– Деньги, два золотых кольца в шкатулке, – начала было она слабеющим голосом, но Питон перебил ее:
      – Ты что, совсем глупый женщина? – он скрипнул зубами. – Документы, записи, тетради мужа где?
      – В рабочем кабинете…
      Сначала осмотром занялся Питон, а Аюп, оседлав развернутый спинкой вперед к дивану стул, караулил женщин. Затем, когда Питон собрал все тетради, дневники и даже семейный альбом, они поменялись местами.
      Аюп работал уже грубее. Натянув, подобно Питону, перчатки, он стал сдвигать мебель, надеясь отыскать сейф, после чего свернул во всех комнатах ковры и занялся поисками тайника. Тщательно простукал паркет, снял в нескольких, показавшихся подозрительными, местах дощечки. Практически полностью разобрал письменный стол. В туалете и ванной, в тех местах, где кафель слегка отошел от стены, и под ним образовалась пустота, он тоже поработал топором.
      Просмотрев за это время найденные записи Сабанина, часть из них Питон отбросил в сторону, а заинтересовавшие его сложил аккуратной стопочкой на полу, слева от себя. Но в них не было того, что он искал. В основном в записях были расчеты для подрыва зданий, тоннелей метрополитена, мостов, зависящие от материала, времени постройки и других особенностей; пояснения, как устроить подрыв таким образом, чтобы обломки разрушенных конструкций упали в строго определенное место.
      – Ну что, мамаша, – брезгливо скривив губы, Питон уставился на Сабанину, – расскажи-ка мне, что твой муж минировал во время войны и каким образом все это приводится в действие. Только не ври, – он перевел взгляд на дочь, которая расширенными от ужаса глазами наблюдала за всем происходившим. – А не то я твоей кукле сейчас начну делать больно…
      – Питон, – окликнул его Аюп и, пройдя в комнату, протянул несколько смятых и пожелтевших листков. – Список адресов, а напротив килограммы…
      – Вот это уже кое-что! – пробежав взглядом по отпечатанным на машинке строкам таблиц, обрадованно воскликнул чеченец. – Где нашел?
      – В крышке письменного стола.
      – Так ты будешь говорить, старая сука! – неожиданно вскипел Питон, уперевшись взглядом в Сабанину.
      – Я только слышала, – дрожавшим от страха голосом заговорила женщина, но дочь толкнула ее плечом в бок, и та замолчала.
      Марина догадалась, для чего чеченцам нужна такого характера информация.
      – Аюп, – Питон перевел взгляд на покрытого цементной пылью, грязью и опилками, мокрого от пота помощника, – убей эту сучку.
      Однако едва чеченец, так и не выпустивший из рук небольшой топор, шагнул к дивану, как Сабанина быстро, иногда глотая окончания, заговорила:
      – Он точно никогда не рассказывал. Только когда путч был, проговорился, что стоит ему доехать до станции метро «Китай-город» и выйти на улицу Забелина, как треть Москвы превратится в пыль.
      – И это все? – Питон, не мигая, уставился на женщину.
      – Да, – едва слышно ответила та.
      – Ну, вот и хорошо, – он встал со стула и сунул пистолет за пояс, – Аюп, развяжи Марину. И надо помочь им прибраться.
      – Сразу бы так, – Аюп, не выпуская из рук топора, помог подняться Марине с дивана и освободил ее стянутые скотчем запястья. Однако едва она шагнула к матери, как мощный удар обухом по затылку свалил ее на пол.
      Дико взвыв, престарелая женщина бросилась из комнаты, однако Аюп в два прыжка нагнал ее, и вскоре в квартире наступила тишина.
      Еще с минуту поглумившись над трупами, словно убийства совершил психически больной человек или наркоман, он с преспокойным видом прихватил пакет с чистой одеждой и направился в ванную приводить себя в порядок.
      Раздался звонок в дверь. Питон открыл. На пороге, едва держась на ногах, стоял Чалый. В руке несколько сторублевых купюр.
