– Чушь! Я понял, что ты шпион. Но не мог этого доказать, тем более что я сам за тебя поручился. Поэтому я и ждал своего часа. Ты не явился на церемонию сегодня вечером, и я решил проверить, не натворил ли ты чего-нибудь. Теперь ты попался!

– Может, и так, – сказал шпион, – но подумай, что ты делаешь? Ведь твой отец богат. Все, что обещает Культ, у тебя уже есть. Тебе нет никакого смысла участвовать в заговоре против Короны.

– Моя семья богата, и заслужила это, ведь именно торговцы сделали Импилтур процветающим городом. Мы должны быть господами. Но всем заправляет старая гвардия, рыцари и кавалеры, они воротят от нас нос, будто мы чернь. Но братство исправит эту несправедливость.

– И все равно над тобой будут правители.

– По крайней мере, мы будем первыми среди человеческих существ.

– Вряд ли, потому что это невозможно. Каждый раз, когда Культ затевает очередное великое начинание, в дело вмешиваются рыцари и расстраивают все планы.

– На этот раз все будет по-другому. Неужели ты не видишь?

– Думаю, тебе пора оценить свое незавидное положение, – сказал Горстаг. – И подумать, как не умереть на этом самом месте. Ты упустил момент, чтобы убить меня, а теперь у меня в руках шпага, и дерусь я лучше тебя. Ты можешь звать на помощь, и, вероятно, она придет, но вряд ли подоспеет раньше, чем я тебя убью. Если хочешь остаться в живых, ты сейчас тихо пойдешь за мной. А как только мы выберемся отсюда, я тебя отпущу…

Фервимдол колебался:

– Ты… ты не посмеешь причинить мне вред.

– Ты так думаешь? Тогда ты и вправду дурак. Что я, по-твоему, теряю? Можешь не сомневаться, я не собираюсь стоять тут и препираться с тобой, пока кто-нибудь еще случайно сюда не забредет. Слушай меня. Даю тебе время подумать и принять здравое решение, считаю до трех, а потом я убью тебя. Ты и крикнуть не успеешь, как я проткну тебя шпагой. И может быть, эти жалкие песнопения заглушат шум. Раз… два…

– Ладно! – взвизгнул Фервимдол. – Сдаюсь.

– Бросай шпагу и кинжал, – приказал Горстаг. Оружие с лязгом упало на пол.

– Встань в тот угол.

Когда Фервимдол оказался в углу, Горстаг схватил свой кинжал, сунул его в ножны и поспешил забрать фолиант. Он был очень объемистый и тяжелый, страницы в нем не были скреплены.

И тут стало слышно, что Фервимдол бормочет какие-то слова.

Горстаг поднял голову и увидел: служитель Культа водит руками, рисуя в воздухе какую-то фигуру, как делают колдуны, произнося заклинание. Горстаг припомнил слова Оракула о том, что он учил Фервимдола магии. Горстаг бросился на толстяка, чтобы убить его прежде, чем тот закончит заклинание.

Но было уже поздно.

Как волна на поверхности моря, над полом взметнулось бледное свечение и понеслось на Горстага. Волна ударила его, словно гигантский кулак, отбросила назад и, прежде чем раствориться, с силой швырнула на пол под книжной полкой. На Горстага посыпались книги. Одна из них ударила его прямо по голове, и он выпустил из рук фолиант, который, раскрывшись, упал. Все страницы разлетелись.

Пока шок от полученного удара не парализовал его, Горстаг снова бросился на противника, как учил Тэган.

Фервимдол пробормотал сакральные слова и выставил вперед руку. Потрескивающие завитки белого света протянулись от его пальцев к шпаге Горстага. Магия раскалила ее, и Горстагу обожгло руку. Все тело его забилось в конвульсиях.

