X

Удивляться было чему. На табличке с облупившейся краской еще можно было различить слова «Клиника «Бель-Эр».

И чуть ниже: «Д-р Ж. Филлэн».

– Ну и ну! – пробормотал Мишель. – Мне кажется, Сесиль Дарель скоро испытает жестокое разочарование, если только она его до сих пор не испытала…

– Почему? – спросила Мартина.

– Гм! Боюсь, все сходится даже слишком хорошо! По городу разъезжает машина доктора, хотя она должна быть в Англии… Грузовик, водитель которого похитил Сесиль, направляется в эту сторону и возвращается обратно… Мне кажется, все достаточно ясно, разве нет?

– Значит, это доктор хотел заставить мадам Дарель изготовить фальшивое клише?

– Этого мы не знаем. Но не находишь ли ты, что недавняя ссора между доктором и мадам Дарель говорит о многом?

Мишель внимательно осмотрел тяжелые металлические ворота, потом еще раз оценил высоту стен.

Клиника была хорошо защищена от нескромного внимания посторонних.

– Значит, ты полагаешь, что доктор Филлэн сейчас не в Англии? – снова спросила Мартина.

– Знаешь, я не имею привычки ничего принимать на веру. Но в этом деле все ясно, как дважды два! Ссора, похищение, автомобиль, то, что кто-то мог узнать Сесиль по костюму маркизы, наконец, эта на первый взгляд заброшенная клиника, куда, скорее всего, и приехал вчера ночью украденный грузовик… Тебе не кажется, что все это выглядит весьма подозрительно?

– Послушай, Мишель… Похоже, ты слишком увлекся, ведь Сесиль с любовью говорила о своем крестном!

– Согласен! Однако это ничего не доказывает. Доктор Филлэн вполне мог вести двойную жизнь и обманывать своих близких.

– Двойную жизнь?! И при этом пользоваться собственной машиной, которую так легко узнать? – возразила Мартина. – Куда проще было бы приобрести другой автомобиль и спокойно разъезжать на нем, не опасаясь разоблачения.

Довод был убедительный, и Мишелю пришлось признать это. Тем не менее он по-прежнему считал, что предположение о виновности доктора отбрасывать нельзя.

– Уйдем отсюда, вернемся на опушку, – предложил мальчик. – Хватит изображать «Цинну»!

– «Цинну»? – с удивлением повторила Мартина.

– Ну да. Вспомни сама… В «Цинне», в соответствии с правилом единства места, согласно которому все действие должно происходить в одних декорациях, те, кто хочет смерти Августа, собираются у самых ворот его дворца. Так и мы с тобой беседуем у ворот врага… По крайней мере, врага предполагаемого!

Мартина улыбнулась.

– Неплохое сравнение. У него только один недостаток: мы никому не желаем смерти.

Друзья нашли Артура и Даниеля на условленном месте. Те не обнаружили ничего интересного, однако оживились, узнав об открытии Мартины и Мишеля и о предположении, которое выдвинул их приятель. Когда же речь зашла о возражении Мартины, Даниель решил вмешаться:

– Зачем ему другая машина? Когда человек едет на автомобиле, известном всем, например не машине врача, с кадуцеем на ветровом стекле больше шансов избавиться от лишнего любопытства жандармов или таможенников, особенно когда они устраивают проверку на дорогах!…

XI

– Вы действительно полагаете, что этот спор поможет нам проникнуть за ограду? – прервала приятеля Мартина.

Проблема казалась трудноразрешимой. Большим успехом было уже то, что друзьям удалось найти предполагаемое убежище человека в мушкетерском костюме. Однако нужно было еще незаметно пробраться внутрь.

– Прежде чем что-то предпринимать, мы должны удостовериться в справедливости своих подозрений, – заявил Мишель. – Проникая в чужой дом, мы нарушаем неприкосновенность жилища… Если там действительно окажутся фальшивомонетчики и те, кого они похитили, это нарушение нам никто не поставит в вину. Но в противном случае оно может иметь серьезные последствия!

Такая постановка вопроса несколько смутила друзей. Их воодушевление сразу испарилось…

– Что же нам делать? – спросил Даниель.

