Глава девятая

16-е Хаммера, год Бешеных Драконов

Даже в темноте Кара узнала золотого дракона по полету – его длинная шея была изогнута в форме буквы S. Когда-то они были товарищами и вместе сражались с полчищами великанов-людоедов, спасая людей. Но это не означало, что Кара хотела встретиться с ним сейчас.

Она уже подумала нырнуть вниз и затаиться в Затопленном Лесу, но поняла, что это бессмысленно. Он успел заметить ее и теперь летел прямо на нее. Попытка ускользнуть только вызвала бы у него подозрение.

И Кара повернула к нему. Встретившись, они стали кружить в воздухе, как это часто делают драконы, прежде чем начать разговор на лету.

– Здравствуй, старый друг, – сказала она.

– Здравствуй, Карасендриэт, – ответил Ллимарк. – Король Ларет приказал мне сопровождать тебя к нему.

– Не понимаю, в чем дело, – солгала она. Она взмахнула крыльями, набирая высоту, чтобы оказаться в более выгодном положении, если придется драться.

Это было ошибкой – он разгадал ее маневр и, взмыв вверх, снова поравнялся с ней в воздухе.

– Все ты понимаешь, – сказал он. – Ты что же думаешь, твои олухи будут проводить свои дурацкие опыты и совать нос во все уголки мира, а лорды и Когти этого не заметят? Ажак поймал Седжор, когда та варила бесполезное зелье, и она назвала твое имя, хотя Ларет и без того знал. что ты к этому причастии. Ты назовешь имена остальных мятежников, а затем будешь подвергнута действию заклинания Нексуса.

– Мы не мятежники, – ответила она. – А Ларет не имеет власти ни над кем, кроме своих золотых подданных.

– Теперь имеет, поскольку это необходимо, а ты противишься этому.

– Вовсе нет. Если мы с моими товарищами не найдем средство, чтобы предотвратить безумие, даю слово, мы уснем вместе с остальными.

– Ларет сказал тебе: твои попытки внесут разлад, а это может привести к катастрофе.

– Я не согласна.

Кара взвесила все за и против, прошептала заклинание, лишавшее его способности изрыгать огонь, но решила, что не стоит торопиться. Надо выждать, чтобы не спровоцировать нападение.

– Проклятие, – сказал Ллимарк, – какая разница, согласна ты или нет? Ты просто должна подчиниться. Мне приказано привести тебя силой, а если понадобится, убить прямо сейчас. Прошу, не вынуждай меня делать это.

Кара вздохнула:

– Ведь ты сам вызвался привести меня, не правда ли, чтобы никто другой не причинил мне вреда? Ты решил, что незнакомцу я окажу сопротивление, но сдамся другу.

– А разве не так?

– Неужели ты не понимаешь, как все это несправедливо? Никогда раньше золотые не пытались навязать сородичам свои условия, из-за различий во взглядах они бросили на произвол судьбы тех, кому грозит полное уничтожение. Ларет заявил, что мои суждения свидетельствуют о помутнении рассудка, но я думаю, он сам из тех, чей разум ослабел, – он сам и все, кто следует его плану.

– Чушь! Король – старейший, мудрейший и благороднейший из нас, он лучше знает, как предотвратить безумие.

– Ничего он не знает, – ответила Кара. – И никто не знает. Именно это я и хочу исправить.

– Так ты сдаешься?

– Нет, – ответила она. – Вспомни, мы с тобой сражались бок о бок. Скажи Ларету, что не нашел меня.

– Не могу, – ответил Ллимарк. – Прости, не могу.

Он раскрыл пасть и выпустил пар, надеясь подчинить ее, не причинив ей вреда. Именно поэтому он не использовал пламя. Но ядовитый пар тоже был сильным оружием. Он мог лишить Кару значительной части ее силы.

Она резко опустила одно крыло, другое подняла и нырнула вниз. Это сработало. Кара ускользнула от ядовитого дыхания, но оказалась ниже противника, хотя все время старалась этого избежать.

Ллимарк последовал за Карой, бормоча магические слова. Она повернулась, чтобы ему помешать, но не успела. Ллимарк закончил заклинание, и Кару окружило густое облако зловонного тумана, вызвав у нее сильный приступ тошноты. Ее стало рвать, и, воспользовавшись ее беззащитностью, золотой дракон налетел на нее.

