- Как же так? А ведь я вижу бочку.
      Но Роксана поняла сразу. Да, похоже на бочку. Но не она. Это изображение бочки.
      Большая разница.
      Что из того, если весь мир смотрит на ее образ и поклоняется ей? Это не Роксана. А она хотела, чтобы обожали именно Роксану. Так что для нее фильм "Увидеть свет" не просто важен - он для нее жизненно необходим. Ей пришлось здорово побороться, чтобы ее взяли в этот чертов фильм. А теперь, похоже, придется драться вдвое упорнее, чтобы в нем остаться.
      Шли только предварительные съемки, а у нее уже куча проблем. Во-первых, роль слишком незначительная. И как только она не ругалась с этой толстой напуганной мышью, которая написала сценарий! Но наглая девчонка твердо стояла на своем. Что если увеличить роль Морган, то фильм сдвинется в сторону романтической линии второго плана.
      Второго плана? Она, Роксана, не может быть на втором плане.
      Но проблема была еще и в том, что после первого совещания по сценарию контроль над всем взяла Элеонор Маршалл. И никто не мог ничего требовать от Меган Силвер без ее ведома. А при таком положении дел терпела поражение она, а не Меган. Потому что в большинстве случаев этот бородатый колючий Флореску, не отрывавший глаз от ног Роксаны, соглашался с Меган. После приема у Изабель Роксана поняла, что автору сценария она еще может угрожать, но режиссеру и президенту студии - ни в коем случае. На этой стадии работы над фильмом ее спокойно могли кем-то заменить. Вог почему Роксана продолжала мило улыбаться и ждать своего часа.
      Но не в натуре Роксаны Феликс ничего не предпринимать. Она всегда планировала наперед. С тех пор.., с тех пор как...
      В затемненных окнах лимузина мелькнула тень страха и боли, исказившая красивое лицо Роксаны Феликс. Губы ее плотно сжались. Нет, нет, нет! Оно, никогда не думала об этом, никогда.
      Итак, планирование прежде всего. Не пройдет и месяца, как они выйдут на съемочную площадку, и вот тогда она развернется вовсю. Она обязательно заведет себе врагов. А что в этом нового? Ей нужны враги. Ясно как день.
      Значит, пока надо спокойно наблюдать, рассчитывать, изучать. У кого в руках власть? У Дэвида Таубера? Нет... Это просто видимость. Для Меган Силвер он солнце. Зак Мэйсон, в общем, рад работать с ним. Пока... Но Роксана - самостоятельная женщина. Она не верит агентам. Боб Элтон это понимает. А Дэвид слишком зеленый и наглый. Он считает себя львом, но не видит даже того, что Элеонор, Том и Сэм просто снисходят до него. У Сэма есть Фред, это фильм Сэма. Все фильмы принадлежат Сэму. Вот кто на самом деле лев. А Дэвид Таубер просто шакал, который питается объедками с хозяйского стола и называет их свежей дичью. Он парень не без таланта, но и только. Она думала: если Таубер когда-нибудь польстится на большой выигрыш и скрестит мечи с боссом, вот тогда он поймет, что к чему.
      Сэм Кендрик действительно обладает властью.
      И доказал ей это.
      Сэм может оказаться полезным. Она использует его. А когда сумеет этого мерзавца подцепить на крючок, вот тогда-то и выбьет у него власть и завладеет ею. Она должна разрушить его.
      Такая сладкая месть.
      Ну и что, что он хорош в постели? Тем лучше, если она и себя может ублажить. Это все равно ничего не меняет.
      Сэм Кендрик полагает, что может позволить себе оскорблять Роксану Феликс. Ему стоит понять другое: за это придется заплатить. Он за все заплатит, и дорого - всем, чем владеет.
      Сэм уже успел в нее влюбиться. Так что на Сэме не стоит сегодня утром сосредотачиваться. Он никуда от нее не денется.
      Итак, роман с этим мужчиной должен стать достоянием публики. Роман суперзвезды... Он должен помочь ей с этим фильмом, который станет основой ее карьеры актрисы.
      А потом она подберется к следующему любовнику.