      – Ты кто? – держась за стену и глядя куда-то под ноги, спросил пьянчужка.
      Бросив быстрый взгляд сначала вниз, потом вверх по пролету, Питон, не церемонясь, схватил мужчину за шиворот и втащил в квартиру. Не говоря ни слова, довел его до входа в комнату, в которой разыгралась трагедия, и, с силой нагнув, приложил его теменем о стену. Затем снял тапки, в которых тот пришел, надел их и, походив по комнатам, намеренно наступая в лужи крови, вернул их хозяину, лежавшему без чувств. Немного подумав, отыскал топор и вложил несчастному в руки. Из ванны вышел Аюп:
      – Сам управился?
      – А чего с ним возиться было? – вопросом на вопрос ответил Питон. – Совсем пьяный был.
 

* * *

 
      Выехавшие в Калугу офицеры по причине аварии задержались в пути, а когда наконец, уже под вечер поднялись на третий этаж старой хрущевки, где проживала вдова Сабанина, обнаружили там милиционеров.
      – Что здесь произошло? – показав удостоверение дежурившему в коридоре сержанту, спросил Линев.
      – Как обычно, – прижимая к лицу носовой платок, ответил тот. – Бытовуха. Жена ушла от мужа, тот с годик попил, потом решил наказать благоверную, а заодно и ненавистную тещу.
      – А поточнее? – лицо Линева словно окаменело.
      – С матерью проживала уже взрослая дочь, ушедшая месяц назад от супруга-алкоголика. Обе на момент приезда группы немедленного реагирования были мертвы, – уже немолодой сержант убрал от лица платок и сунул его в карман. – Все стены, полы, книжные полки порублены топором и залиты кровью. Разрубленные на части женщины находились одна в спальне, другая в комнате.
      – Точно? – недоверчиво глядя на сержанта, нахмурившись, спросил Данила.
      – Точнее некуда, – хмыкнул тот. – Да вы лучше со старшим опером поговорите. Он в кухне. Там, кстати, и этот отморозок. Эксперты-криминалисты уже закончили и уехали. Так что можете смело топтать.
      Едва Полынь и Туман тронулись с места следом за Линевым, как страж порядка преградил им дорогу и вопросительно посмотрел на Данилу.
      – Они со мной, – догадавшись, в чем дело, ответил на немой вопрос во взгляде милиционера контрразведчик, и только после этого троица попала в квартиру.
      В воздухе витал запах крови, а мухи в буквальном смысле слова выбивали глаза. На тесной кухне был относительный порядок. Лишь хрустели под ногами осколки битой посуды. Убрав со стола все лишнее, за ним с одной стороны устроился худощавый брюнет, оказавшийся тем самым старшим опером, о котором говорил дежуривший на площадке милиционер, по другую сторону восседал рыжеволосый громила в надетых на запястья наручниках. Рядом стоял еще один сотрудник в штатском. Вид громилы был ужасен. Опухший, с мешками под глазами, с ног до головы залитый кровью, он раскачивался из стороны в сторону, отрешенно глядя перед собой. Чувствовался острый запах перегара.
      – И что он говорит? – Данила убрал удостоверение, которое показал милиционеру, в карман и прислонился спиной к вертикальному шкафу-пеналу для посуды.
      – А вы, никак, дело в свое производство собираетесь взять? – поправив лежащую на столе стопку исписанных корявым почерком листков, съязвил оперативник.
      – Не исключено, – на полном серьезе ответил контрразведчик, задумчиво глядя на подозреваемого. – Не просто же так я здесь.
      Лицо опера вытянулось от удивления:
      – Так тут же обычное двойное убийство на бытовой почве!
      – Сомневаюсь, – едва слышно ответил Линев. – Можешь вкратце рассказать, как все было?
