Алеша Драконыч (№2) - Битва аферистов

Олег Шелонин, Виктор Баженов

Битва аферистов

1

– Ну усё… усем…

Мозг магрибского колдуна, почувствовавшего себя властелином мира, плавал в чистом медицинском спирте. Выражение «накачан до бровей» к нему не подходило. Колдун был накачан гораздо выше. И в его пьяных извилинах вдруг проснулась мысль: надо помогать людям. Мысль была настолько дикой, что будущий властелин мира попытался немедленно её изгнать, но она не сдавалась. Это была явно какая-то древняя мудрость, за каким-то чёртом всплывшая из глубин памяти.

Магрибский колдун пьяно икнул и оказался в районе Багдада, куда по трезваку ни за что бы не сунулся. На место вышел с ювелирной точностью. Прямо перед ним возвышалось две скалы. В каждой имелось по пещере. А между скалами сцепились в ожесточённой схватке две полупрозрачные личности. Оружие использовалось довольно оригинальное – кирки, ломы и лопаты. Иногда одна из воюющих сторон прекращала битву и начинала яростно откапывать одну из скал, но ничего не получалось так как противник немедленно начинал её закапывать.

Разборки местного уровня колдуна не волновали. Сфокусировав правый глаз на правой пещере, а левый глаз на левой, он двинулся к цели, в результате чего оказался точно посередине, распялив глаза в разные стороны, и начал шататься. (Возможно потому, что в голове его шла нешуточная битва. Бились извилины. Одна половина требовала власти над миром, другая страстно жаждала помогать людям.)

Магическая мощь вдупель пьяного колдуна заставила духов, попытавшихся сцепиться в очередной схватке, разлететься в разные стороны.

– Кто это? – спросил один дух.

– Не знаю, – ответил другой – но ты смотри, какая из него магия прёт! Вот кто нас рассудит!

– Точно! Давай о помощи попросим, вдруг он нашу проблему решит?

Колдун встрепенулся. Эти слова помогли извилинам, жаждущим помогать людям, нанести сокрушительный удар противнику. Властелин мира оказался в нокдауне.

– Х-х-хтите об этом пг-г-говорить? – с видом профессионального психотерапевта спросил колдун почти трезвым тоном, стянув мутные глаза в точку. – Х-х-хотите излить д-душу? Я вам помогу.

Духи немедленно воспользовались предоставленной им возможностью и наперебой начали жаловаться. Один кричал, что это его территория, а тут появляется этот недостойный сын шакала и паршивой овцы со своей пещерой и начинает благоустраиваться рядышком. Другой орал, что здесь места не нумерованы, а потому – где хочу, там и ставлю! В запале они чуть было опять не сцепились, но колдун снова пьяно икнул, заставив духов выпасть в осадок.

– Так что вы посоветуете, добрый человек? – робко спросили они.

Добрый человек задумчиво покачался и изрёк:

– В-в-вас… – колдун начал старательно пересчитывать духов, – четверо.

– Извините, уважаемый, – деликатно попытался поправить его первый дух, – нас двое.

– Я чё… считать не умею?!! – обиделся колдун.

Средь ясного неба громыхнул гром.

– Четверо, четверо!!! – заорали перепуганные духи.

– То-то же… – удовлетворённо качнулся колдун. – Пещер… – на этот раз подсчёт занял ещё больше времени, – четыре.

– Истину глаголите, – немедленно согласились духи.

– Багдад один.

– Неоспоримый факт! – На этот раз духи душой не кривили.

– А сторон света скока? Четы-ы-ыре…

– Гениально…

Несколько мгновений потрясённые духи хлопали глазами, уставившись друг на друга, а потом кинулись к своим лопатам.

– Так, я свою пещеру ставлю к северу от Багдада, а ты – к югу. Идёт?

– Идёт.

Бесплотные личности кинулись откапывать свои пещеры.

– Поз-з-звольте… ик!.. а мой г-г-гонорар? – ласково спросил магрибский колдун.

Одного его пьяного «ик!» хватило, чтобы лопаты вырвались из рук бесплотных духов и, преодолев первую, а возможно и вторую космическую скорость, со свистом ушли в мировое пространство, а сами духи оказались распростёртыми ниц у его ног.

– З-з-за что? – отстучал зубами первый дух.

– За п… п… пр-р-рофесс-с-сиональную консультацию.

– Сколько с нас? – промычал второй дух, не рискуя вынуть голову из песка.

И тут в магрибском колдуне очнулся властелин мира.

– У-у-у… совсем чуть-чуть. – Колдун ещё раз пьяно икнул, и в его руках материализовался список. – Дублен… нет… дубинка-самобой, скатерть-самобр-р-р… бр-р-р… бранка, медная лампа, старая, раритетная – одна… – Колдун задумался. – Поч-ччему одна? – вопросил он пространство. – Пещер-то… – колдун опять начал считать, – восемь. Значит, с вас восемь дубинка-самобой, восемь чувяков-скороходов, ламп медных, старых – восемь, живой-мёртвый вода шестнадцать… стаканов… нет… четвертей.

Список был очень длинный, а количество затребованных в качестве гонорара раритетов росло в геометрической прогрессии от пункта к пункту. Спавшие с лица духи, пользуясь тем, что колдун увлёкся, подползли друг к другу и начали совещаться:

– Что делать будем? У меня в пещере и половины затребованного не наберётся.

– Надо от него избавляться.

– Как? Ты что, не видишь, какая из него магия прёт? Почти как от бога.

– Вижу. Прёт. А ты не чуешь, какими благовониями от него тащит?

– Чую. Аллах на нашей стороне. Он всё видит.

– Вот этим и воспользуемся. Сейчас проклятую Аллахом жидкость из него откачаем и, пока иблисова радость его крутить будет, отправим туда, откуда пришёл. Глядишь, пока очухается, дорожку сюда забудет.

– Откуда такие глубокие познания?

– Недавно сам из-под Бухары от двоих таких сбежал.

– Значит, опыт есть… Ну давай на счёт три. Я отправляю, ты отсасываешь.

– Давай.

– Раз.

– Два.

– Три!

Коварные духи, жаждущие избавиться от навязчивого кредитора, одновременно провыли заклинание, и магрибский колдун исчез вместе со своим списком, оставив вместо себя солидный кувшин (вёдер на пятьдесят), который один из духов торопливо начал прятать под призрачную полу халата.

– С этим мы ночью разберёмся, когда Аллах спать ляжет. Развлечёмся.

– Угу.

– Ой-и-и-и-и!..

Магический вопль рухнувшего обратно в свой хрустальный гроб колдуна достал их даже из далёкого Магриба.

А когда Аллах заснул, проснулись жители славного города Багдада, и больше той ночью им поспать не удалось. Из пустыни слышались такие завывания, даже шакалы уносили лапы куда подальше.

2

– Вах!

Вано резко затормозил. Задремавший на его плече Ара вскинул крылья, чтобы удержать равновесие, сбил папаху с головы хозяина и что-то недовольно прокудахтал спросонок.

Алексей оглянулся.

– Ты чего?

– Учитэль савсэм плохо стал, – нахмурился джигит.

– Ты ж говорил, он мёртвый? – удивился юноша.

– Савсэм мёртвый, – подтвердил Ара.

– Так куда ж ещё хуже? – Угольно-чёрному коту стало так интересно, что он даже отвёл глаза от клубочка-проводника, на который давно уже целился в процессе всего похода. Уж очень он напоминал мышку.

Вано пожал плечами.

– Нэ знаю.

– Тухнэт? – потребовал уточнения Ара.

– Сгущённый вино кончылся.

– Значыт, голова болыт, – посочувствовал Ара. – Добавь.

Вано добавил и где-то далеко в Магрибе тело злосчастного колдуна вновь заплескалось в чистейшем медицинском спирте. Осколки крышки хрустального гроба взмыли вверх, слились воедино, легли сверху и запаялись намертво. «Халасо-то как…» – булькнуло в голове Вано.

– Савсэм другой дэло, – успокоился джигит, – далшэ пашлы.

– Только после вас, – с подозрительной любезностью уступил ему дорогу кот, делая знак Алёше, чтоб приотстал.

Вано, не возражая, перешёл из арьергарда в авангард.

– Чего тебе, Васька? – прошептал Алексей, как только джигиты удалились на достаточное расстояние.

– Ты как хочешь, а я с ними дальше не пойду, – решительно заявил кот. – Они же психи! А вдруг это заразно?

– Немного странные ребята, – согласился Алексей, – но так вот просто их кидать… опять же против Кощея идут…

– Это ещё вопрос, против кого они идут, – зашипел Васька, – особенно этот зелёненький, в перьях! И проводник у нас довольно подозрительный. На мышку похож. А у меня им веры нету! Ты смотри, в какие дебри завёл.

Алёша огляделся. Действительно дебри, и дебри странные. Кроны деревьев смыкались над головой, не давая лучам солнца коснуться земли, благодаря чему внизу царил тревожный полумрак. Карликовые дубы соседствовали с гигантскими берёзами, на ветвях которых Алексей с удивлением обнаружил сосновые шишки. А ещё в лесу росли грибы. Да какие! Мухоморы в рост человека, подосиновики – по пояс. И заросли папоротника трёхметровой вышины.

– Ох, неспроста это, неспроста! – таинственно произнёс Васька. – Помнишь, ты мне про Сусанина рассказывал? Чую вражескую лапу!

– Обалдел? Это ж мамин клубочек!

– А передавал-то кто? Папа? Да он на своих роторах с дивергенциями повёрнутый – запросто не тот клубок подсунуть мог!

– Что ты предлагаешь?

– Спасение только одно. Напугать его до полусмерти. Со страху вмиг нас отсюда выведет! – И, не дожидаясь согласия Алёши, Васька в несколько гигантских прыжков настиг джигитов, выпрыгнул из-за их спин и с диким мявом бросился на клубочек-проводник.

Тот, слабо пискнув, рванул в сторону. Алёша с Вано ринулись следом.

– Ну Васька, догоню – убью!!!

Алёшу поддержали все, особенно попугай. Он летел то на бреющем, то взмывал ввысь и уходил в крутое пике, в надежде клювом долбануть пушистого обормота по голове. Не тут-то было! Васька гонял клубочек-проводник по таким чащобам-буеракам, что авианалёты были изначально обречены на провал. В процессе погони преследователи кидались в зловредного кота всем, что ни подвернётся под руку. Алёша сгоряча несколько раз пытался заехать по «Сусанину» какой-то корягой, не замечая, что она как-то странно верещит.

Перепуганный клубочек, чуя, что настигают, использовал свой последний шанс и нырнул в болото, надеясь таким образом избавиться от надоедливых преследователей. Гениальный план Васьки удался. Вся компания рухнула в зыбкую топь. Только Ара с криком:

– Я за вас отомщу!!! – припустил за вынырнувшим клубочком, яростно махая крыльями.

3

Ойхо сидел в своей пещере и мрачно смотрел на груды золота. Дорогой ценой они ему достались. «Яга неизвестно где. Вот неугомонная старуха! Пошла Кощея в одиночку мочить. Разве его стингером возьмёшь? И как ей вообще, с её мизерной магией, к нему прорваться удалось? Странно… И главное – сын. Тоже войной на Кощея двинул. Невесту добывать. Один. Практически один. На вечно пьяных джигитов надежды мало, а от Васьки, кроме подлянок, ждать нечего. Без помощи, без поддержки…»

Дракон яростно хлестнул хвостом. К потолку фонтаном взметнулись золотые брызги червонцев. Летучие мыши под сводами пещеры сжались в комочки и затаили дыхание. Они там воюют, а он тут сидит! Кипя от злости, Ойхо пополз в операторную. Умом он понимал, что лично у него шансов против Кощея нет, что по всем магическим канонам победить этого монстра может только витязь, спасающий свою наречённую. Витязь, которым движет любовь. Только ему дастся в руки оружие, способное сокрушить злодея. Всё это он понимал, но сидеть сложа лапы на золотой куче и терзаться неизвестностью не было сил.

– Главное – найти, где этот гад схоронился, – бормотал Ойхо, сердито шлёпая по лестнице. – Но как?

– Поспрошать надоть у тех, кто знает.

Избушка, соскучившись мыкаться в одиночестве своих апартаментах, вышла на прогулку.