      Заку Мэйсону.
      Глава 15
      - Я получила результаты ваших анализов, - сообщила доктор Хэйди.
      Элеонор почувствовала, что ей хочется закричать на нее.
      "Конечно, у вас есть результаты моих анализов, иначе зачем бы вы звонили мне в офис?" Но она ничего не сказала.
      Она всегда сдерживалась. Просто страх был слишком велик.
      Обследование раз в три года у самого лучшего специалиста-акушера в Лос-Анджелесе было необходимо, и Элеонор очень боялась его. Обследование необходимо, потому что ей надо было убедиться: еще не поздно. Элеонор боялась, что однажды придет за результатами, а доктор Хэйди пробормочет, что, мол, мало надежды. Не говоря уж о том, что ходить в эту клинику было невыносимо тяжело. С каждым днем, понимала она, все ближе последняя черта. Пора делать выбор.
      Соединиться с Полом или оставить его. Рискнуть возможностью иметь ребенка. Потому что именно сейчас она не знала никакого другого мужчины. А время ее уходило.
      С тех пор как начались предварительные съемки фильма, Том Голдман совершенно перестал обращать на нее внимание. Они виделись только на людях. Как-то выходило, что самые важные вопросы относительно руководства студией они обсуждали по телефону. А каждый раз, когда Джейк Келлер заявлял новый протест по поводу переделки сценария, Том из кожи вон лез, чтобы официально запротоколировать каждое слово. Он вдруг снова стал главой студии, воплощением непререкаемой власти, судьей беспристрастным, как царь Соломон.
      Элеонор не удивлялась. Он пришел в себя, она знала: так и будет. Он вернулся в свою скорлупу, смущенный мыслью о том, что могло произойти между ними. Она окунулась в работу, и дел было более чем достаточно. Элеонор практически одна отвечала за этот очень большой дорогостоящий фильм девяносто пять миллионов долларов поставлено на карту.
      Но Элеонор горевала.
      Что-то глубоко внутри ее умерло.
      - Я рада сообщить: похоже, все прекрасно, - продолжала доктор Хэйди.
      Элеонор испытала громадное облегчение. Она обвела взглядом элегантный кабинет, выдержанный в пастельных тонах, голубом и розовом, плакаты по исследованию рака груди и упражнениям в период беременности, пытаясь скрыть свои чувства. Доктор Хэйди наверняка считает ее довольно странной женщиной. Если она так волнуется, может ли забеременеть, то зачем медлит? Должно быть, она единственная клиентка этого престижного заведения, кто регулярно пользуется противозачаточными средствами.
      Посидев в отделанной дубом приемной вместе с другими пациентками, нервными и испуганными, готовыми принимать любые лекарства, использовать календари, искусственное осеменение и Бог знает что еще, Элеонор поняла: они отдали бы все за то, чтобы оказаться сейчас на ее месте. Да, вряд ли доктор может понять ее поведение. Да и она сама тоже. Что, интересно, врач думает про нее? Эгоистичная?
      Бездумная? Аморальная?
      Элеонор крепко стиснула руки на коленях. Да кому какое дело до того, что она думает? Имеет же она право знать, способна ли забеременеть, если ей хочется? Это вовсе не значит, что она обязана забеременеть. Это ее тело, и она сама делает выбор.
      - Однако ваша способность к зачатию несколько понизились, - продолжала доктор. Ее голос звучал холодно и профессионально. - Это естественно, возраст берет свое.
      Теперь этот процесс пойдет быстрее.
      Чувство облегчения, только что испытанное, сменилось холодным, липким страхом.
      - Но вы сказали, что я еще могу, да? - настойчиво спросила Элеонор.
      Доктор Хэйди посмотрела на нее поверх очков.
      - Да, в данный момент безусловно. Но возможность забеременеть и забеременеть не одно и то же. - Ее взгляд был твердым. - Мисс Маршалл, вы входите в последний период своей репродуктивной жизни. Если хотите иметь ребенка, моя обязанность посоветовать вам попытаться забеременеть как можно скорее. Но в любом случае у вас не больше полугода.
