Михаил БАШКИРОВ, Андрей БУРЦЕВ
      ГЛОТОК В ПУСТЫНЕ
      1
      Экскурсия тоскливо тянулась из зала в зал. Робогид обычным маршрутом сновал от картины к картине, обрушивая на людей обкатанную годами информацию. Люди в одинаковых серийных наушниках послушно смотрели на створы золотых рам. Замыкающие, как всегда, натыкались на спины передних, боясь отстать и смешаться с преследующей группой, которая взяла старт с интервалом в две минуты.
      Заглядевшись на высокую дверь с витыми ручками, экскурсант в мундире разведчика потерял пластиковый шлепанец. Это был штурман, которого затащила в музей старшая дочь. Весь отпуск она тиранила отца и вот, наконец, добилась своего. В начале экскурсии они держались вместе, но сейчас дочь увлеклась и приклеилась к самому гиду. Загоняя ногу в непослушный скользкий шлепанец, штурман вдруг рядом с дверью на стене увидел пульсирующий указатель в буфет.
      Монолитная группа скрылась в соседнем зале, а штурман допятился до боковой арки и, поднырнув под властную мраморную руку с отколотым до половины указательным пальцем, зашагал вдоль стен, завешанных вылинявшими коврами.
      Сухой голос преследовал и долбил о Ренессансе.
      Штурман, войдя в буфет, стянул наушники, передвинул кобуру с бластером на живот и устроился в старинном кресле перед столом, заваленным пирожными.
      Эклеры были чрезвычайно свежи, безе наполняли рот лимонной прохладой, корзинки похрустывали.
      Допив кофе, штурман стряхнул с кобуры крошки и задремал. Его убаюкал голос, еле проклевывающийся из наушников.
      Когда он проснулся, наушники упорно молчали. Экскурсия кончилась.
      Штурман, выбрав самый большой, густо облитый шоколадом эклер, зажмурился.
      Пусть доченька помается в ожидании, пусть понервничает... Затащила на какое-то кладбище... Тоска... Мертвые планеты и то интереснее...
      Облизав сладкие пальцы и протерев их влажной салфеткой, штурман вернулся в пустой зал и в ожидании следующей группы, с которой собирался благополучно финишировать, ткнулся носом в ближайшую картину.
      Надо же, сплошные трещины... Настоящая пустыня... Что они, замазать их не могут?.. Краски жалеют...
      - Любезный друг, разве таким оригинальным способом возможно постижение этого примечательнейшего шедевра позднего Возрождения?
      Штурман выпрямился, поправил кобуру.
      -А вы знаете, что один из ваших испепелил такой игрушкой луврский автопортрет Рембрандта? - жилистый рослый старик ткнул корявым пальцем в бластер. - Удивляюсь, как разведчиков еще пускают в музеи.
      - Брехня...
      И тут в зал вплыла во главе с робогидом одуревшая масса. Разведчика оттеснили от старика. Люди, как привязанные, прошли вдоль рам и перекочевали в соседний зал. Дружное шарканье ног схлынуло, оставив шуршащее в тяжелых шторах сонное эхо.
      - Бред! Не верю, - штурман шагнул к старику. - Конечно, разобраться в этом вот наследии прошлого нам трудновато... Но чтобы грохнуть по искусству извините, оно же для разведчика не представляет опасности...
      - Нет, находиться рядом с изумительным созданием человеческого гения и быть слепым! Мне вас искренне жаль. Я простить себе не смогу, если вы уйдете, даже не прикоснувшись краешком души...
      - Жаль, что дочки здесь нет. Вот с ней вы бы нашли общий язык. А я, кроме какого-то тяжелого, чужого чувства, среди этих картин ничего больше не испытываю. Они давят, как мертвые планеты, честное слово.
      - Вам надо расслабиться... Встаньте-ка сюда. Главное - поймать точку...
      Штурман неуклюже топтался рядом со стариком, гремя шлепанцами - но вдруг замер. Рука его рванулась к кобуре, и бластер молниеносно резанул по грустной, задумчивой мадонне.
      2
      Александр Тюбин закрыл последнее досье и включил информатор.
      - ... третий случай. Больше рисковать мы не вправе! Предлагаю и надеюсь, что уважаемые члены Комиссии поддержат меня, - прекратить доступ всех, подчеркиваю, всех посетителей в музеи Земли с двенадцати часов сегодняшнего дня.
      На экране гневно жестикулировал старший инспектор Управления музеев.
      Александр отключил видеоэкран, оставив лишь звук, и вывинул на середину стола прозрачный контейнер с бластерами.
      - Но это равносильно катастрофе! У нас заявок на сто лет вперед! А что прикажете делать с туристами из соседних систем? Они уже в пути. Какое мы имеем право лишать их возможности приобщиться к нетленным сокровищам культуры?
      Александр открыл контейнер и последовательно достал три облупленных, потускневших бластера. Они легли на стол в ряд, как близнецы.
      "Глюк М-307" - самая надежная и проверенная модель. Практически безотказная...
      - Предложение о закрытии музеев в корне ошибочно!
      - Но мы не можем обеспечить защиту. Двести лет не было ни одного, понимаете, ни одного случая намеренного уничтожения духовных ценностей. Поэтому меры по пресечению таких попыток упразднены.
      - В любом случае музеи останутся открытыми для посещения. Земля всегда доверяла людям, откуда бы они ни прибыли...
      Александр снова открыл досье штурмана, уничтожившего "Мадонну".
      "Стрельбу в целях повышения мастерства владения бластером проводил регулярно на тренажерах первой категории сложности. Последняя серия на Земле в тире Центрального парка, за пять часов до посещения музея. Тренажер "Ущелье в тумане". Оценка - отлично".
      - Мне страшно, когда я представляю себе, как сотни, тысячи сумасшедших ринутся за славой геростратов!
      - По данным диагностического центра, у пострадавших не обнаружено никаких отклонений от нормы.
      - Тоже мне пострадавшие...
      - Конечно, закрывать музеи глупо, надо просто запретить дальним разведчикам таскать повсюду бластеры.
      - Вековая традиция. Знак отличия от остальных смертных.
      - Да при чем здесь бластеры? Отбери их - начнуть рвать полотна зубами.
      Александр сложил "глюки" обратно в контейнер, отошел к окну. В нагромождении стекла и бетона сияли редкими золотыми бусинами купола древних храмов. Солнце особенно сочно впитывалось ими.
      - Здесь говорили об ошибочности запрета на посещение музеев. Но в этом предложении есть рациональное зерно. Запрет должен касаться лишь представителей Дальней разведки...
      Александр вернулся к столу, включил информатор на изображение. Выступал Генеральный диспетчер. После заседания Комиссии этот человек будет ждать эксперта Тюбина у себя в кабинете.
      - На время расследования отзовем всех разведчиков из отпусков, а также отменим отпуска находящимся в Первой линии...
      - Предполагаете влияние мертвых планет?
      - Расследование покажет. Несомненно только одно: все трое ветераны Первой линии и перед отпуском занимались обследованием на Зондах мертвых планет...
      Александр Тюбин выключил информатор. Запаковал досье в контейнер вместе с бластерами и вызвал Хранителя. Тот вполз в кабинет, принял контейнер щупальцами манипулятора, спрятал в бронированной груди. Мигнул индикатор секретности.
      Значит, Генеральный диспетчер тоже вышел на Первую линию... В действиях разведчиков, пришедших в музей, чувствуется запрограммированность и вместе с тем отсутствует мотив уничтожения... Ни один из них не может объяснить своего поступка... Накатило, рука сама, опомнился... Больше такого не повторится... Утратил контроль... Гипноз... Умопомрачение... Блокировка...
      Александр, обогнав Хранителя, вышел из кабинета в пустой коридор.
      3
      Генеральный диспетчер запаздывал. Час как кончилось заседание Комиссии. Александр Тюбин был наготове и сразу поднялся в лифте, но в приемной не оказалось никого, кроме персонального Хранителя, застывшего у дверей кабинета.
      Стены приемной были увешаны бластерами. Александр переходил от модели к модели, изредка трогая рукоятки, на которых траурно выделялись именные пластины с датами гибели. Бластеры рассказывали историю Дальней разведки красноречивее летописи.
