А еще несколько дней спустя Рост впервые поговорил с Шипириком, тем самым пернатиком, который очень умело навязал людям свою компанию. И который, как оказалось, изъяснялся на Едином лишь чуть получше, чем этим мог похвастать Рост.
      Дело было так. Все собрались на ужин и по традиции Храма сели за общий стол, кроме, может быть, лишь самых маленьких волосатиков из семейства Винта. Шипирик съел свою порцию, как всегда, с изяществом и сноровкой, удивительной для его рук и клюва. Попросил добавки. Кирлан, которая устала за день, не хотела идти на кухню, чтобы еще раз наполнить миску пернатого. И сделала вид, что не понимает его жестов. А есть Шипирику хотелось очень, потому что последнее время он все чаще стал с оружием уходить к морю и проделывать там сложнейшие комплексы замысловатых упражнений. Шипирик решил настоять, а потому произнес что-то на своем языке и, убедившись, что старшая бакумурша его не понимает, с негодованием проговорил на Едином: - Ты же всегда понимала1. Рост тут же встрепенулся: - Шипирик, ты... говоришь на Едином?
      Пернатый вздохнул и посмотрел на Ростика. Иногда он крутил головой по-куриному, или, как зеленокожие, рассматривая объект разными глазами, а иногда смотрел прямо, словно земной хищник. Чем это можно было объяснить, Рост не знал. На этот раз пернатик смотрел прямо. - Говорю, хотя не очень грамотно. - Может, тогда объяснишь, зачем ты тут оказался? Шипирик вздохнул. ?
      - Нам приказали сходить к твоему Храму. На нас напали д'кабры... Гиеномедведи, - подсказал Сатклихо. - Остался один я.
      Рост сидел, смотрел на Шипирика и не мог понять, что в этом монологе ему не нравится. И наконец понял - все было неправдой. О чем он и сказал. Шипирик смущенно вздохнул, но и с заметным облегчением. - Я знал, что с тобой не получится, - признался он. - Что не получится? - переспросил Рост.
      - Не получится тебе соврать. Ты все равно поймешь. - Тогда объясни.
      - Меня послали, чтобы я был около тебя. И знал что у тебя происходит.
      Единым оба владели недостаточно, чтобы строить сложные предложения. Поэтому Рост спросил в лоб: - Шпионить?
      - Нет, это сложно, когда не можешь передать жрецам, что знаешь, пояснил Шипирик.
      - Без связи разведка теряет смысл, - согласился Ростик.
      - Просто быть рядом, помочь, если что-то у тебя не получится, учиться, если удастся подслушать ваши беседы с Сатклихо.
      - Подслушать? - Рост смутился. - Значит, ты подслушивал?
      - Вы слишком много говорили по-человечески, - признался Шипирик. Сейчас, когда есть слова на Едином, стало лучше.
      - Я все-таки не понимаю, зачем? - спросил Сатклихо.
      - Я и сам не понимаю, - Пернатый повел клювом к правому плечу, что выражало у него подобие улыбки. Но почему Рост знал об этом, он тоже не мог бы сказать. - Просто наши верховные жрецы решили, что нужно дружить с тобой, Рост-люд.
      - Зови меня просто Рост, - попросил Ростик и удивился себе.
      Он совсем не был потрясен тем, что только что узнал. Он словно бы об этом уже догадывался... Нет, даже не догадывался, а просто выстроил такую гипотезу. Поведение пернатого не было странным, бегимлеси в своих стаях ведут себя так же - приходят, уходят, кормятся, слушают и, если появляется необходимость, помогают. А вот почему он, Ростик, повел себя по законам пернатого племени, втайне надеясь, что это правильно? И почему он полагал, что именно такое поведение оправдается? Может быть, он уже начал не только Единый понимать, но и научился выстраивать будущее?