      Элеонор продолжала молчать.
      Лиз Хэйди протянула руку и потрепала Элеонор по щеке.
      - Еще не слишком поздно. Вы понимаете.
      Элеонор сделала усилие и улыбнулась:
      - Спасибо, доктор.
      Еще не слишком поздно, промелькнуло в голове Элеонор. Но скоро будет поздно.
      ***
      Меган говорила:
      - А я хочу, чтобы он пил молоко. Это сделано специально. Морган сидит у него за спиной и добавляет водку в апельсиновый сок. Она ведь совсем другая: употребляет наркотики и пьет. Но Джейсон сумасброд только на первый взгляд, на самом деле - нет. Вот я и хочу подчеркнуть, что он тянется за пакетом молока. Он добродетельный. В отличие от нее. Это контраст.
      Жара в комнате стояла невероятная, несмотря на открытые окна и включенный на полную мощность кондиционер. На улице яркое лос-анжелесское солнце жгло ветви пальм, они беспомощно обвисли. Горячие лучи упирались в длинную линию припаркованных лимузинов возле киностудии. Начальники ходили с закатанными по локоть рукавами, обмахиваясь листками сценария. Лед в кружках с холодной водой таял в пять минут.
      Никому не хотелось работать. Но надо было. Оставалось три недели до начала съемок.
      Президент студии, одетая в костюм кремового цвета, сидела, ни слова не говоря, и делала заметки. Роксана Феликс, с длинными темными волосами, заплетенными в две толстые блестящие косы, разлеглась на диване из черной кожи, подперев голову рукой. Красивое лицо легонько тронуто макияжем, короткая майка из персикового шелка не закрывала плоского живота, белые атласные шорты обтягивали бедра. Кожа Роксаны загорела и стала медово-коричневой, не светлее и не темнее, а именно того тона, который четко контролировал солнечный экран. Из-за косичек она выглядела на шестнадцать - просто девочка, развитая не по годам. Какие многообещающие груди! Только слишком яркие влажные губы и две огромные бриллиантовые сережки в ушах портили картину. Она выглядела потрясающе.
      Очень сексуально. Она сидела напротив Зака Мэйсона и каждый раз, когда он обращал на нее взгляд, ерзала, как бы раскрываясь перед ним.
      "Почему это меня беспокоит, - с горечью спрашивала себя Меган Силвер. - Это все равно что кувалдой разбивать орех".
      Зака Мэйсона может заинтересовать только такая женщина, как Роксана. Яркая, красивая, от природы стройная и такая же известная, как он. И не важно, что она тщеславная, эгоистичная сука. Не важно, что ее мелочные придирки тормозят работу над сценарием. Не важно, что она думает только о своей роли и никогда - о фильме. Роксана Феликс жила и дышала тем же воздухом славы и богатства, что и Зак. Она просто предназначена для него супермодель и актриса встречается с суперзвездой-музыкантом и актером.
      Манекенщица и звезда рока - классическая пара. Как соль и уксус или как сахар и пряности.
      И всякий раз, когда Зак бросал обожающий и раздевающий взгляд на эту суперсуку, Меган чувствовала себя еще более неуклюжей и еще менее красивой.
      Сама она была в просторном хлопковом платье с разбросанными по нему розочками и модных в этом сезоне сандалиях. Благодаря системе профессора Хиггинса, о которой Дэвид Таубер поведал ей, Меган теперь весила сто двадцать фунтов. Она стала гораздо стройнее - никогда в жизни Меган Силвер не была такой, - с чистой, красиво загорелой кожей. Она бы потрясла своих знакомых парней во Фриско. Ну и что из этого? По сравнению с божественной красотой Роксаны Феликс, по сравнению с обычными высокими блондинками Калифорнии она просто ничто.
      Совершенно незаметная моль среди бабочек.
      Зак категорично заявил:
      - Певец никогда не станет пить молоко перед концертом.