Кара сложила крылья и, спасаясь от него, камнем бросилась вниз. Ей удалось снова взмыть вверх, когда она уже была всего в нескольких ярдах от поверхности черной воды и времени для маневра у нее почти не оставалось. Резко вывернув вверх, Кара запела заклинание.

Вокруг нее возникли четыре двойника, в точности повторяя ее облик и движения. Слух и обоняние Ллимарка были столь же остры, как и его зрение, и в считанные мгновения он определил, где настоящая Кара. Но она успела выпустить в него огненную молнию.

Это был не просто удар молнии, а взрыв сверкающего пара, насыщенного огнем. Хлопая крыльями, Ллимарк свернул в сторону. Но удар пришелся ему прямо в грудь. Ллимарк содрогнулся, и Кара подумала, что он вот-вот упадет.

Но этого не случилось. Ллимарк пришел в себя и бросился на Кару. Как и она, он был молодым по драконьим меркам и легко перенес полученный удар.

А Кара не могла сразу метнуть еще одну молнию. После такого усилия дракону требуется время на восстановление. Она набрала высоту – двойники в точности воспроизводили все ее движения – и опять запела заклинание.

Враг бросился на нее, выпуская пламя, теперь была очередь Кары ускользать от смертоносной вспышки. Пламя полоснуло ее по боку, и она вскрикнула от боли. Это помешало ей произнести заклинание.

Огонь обжег и ее двойников, отчего они испарились, и Ллимарк смело устремился к единственной цели. Все еще находясь ниже противника. Кара попыталась от него уйти. Увы, ожоги от его огненного дыхания мешали ей, и она утратила быстроту и ловкость. Враг пронесся мимо, и его когти распороли ей плечо и основание крыла.

Кара не сразу ощутила боль. Раненое крыло не слушалось, Кара забарахталась в воздухе, изо всех сил стараясь сохранить высоту. Ллимарк подлетел к ней.

– Ты проиграла! – взревел он. – Сдавайся!

– Не могу, – ответила Кара. – Ведь я и мои друзья – единственная надежда людей.

– Ну что ж, прости, – сказал он.

Ллимарк набрал высоту, собираясь наброситься на нее. Но Кара успела приготовиться. Ее пламя еще не вернулось, и она запела новое заклинание.

Услышав ее, Ллимарк в ответ прочел ей каббалистический стих. Он закончил первым, и все осветила вспышка, яркая как солнце.

Сощурившись, Кара уклонилась от вспышки и успела допеть заклинание в нужном ритме. Ее лапы наполнились силой. Но она не видела, куда направить удар. Вспышка ослепила ее, и у нее перед глазами расплылось желтое пятно.

Услышав шуршание крыльев, Кара устремила всю магию на этот звук. Противник врезался в нее, вонзил когти в ее шкуру и обвился хвостом вокруг ее туловища. Кара поняла, что он будет держать ее мертвой хваткой и наносить ей раны, пока она не сдастся или не погибнет.

Изогнув шею, она попробовала защищаться. Ей удалось вырвать кусок из его бока и вонзить когти в его тело. Последнее заклинание подействовало, и броня Ллимарка стала податливей.

Неожиданная боль заставила врага ослабить хватку. Кара, отчаянно работая крыльями, вырвалась от него и наконец почувствовала, какая сила скопилась у нее в горле. Все еще наугад, вслепую она выплюнула испепеляющий огонь.

Ллимарк взвыл. Кара сжалась, ожидая очередной атаки, но ее не последовало. Кара услышала, как что-то большое плюхнулось в воды пролива.

Когда зрение вернулось, Кара долго вглядывалась в воду, но так и не увидела золотого дракона. Утонул ли он в волнах? Убила ли она его? Она молила богов, чтобы это было не так.

Но искать его было некогда. Следовало позаботиться о собственном спасении. Кара чувствовала, что ее истерзанное, трепещущее крыло вот-вот откажет. Ощутив волну дурноты и слабости, Кара поняла, что может потерять сознание, а то и жизнь, если будет медлить.

Кара спланировала на дорогу, идущую вдоль берега, приземлилась и обрела человеческий облик, чтобы не напугать людей, на доброту которых только и приходилось рассчитывать, и чтобы скрыться от преследования драконов, охотящихся за ней по повелению Ларета. И Кара побрела к Илрафону.

