– Нет. На тычинках далеко не уедешь. Презренный металл есть только у людей. А какие мы имеем относительно честные способы отъёма денег у населения? Самые разнообразные. Мне и надо-то всего ничего. Пару пещерок золотом набить. И тут он вспомнил недавно просмотренный мультик и расплылся до ушей. План вчерне был готов. Успокоенный юноша заснул сном праведника. Он спал и видел во сне, как они с папой зарываются с головой в сверкающие груды и кричат от восторга, затем выныривают, залезают на потолок и ласточкой пикирует в глубь живительного золотого склона. Только папа почему-то головой вниз, а он попкой, и ему от этого очень и очень больно. Но чем чаще они ныряют, тем дальше отступает боль…

– С гуся вода, с Алёшеньки вся худоба… – Яга дочитала заклинание, поставила последний компресс на пострадавшее место разметавшегося во сне сына и на цыпочках вышла из детской.

6

Наутро в пещеру Алёша спустился, прыгая через три ступеньки.

– Папа, мама. Есть разговор.

– Есть, – согласился Ойхо, задумчиво разглядывая двенадцать мешков, выставленные у порога.

– Я их даже спросить ни о чём не успела, – удивлялась Яга. – Удрали как ошпаренные. И в пещеру идти отказались.

– Что это? – строго спросил у сына дракон.

– Добровольный взнос на общее дело, – успокоил его Алексей. – Очень даже кстати. Стартовый капитал может понадобиться.

– Объяснись.

– Сейчас – юноша прогладил гладко выбритую голову. Ирокез в задуманную афёру не вписывался никак. – Папа, мама, я уже взрослый!

Дракон с ведьмой грустно вздохнули. Им никак не хотелось с этим соглашаться.

– Школу закончил. Экзамены сдал, сами видели, – на отлично! Вы меня кормили, поили, все денежки на меня грохнули, так?

– Так на кого ж ещё грохать-то? – всплеснула руками Яга.

– На меня, – сердито буркнул из угла кот, старательно зализывая раны. Ему вчера тоже досталось. Как только кончились патроны, зловредный дракон запустил в спортзал Мурку, и она припомнила защитнику отечества «скисшее» молоко. Отпечаток копыта под хвостом получился внушительный.

– Теперь моя очередь о вас позаботиться. Родился у меня тут один планчик, как шустро и без проблем пополнить золотые запасы.

Ойхо насторожённо посмотрел на гладко выбритую голову сына.

– Больше никаких боевиков на ночь.

– Папа, – обиделся Алёша, – никакой уголовщины. Всё будет тип-топ. Ты ведь у нас дракон?

– Ну…

– А драконы чем обычно занимаются?

– Чем?

– Охраняют в своём замке принцесс.

Яга и Ойхо мрачно посмотрели на кота и дружно двинулись на него.

– Я ему ничего не говорил!

Васька пулей вылетел из пещеры.

– Чей-то вы? – удивился Алёша.

Папа с мамой, пряча глаза, вернулись на своё место. Алёша, не подозревавший о том, что счастьем иметь таких замечательных родителей был обязан именно афёре «предков» с похищением принцессы, похлопал глазами и продолжил изложение своего гениального плана.

– Так вот, согласно традиции, – юноша выдернул из-за пазухи томик сказок народов мира, – этих принцесс надо спасать. И, судя по этим документам, – потряс он книгой, – их действительно спасают. Но так по-идиотски! Дракона или обманут, или замочат, а главное – награда-то тьфу! Вздорная девица. Ну, да речь не о том. Предлагаю следующее. Распространяем информацию, что на самом верху нашего Чёрного Замка томится в заключении красавица. Тот, кто завалит дракона, то есть тебя, папа, получит её руку и сердце. И всё! Бабки наши. Озолотимся! У тебя на примете пары лишних пещер нет? – поинтересовался он у Ойхо. – Только пустых. В эту всё золото не влезет.

– Перестарался ты вчера, старый! – сердито стукнула по выпуклым ноздрям дракона Яга.