      - Разве? - резко спросила она. Дэвид предупреждал, что к звездами надо подлизываться. Но Дэвида сегодня не было. И потом слишком жарко, чтобы воспринимать всерьез всю эту чушь. - А в чем дело? Что, молоко слишком слабо для твоего имиджа? Парень обязательно должен выпить полбутылки виски, прежде чем предстать перед своими обожателями?
      Элеонор Маршалл удивленно посмотрела на нее, но ничего не сказала.
      Роксана Феликс расхохоталась:
      - Ну и ну! Мышка разоралась.
      Ты, сука! - подумала Меган, опустив глаза. Она прикусила язык, чтобы удержаться и не произнести слова, готовые сорваться с губ. Они постоянно препирались с Мэйсоном, но до сих пор Меган сохраняла вежливый тон.
      Предполагалось, что и дальше так будет.
      - Дело не в этом, - сказал Зак.
      - Тогда приведи хоть один аргумент, почему Джейсон не должен пить молоко перед выходом на сцену, - настаивала Меган.
      Он спокойно посмотрел на нее. Боже, какой он потрясающий! До нее иногда только доходило, что она борется как сумасшедшая, борется с парнем, чьими портретами у нее дома оклеены все стены.
      - Потому что молоко покрывает заднюю стенку горла и голос плохо звучит.
      Роксана Феликс захлопала в восторге в ладоши и снова засмеялась, но теперь уже язвительно.
      Меган смущенно покраснела:
      - О'кей, извини.
      Зак слегка улыбнулся:
      - Может, ему следует выпить содовой?
      - Значит, не все ты так уж здорово знаешь, Меган, - промурлыкала Роксана Феликс, вытягиваясь на диване. - Тебе стоит почаще прислушиваться к Заку. Может, чему-нибудь и научилась бы.
      - Роксана, - одернула ее Элеонор Маршалл.
      Та и бровью не повела. Ей хотелось получить свой кусок мяса.
      - Не так ли, Меган?
      Меган стиснула зубы.
      - Может быть.
      - Я знаю, что говорю, - сладким голосом пропела Роксана, и Меган увидела, какой ослепительной улыбкой модель одарила Зака Мэйсона. Самой ослепительной.
      Тогда она опустила голову, вычеркнула слово "молоко" и заменила на "диет-кока". По крайней мере в этом он прав.
      Как и молоко, диет-кока работает на тот характер, который она хотела создать. Сосредоточься на работе. Сосредоточься на работе. Все, что надо делать, - это написать замечательный сценарий. Она здесь только для этого. А потом можно начать другой, в котором не будет никаких чертовых музыкантов и их похожих на богинь сук-подружек.
      После совещания Меган собрала бумаги и направилась к машине. Ей стало немного веселее, потому что предстоял ленч с Дэвидом Таубером. Он выбрал новое место, китайский ресторан, где ничто не грозило ее талии - в меню лишь овощные блюда. Правда, это ей не слишком нравится, но... Она должна быть благодарна Дэвиду. Она и благодарна. В конце концов, Меган понимала, что без Дэвида она бы пропала.
      Меган посмотрела на часы. Они с Таубером встречаются в половине первого. Она направила свой маленький "БМВ" в сторону дома. Чтобы успеть немного освежиться.
      Переступив порог, Меган скинула туфли, ноги ощутили приятную мягкость серого ковра. Подхватив почту, она пошла в ванную. Два счета, их надо переправить в банк, который нашел для нее Дэвид, письмо от Тины и Жанны.
      Удивительно, как быстро люди меняют к тебе отношение, стоит добиться хоть небольшого успеха. Ну ладно, она прочитает позже. И почтовая открытка. От Дека. Он снова до сумасшествия влюблен в нее.
      Меган улыбнулась. Кое-что никогда не меняется.
      Она готова была включить душ, когда заметила красный огонек на автоответчике. Странно. Она только час назад была в "Артемис" и не ждала никаких звонков. Она нажала кнопку.
      - Меган? Это Зак.
      Меган застыла. О Боже! Неужели она зашла слишком далеко? Неужели он собирается сказать ей, что она уволена?
      - Музыканты "Электрик-Сити" попросили меня выступить с ними в пятницу вечером. Я подумал, может, ты захочешь пойти. Я имею в виду - для пользы дела. В любом случае перезвони мне.