      Неуклюжие "горбы". Стрельба из них производилась обеими руками. Потом их использовали для обкалывания транспортных астероидов. Изящные, с перламутровой отделкой "сигналы". Когда-то ими пользовались командиры первых зондов, а штурманы довольствовались тонкоствольными "гудинами". Не оправдавшие себя в Первой линии "микроукусы" соседствовали с "бланшами", пригодными только для ювелирных вскрытий консервных банок. Но господствовали на стендах универсальные "глюки", вытеснившие из Дальней разведки остальные модели.
      - Что, подыскиваешь место для своего будущего "глюка"?
      - Такому бессмертию вряд ли позавидуешь, - Александр повернулся к Генеральному диспетчеру. - А вот от бластера не откажусь, если доверите мне прямую инспекцию Первой линии. Единственный выход - пройти всю цепочку, собственными руками прощупать каждое звено.
      - Значит, я правильно сделал, что выдвинул твою кандидатуру. Был уверен, что изъявишь желание. Честно скажу, пришлось многих убеждать...
      - Доверие оправдаю.
      - Не сомневаюсь. Как поработал с материалами? - Генеральный диспетчер открыл дверь, и первым в кабинет вполз Хранитель.
      - Вы правы, все сходится на Первой линии, единственная общая точка пересечения для пострадавших - это работа. Кстати, разрешат проверку разведчиков в музее? Может, кто из них снова схватится за бластер?
      - Медики категорически против. Боятся нежелательных психологических эффектов.
      - Жаль...
      - А ты обратил внимание, что разведчики в музеях представлены лишь членами экипажей Зондов? Нет ни электронщиков, ни археологов, ни снабженцев.
      - Значит, необходимо внедриться в экипаж Зонда, желательно именно того, на котором был последний штурман... А объяснение может быть самое простое: именно экипажи Зондов соприкасаются с мертвыми планетами.
      - Ох уж эти мне мертвые планеты! Слишком подозрительна легкость решения задачи. Наверняка все гораздо сложнее.
      - Или проще.
      - А ты, оказывается, парадоксалист? - Генеральный диспетчер устроился в кресле, снятом с центрифуги, привычно положил руки на высокие подлокотники с оборванными фиксаторами. - Запомни, Александр, ты будешь одним из немногих, кто получил бластер, не являясь сотрудником Дальней разведки. Это не только высокая честь, это еще и выражение уверенности в тебе как личности, как человеке.
      - Этого можно было и не говорить.
      - Поживем - увидим, - Генеральный диспетчер раскрыл грудь замершего у кресла Хранителя, достал бластер в потертой кобуре. - С надеждой вручаю тебе свой "глюк". Когда-то он поработал на славу и отдохнуть успел. В трудную минуту не подведет.
      - Когда вылетать на Базу-шесть? - Александр прицепил кобуру на ремень.
      - Завтра, в десять ноль-ноль. Потренируйся как следует. "Глюк" требует привычки.
      - Отозванные из отпусков будут возвращаться этим же рейсом?
      - Молодец, ухватил суть! Вступи с ними в контакт потеснее. Вероятно, среди них были кандидаты в варвары.
      - У меня тут встреча намечена. Свидетель из музея, весьма неординарен... В отличие от многих разбирается в искусстве по-настоящему.
      - Думаешь, чокнутый старик даст тебе ключи к тайне?
      - Сомневаюсь... Но проконсультироваться необходимо. Сам-то я в музее так ни разу и не побывал. Даже в очередь не записался.
      - Удивил. Я тоже... А знаешь, когда пожалел об этом? Как ни странно, узнав о первом инциденте.
      - А как вы думаете, фамилию сменить?
      - Разумеется... Возьми фамилию деда.
      - Глинский... Не слишком ли громко звучит? В Первой линии любой ветеран задумается. У рядового оператора такая известная в разведке фамилия...
      - Тогда преврати ее в Глинс. А что, неплохо звучит - Александр Глинс, оператор-стажер Зонда-десять.
      - Помните, вы обещали рассказать о первой встрече с дедом?
      - Мы познакомились на полигоне. Он тогда испытывал универсальный бластер. Да, светлая головушка - найти совершенно нестандартное решение по облегчению конструкции и многозарядности...
      - Значит, правда? "Глюк" - его работа?
      - Скажу больше - я доверил тебе расследование в память о деде. Появились люди, которые хотят лишить Дальнюю разведку права на постоянное ношение бластеров. А сильнее нельзя унизить разведчика.
      - Но почему от меня всегда скрывали? Зачем эта завеса молчания? Твердили о деде как авторе грави-приставки, дистанционного поглотителя, бортового пульсатора - и ни слова о "глюке"!
      - Твой дед был чрезвычайно скромный человек. К тому же вряд ли кто, кроме профессионалов, может оценить по достоинству бластер. Ты не огорчен, что вылет завтра?
      - Нисколько.
      - А то бы, глядишь, успел побывать в Горном заповеднике.
      - Ноги моей там больше не будет!
      - Совсем забыл. Номер бластера совпадает с моим личным кодом связи. Если возникнут непредвиденные обстоятельства - не стесняйся, в любое время дня и ночи...
      - Воспользуюсь спецсвязью только в самом крайнем случае. Зачем лишний раз привлекать внимание к своей особе? Стоит разведчикам догадаться о моей миссии, и все пойдет насмарку.
      - Разумно. Предупрежу Координатора Базы-шесть, чтобы тебя для начала помариновали с экипажем Зонда-десять на картировании...
      4
      Вернувшись в отдел экспертизы, Александр сдал провинившиеся бластеры, заказал мундир оператора и новую кобуру. Потом долго расхаживал по коридору, и когда из лифта выскакивал очередной ошалелый эксперт, Александр поворачивался к нему боком, демонстрируя тяжелый, солидный "глюк". Но вот из лифта вышел заместитель Генерального диспетчера, и Александру пришлось скрыться в соседнем лифте и спуститься в город.
      Только бы не заметил "глюк"... Сразу капнет Генеральному... А тот влепит, и правильно сделает... Нашел время хвастаться... Еще неизвестно, с каким результатом вернешься из Первой линии...
      Александр зашагал по тротуару в сторону парка. Навстречу попадалось много прохожих, но никто даже не покосился на новоиспеченного обладателя бластера.
      Сбылась мечта детства... Разве найдется хоть один мальчишка, не грезивший пальнуть из "глюка"? Может, заглянуть в тир?.. До встречи со свидетелем еще уйма времени... Заодно и тренера порасспросить насчет разведчиков...
      Не доходя до центральной парковой аллеи, свернул к бетонному бункеру, обсаженному алыми тюльпанами. У ребристой бронированной двери достал из кобуры бластер и приложил торец рукоятки к узкой кодовой пластине над автоматическим замком. Дверь дрогнула, отползла в сторону.
      Не убирая бластер в кобуру, Александр миновал длинный звуконепроницаемый коридор. Внутренняя бронированная дверь начала открываться, когда он был еще посередине.
      Боевая площадка была тускло освещена одним светильником, торчащим из серой, в темных потеках, стены.
      Александр остановился перед барьером.
      - Куда сегодня все разведчики подевались? - Тренер вышел из полумрака с дистанционным пультом подмышкой. - Вчера кишмя кишели...
      - Говорят, их срочно отозвали в Первую линию.
      - С чего вдруг "линейка" соскучилась по отпускникам? Неужто война с "мертвяками"?
      - Вы что, не слышали про уничтожение картин в музеях?
      - Плевать мне на музеи и картины. Боюсь, что без разведчиков прикроют мое хозяйство. Тебе какую категорию сложности?
      - Понимаете, я совсем недавно окончил курсы операторов, - Александр спрятал бластер в кобуру. - Получил направление, а "глюком" владею слабовато...
      - На курсах больше на теорию давят. А стажеры редко в мой тир заходят. Стесняются ветеранов. Не понимают, как важно учиться у асов. Покажи-ка инструмент.
      - Всучили рухлядь после какого-то пенсионера.
      - Бывает... Но из своего опыта говорю, для стажера обкатанный "глюк", если с ним обращаться толково, - просто клад. Ого - с полным боевым... Значит, начнем в малом режиме - по лягушкам.
      - Этот тренажер давно же списали за ненадобностью!
      - На курсах мудрят, да и Базы не отстают. Все обновляют, модернизируют, сложности накручивают, боятся, как бы разведчики не заскучали. Видишь ли, кое-кому лягушки показались негигиеничными. Зато какой они давали элементарный навык в стрельбе!
      - А как же здесь не ликвидировали?
      - Они у меня на пульте значатся под другим индексом. Хватит болтовни. Моя школа проста: реакция, реакция и еще раз реакция. Курок не рви, доверяй пальцу и не очень увлекайся прицелом. Лучше навскидку, в движении. Итак, начинаем тринадцать ядовитых лягушек, и ни одной меньше!
