– Что ты записываешь?
      – Почти все. По какой местности мы проезжали, в каких деревнях и городах останавливались, количество жителей, имена старейшин, чем мы помогли им и тому подобное.
      – Зачем? Разве они сами не могут написать и отправить это в вашу обитель голубиной почтой?
      – Ну, для начала, они почти все безграмотные и даже не умеют толком считать. Те девушки, с которыми ты так легкомысленно заводишь связи, даже не смогут написать твое имя.
      – Легкомысленно? Ты об этом тоже пишешь в своем дневнике?
      – Разве нет? - с иронией, мало мне понравившейся, отозвался Гаст. - Тэрсел, можешь ответить, чем бы ты занимался, если бы не встретил нас?
      – Наверное, ты думаешь, что вел бы праздную жизнь.
      – Да, такую же, какую ты ведешь сейчас, - подтвердил Гаст.
      Я нахмурился: особо возразить Гасту было нечем, хотя…
      – Я хотел заехать в Брингольд.
      Брови Гаста поползли вверх.
      – В Брингольд? - удивился он. - Конечно, этот город находится под властью темных колдунов. Но ведь тебя изгнали, и, как я понял, запретили оказывать любую помощь.
      – В Брингольде есть довольно неплохая библиотека. Думаю, я смог бы позаимствовать там пару нужных книжек. Все-таки оставаться недоучкой мне совсем не улыбается.
      – Не думал, что услышу от тебя что-нибудь подобное, - в голосе Гаста слышалась все та же насмешка. - Жалко, что Брингольд находится на севере, а то, в самом деле, заехал бы туда… Но, ты уверен, что у тебя получилось бы добыть книги? Все же незнакомый город…
      – Вовсе нет… Я родился в Брингольде. Я знаю этот замок, как свои пять пальцев.
      Гаст уставился на меня.
      – Значит, Ретч…
      – Действительно мой дальний родственник. Хотя встречаться с ним мне вовсе не улыбается.
      – Что ж, на север мы вряд ли подадимся… Хм, почему бы мне не занять твой ум чем-нибудь?
      – Чем же? Ты собираешься обучать меня магии? - удивился я.
      – Не знаю. А чему тебя вообще учили, Тэрсел?
      – Учили-то многому, но я усвоил из этого только то, что меня интересовало.
      – Тебе преподавали историю?
      – Конечно. Правда, это вряд ли относилось к любимым предметам.
      – Хм… Неплохо бы заполнить этот пробел. История может оказаться очень полезной. К примеру, тот же Брингольд. Что ты знаешь об этом городе?
      Что я знал об этом городе? В мыслях расползлась досада - неужели Гаст считал меня настолько невеждой, полагая, что я ничего не знаю о том месте, где родился? Впрочем, пусть считает, хотя о Брингольде я знал практически все. Жители Брингольда не являлись коренными обитателями Бинаина. Много столетий назад из другого мира их привел светлый маг-правитель, спасая то ли от чумы, то ли от наводнения. Это единственный народ на материке, имеющий отличный от других язык. Колдуны общаются на языке людей, хотя многие слова внесены ими. Кроме того, у колдунов существует два тайных наречия - темное, и светлое. На них написаны книги по магии и на них мы общаемся между собой. Они похожи, имеют общую основу, но слова, относящиеся к магии, переназвали. А большинство старых слов ушло в язык людей. Так что общий язык, на котором общались все в Бинаине - это смесь человеческого языка и языка колдунов. Жители же Брингольда от своего языка не отказались. Некогда они, весьма богатый народ, спасаясь, оставили все свое добро. Оказавшись в безопасности, они обратились по этому поводу к светлым магам. Те указали им на Северные горы. Там они обжились, построили город-крепость, научились добывать золото и скоро разбогатели. Позже, когда, темные колдуны оправились от очередной войны, они завоевали Брингольд и сделали горцев своими рабами назло светлым. Я мог бы сказать все это Гасту, то, о чем он, конечно, знал, да и о многом другом, о чем он вряд ли мог ведать, но не стал…
      – Его название говорит само за себя - вокруг него находятся шахты, где добывают золото.
      – А то, что ваш народ подчинил горцев и заставил их работать на шахтах, тебе об этом известно?
      – Они всегда работали в шахтах…
      – Но золото оставалось у них, а не перекочевывало в казну Бэйзела. Несколько столетий назад они были одним из самых богатых народов материка. А теперь превратились в послушных рабов. Мне не понятно, зачем Бэйзелу столько золота, ведь его можно получить с помощью магии.
      – Магическое золото весьма неустойчиво, как и многие искусственно созданные вещества, и часто превращается в начальный продукт или вовсе исчезает.