– Кыш, трухлявая! – отмахнулся дракон и замер. – А ведь и впрямь… сам Кощей теперь из укрытия носа не высунет, а его подручные… Делишки-то грязные кто за него делать будет? А инструкции лично давать станет, прямо из укрытия…

Избушка шарахнулась в сторону от рванувшего вперёд дракона. Ойхо ворвался в операторную.

– Главный у него по этим делам Соловей. – Когти-ятаганы лихорадочно застучали по клавиатуре. – Вот он!

Аппаратура слежения, честно фиксировавшая всю авантюру, деликатно названную Алёшей операцией «Закрома Родины», выдала на экраны одутловатую физиономию Соловья-разбойника во всех ракурсах. Анфас, профиль…

– Ну, нашёл я его морду, а дальше что? – вновь затосковал дракон. – Башка моя тупая! Алёшка бы сразу придумал, как злыдня поймать! Спеца надо… – Ойхо задумался. – Николай Семёнович! – наконец осенило его.

Специалист по русскому стилю. Единственный преподаватель, о котором Алёша всегда говорил с искренним уважением. А после выпускных экзаменов, как утверждал сынок, даже помощь предлагал. Помощь нужна. Ох, как нужна!

Кроме Алёши с учителями раньше общалась только Яга – после неудачной попытки Ойхо лично нанять преподавателя русского языка и литературы. Бедная учительница, увидев морду дракона, вылезающую из стены, до приезда «скорой помощи» лежала в отключке. «Скорую» вызвал сам Ойхо и очень долго её ждал, а когда врачи появились, неумело обложил их трёхэтажными фразами из лексикона Яги, о чём сразу пожалел, так как вся бригада медбратьев и сестёр легла рядом с клиенткой. «Скорую» для первой бригады потом вызывала уже очухавшаяся учительница. Ойхо к тому времени благоразумно предпочёл свалить.

– Значит, Николай Семёнович.

Дракон настроил портал и стал ждать.

В этот день в доме Скворцовых было шумно. Серебряная свадьба набирала обороты. Наталья Васильевна с Николаем Семёновичем, гордо восседавшие во главе стола, в очередной раз целовались под радостные крики детей, их жён, мужей, прочих родственников и многочисленных друзей.

– Горько!!! – орали уже изрядно поддавшие гости.

«Молодожёны», изобразив страстный поцелуй, оторвались друг от друга.

– Когда ж твой батя приедет? Задолбали! – с тихим смешком прошептал Николай Семёнович жене. – Следующего, кто скажет «горько!», лично прибью вот этим полусладким, к которому даже приложиться не успеваю.

И тут раздался спасительный звонок.

– Петрович приехал!!! – возликовал Николай Семёнович, бросаясь к двери.

Из прихожей некоторое время доносились вопли, похлопывания, очевидно по спине, и наконец в зале появился долгожданный тесть с дарами деревни любимой дочке и её мужу. На старика тут же налетели внуки. Они помогли перетащить авоськи на кухню, но один дар отнять не смогли. Четверть крутого первача, настоянного на каких-то таёжных травках Ромодановского края, Василий Петрович лично водрузил на стол. Гости восторженно взревели:

– Петровичу штрафную!

– Благодарствую. – Старичок опрокинул стаканчик, пожевал губами, потряс бородкой, а потом, опомнившись, крикнул: – Горько!!!

– Тьфу! – расстроился «молодой».

«Молодая» закатилась таким заразительным смехом, что все к ней присоединились, хотя и не понимали причины веселья.

– Теперь за гостей, – категорично заявил Николай Семёнович.

Дружно застучали стаканы, и началось. «Молодожёны» получили долгожданную передышку, ибо всё внимание гостей сконцентрировалось на Василии Петровиче.

Читателю, вероятно, интересно знать почему? Старичок как старичок. Сухонький, суетливый, наивно хлопающий старческими бесцветными глазками, самый обычный восьмидесятилетний старичок. Но был у него один дар, за который его все обожали. Он был великий рассказчик. Великий рассказчик и безбожный врун. Он врал так вдохновенно, так поэтично и при этом так искренне верил в свои фантазии, что заражал этим слушателей. Разумеется, героем всех этих рассказов был всегда лично он, бравый солдат Василий Петрович Шебутнов. Почему солдат? Да потому что рассказы его всегда были о войне. Той самой, Великой Отечественной, на которой ему так и не удалось побывать в связи с редчайшим заболеванием, которое обнаружили у него врачи: плоскостопие плюс куча латинских терминов (в сорок первом его мама возглавляла медкомиссию при военкомате Ромодановского края). И пришлось бравому охотнику Василию Петровичу Шебутнову воевать на трудовом фронте. А ведь он из дробовика попадал белке в глаз! Одной дробинкой! Куда попадали остальные – значения не имеет.

Шолоховский дед Щукарь со своими байками и причудами рядом не стоял с этим природным гением. Что интересно, ни один рассказ тестя Николая Семёновича не повторялся. Похоже, Петрович, загнув одну байку, тут же забывал о ней, а потому на фронте ему приходилось нелегко. Он был и танкистом, и артиллеристом, и разведчиком…

– Так, Петрович, не пойму, почему в штрафбате-то? Вот так сразу и в штрафбат? Ни за что ни про что. Ты ж вроде не политический, не зэк?

– А… – Петрович небрежно махнул вилкой с нанизанным на неё ломтиком селёдки, – морду полковнику набил.

– За что? – живо заинтересовались гости.

– Молодой был, – Петрович ностальгически вздохнул, – я с его пассией в медсанбате… ну… сами понимаете…

– Понима-а-ем, – загомонили гости.

– А он без доклада!

– Да как он смеет?! – искренне возмутились все, кто сидели за столом.

– Вот и я обиделся.

– Ну и?..

– Что – ну?! Её в тыл, а меня в штрафбат.

– Как же ты выжил? – полюбопытствовал Николай Семёнович. – Там, говорят, после каждого наступления меньше одного процента личного состава оставалось.

– Квалификация спасла.

– Снайпера? – спросила старика Наталья Васильевна.

Она точно помнила, что в прошлый раз отец спас планету, лично замочив Гитлера из дробовика, дав ему нажать кнопку в чёрном чемоданчике и развязать ядерную войну.

– Сварщика! – обиделся Петрович, с упрёком посмотрев на дочь.

– Ну-ка, ну-ка… – Гости заёрзали на своих стульях. Этой версии им слышать ещё не приходилось.

Восприняв оживление публики как должное, Петрович опрокинул ещё стаканчик, хрумкнул огурчиком и начал рассказ.

– Вы же знаете, я до войны-то сварщиком был, – таинственно сообщил он слушателям.

– Ну как же, знаем, знаем! – нетерпеливо загомонили гости.

– Дело-то зимой было. Москву бомбят. Нас построили. Полковник орёт. Мат-перемат, сзади Родина, так её мать! «Кого не шлёпнет вражеская пуля, того я лично из этого нагана!» Ну думаю, всё! Перекрестился, рубаху чистую надел, готовлюсь в последний бой. Деваться некуда. Сзади пулемёты – своих подгонять, спереди доты – нас, значится, крошить, и тут на «БМВ» подъезжают…

– Кто подъезжает, на чём? – заинтересовалась публика.

– Да козлы какие-то на Бронированной Машине для Высшего командного состава.

– На «козле» подкатили, – пояснил Николай Семёнович.

– А-а-а… – сообразили гости.

– И вот подкатывают, а оттуда – мать честная! Генералы, полковники так и посыпали. «Который тут Вася?!» – орут. Ну, я, говорю. Меня под белы ручки и в «мерседес».

Кто-то из гостей попытался открыть рот, но сидящие рядом его немедленно заткнули. Всем было интересно. Старичок, воспользовавшись паузой, опрокинул ещё один стаканчик.

– Еду, – продолжил он, аппетитно хрумкая огурчиком, – а сам думаю: «Куда? За что? Только-только жизнь за Родину героически отдать приготовился, а тут нате вам!» А эти, в «вольво», молчат, все мрачные такие… Ну не выдержал я. Пошто, говорю, за Родину помереть геройски не даёте? Кровью искупить грехи молодости, так сказать? И тут самый главный генерал – звёздочек на погонах тьма, и все крупные, со стакан, не меньше – поворачивается ко мне и говорит: «Ты, Вася, на гражданке сварщиком был?» Был, отвечаю. Беда, говорит, у нас, Петрович. Ставка решительный удар нанести решила, гидру фашистскую от Москвы отбросить, а тут налёт. Гитлер, понимаешь, со страху свой люфтваффе на нас наслал. Планы фю… Сталина ковровой бомбардировкой сорвать решил. Пол-Москвы грохнули, но это хрен с ней. В звезду попали.

– В какую? В Сириус? – попытался вклиниться один из уже изрядно окосевших гостей, но ему тоже заткнули рот.

– В кремлёвскую, – обиделся Петрович.

– Неужто вдребезги?! – ужаснулся Николай Семёнович.

– Нет, только один лучик отлетел. Но всё равно… символ!

– Это да! – дружно согласились гости.

– Иосиф Виссарионович, как из бункера вылез, сразу сказал: вся надёжа на Васю. Достать из-под земли живым или мёртвым! Вот меня и достали. Привозят, короче, в Москву, струме?нт дают, маску, держак – и мы полезли.

– Куда?

– На шпиль, конечно! Спереди я с маской, сзади генералы, полковники сварочник на горбу тянут, за ними лейтенанты с золотыми электродами и подносами.

– Золотые электроды?! – ахнул кто-то.

– Конечно, звезда-то золотая! Чем её ещё варить прикажешь?

– А подносы зачем?

– Так брызги ловить! Драгметалл! За каждую упущенную каплю расстрел на месте!

– А-а-а… Ну и как, получилось? – полюбопытствовал Николай Семёнович.

– Спрашиваешь! Я как закончил, самый главный генерал чуть со шпиля не грохнулся.

– Вместе со шпилем? Вот дурак. Зачем он за него брался? – посочувствовала Наталья Васильевна. – Уж я-то знаю, как ты варишь.

– Ты, доча, не пугай великое искусство сварки с варкой щей!

– Так отчего же он чуть не грохнулся? – потребовал у Петровича уточнения зять.

– От удивления. Ну, Вася, говорит, видал асов, но таких… Слушай, у меня тут в именных часах пружинка лопнула, не можешь починить? Часы с руки снимает, крышечкой щёлкает и мне протягивает. Да запросто!

И тут Петрович сделал характерный кивок головой, да такой артистический, что на мгновение все увидели сварщика, опускающего на глаза маску, и начал на глазах зрителей-гостей приваривать невидимую пружинку невидимых часов невидимыми золотыми электродами.

Взрыв хохота был такой, что проходящие под окном в этот поздний час редкие прохожие шарахнулись в сторону.

– Петрович, а тебя наградили хоть чем-нибудь? – прорыдал один из гостей.

Рыдал он из-под стола, не в силах разогнуться.

– Пока нет. У нас в России награды редко находят своих героев. Вот если посмертно – нет проблем. А живые герои, кому они нужны? Слюной исходить от зависти?

– Это точно, – согласился с ним Николай Семёнович.

– Ну у тебя и тесть! Жванецкий отдыхает! – Друг детства, бывший когда-то свидетелем на свадьбе, вытер платочком выступившие на глазах слёзы. – Телевидение б сюда…

– Слышал бы ты непридуманные истории, которые про него меж односельчанами ходят.

– Расскажи!

Друзья вышли на балкон.

– Петрович, а вот… – раздалось за их спиной.

– Так, ребятки, дорожка дальняя, а я с корабля на бал, да после пива…

– Хочу музыку! – заявила Наталья Васильевна, быстро сообразившая, какие проблемы волнуют отца.

Загремела музыка. Захмелевшие гости тут же переключились на новое развлечение. Настало время танцев.

Василий Петрович немедленно рванул в туалет…

– Ты кто?

Василий Петрович медленно поднял голову. Вообще-то он зашёл сюда по малой нужде, но, увидев над собой голову дракона, решил, что можно справить заодно и большую.

– У тебя туалетной бумажки нет? – обалдело спросил он у дракона.