      – Позвонили с небольшой разницей во времени сразу несколько жильцов этого подъезда. Шум в соседней квартире. Женские крики. Дежурный сразу отправил сюда экипаж ППС, который находился в этом районе. Входная дверь открыта. Здесь это пугало с топором в обнимку спит, – он показал шариковой ручкой на бугая. – Вернее, лежит без сознания. Когда с женщинами покончил, в мозгах, видимо, просветление небольшое наступило. Решил бежать. Споткнулся о порог комнаты и влетел аккурат темечком в коридорную стену напротив.
      Жене отрубил руку и размозжил обухом основание черепа. Теще лицо и грудь, – он поежился и передернул плечами: – Жуть. Паркет вскрывал. Даже стол бывшего тестя разломал. Видно, зеленых с рожками искал.
      – Я не… Не мог, – громила попытался еще что-то сказать, как вдруг завыл. По лицу покатились крупные, размером с горошину, слезы.
      – Можно мы осмотрим комнаты? – Сморщившись так, словно надкусил лимон, Линев вопросительно посмотрел на милиционера.
      – Да, эксперты уже закончили. Смотрите, – кивнул тот.
      Данила и спецназовцы разбрелись по квартире. Аккуратно ступая, Туман прошел в спальню, перешагнув через нарисованный на полу мелом силуэт человека. Задумчиво теребя подбородок, Полынь несколько минут сидел у порога, о который, со слов опера, споткнулся убийца. Линев же, натянув резиновые перчатки, изучал содержимое стола покойного Сабанина. Долго разбирался, как его ломали.
      – Да здесь каждый квадратный сантиметр эксперты осмотрели и все запротоколировали, – появившийся в кабинете оперативник выглядел уставшим. – Все ясно как днем.
      – А у меня с каждой минутой наоборот, все темнее и темнее, – раздался из-за спины голос Тумана.
      – Вот, – Линев назидательно поднял указательный палец вверх. – Видишь, коллега, мои товарищи с вами не согласны. Даже наоборот.
      – Что вам не ясно? – с раздражением в голосе спросил милиционер.
      – Сколько времени прошло с момента поступления сигнала на пульт дежурного до того, как здесь была группа немедленного реагирования?
      – Пять минут, – не задумываясь, ответил тот.
      – Кто из соседей вызвал милицию?
      – Позвонили сразу из двух квартир.
      – Они сделали это сразу, как услышали шум?
      – Да, – неуверенно ответил милиционер. – Хотя стук топора может навести на мысль, что в доме ведутся ремонтные работы.
      – А сами-то они что говорят?
      Оперативник стушевался:
      – В один голос утверждают, что, как только послышался грохот, позвонили. Разница во времени при поступлении сигналов – полторы минуты.
      – И вы хотите сказать, что за шесть с половиной минут этот Дракула умудрился снять в двух комнатах почти весь паркет, разворотить стол, отодвинуть от стен шкафы, а после этого разделаться с женщинами, которые наверняка не стояли на месте.
      – Но вы же видели его, – не сдавался оперативник, – «человек-гора».
      – Вы тоже не лишены зрения, – Линев стянул перчатки. – Он на ногах не держится.
      – Что вы хотите этим сказать? – задал следователь самый волнующий сейчас для него вопрос.
      – Этого парня умело подставили, – ответил за Линева Полынцев. – Даже если учесть, что он споткнулся о порог, след, оставленный на обоях коридора, должен был располагаться в другом месте. При этом ударился бы он не теменной частью, а лицом. Там расстояние – шаг. Либо он разогнался от окна, нагнулся и сам долбанулся, либо его нагнули, а потом приложили со всей силы о стену.
      Линев одобрительно посмотрел на Полынцева. Еще бы, офицеры спецназа имели узконаправленные знания и навыки оперативной работы, однако обладали уникальным даром делать выводы, основанные на анализе обстановки, не хуже экспертов-криминалистов.
      – Завтра получите соответствующие документы о передаче материалов дела в нашу контору, – Данила стянул перчатки и, посмотрев на часы, направился к выходу. – А пока до свидания.