      – О, ты поражаешь своими познаниями, - Гаст все так же подтрунивал надо мной. - Но насколько известно мне, в вашей обители мало магов, которые владеют материальной магией настолько хорошо, что колдовство через какое-то время не разрушалось бы. Наше золото остается им навсегда. Хотя должен отдать должное - превращать вино в уксус ты умеешь.
      Я покраснел и отвернулся.
      – Ладно, не сердись, - примирительным тоном произнес Гаст. - Если бы ты добрался до Брингольда, то по какой магии взял бы книги?
      – Еще не думал об этом, - буркнул я и зевнул.
      На лице Гаста прочлось разочарование - он так и не услышал, каким бы колдовством я заинтересовался. В итоге он стал рассказывать о себе, и с меня постепенно слетел весь сон.
      – А меня всегда притягивал огонь, - вспоминал он. - Разве мог я знать, какая сила заключена в пламени, протягивая ладони к очагу в холодные зимние дни? Зимы очень суровы в Оушэнде, и даже близость моря не смягчает морозы. Над городом безраздельно властвуют северные ветра. А шторма так сильны, что на побережье смотреть страшно. Я тогда был совсем крохой. Огонь являлся для меня не более чем теплом очага и светом свечей, разгоняющих мрак долгих вечеров… Мой отец был огненным магом, но он не успел поведать мне о могуществе пламени - он не вернулся с последней войны…
      Я насторожился. Значит, отец Гаста погиб на войне, а у него самого, выходит, зуб на темных колдунов. Но ведь Гаст прекрасно понимает, что я не дурак. Недоучка, но не дурак. К чему это он ведет?
      – Совершенно не помню его, - продолжил Гаст, не обратив внимания на подозрение в моих глазах. - Так я попал к Визониану, и он открыл для меня огонь с другой стороны. Разве не захватывает дух, когда небо перечеркивает молния. Но какое чувство испытываешь, когда понимаешь, что можешь управлять ею… Ты ведь знаешь, какое. И магия ветра, и магия огня относятся к магии управления энергией. А овладеть в совершенстве этой магией - значит обладать огромной властью.
      Я молчал, раздумывая, какой должен сделать вывод из услышанного.
      – Неужели ты не хочешь совершенствоваться дальше?
      Гаст опять подвел разговор к вопросу "чем же я намеревался заниматься дальше".
      – А ты?
      – Я-то получил свой амулет заслужено, - стараясь особо не язвить, заметил Гаст. - Я знаю о магии огня все.
      – Мм, вообще-то я тоже вряд ли узнаю о магии ветра что-либо новое.
      На лице Гаста отразилось недоумение.
      – Все дело в том, - я замялся. - Мне пришлось обучаться магии ветра самостоятельно, никто даже не догадывался об этом.
      – Но какой же магии тебя в таком случае не доучили?
      – Подозреваю, что всей остальной.
      – Погоди-ка, - Гаст что-то припомнил. - Ведь вам дают имя, когда вы овладеваете каким-то колдовством. А до этого ученики пробуют себя в разных видах магии и совершенствуются в той области, где у них лучше получается. Так ведь?
      – Так.
      – Значит, ты попробовал себя во всем, а магией ветра занимался тайно. Но зачем? И если действительно об этом никто не знал, то почему тебе дали имя вполне подходящее магу ветра?
      – Насчет имени я тебе уже объяснял. А насчет магии ветра - пришлось заниматься самому, потому что никто не хотел обучать меня.
      – Ничего не понимаю, - Гаст совершенно запутался.
      – Кое-кто из учителей специально не обучает ученика, если у него есть особый талант к определенному колдовству, - пояснил я. - Они не желают, чтобы их кто-то превзошел.
      – Это глупо! Ведь темная обитель могла бы стать только сильнее, если у учеников окажется максимально развит талант!
      – Могла бы, но не стала и не станет. Там царят свои порядки.
      Гаст нахмурился - слишком уж мрачно прозвучали мои слова.
      – Я еще кое-что слышал, - несколько неуверенно обронил он. - Слышал, что детей отнимают от родителей - не важно, высокого ли они рода или нет - и обучают вместе. При этом для учителей остается тайной, кто родители учеников, и наказания получают независимо от происхождения. Даже дети колдовского Совета, даже… сыновья Бэйзела.
      На мои губы легла кривая усмешка.
      – Кто тебе сказал такую чушь?! - я отвернулся от Гаста и принялся зло грызть травинку. - Да до этих ублюдков даже пальцем не дотрагивались. Мало того, так и других за них наказывали!