Ойхо задумался. Перед ним на толчке сидел старый джентльмен, которого Алёша представлял ему как самого крутого бойца из всех, кого он когда-либо видел. Более того, сын утверждал, что этому товарищу можно доверять. Раз доверяет сын…

– Пара рулонов ещё осталась, – честно признался дракон, извлекая из воздуха соответствующие аксессуары, – последнее время и хозяйством-то некогда заниматься. Алёша в беде. Помощь нужна.

Василий Петрович выпятил грудь. Даже сидя на толчке, он в этот момент выглядел так представительно, что Ойхо сразу успокоился. Он ещё не знал, чем сможет помочь ему этот лупоглазый старичок, но почему-то был уверен, что поможет обязательно. Не подведёт.

4

Петрович не подвёл. Когда он грохнулся в кресло для почётных гостей, стоящее посредине тронного зала Черномора, с кипой бумаг в руках, хозяин замка не размазал его по стенке лишь потому, что кресло под нежданным гостем треснуло, и последний с пола выдал обороты речи такой изумительной красоты, что Черномор невольно заслушался, на время забыв о своих проблемах. А проблем у него было много. От дражайшей супруги, Манефы Евсеевны, от подружки доченьки разлюбезной Мари де Интимьяк, в девичестве Машки Кубышкиной, так её растак! Кто просил помогать дочке бежать? И на себя ведь всё взяла, не побоялась. Молодец, конечно. Черномор таких отчаянных любил, но Роксана!.. Единственная дочь! Где её сейчас черти носят?

– Ты, собственно, кто? – спросил Черномор пыхтящего на полу старика.

– Из фанеры вы их, что ли, делаете? – сердито ответил вопросом на вопрос пришелец.

– Да вроде карельская берёза, – Черномор почесал в затылке, – только она не знала, что её вот так вот, с размаху…

– Кто не знала?

– Берёза.

– А-а-а… – сообразил странный посетитель и начал озираться, явно прикидывая, куда бы пристроить своё седалище.

В присутствии царя такое себе могли позволить лишь лица очень и очень высокого ранга, не уступающие ему по должности и званию. Черномор присмотрелся внимательнее и начал трясти головой. Платье пришельца могло поставить в тупик кого угодно. Точнее, не само платье, представлявшее собой самую обычную тройку: фрак, жилет, лакированные туфли – типичный английский джентльмен с рязанским прононсом. Но вот расшита эта тройка была так и обвешана такими знаками отличия, что могла поставить в тупик любого специалиста по геральдике. И мальтийский крест, и регалии ордена тамплиеров… а гербы, расшитые золотом и серебром, говорили о том, что пришелец то ли наследник, то ли родоначальник всех королевских домов, которые Черномор знал, плюс ещё нечто… и над всеми довлел символ таинственного ордена дракона, слухи о котором доносились из района Трансильвании. Черномор торопливо щёлкнул пальцами, и обломки кресла слились воедино.

Петрович потыкал пальцем в сиденье. Вроде держит. Хмыкнул, осторожно сел.

– Благодарствую. Ну-с, будем знакомиться?

– Царь, – представился Черномор.

– Очень приятно. Петрович.

– Как?

– Вроде и не старый ещё, а со слухом проблемы, – удивился старичок. – Петровичем меня зовут! – крикнул он громче.

Черномор хлопал глазами и ничего не понимал. С таким титулом ему сталкиваться ещё не приходилось.

– Петрович. Кликуха у меня такая, в смысле псевдоним, я ить, понимаешь, к тебе не просто так, а по поручению.

– Чьему?

– О… О… О…

– Не понял…

– Да погодь ты, не сбивай! – рассердился Петрович. – Ща я лучше по бумажке.

Старик нацепил на нос очки, извлёк из бокового кармана шпаргалку, заботливо заготовленную для него Ойхо, и начал шпарить по ней, в буквальном смысле слова, как по писаному.

– Я есть представитель Генеральной Ассамблеи ООНу специальный агент Интерпола Джемс Бонд, аккредитованный при той же ООНу возглавляемой Отто Юлиевичем Шмидтом… От завернул, зараза! – захихикал Петрович. – Даже я ни хрена не понял.

– Я тоже, – намекнул Черномор, потихоньку начиная закипать.

– Не спеши поперёк батьки в пекло, – дружелюбно посоветовал царю Петрович – я тебе потом растолкую, как сам разберусь. А-а-а!!! Это Ойхо себе такой псевдоним забацал, – догадался старик. – Ну конспиратор! Та-а-ак, что там у нас дальше? – «Джеймс Бонд» зашуршал своей шпаргалкой. – По данным отдела борьбы с международным терроризмом, на территории Незалежной Украины возможно появление особо опасного преступника… Ты чего-нибудь понял?

– Нет, – прошипел Черномор.

– А ещё царь называется, – укорил главу Незалежной Украины Петрович. – Ладно, поехали дальше. Особо опасного преступника, проходящего по нашим сводкам под погоня?лом Соловей-разбойник. Ранее тусовался в Муромских лесах, пока его не переманил к себе глава «Аль-Каиды» некто Задо?хлик Невмеру?чий, он же Кощей, он же Кощей Бессмертный. В последнее время специализируется на похищении девиц царских кровей – то ли для пополнения гарема своего хозяина, то ли для психологической обработки с целью превращения их в смертниц-камикадзе.

– Это как? – Черномор теперь был весь внимание. Имена Соловья-разбойника и Задохлика Невмеручего говорили ему о многом.

– Это просто. Обвешают такую девицу тротилом или гранатами… ну по-вашему, разрыв-травой, подойдёт она к тебе, ручки раскинет, папочка, скажет, обними, а сама за чеку – раз!

– И?

– Что – и? Ни от дочки, ни от замка твово, ни от тебя ничего не останется. Понял?

– Кошмар!!! – до Черномора дошло. – Да я его, гниду… Принцесс красть!!!

Это был тот самый момент, которого Ойхо с Петровичем и ждали.

– Не только принцесс. Он ещё и царевен ворует. Вот, кстати, последняя жертва.

Василий Петрович вытащил из бокового кармана свёрнутую вдвое бумажку, не разворачивая протянул Черномору и деликатно отвёл глаза. Черномор развернул и взвыл так, что задрожали стены. Цветной принтер у Ойхо был очень качественный, высшего класса. Он отразил все умопомрачительные подробности прелестного тела Роксаны, нёсшейся к шалашу в пикантном наряде из собственной кожи. Вид мчащегося на неё с видом загонщика Соловья, тоже абсолютно голого, с пыльным мешком в руках, довершал картину. Ойхо благоразумно выбрал снимок, на который не попал ещё один нудист, только начинавший в тот момент делать спринтерский забег от озера.

Так вот, за поимку особо опасного преступника глава нашей миссии предлагает сто мешков золота…

– Убью… – На Черномора было страшно смотреть.

– А вот это делать не рекомендуется, так как все похищенные царевны и принцессы находятся у его хозяина, а где этот хозяин схоронился знает только этот гад, Соловей-разбойник. Я только что от Еремея, – доверительно добавил Петрович, – так вот, у него сын пропал. Есть подозрение, что Кощея гасить пошёл и не вернулся. Так Еремей двести мешков за Соловья обещался нам выплатить.

– Да я триста дам!

– Сто, плюс двести, плюс триста, – зашевелил губами Петрович, – значится, шестьсот мешков. Так и запишем… Слышь, Ойхо! Правь на шестьсот!

– Уже правлю, – раздался в воздухе голос дракона.

– Во, – Петрович протянул Черномору кипу бумаг, – распорядись, чтоб на всех столбах развесили, а как поймаете, волоките этого террориста в нашу миссию ООНу которая временно располагается в замке Ойхо. Да, и триста мешков с собой захватить не забудьте.

Черномор кивнул.

– Эй, Змий Зелёный, вытаскивай, я закончил!

Представитель Интерпола растаял в воздухе. Черномор тупо смотрел на кипу бумаг с броской надписью «РАЗЫСКИВАЕТСЯ ОСОБО ОПАСНЫЙ ПРЕСТУПНИК!». Портрет Соловья в ответ не менее тупо таращился на царя Незалежной Украины. А под портретом шустро щёлкали цифры. Как только они достигли шестисот мешков, отсчёт остановился.

– Поднять Черноморский флот! – взревел Черномор, выходя из ступора. – Чем занимаются мои подводники, когда Родина в опасности?!

Где-то далеко от центра Незлежной Украины, повинуясь зову главкома, в чешуе, как жар горя, тридцать три богатыря вышли из воды, наводя ужас на крымских татар, пустившихся в паническое бегство.

5

Покинув свою «камеру», Яга двинулась на доклад к работодателю. Рядом семенил гном с бланками стандартных договоров и чернильницей наготове. Прораб явно действовал по принципу: куй железо, неотходя от кассы. Его поведение навело ведьму на мысль.

– Слушай, вы, гномы, ведь подземные жители?

Гномик утвердительно кивнул.

– И всю жизнь ходы роете?

Гномик кивнул ещё раз.

– А ходы ваши далёко тянутся? За пределы владений Кощея выходят?

Гномик презрительно фыркнул.

– Наши ходы идут до Московии, замка Черномора, Голштинии…

Гномик перечислял долго. Глаза ведьмы становились всё круглее и круглее. Окончательно сразило Ягу сообщение о последнем достижении маленького народца – подводном туннеле через Ла-Манш, обеспечившем им выход на Туманный Альбион.

– А к замку дракона Ойхо ход есть?

– Есть.

– А не сможешь ли ты за отдельную плату…

Гномик радостно выдернул из кипы бумаг бланк дополнительного соглашения.

– Нет-нет, – остановила его Яга, – Кощею об этом знать необязательно, хотя платить всё равно будет он. Проведём это как накладные расходы. Скажем, захотелось его пленнице отведать сала с ридной Украины. Дорожка дальняя, ну и так далее. Мешков на пять потянет?

Гномик расплылся до ушей.

– Ну-ка, чистую бумажку. – Яга торопливо набросала инструкции для дракона, после чего лихо подмахнула очередной разорительный для Кощея бланк и возобновила свой путь.

Гномик тщательно изучил её творение. Кое-что ему не понравилось. Почесав в затылке, он старательно замарал несколько строк, поставил на это место жирную кляксу и, довольно хмыкнув, испарился.

– Ну?! – ринулся навстречу Яге Кощей, не успела та переступить порог.

– Всё вызнала, – успокоила его ведьма, – кто, что, зачем и почему. Красотка наша… в смысле твоя с потрохами. На всё готова, лишь бы её ненаглядный сюда пришёл. Я девицу с собой поселила, присматривать буду. В одиночке царевну держать смысла нет. Да, насчёт нарядов распорядись. Что за безобразие! Наследница трона в какую-то пыльную штору кутается!

– Да распоряжусь я! – отмахнулся Кощей. – Кто, кто её возлюбленный?

– Сядь!

– Сел.

– Держись крепче.

– За что?

– За что хочешь.

– Да не тяни ты!!! Кто её возлюбленный?

– Ойхо.

Если бы Кощей, повинуясь натиску Яги, не сел перед этим на пол, точно упал бы.

– Эк тебя, – расстроилась Яга.

– Не верю, – просипел Кощей, пытаясь подняться.

– Тоже мне Станиславский нашёлся. Верю, не верю… тут тебе не драмтеатр.

– Он же дракон!!! – завопил Кощей. – Животное! А она…

– Сильных любит! Это животное, может, тебе в магии не уступает!

– Но ящер ведь! Как можно?! Куда катится молодёжь?! – схватился за голову Кощей. – Я, бог, и то себе такого не позволяю.

– Это ты у нас такой правильный, а вот другие боги…

– Какие ещё другие боги? – взметнулся с пола бессмертный злодей.

– Хотя бы греческие. Хочешь, расскажу тебе о Минотавре? Ох, его папаша с мамашей оторвались! Гены с хромосомами тоже. Такое забавное чадо получилось…

Подобными историями из мифов древней Греции Ягуся была начинена под самую завязку, и она выдала их оптом, сразу и не задумываясь. Да так красочно и с такими подробностями, что к концу её рассказа в замаслившихся глазах Кощея появился нездоровый блеск.

– Любопытненько… – пробормотал он, начиная оглядываться.