Прошло всего одно мгновение, но Фервимдол успел выхватить свою собственную шпагу. Он бросился вперед, целясь противнику в грудь. Горстагу удалось парировать удар, но он едва держался на ногах и не мог драться в полную силу. Ему требовалось время, чтобы собраться с силами. Он отскочил назад, схватил кресло и швырнул его в противника. В Фервимдола он не попал, но коротышке пришлось спасаться от удара, и это помешало ему атаковать.

Горстаг, переводя дух, встал в позицию, стараясь подавить охвативший его страх. Фервимдол не колдун, не настоящий колдун, говорил он себе, просто он вызубрил две-три формулы и не способен произнести новые, сила его уже почти иссякла. Да и фехтовальщик он никудышный. Горстаг сказал себе, что перед ним противник, который ему по зубам.

Только вот спина у шпиона невыносимо болела, и при каждом вдохе у него внутри что-то булькало. Как ни старался он держать шпагу ровно, клинок дрожал. Магия Фервимдола серьезно ослабила его способность сражаться.

Наверное, толстяк это понял. Может, потому он и был так уверен в себе и не попытался убежать или позвать на помощь. А может, просто кровь взыграла.

Как бы то ни было, Фервимдол явно ждал подходящего момента для новой атаки. Горстаг решил ему подыграть. Когда Фервимдол, сделав обманное движение вправо, сам метнулся влево, Горстаг сделал вид, что попался на эту грубую уловку, подставляя Фервимдолу бок.

Тот сделал выпад. Горстаг закружился, вращая шпагой, чтобы выбить оружие из рук врага, но вдруг снова забился в конвульсиях – наверное, действие магического свечения еще не закончилось. И Горстаг не смог отразить удар.

Шпага Фервимдола пронзила ему грудь. Ухмыляясь с видом победителя, заговорщик вытащил шпагу и поднял ее для новой атаки. Именно в этот момент Горстаг сделал отчаянный выпад и проткнул Фервимдола.

Тот в изумлении разинул рот и рухнул на пол. Горстаг вслед за толстяком упал на колени.

От резкого падения все перед ним закружилось, в глазах потемнело, и Горстаг понял, что вот-вот потеряет сознание. Изо всех сил борясь с головокружением, он попробовал привстать. Дело было плохо, боль усиливалась.

Но медлить он не мог. Нужно было спасаться. Он собрал листки фолианта, стараясь не залить их кровью. Это было не так-то просто – чертовы листки разлетелись по всей комнате.

Горстаг попытался вытащить шпагу из Фервимдола, но она прочно застряла. Упираясь ногой в тело, шпион ухватился обеими руками за эфес, и на этот раз ему удалось освободить клинок. Увы, на это ушло слишком много сил, и он выронил оружие из рук. Нельзя было оставлять шпагу здесь, и потому, преодолевая дрожь в непослушных руках, Горстаг все-таки сумел засунуть клинок в ножны.

Скрыть следы содеянного не представлялось возможным. Шпион понимал: организация найдет тело Фервимдола. Горстаг был слишком слаб, чтобы даже сдвинуть его с места. Но может, ему удастся скрыть похищение фолианта, хотя бы на время. Он задвинул ящик стола, взял «Том Дракона», оставив на полке демонстративно зияющую дыру. Если повезет, братья решат, что украден священный текст, и не будут проводить дальнейшее расследование.

Пора бежать. Но куда? Работодатель приказал никому не рассказывать о тайной миссии. У Культа повсюду были агенты, возможно, и в окружении королевы тоже. Арфисты держали свои дела в секрете. Но Горстаг знал: ему нужна помощь. Иначе ему никогда не выбраться из города живым.

Он улыбнулся, потому что ответ был очевиден. Маэстро Тэган поможет, если только ноги смогут унести Горстага отсюда.

Он кое-как спустился по лестнице, ведущей в дубильню. Пение внезапно оборвалось, и воцарилась тишина. По-видимому, кто-то ворвался в храм, а может быть, и обнаружил тело Фервимдола.