      Свет погас. Александр коснулся рукоятки бластера. Заградительный барьер с треском ушел вниз - пол вздрогнул. Впереди затлели гнилые пни и заклубился вонючий, промозглый туман. Розовые отсветы то появлялись, то исчезали.
      Александр вытащил бластер и держал его у бедра. Палец на спусковом крючке занемел.
      Чавкнула трясина, и первая гигантская лягушка, поблескивая слизью, взгромоздилась на пень и, сверкнув изумрудными глазами-фарами, приготовилась к атаке.
      Александр выстрелил. Пень окутался серым паром, а лягушка, взмыв в туман, шлепнулась Александру на голову, как промокшая шляпа. Холодные лапы забарабанили по шее и спине. Александр, скидывая лягушку, вскрикнул от омерзения, и тут же на корявом пне появилась другая. Она была гораздо жирнее предыдущей. На этот раз Александр не промахнулся.
      Третья лягушка тоже испарилась еще на пне, но вот четвертая ударилась, словно тугой мяч, ему в грудь, обдав лицо липкой грязью. Отплевываясь, Александр остервенело разделался с остальными гадами, уничтожив попутно и пни.
      - Для начала неплохо, освсем неплохо, - тренер зажег свет. - Повторим, или сразу горячий душ?
      - Спасибо. Представляю, если бы они были настоящими... Надо же, какие омерзительные создания! Правильно, что тренажер отменили.
      - Из тебя стрелок получится отменный. Лягушки - индикатор точный.
      - Будет возможность, загляну к вам вечером.
      - Ну иди ополоснись. Хватани кофе для бодрости. А лягушек по желанию заменим на крабов. Не возражаешь?
      5
      - Значит, на мои вопросы вы категорически отказываетесь отвечать? Александр положил альбом старых репродукций обратно на полку.
      - Я бы со всей откровенностью, если бы не ваша страшная штуковина у пояса, - свидетель поправил альбом. - Вы же из геростратов.
      - Но один-то вопрос можно?
      - Смотря какой.
      - Скажите, штурман случайно уничтожил именно "Мадонну"?
      - Конечно, не случайно. Я его заставил!
      - Что вы говорите?
      - Понимаете... Здесь трудно объяснить по-настоящему. Вот если бы в самом музее, на примере живого шедевра...
      - Давайте напрямик. Вам просто хочется внеочередной раз побывать в музее.
      - А кто бы отказался? Меня всегда удивляло, почему разведчики так редко пользуются льготами. На их месте я бы не вылезал из музеев. Вот вы когда последний раз имели честь?..
      - Вернусь из Первой линии - отведу душу.
      - Сколько картин испепелите на радостях? Впрочем, думаю, вам это не грозит. Если бы я не помог разведчику отыскать оптимальную точку, он бы не выстрелил.
      - Какую еще точку?
      - Я обещал ответить только на один вопрос.
      - Хитрите? Будь по-вашему. Заключим договор. Я устраиваю вам посещение музея после закрытия, а вы удовлетворяете мое любопытство.
      - Согласен. Авансом скажу, что, по-моему, разведчик испугался Мадонны. Да-да, это явно была защитная реакция.
      - А точка?
      - В музее вы поймете, что такое оптимальная точка. В общем, я заставил разведчика взглянуть на "Мадонну" по-настоящему, открытыми глазами... Повторяю, без меня он бы не выстрелил.
      - Но в предыдущих случаях разведчики действовали без подсказки знатоков, а все равно выбирали мировые шедевры.
      - Но тут все легко объяснимо. Во-первых, чем гениальнее полотно, тем сильнее оно действует даже на непосвященного человека. А во-вторых, любой посетитель, бездумно передвигаясь за гидом и поглядывая на картины, может найти совершенно случайно единственную точку и остолбенеть. Возьмите рассчитайте вероятность такого события у разведчиков. Три выстрела...
      - Нам известно количество разведчиков, посетивших Землю, и в принципе возможно опросить каждого о визитах в музеи, но что брать за начальную дату? Открытие Первой линии? Выход к мертвым планетам?
      - Зря вы грешите на космос... Дело в человеческой психологии, только в ней. А скажите, вы не пошутили насчет музея?
      6
      Оставив свидетеля на площади перед музеем, Александр Тюбин связался по видеотелефону с Генеральным диспетчером. Тот ужинал дома.
      - Хорошо, я добуду разрешение, - Генеральный диспетчер ткнул вилкой в сосиску. - Как тебе понравился мой "глюк"?
      - До сих пор кажется, что на голове висит лягушка.
      - Поосторожнее в храме искусства! Не пальни в какую-нибудь особо выдающуюся мазню, а то ни мне, ни тебе после этого не поздоровится.
      - Я еще недостаточно вжился в образ.
      - Мне твое настроение определенно нравится. Надеюсь, лягушки не напомнили тебе заповедник?
      - Скорее бы очутиться в Первой линии, заняться настоящим делом.
      - К твоему появлению Зонд-десять будет уже в нейтральной зоне. Готовься. А лягушки действительно мерзкие создания...
      7
      Завэкспозицией долго изучал бластер, предъявленный Александром Тюбиным, а потом взял и спрятал в старинный тяжелый сейф.
      - Давайте исключим всякий риск.
      - Надолго? - Александр застегнул пустую кобуру.
      - Полчаса, не больше.
      - Всего полчаса? - свидетель выдвинулся из-за спины Александра. - Вы над нами издеваетесь!
      - Ну ладно, час - и это максимум. Давайте провожу к "Мадонне", если не возражаете.
      - Я лично не хочу смотреть на обугленные кирпичи. Лучше побудем у голландских натюрмортов.
      - Не беспокойтесь. Вы и следа не заметите от печального происшествия. А тем более не отличите копии от оригинала. Видите ли, наши благоразумные предки еще в те беспокойные времена завели картотеку. На каждую единицу хранения имеется полный паспорт...
      - Копия никогда не заменит подлинника, и не убеждайте.
      - Сами убедитесь. Даже состав красок полностью идентичен краскам утраченного шедевра.
      - Тогда почему бы вам не заменить дублями всю экспозицию? - Александр снова потрогал пустую кобуру. Надо же так быстро привыкнуть к тяжести "глюка"...
      - Отправляя очередной номер на подновление, мы так и делаем. Замену практически никто не замечает... Даже профессионалы.
      - Ну, меня бы вы не провели!
      - Что-то мы заболтались, - Александр шагнул к двери, - а в нашем распоряжении только час...
      8
      Они долго шли по нескончаемой анфиладе уставших за день залов. Невесомые, призрачные люстры с погасшими огнями, зашторенные окна, темные пятна картин, мутные линии рам, и в каждом углу бдительно принюхивающийся пожарный агрегат.
      Звук безостановочного движения вечерних улиц пробивался и сюда, сливаясь с уверенной поступью завэкспозицией и наслаиваясь на прерывистое шарканье пластиковых шлепанцев свидетеля, который умудрялся в каждом зале притормозить у одной или двух картин.
      Но вот остановились. Завэкспозицией проскользнул мимо Александра в потайную нишу. За низкой дверью мелькнул яркий свет.
      Свидетель молча стоял рядом с Александром, то ли чего-то ожидая, то ли боясь смотреть по сторонам, то ли вспоминая страшный миг расправы.
      Качнулись, раздвинулись шторы. Гомон улицы назойливо лез вслед за ровным, приглушенным светом.
      Завэкспозицией не возвращался.
      Александр машинально шагнул к окну, чтобы увидеть привычную городскую суету, но свидетель ухватил его за рукав, дернул к себе.
      - Лучше, конечно, попробовать на подлиннике. Впрочем, нас так упорно убеждали в достоинствах копии, что не грех самим удостовериться.. Да не дергайтесь. Медленно поворачивайтесь и не бойтесь, она вас не съест. Фиксируйте нюансы, главное - зацепиться, а еще лучше представьте, что пришли на свидание с этой женщиной. Взгляд ее печальных глаз устремлен на вас, единственного из миллионов... Слишком напрягаетесь... И не торопитесь. Когда почувствуете, что женщина узнала вас, - замрите.
      Александр послушно, старательно выполнял все указания, пялясь на "Мадонну", но никак не мог сосредоточиться - его отвлекала рама с медной поблескивающей табличкой. И вдруг ему навстречу с картины устремилось пухлое беззащитное лицо младенца.