– Эй, – ведьма пощёлкала перед его носом пальцами, – здесь козликов нет.

– Так, с этой развратницей всё ясно, – опомнился Кощей.

– Угу, – согласилась ведьма.

– Теперь о драконе. Нужно, чтоб он тоже любовью пылал. Без этого ничего не получится.

– Пылает, да ещё как! Знаешь, почему он с Вионой расстаться решил? Третий лишний!

– Вот старый развратник! – восхитился Кощей. – Ладно, иди за красотой нашей приглядывай, береги её как зеницу ока! Остальное я беру на себя.

Оставшись один, Кощей дал пару кругов по кабинету, азартно потирая руки.

– Процесс пошёл! Ну-ка посмотрим, никто лишний о новом убежище не пронюхал? Лишние нам здесь не нужны. Только Ойхо…

Расстелив на столе свою детскую карту мародёров, бессмертный злодей начал выискивать врагов. Что-то ему в ней не понравилось.

– Ишь упрямые какие!

Две подозрительные группы двигались в сторону его резервной базы. Может, случайность, а может… По крайней мере, личности ему были до боли знакомые. Первая группа состояла из одной-единственной точки, но то, что это именно группа, красноречиво говорила надпись под ней. И судя по этой надписи, царевич Елисей ехал верхом на Вервольфе Вольфовиче, который, соответственно, оседлал Чёрного Рыцаря Смерти.

– Опять эти цирковые номера! – рассердился Кощей.

Вторая группа была гораздо многочисленнее и, самое главное, опаснее! В ней появился неведомо откуда взявшийся царевич Алексей.

– Кто такой? Почему не знаю?

И этот Алексей ехал верхом на принцессе Вионе, в окружении странных личностей: кота Васьки и джигита Ары, ехавшего на джигите Вано. Вот они затормозили на болоте…

– Ну-ка, ну-ка… Буль-буль?

Однако упрямая команда с карты не исчезала. От неё лишь отделился джигит Ара и понёсся куда-то в сторону.

– Соловей! – сердито рявкнул Кощей. – Иди сюда!

– А ты драться не будешь? – Соловей сунул голову в кабинет и тут же получил от хозяина по загривку.

– Опять чего-нибудь у гномов подписал?

– Нет, – обиженно засопел Соловей.

– А-а-а, ну извини. Да ты проходи, проходи, не бойся, я тебе сейчас инструкции давать буду.

– А это не очень больно?

– Пока нет. Значит, так: сначала ты направишься к Ойхо и объяснишь ему дорогу до этой базы. Понял?

– Нет.

– Это не для средних умов. Затем подстраиваешь всякие ловушки и бяки вот этим вот настырным товарищам. – Палец Кощея ткнул в карту мародёров. – Используй вариант «А». Он самый надёжный. Чтоб весь стандартный набор на себе опробовали! Меч-кладенец, Сивка-Бурка и так далее. Чтоб, значится, всю дорожку лохов прошли аж до самого дуба с сундуком. О том, что там иголка липовая, кроме меня и магрибского колдуна, никто не знает.

– Я знаю, шеф.

– А вот это ты сказал напрасно, – расстроился Кощей, – кто много знает, долго не живёт. Кем я тебя теперь заменю, остолоп?

Под каменным столом, за которым проходила эта неспешная беседа, что-то зашуршало. Оттуда выкатились два гномика со свитками в руках. Освидетельствовав физиономию Соловья, они сверили его фейс с портретами на свитках, радостно пискнули и, дружно завопив: «Чур, он мой! Я его первым нашёл!» – вцепились в разбойника и начали тянуть в разные стороны. Соловей, здоровенная орясина, недоуменно смотрел на потуги малышей, пытаясь въехать: чего от него хотят? Первым сообразил Кощей и, взяв одного из гномиков за шкирку, начал отнимать у него свиток.

– Отдай, – заверещал гномик, – это моё!

– Уже не твоё, – возразил бессмертный злодей, завершая экспроприацию.

Гномик в отместку сердито цапнул его за палец и, пока Кощей тряс укушенной рукой, нырнул обратно под стол. Второй гномик не стал ждать развязки и юркнул следом.

– Вконец обнаглел маленький народец! – рассердился Кощей, разворачивая бумагу. – Слушай, да это ж ты… Шестьсот мешков золота?! Я б за тебя гроша ломаного не дал!

– Не ценишь ты меня, шеф, – закручинился Соловей.

– Ну почему… уже начинаю… Я вот думаю: может, сдать тебя? А что, властелином мира стану – и сдам. Шестьсот мешков-то, они не лишние. Ну не дуйся, не дуйся, шучу…

И тут какая-то мысль заставила Кощея нахмуриться. Несколько мгновений он сидел, молча пережёвывая её, а потом стал чернее тучи.

– Так… пшёл вон! Мне подумать надо. – И, не дожидаясь, пока Соловей выйдет из кабинета, подскочил и начал нарезать круги вокруг стола с бешеной скоростью. Так ему было легче думать.

Флегматично пожав плечами, разбойник вышел из кабинета, чуть не сбив с ног Ягу, старательно подслушивавшую под дверью, за что от неё же ещё раз схлопотал по загривку. Как только дверь за Соловьём закрылась, Кощей разразился гневной тирадой:

– Позор! Куда катится мир! За какого-то зэка, отморозка, мозгов ноль, шестьсот мешков золота! Принцессы влюбляются в драконов! На меня, бога, наезжает какой-то жалкий колдун из Магриба! Плевать я хотел на его миллионолетний стаж! У меня, может, больше! Пусть спасибо скажет, что я забыл, когда родился… а то бы как дал! И вообще, какой псих создавал этот мир? Печёнками чую шизик! Больной на голову со всех сторон! Так, где мои гениальные мозги? – Кощей затормозил, с грохотом выдвинул ящик письменного стола, потом опомнился: – Чегой-то я? Здесь они, родимые, здесь! – Он шлёпнул ладошкой по своей мудрой лысой голове, сел за стол и уставился на карту мародёров. – Напряжёмся и попытаемся проанализировать ситуацию. Обмен заложниками сорвался. Я не получил яйцо, колдун – Виону. Так почему он меня сразу не размазал? Бои-и-ится… за ауру её боится. Да и я, не будь дурак, на резервной базе схоронился. Опять же обмен не лично производили. Он ученика какого-то подослал…

Кощей оцепенел, уставившись на карту. Сразу-то он этого не разглядел… Под джигитом Вано в болоте барахтался не кто иной, как ученик магрибского колдуна. Непонятно только, почему карта указывала его в скобочках, но дело не в этом! УЧЕНИК МАГРИБСКОГО КОЛДУНА!!! Вот она, разгадка!

– Так-так-так, – забормотал Кощей, вновь сорвавшись с кресла, – на старом месте меня не нашёл, решил на разведку ученика послать. Заодно и потренировать его. Видать, спешить товарищу некуда. Миллионы лет позади, а сколько их ещё впереди… – Кощей завистливо вздохнул. – Ладно. Ты хитёр, а я хитрее. Топайте, родные, топайте по ложному пути. Скоро заработает мой гениальный план, а там… Яга!!! – оглушительно заорал бессмертный злодей.

Ведьма немедленно сунула в дверь нос.

– Ну чего разорался?

– Как это ты так быстро? – удивился Кощей.

– На помеле, – отрезала Яга, входя. – Выкладывай: зачем звал? Некогда мне тут с тобой! Делов куча.

– Писать умеешь?

– Совсем склеротик стал. Забыл, что ль?

Кощей отмахнулся.

– Вот тебе бумажка хорошая, глянцевая… Он перевернул листовку изображением Соловья вниз, старательно разгладил её и пододвинул к ведьме чернильницу с гусиным пером. – Пиши для Соловья инструкцию. А то он тупой, как дерево, – вечно всё пугает.

– Сам бы и написал.

– От глупая женщина! Мне ж светиться нельзя!

– Ну-ну.

– Значит, так…

Яга быстро строчила пером по листу, разжёвывая коварные планы Кощея для дубоголового Соловья и параллельно напряжённо анализировала ситуацию: «Что-то здесь не то. Яичко, что я у него триста лет назад свистнула, пустым оказалось. Он думает, оно у колдуна магрибского, так нет ведь его, – фикция… Алёша его выдумал. Значит, где-то здесь припрятано. Либо… А вдруг по рассеянности на ложном пути настоящее припрятал? Не подделку? С него станется… Или мозги мне парит… проверяет… Гасить гада надо, пока тихий да смирный передо мной сидит… – Ведьма нащупала свободной от писанины рукой в складках платья нож. – Яд на лезвии хороший, но триста лет назад ведро в него вбухала не помогло, и потом… вдруг всё это Алёшенькой подстроено, а я планы его срываю? Не-е-ет, надо сначала с сыночком связаться».

– Всё написала, старая?

– Спрашиваешь! – воскликнула Яга, лихо ставя жирную кляксу в конце инструкции. – Подпишись.

Кощей поставил не менее лихую закорючку, старательно выведя рядышком с подписью: Кощей Бессмертный.

– Ну у тебя и почерк! Давай сюда Соловья! – И Кощей решительно треснул ладошкой по столу.

Яга выскользнула за дверь и застыла в изумлении. Два гномика деловито разматывали сеть, выразительно поглядывая на разбойника, который с недоумением наблюдал за их манипуляциями. Похоже, они пришли к консенсусу и решили поделить гонорар на двоих.

– Это потом, – решительно пресекла их поползновения Яга, придя в себя. – Соловей, тебя шеф дожидается.

Разбойник направился к кабинету. Гномики дёрнулись было следом, но ведьма их перехватила. Оттащив подальше от дверей, за которыми скрылся Соловей, деловито спросила:

– Алёшу, сынка моего, найти сможете? Связь нужна. Экстренная.

– Экстренная не получится, – не менее деловито ответствовали гномики.

– А срочная?

– Тоже. Нам его ещё найти надо.

– Ладно. Как найдёте, немедленно сообщите, не обижу.

В руки ей ткнулся молниеносно составленный договор. Яга окинула его взглядом.

– Обалдели? Да я так перед налоговой не отчитаюсь.

– Что такое налоговая? – немедленно насторожились гномики.

– В данном случае – плешивый наш.

– А-а-а…

– За связь с Алёшей Кощей ни гроша не даст, – пояснила ведьма, – давайте так… – Ягуся несколько мгновений сосредоточенно думала, а потом начала излагать: – Срочно требуются финансы на поиски скромной, надёжной камеристки, согласной по совместительству подрабатывать подружкой царевны Роксаны для чисто бабского трёпа… Записали?

– Угу.

– …А то от скуки и безделья у неё может испортиться цвет лица, после чего красота увянет, и наш гениальный план поделить мир поровну (пятьдесят один процент мне, сорок девять тебе) загниёт на корню. Записали?

Гномики дружно кивнули.

– Вот это другое дело. Под таким соусом я спокойно подпишусь.

Пока Яга обрабатывала гномов, Кощей пытался достучаться до Соловья, задумчиво глядевшего в потолок. Разбойник всё никак не мог сообразить: что в нём такого ценного, что за него дают целых шестьсот мешков? В конце концов нетерпеливый злодей в третий раз за этот день отвесил бедолаге затрещину и, заметив, что глаза последнего на мгновение сфокусировались, торопливо приступил к инструктажу:

– Так как физиономия твоя засвечена, будешь работать под прикрытием. Понял?

– Э-а, – отрицательно мотнул головой разбойник.

– Сейчас поймёшь. Где-то тут у меня было… – Бессмертный кинулся к тяжёлому кованому сундуку, стоящему в углу кабинета, откинул крышку и начал лихорадочно рыться внутри. – О! То что надо!

Он собственноручно подвязал на чёрную щетину Соловья волнистую белоснежную бороду, приклеил пышные седые усы, напялил сверху чалму. – Вот, то что надо! Будешь почтенный Мурза-бей. Повтори!

– Му… Мо… Морду бей?

– Тьфу! Бестолочь! Нет, эта легенда не пойдёт.

Содрав с Соловья чалму, Кощей натянул на буйную шевелюру своего помощника парик под цвет бороды и закрепил его серебряным обручем с крупным рубином в центре.