– Сначала нужно удостовериться, что за стеной не обычная клиника с врачами, медсестрами, больными и прочим.

– Но ведь для этого нужно войти внутрь! – воскликнула Мартина.

– Нет. Достаточно расспросить местных жителей о том, работает ли клиника и приезжает ли сюда доктор Филлэн. Понимаете, что я имею в виду?

– Понимаем, – отозвался за всех Артур. – Надеюсь, мы можем приняться за дело немедленно?

– Конечно… Я предлагаю, чтобы для скорости мы снова разделились на две группы. Так мы, во-первых, меньше встревожим людей, а во-вторых, добьемся результата вдвое быстрее.

– Ну и хитрец же ты у нас, – хмыкнул Даниель.

Мишель сделал вид, что не замечает иронии. Он развернул карту и разделил на две части район поиска.

– Ну что, вы поняли, что нужно узнать? – спросил он.

– Так точно! – отрапортовал Артур. – Сколько лет главарю разбойников, какой высоты стены клиники и где живет слесарь, который откроет нам ворота!

Мишель, улыбаясь, пожал плечами, и ребята снова разъехались. Встреча была назначена через, час в лесу, неподалеку от клиники.

– Проблема состоит в том, чтобы, расспрашивая людей, не пробуждать в них любопытства, – заметил Мишель. – Когда сотрудники клиники том разговорятся с кем-нибудь из местных жителей, будет лучше, если тот даже не вспомнит о наших вопросах.

– Должно быть, это будет нелегко!

– Ну… Там видно будет!

Случай был на стороне Мишеля и Мартины. Едва они оказались на вершине холма, как увидели крестьянина, который сидел за рулем трактора при помощи прицепленного сзади странного приспособления, похожего на борону с длинными острыми зубьями, рыхлил землю, вытаскивая из него сорняки.

– Эта штука называется скарификатор, – заметил Мишель.

Какое-то время крестьянин ехал вдоль дороги. Мишель и Мартина внимательно следили за его действиями. Их интерес привлек внимание крестьянина, и, проезжая мимо, он приветливо махнул друзьям рукой.

Те колебались, не зная, что предпринять, когда вдруг трактор остановился у самой дороги, краю поля. Крестьянин слез на землю, вытащил из-под сиденья полотняную сумку и уселся прямо на откосе, свесив ноги в канаву.

Мишель и Мартина направились к трактористу. Тот улыбнулся и сказал:

– Самое время подзаправиться. Может, составите компанию?

Молодые люди подошли поближе. Лицо их собеседника лучилось приветливостью и добродушием.

– Нет, мсье, большое спасибо, – ответил Мишель. – Очень любезно с вашей стороны, но мы как раз собираемся устроить небольшой пикник. Хотим поесть в лесу – там, знаете, неподалеку от клиники…

Крестьянин расстелил у себя на коленях салфетку из грубого полотна и выложил на нее толстый ломоть хлеба, большой кусок паштета, завернутый в бумагу, и огромную луковицу.

– Вы о клинике доктора Филлэна?

– Да, именно о ней.

– Сразу видно, вы не из наших мест. Мы здесь говорим не «поесть», а «подзаправиться».

Не прерывая разговора, крестьянин намазал паштет на хлеб и положил сверху кружочек лука. Прежде чем откусить первый кусок, он махнул рукой в сторону леса.

– Мы здесь привыкли говорить не «клиника», а «психушка»… Там ведь лечили людей, у которых не все было в порядке с головой… Вы меня понимаете?

Друзья переглянулись. Говоря о клинике, тракторист использовал прошедшее время: «лечили».

– Там что-то тихо для… психушки, – заметил Мишель.

Тракторист неторопливо прожевал кусок и положил на хлеб очередную порцию паштета.

– Да, там уже давненько нет никаких больных. Прошло добрых пять лет с тех пор, как в гости к беднягам в последний раз приезжали их родственники!

– Так я и думал, – кивнул мальчик. – Мне показалось, что здание пустует. Но приятели не поверили мне, потому что на стене, рядом с воротами, висит табличка.