      Их глаза встретились.
      Александр, выждав, отошел на исходную и повторил маневр, зачем-то расстегнув кобуру. Теперь младенец среагировал на его движения быстрее.
      - Самое удивительное, - Александр повернулся, к свидетелю, - он меня боится.
      - Неужели так трудно понять элементарную вещь? Лицо мадонны - смысловой и эмоциональный центр. Начинать надо именно с мадонны.
      - Заладили - мадонна, мадонна! Лучше скажите, если я после Первой линии приду сюда с бластером...
      - Зачем?
      - Представьте, что мне не удалось раскопать причину странного поведения разведчиков в музеях, вернее, я попал под влияние неизвестного фактора, но не распознал ни его, ни механизм его действия. Останется одно: прийти сюда...
      - И пальнуть?
      - А что в этом страшного? Заменят уничтоженную копию на новую
      - Тогда вам надо будет пробираться сюда на ощупь. Вдруг раньше выберете другой шедевр?
      - Сомневаюсь. Эти встревоженные, испуганные глаза, этот молящий о пощаде ротик, эти вздыбленные ужасом волосы...
      - Трактовка через прицел.
      - Если бы штурман смотрел в лицо не мадонны, а младенца, то наверняка бы не выстрелил. Но тут уже начинается иррациональность...
      - Значит, больше вам не надо разъяснять об оптимальной точке?
      - Он же мне теперь сниться будет!
      - Не увлекайтесь... Для первого раза хватит и поверхностного впечатления. Пока есть время, глянем на голландские натюрморты. "Завтрак с омаром" - не возражаете?
      "Нет, чего он прицепился?.."
      - Кстати, дорогой мой неофит, скажите, зачем каждый разведчик таскает на поясе такую тяжесть?
      - Да они без "глюка" шагу не сделают. Специфика...
      - Сомневаюсь. Насколько мне известно, слишком редко доводится разведчикам применять сии штуковины по-серьезному.
      - В этом-то и вся соль. Известно, что возможности бластера для защиты неисчерпаемы. Но вот сами экстремальные ситуации непредсказуемы. Можно десять лет владеть "глюком", тренироваться, оттачивать до филигранности приемы стрельбы, но так ни разу и не применить их в естественных условиях. Но сам факт наличия бластера придает вам необходимую уверенность и гарантирует выживаемость там, где без бластера от человека остается лишь скафандровая лепешка или жалкие ошметки... А с другой стороны, право разведчика на свободное ношение ставит его выше обыкновенных людей. Никакая даже самая достойная награда не заменит разведчику его верного друга и помощника.
      - Они, вероятно, и спят в обнимку с кобурами?
      - Обязательно уточню на месте и проинформирую вас. А недоверие, которое вы испытываете к бластерами, рождено завистью...
      - Да, с таким проницательным умом, как ваш, трудно рассчитывать на успех.
      - Что-то мне расхотелось созерцать ваши натюрморты. Лучше вернемся к "Мадонне".
      - Не сердитесь... Я просто не хочу, чтобы вы превратились в приложение к бластеру. Не подведите старика. А "Мадонна" все же другая, с фальшивинкой. Не ощущается груз времени. Облегченный балласт...
      - Значит, штурману нет прощения?
      - Прощения нет никому из нас. Потомки ведь не поймут, почему их лишили подлинников, а взамен предложили суррогаты, пусть и искусно сделанные.
      - Получается, причина уничтожения должна быть веской. А вдруг музейная трагедия - всего лишь глупое стечение обстоятельств, наслоение обыкновенных деталей? Давайте вернемся к "Мадонне" перед самым уходом...
      9
      После музея Александр сразу откололся от неумолкающего свидетеля и пошел в тир. Но, завидя бронированные двери, резко свернул и зашагал на разноцветные, мигающие в темной листве огни аттракционов. Потом миновал фонтан - имитатор кваканья старался на всю мощь - и побрел вдоль затененных скамеек. Почти на каждой целовались. Александр перешагнул бордюр и пошел напролом через кусты, у самой ограды наткнулся на свободное место под старой дуплистой липой.
      Липа рассеивала кроной зарево ближайшей улицы, и дрожащая, искристая вуаль окутывала скамейку. Черные кусты заглушали неумолкающее кваканье.
      10
      Вера лихо посадила "Беркут" на поляну, едва не задев макушки черных елей. За разреженным лесом начинались зазубренные скалы, а дальше в сизом тумане угадывались громоздкие, неуклюжие горы.
      Вера отключила связь, сняла гермошлем и, не дожидаясь Александра, спрыгнула в высокую траву, распугав однотонных юрких мотыльков.
      - А тебе не нагорит от Стасиса? - Александр засунул гермошлем за сиденье.
      - Имеем мы право один раз в жизни побраконьерничать? - Вера попыталась поймать ладошкой мотылька, но промахнулась. - Такое наслаждение мять настоящую траву!
      - Тебя лишат права пользоваться "Беркутом", а мне запретят появляться в заповеднике, - Александр осторожно спустился по трапу. - Ты этого добиваешься?
      - Ну иди же, иди, - Вера закрыла глаза, развела руки.
      Мотыльки неутомимо вились над травой.
      Александр обнял Веру, поймал нетерпеливыми губами ее вялые губы. Она упорно не отвечала на поцелуй. Он отстранился. Она разомкнула его руки и, отступив на шаг, ударила растопыренными пальцами по рою мотыльков.
      - Я выхожу замуж.. За Стасиса!
      11
      Трансгалактический лайнер спецрейса к Первой линии миновал уже половину пути. Александр Глинс торчал безвылазно в тире, игнорируя обеды и пробиваясь бутербродами. Тренажеры никогда не пустовали. Александр не стесняясь присматривался к очередному стрелку, восхищенно следил за верными, отточенными движениями, а часто и работал на пару.
      Сегодня ему повезло: ветераны разведки пригласили для участия в обвале. Вообще, тренажер "Ущелье" был весьма популярен на лайнере.
      - Предлагаю вариант "в тумане" с корректором, - инженер-электронщик, с которым Александр в перерывах между стрельбами прямо у барьера сыграл сотни две партий в классические шахматы, остановился перед большим пультом. - Не возражаете, коллеги?
      - С условием - вести стрельбу с неудобной руки, - командир Зонда-восемь первым вышел на исходную.
      - Подумайте о стажере, - археолог занял позицию рядом с командиром. - Для него, мне кажется, будет чересчур.
      - Глинс, вы же не сбежите? - электронщик отошел от пульта, надел гермошлем. - Для полного блаженства корректировка будет индивидуальная.
      - Я бы на месте стажера не рисковал, - археолог обернулся к Александру. Откажись, пока не поздно, а то получишь комплекс неполноценности.
      - Ерунда, плевать я хотел на эти камушки - расщелкаю, - Александр втиснулся между электронщиком и командиром. У обоих исключительная реакция... Для пользы дела надо продержаться как можно дольше...
      - С учетом коллективных действий я заказал сотню. Глинс, внимание: начало движения - по вспышке, и не забудьте подключить корректор.
      Александр послушно нашарил пальцем "индивидуалку". Поверхность гермошлема была шершавой от бесчисленных тренировок в "Ущелье".
      Погас свет, и тотчас же далеко впереди, разрывая черноту глубокого ущелья, взметнулась багровая ракета.
      Шагая в цепи, Александр, пользуясь темнотой, предварительно расстегнул кобуру.
      Сверху начал медленно оседать матовый туман, подсвечиваемый редкими "сигналками". Где-то там готовили увесистые "подарки" скалистые гребни.
      Александр едва различал рядом с собой крадущиеся человеческие фигуры в гермошлемах.
      Наконец доведется испробовать "глюк" при индивидуальной корректировке... Теперь надо оставить надежду, что выручит сосед... У каждого своя глыба...
      Вдруг дно ущелья дрогнуло, загудело, и невидимые скалы завибрировали, обрушивая козырьки, уступы и раскалывающиеся на лету пики.
      - Сектор три, угол атаки сорок, упреждение восемь-шесть...
      Александр, повинуясь, разнес первую цель - из тумана брызнули на гермошлем мелкие осколки.
      - Сектор десять, угол атаки...
      И опять по гермошлему вкрадчиво застучало, заскребло.
      Александр на удивление легко приспособился к одиночным глыбам, но тут корректировщик выдал сразу три цели.