– Так я ж не по голове бил, – жалобно фыркнул Ойхо, – и не сильно. Так, слегка…

– Вы ничего не поняли, – рассердился Алёша, – я вам бизнес предлагаю, би-и-изне-э-эс, – Для доходчивости протянул он. – Лёгкий, элегантный, без всякого мордобоя…

– Меня валить будут, а я, значит, без мордобоя? – возмутился дракон.

– До тебя дело даже не дойдёт. Сейчас я вам всё растолкую. Вы только не перебивайте.

Алёша свистнул. Из подсобки привычно выскочил монитор, волоча за собой все остальные причиндалы компьютера.

– Начнём с принцессы. Так как принцессой буду я, нужно особенно постараться…

– И как теперь тебя прикажешь называть, прекрасная принцесса? – фыркнул дракон.

– Виона. – Пальцы юноши проворно застучали по клавиатуре. – Главное, найти подходящий типаж. Вот этот, пожалуй, пойдёт. Только чуть-чуть подправить… Что скажете? Рванут рыцари спасать такую принцессу?

Папа с мамой взглянули на дисплей. Мама тихо охнула и зажала себе рот, чтоб не высказать всё, что она думала о «принцессе» в присутствии любимого сыночка. Папа лапой поднял отпавшую челюсть.

– Ещё как… А чей-то у неё грудь волосатая?

– Это не грудь волосатая, – почесал бритый затылок Алёша, – это декольте слишком большое. Переборщил. – Пальцы вновь застучали по клавиатуре. – Так пойдёт?

– Уже легче, – облегчённо выдохнул огненным сгустком дракон. – И это… подол хотя бы до колен. Рыцари и так в обморок упадут.

– Можно, – не возражал юноша. Пальцы его дробно стучали по клавиатуре. Принцесса получилась настолько соблазнительная, что даже автор задуманной афёры, поднаторевший в порносайтах, невольно облизнулся. – Теперь немного рекламы, прайс-лист…

С рекламой он управился быстро, прайс-лист же печатался подозрительно долго.

– А он очень нужен… этот… как его… прайс? – осторожно спросила Яга.

– Ещё как, – пробормотал Алёша, азартно стуча по клавиатуре. – Основная статья дохода. Все дураки сопредельных государств нам по нему платить будут.

– А умные?

– Умные – нет, – почесал затылок Алёша. – Но нас ведь так мало осталось.

– Чевой-то сомневаюсь я… – неуверенно вильнул хвостом Ойхо.

– Папа, видишь мешки? – оторвался от компьютера Алёша.

– Вижу.

– Вчера их ещё не было.

С этим трудно было спорить.

– Ты мне, папа, верь, не подведу. Деньгу грести не лопатой, экскаватором будем. Одного только кадра, не знаю, как на крючок подцепить! – стукнул себя по колену юноша.

– Кого?

– Кощея. Я тут покопался в соответствующей литературе, – Алёша покосился на сказки, – такой жлоб. За копейку удавится. Прямым текстом написано: «…Там царь Кощей над златом чахнет…» Фетишист, короче. Для раскрутки безнадёжен.

– Это да, – согласилась Яга, – чахнет. А как с ним поссорилась, так вообще на голову обиженный стал.

– Опаньки… вы знакомы? – насторожился Алексей. – Ну-ка, ну-ка, расскажи. Чего не поделили?

– Ой, сынок, дело давнее, – замахала руками Яга. – Не стоит вспоминать… тебе неинтересно будет.

– Ну вот, – обиделся юноша. – Я тут ночами не сплю, о семейном бюджете радею…

– Давай, старая, колись! – потребовал дракон. – Видишь, сыночку для дела нужно. А вдруг и впрямь пещерку золотишком затарим?

Ягуся засмущалась.

– Любовь у нас с ним была, – призналась она. Глаза Алёши стали квадратные. Он посмотрел на папу. Папа недовольно крякнул и выразительно посмотрел на маму. Она поняла его по-своему.

– Нечего ревновать. Это ещё до знакомства с тобой было. В дикой молодости…

– Она у тебя и впрямь бурная была, – почесал затылок Алёша, невольно вспомнив слова учителя. – Из-за чего поссорились?

– Из-за напитка, – ностальгически вздохнула Яга.

– Какого напитка? – не понял дракон.

– Любовного.

– Из чего зелье варила? – поинтересовался Алексей.