      "Электрик-Сити". После "Дарк энджел" это была вторая группа, которая совершила революцию в роке, хотя такого общественного веса, как "Дарк", никогда не имела. Но пластинки их продавались миллионными тиражами. У нее есть два альбома "Электрик-Сити", а у Дека - все. Концерт в пятницу, и на шоу в "Колизеуме" все билеты проданы за два месяца до начала.
      Увидеть Зака Мэйсона, выступающего с "Электрик-Сити"! И пойти как его гость!
      Меган была слишком взволнована. Потом вспомнила.
      Мэйсон - обманщик, предатель. Он предал своих поклонников. Он просто самовлюбленный тип, который захотел стать кинозвездой. Он всегда злился на нее, с первой же секунды знакомства.
      Он сказал - для пользы дела. Значит, ничего больше.
      Он просто хочет, чтобы фильм получился как можно более реалистичным. Прекрасная возможность показать себя во всей красе.
      Хотя голос его звучал искренне.
      Забудь об этом! - сердито подумала Меган и потрясла головой. Она видела, как он смотрел на Роксану Феликс.
      Его потенциальную партнершу. И эта дрянь, конечно, его поймает. Они отлично подходят друг другу.
      Меган однажды поверила в Зака Мэйсона - еще до встречи с ним.
      Да. Она пойдет на концерт. Это на самом деле полезно для сценария. Зак, конечно, может изображать из себя покровителя, но ее-то интересует только сценарий.
      Меган включила душ. Нельзя заставлять Дэвида ждать.
      ***
      Выйдя из "Артемис студиос" и направляясь к своему лимузину, Роксана улыбнулась компании смеющихся боссов, которые шли в сопровождении Тома Голдмана, - какие-то шишки с Уолл-стрит и молодые парни, видимо сопровождающие. Должно быть, пришло время, когда студия должна объявить о своих квартальных доходах. Роксана знала: некоторые компании шоу-бизнеса любили устраивать развлечения для банкиров. Провести их по киностудии, показать некоторых звезд.
      Ну что ж, этим парням повезло. Они увидели ее. Все восемь лысеющих голов буквально вывернулись из шеи, когда она прошла мимо, покачивая бедрами в белых атласных шортах. Если ты модель, то останешься ею навсегда.
      Она услышала, как один из бизнесменов пробормотал;
      - Черт побери!
      Роксана проплыла мимо с безразличным видом. Она умела сражать мужчин. И привыкла к этому. Если бы этот был такой же богатый, властный и полезный, как потрепанный Говард Торн, может, она и посмотрела бы на него еще раз.
      Ну а так...
      Увидев ее, шофер выскочил открыть дверь лимузина.
      Она даже не взглянула на него. Зак Мэйсон может сам сидеть за рулем. Но она, Роксана Феликс, - никогда. И она не допускала фамильярности с прислугой.
      Когда лимузин плавно выехал за ворота студии и направился к бульвару Сансет, Роксана разочарованно прикусила губу. Зак Мэйсон. Черт побери, что за непонятный парень? Может, он гомик? Пожалуй, нет, если хоть сотая часть слухов о нем не вранье. Может, он уже с кем-то встречается? Все, что она успела выведать, свидетельствовало об обратном: он свободен. Но даже если это не так, какая разница? Она могла разбить двадцатилетний брак одним взмахом длинных густых ресниц. Такое она делала не раз.
      Роксана не строила иллюзий насчет мужской морали.
      Рано или поздно даже самый последний из них начинал думать только тем, что в брюках. Роксана же, едва созрев, поняла, что красота - ее мощное оружие. Если партнер ей подходил, она была как водородная бомба. Ничто не могло удержать ее. Никогда, ни разу в жизни не было такого, чтобы она не смогла соблазнить мужчину, если хотела. Чтобы он отказался.
      Такого просто не случалось.
      И она не могла позволить Заку Мэйсону стать первым.
      Лос-Анджелес проплывал мимо нее, купаясь в солнечных лучах, листья пальм мягко трепетали на слабом ветру.