– Дело в том, что… В общем, психушки там-действительно больше нет, но доктор часто туда приезжает. Иногда раза два или три в неделю!

– Что же он может делать в заброшенной клинике? – поинтересовалась Мартина.

– Да, нужно признать, здесь это всех немного удивляет… И сам доктор изменился, теперь он совсем не такой, каким был раньше! – Крестьянин снова положил на хлеб кусок паштета и прикрыл его кружочком лука. Перед тем как отправить это в рот, он добавил: – Вот именно, сильно изменился!

– Вы хотите сказать, он изменился физически? – спросил Мишель с понятным интересом. – Может быть, постарел?

Тракторист энергично замахал рукой, в которой держал нож, решительно отвергая подобное предположение.

– О, нет!… Но он стал гордым, неразговорчивым. Раньше-то всегда останавливался, чтобы поговорить с нами. Честное слово, он знал всех нас. Всегда говорил что-нибудь приятное, спрашивал как здоровье детей. Понимаете, что я имею виду?

– Ну да, он был как бы местным жителем, – кивнула Мартина.

Крестьянин покачал головой.

– Местным… Не совсем… Все-таки он не наших краев, хотя нам он казался своим. И вот один прекрасный день из психушки вывезли кровати и шкафы. После этого решетка несколько месяцев оставалась на запоре. Мы решили, что у доктора больше не осталось больных или что у слишком много работы в городском кабинете.

– Он ни о чем вам не рассказывал? – спросил Мишель.

– Нет. И переездом занимался тоже не он. Говорили, что он заболел. Да мало ли что болтают в таких случаях, особенно когда языки без костей! А потом однажды… Прошло уже два или три месяца… Так вот, доктор снова приехал в клинику на своей черной машине. Но только… Вот тогда он в первый раз проехал мимо двух или трех деревенских и даже не поздоровался с ними. Как будто мы стали чужими, понимаете, что я хочу сказать? Сначала в деревне об этом посудачили, а потом привыкли. Ведь это, скорее всего, сказалась его болезнь, правда? Некоторые сильно меняются после болезни. Доктор Филлэн уже совсем не так молод, как раньше. Это многое может объяснить!

– Но он все еще ездил на своей машине, раз вы все-таки его узнали? – поинтересовался мальчик.

– Ну конечно, на своем черном «фиате»! В наших краях таких машин не так-то много. Ее знали все: жандармы, таможенники, ну и, конечно, мы. Вот уже десять лет, как он в ней разъезжает! И умеет с ней обращаться. Ездит аккуратно, никогда не газует, потому и мотор в порядке. Правда, надо сказать, в последнее время он стал более торопливым, чем раньше.

Мишель запоминал все, что в словах крестьянина представляло интерес. Он задал еще один вопрос:

– Что же может делать доктор в клинике, если там никого нет?

Тракторист сдвинул кепку на затылок и потер лоб. Он закончил обед и сложил нож.

– Черт… Его самого нужно спросить! Говорят, там сейчас какая-то лаборатория, он ставит опыты над животными. И сторож есть, только он никогда оттуда не выходит, я имею в виду, в лес или в деревню. Иногда он выезжает вместе с доктором, наверно, в город. Скорее всего, чтобы купить еды,

– А в последнее время доктор приезжал? – спросила Мартина.

Крестьянин взглянул на нее, как бы говоря: «Вы слишком любопытны, с чего бы это?» Но все же ответил:

– Приезжал в субботу вечером. Только он никогда не задерживается надолго.

Друзья снова переглянулись. Присутствие доктора Филлэна в клинике в субботу было по меньшей мере странным. В это время он должен был находиться в Англии.

Мишель и Мартина понимали: то, что сообщил им тракторист, чрезвычайно важно.

– Ну вот, – сказал вдруг крестьянин, – я тут с вами болтаю, а работа стоит. Но ведь должен же я был подзаправиться, правда? Всего хорошего, молодые люди!

– До свидания, мсье! – И они расстались.

– Что ж, мне кажется, мы узнали все, что хотели, – проговорила Мартина. – В клинике есть сторож, который никуда не выходит, а доктор время от времени приезжает туда на черном «фиате».