– Тебе ведь после дракона к волхвам идти, вот волхвом и будешь. Постарайся за своего сойти. Эти дурачки, что за моей смертью в поход пошли, мимо старцев не пройдут. Но сначала, не забудь, к дракону заглянешь. Скажешь, что его любимая у меня, что встретиться, мол, надо. До нашей базы для него зелёный коридорчик организуешь… нет, этим я сам займусь. А твоя задача эту толпу, – Кощей ткнул пальцем в карту мародёров, – по ложному пути направить. На. – Он сунул в руки разбойнику лист плотной глянцевой бумаги, исписанный корявым почерком Яги.

Разбойник прищурил глаза, пошевелил губами, перевернул лист, с удовольствием обозрел свою бородатую физиономию на обороте, похлопал глазами на циферки и расплылся.

– Чтоб выучил наизусть! – вернул его на грешную землю Кощей. – И не забудь: сначала дракон, потом волхвы, потом…

Соловей слушал невнимательно. Перед его мысленным взором сверкали золотые водопады, которыми истекали вожделенные шестьсот мешков.

6

– А-а-а! Спасите! Помогите!

– Васька, заткни пасть.

Алёша корягой пытался дотянуться до ветвей чахлой берёзы, росшей на краю болота, в которое они погружались всё глубже и глубже. Берёза, по всей видимости, не желала погибать вместе с этой троицей и нервно отдёргивала ветви.

– Это не я, это твоя палка орёт.

– Коряги не орут…

И тут до Алёши дошло, что это действительно орала коряга, извиваясь всеми своими узловатыми веточками.

– А-а-а! Я не коряга! Я лесовик! А-а-а! Спасите! Помогите!

– Ну чего шумишь? Подумаешь, тонем! Сейчас до берёзки дотянусь, хватайся за неё, и все выберемся.

– А-а-а! Не выберемся! Сейчас Чмок придёт!

– Какой Чмок?

– Чудище болотное!

– Так чего орёшь? Внимание привлекаешь?

– И то правда, – согласилась коряга, – и чего всполошился? Я-то ить не потону, потому как повышенной плавучести, а вам, бесстыдникам, туда и доро…

– Тихо!

Лесовик послушно заткнулся. Все насторожились. Со стороны болота до них донеслись странные звуки: чмок… чмок… чмок… С каждым разом это «чмок» становилось всё громче и громче.

– А-а-а! – вновь заголосил лесовик. – Он уже зде-е-есь! Теперь ничего не поможе-е-ет!!!

– Я живым нэ сдамся! – Вано сверкнул белками глаз, выдёргивая из болотной жидкости руку с кинжалом. – Сам зарэжусь!

Чмок! Чмок!! Чмок!!! Последнее «чмок» взметнуло в воздух тело гигантской жабы, с трёхэтажный дом величиной. До утопающей троицы она не дотянула метров трёх, не больше. Поднятая её телом волна вышвырнула команду Алёши на берег вместе с илом, тиной и болотной жижей. Друзья вмиг оказались под прикрытием деревьев.

– А говорил, не поможет, – похвалил лесовика Алёша, отплёвываясь грязью, – выходит, не зря орал.

– Спрашиваешь, – сразу напыжилась коряга, – я в этом лесу повадки всех чудищ знаю. Теперь оно нас не достанет. Чмок из воды никогда не выходит. Мазила!!! – Лесовик изобразил своими веточками-руками «нос» жабе. – Как был ты Чмо, так Чмом и остался!

В ответ из пасти жабы вылетел длинный раздвоенный змеиный язык. Друзья кубарем полетели на землю.

– Опять промазал!!! – захлёбываясь от восторга, завопил лесовик.

Захваченный языком Чмока болотного, затрещал дуб. Корни, с ляжки быка толщиной, лопнули, и дерево вместе с огромным комом земли улетело в болото.

– Тикаем! – всполошился Васька.

– Первый случай, когда я с тобой полностью согласен, – не стал возражать Алексей.

– Ну куда же вы-ы-ы… – заплакала жаба и в сердцах хлестнула по поверхности болотной жижи длинным зелёным кнутом, увидев, как засверкали пятки удирающей во все лопатки троицы. – Ну почему меня никто не любит?

Алёша, отбежав на безопасное расстояние, остановился.

– Любовь надо заслужить, мадам.

– Я не мадам, я эта… мсьё…

– Прошу пардона, но на мсьё это тоже распространяется.

– Да как я эту любовь заслужу, если от меня все сразу разбегаются? Раньше, когда маленький был, ещё ничего. Шлёпаю себе по болоту, мама с папой умиляются: «Ах, какое у нас Чмо растёт! Какие лапки, какой ротик! Давай его так и назовём: Чмо Болотное!»… – Слёзы брызнули из глаз жабы.

– Ну а потом? – сочувственно спросил Алексей.

– А потом, как подрос, умиляться некому стало. Как-то водички спросонок попил поутру – чмок! – а там, оказывается, мама с папой плавали. Они ведь у меня такие маленькие стали… потом. – Гигант зарыдал ещё громче. – С тех пор меня уже Чмом Болотным не зовут. Только Чмоком. Ну почему меня никто не любит? Я про это даже стих сочинил.

– Давай паслюшай, а? – предложил Вано, стирая пучком травы грязь с лезвия кинжала.

– Давай, – не стал спорить Алексей.

Чмок открыл пасть, задрал морду кверху и заунывно, с надрывом заквакал:

Кажный зверь другую зверю любит.
Кажной звери хочется любви.
Кто ж мине, беднягу, приголубит?
Кто прижмёт к своей большой груди?

– Ну как? Здорово?

– Здорово. Пушкин отдыхает, – успокоил Чмока Алёша, – Лермонтов рядом не стоял, а Маяковский даже не лежал, а вот насчёт груди проблема.

– Какая?

– Большая. Чтоб тебя обнять, такая грудь нужна – о-го-го! А если ты, скажем, меня обнимешь, то мне будет у-гу-гу.

– Знаю, – понурился Чмок. – Тут недавно дракончик пролетал… ма-а-аленький такой… весёлый… о трёх головах.

– Ну? – насторожился Алексей. Он кое-что слышал о своём трёхголовом дяде от папы.

Чмок горестно вздохнул и поднял лапу с зажатым в ней кнутом.

О господи!

То, что Алёша принял поначалу за кнут, оказалось оторванным у самого основания драконьим хвостом.

– Держите меня трое! – взбеленился Алексей. Вано с котом и лесовиком вцепились в авантюриста. – Сожрал?!

– Не, – Чмок с сожалением вздохнул, – я с ним это… поиграть хотел… вы ему хвостик верните, ежели по пути… – Зелёный хвост под тонну весом шмякнулся у ног Алёши. Жаба с трудом развернулась. – В гости пусть заходит… о поэзии поговорить там…

Чмок!!! Чмок!! Чмок!

– Значит, живой… – с облегчением выдохнул Алёша, поворачиваясь к лесовику. – Да-а-а… забавные зверушки в ваших лесах водятся.

– Ты ещё дракончика не видел, – захихикал леший, – вот кто действительно забавник!

Алёша с натугой поднял хвост в самой тяжёлой, толстой его части. Вано поспешил ему на помощь, обхватив хвост посередине. Васька сделал вид, что тоже при делах, и навалился сверху на самый кончик.

– Где живёт, знаешь? – спросил юноша лешего.

– Вон там. – Лесовик ткнул корявой ручкой в противоположную от болот сторону.

– А-а-а! Помогите! Спасите! – сразу донеслось той стороны.

Алёша посмотрел на кота.

– Опять не ты?

– Опять не я.

Юноша перевёл взгляд на лешего. Тот молчал, забавно хлопая маленькими глазками-бусинками из-под зелёненьких листиков-бровей.

– А кто опять?

– Дракончик, – хихикнул лесовик, – маленький… но я с вами не пойду. И не просите!

– Нужен ты нам. За мной!

Команда Алёши, потрусила в сторону звуков. Сгибались, правда, только Алёша и Вано. Васька предпочёл заняться туалетом. Удобно устроившись на кончике драконьего хвоста, он принялся вылизывать свою драгоценную шкуру.

– А-а-а!

– Спасите!

– Помогите!

– И чего орут? – презрительно фыркнул Васька. – Можно подумать, их режут.

– Не каркай! Поднажмём! – скомандовал Алёша.

Его дружная команда поднажала. Разгон они взяли такой, что не заметили, как пролетели лес и с размаху чуть не вляпались в серую, мрачную скалу, вплотную примыкающую к дубраве. К счастью, пещера, расположенная в этой скале, имела довольно широкий вход. В неё-то вся троица и ввалилась.

– Спасите!

– Помогите!

– Помираю!

Внутри пещера была ещё более серая и мрачная, чем скала снаружи, и на её сером, мрачном полу лежала туша гигантского трёхголового дракона. Туша лежала на спине, конвульсивно дёргая всеми четырьмя лапами, а по её животу в поисках спасения носился маленький серый клубочек, преследуемый попугаем. Пернатый джигит яростно размахивал кинжалом, пытаясь пригвоздить проводника к зелёным ромбическим пластинам, не обращая внимания на вопящего в три глотки дракона.

– Спасите!

– Помогите!

– Я щекотки боюсь!

– Фу-у-у, – с облегчением выдохнул Алексей, сбрасывая на пол хвост, – я уж думал и впрямь убивают.

Клубочек скатился с дракона, промчался мимо Вано и нырнул за пазуху к Алёше.

– Зарэжу!!!

– Ара! – перехватил друга джигит. – За что ты его?

– За Вано! Закон гор знаэшь, да?

– Ара, я живо-о-ой.

– Ничего нэ знай! Кровный мэсть!

Пока Вано успокаивал Ару, Алёша пытался успокоить дракона. Задача оказалась непростой.

– Дядь, а дядь…

– Гы-гы-гы… Племяш! – закатилась правая голова.

– Ну Ойхо учудил! – заржала средняя. – Я б такого уродить хрен додумался.

Левая голова приподнялась над тушей, окинула взглядом Алёшу и рухнула.

– Умора! У него хвоста нет!

– Зато у тебя их теперь два! – рассердился юноша, швыряя лежащий у его ног хвост в хозяина пещеры.

– Гы-гы-гы… – нашла новый повод для веселья правая голова, – хвост!

– Умора! Ещё один! – обрадовалась средняя.

– Давай его куда-нибудь пристроим, – предложила левая.

Радуясь новой забаве, трёхголовый дядюшка Алёши начал пристраивать хвост.

– Не, два хвоста рядом не помещаются, – категорически заявила средняя, и дракон попытался воткнуть оторванный Чмоком хвост в свой пупок.

– А чё, прикольно!

И все три головы радостно заржали.

– Слюшай! Зачэм мы хвост тащил? – Вано почесал затылок, отчего папаха съехала на лоб.

– Честно говоря, не знал, что они у драконов так быстро отрастают, – признался Алёша, – папа на моей памяти ни разу хвоста не лишался.

Действительно, новый хвост мало чем отличался от старого. Разве что тем, что сидел на положенном ему от природы месте, а не на пупке.

– Да-а-а… весёлый у меня дядюшка, – хмыкнул Алёша. – Неудивительно, что папа меня сюда никогда не брал.

– Он тебя не потому сюда не брал, – фыркнул Васька.

– А почему?

– Атмосфера здесь нездоровая. Думаешь, зря твой папа пещеру в свинец закатал?

Алексей посмотрел под ноги, и только тут до него дошло, что вся внутренняя поверхность апартаментов его дядюшки выложена тяжёлыми свинцовыми плитами.

– Это чтоб братан его трёхголовый смеялся поменьше, – пояснил кот.

– Мать моя женщина! – всполошился Алексей. – Никак радиация! Уран. Точно… урановое месторождение. Надо отсюда когти рвать, пока тоже хихикать не начали.

– Слышь, племяш, а ты такой же прикольный, как и тот придурок, что недавно нас посетил, – радостно сказала левая голова – на тебя похож жуть!

– Уй мы катались над ним, – подтвердила правая, – уй катались! А он нам всё по морде норовил!

– Хи-хи… а мы щекотки боимся жуть! – сияя от счастья, сообщила левая.

– Нам предсказание было, – выдала страшную тайну средняя, – что мы когда-нибудь со смеху помрём. Так что пальчик нам не показывать!