      Разнес три боковые, но на последний выстрел по пикирующей не хватило секунды. На гермошлем обрушилась невидимая кувалда, а долей раньше сработал страховочный люк, и, даже не почувствовав удара, Александр провалился под пол на пружинистые маты.
      Полежал, отдохнул и, сняв гермошлем, вернулся на исходную и стал дожидаться разведчиков.
      В тумане размытыми молниями обозначивались вспышки "глюков". Докатывался сухой шум осколочного дождя.
      Вскоре загорелся верхний свет, туман испарился, и к барьеру вышли довольные разведчики.
      - Стажера, как муху, размазало, - электронщик сунул гермошлем в шкаф. Любой на его месте со стыда бы сгорел, исчез бы с глаз, а он - уже и шахматы приготовил.
      - На Земле мало тренировался, - Александр двинул ферзевую пешку на два хода. - Думал от курсов как следует отдохнуть. Один раз вместо тира подался в музей. Увидели "глюк" - моментально пропустили. Картин там навешно до безобразия много.
      - Хотел, наверное, перещеголять придурков, - командир Зонда-восемь достал из холодильника банку фруктового пива. - Ну понимаю, не понравилась рожа намалеванная - плюнь. А зачем за "глюк"-то хвататься?
      - Народ сплошь какой-то чокнутый пошел, - археолог навис над шахматной доской. - Все рвутся в паутинные уголки, и редкая душа забредет на выставку с Первой линии, а там одними снимками мертвых планет залюбуешься.
      - Вот именно - мертвых, - электронщик оттеснил археолога и сдела встречный ход ферзевой пешкой. - Предложил бы ты публике хотя бы скелет инопланетянина был бы полный порядок, а то лишь намеки, смутные следы, шаткие гипотезы.
      - Я что, виноват, если не угостили на славу? Но ведь сам факт тотального уничтожения говорит в пользу внеземников. Какой надо разум, чтобы подчистую смести на сотне планет жизнь!
      - Да не было там никакой жизни, - командир достал вторую банку пива. - По крайней мере, разумной. То, что мы принимаем за сознательное действие, может вполне оказаться стихией. Какой-нибудь энергетический смерч.
      - Но ведь у мертвых планет идеальное расположение для возникновения жизни! Она обязана была возникнуть и эволюционировать, и наверняка в гуманоидном направлении.
      - Итог эволюции налицо, - электронщик поставил коня под пешку. - Шах!
      - А могли бы эти цивилизации оставить нам в наследство вирус уничтожения? - Александр принял жертву. - Например, любой, кто соприкоснулся с мертвыми планетами, уже потенциальный разрушитель?
      - Лучше, Глинс, научитесь владеть "глюком", - командир швырнул банку под шкаф. - И не задавайте такие вопросы в Первой линии...
      12
      Астероидное картирование Зонда-десять в нейтральной зоне подходило к концу. Стажер Глинс отличался исполнительностью и необыкновенной любознательностью. Штурман Лопес охотно отвечал на любой его вопрос. У них даже вошло в привычку коротать время после ужина в рубке.
      Как обычно, Александр сидел у экрана переднего обзора, то и дело поглядывая на штурмана, который старательно чистил "глюк".
      - Поговорим? - Лопес положил бластер на колени. - Устал молчать.
      - Опять о мертвых планетах? - Александр включил экран. - Надоело.
      - А ты знаешь, что разведка - самое паршивое, самое нудное, самое противное, самое тяжелое занятие на свете?
      - Такие слова из уст ветерана? Непостижимо!
      - Улыбайся, пока улыбается. "Мертвяки" тебя быстро отучат. Они как черепа. Смотрят черными глазницами, давят на сердце, корежат душу...
      - Все пугают. На лайнере, на Базе, на Зонде... Сговорились, да?
      - Изуродованные до платформ континенты - это не шутка. Гниющие коросты бывших океанов - не шутка.
      - Я думал, разведчикам чужды сантименты.
      - Пацан ты еще, - Лопес поднес бластер к губам и дыхнул на ствол. Думаешь, наш Зонд просто так перевели на картирование? Когда меня из резерва назначили к самому Бугрову, я обрадовался. Думаю, хоть на подмене с таким командиром поработать, а нас - в нейтралку для отдыха. Потом убирают оператора и суют нам стажера. Не обижайся, но Бугров отвык быть нянькой. А все почему, не догадываешься? Прежний штурман во время отпуска на Земле свихнулся!
      - Как интересно! Не мог раньше об этом рассказать?
      - Тихо, не кричи. Командиру обещал молчать. Не выдавай.
      - Штурман, штурман... Наверное, тот, который в музее побывал?
      - Он самый. Теперь убедился в действии мертвых планет? То-то!
      - Ты уверен?
      - Еще бы! На себе испытал. Жуть... До резерва на Зонде-три помотался вдоволь. Аутотренинг не помогает, гипносон не действует, психостабилизаторы жрешь пачками - никакого эффекта.
      - На Базе знают?
      - Координатор давно с этим борется. Сначала в качестве разрядки ввел астероидное картирование в нейтральной зоне. Молодец! После такого отдыха любая мертвая планета будет в радость, не правда ли? А помнишь, я тебе про Передышку рассказывал на днях? Это тоже его идея.
      - Да я так толком и не понял. Название вроде забавное - Передышка.
      - Гордость Координатора. Раньше было как? Первая линия - нейтралка, нейтралка - Первая линия. Никакого разнообразия. Мертвые планеты ненавидишь, астероиды ненавидишь... Сплошная тоска. Решил Координатор облегчить жизнь разведчикам и отцапал у Академии тихую, скромную планетку. Вот ее разведчики и окрестили Передышкой...
      - Она что, в Первой линии, одна из мертвых?
      - Дурак... Какой же отдых на "мертвяке"? Конечно, в нейтралке. Включи экран - полюбуйся.
      - Вспомнил! Ты мне ее в самом начале показывал. Мол, оттяпали сладкий кусочек.
      - Да, академия поупрямилась, но все же отдала Передышку в знак уважения к Дальней разведке. Правда, с условием, чтобы их Станция продолжала функционировать. Теперь разведчики посменно пребывают на Передышке в качестве дежурных наблюдателей. Курорт. Сплошь пустыня. Вот только на прогулки надо скафандры надевать.
      - Ты что, уже побывал там?
      - Разбежался... Мне еще пару "мертвяков" отработать - глядишь, и попаду на Передышку. Бугрову предлагали, так он, дурак, отказался.
      - Слушай, а почему Бугров все время молчит и волосы у него постоянно мокрые?
      - Стыдно мне за вас, уважаемые, - Бугров вошел в рубку, приглаживая ладонями шевелюру. - Моете командиру косточки в его отсутствие?
      - Стажера после картирования на Передышку потянуло - страшно представить, куда его потянет после мертвых планет, - Лопес засунул бластер в кобуру, встал. - Провел разъяснительную работу.
      - Меня на Передышку не заманишь, - Александр тоже поднялся. - Надо быть последним идиотом...
      - Вполне зрелый для стажера вывод. А теперь марш оба спать! Получен график выхода в Первую линию. Она, родимая, любит бодрых и энергичных.
      - Дождался! - Александр подскочил к пульту и включил все обзорные экраны. - Прощай, нейтралка, прощайте, астероиды!
      - Нет, и чему пацан радуется? - Лопес остановился в дверях. - Там же сплошная смерть...
      13
      Глинсу не спалось. Он лежал на спине и смотрел в черную дыру вентилятора. Оттуда тянуло сквозником. Лопасти шелестели, как листья старой дуплистой липы.
      До чего Лопес утомил своим кваканьем... Заколдованный круг... Все танцуют вокруг мертвых планет... Но и зацепиться больше не за что... Или в чем-то Лопес прав?.. Усталость, переутомление... Происходит насыщение, и в определенный момент человек срывается... Но почему только в музеях, почему гнев был направлен на картины, почему на шедевры?..
      Вентилятор отключился. Александр закинул руки за голову. Пальцы царапнули по кобуре. Она качнулась маятником.
      Бугров явно знает гораздо больше Лопеса... Штурман созревал у него на глазах... А может, и он давно готов... Попросить Генерального, чтобы отозвали Бугрова на Землю, проверили в музее?.. На это не пойдут... А Бугров упорно молчит, игнорирует вопросы, не относящиеся к работе, и назойливо приглаживает вечно мокрые волосы... Как бы выведать у него, принимал ли бывший штурман душ так же часто?.. Потрясающая по оригинальности гипотеза... Хорошо, что до сих пор на Земле спокойно. Значит, мысль о Первой линии правильна... Искать надо именно здесь. Наблюдения во время картирования над экипажем ничего не дали. Что дадут наблюдения во время обработки мертвых планет?.. Только бы не проморгать...
