин сделал несколько попыток встать и подойти к нему, но Сэфес не позволяли; эльф так и не понял, что они сделали в итоге, — подняться из медблока у него уже не получалось. Только лежать.
— Лучше бы я с ним рядом был, — жалобно сказал Нарелин. Голова у него по-прежнему раскалывалась, но молчать не было сил. — Почему вы не пускаете? Он же чувствует, как вы не понимаете! Ну хоть что с ним, Пятый?
— Потенциал сбили, идиоты, — ответил тот, не оборачиваясь. — Главное — мы успели выйти вовремя. Не волнуйся, отлежится. Ну поболеет день-другой. Тело на контроллерах вытащим, а энергии мы через пару часов сбросим, только в себя придём.
— Спасибо, — одними губами проговорил Нарелин и продолжил мысленно — так было легче: «Опять мы облажались по полной программе. Арти нам это ещё припомнит…»