Дракон строго погрозил Алёше своим когтем-ятаганом, а его средняя голова уставилась на него и начала ржать.

– Дядь, ты это кончай! Уж на что у тебя шкура дубовая, и то три головы из плеч растёт. Недосуг нам тут лясы точить да рентгены глотать, Говори по-быстренькому: как Кощея найти?

– А хрен его знает! – дружно проскандировали головы.

– Это тебе к старцам надо идти, к волхвам, – подсказала левая, – они всё знают!

– У них какой-то сейшен скоро будет, – добавила правая, – слёт ветеранов. То ли тех, «кому за, то ли тех, «кому после». Не помню.

Алёша повернулся к ней.

– А ты откуда знаешь?

– Старец от них к нам приходил, – выдвинулась вперёд средняя, – новенький, наверное. Борода седая, посох в руках, всё по уму, короче, только говорил почему-то по бумажке… и по слогам.

– И что же он говорил?

– Да вот про сейшен и говорил. Только добираться до них далеко. Старец-то, – радостно крикнула левая, – в ладошки хлоп – и там, а вам ехать у-у-у… Этот-то придурок, который на тебя похож… гы-гы-гы… на лохматой собаке ехал. Ух и ругалась она классно! Я столько новых слов узнал!

– Ну-ка, ну-ка, изобрази, – попросил Алёша.

– Подонки!!! Все вокруг подонки, кроме меня!!! – заголосила правая.

Алёша с Васькой понимающе переглянулись.

– Дядь, подкинь нас до старцев. Тебе это раз плюнуть.

– О чём речь, племяш? – радостно согласилась правая голова.

– Только не получится, – не менее радостно сообщила левая.

– Двумя хвостами рулить несподручно, – пояснила средняя, – обязательно грохнемся.

– Так это ж прикольно! – засмеялась левая. – Представляете, с размаху ка-а-ак…

– Я с ними не полечу. – Шерсть на загривке Васьки встала дыбом.

– И правильно, – одобрила правая голова, – это ж у чёрта на куличках! А тут грибочки, берёзки…

– Опушки… ностальгия замучает, – согласилась левая.

– А давай пойдём лягву на этот хвост ловить! – загорелась средняя. – А чё, прикольно!

– Слушай, приколист, – опять начал сердиться Алёша, – ты нам хотя бы лошадок добыл!

– Где ж я тебе их в лесу найду? – захлопала глазами средняя голова. – Хочешь, мы тебе таких же, как у того придурка, что на тебя похож, найдём? – предложила правая.

– Хочу, – немедленно согласился Алексей.

– Вперёд! Заодно и удилище срежем, – сказала левая, а дракон взмахнул оторванным хвостом, – и пойдём Чмока ловить!

– А на что? – поинтересовалась правая.

– На живца, – не задумываясь, ляпнула средняя.

Все три головы дракона дружно зашевелили ноздрями и потянулись к гостям. Васька дико взвизгнул. Ара выхватил кинжал.

– Слюшай, Вано, можно, я его зарэжу?

– Тихо, тихо, тихо, тихо! – заторопился Алёша, поднимая руки. – На живца никто ловить не будет. Рекомендую новый, прогрессивный метод – на блесну.

– Здорово! – восторженно завопила правая голова. – А это что?

– Ну это такая штука… из металла… – Алёша задумался. – Короче, как в болото шваркнешь, мало не покажется: всё вверх брюхом всплывёт.

Дракон недолго думая выдрал из стены тяжеленную свинцовую плиту.

– За мной! – скомандовала средняя голова, и вся толпа вывалилась наружу.

– Сейчас мы лохматых в оборот возьмём, – сообщила правая.

Алёша не возражал. Ему не терпелось свалить из этого места куда подальше и поскорее добраться до старцев, которые должны были вывести его на след Кощея. Дракон, не мудрствуя лукаво, подошёл к ближайшей сосне и с корнем выдрал её из земли.

– Классная уда будет! – возликовали все три головы и начали прилаживать к стволу хвост.

– Дядь, ну не орал бы ты так – взмолился Алексей. – Всех волков распугаешь, на чём нам тогда до старцев добираться?

– Куда они денутся, – лихо махнул удой дракон, – их уже сюда гонят.

– Кто?

– Мишки, – лаконично сообщила правая голова.

– Плюшевые, – хихикнула левая.

– Гы-гы-гы, – закатилась средняя.

Затрещал лес, и перед командой Алёши появилась трясущаяся от страха стая волков. Их было штук сорок, не меньше, а за ними меж деревьев покачивались на задних лапах «плюшевые» мишки. Это были явно уроженцы леса-мутанта. Гризли перед ними выглядел бы котёнком.

– А ты силён, дядя… – с уважением присвистнул Алёша.

Однако дядя при виде новой забавы только отмахнулся. Сграбастал за шкирку самого крупного волка, поднял его.

– Эй, обормот!

– Я не обормот, я вожак, – заскулил по-щенячьи волк.

– Мы всех оборотней обормотами называем, – пояснила волку средняя голова.

– Так прикольней, – добавила левая.

Дракон пощекотал оборотню живот когтем-ятаганом и правой головой вопросил:

– Наживкой хочешь быть?

Волк закатил глаза и обвис безжизненным кулём.

– Как ты думаешь, – обратилась средняя голова к Алёше, – эта тупая лягва на такого живца клюнет?

– Вряд ли, – засомневалась левая, – квёлый он какой-то. Надо другого подобрать.

Лапа дракона разжалась, и вожак рухнул на землю.

Юноша понял, что пора дело брать в свои руки, вышел вперёд и обратился к стае:

– Значит, так, уважаемые. Есть альтернативный вариант. От роли живца освобождается тот, кто отвезёт нас к старцам. Желающие – шаг вперёд!

Какой там шаг! Вся стая сделала гигантский прыжок, и не успели наши герои опомниться, как оказались на спинах оборотней, которые со всех лап неслись прочь от пещеры развесёлого дракона. Впереди всех летел мгновенно очухавшийся вожак с гордо восседающим Васькой на хребте, сзади – Вано, Алёша и попугай. Ару несло сразу двадцать волков. Они обмахивали его ушами, хвостами и другими частями тела. Каждый старался доказать, что он очень нужен. Они постоянно оглядывались: не преследует ли их дракон? И, так как забег происходил сквозь всё тот же лес-мутант, вляпывались в деревья и стекали на землю по его стволам. Вскоре от сорока волков осталось лишь только четыре. Счастливчикам, на чьих хребтах восседала команда Алёши, оборачиваться нужды не было. Лихие скакуны выскочили из леса и понеслись по едва заметной тропинке вдоль кромки болот.

– Эй, племяш. А на блесну-то ещё прикольней, чем на живца!

Алёша повернул голову. Трёхголовый дядюшка летел на бреющем над поверхностью тухлой воды.

– Тпррру-у-у!!! На это стоит посмотреть.

Волки не осмелились ослушаться.

– Ийех!!! – Дракон азартно взмахнул своей удой.

БУХ!!! Шестисоткилограммовая блесна смачно плюхнулась в болото.

– Недолёт! Ийех!!!

БУХ!!!

– Перелёт! Ийех!

БУХ!!!

– Ой, дружок ко мне пришёл!

– А-а-а!

– Спасите!

– Помогите!

Друзья проводили взглядами дракона, на всех парах несущегося к своей пещере.

– Кто ж мине, беднягу, приголубит?! – горестно квакнул Чмок, потрясая драконьими хвостами. Их теперь у него было целых два. – Кто прижмёт к своей большой груди?!

– Только не я! – уверенно заявил Алёша. – Валим отсюда!

Серые скакуны не заставили себя упрашивать.

7

– Ну-с, посмотрим, как работает мой аппарат! – Кощей азартно потёр руки.

Бессмертный злодей был не чужд передовых технологий и всё ловил на лету. Летучая мышь магрибского колдуна с металлическим каркасом крыльев натолкнула его на гениальную мысль. Теперь он имел возможность следить за действиями своего агента, не высовывая носа из норы. Кощей щёлкнул пальцами, и гранитная стена кабинета засветилась, превратившись в некое подобие гигантского дисплея.

– Работает!!! – подпрыгнул от радости бессмертный злодей. – Вот что значит передовые технологии!

Действительно, его «жучок, закреплённый на серебряном обруче, обхватывающем седой парик Соловья, исправно передавал изображение. Только как-то странно. Перед глазами Кощея оказался стоящий на боку стол. Кубки, кувшины и плошки со снедью удерживались на нём непонятно как, вися параллельно полу. Седые волхвы, сидящие за столом, тоже, похоже, парили в воздухе в горизонтальном положении.

– Во дают! – выпучил глаза Кощей.

Так наблюдать было неудобно, а потому предприимчивый бессмертный злодей залез на свой письменный стол и улёгся на нём на боку, подложив пухлую ручку под щёку.

– Совсем другое дело!

Картина приняла нормальный вид, и Кощей сразу опознал среди мудрых старцев одну до боли знакомую личность. Это явно был шустрый мальчонка, работавший на дракона. Справа от него сидел начальник санэпидемстанции, напаривший бессмертного злодея на кучу подвод с золотом. Васька с довольным урчанием уплетал за обе щеки жареного осётра. Слева располагался усатый горец, в котором Кощей опознал посланца магрибского колдуна, с пёстрым попугаем на плече. У горца кубок был в руке, у попугая – в лапке.

Кощей щёлкнул пальцами, включая звук. Слышно было плохо. Мешал чей-то храп, забивавший звуки. Бессмертный злодей напряг слух…

Седой, умудрённый жизнью волхв с натугой приподнялся над столом.

– Воздадим хвалу богам нашим, братия! Сегодня у нас великий день! В наши ряды плавно влился новый член…

Братия мутными глазами посмотрели на нового, музыкально храпящего члена. Голова его покоилась в плошке с салатом, руки безвольно болтались под столом.

– Молодой ещё, мудростью веков не отягощённый, читает пока по слогам, но задатки есть. Десять кувшинов одолел!

Старцы одобрительно зашумели.

– Вах! – удивился Вано. – Всэго дэсять?

– Нэ джигит, – вынес приговор Ара.

– Не вздумайте нахрюкаться, – прошипел Алёша, – мы здесь в гостях.

– Ну за нового члена! Теперь нас тринадцать!

Старцы с неспешным достоинством опустошили свои кубки, степенно вытерли усы. Алёша только приложился для виду, Вано с Арой лихо опрокинули свои чары.

– Вах! Какой вино! – облизнул усы Вано.

– Медовуха! – гордо ответил один старец.

– Только у нас такую варят. Лучше нигде нет, – Важно кивнул другой.

– Наш грузинский вино лючшэ! – вскинулся Ара, воинственно хватаясь за кинжал.

– Ара, нэ харашо! – нахмурился Вано и попытался засунуть невоздержанного друга за полу бурки.

– Докажи! – не менее воинственно потребовали волхвы.

– Тьфу! – расстроился Алёша. – Сейчас ты ответишь за базар, а потом…

Предчувствия его не обманули. Небрежным пассом руки Вано ответил за базар, и неведомо откуда взявшиеся бурдюки смели со стола половину закусок. Васька, недовольно мявкнув, ринулся под стол вслед за улетевшей плошкой с осетром.

– Он тоже волхв! – загомонили старцы.

– Четырнадцатый!

– Множатся наши ряды!

– Сначала, братия, оценим искусство нашего коллеги, – степенно предложил волхв, сидевший во главе стола. Судя по всему, он был либо тамадой застолья, либо председателем собрания, которое нарушила своим приходом спасательная экспедиция.

И волхвы немедленно начали оценивать. Оценивали вдумчиво и долго. Так долго, что после пятого бурдюка о предмете спора благополучно забыли, а после шестого Вано с Арой запели «Сулико». Волхвы сразу расчувствовались и начали старательно им подвывать старческим дребезжащим фальцетом. После седьмого джигиты лихо сплясали лезгинку, причём оба умудрились проделать это на столе, безжалостно топча закуску, но не сбив при этом ни одного кувшина или бурдюка. В ответ мудрые старцы, намотав бороды на руки, чтоб не мешались, пошли вприсядку вокруг стола.