– Состав простенький, – охотно поделилась опытом мама, – и главное, безотказный. Лукошко мухоморов, полчашки цианистого калия, ведро змеиного яду, ну, ещё пара незначительных специй, чтоб сразу не срыгнул. А он гад, – внезапно рассердилась старушка, – вместо того чтобы надеть белые тапочки и примерить деревянный макинтош, устроил мне дикий скандал! Пришлось уронить на него тронный зал.

Алёша восторженно ухнул.

– Я знала, что ты меня поймёшь, – умилилась ведьма.

– Ты права. Действительно, сколько можно копить? Вместо того чтобы подарить любимой женщине… Но уронить тронный зал – это круто! – Алексей откровенно любовался мамой.

– Вот с тех пор его, родимого, и заносить стало, – обрадованная явным вниманием и одобрением сына, продолжила Яга. – Сначала в политику ударился…

– Клёво. – Глаза Алёши загорелись.

– Потом ему эта говорильня надоела. Понял, что так всенародной любви не дождёшься. Тридцать лет его слушали, потом плюнули.

– А зачем ему любовь? Он же злодей. Это не его профиль.

– Я ж говорю: тронный зал на него уронила.

– Да-а-а… душевно приголубила. Значит, на любовь народную костлявого потянуло? – задумался юноша.

– Угу. Теперь он её по новому принципу завоёвывает: «Будь проще, и к тебе потянутся люди».

– Люди, надеюсь, с деньгами? – поднял брови Алексей.

– Само собой, других костлявый не признаёт. Он теперь простой нечистый олигарх. Даже хобби заимел.

– Фу-у-у… извращенец, – брезгливо поморщился дракон.

Ведьма укоризненно посмотрела на него.

– Кроме своей дивергенции с ротором ничего в этой жизни не понимаешь.

Дракон открыл было пасть, чтобы возмутиться, но его остановил Алёша:

– Папа, дрязги потом! Давай лучше послушаем, что там за хобби у него появилось.

– Коллекционированием увлёкся: статуи, картины и прочая мура, – пренебрежительно махнула рукой Ягуся.

– Ма-а-ама! – возликовал Алексей. – Это же наш клиент! С ним работать и работать!

– Сынок, – испугалась Яга, – ты что, и впрямь Кощея обуть хочешь? Это тебе не олух деревенский, его пяткой в лоб не приголубишь. Он – Бессмертный! И обид не прощает!

– Тебе ж тронный зал простил, раз до сих пор жива.

– То дело особое! Тут, понимаешь, чувства играют…

– А тут? – Алексей сунул маме под нос принтерную репродукцию состряпанной им красавицы. – Думаешь, не заиграют?

– Заиграют, да ещё как! – сердито крикнула Яга. – И папашу твоего замочит, и тебя заодно скрадет! Ты ведь у нас принцесса!

– Мама, – нежно произнёс Алексей, – ты на меня посмотри и на эту картинку. Разницу чуешь? Мы продаём воздух! И насчёт папы не беспокойся. Если мы в оборот возьмём Кощея, то папаше драться вообще не придётся. Костлявый сам всё на блюдечке преподнесёт. С голубой каёмочкой. Только вот одной принцессы маловато. Он их на своём веку столько наворовал, что они наверняка успели ему всю плешь проесть. У меня бы точно на них аллергия появилась. Вот если б диковинку какую-нибудь коллекционную в качестве приманки, в довесок… Ну, скажем, в виде приданого от злобного дракона. Коллекционеры, они все чиканутые. За фитюльку, на которую нормальный человек и смотреть не станет, последние штаны отдаст.

Ведьма на мгновение задумалась.

– Есть, – решительно махнула она рукой. – Как память о Кощее хранила, но для общего дела не жалко.

Яга оглушительно свистнула, призывая своего коня. В пещеру влетела метла.

– Ты далёко?

– До избы, – буркнула ведьма, взгромождаясь на помело.

– Я с тобой.

– Не бойся, я её не трону.

– Ну мало ли!

– Нет!

Ведьма понеслась в свои покои. Алёша всё-таки успел схватиться за самые кончики прутьев метлы и тоже полетел.