Глава десятая

11-й Алтуриака, год Бешеных Драконов

Когда Кара закончила свой рассказ, было уже совсем поздно. Селуна и ее сияющая дымка Слез достигла пределов западной части неба. Матросы спали на палубе, мирно похрапывая, и только двое бодрствовали, ведя галеру сквозь ночь. Кара, Дорн, Павел и Уилл завернулись в накидки, но все равно мерзли. Рэруну оставалось радоваться, что арктические карлики невосприимчивы к холоду.

Несмотря на усталость, охотникам не спалось.

Кара дала им немало пищи для размышлений.

– Теперь я понимаю, почему вы так уставились на мои окровавленные руки, когда я чистил тунца, – сказал Рэрун.

Кара виновато взглянула на него и сказала:

– Да. В тот момент на меня напало безумие. И я не могла избавиться от кровавых видений. Кровь била струей у меня перед глазами, я ощущала ее тепло, ее вкус. Но клянусь, я бы ни за что не причинила вам вреда.

– До тех пор, пока не впала бы в бешенство, – раздраженно сказал Дорн.

Его друзья окружили Кару, слушая ее историю, но Дорн держался поодаль.

– Да, – ответила она. – До тех самых пор.

– Бешенство драконов, – сказал Павел. Он сидел на палубе, скрестив ноги, подогнув под себя полы мантии. – Сейчас, на нашем веку. Да, все знают, что время от времени такое случается. И все же трудно осознать, что это происходит на самом деле.

– Трудно, если ты дурак, – отозвался Уилл, он уселся на ящик, болтая коротенькими ножками. И, подняв глаза на Кару, продолжал: – Вы правда думаете, что… Горстаг, или как его там, и Бримстоун способны помочь справиться с безумием?

Кара вздохнула:

– Надо использовать любую возможность, потому что Ларет объявил нас бешеными и нас будут ловить повсюду.

– Ну, об этом не беспокойтесь, – сказал хафлинг. – Хотя мы обычно охотимся за свирепыми зверями в диких лесах, но я знаю, как найти в городе всяких сомнительных личностей. Этого Горстага я вам из-под земли достану. Тут только одна заминка: вы не нанимали нас для этой работы, но, думаю, это можно исправить. Еще пара побрякушек покроют наши расходы и оплатят работу.

– Нет, – сказал Дорн.

. – Я готова отдать вам все драгоценности, которые у меня с собой, – сказала Кара, – и обещаю дать еще.

– Нет, – повторил полуголом. – Вы нуждались в защите, когда были ранены и скрывались под внешностью человека, и вы обманом добились этого от нас. Очень хорошо, мы не нарушим сделку. Но по приезде в Лирабар ни я, ни мои товарищи не хотим иметь с вами дела.

– Не будем принимать поспешных решений, – сказал Павел. – Я не виню Кару за то, что она скрывала от всех свою истинную сущность, ведь за ней охотились.

– Прощать или нет, это твое дело, – сказал Дорн, бросив на Павела угрюмый взгляд. – Но когда мы причалим, с ней надо расстаться.

– Почему? – спросил Уилл. – Никто же не выстраивается в очередь, дабы предложить нам драгоценные камни.

– У нас их уже достаточно, чтобы прожить до весны, а там посмотрим. Глядишь, и работа подвернется.

– Тут ты прав, – невесело рассмеялся Павел. – Работы у нас будет по горло, учитывая, что все драконы Фаэруна взбесились. В том-то все и дело. Мы попали в переделку. Может, это просто стечение обстоятельств, или бог утра направляет нас. В любом случае он бы желал, чтобы мы довели это дело до конца.

– Если бешенство и вправду наступило, – сказал Дорн, – мы доведем свое дело до конца, работая как обычно. По всему миру все люди, способные держать в руках оружие или читать заклинания, будут сражаться со змеями, и в конце концов мы, «маленький народ», выстоим, как это было всегда.

– А что, если на этот раз все обернется гораздо хуже? – спросил Павел. – Что, если драконы никогда не обретут разум вновь? Что, если они будут являться месяц за месяцем, год за годом?