В Лирабаре зал был больше, чем школа фехтования. Это был своего рода светский клуб, где дуэлянты частенько засиживались после занятий, а маэстро председательствовал на пирушках. Для этого подходил только тот, кто воплощал в себе все, о чем мечтают молодые повесы города, кто разбирался не только в фехтовании, но также и в винах, азартных играх, моде, лошадях, соколиной охоте и любовных утехах. А кроме того, тот, чьи суждения красноречивы и остроумны. Иначе, как бы хорошо ни преподавал он искусство поединка, его академия вышла бы из моды и ученики бросили бы ее.

Поэтому Тэган Найтуинд был в центре внимания с утра до ночи. Но рано или поздно наступал момент, когда что-нибудь – шлюхи, пьяный спор или игра в снежки на заднем дворе – отвлекало внимание его обожателей, и они, соблазненные развлечениями, покидали учителя. Это была возможность уединиться в своем кабинете на верхнем этаже, где Тэгана ожидала другая работа.

Коркори Миндл уже был там, сидя за рабочим столом, сделанным специально для хафлингов. Сутулый и иссохший, Коркори был очень маленьким, даже по меркам своей крошечной расы, что не мешало ему, однако, напускать на себя начальственный вид в обществе служанок, поваров и проституток, служивших в заведении.

– Ты должен был уйти домой еще несколько часов назад, – сказал Тэган. – Твоя жена будет волноваться.

– Но вы же хотели просмотреть счета, – ответил Коркори.

– Я и сам мог бы в них разобраться. Коркори насмешливо присвистнул.

– Мог бы, ты это прекрасно знаешь, – усмехнулся Тэган. – Просто ты боишься, что, останься я наедине с бухгалтерскими книгами, я обнаружу, что ты присваиваешь мои денежки.

– Вы меня разоблачили.

Тэган подвинул к столу одно из сделанных для него по заказу кресел. Когда надо, он мог сидеть и в человеческих креслах, но предпочитал сделанные специально для его крылатой фигуры.

– Ладно, – сказал он, – давай взглянем на счета, и постарайся убраться отсюда до полуночи.

Огонь в камине, потрескивая, постепенно угасал, и в комнате становилось холодно, а авариэль, так называли крылатых эльфов, вместе с помощником внимательно, страница за страницей просматривали все записи в учетной книге. Как и любая другая сторона жизни города, деньги были таинственной вещью для Тэгана, впервые оказавшегося в мире людей. Он стремился узнать о них все, это было ему необходимо. Иначе его ждало возвращение к тягостной и унылой жизни его расы.

В конце концов разговор пошел по обычному руслу.

– Вот посмотрите, – сказал Коркори, – кормирское вино вдвое выросло в цене за последнее время.

– Ну и хорошо. Если другие маэстро слишком скупы, чтобы угощатьим, я буду выглядеть еще более щедрым.

– Полагаю, ваша щедрость оправдывает и постройку яхты.

– Конечно. Я не жалею денег, чтобы привлечь богатых жертвователей.

– Но сами-то вы небогаты. Зал приносит довольно много денег, но они все утекают сквозь пальцы – нужно же оплачивать ваши долги и все новые и новые сумасбродства…

– Ответь мне на вопрос: я останусь на плаву, если деньги вдруг перестанут приходить?

– Возможно, – нахмурился старый хафлинг, – но это будет катастрофа.

– Ты убиваешься из-за какой-то капли вина.

– Ну если так, – сказал Коркори, – давайте хотя бы постараемся получить побольше золота. Некоторые ученики не платят вовремя.

– Верно. Будь добр, назови имена.

– Одоф Эмблкраун.

– Этот просто рассеянный, – сказал маэстро. – Он расплатится, как только я намекну, при условии, что намек будет не очень тонкий.

– Нэлиан Фишер.