      Глава 6
      Незадолго до того как снег начал таять под крепнущими лучами полдневного солнышка, Ростик довольно серьезно занемог. Он лежал в своей кровати, у него ничего не болело, не было ничего похожего на температуру, но он не хотел есть, и ему все казалось бессмысленным. Самое печальное, что это почему-то сказалось на Сатклихо и обеих Ростиковых женах. Они тоже стали вялыми, почти не разговаривали между собой, и все хозяйство постепенно перешло к волосатикам.
      Те были не против, наоборот, оживились, снова выманили несколько коров, но вот незадача - почти все они оказались уже выдоенными. Если и было в них молоко, то только четвертое в лучшем случае. А оно, сколько Ждо этих ящероподобных буренок ни доила, помогало мало. Ни Рост, ни аймихо не поправлялись. Занятия с Сатклихо, конечно, прекратились, причем Ростик умом-то понимал, что не узнал еще очень многого, что должен бы знать, но в душе остался спокоен, словно все его любопытство, поддерживаемое может быть, энергией учителя, разом выветрилось. То что Рост каким-то таинственным образом связан с женами, его не удивило, а, наоборот, порадовало, хотя я жаль было, что он "заразил" их своей апатией, когда обе вынашивают его детей. Но вот связь с учителем его раздосадовала.
      Так прошли последние, самые нелегкие деньки весны, когда трава еще не стала выбрасывать в воздух свежий кислород для дыхания, а песок с пляжей уже забивался в легкие, хрустел на зубах, попадал в складки| одежды и в пищу.
      Но едва ручей в подвале Храма стал бурным от стаявшего снега, Рост вдруг осознал, что тоже полон сил и энергии. Странной усталости как не бывало. Правда, аймихо еще не оправились, но это было нормально - Рост первым заболел, первым и выздоровел. А раз с ним все в порядке, значит, все это не смертельно и аймихо тоже оживут.
      К тому же ему вдруг захотелось действия. Не работы на ферме, не возни с новым урожаем, а настоящей работы, может быть даже опасностей. Ростик не вынашивал еще конкретные планы, но точно знал, что фермерская спячка закончилась. И был этому рад.
      А как-то под вечер из Одессы прикатили Ева с Кимом на одной из странных машин, придуманных еще давным-давно Казариновым, но которые, по каким-то причинам, заработали лишь недавно и стали использоваться для таких вот необязательных прогулок. С этого и начался разговор, когда Рост усадил гостей за стол, чтобы покормить с дороги.
      - Интересная машинка... Почему их в массовой производство не пускают? Ничего интересного, - отозвался Ким. Он был бледен и выглядел слегка рассерженным.
      - Казаринов их бы в жизни не довел до ума, если бы не аймихо. - Они и инженерить горазды? - спросил Рост.
      - Не инженерить... Просто знают какие-то хитрости, как на малых, очень малых расходах топлива поддерживать динамическое равновесие этих машин.
      Ким сумрачно принялся жевать отличный пирог с местной капустой, испеченный Кирлйн, а слово взяла Ева.
      - В общем, у нас теперь действительно есть средство передвижения более экономичное, чем гравилеты. Хотя многие до сих пор считают, что до лошадей этим железкам далеко. - Так вы лошадей развели? - Не "вы", а "мы", поправила его Ева. - На лош-дх пахт м-жно, - высказался Винторук.
      - Никто на них не пашет, - отозвался Ким. - Если нужно пахать, то впрягают твоих соотечественников. С ними проще и даже быстрее. Лошади только для транспорта... Были. Если начнут делать эти машины, то и от этого откажутся.
      Ребята замолчали. Что-то их угнетало. Они были даже какие-то одинаковые, или выражение их лиц свидетельствовало о сходных мыслях. Наконец, Рост не выдержал.
      - Если будет время, Ким, научи меня на такой таратайке кататься, ладно? А теперь, если с машинами выяснилось, не расскажете ли вы мне, что случилось? Ким вздохнул. - Зима была очень суровой для Боловска.
      - Опять начались голодные обмороки, - поддержала его Ева. - Особенно это тяжело, когда смотришь на дистрофичных ребятишек. В общем, народ не выдержал.