– ы вообразил себе все это только потому, что Кара сказала, что так и будет, и признала, что сама сходит с ума. Из ее рассказа нам известно также, что Ларет, Нексус и другие драконы, старше и мудрее ее, не согласны с ней.

– Но и Ларет понимает, что нынешнее бешенство будет ужаснее всего, что было прежде, – сказала Кара.

– Его мнение меня не интересует.

– Демон тебя раздери, – не выдержал Павел, – ненависть к драконам мешает тебе рассуждать здраво. Ты хочешь, чтобы бешенство развернулось в полную силу, потому что тогда ты сможешь сражаться со всеми драконами в мире, и тебе плевать, что ты погибнешь.

– Чепуха, – отрезал Дорн. – Это вы с Уиллом спятили. Вы теряете голову всякий раз, когда видите хорошенькое личико, даже если потом окажется, что это всего лишь маска, и несете бред, как только услышите звон золота. Но подумайте хорошенько: у Кары нет никаких оснований считать, что в Лирабаре находится ключ к разгадке бешенства или что он вообще существует. Все, что она предлагает, – нелепые догадки и несбыточные мечты. Ты хочешь спасать жизни, жрец? Тогда поспешим обратно в Фентиго и найдем колдунов, которые вооружат нас для предстоящей борьбы.

– Сделаем это после, – сказал Уилл. – Так лучше. Потому что маги потребуют денег, и я могу назвать вам имя того, чья необдуманная болтовня помешает нам собрать достаточно денег в Илрафоне.

– Надо будет помочь Каре, – сказал Павел. – Правда. Я чувствую это.

– А я чувствую иначе, – сказал Дорн. – Так что или вы со мной, или наши пути расходятся.

Рэрун кашлянул, и все обернулись в сторону карлика.

– Дорн дело говорит, – сказал он.

Павел нахмурился:

– С чего ты взял?

– Я знаю, – сказал Рэрун, потягиваясь, отчего кости у него захрустели. – Мы сможем справиться со следующими вспышками бешенства так же, как и в Илрафоне, даже лучше, потому что у нас будет больше времени на подготовку. Мы снарядимся как следует, наймем и обучим помощников, составим план и соорудим ловушки и укрепления. Если нам это удастся и драконов будет не слишком много, мы перебьем всех тварей, которые прилетят. Мы спасем Фентию или другую местность.

– Загвоздка в том, – продолжал Рэрун. – что мы сможем защитить только опии город из всех поселений Фаэруна. Дорн прав, другие люди, чародеи и жрецы, будут защищать свои земли. Но драконы нападут и на те народы, среди которых некому сразиться со змеями, и они не выстоят. План Кары имеет одно преимущество – он дает надежду на спасение и этих жизней.

Дорн глянул на Рэруна сверху вниз:

– Значит, ты тоже против меня?

– Да нет же, – сказал Рэрун. – Мы многое пережили вместе. Мы – друзья, так давайте держаться вместе. Если надвигается бешенство драконов, мы нужны друг другу, как никогда.

Великан вздохнул.

– Хорошо, – сказал он. – Мы поможем Каре выполнить ее поручение. Мы найдем этого Хелдера и отведем Кару к Бримстоуну, кем или чем бы он ни был. Но на этом точка.

Дорн повернулся и гордо зашагал прочь. Палуба застонала под его тяжелой железной поступью. Это разбудило кого-то из матросов, и вслед великану понеслись сонные проклятия.

Глава одиннадцатая

2-е Чеса, год Бешеных Драконов

На званом вечере Тэган переходил от одного гостя и другому, болтая, шутя, рассыпая комплименты, флиртуя, умеренно выпивая, время от времени танцуя – словом, играя роль утонченного импилтурского повесы. Именно таким он и хотел быть, над этим упорно работал и сейчас был в ударе. Однако сегодня ночью он никак не мог отделаться от чувства, что это всего лишь представление, игра и, соверши он малейший промах, все увидят, что он торговец без лицензии, всего лишь какой-то варвар, которому не место в великолепном городе.

Что ж, он не допустит промаха. Каков бы ни был его внешний облик и какие бы тайные знания он ни постиг, в глубине души он был человеком. Так он решил, и словно в подтверждение этой уверенности к нему подошел лакей, пробормотал его имя и незаметно передал ему сложенный вчетверо листок розовой бумаги, надушенный розовой водой.