– Негодник! Его семья слишком известна, а он сам слишком избалован. Если я поднажму, он просто разозлится и уйдет и уведет своих прихвостней, которые, между прочим, платят вовремя. Его пока оставим.

– Горстаг Хелдер.

– Как, он досих пор не заплатил? – удивился Тэган. – Гони его взашей.

– Я сказал привратнику, чтобы не пускал его.

Тэган поднял бровь. Он выработал особую манеру поведения и мимики, чтобы дать сто очков вперед всем импилтурским повесам.

– Кто еще? – спросил он.

– Даже не знаю, что сказать, – ответил Коркори.

– Раньше ты знал.

– Это верно. Я защищал Хелдера, и вы все же дали ему отсрочку. У меня нет желания защищать его и дальше. Если он не может платить, как все эти щеголи, за уроки фехтования, модную одежду и прочую ерунду, это его дело. Пусть займется торговлей, как все.

– Ладно, – сказал Тэган, – даю ему еще месяц. Может, Таймера подует на его игральные кости.

Коркори расплылся в улыбке.

– Что ты ухмыляешься? – спросил Тэган.

– Признайтесь, что мы держим здесь Хелдера только потому, что вы испытываете к нему симпатию. Он ведь вас боготворит.

– Меня боготворят все овцы. Именно это и позволяет мне стричь их. Теперь все?

– Думаю, да.

– Тогда возьми портшез и отправляйся домой, и не думай явиться сюда ни свет ни заря. Понежься в постели подольше и разбуди Олпару тем способом, который больше всего по душе твоей милке.

– Да не называйте вы мою жену милкой, – сказал хафлинг. – В ее возрасте с утра она предпочитает лепешки с маслом и вишневым сиропом.

– Избавь меня от подробностей.

– Вы пойдете спать?

– Нет, – просто ответил Тэган. (Авариэли никогда не спят, правда, им нужен особый отдых, нечто вроде медитации, но на это достаточно и четырех часов.) – Меня одолевает желание исчезнуть отсюда на время. Думаю, мне удастся выяснить, что делают Селуна и Ночное Море.

Из-за торчащих за спиной крыльев авариэль не мог носить обычные плащи, но у Тэгана было множество сшитых специально для него накидок, и портным пришлось немало потрудиться, прежде чем удалось скроить их так, чтобы они не пропускали холод. Тэган открыл шкаф, выбрал бархатное одеяние темно-синего цвета с подкладкой из красного атласа и облачился в него. Потом шагнул к окну с мутноватыми стеклами, распахнул его и прыгнул в ночь. Крылья его раскрылись и с легким шорохом мягко понесли его над остроконечными крышами города. Подхваченный воздушным потоком, он поднялся повыше, и вскоре весь Лирабар лежал внизу перед ним как на ладони.

Сверкая и переливаясь огнями, спорившими со светом звезд, столица королевы Самбрил растянулась вдоль берега. Это был самый большой город на сотни миль вокруг. И, конечно же, он был самым большим из всех, которые довелось видеть Тэгану. Город, раскинувшийся под ним, вызывал в нем самые разные чувства, в зависимости от настроения авариэля. Иногда он испытывал огромную радость оттого, что обосновался здесь; А иногда, хотя он ни за что бы в этом не признался, ему казалось, что он недостоин великолепия и роскоши Лирабара.

К счастью, люди, которые населяли город, редко давали ему это почувствовать. Эльфы были диковинкой в Импилтуре и соседних землях. А об авариэлях никто никогда и не слышал, и их крылья, стройные фигуры, тонкие черты лица и большие ясные глаза вызывали удивление и восхищение. Тэган довольно быстро осознал силу своей привлекательности и научился извлекать из нее пользу. В результате он стал одним из самых популярных в городе мастеров поединка.