      Я чувствовал на себе взгляд Гаста. Знал, что с того самого момента, как Инведнис указал ему на мою спину во время инцидента с порванной рубашкой, он старался рассмотреть. Поначалу я не допускал этого, но потом мне надоело. Поэтому я лежал на животе, не заботясь, что теперь, пока моя рубашка сушиться на солнышке, Гаст мог видеть белые полосы, протянувшиеся по спине вдоль ребер - следы плеток. Я понимал, что с самого утра у него язык чешется спросить об этом, но у мага огня пока хватало такта этого не делать. После моих слов, полных злобы и раздражения, он задумчиво замолчал. Я зарылся лицом в траву и вдохнул густой, немного пряный запах луга. Перед самыми носом развернул прозрачные крылья полосатый жучок и через миг унесся в небесную глубину. Я закрыл глаза, стараясь ни о чем не думать и отогнать неприятные воспоминания, которые растревожил Гаст. Я уже совсем успокоился и почти задремал, когда колдун вновь заговорил. Вот неймется-то…
      – Ты ведь видел их?
      – А?
      – Ты видел их?
      – Кого?
      – Сыновей Бэйзела.
      Я воззрился на Гаста.
      – Конечно, видел. Даже пару раз младший получил в нос. Давно, правда…
      – Ты серьезно? Так ведь… тебя наказали за это?
      – Конечно, наказали, - огрызнулся я.
      – А старший?
      – Что старший? - я воззрился на Гаста, не понимая причину его любопытства к наследнику Бэйзела. - От такого, как он, лучше держаться подальше.
      – Подальше? Из-за чего?
      – Почему это интересует тебя?
      Гаст помрачнел, на лбу собрались морщинки - он что-то обдумывал.
      – Этого не знают ни Скит, ни Инведнис… Мой отец не сразу погиб на войне, он попал в плен… - признался он. - Несколько лет он провел в темнице, а потом на нем обучался пыткам наследник Бэйзела…
      Я уже не лежал - я сидел перед Гастом, открыв от удивления рот. Потом помотал головой.
      – Это невозможно! Как ты можешь утверждать, что этот факт имел место? Откуда узнал?
      – Конечно, трудно представить, что судьба погибшего пленника вдруг становиться известной. Но у отца имелась связь с Визонианом. Ты ведь слышал о кровных амулетах?
      – Кристаллах, где заключена капля крови колдуна, которого можно позвать? - я кивнул. - Но вряд ли ему бы оставили амулет…
      – Не оставили, но перед самой смертью его враг был так благороден, что исполнил последнюю просьбу и позволил попрощаться с моим учителем.
      – Благороден? - с сомнением протянул я, не расслышав горькой иронии в голосе Гаста.
      – Твой опекун.
      – Ретч?! - я уже ничего не понимал. - Постой, давай-ка по порядку! Ты хочешь сказать, что Ретч являлся тюремщиком твоего отца, а потом обучал пытке наследника? Когда это произошло?
      – Больше тринадцати лет назад. В смысле, отец попал в плен в самом начале войны, то есть двадцать лет назад.
      – Что?! Даже если допустить, что все это произошло на самом деле, выходит, что пленником его держали семь лет? Извини, Гаст, но не в обычае держать так долго пленников. Их либо обменивают, либо… сам понимаешь… И второе. Тринадцать лет назад Ретч находился в Брингольде, а не в темной обители. Он действительно привез трех пленников. Но среди них не было ни одного мага огня. Всех их обменяли через пару недель.
      – Не может быть, - Гаст не сводил с меня хмурого взгляда.
      – Я могу назвать их имена, и при случае ты можешь проверить. И потом, как ты думаешь, сколько исполнилось лет наследнику Бэйзела? Если исходить из того, что он приблизительно мой ровесник, то не больше пяти. Ты думаешь, что ребенка в пять лет, будь он трижды наследником Бэйзела, отправили бы в темницу обучаться искусству пытки? Все это из области урока, как ненавидеть своих врагов.
      – Какого урока? - хрипло спросил Гаст.
      – Неужели вам никогда не внушали ненависть к темным колдунам? - заметил я. - Приводили какие-то дурацкие исторические примеры, а может вовсе и не исторические, о том, сколько городов и земель мы у вас отняли, сколько зла причинили людям и тому подобный бред. Ты ведь и сам всю дорогу толкуешь только о том, какие вы хорошие…
      Гаст, выражение лица которого не сулило ничего хорошего, поднялся. Невольно вскочил и я, с трудом заставив себя остаться на месте.
      – Ты что же, допускаешь, что нам могли лгать? Что Визониан, мой учитель и друг отца, лгал бы мне? А вот вас лжи наверняка обучают, - он подошел ко мне вплотную, и мне пришлось глядеть на него снизу вверх - он был выше меня почти на голову.