– Нам нужно было спросить, в клинике ли доктор сейчас. Может, тракторист заметил его машину?

Они добрались до леса и там, спрятавшись в чаще, стали ждать товарищей. Мишель обошел вокруг забора. Разведка не заняла у него много времени.

Ему пришло в голову, что можно влезть дерево и попытаться заглянуть за забор.

XI

Чтобы осуществить свой замысел, Мишелю пришлось приложить немало усилий. Стена была очень высокой, поэтому, чтобы увидеть парк, он должен был залезть на самую высокую ветку.

Хотя уже началась осень, листва была по-прежнему густой. Такой густой, что поначалу Мишель смог разглядеть в промежутках между ветками лишь небольшую часть парка.

Несмотря на то, что мысли его были заняты совсем другим, мальчик не мог не восхититься мощью и изяществом столетних деревьев, которые возносили к самому небу гибкие, но при этом крепкие ветви с красными и золотыми листьями. Местами ветви были покрыты мхом или лишайником, отчего они приобрели цвет позеленевшей от времени бронзы, вполне гармонировавший с их формой. Казалось, какой-то ремесленник отлил их из благородного металла,

Первым, что бросилось в глаза Мишелю, был длинный трехэтажный кирпичный дом с закрытыми ставнями. Потеки ржавчины на стенах свидетельствовали о том, что здесь никто не живет. Кроме ставней, окна были забраны решетками, что подтверждало слова крестьянина: в доме действительно когда-то находилась клиника для душевнобольных.

С того места, где он находился, Мишель видел внутреннюю часть стены с воротами и заднюю сторону дома.

Он заметил две пристройки, отделенные от главного здания широкой дорожкой, вымощенной битым кирпичом. Парк вокруг разросся и превратился в настоящие маленькие джунгли.

Особенно поразило мальчика отсутствие всяких следов пребывания человека. Главная аллея тоже начала зарастать травой.

«Проникнуть внутрь – вот в чем проблема! – вздохнул Мишель. – При этом не исключено, что все окажется впустую… Действительно ли логово фальшивомонетчиков находится именно здесь?»

Он уже собирался спускаться, когда на противоположной стороне парка заметил дерево, положение которого показалось ему весьма интересным. Это был гигантский каштан. Он рос с внешней стороны стены и простирал над ней свои мощные ветви.

«Не исключено, что это единственная возможность перебраться через стену», – с облегчением сказал себе мальчик.

Вдруг он услышал внизу голоса. Это вернулись Даниель и Артур.

Мишель начал спускаться. Это оказалось еще труднее, чем лезть на дерево. Когда он наконец оказался на земле, то увидел, что Мартина успела разложить на клеенке еду, а Даниель и Артур сидят на траве рядом с ней.

– Ну что, сестрица Анна? – спросил Даниель. – Видела ты там что-нибудь, кроме пылящей дороги и зеленой травы?

Мишель улыбнулся.

– Не знаю, здесь ли находится логово Синей Бороды, – ответил он, включаясь в игру. – Зато мне известно, как мы можем пробраться внутрь!

– Внутрь? – удивился Артур. – Посмотри на эти стены! Неужели тебе удалось где-то раздобыть вертолет?

– Вертолет здесь не нужен, достаточно обыкновенного лифта… Предлагаю побыстрее покончить с обедом. Уже поздно. Если бы нам удалось убедиться хотя бы в том, что мадам Дарель и ее дочь здесь, мы могли бы сразу обратиться в полицию, не подвергая их при этом никакой опасности.

– Ладно. За еду! – подвел итог Даниель.

За обедом Мишель рассказал о том, что видел.

– Если на всех окнах решетки, а двери заперты на замок, то как мы войдем в дом? – спросил Артур.

– И еще… Ты нашел способ проникнуть за забор, а как мы оттуда выберемся? – в свою очередь задал вопрос Даниель.

– Как выберемся?! Там будет видно! Друзья пообедали и сложили в сумку клеенку и столовые приборы.

– Так… – сказал Мишель. – Полагаю, нужно взять с собой по крайней мере один фонарь. Раз ставни закрыты…

– Я на всякий случай захвачу отвертку! – заявил Артур.