Сегодня зрелище погруженного в ночную тьму порта, со множеством боевых кораблей и торговых галер, стоящих у причала или на рейде, подняло Тэгану настроение, и ему захотелось поиграть. Он поднимался ввысь, бросался вниз, пролетая над бульварами и аллеями, испытывая свою способность маневрировать в полете и выходить из свободного падения в самый последний момент. Ему было весело, и если его замечали люди, то это было еще интереснее и лучше. Разговоры о нем приводили к нему новых учеников.

Авариэли не могли, как карлики или гоблины, видеть в полной темноте. Но их зрение было острее человеческого. На очередном вираже Тэган заметил долговязого человека, который пошатываясь шел через площадь в направлении пяти улиц. Ясно было, что он ранен, за ним двигались смутные фигуры преследователей, явно намеревавшихся прикончить раненого. Наверное, он оставлял за собой кровавый след, по которому они и шли.

«Прискорбно, но не мое это дело», – подумал Тэган. Он уже намеревался было лететь дальше, оставив позади неприятную сцену, но тут человек поднял лицо к небу, словно моля о спасении Селуну, и авариэль увидел, что это Горстаг. Длинное узкое лицо ученика было бледнее самой луны.

«Проклятие, – подумал Тэган; – Я ведь уже сделал сегодня одно одолжение, неужели этого мало?»

Он сложил крылья и камнем ринулся вниз. Приземление было жестким, но он не ушибся. Рядом с ним стоял, истекая кровью, Горстаг, он встретил Тэгана слабой улыбкой:

– А я шел к вам.

– Ну, мне повезло, – сказал маэстро. – Жди здесь.

Тэган толкнул его прямо в грязный снег, где он был не так заметен врагам. Взрослый человек был слишком тяжел, чтобы его можно было перенести по воздуху в безопасное место.

Маэстро повернулся, выхватил из ножен шпагу и стал перебирать в памяти подходящие к случаю заклинания. Большинство жителей Лирабара знали его только как дуэлянта, ведь он обучал только владению оружием. Это было все, чему можно было обучить неэльфов. Но в молодости он овладел также и искусством «песни клинка» – техникой, сочетавшей фехтование и магию для нанесения смертельного удара. Теперь ему предстояло воспользоваться этим искусством.

Надо было выбрать, какое из заклинаний произнести перед появлением на площади преследователей Горстага. Тэган решил защитить себя от прицельных атак. Он был уверен, что, если враг рискнет сражаться с ним в ближнем бою, он справится. Но даже самый великий фехтовальщик не устоит перед врагом, осыпающим его издали градом стрел.

Тэган произнес заклинание, очертив в воздухе необходимую фигуру кусочком черепахового панциря, и сделал это как раз вовремя, потому что на площади уже появились двое врагов. Он улыбнулся, убедившись в правильности своей догадки. Враги были вооружены арбалетами. Они явно опешили, увидев его, но тут же изготовились к атаке. Они тоже умели обращаться с оружием. Им не потребовалось много времени, чтобы прицелиться. Арбалеты защелкали, и стрелы понеслись вперед.

Одна пролетела мимо. Другая ударилась о грудь Тэгана и сломалась, не причинив вреда. Но удар ослабил действие магии. Еще несколько таких попаданий, и защита исчезнет. Надо было не дать врагам перезарядить арбалеты.

Хлопая крыльями, Тэган атаковал их, в два огромных скачка преодолев расстояние, отделявшее его от противников. Те бросили арбалеты и схватились за шпаги. Одного, с курчавой бородой, он убил, прежде чем тот успел достать из ножен клинок. Другой, худой, в шляпе с высокой тульей, бросился на Тэгана с длинным кинжалом. Авариэль понял, что не успеет воспользоваться шпагой, и отступил, но, когда нападавший споткнулся, ударил его по голове тяжелым эфесом. Противник зашатался, и Тэган воткнул клинок ему в спину.