В послании, написанном женской рукой, с большим количеством росчерков и завитушек, говорилось, что Тэгана приглашают встретиться в бельведере восточного сада. Подписи не поставили, наверное, из опасения, что письмо может попасть в руки к отцу, жениху или дуэнье, а может, просто чтобы заинтриговать адресата.

Тэган решил, что, кто бы это ни написал, легкий флирт – лучшее средство от мрачных мыслей. Авариэль покинул своих спутников, которые при виде послания отпустили пару непристойных шуток, и вышел из сверкавшей огнями бальной залы.

Выйдя из особняка, он почувствовал пронизывающий ночной холод, что заставило его усомниться в возможности ночного приключения. Но вряд ли эта леди собирается провести все свидание на улице. Или она обладает магическим даром согревать пространство вокруг себя? Тэган стал прогуливаться по мощеной дорожке, расчищенной в снегу, мимо голых деревьев, неработавших фонтанов и скульптур. Над стеной, окружавшей сад, в черном небе блестели звезды.

Бельведер оказался восьмиугольным строением с конической крышей, фасад его был покрыт голыми виноградными лозами, которые должны зеленеть весной. Внутри стояли скамьи, но не было ни души.

Тэган ухмыльнулся. Или его корреспондентка не смогла уйти из дому, или она из тех женщин, которые считают, что полезно заставить мужчину подождать. Как бы то ни было, Тэган надеялся, что дама появится раньше, чем он превратится в ледышку. Он решил двигаться, чтобы согреться, и, слоняясь по бельведеру, почувствовал, что это помогает.

Поначалу авариэль просто испытывал нетерпение, но минуты шли, и ему становилось все тревожнее. После уличной схватки он ходил по городу с особой осторожностью, но все было спокойно; потом его отвлекли другие дела, и Тэган отбросил все предосторожности. Теперь он понял, что успокоился слишком рано. А что, если эти оккультисты сделали наконец свой ход? Что, если они выманили его ночью на улицу одного, чтобы напасть в темноте?

Нелепо, Хотя какие у него основания подозревать это? И все же тревога не проходила, нужно было что-то делать, чтобы успокоиться. Тэган вытащил шпагу, бормоча заклинание, посыпал клинок толченой известью и угольной пылью. Послышалось потрескивание – началось действие магии, сосульки, свисавшие с карниза бельведера, упали и разбились, и вокруг клинка вспыхнуло радужное сияние. Удовлетворенный тем, что до утра его оружие будет неотразимым, Тэган засунул шпагу обратно в ножны.

– Интересно, – произнес низкий женский голос.

Авариэль повернулся. В темноте бельведера стояла женщина. Разглядеть ее было трудно – она куталась в широкий плащ с поднятым капюшоном, лицо закрывала черная вуаль.

Тэган подумал, что ждал у самого входа и она не могла незаметно проскользнуть мимо него туда, где сейчас стояла. Тут явно была замешана магия.

– Я тоже знаю это заклинание, – продолжала незнакомка, – но мой учитель советовал мне делать другие движения руками. Наверное, у авариэлей более грубый стиль колдовства. Правда, в сравнении с магией учителя любое колдовство покажется топорным.

Интересно, подумал Тэган, она явно имеет в виду либо Саммастера, либо того легендарного, психа, про которого говорил Горстаг, но интуиция подсказала Тэгану, что надо молчать о том, что он вообще слышал это имя.

Он поклонился и сказал:

– Счастлив познакомиться с вами, моя госпожа. Может ли ваш покорный слуга узнать ваше имя?

– Извините, – сказала она, – это невозможно, во всяком случае сейчас. Скажу вам только, что я Хозяйка Порфиры Лирабара. – Она остановилась, чтобы оценить произведенное впечатление. Тэгану и не требовалось изображать неведение. Этот необычный титул ни о чем ему не говорил. – Вы можете обращаться ко мне «Ваше Высочество».

«Как к герцогине, – подумал авариэль. – Какое самомнение!»

– Значит, Ваше Высочество, – сказал он. – Полагаю, мне представляться не нужно, раз вы пригласили меня сюда.

– Конечно, маэстро. Прошу вас садиться. Почему бы и нет? Если она попытается наложить на него проклятие, пусть лучше находится в пределах досягаемости.

– Ничто не доставит мне большего удовольствия, – сказал Тэган.