Яга с Васькой занимали весь второй этаж замка. На этом особо настоял дракон, как только они с ведьмой умудрились обзавестись сыночком, Яге столь просторные апартаменты ужасно нравились, и она внесла в дизайн отведённой ей части замка свои коррективы. В самом центре просторного зала установила избушку на курьих ножках, которая великолепно смотрелась на фоне персидских ковров. В отличие от Яги, её ветхому жилищу перемена обстановки очень понравилась, и в отсутствие старушки избушка с удовольствием нежила полусгнившие брёвнышки на шикарных диванах, расставленных вдоль стен. Мебель приходилось периодически обновлять, так как габариты и вес избушки значительно превышали возможности пружин. Крепость дерматиновой обшивки тоже оставляла желать лучшего. Избушка старательно портила мебель на протяжении многих лет, не обращая внимания на периодические выволочки, которые устраивала ей Яга за это безобразие. Выволочки Яга устраивала только когда была не в духе, а так как в последние годы, в связи с тяжёлым финансовым положением, не в духе она была постоянно, дракон предпочитал обходить второй этаж стороной, дабы не попасть под раздачу, и старался не пускать туда Алёшу, почитавшего избушку за свою бабушку, ибо она неоднократно рассказывала ему в детстве сказки, уютно поскрипывая ставнями. В принципе Ойхо был абсолютно прав. Зачем рисковать жизнью своей, а тем более сына? Практически невозможно предугадать, в какой момент на этом буйном этаже во все стороны полетят пух и перья, обломки прутьев распотрошённой метлы и останки соломенной крыши. Нетрудно догадаться, что от мебели в апартаментах Яги к данному моменту уже не осталось и следа, а потому избушка осваивала ковры. Она считала, что имеет полное право на заслуженный отдых, ибо давно перевалила пенсионный возраст. Искусно балансируя на одной ноге, другой пенсионерка старательно срывала со стен персидскую красоту.

– Не даёте спокойно посидеть, – сердито скрипела она брёвнами, – буду лежать. Я свои права знаю! Против КЗоТа не попрёшь! Ай!

Избушка опасно покачнулась. На куриной лапе захлопнулся капкан.

– Опять ты?!

– Нет, это не я, – опешила влетевшая в зал Яга.

– Васька… – простонала избушка. – Идиот… Кто ж медвежьи капканы на мышей ставит…

– Бабуля! – всполошился Алексей.

– Умираю… – слабым голосом возвестила «бабуля», взмахом куриной лапки отправляя покорёженный капкан в свой кирпичный зев. – Завещаю вам после моей смерти найти этого подлеца и отдать мне на растерзание.

Алёша с Ягой мрачно посмотрели на избушку. Та сделала предсмертное па и демонстративно рухнула навзничь поверх поверженных ковров. Внутри её чрева загрохотали чугунки.

– А сталь-то качественная, – задумалась ведьма, принюхавшись к извергаемому из бабули дыму.

– Легированная, – подтвердил Алёша, лично оформлявший заказ.

– Не переварит, – расстроилась Яга.

– Нужно лечить, – подтвердил Алексей.

Яга попыталась влететь в трубу, торчащую параллельно полу, Алёша через крышку погреба собирался открыть поддувало. На их беду, у «бабули» в этот момент началась агония. Причём не притворная. Поменявшая пространственную ориентацию печная заслонка в строгом соответствии с законом всемирного тяготения глухо шаркнула, отсекая Ягу от желудка.

– Ую-ю-юй! – заверещала старушка. – Задний ход!

Метла дёрнулась назад, прутья растопырились в неровностях печной кладки, и ведьма застряла.

– Немедленно открой!

– Ал… ап… – Из окон избушки повалил дым. К счастью, подоспел Алёша. Рывком открыв поддувало и заслонку, он заставил избушку оглушительно чихнуть. Из трубы вылетел слой пепла, который вышиб Ягусю, как пробку из бутылки. Предусмотрительно выскочивший в окно Алёша караулил на выходе, а потому успел поймать старушку вместе с её потрёпанным конём и не дал им размазаться по стене. Он ожидал подобное развитие событий и был на высоте.