Двоих он уложил, но краем глаза заметил, что врагов больше. Он повернулся, чтобы встретить остальных. В воздухе распространилось тошнотворное зловоние, когда из темноты выступили тощие фигуры с землисто-серыми лицами. Тэган выругался. Он-то думал, что Горстаг просто повздорил с какими-нибудь разбойниками или впутался в пьяную драку. Но кому же понадобилось посылать за ним в погоню зомби? Да и вообще удивительно было, что кто-то посмел создать зомби в Лирабаре, переполненном рыцарями и жрецами богов света.

Тэгану еще не приходилось драться с зомби, но он знал их возможности и слабости. Они были медлительными и неповоротливыми, но сильными, бесстрашными, и их было очень трудно убить. Лучше всего было держаться от них на расстоянии, подпуская их к себе по одному. И действовать шпагой так, чтобы лишить эти ходячиетрупы жизненной силы.

Тэган закружился, уклоняясь от ударов, нападая, отступая и вновь увиливая от атак, нанося удары и парируя удары противников. Тем временем он мысленно повторял один стих, свободной рукой рисуя в воздухе фигуры, соединяя искусство фехтования с магической силой заклинания. Так умел делать только певец клинка. В завершение заклинания он бросил на клинок щепотку толченой извести и угольной пыли. В небе что-то прогремело, волшебство сработало, и через секунду оружие вспыхнуло ярким белым светом.

Теперь дело пошло быстрее. Каждый удар клинка ранил зомби, и каждая нанесенная рана была смертельной. Тэган отделался от женского ходячего трупа с черным расплывшимся носом и челюстью, от широкоплечего скелета, размахивавшего боевым топором, и тощего старика с торчащими из чешуйчатой кожи кусками костей. Сбоку подкрадывался еще один зомби.

Тэган усмехнулся. Только дурак рискует жизнью ради наживы – то есть сам он в данный момент дурак, – но какое испытываешь удовольствие, когда одолеваешь противника, а еще лучше ~ целую шайку врагов. Сначала бой казался забавной игрой, но затем ситуация вновь переменилась.

Человек может и не заметить, но летающий воин всегда держит в поле зрения все, что происходит над и под ним, а не только впереди и сзади, даже если он сражается на земле. Уши Тэгана уловили звук хлопающих крыльев. Взглянув вверх, он увидел огромный, похожий на драконий силуэт – крылья размахом футов в пятьдесят, длинный хвост с кривым жалом на конце, а на спине – всадник. Чудище устремилось к Горстагу, который держал шпагу в дрожащих руках, пытаясь защититься.

Этому крылатому змею недоставало ума, колдовства и способности изрыгать огонь, чтобы считаться настоящим драконом. Но он был гораздо более страшным соперником, чем вся остальная шайка. Казалось странным, что он не обнаружил себя раньше. Но, скорее всего, главным был здесь наездник, и именно он послал вперед дюжину мелких сошек, чтобы попусту не рисковать самому. В любом случае, предполагая, что его приспешники не дадут вмешаться певцу клинка, он сам прискакал, чтобы покончить с человеком, которого собирался убить.

Тэган развернулся, взмахнул крыльями и взмыл в воздух. И получил удар мечом по ноге. Он взвыл от боли, полетел вперед и увидел, что не успеет ни преградить путь крылатому змею, ни улететь. Он выпалил магические слова и, в одно мгновение преодолев необходимое расстояние, оказался прямо на пути летевшего вниз дракона. Тэган вонзил шпагу в чешуйчатую грудь змея и попытался отлететь, чтобы тот его не сбил. Он опоздал, и змей врезался в него.

Столкновение оглушило Тэгана, и он кувырком полетел на заснеженную мостовую, думая, что сейчас разобьется. Ударившись о землю, он попытался снова взлететь. К счастью, крылья работали. Значит, кости остались целы. Авариэль взлетел, набрал высоту и посмотрел вниз.