      Александр задремал, но очнулся, среагировав на включившийся вентилятор. Сел, откинул одеяло.
      В заповеднике сейчас, наверное, рассвет, а может, тихий вечер или длинный знойный день?.. Так и не поздравил молодоженов...
      14
      - Можно тебя на пару слов? - Александр вошел в лабораторию, нарочно оставив дверь открытой.
      Стасис стоял, наклонившись над широкой стеклянной банкой. Молчал.
      Александр приблизился, не обращая внимания на белый халат, застывший в проеме дверей.
      Стасис по-прежнему напряженно смотрел в банку. Там на дне кишели белые гусеницы.
      - В благородство решил поиграть?
      - Будь мужчиной, - Стасис поднял банку, отошел от Александра, поставив банку на длинный стол. - И прошу, не приезжай больше сюда.
      - Стасис, я же говорила, он не поймет! - Вера хлопнула дверью, выбежав в коридор за помощью.
      - Жених! - Александр подхватил банку с гусеницами. - Поздравляю!
      - Осторожно! Это же реликтовый вид!
      - Вот и женись на этих тварях! - Александр надел банку на голову Стасису и, раздавив пару гусениц, шлепнувшихся на пол, вышел в коридор.
      Навстречу ему неслась Вера, возглавляя отряд разъяренных сотрудников...
      15
      Александр слез с койки, завернулся в одеяло, застыл посредине каюты.
      Нет, надо думать только о деле... Вдруг однажды бластер вместо картины будет направлен в человека?.. Бугров - отменный стрелок... Вчера на астероиде поупражнялись в очередной раз... Как всегда, Лопес пускал мишени, а Бугров уничтожал их одну за другой, не меняя позы... Но Лопес... При каждом новом выстреле настороженно поглядывал на командира... Будто чего-то ждал?.. Лопес трус и болтун... Бугров - загадка. Зациклился... Надо уснуть по-настоящему... Завтра - Первая линия.
      Корпус Зонда вздрогнул - включились маршевые двигатели. Монотонный рев дюз заглушил вкрадчивый шелест вентилятора. Александр погасил свет.
      16
      - Сегодня опять будем потеть на экваторе, - Лопес влез в тяжелый скафандр. - Обхаживаем эту головешку, как девицу на выданье. Почему Координатор сбавил темпы обследования? Не доверяет? Давно уже сдали бы ее археологам. И как бедняги не устанут разочаровываться?
      - А вдруг сегодня наткнемся на следы? - Александр проверил герметичность и встал рядом с Лопесом перед шлюзовой камерой. - Вот была бы сенсация!
      -Явно нездоровый энтузиазм, - Бугров опустил щиток светофильтра. - Какие могут быть следы после такой грандиозной бойни!
      - Трудились на совесть, - Лопес первым вошел в шлюзовую камеру. - Огрехов не оставляли.
      - А тогда какой смысл затрачивать столько сил на "мертвяки"? Рванули бы дальше, за Первую линию.
      - Перестраховщики, - Бугров задраил камеру. - Нагнали страху мертвые планеты, напоминают, во что может превратиться наша система.
      - Здесь надо быть начеку, ребята, - Лопес вывалился из шлюзовой камеры и, включив ранцевый двигатель, совершил отчаянный кульбит. - Что-то мне вчера "фотограф" показался подозрительным. Вернулся с опозданием.
      - Влияние мертвых планет, - Александр, держась рядом с командиром, переместился к техническому отсеку. - Скажи спасибо, что у "фотографа" нет "глюка".
      - У электронщика скоро профилактика, - Бугров открыл нижний люк. - Не забудь напомнить про "фотографа". Надо заменить блок.
      Александр закрепился на броне выше люка. Магнитные присоски держали скафандр у пояса, не сковывая движений. Александр уже привычным жестом проверил положение кобуры.
      Рядом зафиксировался Бугров.
      Из отсека медленно выдвинулся анализатор, завис, пошевеливая манипуляторами, прижатыми вдоль ячеистого корпуса.
      - Красавец, - Александр проводил глазами робота, который нырнул и, набрав скорость, чиркнул яркой искрой на черном фоне обугленной планеты.
      - Глинс, хотите сегодня самостоятельно поуправлять флайтингом?
      - Рано ему еще, командир, - хихикнул Лопес. - Теперь пошел мой.
      Мимо Александра и Бугрова скользнул, сияя радужными объективами, "фотограф". Слабо закинжалили дюзы. Робот, снижаясь, отчалил от Зонда - но вдруг развернулся и понесся прямо на Лопеса, который отдыхал на броне.
      Александр выхватил бластер, но его опередил Бугров. Робот взорвался, обдав лучистыми осколками скафандры, люки, броню.
      - Жаль, электронщику ничего не осталось для проверки, - Бугров, все еще держа бластер в руке, отлепился и подплыл к Лопесу. - Готовь резервного.
      - Командир, а мне выводить флайтинг?
      - Стажер, заткнись, пожалуйста. - Лопес поднялся навстречу Бугрову, и гермошлемы их соприкоснулись.
      - Глинс, пройдите на флайтинге до буя... И не увлекаться...
      17
      После ужина, даже на заглянув в рубку, Александр ушел к себе.
      Пусть Лопес посидит в одиночестве... Если бы не Бугров, расплющило бы его "фотографом"... Вот, наконец, и "глюк" вступил в настоящее дело... Только что это меняет?.. Бугров по-прежнему молчит... Лопес, даже умаявшись, все равно начищает бластер... Почему он сам не смог разнести робота?.. И где пресловутое влияние мертвых планет?.. А на Земле ждут... А если искомый эффект проявляется только на Земле, через определенный промежуток времени?.. При любом исходе, сразу по возвращении - в музей, к "Мадонне"... Надо было захватить пару слайдов с собой да проверить экипаж... Впрочем, они бы сразу поняли, что к чему... Хорошо, что пока не догадываются...
      Александр расстегнул ремень и швырнул кобуру на койку. Разделся до пояса, добавил вентилятору мощности и встал посередине каюты. Лопасти выли, гоня холодный, упругий воздух.
      А что дала бы проверка слайдами?.. Пальнул бы Бугров или Лопес... А где первопричина?.. Разве она станет яснее хоть от сотни выстрелов?.. Но отгадка где-то совсем рядом и наверняка необыкновенно проста и поэтому не дается...
      Продрогнув, Александр выключил вентилятор, натянул теплую куртку.
      Пойти в рубку поболтать с Лопесом?.. Ему это доставит удовольствие... Расследование-болтовня...
      В дверь каюты уверенно, резко постучали.
      Интересно... Впервые за все время кто-то пожаловал в гости...Может быть, Лопесу просто надоело скучать?..
      Стук повторился.
      - Войдите, - Александр застегнул куртку, отступил к койке.
      В каюту заглянул Бугров.
      - Я не помешал?
      - Нисколько.
      - Я, так сказать, сугубо в личном порядке, - он традиционно пригладил ладонями мокрые, взъерошенные волосы. - Давно собирался поговорить с глазу на глаз.
      - Рад, честное слово, рад.
      - Ну, радости мало... Впрочем, я человек прямой, не люблю ходить вокруг да около, - Бугров, поправив кобуру, сел в кресло, вытянул ноги. Обе штанины были в темных пятнах воды. - Надеюсь на взаимность. Ваше прибытие на Зонд-десять связано с прежним штурманом?
      - Да.
      - Другого ответа не предполагал. Но зачем такая секретность? Игра в детектив? Почему вы сразу не обратились ко мне? Такую проблему трудно разгрызть в одиночку.
      Александр расстегнул куртку, положил кобуру на колени.
      - Но как я мог довериться вам? Вдруг вы потенциально уже готовы совершить такой же опрометчивый поступок или, еще хуже, шагнете дальше штурмана?
      - Поэтому вы и вцепились в "глюк"?
      - Он придает мне уверенности, - Александр расстегнул кобуру. - Впрочем, вы все равно при желании опередите меня.
      - Я был уверен, что у нас получится серьезный, обстоятельный разговор.
      - Хорошо. Для начала объясните, почему ваш бывший штурман разделал "Мадонну"? Чем она его обидела?
      - Не с той стороны заходите.
      - Тогда что или кто принудил штурмана выстрелить?
