Нина насмешливо подмигнула ей, открывая дверь в кабинет босса.
      Тони стоял у окна, глядя на реку, блестевшую под январским солнцем. Он повернулся к Нине, глаза скользнули по бледно-голубому жакету и зеленой шелковой юбке, по туфелькам без задников и по прозрачным, почти незаметным чулкам от Вулворда. Он осматривал ее неторопливо и спокойно, как свою собственность. Нину это возбуждало и раздражало одновременно: он мысленно раздевал ее и оценивал, как мальчик - любимую игрушку.
      - Тебе нравится новое место на стоянке? Я смотрю, ты надела часы. - Он улыбнулся. - А сережки?
      - Слишком много украшений, на работе это неприлично.
      - Но я хочу, чтобы ты пришла в них. Надень завтра. - Тони указал на бумажки, которые она принесла с собой. - Что это?
      - Я думаю, кое-какие ответы я нашла. По средству для похудения. И насчет леди Элизабет тоже, - сказала Нина.
      - Молодец, девочка, - потеплевшим голосом похвалил Тони.
      ***
      Когда Элизабет вернулась в офис, все искренне приветствовали ее. Она улыбалась, расспрашивала коллег про минувшее Рождество, но ощущала внутреннюю пустоту.
      Джек действительно быстро улетел, оставил ее, теперь она не увидит его несколько недель. А потом начнутся трудные тренировки перед Олимпиадой и сами Игры. Она нервничала. Шел восемьдесят второй год, год Олимпиады <Место и год проведения Олимпийских игр являются авторским вымыслом.>. Эти проклятые кольца появились везде: на батончиках "Марс", на баночках кока-колы, в газетах, на телевидении, и везде Элизабет видела свой собственный профиль. Вместе с Джейн Торвил и Кристофером Дином она была реальным претендентом на олимпийское золото. Элизабет подумала, что Хейди и Луиза, должно быть, соответственно высказываются по этому поводу. Хейди была трижды чемпионкой мира и только в прошлом году потерпела поражение. Вдобавок она швейцарка и катается на лыжах всю зиму. Короче говоря, все вокруг желали Элизабет удачи, поддерживали ее и относились к ней с благоговейным уважением, что тяготило девушку. Было невероятно трудно сосредоточиться на чем-то еще, но Элизабет знала, что должна: если она не сумеет выжать из отца-ублюдка хоть что-нибудь сейчас, то ей уже никогда этого не суметь. Выиграть или проиграть. К Пасхе Олимпиада закончится, она должна вернуться домой в каком-то качестве.
      Она взяла справочник внутренних телефонов и принялась листать, чтобы проследить за продвижением Нины Рот. Да, положение изменилось. Сейчас ее телефон начинался с цифры пять. Элизабет нахмурилась. Пятерка означала собственный офис.
      - Эй, Том, а что, Нина Рот теперь в другом отделе?
      Том показал на потолок.
      - Она продвигается только наверх. Пока тебя не было, она далеко ушла. Сейчас у нее собственный кабинет, помощник. Своего рода рекорд.
      "Ни в коем случае", - сердито подумала Элизабет.
      - Ты шутишь, да она здесь без году неделя!
      Том кивнул.
      - Да, мальчики из отдела новой продукции тоже не в восторге.
      - Но почему? Ради Бога, что такого великого она совершила?
      Элизабет вдруг заметила, как бедный Том покраснел и опустил голову. И тут до нее дошло.
      Ну конечно! Она всегда была близка к папаше. Значит, сейчас еще ближе. Новая проститутка в гареме. Ясно, она без всяких усилий теперь поднимается вверх по лестнице. Стоит признать, это единственное, за что отец всегда вознаграждал женщин. Или, как в случае с Моникой, за то, что та никогда не поднимала шума из-за похождений мужа. Ему, наверное, надоели девицы в жемчугах, ехидно подумала Элизабет. Теперь он перекинулся на женщин-карьеристок? Да что за дела у него с этим большегрудым роботом?
      Но что бы там ни было, ни отцу, ни Нине она не позволит встать у нее на пути.
      Телефон на столе Элизабет громко зазвонил. Она сняла трубку.
      - Элизабет-, это ты, дорогая? - Девушка напряглась.
      Отец. В приятные интонации вкрапливались ехидные нотки. Он всегда так с ней разговаривал. Почти все Рождество она каталась на лошади по замерзшим полям имения Кэрхейвенов, подолгу гуляла среди скалистых холмов, чтобы оказаться подальше от этого проклятого голоса. - Ты не могла бы подняться ко мне в офис? У нас с Ниной Рот есть к тебе интересное предложение.
      ***
      В зеркале, вправленном в двери лифта, Элизабет изучила свое отражение. Блестящие волосы свободно падали на кашемировый жакет цвета ирисок. Она надела к нему подходящую по цвету твидовую юбку. И еще туфли на низком каблуке и самые тонкие, какие только бывают, колготки. Предолимпийские сборы вернули ей былую форму, она снова влезала в двенадцатый размер. Ослабевшие было ноги и ягодицы окрепли, прямая спина прибавляла роста и стройности, золотой браслет болтался напевом запястье, а платиновая лыжа, подаренная Джеком, поблескивала сквозь шелковую блузку кремового цвета. Элизабет была без косметики - коже вернулись естественные здоровые краски.
      Двери лифта зашипели, открываясь, Элизабет вышла и увидела миссис Перкинз, которая расплылась в подобострастной улыбке.
      - Леди Элизабет, как приятно вас видеть! Как вы замечательно выглядите... Хорошо провели Рождество?
      .Много тренировались, я думаю?
      Элизабет великодушно улыбнулась, поболтала с ней, но сердце ее громко стучало. Она чувствовала себя так же, как перед началом соревнований. Нина и Тони. Вместе. Нужно ей все это? Неужели ей предстоит сейчас схватка?
      - Нет, нет, входите, леди Элизабет. Он, конечно, ждет вас, - щебетала миссис Перкинз.
      Элизабет пересекла приемную отца, бессознательно потирая кольцо, его подарок на Рождество. Все дети Сэвиджей получали такие в двадцать один год. Тяжелые, золотые, с фамильным гербом. "Я по крови имею на это право, подумала Элизабет, усмиряя свой гнев. - Он не может оттолкнуть меня".
      Она вошла в кабинет Тони.
      ***
      Нина стояла у стола, прислушиваясь к разговору Элизабет и миссис Перкинз за дверью. Миссис Перкинз говорила почтительно, почти лебезила. "Ну что ж, в конце концов Элизабет - знатная особа, а я только на подхвате", цинично подумала Нина.
      Тони сразу же встал, как только дочь переступила порог, подошел к ней и поцеловал в щеку. Нина изобразила улыбку, наблюдая за ними. Боже. Посмотрите на эту высокомерную телку! И эта девчонка хочет лишить ее работы! Замок. Школа хороших манер в Швейцарии.
      Охотничьи балы. Твидовые юбки!
      Граф и Элизабет приветствовали друг друга, целуя воздух возле щек, говорили дружеские слова, но от церемонии веяло напряженностью. Нина заставляла себя сохранять на лице улыбку.
      Тони сделал знак девушкам сесть.
      - Элизабет, дорогая, у Нины есть идея.