Раненый змей сбился с курса и не смог схватить Горстага когтями, но это была единственная хорошая новость. Кровь хлестала из чешуйчатой груди, но змей все еще летел, а его хозяин по-прежнему сидел на нем верхом. Змей свернул в сторону Тэгана, хлопая крыльями и набирая высоту. Седок в черных одеждах, с накинутым на голову капюшоном, взмахнул жезлом, делая мистические пассы руками. Рукоятка дубинки была из черного дерева, шишка в форме черепа – из серебра.

Повторилось то же, что и с арбалетчиками. Пока всадник бормотал заклинания, Тэган не терял времени даром. Он решил вступить в бой с огромным двуногим чудовищем, чтобы поскорее уложить и змея, и его седока. Что есть силы взмахнув крыльями, выставив шпагу вперед наподобие копья, он устремился прямо на них.

Песнь клинка позволила ему произнести еще одно защитное заклинание. Через мгновение магические слова окружили Тэгана, разноцветными всполохами переливаясь в воздухе. Мираж, вызванный заклинанием, сбил противников с толку, им казалось, будто Тэган находится на один-два фута дальше, чем на самом деле. Это мешало змею разорвать его в клочья и препятствовало действию магии седока.

Когтистая, призрачная рука, отделившисьот тела всадника, стремительно понеслась к Тэгану. Тот, сменив курс, увернулся от удара. Рука уперлась в пустое пространство и испарилась.

Пока все шло хорошо, но везение не могло длиться вечно. Надо было подлететь к противнику на длину шпаги, а Тэган понимал, что, несмотря на скрывающий его мираж, это будет самоубийством. Он стал петлять в воздухе, заставляя гнавшегося за ним змея повторять свои движения. Драконообразные летали быстрее авариэлей, но сильно уступали им в маневренности.

Змей был совсем близко. Тэган сделал вираж и со всего разгону налетел на него, свободной рукой схватившись за чешуйчатую шкуру, чтобы зацепиться и повиснуть у змея под брюхом. Чудовищу было трудно изогнуться, чтобы достать Тэгана клыками или жалом. Всадник же вообще не мог дотянуться до непрошеного попутчика.

И все-таки положение было слишком опасным. Змей нацелил на Тэгана огромную когтистую лапу. Глаза с узкими зрачками горели яростью, дракон разевал огромную пасть и пытался поразить врага ядовитым жалом на кончике хвоста, а потом стал бить хвостом, пытаясь стряхнуть с себя авариэля. Тэган же старался удержаться, уворачиваясь от ударов и все глубже вонзая в змея шпагу.

Наконец дракон содрогнулся и стал падать, увлекая за собой Тэгана. Тот понял, что вот-вот разобьется вместе со змеем, и отцепился от чудовища, хлопая крыльями. Дракон, бившийся в агонии, задел Тэгана своим ядовитым жалом, и авариэль кувырком полетел вниз. Жало прошлось по перьям левого крыла, но не причинило вреда.

Теперь чудовище было далеко и не представляло опасности. Седок завопил, и Тэган возликовал, глядя на его искаженное ужасом лицо. Потом авариэль взглянул вниз и увидел людей и зомби, приближавшихся кГорстагу. Да когда же это кончится, подумалон и нырнул вниз.

К счастью, с жутким грохотом рухнув на землю, змей так напугал людей, что те застыли на месте. Зомби не обратили на это внимания, но они были гораздо медлительнее своих живых двойников. Поэтому Тэган приземлился как раз вовремя, чтобы отрезать Горстага от убийц. Он проткнул шпагой голову зомби, отразил нападение с другой стороны и нанес одному из противников сильный удар в солнечное сплетение. Другой зомби попытался нанести ему удар по голове тяжелой булавой, но Тэган нырнул вниз и с силой нанес ответный удар. Еще один ходячий труп был сражен.

Выжившие люди бросились прочь, оставив двух зомби прикрывать свое отступление. Тэган прикончил и их, огляделся и, убедившись, что опасности нет, склонился над Горстагом.