      Небо было глубокое, темно-голубое, безоблачное.
      Роксана ничего не замечала. Ее охватил гнев, самый неподдельный. Не может быть, чтобы Зак не видел: она одевается так специально для него. Наоборот, он оценивающе смотрел на нее. Раздевал глазами. Одобрял увиденное. К таким взглядам она привыкла. Но взгляды Зака Мэйсона значили больше: он получал самых желанных женщин в Америке. Во всем мире. Он бывший солист "Дарк энджел" и, как считала Роксана Феликс, собаку съел на этих делах.
      Поэтому его одобрение значило больше.
      И в чем же, черт побери, дело? На совещаниях по сценарию, на людях никаких проблем. Он пялился, флиртовал с ней. Все как надо. Рок-звезда и супермодель.
      Замечательно. Если они репетировали сцену, невероятное сексуальное возбуждение возникало сразу. Но черт побери, она на самом деле хочет его. Так, как много лет не хотела никого другого. За исключением Сэма Кендрика, может быть. Что, кстати, ничем нельзя объяснить.
      Жажду заполучить Мэйсона понять легче. Он просто самый красивый, самый чувственный из мужчин, которых она встречала в своей жизни. Даже для нас, циничной и пресыщенной, Зак Мэйсон представлял большое искушение.
      Длинноногий, гибкий, мускулистый, с грозным взглядом.
      Да, у Зака были волчьи глаза. Длинные черные, небрежно приглаженные волосы, точеное лицо и угрожающий, сверкающий волчий взгляд. На фоторекламе, Роксана знала, он будет выглядеть ангельски. Он красив, как греческий бог.
      Но она видела Мэйсона в движении, в разговоре. А это совсем другое.
      Обычно Роксану не интересовала ничья карьера, кроме собственной. Никогда она не была чьей-то поклонницей.
      Но познакомившись с Заком, она заказала Тауберу несколько видеозаписей "Дарк энджел".
      Музыка, конечно, ужасная. Совершенно бессмысленный беспощадный шум. Она выключала звук и просто смотрела на Мэйсона. Смотрела, как он двигается по краю сцены, как он баюкает гитару, отбивая ритм. Она наблюдала, как он общается с толпой, которая подавалась вперед, тянулась к своему кумиру.
      Он внушал благоговение. Потрясающий. Напряженный.
      Когда огромные экраны увеличивали его глаза, смотревшие прямо в камеру, Роксану охватывала дрожь. Как будто он заглядывал прямо в глубь ее души, сжигая пустую болтовню и притворство, которые цивилизация придумала для самозащиты человека. Достаточно было одного его взгляда, чтобы ощутить настоящий шок.
      Несколько секунд она в полном ошеломлении смотрела на экран, словно лишенная сил; она была не в состоянии выключить телевизор. Конечно, это длилось всего несколько секунд. Тем не менее Зак Мэйсон потрясающий. Ее, Роксану Феликс, влекло к нему.
      На следующий день, когда она стала соблазнять его на совещании по сценарию, он отреагировал безупречно. Поднял брови и посмотрел долгим оценивающим взглядом. Но это все!
      Он не позвонил. Он не послал цветы.
      Наутро она надела платье еще короче и вела себя еще более очевидно. Он все заметил, но... Ничего. Ничего не происходило.
      Роксана пригласила его на ленч в присутствии Меган и Элеонор. Зак принял предложение сразу. Но за едой говорил только о характерах героев. И все.
      Она никак не могла понять, в какую игру играет этот Мэйсон. Может, он хотел, чтобы она пришла и прямо сказала ему? Может, в этом дело? Но когда она попыталась перехватить его после совещания в то утро, он увернулся от нее.
      Ну что ж, подумала Роксана, закипая в прохладном кожаном салоне лимузина. Если Зак Мэйсон думает, что она предложит ему себя, то ему придется долго ждать.
      И все же она не могла придумать, как ей сломить его.
      Роксана закрыла свои безупречно подкрашенные глаза и сосредоточилась.
      Закарий Мэйсон такой же мужчина, как все остальные.