Он вошел в бельведер, снова поклонился и уселся на скамью против нее.

Вблизи от нее пахло теми же цветочными духами, что и от записки; только это, кроме голоса, позволяло сделать предположение, что она сравнительно молодая, хорошо образованная женщина, полная сил. С другой стороны, ее плаш, капюшон и вуаль придавали ей сходство с привидением, маячащим в темноте.

– Я вас напугала? – спросила она. – Когда появилась из темноты?

– Наоборот, – сказал он. – Это было исполнением моих желаний.

– Я хотела показать вам, как легко мы можем застигнуть вас врасплох. И даже ваше мастерское владение мечом вас не спасет.

– Похоже, вы мне угрожаете, Ваше Высочество, и это меня удивляет. Обычно мои отношения с прекрасным полом носят дружеский характер. Вот субъекты моего пола. те да, испытывают желание меня продырявить. Но в чем же, скажите на милость, я провинился?

– Надеюсь, вы понимаете, что все эти разговоры лишь пустая, трата времени, – сказала женщина. – Два моих брата выжили после столкновения с вами и сообщили о вашем поведении, к тому же вы единственный авариэль в Лирабаре. И не надейтесь убедить меня, что Горстагу на помощь прилетал какой-то другой крылатый эльф.

То, что ее «братья» были из одной шайки с зомби, убивало в Тэгане слабую надежду на то, что она может представлять Арфистов. Скорее всего она принадлежала к Культу Дракона.

Авариэль усмехнулся:

– Ясно, Ваше Высочество. В свою защиту могу только сказать, что, если бы я знал, что Хелдер посягнул на такую очаровательную девушку, как вы, я без сомнения оставил бы его на произвол судьбы. Но я этого не знал, и Горстаг должен был мне деньги, которых я бы никогда не получил в случае его смерти.

– Я много думала о вас, – сказала дама, скрытая вуалью. – Вы защищали изменника братства и лишили жизни нашего дракона. Он не был, правда, Священным, но, пролив его кровь, вы совершили непростительный грех и за это заслуживаете смерти.

– Довольно жестоко по отношению к тому, кто совершил первый проступок.

– Вы слишком беспечны, – с угрозой сказала женщина. – А сами ходите по лезвию ножа. Мы бы уже давно вас убили, если бы нам не нужно было получить ответы на некоторые вопросы. Что сказал вам Горстаг перед смертью?

– Ничего, – солгал авариэль. – Он был уже мертв, когда я вернулся к нему после сражения.

– Ведь вы разговаривали с ним перед сражением?

– Я лицом к лицу столкнулся с его преследователями, – ответил Тэган. – У нас не было времени на разговоры.

– А раньше?

– Мы не общались, я даже не знал, что у него неприятности, пока случайно не увидел, как он, шатаясь, идет по площади, а его преследуют ваши ставленники.

– Я приказала ему завербовать вас для нашего дела, – сказала женщина, – Он утверждал, что пытался.

– Ничего он не пытался. По правде сказать, мне ничего не известно о вашем сборище некромантов, или как их там. Я знаю только, что вам пришлось послать целую шайку, чтобы убить одного обессиленного новообращенного фехтовальщика, и что сами вы слишком очаровательны, чтобы тратить ночи на таких неловких спутников.

– На кого работал Горстаг? – спросила она, проигнорировав лесть.

– Вам бы следовало спросить у него самого.

– Я бы и спросила, если бы один дурак не заподозрил, что Горстаг – шпион, и не стал высказывать свои подозрения вслух, вместо того чтобы выведать у него все.

– Да, трудно найти хороших помощников.

– Я уже просила избавить меня от ваших шуточек, – прошипела женщина. – Где книга?

Должно быть, она говорила о красной книге. Неужели она не поняла, что Горстаг украл и книгу? Если так, то не стоило будить ее подозрения.

– Не понимаю, о чем вы, – соврал он.

– Вы все прекрасно понимаете. Горстаг передал вам том с зашифрованными записями, или вы нашли книгу у него на теле.

– Нет, – ответил Тэган. – Никакой книги он мне не давал. Скорее всего он избавился от нее еще до того, как я его встретил.

– Лжете.

– Джентльмен никогда не лжет даме, если речь не идет о его семейном положении и глубине его привязанности.