      – Не обучают. Лгать заставляет сама жизнь, - изрек я. - Но почему бы тебе еще раз не спросить об этом своего учителя. Если он и солгал, то совершил подобное только из политических соображений. Мне ли об этом тебе говорить?
      Гаст застыл в задумчивости.
      – Может ты и прав, - согласился он. - Но если ты лжешь, то выходит, что ты - это он. Хотя какой из тебя наследник темной обители - конокрад, трус, меч толком в руках держать не умеешь, с одной сменной рубашкой…
      Я хотел возмутиться, но вовремя прикусил язык - последнюю тираду Гаст пробормотал на светлом наречии.
      – Повтори-ка еще раз на понятном языке! - попросил я. - Почему-то мне кажется, что ты произнес что-то оскорбительное.
      – Как звали тех колдунов, которых обменял Ретч? - Гаст полностью проигнорировал мои слова.
      – Грейлен, Силор и Майр - два мага земли и один врачеватель.
      – Ладно, - Гаст полез за пазуху.
      Я опешил, когда он извлек рубинового цвета кристалл - не ожидал, что Гаст вознамерится проверять мои слова прямо сейчас.
      – С кем ты собрался общаться? - я забеспокоился.
      – А ты не догадываешься.
      – С Визонианом? - я пришел в ужас.
      – Разве тебе есть чего бояться?
      – А если он заявиться сюда?
      Гаст хлопнул себя по лбу.
      – Ах, вот ты о чем, - руки Гаста легли мне на плечи и развернули прочь. - Вряд ли он сюда переправится, но на всякий случай иди-ка погуляй и подальше! Не беспокойся, про тебя не скажу.
      Я подхватил свою рубашку и поспешил прочь, строя различные предположения, чем обернется беседа Гаста с учителем. По пути я зашел в деревню, взял немного еды, проведал Шэда, потом спустился в небольшой овражек, за которым начиналась рощица молодых дубов. Я уселся на огромный старый пень, съел кусок брынзы и хлеба, запил молоком, вытащенным из погреба, холодным и потому приятным в такую жару. Время давно перевалило за полдень, а я не знал, сколько времени займет беседа Гаста с Визонианом. Рука скользнула в карман и извлекла мою старую забаву - метательный нож. Однако использовать его по назначению не хотелось - пришлось бы вставать, идти к мишени, в которую бы превратился ствол какого-нибудь дерева, потом обратно. Поэтому я подобрал часть толстого сука, счистил с него кору и занялся вырезанием. Когда меня отыскал Гаст, уже получилась довольно сносная шахматная фигурка коня.
      – В тебе, время от времени, обнаруживается новый талант, - заметил он, стараясь улыбнуться. - Ты даже можешь говорить правду.
      – Если бы я солгал, ты меня здесь не нашел, - заметил я.
      – Извини, но я все же надеялся на то, что ты солжешь, - он опустил голову. - Визониан признался, что мой отец просто погиб на войне - его даже не нашли…
      – Твой учитель поинтересовался, откуда стало известно?
      – Я сказал, что нам встретился колдун из отряда Ретча, и мы его "расспросили" об этом.
      Гаст присел рядом и омрачился.
      – Признался, зачем лгал тебе? - полюбопытствовал я.
      – Я даже не стал спрашивать, - Гаст нахмурился. - Тут все и так понятно - ты прав, это все из области урока ненависти к своим врагам.
      – Не совсем, - обронил я.
      – Что? - Гаст непонимающе посмотрел на меня. - Ты только недавно сам уверял…
      – Лишь хотел уточнить. Не просто к врагам. Тебе внушали ненависть к конкретному лицу.
      – Ты думаешь?… - Гаст замотал головой, еще не поняв, к чему я клоню. - Нет.
      – Почему нет? Твоя миссия случайно - не устранение наследника Бэйзела? После такого подвига место в Совете тебе бы обеспечили!
      Гаст вскочил, как ужаленный.
      – У нас не воспитывают убийц!
      – Несколько часов назад ты был убежден, что твой учитель не лгал тебе, - парировал я хладнокровно его гневный выкрик. - Как бы ты повел себя, встретив на пустынной дороге вместо меня наследника Бэйзела?
      Гаст отвернулся, а потом заговорил очень тихо.
      – Я… не сдержался бы. История смерти отца, погибшего под страшными пытками, не могла оставить меня равнодушным, и я возненавидел его мучителя. Только сейчас я осознал, как желал отомстить, раньше не мог признаться в этом даже самому себе.
      Гаст кое-что понял из всего произошедшего. Однако при случае он преминул все так же подчеркивать, насколько добры светлые колдуны и насколько злодеи мы. Иногда я посмеивался про себя над его пылкими речами, но часто так же молча и про себя соглашался с ним.

Глава 4. Темная кровь