– Мамань, – попросил он Ягу, отряхивая её от золы, – ты только скажи, где эта диковина лежит, а дальше я сам.

– Пусти, – начала вырываться из рук сына старушка. – Сначала я этой трухлявой причёску испорчу, а потом…

– …а потом мне у Муренки солому воровать придётся, чтоб обратно её восстановить. Детский сад, ей-богу!

Аргумент был убойный.

– Ладно, лежит эта фигня между первым и вторым ребро… тьфу! Бревном… Я её паклей заткнула…

– Ничего там не лежит, – обрадовала их отдышавшаяся дымом избушка. – Вчера опять спёрли.

– Кто? – ахнула Яга.

– Я своих не сдаю, – твёрдо заявила изба, – у меня принципы. Хоть на куски меня режьте… – «Бабуля» подняла куриную лапу кверху и принялась изучать причинённый капканом ущерб.

– А что значит «опять»? – осторожно спросил Алёша.

– Да он его, гад, постоянно ворует, – сердито пропыхтела избушка, – а потом тайком обратно подкладывает. Вместо того чтоб делом заняться, ну, скажем, мышей половить…

– Бабу-у-уля…

– Я что-то лишнее сказала? – невинно шлёпнула ставнями избушка.

– Васька… да я его…

– Сам! Лично! Покараю! – пообещал Алёша, отнимая метлу у рассвирепевшей Яги, затолкал помело в услужливо распахнутое чрево «бабушки», немедленно захлопнувшей дверь перед носом хозяйки, и понёсся обратно в пещеру.

Он прекрасно знал, где искать воришку. Васька шкодил постоянно, а прятался, переживая бурю, в трёх местах, в зависимости от степени совершённого греха. Грехи делились соответственно на мелкие, средние и тяжкие. Данный грех, по определению Алёши, был мелким, ибо воровал котяра постоянно, и не ради наживы, а просто так. Ради спортивного интереса и привлечения внимания к своей персоне. На этом этапе самое главное было – спрятаться от Яги.

– Бать, Васька не у тебя?

Юноша вскарабкался на спину дракона и заглянул ему в ухо.

– Нет… в другом тоже… Да не щекотись ты! Опять усатый нашкодил?

– Угу. – Алексей спрыгнул вниз. – Ты мамку, если заглянет, попридержи, пока я всё не улажу.

Не дожидаясь ответа, Алёша пополз по стене к убежищу второго уровня, в котором Васька прятался от дракона, если знал, что расплату за содеянное нужно ждать именно от него. Это Алексей решил проверить на всякий случай, так как об уворованной диковине Ойхо, судя по всему, знать не мог.

– Ваську не пригрели? – шёпотом спросил он ближайшую летучую мышь, висящую под потолком.

– Среди бела дня? Да пшшел он…

Юноша взглядом оценил сонное царство, висящее вверх ногами под сводами пещеры. Ни одного подозрительного вздутия на животе между крыльев не обнаружил и понял, что дело плохо. Третий, самый страшный грех надо было искать в его личных апартаментах. Васька всегда искал там убежища, прекрасно зная, что Алёша грудью встанет против метлы хозяйки и напалма отца, защищая пушистого обормота.

– Васька, держись! – мысленно прошептал Алексей, сообразив, что мама в данный момент к детской гораздо ближе и котяре, скорее всего, сейчас нелегко, и в общем-то не ошибся, хотя буря к его приходу уже почти улеглась. Основной шквал по детской прокатился, пока Алёша носился по замку в поисках воришки.

В углу разгромлённого помещения громоздилась солидная баррикада, сооружённая из спального гарнитура Алёши, вдоль которой ходила Яга, стыдя своего четвероногого любимца.

– Мы к нему, как к человеку: Вася, Васенька, Василий… В самое тяжелое время – отпуск…

– За свой счёт, – уточнил из-за баррикады Васька.

– Откуда у тебя свой счёт? – возмутилась старушка.

Счёт Васьки пополнялся в основном уворованными из пещеры золотыми, а потому он благоразумно промолчал.

– Всё! Про сметану забудь! Про отпуск тоже! – вновь начала закипать Яга. – А то ишь, моду взял по заграницам шастать. В горах он, видите ли, давно не был, на горных козлов не охотился!