 

* * *

 
      Местом экстренного совещания Родимов выбрал свой второй кабинет, оборудованный в учебном центре Генерального штаба. Было два часа ночи. Генерал выглядел хмурым.
      Одетый в камуфлированную форму, он ходил из угла в угол просторного помещения, заслушивая доклады подчиненных, становясь с каждой минутой все мрачнее.
      Кроме гибели семьи Сабанина и устроенного в доме погрома пришел сигнал из Турции о том, что внучку царского офицера Мальцева также навещали неизвестные. Кроме того, майор Джабраилов и капитан Дорофеев были арестованы прямо в ее квартире. Масло в огонь подлило сообщение о смерти майора инженерной службы Горшкова, по предварительным данным отравившегося некачественной водкой. Именно этот офицер решал организационные вопросы по поводу оформления документов, транспортировки и уничтожения опасной находки. Исчез рано утром, в то время, когда вовсю шли работы. Найден мертвым спустя чуть больше четырех часов в одном из дворов неподалеку от разбираемой гостиницы. Несмотря на большое количество сотрудников милиции, находившихся там, никто ничего не видел.
      Антон, собрав все эти факты воедино, пришел к однозначному выводу: кто-то упорно ищет информацию по подрыву заложенных во время войны зарядов. Причем работают эти люди быстро, сноровисто, грамотно, и наверняка уже намного опередили группу. Перелопатив огромное количество архивного материала, он составил список объектов, которые, по его мнению, в первую очередь могли быть заминированы. Всего в нем было более пятидесяти адресов. Никто не чувствовал себя спокойно. Никакой информации о том, кто за всем этим стоит, не было. И это пугало. Возможно, террористы уже вскрывают массивные двери расположенного под землей какого-нибудь бункера, в котором находится злосчастная кнопка.
      Линев был обескуражен. В Калуге, в квартире, где произошла трагедия семьи Сабаниных, он еще допускал случайность, но, вернувшись в Москву и оказавшись здесь, был попросту потрясен.
      Сейчас Данила в срочном порядке готовил доклад своему шефу, генералу Краснову, который формально возглавлял объединенный контртеррористический штаб.
      От МВД на совещании присутствовал молодой майор по фамилии Тихонов, недавно закончивший академию. Кареглазый шатен был на голову выше Филиппова и, со слов представлявшего его человека, уже успел хорошо зарекомендовать себя на оперативной работе. Генеральную прокуратуру представляла следователь по особо важным делам капитан юстиции Суранова. Слегка раскосая, со стянутыми на затылке в тугой узел черными волосами, она заняла место на кожаном диване у стены.
      – Касается всех, – Родимов наконец перестал мерить кабинет шагами и развернулся к столу, за которым сидели присутствующие. – Сегодня был подготовлен проект приказа о выводе вас из-под юрисдикции ведомств, в которых вы до этого работали. Другим приказом вы зачисляетесь в совершенно новое структурное подразделение под кодовым названием «Анаконда». Основное предназначение группы, как и прежде, борьба с терроризмом во всех его проявлениях. Добавятся такие нюансы, как изучение его природы и прогнозирование. До этого мы в основном вылетали туда, где уже конкретно что-то происходило. Сейчас мы заранее должны научиться определять цели и знать планы террористических групп. Основное требование – работать на опережение. Разведчики-диверсанты – костяк группы. Занятия, особенно теоретические, уже немного скорректированы. Оттачивать свое боевое мастерство будете, как и прежде, в учебном центре Генерального штаба. Вопросы?
      – Разрешите, – со своего места поднялся майор Тихонов. – Как понимать «выводитесь из-под юрисдикции»?
      – Вопрос ясен, – генерал вновь зашагал по комнате. – Только странно, что такой человек, как вы, его задает. Отвечаю. Вы должны организовывать взаимодействие со своими ведомствами, но, – Родимов поднял указательный палец вверх, заостряя внимание на том, о чем скажет дальше: – Только по моей команде.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.