– А мне что взять с собой? – осведомилась Мартина.

Мишель нахмурился.

– Гм… Я думаю, тебе лучше будет остаться здесь, по эту сторону ограды. Мы можем наткнуться на какое-нибудь препятствие… Или эти господа схватят нас и предложат провести несколько дней в этом доме, разумеется, под их присмотром. Тогда никто сегодня вечером не сможет предупредить полицию.

Лицо девочки омрачилось. Такая пассивная роль явно ей не нравилась. Однако она понимала, что доводы Мишеля вполне справедливы, поэтому не стала сердиться, а лишь вздохнула и сказала с улыбкой:

– Хорошо… Конечно…

– Нам придется действовать эшелонами, – добавил Мишель.

Артур и Даниель недоуменно переглянулись.

– Эшелонами? – переспросил Артур.

– Да. Один из нас отправится на разведку, а остальные последуют за ним только в том случае, если все окажется в порядке!

– Так… Что ж, осторожность никогда не помешает, – согласился Даниель. – А кто начнет? Только не говори, что ты. Нельзя все удовольствия забирать себе!

– Раз ты так считаешь… Кто же тогда? Ты или Артур?

– Если выпадет орел – пойду я, – заявил Артур. – Пусть Мартина бросит монету!

Мальчик вытащил из кармана монету и протянул ее Мартине. Та подбросила ее.

– Решка! – объявил Даниель. – Я выиграл!

– Хорошо, – отозвался Артур. – Тогда я буду вторым…

– Что ж, раз свободным осталось только одно место, его, пожалуй, займу я, – подвел итог Мишель, сохраняя видимость философского спокойствия.

– Ну что, ты нам покажешь это дерево? – спросил Даниель.

– Конечно, пойдем!

– Предлагаю мопеды взять с собой, – сказала Мартина. – Я останусь рядом с деревом. Не исключено, что я вам понадоблюсь.

Ребята согласились, и скоро вся четверка направилась вдоль стены к гигантскому каштану. Каждый вел свой мопед.

– Знаете, что можно сделать? – спросил Даниель, когда друзья добрались до дерева. – Я захвачу с собой моток бечевки и, когда окажусь в парке, переброшу ее через стену. Мартина привяжет конец бечевки к дереву, и при необходимости мы сможем подавать ей сигналы, не поднимая шума.

– Получится отличный телефон! – согласился Артур.

Каштан рос всего в двух метрах от стены. Он оказался еще более могучим, чем Мишелю показалось издалека.

Даниель попытался допрыгнуть до первых ветвей, но у него ничего не получилось. Мишелю и Артуру пришлось помочь приятелю.

Потом до нижней развилки добрался Артур. Мишель вынужден был прислонить к стволу дерева свой мопед, чтобы присоединиться к друзьям.

Какое-то время Даниель не мог решить, по какой ветке ему лучше перелезать через стену. Ей следовало быть достаточно толстой, чтобы выдержать его вес.

Приняв наконец решение, он приступил к самой ответственной части операции и улегся животом на ветку, крепко обхватив ее руками и ногами.

Ветка согнулась, но мальчик благополучно перебрался по ней через гребень стены. Ему нужно было проползти чуть дальше, чтобы не наткнуться на стену, когда ветка согнется слишком сильно и ему придется прыгать вниз.

Внезапно Даниель понял, что зеленые кусты внизу – это заросли колючей ежевики!

– Ай! – пробормотал он. – Пожалуй, эту посадочную площадку трудно назвать идеальной!

Однако отступать было поздно.

Даниель прополз вперед, сколько смог, потом повис на руках и, наконец, разжал пальцы, попытавшись по мере сил повторить то движение, которое делают при приземлении парашютисты.

Он почувствовал, как множество острых шипов вонзилось в его тело сквозь джинсы и рубашку.

Артур уже полз по ветке. Затем он тоже спрыгнул и с трудом сдержал крик боли. Правой лодыжкой он ударился о какой-то твердый предмет и теперь не мог наступить на ногу.

– Кажется, у меня растяжение связок, – сказал он и попытался мужественно улыбнуться.