Алёша смотрел на эту вакханалию и понимал, что застрянет здесь надолго, если не возьмёт дело в свои руки. Главное дождаться удобного момента. Ждать пришлось долго. Упившиеся в зюзю старцы ни в какую не хотели угомониться. Окончательно войдя в раж, они решили продемонстрировать четырнадцатому, горбоносому, «волхву» своё искусство и с помощью магии начали перемещать похрюкивающего во сне тринадцатого «волхва» на стоящую в углу лавку. Заклинания левитации, одновременно исторгнутые двенадцатью лыка не вяжущими языками, душевно приложили тайного агента Кощея об потолок, откуда он всё-таки рухнул на отведённую ему лавку. Серебряный обруч слетел с седого парика и укатился в противоположный угол горницы.

Мельтешение на «экране дисплея» то бишь гранитной стене, заставило Кощея подпрыгнуть и принять вертикальное положение Когда изображение прекратило вращаться, бессмертный злодей аж зарычал от обиды теперь он мог лицезреть лишь паука, деловито плетущего свою сеть в пыльном углу Зато слышимость сразу стала лучше. Децибелы оглушительного храпа Соловья, так и не соизволившего проснуться, больше не заглушали голоса старцев. А их после восьмого бурдюка вдруг потянуло на откровенность.

– Эх, бр-р-ратия!!! Восемьдесят лет учился! Кто лучше меня ворожбу наложить может?

– Я! Я! Я! – послышался нестройный хор голосов, но изрыгающий в пьяном угаре душу старец не позволил возразить ему.

– Вот именно – я! И чем всё закончилось?

– Чем?

– Призвал я возлюбленную свою, чтоб показать, чего достиг, и признаться в любви к ней безграничной!!!

– Ну?

– И появилась передо мной старая калоша: нос – в пол, горб – в потолок! Вот вам и ну!!! И знаете, что она мне заявила?

– Что?

– Где ж ты раньше был, пень старый? И своей клюкой мне по загривку!

– У-у-у…

– Из этого… ик! мудрость какая? – Это явно вопросил тамада.

– Ммм? – заинтересовалось собрание.

– Ф-фиилософский камень нужон! Омолодеем и в-в-вознаград-д-дим себя за труды пр-р-р… ик! праведные.

– А деньги иде? – тут же задал резонный вопрос какой-то относительно трезвый волхв. – На такие экскрименты знаешь скока надоть?

– Скока?

– Многа!

Алёша встрепенулся. В этой области он уже смело мог считать себя специалистом.

– Уважаемые волхвы, – укоризненно обратился юный аферист к хозяевам, – что ж вы до таких лет дожили, бороды по самое не балуйся… пардон… в вашем возрасте не до баловства.

Старцы посмотрели вниз и дружно загомонили:

– Ну почему, бывает!

– До сих пор? – поразился Алёша.

– А как же!

– Порой пятку как почешешь!

– О-о-о!!!

Алёша заглянул под стол. Бороды старичков опускались гораздо ниже их ног.

– С вами не соскучишься. Так вот, по поводу финансов – нет проблем! Если захотите, денежки к вам потекут рекой.

– Это как? – хором вопросили волхвы.

Объяснить как, Алёше помешал кот.

– Алёшенька, лапочка, мышка ты моя, – проникновенно мяукнул он, – если из-за тебя твой старый добрый нянька опять вляпается в болото…

– Если мой старый добрый нянька сейчас не заткнётся, то гарантирую, что до конца жизни он париться будет без сметаны!

– А я чё? Я ничё! Пусть рекой текут! Потоком широким, как море полно.

– Завянь!

Васька немедленно заткнулся, стянул с плошки Вано кусок осетра и старательно зачавкал.

– Так вот. Предлагаю организовать бюро добрых услуг… нет… в вашем случае лучше добрых советов. Рекламу на берёстах накатайте. Народ валом повалит. Буквально вижу… «Опытные профессионалы проконсультируют вас на тему: „Как сколотить начальный капитал!“»

– Как? – Волхвов, разумеется, волновал этот вопрос не меньше, чем их будущих клиентов.

– Ну например, даёте всем желающим рекомендации… за звонкую монету, разумеется, скажем, такого типа: «Тридцать три способа замочить Кощея, прибрать к рукам его богатства и пропить их на хрен!»

– Пропить – это запросто! – загомонили старцы.

– Значит, самый сложный вопрос решён. Ну а способ Кощея замочить… Я думаю, таким мудрецам, как вы, это раз плюнуть.

– А то!!!

Старцы начали старательно плеваться. К счастью, большинство из них не могли переплюнуть через губу, а те, кто могли, сидели достаточно далеко от гостей.

– Ну вы орлы!!! – искренне восхитился Алёша. – Неужто и впрямь знаете, как Кощея замочить?

– Спрашиваешь! – Старцы радостно затрясли головами. – Новичок нам всё обсказал! И где, и как, и чем.

– И чем? – Алексей вскинул брови.

– Про энто у него отдельно всё в бумажке прописано. Лично зачитывал. Старательно, по слогам! Да вот она, кстати, писулька-то его!

– Прекрасно. – Алёша улыбнулся, принимая свёрнутый в трубочку свиток, и начал его разворачивать.

Раздался деликатный стук в дверь.

– Я ща. – Один из волхвов пьяно качнулся и по синусоиде вышел наружу.

Оттуда зажурчал чей-то вкрадчивый голос:

– Счастлив припасть к истокам мудрости великих волхвов, и очень-таки надеюсь получить ма-а-аленькую консультацию по ма-а-аленькому, буквально плёвому для вас вопросу… Оплата? Царская. Хотите пятак?.. Нет, в пятак я не хочу, но, посудите сами, золотой за такую плёвую информацию, как… Плеваться не надо! В конце концов, надо же учитывать реалии. О местонахождении Кощея скоро узнает весь мир! Как скоро? Как только он станет его властелином. Так что этой информации красная цена – пятак!

Будь Алёша чуть повнимательнее, сразу бы узнал голос Мони, но он в данный момент ничего не видел и не слышал. Юноша дикими глазами смотрел на добротный, плотный бумажный лист, предназначенный явно для принтерной печати, а с этого листа на него смотрела одутловатая физиономия правой руки Кощея.

– Во! – Седой как лунь старичок с размаху грохнул на стол честно заработанный пятак. – Первый заработок!

Старцы радостно загалдели.

– Шестьсот мешков! – Алёша схватился за голову.

Мысли в юного авантюриста неслись галопом. «Я столько сил затратил, чтоб пополнить казну, а папа опять на тот свет собрался, и всё ради меня, родимого? Ну не-е-ет, так дело не пойдёт!» Алёша обвёл глазами кудахтавших над первым гонораром старцев.

– Надеюсь, – мрачно спросил он, – против моих законных пятидесяти процентов никто возражать не будет?

– За что? – захлопали глазами старцы.

– За идею, – внушительно произнёс Алёша.

– А-а-а…

– За идее-е-ею!

– Не, не возражаем.

– Тогда готовьтесь. Вас скоро навестят.

Тамада поднялся.

– Понр-р-равился ты нам, витязь, – он в пьяном умилении шмыгнул носом, – ежели ещё кака? мыслишка придёт, ты нас того… не забывай… только знать дай, а мы завсегда, со всей душой, за пятьдесят-то процентов.

– Да как я дам знать? Путь-дорога впереди. Меня, может, скоро за тридевять земель унесёт.

– Это просто, – замахали руками волхвы и начали объяснять, перебивая друг друга.

– На любую полянку выйдешь…

– Ножкой топнешь…

– Ручкой двинешь…

– Два пальца в рот… бе-е-е… – Старец согнулся под стол.

– Он хотел сказать – свистнешь… – пояснил его сосед.

– И слуги наши сами к тебе выскочат!

– А нам кто только не служит! Зайчики, белочки…

– Всё понял. – Алёша поднял руку, перевернул лист и начал читать инструкции.

Удивляться тому, что Соловей вынужден был читать их по слогам, не приходилось. Текст был написан такими каракулями, что разобрать их мог только опытный шифровальщик. Что-то они ему напоминали…

«Ё-моё! Да это ж мамина рука! Так-так… значит, у неё всё под контролем».

Юноша покосился на дрыхнущего без задних ног Соловья. Растормошить его? Поспрошать поподробней? Ладно, попозже. Сейчас от него толку явно не будет.

– Ещё кто-нибудь, кроме вас и меня, об этом знает?

– Знает, – с огорчением признался тамада. – Вчера тут один витязь на волке проезжал. Ликом – вылитый ты. Совета просил. Всё как есть за бесплатно ему выложили!

– Это не страшно! – Алёша азартно потёр руки. Теперь он знал маршрут, явно одобренный мамой, знал, где и что искать, а потому настроение; него резко улучшилось.

– А вот с этого, толстенького, – похвастался старец, только что ведший торговлю, – целый пятак содрали!

– Тьфу! Да что ж вы так дешевите-то? Золотой, не меньше! Поняли?

– А то!

– Ладно, первый блин комом. Вы, главное, листовок побольше расклейте…

– Ну это нам раз плюнуть!

– Лучше не надо!

– Ну тогда топнуть, мы же маги! На каждом дереве в нашем лесу будет расклеено.

– Лучше на каждом дереве в любом городе, тогда вмиг всё наверстаете. Значит, у меня появился конкурент…

Юноша улыбнулся. Рука невольно потянулась погладить рукоять меча побратима.

– Чёрт!

Она была горячей.

– Васька!!! Вано!!! Ара!!! По коням! Побратим в беде!

Знал бы Алёша, как он только что лоханулся, драл бы на себе волосы на всех местах. Внимательнее надо быть. Волхвы же чётко сказали: где, как и чем…

В отличие от него, Моня, радостно потирая руки, двигался в нужном направлении. Ему не нужна была смерть Кощея. Ему нужен был сам Кощей, который в этот момент носился по своему кабинету как угорелый. Бессмертный злодей был до глубины души возмущён падением нравов среди нынешней молодёжи. Наживаться на его смерти!

– Нет, этому надо положить конец! Вот только как?

8

– Что-то вы в последнее время подозрительно много стали есть. – Алёна окинула суровым взглядом гномов, деловито набивавших кулинарными изысками свои котомки. – Не верю, что в вас столько влезет. А ну быстро колитесь: кого подкармливаете?

Гномы замерли и потупили глазки. Их Белоснежка сегодня была явно не в духе. Впрочем, не только сегодня. Она была не в духе с самого первого дня появления в пещере, куда зашвырнул её Ойхо, запечатав магией выходы. Гномы могли шастать по галереям подземного царства сколько угодно, а ей из этой пещеры хода не было.

– Ну что молчите?

– Заказ пришёл… – начал колоться один гном.

– От Кощея, – добавил другой.

– Денежки хорошие платит! – радостно сообщил третий.

– Что?! – возмутилась Алёна, бросая на пол поварёшку. – Я, выходит, на этого гада горбачусь?!

– Не на него, – поспешил успокоить её четвёртый гном, – на пленницу его. Царевну Роксану он украл. И Бабу-ягу к ней в няньки приспособил. Ту, которая с драконом Ойхо Алёшу воспитывала. Алёша Драконыч – это сынок ихний, – на всякий случай уточнил он.

– Там у него ещё Манюня живёт, но она ничего не ест, – обрадовал Алёну пятый гном.

– Та-а-ак. – девушка подняла поварёшку, протёрла её передником и задумалась. – Интересно, далеко отсюда замок Кощея?

– Он сейчас не в замке. Испугался чего-то и в укрытие залез. Мы ему свои старые пещеры продали. Это здесь, рядом. – Шестой гном неопределённо махнул рукой.

– Есть! Нашёл! – В пещеру, ставшую узилищем возлюбленной Елисея, ввалился самый маленький гномик, волоча за собой корзину, набитую склянками.

– Наконец-то! – воскликнула Алёна, подхватила его на руки и на радостях расцеловала в обе щеки. – Ой, сколько много всего!

– Я разбираться не стал, – пояснил самый маленький гномик, – некогда было. Черномор очень ругался.

– Он что, в лаборатории сидел?! – ужаснулась. Алёна.

– Нет, бегал… за мной.

– Ах ты мой маленький герой, – умилилась Алёна, – ну давай посмотрим, что ты приволок. Так… «Эликсир силы». Хорошая штука, пригодится. «Растишка»… не поняла.