      - Мертвые планеты.
      - И вы туда же! Это Лопес обратил вас в свою веру?
      - Знаете, в чем ваша роковая ошибка? Вы все внимание сконцентрировали на экипаже Зонда. Неужели вас не насторожил случай с "фотографом"?
      - По-моему, это из другой оперы.
      - Как посмотреть. Вроде бы элементарный сбой программы, а где уверенность, что заранее не запланированный? Кто-то полагается на бластер, а кому-то сподручнее поколдовать с электроникой.
      - Намекаете на инженера Службы-три? Глупо. Он владеет бластером не хуже вас.
      - Допустим. Но "глюк" он бы использовал, захотев уничтожить картину в музее, а здесь ему захотелось угробить Зонд, да так, чтобы никто не заподозрил истинную причину.
      - Думаете, подставив мне электронщика, отведете подозрения от себя и от Лопеса? По крайней мере, наивно.
      - Хотите правду? - командир поднялся из кресла, подошел к двери, выглянул в коридор, вернулся в кресло. - Я знаю, почему штурман стрелял в музее.
      - Весь внимание, - Александр застегнул кобуру, положил под подушку.
      - Все проще пареной репы. Мы оказались психологически неподготовленными к встрече с мертвыми планетами.
      - Занятная гипотеза.
      - Человечество обживало космос, мечтая о контакте с другими цивилизациями, и вдруг вместо контакта - скопище могил. Люди позабыли, что наша история в давние времена состояла сплошь из масовых убийств и самых изощренных пыток. Канули в Лету кровавые войны, исчезло оружие, изготовленное специально для убийства человека, разорвалась связь между агрессивностью и интеллектом, а мертвые планеты нарушили иммунитет, и кое-кто почувствовал зов крови.
      - По вашей теории, "глюки" должны были ударить по людям, а не по картинам.
      - Не торопитесь... Но мысль, что бластер можно использовать и против человека, посещала вас и, думаю, неоднократно? Картины картинами, а где гарантия, что в следующий раз вы не окажетесь жертвой? Поэтому и провоцировали меня на ответное действие. Коснись я кобуры - вывод был бы готов. Зонд-десять потерял бы командира.
      - Зачем преувеличивать?
      - Но вы же наверняка обратили внимание, что разведчики не тронули ни пейзажей, ни натюрмортов.
      - Вы хотите сказать... Любопытный поворот: картина в качестве мишени?
      - Совершенно верно. Хочется попробовать бластер на человеке, но воспитание, традиции, совесть, наконец, мешают, сопротивляются... Куда как легче уничтожить изображение человека. Своеобразный тренажер.
      - Но почему на Земле?
      - В Первой линии разведчик собран, мобилизован, дисциплинирован. А в отпуске, тем более на старушке Земле, он расслабляется, и наступает расплата... Мертвые планеты навязывают жажду уничтожения, - Бугров снова покинул кресло и застыл у двери. - Вы ничего не слышали? Кажется, шаги...
      - Лопес знает о вашем визите?
      - И не догадывается. Кстати, открою маленький секрет: я попросил Базу, чтобы Лопеса заменили новичком.
      - Подозреваете?
      - Скорее, просто перестраховываюсь. А вдруг когда-то на мертвых планетах все началось с музеев? Яркий пример самоуничтожения. И не обязательно сверхоружием. Попробовали мирную энергию в других целях. Вопрос: кто дал толчок? Чуждый, агрессивный разум?
      - Фантазия у вас, командир, работает неплохо.
      - Да будь я на вашем месте, сразу бы потребовал законсервировать Первую линию, а всех разведчиков - в карантин.
      - Для такого серьезного поворота нужны факты.
      - Когда Лопес разрежет вас пополам "глюком", будет поздно. Могли бы и лучше замаскироваться под стажера. Я-то раскусил вас в один момент.
      - Почему?
      - Любой нормальный стажер не постеснялся бы поинтересоваться у командира, почему тот в нарушение всех инструкций по экономии воды ходит с вечно мокрыми волосами... Кстати, эта привычка выработалась у меня еще до мертвых планет.
      - Спасибо, что зашли.
      - Я вам уже надоел? Молчал-молчал и вдруг разговорился... Со мной всегда так. Надеюсь, наша беседа прошла не без пользы? Хотите, я отдам вам свой "глюк"?
      - Боитесь потерять контроль?
      - Нет, хочу убедиться, по-прежнему ли вы не доверяете мне или есть сдвиг?
      - Командир, мне кажется, нам надо всем экипажем попроситься на Передышку. Самое время, не так ли?
      - Ухожу, ухожу... Только не забывайте про "глюк" Лопеса. Возьмет да с испугу без всякого влияния мертвых планет оборвет ваше расследование на самом интересном месте.
      18
      Когда Бугров вышел, Александр перебрался с койки в кресло, оставив бластер на подушке. Дверь была приоткрыта. В коридоре смолкли шаги командира, удалившись в сторону рубки.
      Александр поднялся, чтобы закрыть дверь - и вдруг замер перед щелью.
      На гравипол коридора капала вода. В странном рваном ритме.
      Александр крадучись отступил от нарастающей звонкой капели, схватил кобуру, выдернул бластер.
      Дверь подалась, щель начала увеличиваться.
      - Это я, Лопес.
      - Не валяй дурака, - Александр, все еще держа бластер наизготовку, сел в кресло. - Входи.
      Штурман, в одних плавках, проскользнул боком в каюту. С его ушей, носа, усов срывались крупные, редкие капли.
      - Ты что, психа репетируешь?
      - Теперь буду ежедневно принимать душ. Ты ведь только мокрым веришь.
      - Цирк!.. Валяй по порядку.
      - Спрячь для начала "глюк" подальше.
      - Нервные все какие-то, - Александр убрал бластер, но кобуру оставил под рукой.
      - Здорово нас Бугров стравил?
      - А подслушивать нехорошо.
      - Да ты после его слов кончил бы меня в два счета. Думаю, дай заявлюсь мокрым с ног до головы. Пусть Глинс удивится и раздумает стрелять в ни в чем не повинного штурмана. Как ты мог поверить Бугрову? Он же в душевой торчит часами, боясь не устоять перед соблазном разделаться с нами, как разделался с "фотографом".
      - Да он тебе жизнь спас!
      - Сначала подстроил, а потом спас. Душу отвел на беззащитном роботе, И электронщик с ним заодно... Нам надо с тобой держаться вместе.
      - Интересно, на других Зондах такая же дружеская атмосфера? - Александр привстал, дотянулся до полотенца и бросил его Лопесу.
      - Бугров - странный человек, - Лопес закутал голову полотенцем. - Он специально натравил штурмана на музей... Перегрузил работой... Оператор мне рассказывал жуткие вещи. Штурман как проклятый мотался во флайтинге и так ухайдакивался, что про тренировки с "глюком" забывал...
      - На Зонд-десять прибывает Служба-три. На Зонд-десять прибывает Служба-три, - забубнил автомат слежения. - На Зонд-десять...
      - Электронщик пожаловал в неурочное время, - Лопес отшвырнул полотенце и выскочил в коридор.
      Александр переоделся, нацепил бластер и, когда по внутренней связи дали отбой стыковке, пошел встречать инженера.
      Наверное, зря в прошлый раз не обратил на него внимания... По крайней мере, насчет "фотографа" он все объяснит толком...
      19
      По пути к переходному отсеку Александр заглянул в рубку. Оба информатора были под нагрузкой и гнали перед пустым командирским креслом обработанные данные по мертвой планете.
      Александр подошел поближе к экранам, встал за креслом Бугрова. Правый выдавал процентные геологические серии, полученные анализатором сегодня, а левый упорно демонстрировал вчерашние снимки взбесившегося "фотографа". Оплавленные, спекшиеся в ноздреватую лепешку острова, выступающие пузырями над застывшей пустыней океана. Строго параллельные линии шрамов, разделяющие архипелаги.
      Бугров специально не выключил информаторы... Упорно наталкивает на "фотографа", подставляет электронщика... Надо торопиться, а то возьмет инженера в оборот... Интересно, почему электрощик нагрянул не вовремя?..
      Александр выскочил в коридор и, только заметив у люка застывших в ожидании командира и штурмана, погасил скорость, отдышался и встал рядом с Лопесом. Бугров демонстративно держал руку на кобуре, а штурман, расстегнув рубаху, сушил грудь скомканным полотенцем.
      Люк поднялся, но электронщик еще долго не показывался.