      Так что есть способ решить проблему. Я просто должна найти этот способ.
      Она напомнила себе свое заклинание:
      Я всегда получаю то, что хочу.
      Всегда...
      Глава 16
      Силуэты Манхэттена поблескивали внизу, каменные джунгли Нью-Йорка купались в лучах слабого осеннего солнца. Когда самолет дернулся, приготовившись к посадке, Роксана отпила еще глоток минеральной воды и повертела в руках хрустальный стакан с остатками подтаявшего льда и лимоном. Она чувствовала себя свежей и готовой действовать. После всех проблем в Лос-Анджелесе хорошо вернуться в Нью-Йорк, город, который она давно завоевала и где к ней относятся как к королеве. Королевой она себя и чувствовала. В толпе ожидающих репортеров наверняка есть знакомые лица. А в любимом отеле позаботятся приготовить привычные для нее апартаменты. Когда закончится съемка для обложки журнала "Вог", Боб Элтон наверняка станет лезть из кожи вон, чтобы поцеловать ее упругую загорелую задницу.
      Именно так все должно быть.
      В понедельник утром ей передали через Дэвида Таубера о телефонном звонке из "Юник". Роберт Элтон хотел поговорить с ней немедленно. Он звонил накануне ночью, но ее не решились будить.
      Роксана посмотрела на часы. Восемь часов. Значит, на Восточном побережье пять утра. Ну что же, этому ленивому увальню уже пора проснуться.
      Она набрала номер домашнего телефона Элтона.
      - Что? - раздался сонный мужской голос.
      Роксана испытывала нетерпение.
      - Позови Роберта. Немедленно.
      Секундное молчание. Потом сердитый голос Элтона:
      - Вы что, не знаете, черт побери, который час?
      - Тебе пора научиться спать на той стороне, которая ближе к телефону, Боб, - резко сказала Роксана. - У меня нет желания болтать с твоими дружками, когда надо поговорить с моим агентом. Понятно?
      - Роксана? О да, да, конечно. - Он заикался, стараясь угодить ей. - Я так и сделаю. Договорились. О'кей?
      - Ты звонил, - холодно заявила Роксана. - Надеюсь, у тебя для этого была достаточно важная причина, Бобби. Я ведь тружусь над фильмом.
      - "Джексон косметике", - мудро выпалил Элтон, сразу перейдя к сути.
      "Джексон", самая знаменитая европейская фирма красоты. Их пробную продукцию раскупили в "Саксе" за двадцать минут, когда она объявилась в Штатах два года назад.
      Сейчас это крупная фирма уровня "Эсте Лаудер" и "Ревлон", а две неизвестные девицы, которых взяли рекламировать "Джексон", мгновенно стали супермоделями. Аделисия Лувэйн и Катрин Браганза. "Джексон" работает для молодых женщин, модерновых, стильных, хипповых.
      - А что там у них? - спросила Роксана.
      - Они предлагают тебе исключительный контракт; На пять лет. Тридцать миллионов долларов. Но они ставят условие: ты рекламируешь только их косметику, никакую другую. Но и они, в свою очередь, не вправе использовать никакую другую модель. Это как у Изабеллы Росселини с фирмой "Ланком".
      - Итак, стало быть, никакой другой косметики. А одежда?
      - Да ради Бога. Любая. Нет проблем.
      - А прочая деятельность? Например, актерская?
      - Ты можешь все, дорогая, условие одно: ты пропагандируешь только их косметику. - В голосе Роберта слышалась мольба.
      Рука Роксаны сжалась в кулак. Да! Еще одна победа!
      Еще один лавровый венок. Еще один контракт, который сразит всех. И тридцать миллионов долларов!
      - Скажи им, я согласна.
      Роберт задыхался от благодарности.
      - Ты не пожалеешь об этом, Роксана... Я...
      Она укротила его словесный поток:
      - Но, Роберт, моя цена - сорок миллионов. В этом году я сделала семь с половиной. А тридцать миллионов за пять лет - всего лишь шесть миллионов в год.