– Выпьешь – и сразу бах! – вздёрнул ручки самый маленький гномик.

– Ага, – удовлетворённо хмыкнула Алёна, – тоже сойдёт. «Нейтрализатор магии». Вот что мне надо!

Девушка откупорила склянку, понюхала прозрачную жидкость и сделала решительный глоток.

– Попробуем.

Алёна двинулась к выходу. Гномы насторожённо смотрели на неё. Все предыдущие её попытки покинуть пещеру потерпели крах, но на этот раз невидимая сила, отбрасывавшая Алёну назад, отступила.

– Есть! – радостно воскликнула Алёна.

Гномы пригорюнились.

– Теперь ты от нас уйдёшь?

– Не сразу, – успокоила их девица, возвращаясь, – остался ряд незавершённых дел. Значит, говорите, в няньках у Роксаны Яга оказалась?

– Угу, – дружно кивнули головами гномы.

– Это хорошо. – Алёна посмотрела на праздничный торт, который гномы не успели затолкать в котомку, и мстительно улыбнулась. – Кто из них сласти любит, Роксана или Яга? В последнее время я вкусненькое часто пеку.

– Роксана.

– Отлично. Тогда сделаем так…

– А вот и обед пришёл! – жизнерадостно сообщила Роксане Яга. – Не грусти, дочка, сейчас подкрепимся… – ведьма покосилась на люстру – шишечка в центре, выполненная в виде рубина-индикатора, не светилась, – и будем думать, как нашего колобка плешивого в бараний рог скрутить.

Толпа гномов шустро сервировала стол.

– Давай! – Царевна спрыгнула с кровати, приветливо кивнула подземным работягам и села в кресло. – С чего начнём?

– Рекомендую начать с торта, – посоветовал самый маленький гном.

– Это на десерт, – запротестовала Яга, – сначала чего-нибудь посущественней. Заливное там, окорочка…

– Нет, на десерт будут окорочка! – решительно заявила Роксана, отрезая себе солидный кусок торта. Она азартно потёрла руки. – Приступим…

Торт был отменный. Первая же ложечка, отправленная в рот, заставила царевну блаженно закатить глаза и плюхнуться лицом в блюдце. Яга подпрыгнула.

– Спокойствие, только спокойствие! – тормознул ведьму самый маленький гном. – Пусть поспит.

Его коллеги выдернули царевну из-за стола, уложили на кровать, стёрли крем с лица и встали около ложа в почётном карауле. Яга ринулась к Роксане. Гномы не препятствовали. Ведьма внимательно исследовала свою подопечную. Она действительно спала глубоким, спокойным сном.

– Что это значит? – грозно спросила Яга.

– С вами хочет говорить Великолепная Несравненная Владычица подземных гротов и пещер, наследная принцесса горных гномов Алёна Лейловна Первая!

– Кто-о-о?.. – выпучила глаза ведьма.

– Алёна Гномовна Первая, – повторил самый маленький гномик, – э-э-э… в смысле Лейловна.

– Не знаю такой и знать не хочу! – Яга тряхнула седыми космами. – У меня и своих заморочек хватает. И вообще, с какого боку эта Лейловна ко мне пристала?

С грохотом откинулся каменный блок.

– С такого, что какая-то зараза зашвырнула меня к горным гномам.

Ведьма оглянулась и тихо охнула:

– Алёна…

– Потолкуем? – Владычица подземных гротов и пещер упёрла руки в бока.

– Только шёпотом, – взмолилась Яга, – не стоит посвящать Кощея в наши бабские дела! Если он сюда ввалится…

– Не ввалится, – успокоил ведьму самый маленький гном, – ему сейчас не до вас.

– А чем он занят?

– Заначку ищет, у него куда-то из неё триста мешков золота пропало.

– А сколько у него в заначке было? – поинтересовалась Алёна.

– Триста мешков…

Самый маленький гном угадал – Кощею сейчас было не до них. Он с головой ушёл в изучение бухгалтерской документации. Перед ним на столе возвышалась кипа договоров, в которых он лихорадочно копался. Рядом лежал чистый лист, который бессмертный злодей разделил взмахом пера на две части. Левая половина была озаглавлена «Доходы», правая – «Расходы». Левая была девственно чиста, правая – забита до отказа. Цифры стараниями Яги на ней громоздились астрономические.

– Пять мешков золота за сало с ридной Украины!!! – Кощей начал искать на себе волосы, чтобы заняться мазохизмом, и, не найдя таковых ни на одной из частей тела, принялся рвать злосчастный договор. – Где Яга?! Я её лично, своими руками…

К счастью для ведьмы, в этот момент рядом с дверью с грохотом откинулся каменный блок, и в кабинет бессмертного злодея вкатился клубок тел. Кощей от неожиданности подпрыгнул.

– Ваше Бессмертие! Что за безобразие?! Они не хотят допускать меня до ваших светлых очей! А я так мечтал вложить деньги в ваше предприятие! Я чувствую, оно должно принести сумасшедшие дивиденды!

Моня ужом выскользнул из кучи-малы и спрятался за спиной Кощея.

– Как смеете не допускать ко мне инвестора?! – рявкнул на гномов бессмертный злодей.

– Так он наши денежки вложить хочет! – обиженно заверещали гномики.

– Вот это да… – Кощей почувствовал, что удача вновь повернулась к нему лицом, – гениально… Я б до такого хрен додумался… Так, мелкие, брысь отсюда! Готовьте деньги, а я пока с инвестором познакомлюсь поближе.

Гномики так расстроились, что даже блок за собой раствором не замазали, оставив очень удобные для подслушивания щели.

– Позвольте представиться: Шмунк Моисей Давидович. Для друзей просто Моня.

– Очень приятно. Кощей Бессмертный. Для друзей просто Ваше Бессмертие.

С официальной частью было покончено, и высокие договаривающиеся стороны приступили к делу.

– Так в какое именно предприятие вы собираетесь сделать вложение? – деликатно спросил Кощей. – У меня, знаете ли, их много, и везде крутятся солидные капиталы.

Он нагло врал. Капиталов у него уже не было, а надежды на успех единственного предприятия – стать властелином мира – таяли буквально на глазах. Он ещё никогда не был так близок к полному финансовому и политическому краху.

– Ах, Ваше Бессмертие, я бы с удовольствием субсидировал их все! Но гномы такой прижимистый народ…

– Я помогу вам выбить из них капиталы, – пообещал Кощей. – Есть подозрение, что они занимались приписками, – бессмертный злодей мрачно посмотрел на книгу договоров, – и они мне за это заплатят!

– Ах, Ваше Бессмертие, – Моня закатил глазки, – чувствую, мы с вами завернём такой бизнес, что конкуренты будут в ногах у нас валяться, умоляя дать им мыло и верёвку.

– Зачем?

– Чтоб удавиться от зависти.

– Прекрасная перспектива, – расплылся Кощей.

– Я так понимаю, мы их им дадим? – Моня радостно потёр руки, чуя, что клиент созрел.

– Нет, мы их им продадим.

– Свои!.. – восторженно простонал инвестор, потом опомнился, тревожно оглянулся по сторонам.

– Что, что такое? – заволновался Кощей.

– Тсс… – Моня приложил палец к губам и тихо прошептал: – Хоть мы оба и принадлежим к народу избранному, предлагаю в целях конспирации на иврите не говорить. Возражений нет?

У Кощея, который на иврите ни бе ни ме, естественно, возражений не было. Он похлопал глазами, сделал вид, что всё понял, и, пока инвестор его окончательно не запугал, поспешил задать вопрос:

– И что же нам предстоит предварительно сделать для того, чтобы в итоге начать торговать верёвками и мылом, уважаемый Шмунк Моисей Давыдович?

Шмунк замахал руками.

– Моня, просто Моня!

– Пусть будет просто Моня. – Кощей Бессмертный соизволил благожелательно махнуть ручкой в ответ.

– Был я тут недавно у волхвов…

– Мерзкие старикашки! – Благожелательность Кощея как ветром сдуло. Бессмертное лицо начало наливаться кровью. – На всех столбах объявления расклеили!

– Да, – скорбно поддакнул Моня, – зарабатывать на вашей смерти без вашего согласия – верх наглости, я считаю. Только мы имеем на это право!

– Кто это мы?

– Мы! Народ избранный! В данном случае вы и я. На вашей смерти, Ваше Бессмертие, можно сделать сумасшедшие деньги! Это же беспроигрышный вариант! Доверьте это дело мне, и за какие-то жалкие девяносто процентов от прибыли…

– Что?!

– Тсс… – Моня на цыпочках приблизился к Кощею и зашептал в бессмертное ушко: – Финансового директора на оклад сажать нельзя: воровать начнёт.

– Какого директора? – опешил Кощей.

– Финансового, – лучезарно улыбаясь, пояснил Моня, – в смысле меня. Поверьте мне, проценты и только проценты! Чисто из уважения к вам согласен на восемьдесят пять…

– Ну-у-у… это несерьёзно, – развёл руками Кощей. – Больше пятнадцати процентов – даже не заикайтесь!

Моня уважительно посмотрел на хозяина кабинета.

– А за идею?

– За идею могу накинуть ещё пять…

Торг за проценты от смерти бессмертного злодея начал набирать обороты.

9

Клубочек-проводник вёл лихую команду Алексея к цели. На этот раз он не петлял, не гонял кругами, честно обходил все болота и находил тропинки даже в самой дикой чащобе. Бояться ему было нечего. Самые несдержанные члены команды во избежание недоразумений были надёжно привязаны к горячим скакунам, роль которых выполняли оборотни. На бурные протесты Васьки и Ары Алёша внимания не обращал. Он спешил. Рукоять меча побратима горела огнём, заставляя юношу понукать уже изрядно вымотанных «лошадок». Лес скоро кончился. Перед путниками раскинулась широкая степь без конца и края. Так далеко от дома Алёша ещё не забирался. Редкие всадники, которых они обгоняли по пути, широко раскрывали свои раскосые глаза и испуганно шарахались в сторону при виде этой оригинальной четвёрки. И чем ближе они подъезжали к Искеру – первой цели своего путешествия, указанной в начертанной рукой Яги инструкции, тем этих всадников становилось больше. Кое-кто из них красовался на великолепных шибергамских конях, но, как наездники ни горячили их плётками, угнаться за оборотнями не могли. А вот наконец и Искер – грозный татарский городище, стоящий на чёрной сопке с высоким зубчатым тыном и островерхими крышами сторожевых башен. Алёша не сомневался: его побратим вляпался в неприятность именно здесь.

– Нам бы обличье сменить, – запалённо прохрипел оборотень под Вано.

Алёша опомнился. Действительно, вряд ли их ласково примут местные кадры при виде таких странных лошадок. Юноша свистнул клубочку, и тот послушно прыгнул к нему за пазуху. Вервольфы немедленно нырнули в лощину. Там, вдали от посторонних глаз, с них сняли отчаянно ругающихся Ваську и Ару, после чего волки с облегчением обернулись дюжими молодцами. Видок у них был, надо сказать, ещё тот. Обветренные, исполосованные шрамами лица, не первой свежести рубахи, подпоясанные бечевой, серые, в многочисленных заплатках штаны, аккуратно заправленные в старые, потрёпанные лапти, и в довершение картины – узловатые дубинки в руках.

– Н-да… – Алексей почесал в затылке. – Я так понимаю, основная профессия – работники ножа и топора?

– Не, дубинки, – честно признались оборотни.

– Ладно, пока работаете при мне – охранниками будете, а потом… лучше под руку не попадайтесь. Не уважаю ваш промысел. Как вас звать-то?

– Дёма.

– Сёма.

– Косьян.

– Демьян… это шоб с Дёмой не пугали.

– Ладно, Дёмы-Сёмы. Слушать меня как отца родного, без приказа ни с кем не задираться и помалкивать в тряпочку, – строго сказал Алексей. – За мной!

Выбравшись из лощины, разношёрстая команда Алёши влилась в широкий людской поток, двигавшийся в сторону Искера.

– Чегой-то тут затевается, – пробасил Сёма.

– Ага, – согласился Дёма, – почитай, все улусы в Искер двинулись.

– Татарвы-то скока-а-а… – почесал в затылке Косьян.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.