      - Понимаешь, - вступил Ким, - начальство так перегнуло палку, что, едва пригрело солнышко, Рымолова скинули. Прямым и непосредственным действием, революцией, так сказать.
      Рост нахмурился. Пожалуй, он давно знал, что это должно было рано или поздно случиться. Понимал что к этому шло, и даже по тем скудным обрывкам информации, которые к нему поступали, мог бы предвидеть... Но одно дело предвидеть, а другое - принять как свершившийся факт. - Кто победил? - Мурат Сапаров, помнишь такого? - спросила Ева.
      - Помню, - кивнул Рост. - Он меня еще очень невзлюбил.
      - Он никого не любит, - отозвался Ким. - Но он всех хочет использовать. Особенно офицеров, которые что-то умеют, а не только в начальственных кабинетах заседают. - Так это он вас послал?
      - Он не посылал, - уклончиво отозвался Ким и посмотрел на Еву.
      - Но он дал нам понять, что был бы не против если бы ты вернулся. И снова взялся за настоящее дело.
      Рост только улыбнулся, услышав собственные мысли из чужих уст. - Аймихо имеют к восстанию какое-то отношение?
      - Ни малейшего, - твердо сказал Ким. - Они подчеркнуто держались в стороне, как отец Петр.
      - Всех ослабевших лечили, какие-то лекарства предлагали... - поддержала его Ева.
      - С твоей мамой, кстати, очень тесно сотрудничают, но к политике демонстрируют полную индифферентность.
      - Они могли не напрямую, а косвенно... - начал было Рост, хотя Баяпош-хо сидела за столом. Ким покосился на нее. - А где старец и старшая?
      - Они в кроватях, недомогают. - И Рост решил сразу сделать все изменения в своем семейном статусе понятными для гостей. - Кстати, обе аймихошки ждут прибавления. Отцом являюсь я.
      На миг в глазах Евы застыл испуг, словно она ожидала этого, но не хотела признать. Рост не спускал с нее взгляда, Ким тоже. Хотя ее лица было почти не видно за копной рыжих волос, Рост почему-то отчетливо представил, как она кусает губы, чтобы не дрожали. Наконец, она подняла голову и посмотрела на Ростика.
      - К этому шло, я сама виновата, Рост. - Помолчала, добавила: Наверное, ты поступил правильно.
      Встала и ушла на кухню. Баяпош-хо поднялась и пошла за ней следом. Она все поняла, может быть, даже лучше Ростика, несмотря на не очень большие успехи в русском. Ким погрустнел еще больше, но все равно спросил: - И что ты скажешь?
      - О чем?.. - Рост понял. - А, о возвращении? Конечно, я думаю, если вы побудете тут пару дней, передохнете, отъедитесь, я подготовлю все, что нужно, и поеду в Боловск с вами. Ваша машина выдержит еще одного пассажира в доспехах?
      На том и порешили. Рост подготовился как мог, отдал распоряжения, которых от него ожидали, и уже на третий день был готов оставить Храм на неопределенное время. Было решено, что командиром надо всем остается Сатклихо, который помимо бакумуров пригласит еще и пару своих родственников в помощь. Он обещал, что урожай будет не хуже, чем в прошлом году, и хватит не только перезимовать, но и помочь кому-нибудь из самых голодающих. Например, маме и Любане с Ромкой, подумал Ростик, хотя ничего не сказал вслух. Он посылал осенью, когда Ромка возвращался в город, на учебу, разные продукты, но всегда считал, что их недостаточно. Особенно после этих разговоров о массовом недоедании и дистрофии.
      А потом вдруг во всей своей неожиданности встала проблема Шипирика. Как-то так получалось, что Рост забывал о своем пернатом соглядатае. Вот и на этот раз забыл. У бегимлеси вообще была странная особенность: при желании он мог стоять чуть не в центре комнаты, а никому бы и в голову не пришло обратить на него внимание. Шипирик же, узнав об отъезде Роста, словно считая это само собой разумеющимся, тоже начал собираться. Ким попробовал было возражать, а Рост сделал даже попытку отговорить его, но пернатый лишь склонил голову к левому плечу и влез в гравиплан, когда все было готово к отъезду.