      Она понимала: ему хочется поспорить с ней, сказать, что этот год особенный, самый лучший, какой у нее был, и нет никаких гарантий повторения...
      - Сорок миллионов, Роберт. И я хочу получить ответ через полчаса после начала рабочего дня. Иначе мой ответ - нет.
      - Роксана...
      - Бобби, ты меня слышал?
      - Да, конечно. - Он повалился на спину. - Сорок миллионов. Я им скажу...
      - Перезвони мне, - приказала она и отключилась.
      Он перезвонил ей. Сорок миллионов. Ей придется взять два дня отпуска, чтобы сделать достоянием общественности этот контракт и позировать для обложек английского, французского и американского изданий журнала "Вог".
      - Не могла бы ты остаться еще на один день? - умоляюще проговорил Роберт, мечтая о том, какие шикарные интервью он организовал бы ей. Сделка века агентства "Юник"... О нем заговорил бы весь город. Он бы сделал несколько фотографий этой мерзавки и, пока она там попусту тратит время на свои глупые киношные дела, подкармливал бы публику. - Дорогая, но ведь сорок миллионов!
      Фильм тебе столько не принесет!
      - Главное не деньги, Роберт.
      - Конечно, нет, но...
      - Я вылетаю обратно в пятницу утром. Мне надо быть на одном мероприятии с Заком.
      Сенсация.
      - А ты что.., ты встречаешься с Заком Мэйсоном?
      - Роберт, то, что тебе кажется, будто ты знаешь, на самом деле ты не знаешь, - холодно предупредила Роксана. - Держи это при себе.
      Пристегивая ремень перед посадкой, Роксана улыбнулась. Попросить Боба Элтона сохранить секрет - гораздо лучше, чем дать объявление в "Нью-Йорк тайме". Теперь все репортеры просто свихнутся. И к тому времени, когда она вернется в Лос-Анджелес и пойдет на шоу "Электрик-Сити", слух уже поползет... Там будет петь Зак, а она будет выглядеть настолько хорошо, насколько возможно. С многомиллионным контрактом за спиной желанное паблисити ей обеспечено.
      Как это говорят: пророчества сбываются?
      ***
      - Я все-таки должен высказать озабоченность, Элеонор, - заявил Джейк Келлер.
      Кабинет Тома Голдмана был готов для ежемесячного совещания правления. Стеклянные стаканы с минеральной водой и кусочками льда, тарелки с печеньем стояли нетронутыми возле серебряного кофейника. Только одна Элеонор пила кофе, ей он был просто необходим.
      - Конечно, - сказала она самым холодным и спокойным тоном, на который была способна.
      Билл Янус, один из молодых вице-президентов отдела международного маркетинга, заглянул в свои записи:
      - Посмотрим. Вы говорите, вас беспокоит бюджет. Но я не вижу в цифрах ничего, вызывающего беспокойство.
      Для картины Фреда Флореску цифры вполне обычные.
      - Никто не может назвать девяносто пять миллионов долларов обычной цифрой, - язвительно заметил Келлер.
      - Для художественного фильма Флореску, я думаю, это нормально, - тихо заметил Том Голдман.
      Элеонор удивленно повернулась к боссу. Он не поддерживал ее ни в одном вопросе после приема у Элизабет. Она уже начала сомневаться, наладятся ли когда-нибудь их отношения, станут ли прежними... Так в чем дело? Сигнал к переменам?
      - Может быть, - сказал Джейк, быстро придя в себя. - В его последних трех хитах были заняты суперзвезды. Большой сбор обеспечили Харрисон и Киану. Они того стоят. У нас нет таких гарантий. В нашем фильме ни одной кинозвезды. И вообще этот проект превращается в центр по найму на работу темных лошадок. - Собственная шутка рассмешила его, и он громко рассмеялся. - Я должен добавить: любовная линия фильма не выстраивается, а для показа характера Морган в сценарии мало текста.
      - Джейк! - После утренней сцены с Полом это для Элеонор было слишком. - Сначала ты был против, чтобы я вообще брала в проект Роксану Феликс. А теперь ты хочешь втрое увеличить ее текст. В чем дело?