– А я похож на Гулливера, которого связали лилипуты, – признался Даниель. – Не знаю, сумею ли выбраться отсюда. Стоит мне отцепиться от одного шипа, как я сразу натыкаюсь на другой

В зарослях, где оказался мальчик, попадались не только молодые, зеленые и гибкие побеги, но и длинные сухие ветки, которые, перед тем как сломаться, впивались в его тело всеми своими шипами.

Теперь по ветке полз Мишель. Он заметил кусты ежевики и решил действовать осмотрительно.

Мальчик уже перебрался через гребень стены, когда услышал треск.

Он почувствовал толчок и еще сильнее вцепился в ветку, которая согнулась и легла на стену. Треск повторился, и ветка, не выдержав тяжести, сломалась. Мишель почувствовал, что падает, и закрыл лицо руками. Он тоже оказался в зарослях ежевики.

– Отличный ты придумал способ пробраться сюда! – проворчал Даниель. – Я тебе это припомню!

– Хорошо, только сначала нужно вылезти из этих кустов! – откликнулся Мишель.

– Не думаю, что смогу помочь вам, – вздохнул Артур. – Растяжение, похоже, сильное.

Друзья растерялись и какое-то время стояли неподвижно. Их положение не было критическим, но и приятным назвать его тоже было нельзя.

«Надеюсь, здесь нет собак», – подумал Мишель.

Медленно, с бесконечными предосторожностями Мишель и Даниель помогли освободиться Артуру. Потом принялись выбираться из зарослей сами, исцарапав при этом все руки.

Оказавшись на открытом месте, мальчики прежде всего вытащили шипы, впившиеся в их одежду. Артур разулся и ощупал распухшую лодыжку.

Мишель огляделся. За клумбами в парке давно никто не ухаживал, все кругом заросло высокой травой. Это было на руку мальчикам. Они могли ходить по парку, причем во всех направлениях, не будучи при этом заметны из дома.

Необходимо было решить, что делать с Артуром, который неожиданно оказался выведенным из строя. Было понятно, что, несмотря на все свое мужество, он сможет передвигаться только на одной ноге.

– Послушайте, не возитесь со мной, я как-нибудь сам справлюсь, – заявил он товарищам. – Мы не можем себе позволить напрасно терять время.

Мишель и Даниель, примирившись с неизбежностью, согласились на это предложение.

Перебегая от дерева к дереву, а местами и ползком двоюродные братья пробрались к ближайшей из двух пристроек.

Это было сооружение с толстыми кирпичными стенами. В задней его стене было всего одно маленькое окно.

– Мадам Дарель и Сесиль вряд ли содержатся здесь, – прошептал Мишель.

– Тем не менее нужно проверить, – ответил Даниель.

Он нагнулся, подставляя спину, и Мишель вскарабкался к окну. Один угол пыльного стекла был отбит, и через это отверстие мальчик заглянул внутрь. Пристройка была пуста. Он отчетливо видел полосы света на двери, расположенной напротив окна.

Вдруг в ноздри ему ударил непривычный запах. Мишелю понадобилось некоторое время, чтобы узнать его. Закончив осмотр, он спрыгнул на землю и сказал Даниелю:

– Похоже, там, внутри, табак. Но какой-то странный…

– Может, там у них тайник? – предположил тот.

– И все же это кажется мне очень подозрительным. Не исключено, что мы имеем дело с обыкновенными контрабандистами.

– Еще бы! Заброшенная клиника – идеальное место для тайного склада!

– Не говоря уже о том, что доктора Филлэна все отлично знают, в том числе и таможенники, поэтому он может ездить повсюду, не вызывая подозрений, – сказал Мишель. – Но я с трудом могу в это поверить!

– К тому же это никак не объясняет похищения мадам Дарель и ее дочери.

– Послушай… А если доктор ничего не знал о контрабандистах!

– Гм… Вряд ли. Кстати, ты ведь сам сказал, что его видели здесь в субботу вечером, когда ему следовало давно быть в Англии!

– Ладно! Не будем здесь задерживаться, – решил Мишель. – Главное – как можно скорее узнать, есть сейчас кто-нибудь в клинике или нет.