      Попрощавшись с женами, причем Винрадка чуть не расплакалась, еще раз пообещав Сатклихо каждый вечер выходить на пробный сеанс дальней связи, Рост уселся за Кимом в странную машину, корпус которой явно служил когда-то кузовом старого "Москвича". Потом они полетели.
      Вернее, заскользили по степи, все уверенней набирая скорость, все дальше отрываясь от пыльного шлейфа позади. Рост подумал было, что сможет во время этой поездки расспросить подробности о восстании Мурата, но оба водителя были так напряжены, как не случалось даже в дальнем полете на гравилете. Да и сам Рост неожиданно сплоховал - уснул самым бессовестным образом.
      А только проснувшись, вдруг понял, что жил последние дни с такой ломовой энергетической подпиткой от аймихо, что, лишившись ее, стал слабым, как щенок. Зато он снова сделался самостоятельным, по крайней мере в оценке ситуации. И первым делом сообразил, что эта энергетическая подпитка, кажется, была ему устроена совсем не в последние дни, а много месяцев назад. И была необходима, потому что иначе даже Сатклихо не сумел бы обучать его.
      Чем внимательнее Рост рассматривал эту проблему, тем больше убеждался, что Сатклихо совершил какой-то педагогический или даже парапсихологическии подвиг. Хотя и привел ученика к полному нервному истощению, которое он сам с помощью обеих жен Роста и пытался вылечить. Это тоже было зачем-то нужно, хотя почему следовало спешить, рискуя здоровьем, - оставалось пока неясным. Но Рост был уверен, что все проделано не зря.
      Они подъехали к Боловску, пробыв в пути чуть больше семи часов. Это значило, что скорость гравиплана составляла около тридцати километров в час. Когда Рост спросил Кима, тот кивнул:
      - Возможно. Обычно на больших перегонах мы выжимаем двадцать пять, но, может, сегодня, когда на рычагах сидели два таких мастера, - он устало подмигнул Еве, - мы поставили рекорд. Да и то сказать, было ради чего.
      Рост не понял, ради чего это стоило делать, но спрашивать не стал. Оба пилота были настолько вымотаны, что путешествие раза в два продолжительнее за рычагами черных крейсеров не вызвало бы такого изнурения. Он только мельком подумал, что его друзья скорее всего действительно не очень хорошо питались в последнее время.
      Вот ведь хренотень, разозлился Ростик, живем на плодороднейшей земле, имеем в своем распоряжении аймихо, которые способны на камнях вырастить цветы, а люди голодают. Спрашивается - почему?
      На Октябрьской все было в странной смеси - и знакомо, и совершенно ново. Дом, который когда-то построил Рост и который потом перестроили настоящие строители, выглядел чужим. Хотя в нем и казался знакомым каждый угол, каждая вещь, оставшаяся с Земли.
      Во дворе играли двое малышей. Роет не сразу сообразил, что это его родные по матери брат и сестра. Брата звали Павлом, сестрицу - Марией. Их опекала горбатенькая и довольно суровая на вид бакумурша. Рост удумал было познакомиться с детьми поближе, заодно осмотреть дом, расположить Шипирика, но... Не успел даже скинуть все доспехи, которые вез на себе, как с улицы его стали выкрикивать незнакомые голоса. Он выглянул в бойницу у двери и увидел двух девушек с ружьями в пурпурных, изношенных, застиранных до белизны гимнастерках. Рост вышел к ним, и ему тут же вручили небольшую бумажку, сложенную военным треугольником.
      Оказалось, Мурат Сатаров, Председатель, как значилосьпо тексту, вызывает старшего лейтенанта Гринева в Белый дом для доклада сразу же по получении этого распоряжения. Шипирик, который оказался, конечно же, рядом, попытался заглянуть через плечо, словно умел читать по-русски. Рост автоматически прижал бумажку к груди, потом хмыкнул.
      -Читай, - предложил он пернатику.
