– А может, это худшее, что мы можем сделать? – предположил я. – Может, именно на это эти задницы из… из Черного Совета и рассчитывают?

Он пристально посмотрел на меня.

– А с чего это нам их так называть?

– Черным Советом? – Я пожал плечами. – Да просто так, подходит. Лучше, чем Легион Проклятия.

Он смотрел на меня еще немного, потом тоже пожал плечами.

– Времена меняются, Хосс. Вот уж это точно. – Он вытряхнул в рот последние капли из горлышка. – Но они всегда менялись. Я знаю, ты собираешься поступать так, как считаешь нужным. Только я бы попросил тебя быть очень осторожным, Хосс. Мы до сих пор не знаем, на что похожи наши настоящие враги. А это значит, мы и союзников должны выбирать осторожно.

– В смысле, не беспокоя на этот счет Белый Совет и Стражей? – сухо спросил я.

Он утвердительно хмыкнул.

– Не забывай про слабое звено.

Я нахмурился и подумал немного.

– Гм, – сказал я. – Вы правы. Кто вел ту машину, что таранила меня?

– Вот именно, – кивнул он.

– Новые загадки.

– Я думал, ты у нас профессиональный следователь, Хосс, – поддразнил он. – Для тебя это, должно быть, развлечение.

– Угу. Чего-чего, а развлечений у меня по горло.

Он улыбнулся.

– М-м-мф. Конечно, то, что Зимние не поддержат нас против Красных, не самая приятная новость, но ведь могло быть и хуже. И мы узнали кое-что ценное.

– Этот предатель в Совете, – хмыкнул я. – Кто-то ведь сказал Красным, где спрятан лагерь Люччо.

– Да, – кивнул он и подался вперед. – А ведь, кроме самой Люччо, об этом знали только четверо.

Я удивленно покосился на него.

– Морган?

– Это раз, – подтвердил он. – А еще Индеец Джо, Мерлин и Старая Мэй. Больше никто.

Я присвистнул.

– Тяжелая артиллерия. Но Моргана из списка уберите. Он этого не делал.

Эбинизер поднял бровь.

– Нет?

Я покачал головой.

– Этот парень тот еще поц, – сказал я. – Но честный. Ему мы тоже не будем говорить, только он не предатель.

Эбинизер подумал и медленно кивнул.

– Что ж, хорошо. А я ручаюсь за Индейца Джо.

– И что дальше? – спросил я его.

– Наблюдать за ними, – ответил он. – Выжидать. Не давать им понять, что мы что-то знаем. Навряд ли нам представится больше одного случая застать их врасплох. Когда мы нанесем удар, нам надо сделать это наверняка.

Я хмуро уставился на свою пустую бутылку и кивнул.

– Выжидать. Полежать в кустах. Не высовываться. Усек.

– Хосс, – тихо произнес мой старый учитель. – То, что ты сделал для этой девочки…

– Угу, – отмахнулся я. – Глупо, да. Мерлин писает кипятком, это точно. Возможно, он начнет сейчас настаивать, чтобы я ходил в разведку боем – в надежде на то, что кто-нибудь уберет меня, а значит, и занозу у него в заднице.

– Верно, – кивнул Эбинизер. – Но я хотел сказать, ты поступил чертовски смело. Из того, что я слышал, получается, ты готов был биться против всех, если пришлось бы.

– Думаю, долго бы я не протянул.

– Нет. Но впрочем, речь не о том. – Он встал, крякнув, и посмотрел на меня. – Я тобой горжусь, парень.

Что-то внутри меня оттаяло.

– Знаете, – сказал я, – вы всегда говорили мне, что не присутствовали на моем суде. Что Совет посадил меня к вам на шею, потому что вас не было, чтобы отбрехаться. Я думаю, это не так.

Он хмыкнул.

– Там все говорили на латыни, которой я тогда не понимал. И на голове у меня был этот дурацкий капюшон, так что я никого не видел. Но кто-то все-таки защитил меня – так, как я Молли.

– Возможно, возможно. – Он дернул плечом. – Старею я, Хосс. Многое забываю.

– А-а, – кивнул я. – А знаете, я день или три уже как не обедал по-человечески. И я знаю одно местечко, где дают лучшие в городе спагетти.

Эбинизер застыл на месте, как человек, шагавший по льду и вдруг услышавший треск под ногами.

– Правда? – осторожно спросил он.

– И хлеб у них там классный. И это в двух шагах от университетского городка, поэтому официантки просто супер.

– Звучит многообещающе, – заметил Эбинизер. – Даже слышать – слюнки текут.

– Именно так, – подтвердил я. – Дайте мне переобуться. Если поспешить, успеем туда до вечерней толкотни.

Долгую секунду мы смотрели друг на друга, а потом мой старый наставник склонил передо мной голову. Это означало много всего. Извинения. Благодарность. Радость. Прощение. Признание. Гордость.

– Хочешь, я отвезу? – предложил он.

Я кивнул в ответ.

– С удовольствием, сэр.

Примечания