– Сейчас все будет хорошо, – сказал маэстро.

– Не думаю, – покачал головой Горстаг.

Тэган видел, что раны у его ученика нешуточные, и все-таки настаивал:

– Мы найдем жреца, который тебя заштопает.

– Нет времени. Просто послушайте, – прошептал Горстаг.

Он возился, пытаясь вытащить что-то из-под своего пропитанного кровью плаща, но был слишком слаб для такого усилия.

Эльф помог ему, и из складок плаща появилась книга с напечатанным на корешке странным знаком, в фолиант были вложены листы.

– Что это?

– Книга, – сказал Горстаг, – и заметки Оракула.

– Оракула?

Горстаг сдавленно рассмеялся.

– Вы правы, – сказал умирающий, – Я продолжаю называть его Оракулом даже после того, как нашел вот это. Я боюсь называть его настоящее имя даже мысленно. Но вы должны знать. Это Саммастер.

Тэган решил, что его ученик бредит. Саммастер – это злодей из старинных легенд. И даже если и жил такой человек, то сейчас он уже точно превратился в пыль.

– Не понимаю, – сказал маэстро. – Что, какой-то жулик решил назваться именем монстра?

– Нет, – ответил Горстаг, – это он сам. Он вернулся. Он снова во главе Культа, и на этот раз пророчества должны сбыться. Он нашел способ заставить всех делать то, что ему надо.

Тэган совсем запутался. Он смутно помнил, что Саммастер основал тайное общество под названием Культ Дракона, которое, как считали некоторые, существовало до сих пор. Но он ничего не понял из того, что пытался сказать ему Горстаг.

– Кого заставил делать то, что ему надо?

– Вот почему мы должны были похищать драгоценности, – ответил Горстаг.

– Так это был ты?

– Не только я. Мне пришлось подчиниться, чтобы они не заподозрили, что я шпион. – Горстаг рассмеялся жутким булькающим смехом. Из уголков рта потекла кровь, но он продолжал: – Не такой уж я хороший шпион. Они все-таки разоблачили меня. Я думал, что смогу. Думал, смогу что-нибудь сам… Не важно. Это уже не имеет значения. Сохраните эти записи, пока Арфисты не придут за ними. Они найдут вас. Никому не доверяйте. Даже рыцарям. Даже королеве.

– Если фолиант нужно кому-то передать, скажи, как его найти.

Вместо ответа Горстаг вдруг уставился в небо. Возможно, наблюдая за тем, как возносится его душа.

Тэган, будь его воля, отправил бы душу этого молодого идиота в адские королевства. Он и вправду поощрял учеников в их благоговении, ему было приятно, что они считают его своим наставником и лучшим собеседником. Это было полезно для дела. Но это не значило, что он жаждет выполнять их опасные, хлопотные предсмертные просьбы. Ему это решительно не нравилось.

– Проклятие, – сказал он, – ты так и не понял, что мне до тебя нет дела, ты просто вовремя попался мне под руку. И мне абсолютно наплевать на твои чертовы бумаги. Ты должен был попросить помощи у рыцарей. А я просто авариэль.

Горстагу уже нечего было на это ответить.

Тэган вздохнул, собрал листы и, почувствовав резкую боль в ноге, вспомнил о полученной ране. Он осмотрел ее и с облегчением понял, что она неглубокая.

Следовало обдумать все сказанное Горстагом. И постараться не быть обнаруженным здесь рыцарями и другими королевскими чиновниками. Как-никак на нем было убийство нескольких человек. Трупы змея и зомби могли бы послужить ему оправданием. Но уверенности в этом не было, учитывая презрение, с которым относились к его занятию власти. Тэган расправил крылья и взмыл вверх.

По пути домой он обдумывал, как бремя, возложенное на него Горстагом, обратить себе на пользу.