      -Что? - спросил Шипирик на Едином.
      - Вызывают к начальству, - ответил Рост. - Сразу же. И только когда поймал изумленные взгляды девушек,осознал, что тоже ответил на Едином.
      Ну и звуки, - проговорила одна из посыльных. И обе, переглядываясь, то и дело оборачиваясь на Ростика с Шипириком, пошли к центру города
      Пойдешь со мной? - спросил Рост пернатика.
      -А можно?
      -Не знаю, - признался Рост. - Может, если настоять, тебя и пропустят. Только зачем? Ты же все равно ничего не поймешь.
      -Если пустят, то лучше, чтобы я был с тобой.
      Это оставляло простор для размышлений на тему - насколько пернатик вообще смышлен и подготовлен к тому, чтобы выучить русский. Но в распоряжении Ростика для этой захватывающей проблемки имелось не очень много времени. Поэтому он подхватил свое ружье и отправился в Белый дом. Помимо того, что следовало выполнять распоряжение Председателя, каким бы он ни оказался, Роста заедало и любопытство. Просидев примерно час в знакомой приемной, Рост и Шипирик оказались в кабинете, традиционно предназначенном для Председателя. Тут были изменения. Столы, выставленные буквой "Т", были сдвинуты к стене а у противоположной от входа стены стояло внушительное кресло, похожее на трон, на котором, наверное, новый Преседатель и проводил большую часть времени. А может быть, и не только новый, но и старый, подумал Ростик. И лишь головой покачал - так опуститься, что начать править, а не работать, как полагалось бы на этом посту, мог только человек, окончательно утративший ощущение реальности. Или забывший об ответственности, что еще хуже.
      За прошедшие годы Мурат Сапаров, с которым Ростик мельком познакомился еще в бытность того новоиспеченным лейтенантом, стал представительным и сильным. Эта сила читалась в его ястребином, тонком, даже каком-то хищном лице, в его жестах, в уверенной интонации голоса. И, глядя на этого юношу, Рост начал понимать, почему именно он захватил власть, сменив Рымолова, это был прирожденный лидер. Не скрывающий своих амбиций, своего умения командовать и всегда сознающий, что ему нужно.
      Сейчас ему был нужен Рост. Поэтому Сапаров высоко поднял левую руку в странном приветствии и улыбнулся.
      - Не могу поднять правую, извини, Гринев. Давняя рана разболелась. Подняться из кресла он даже не пытался, хотя бцло не похоже, что от старых ран у Мурата болели также и ноги.
      Рост остановился перед креслом и осмотрел собравшихся. Тут находилось пять человек, четверо из которых ему были известны. Ближе всех к начальству с замкнутым, непроницаемым лицом стоял Каратаев. Рядом с ним расположился Борис Михалыч Перегуда, который радостно улыбался Ростику. Чуть в стороне находился Квадратный, который выглядел безучастным, словно ничто на свете его не беспокоило. А из-за плеча Каратаева выглядывал Смага, которого Рост знал по службе в Перевальской крепости. Пятую персону, суховатенькую, немолодую женщину, оказавшуюся секретарем, усадили в стороне, вероятно, чтобы она записывала распоряжения.
      Впрочем, сначала записывать ничего не пришлось. Рост выпрямился, опустил руки и довольно обыденно доложился. Последними его словами были, разумеется: - Готов к продолжению службы.
      Мурат - никак не поворачивался язык называть его по фамилии улыбнулся.
      - Вижу, что готов. - Он помедлил, посмотрел на Каратаева, на Смагу. Старая выучка не ржавеет, ви дите?
      - Он не всегда был такой... ловкий, - ответил Каратаев.
      - При чем тут ловкость? - удивился Перегуда. Видимо, он был в этой группе авторитетным участником, если мог вклиниваться в разговор. - Он просто хочет быть официальным. Это даже не выучка, это практика.
      - Практика, - пробормотал Смага, потом перевел взгляд своих слегка бездумных глаз на Шипирика. - А этого он зачем приволок? - Да, Гринев, кто это у тебя?