Это было легче сказать, чем сделать. В парке царила мертвая тишина, в которой было что-то тревожное.

Двоюродные братья пробрались в ту часть парка, откуда могли наблюдать за фасадом главного здания. По пути они заглянули во вторую пристройку. Она тоже оказалась пустой и, очевидно, использовалась как гараж.

Мальчики еще раз убедились в том, что Мишелю и без того было известно: все окна и двери фасада были закрыты.

– Это только в романах герои случайно обнаруживают приоткрытую дверь или сломанный ставень, – не без горечи заявил Мишель. – Здесь все, конечно, старое, однако прочное!

Две дорожки, разделенные декоративной клумбой овальной формы, шли от ворот к крыльцу дома.

Ступени крыльца опирались на свод, имевший в плане форму четверти круга.

– У нас есть только один путь: через дверь, – констатировал Мишель. – Знаешь, что я сейчас сделаю?

– Нет, но, надеюсь, скоро узнаю.

– В доме, судя по всему, кто-то есть, но не думаю, что этот человек все время наблюдает за парком.

– И что из того?

– Подойти к двери мы можем лишь по дорожке, в открытую. Я пойду первым. Ты пока останешься здесь. Если я доберусь до двери и ничего не произойдет, пойдешь ты!

– Скажи, ты заметил, что один из ставней приоткрыт? – спросил Даниель.

– Нет. Мне казалось, что только что все они были закрыты.

– А я думал, что он все время был приоткрыт… Будем надеяться, что за ним никто не прячется!

– Есть только один способ узнать это… Я иду!!

Мишель, пригнувшись, добежал до открытого! пространства. Потом выпрямился и небрежной походкой направился к крыльцу.

Видимость спокойствия стоила ему больших усилий. Когда он наконец добрался до фасада, сердце его бешено колотилось, а лоб был мокрым от пота.

Он махнул рукой Даниелю, и тот тоже вышел на дорожку. Через несколько секунд он догнал двоюродного брата. В доме было тихо.

– Теперь идем к двери, – решил Мишель. – Конечно, она окажется закрытой, но проверить все же стоит.

Поднимаясь на крыльцо, он обнаружил первые признаки того, что в клинике кто-то есть: хотя по краям ступени были покрыты слоем пыли, их середина была чистой.

Это свидетельствовало о том, что совсем недавно здесь кто-то прошел.

На самом крыльце были видны те же следы: не отдельные отпечатки, а настоящая тропинка, как если бы кто-нибудь постоянно ходил здесь туда и обратно. Верхняя часть дубовой двери была застеклена, причем толстое стекло закрывала железная решетка.

Мишель осторожно нажал на ручку. Заперто.

«Что ж, так я и предполагал, – подумал он. – Ладно, где-нибудь неподалеку должен быть вход в подвал».

Он повернулся к Даниелю, который ждал, стоя внизу, у крыльца.

– Эй, смотри! – позвал тот Мишеля. – Здесь какое-то окно без стекол!

– Да ну! Попробуем залезть?

– Гм… Любопытно… Фонарь у тебя с собой?

– Да…

Они полезли под крыльцо. Там, в небольшом углублении, действительно было отверстие – очень маленькое, но зато без стекол.

Мишель подобрался к нему, зажег фонарь и заглянул внутрь.

Сначала ему показалось, что стена в этом месте необычно толстая. Однако луч фонаря выхватил из темноты ряд заклепок, и мальчик понял, что ошибся. Перед ним был металлический кожух прямоугольного сечения, который изгибался недалеко от отверстия и был приблизительно такого же размера, что и оно.

– Знаешь, что это такое? – спросил Даниель.

– Нет. Но можно предположить, что это воздухозаборник системы отопления.

– Воздухозаборник? Значит, мы можем запросто залезть по нему внутрь?

– Не знаю. Сначала попробуем отыскать какой-нибудь другой вход.

Двоюродные братья разделились и обошли здание каждый со своей стороны.

Они обнаружили еще одну дверь, расположенную напротив первой, с задней стороны дома, третья дверь, судя по всему, вела на кухню или в какое-то другое служебное помещение. Все подвальные окна были забраны прочными и хорошо закрепленными решетками.