      Рост еще раз подумал, потом все-таки рискованно ответил:
      - Не у меня, а со мной... Можешь считать этого пернатика моим телохранителем.
      - Вот те раз, - делано удивился Мурат, - зачем тут телохранитель?
      - У Гринева, ты же знаешь, были прецеденты, - ровным голосом уронил Квадратный. И тем глазом, который не могли видеть люди, собравшиеся у "трона", подмигнул Ростику. Да Рост и не сомневался, что бывший старшина, а ныне приближенный Председателя неизвестно в каком чине, был на его стороне. Они немало пережили вместе, такое не забывается. Тем более в непонятных обстоятельствах.
      - Ладно, - отмахнулся от него Мурат. Он задумал ся, все ждали. - Только вот не знаю, Гринев, можно ли при нем выкладывать те планы, выполнение кото рых я хотел тебе поручить.
      - А выполнение включает использование пернатых? - Может быть, отозвался Каратаев.
      - Тогда лучше с Шипириком, - решил Ростик. - Мне начинает казаться, его послали не столько ко мне, сколько к человечеству, чтобы иметь, так сказать, по стоянного представителя, переводчика и доверенного информатора.
      - Информатор - это не очень, - поморщился Мурат. - Вот представитель... Посол, что ли? - Вроде того, - отозвался Рост. - Тогда пусть остается.
      С этими словами Мурат кивнул Смаге. Тот сходил в угол кабинета и выволок из какого-то сундучка несколько рулонов плотной бумаги. Их положили на низкий стол на колесиках, который Каратаев умело выкатил пред председательские очи. Рост посмотрел на бумаги.
      Это были те самые трофейные карты, которые человечество много лет назад захватило у пурпурных. Тогда их не смогли прочесть, потому что они были сделаны не по законам человеческой картографии, а оказались невиданным образом зашифрованы. Сейчас Рост без труда видел, что и расшифровывать-то было, в общем, нечего. Просто на одном и том же листе были нанесены береговые линии, рельефы и ломаные координатные сетки разом. Последовательность их представления зависела не от линейных рамок по сторонам карты, а должна была считываться от двух осей, угол между которыми все время немного менялся. Кажется, это зависело от того, что фронт рассвета немного "гулял" в течение годичного цикла. Рост только удивился, как он не мог осознать этого раньше.
      - Видел такое? - продолжал Мурат. - Так вот, мы расшифровали эти головоломки. Правда, с помощью наших друзей аймихо, но это дела не меняет.
      Он снова кивнул Смаге, и тот, подойдя к стене, раздвинул почти незаметные каменные ставенки, открывшие другую карту. Это был целый материк, чем-то отдаленно похожий на земную Австралию. И если Рост правильно прочитал таблицу расстояний в картах пурпурных, примерно такого же размера. На севере от этого материка лежал довольно причудливый остров, представляющий Полдневное подобие Новой Гвинеи. Примерно в половину меньший остров лежал на юго-западе, зато Новая Зеландия полностью отсутствовала.
      - Мы находимся вот тут, - сказал Перегуда, решивший перехватить инициативу, и указал на нижнюю точку того, что у настоящей Австралии называлось бы заливом Карпентария. - Правый, восточный рог залива - земли пернатых. Западная часть - сплошь леса дваров.
      Центральная часть материка была закрашена желто-коричневым пятном. Зато вокруг этого пятна вдоль восточного берега тянулся довольно веселый зеленый обод. В трех местах параллельно ему были нарисованы небольшие возвышения, как гряды холмов, которые выходили за пределы Полдневной атмосферы. Все было очень наглядно.
      - В центре мы видим болота, получившие название Водного мира, Перегуда чуть сбился. - Не знаю, откуда это повелось...
      - Мы с Гриневым и Пестелем так назвали, - вставил Квадратный.
      - Да? Я не знал, - Перегуда провел рукой по зеленому ободу. - Что творится на болотах, мы представляем плохо. Там трудно летать, мы уже потеряли три гравилета, хотя... меры предосторожности были приня ты. Вот здесь, за землями пернатых, кажется, обитают волосатики. Они ведут кочевой образ жизни, и как им удается избежать гибели от борыма, тоже не вполне ясно.
      Не много же они узнали за прошедшие годы, с легким раздражением подумал Ростик. В самом деле, если бы исследования были поручены ответственным людям, то не потребовалась бы и помощь аймихо, все это было бы известно посредством картографической съемки с гравилетов. Не так уж был велик этот континент, чтобы его нельзя было исследовать за три-четыре года, имея в распоряжении десяток умелых летчиков.
      - А вот дальше, по южному берегу, юго-западному и западному, вплоть до лесов, - провел рукой Перегуда, - обитают... Обитают разумные или полуразумные гигантские пауки. Наши друзья аймихо называют их комши. И не склоняют, что интересно... - Он сбился, потом решил начать сначала. - Вот этих-то комши следует наблюдать особо. - Тебе, Гринев, - веско добавил Каратаев.
      - Не понимаю, - признался Ростик, - они что, как-то странно себя ведут? Так мы этого не можем определить, ведь каково их нормальное поведение - не известно, и нам не с чем сравнивать... Почему за ними нужно наблюдать?
      - Там что-то происходит, - жестко проговорил Квадратный. - И тебе нужно определить, что именно. - Почему я? - в лоб спросил Рост.
      - В том-то и дело, - устало, отбросив деланую жизнерадостность, проговорил Мурат. - Аймихо говорят, что это можешь определить только ты, потому что именно тебя они натренировали видеть то, что скрыто от других.
      - Я? - переспросил для верности Ростик и за не имением никого более привычного посмотрел на пернатого. Шипирик выглядел бесстрастным и невозмутимым, но, кажется, многое понимал.
      - Ты, - сказал Перегуда. И, вздохнув, добавил: - Имей в виду, от твоих рекомендаций будет зависеть - готовиться нам к войне, или...
      - К войне все равно придется готовиться, - про говорил Квадратный. - От твоих рекомендаций, Рост, будет зависеть, к какой именно. И главное - что нуж но сделать, чтобы нам... если не победить, то хотя бы выжить.
      Часть II
      СЛОВО УЖАСА - КОМШИ
      Глава 7
      Котел, как Ростику снилось несколько последних лет, работал почти бесшумно. Он, Ева, Ким и четверо - в две парные смены - волосатиков на котлах медленно тащились над Водным миром. Это был тот еще труд, но полученное задание нужно было выполнить.
      Потому что Рост, как и было сказано, видел больше других, свободнее понимал то, что видел, и осознавал все в такой форме, что спорить с ним, как он выяснил перед самым полетом, было затруднительно даже старцам аймихо. Разумеется, в этом была главным образом заслуга Сатклихо, но, может быть, проявлялась и та особенность Ростика, ради которой все это племя присоединилось к Боловску.
      Водный мир простирался вокруг на трудноисчислимом протяжении, но это не значило, что он выглядел похожим в разных своих частях. На востоке, где поднимались какие-то странные испарения, закрывающие обзор уже в полусотне километров, то и дело возникали жутковатые даже на взгляд издалека джунгли, ядовито-зеленые, с желтыми разводами и полями каких-то неярких цветов. Запад любому мог бы показаться холодноватым, с блеском ручьев, речек, прудов и проток. Там росли гигантские камыши, а на островках, то и дело возникающих в ровном пространстве болота, виднелись даже подобия странных красновато-коричневых деревьев, похожих на большие кактусы, только не из мякоти, а из плотных деревянистых слоев, которые накручивались друг на друга, как в луковице. Хотя почему Ростик так думал, откуда ему вообще пришло это в голову - раз такие кактусоиды из людей, по словам Кима, никто не исследовал, - он не знал.
      Еще дальше на запад виднелись уже леса дваров, бесконечные, темные, высокие, особенно по сравнению с плоскими болотами. Они уходили очень далеко, превращаясь в плотные массы ясного сероватого воздуха и размываясь уже в морских просторах. На севере почти ничего видно не было, потому что мешала Олимпийская гряда, да и понятно там было все, во что бы ни упирался взгляд. Вот за этими холмами возникал кусочек суши, это была оконечность полуострова пернатых, восточнее виднелись холмы пониже, это было место, откуда Цветная речка вытекала из болот... Вернее, не речка, а настоящая мощная красивая и широкая река, не хуже Волги в течении, скажем, вблизи Калинина. Это потом, попетляв по безводным степям, она рассыпается и усыхает до потока, который иногда можно перейти вброд, не шире какой-нибудь азиатской Амударьи.
      Рост вздохнул, да, он научился видеть гораздо правильнее. Только поможет ли ему это, позволит ли понять то, что он должен увидеть там, на юге, куда его послали с такими неопределенными намерениями? Уже в который раз Рост пожалел, что забыл в Храме подзорную трубу. С трубой было бы куда проще, тем более что он привык к ней, получив ее в награду за некогда славные бои между черными треугольниками губисков и людьми, позволившими снова, уже в который раз, отстоять независимость и, может быть, саму жизнь Боловска. На вопрос, как же теперь прицеливаются на летающих крейсерах, Ева рассеянно ответила, что теперь разносортная оптика им не нужна, потому что Перегуда наладил выпуск совсем неплохих прицелов, специально сделанных и пристрелянных под корабельные пушки.
      Один из таких прицелов стоял как раз на спаренных пушечках перед Ростиком. За неимением других приборов он развернул стеклянную башню их гравиле-та и попытался рассмотреть что-то странное в кустах, растущих слева по курсу, на юго-востоке. Нет, ничего он не увидел, только шевеление листьев, только путаницу желтых лиан, только блеск на воде... Стоп, это и было самое главное - этот бензиновый блеск.
      - Ким, ты не знаешь, тут есть что-нибудь похожее на нефть?
      - Нефть? - Ким даже оглянулся на Ростика, по том усмехнулся, показав крепкие, чуть крупные для его лица зубы. - Сроду тут нефти не было. И быть не мо жет, потому что все слишком плоское, до оболочки сферы не больше сотни метров, на такой геологии нефть не возникнет.
      - А что может оставлять маслянистые разводы на воде?
      - Вот ты о чем, - Ким вздохнул. - Неприятная штука такая, называется "алмазная звезда".
      - Красная, похожая на пятиметровую морскую звездочку, - подсказала Ева. - Жрет все подряд и жутко ядовитая. Там, где она проползает, ничего живого не остается на несколько лет.
      Рост вспомнил, как его гарнизон дикие пернатики выкурили во время торфяной войны, притащив кусок ярко-красной плоти. - Убивать их не пробовали?
      - Еще как пробовали, - отозвался Ким. - Только они мертвые еще опаснее, разлагаются так, что отравляют территории на десяток квадратных километров.
      - Если поблизости нет воды, - досказала Ева. - Если есть вода, то трупные яды этой жути способны отравить и больше, чем круг диаметром в три-пять километров.
      Рост кивнул, все правильно. Трупные токсины этого животного куда вреднее, чем "живые", так сказать, выделения.
      - А не знаешь, крепость на Скале сумели восстановить? - спросил он.
      Они прошли здорово восточнее от этой крепости, в строительство которой Ростик некогда вложил так много сил и времени, преодолели гряду холмов не у Олимпа, а над Цветной. Теперь, когда дикие пернатики признали права людей на часть Водного мира, это было возможно даже без стрельбы.
      - Ты же был там, верно? - протянул Ким, помолчал. - Это было первое столкновение наших ребят с "алмазной звездой". Там, говорят, погиб почти весь гарнизон...
      - Не весь, - отозвался Ростик. - Я их вывел, почти вовремя... Почти. Тогда чего спрашиваешь, если сам все знаешь? - Живой-то "звезды" я никогда не видел. Гравилет прошел еще километров пять, когда Ева вдруг произнесла: Век бы их не видеть. - Что ж так строго? - спросил Рост.