      Все настырно молчали. Бугров придвинулся к самому люку, а штурман засунул полотенце в карман и застегнул рубаху на среднюю пуговицу.
      - Извините, ребятушки, - электронщик, на ходу застегивая ремень, угодил локтем в живот Бугрову. - Нарушил ваш отдых. Координатор, заноза ему в нос, устроил мне взбучку за "фотографа", - электронщик, нашаривая кобуру, притиснул Глинса своим животом к переборке. - Пришлось нарушить график. Вдруг остальным тоже взбредет в башку таранить столь уютное гнездышко...
      - Что-то База стала проявлять к нам пристальную заботу, - Бугров помог инженеру вернуть кобуру на место. - Переночуешь на Зонде?
      - Рад бы, да дел невпроворот, - электронщик, обгоняя всех, устремился к рубке, но у дверей приостановился. - Перекусить бы в любом случае не мешало. Надоело в одиночку давиться.
      - Кажется, с ужина остались котлеты и пюре, - Александр вслед за инженером вошел в рубку. - И компот.
      - Я во время посещения Зондов предпочитаю кофе, - электронщик занял командирское кресло и уставился на левый экран. - Вам еще не надоели эти картинки?
      - Глинс, принесите котлеты, - Бугров выключил оба информатора. - Лопес, займитесь кофе.
      - Если идти в столовую, так всем. Хочется мне мотаться туда-сюда... К тому же котлеты несвежие.
      - Не создавайте проблем. Обойдусь бутербродами. Главное - свежий кофе.
      - Бутерброды остались вегетарианские, - Александр выдернул из тостера поднос. - Из командирского запаса.
      - Кто составит мне компанию? - электронщик устроил поднос к себе на колени.
      - Дружище, я с тобой хоть сто литров кофе выпью на брудершафт, - Лопес поставил экспресс-кофейник на информатор. - Окажи маленькую услугу.
      Электронщик, набив рот бутербродами, похлопал в ответ глазами.
      - Захвати пассажира до Базы.
      - Не рано ли вздумал смываться? - Бугров шагнул к Лопесу с пустой чашкой. - Надо будет - сам отправлю когда следует.
      - Обижаешь, командир, - Лопес налил полную чашку ароматного кофе. - Не для себя стараюсь. Разве не видишь - стажер совсем дошел? Срочно нуждается в полноценном отдыхе.
      - Что он морозит? - Александр задел коленом поднос, и бутерброды посыпались на пол, теряя шпинат. - Не понимаю...
      - Совсем нервный, осунулся, а проклятый "фотограф" вчистую доконал, Лопес поднял один бутерброд, откусил.
      - Штурман совершенно прав, - Бугров тоже взял бутерброд. - Не расстраивайтесь, Глинс, вас наверняка после восстановления расшатанного здоровья назначат оператором на новый, гораздо лучше нашего, Зонд.
      - Погодите чуток, - электронщик сполз с кресла, собрал бутерброды на поднос. - Пойду-ка в мозгах покопаюсь.
      Бугров и Лопес с двух сторон подняли электронщика на ноги. Командир поставил в центр подноса чашку, а штурман грохнул рядом экспресс-кофейником.
      - Это же шанс, Глинс! - Бугров закрыл дверь за электронщиком. Расследование получит свежий импульс. Раскрутите этого электронщика, расколите, добейтесь признания. Нас-то вы уже выпотрошили.
      - Удачно сымпровизировали. А может, разработали спектакль заранее? Когда я на флайтинге рассекал? Хороший отвлекающий маневр.
      - Глинс, извини, - Лопес проглотил кусок, обтер губы. - Но лично мне надоел стажер с пристальным взглядом. Я устал от постоянной слежки, устал контролировать каждое свое движение, чтоб меня не заподозрили!
      - Зря вы так, Лопес. Он ведь лицо сугубо подчиненное. На него возложена ответственнейшая миссия.
      - Командир Зонда-десять, - Александр наступил на шпинат возле кресла, - по прибытии на Базу мне придется информировать Координатора о ваших немотивированных оскорбительных действиях по отношению к личному представителю Генерального диспетчера.
      - Поздновато, Глинс, показываете когти. Впрочем, рапортами даже в самые высокие инстанции меня не испугаешь. Да и кто будет слушать вас, не оправдавшего возлагаемых надежд?
      - Слишком я миндальничал, - Александр тронул кобуру. - Боялся спугнуть.
      - Спокойно, Глинс, все равно духу не хватит, - Бугров сел в кресло, закинув ногу на ногу, включил информатор. - После драки кулаками не машут.
      - Уговорили, счастливо оставаться, - Александр обернулся в дверях. Провожать не обязательно. Буду искренне огорчен, узнав, что вы спросонья хлопнули друг друга...
      20
      Когда Служба-три отвалила с Зонда, электронщик захохотал. Он подпрыгивал в кресле, гремя кобурой и касаяь животом экрана информатора. Тыкая пухлым пальцем в Александра, силился что-то сказать, но не мог успокоиться.
      - Здорово они меня отфутболили, - Александр отвернулся от изнемогающего инженера.
      - Да... ты... - электронщик глубоко вздохнул, - не обижайся.
      - Сам виноват.
      - Давай лучше перекусим. Ваши бутерброды только аппетит мне раздразнили, инженер открыл холодильник, всунутый в нарушение всех правил между информатором и панелью управления.
      - Не надо было отказываться от котлет.
      - Знаю я эти котлеты. На Зонде-двенадцать угостился, а после до Базы животом маялся... Чуть со стыда перед штурманом не сгорел.
      - Каким еще... штурманом?
      - Говорю тебе, с двенадцатого. За последнюю неделю ты у меня третий пассажир.
      - Правда?
      - Экипажи рассыпаются на глазах, - электронщик с досадой захлопнул холодильник. - Что-то будет...
      - Мертвые планеты действуют на людей?
      - При чем здесь "мертвяки"? Просто все опасаются друг друга. Вот у тебя "глюк" - и у меня "глюк". Чей быстрее выстрелит? Бластерам перестали доверять. Ждут - вдруг кто сорвется, а для профилактики избавляются от особо нервных. Кто на бессоннице попался, кто на отсутствии аппетита... Еда, скажу тебе, в этом вопросе - решающий фактор. Стоит разведчику начать воротить нос от вкуснятины, как моментально попадает в неблагонадежные. Штурмана с двенадцатого турнули именно по этой причине - имел глупость вслух отказаться от клубничного пудинга. А тебя на чем подловили? На котлетах?
      - Душ каждый вечер принимал и разгуливал с мокрыми волосами.
      - Злишься на Бугрова? Зря. Командир опытный. Кремень, трудяга. Но что удивительно: такой человек - и слабину дал. Почем зря ухлопал "фотографа".
      - Не понял.
      - Куда тебе... Раньше Бугров ни за что бы не выстрелил так рано в "фотографа". Поторопился.
      - Да я сам видел. Таранил прямо Лопеса!
      - Подумаешь - сбой в программе. Даю тебе сто процентов: если бы не Бугров, "фотограф" успел бы включить аварийный режим и прошел бы тютелька в тютельку над Зондом... Прецеденты были, сколько угодно, и всегда робот проскакивал благополучно. Бугров сообразил это после Не зря на информаторе крутил снимки бедного "фотографа". Бугров пытался в них сыскать следы будущей катастрофы. Хотел убедить себя, что поступил в данной ситуации правильно.
      - Убедил?
      - Есть на них отклонение, но ерундовское. Слишком резкая смена масштаба. Но любому понятно: такие накладки не могут оказать влияния на поведение "фотографа" при выходе.
      - А я думал, Бугров специально настраивает меня против вас этими самыми снимками.
      - Ему, наверное, обидно, что в музеях не побаловался ни один электронщик. Кстати, вся разведка твердит, мол, стажера Глинса подсунули для отвода глаз. Так что продолжай в том же духе.
      - А как Координатор относится к происходящему на Зондах?
      - По-моему, единственный, кто сохраняет спокойствие. Обязательно поговори с ним.
      - Другого выхода не остается. Буду проситься на другой Зонд. Конечно, теперь все гораздо сложнее...
      - Кстати, свежий анекдот, - электронщик открыл холодильник и вытащил солидную порцию колбасы. - Инженер Службы-десять, подлетая к очередному Зонду, предупреждает, что он не "Три богатыря"... Уловил?
      - Давайте завтракать.
      21
      Прибыв на Базу, Александр подремал в каюте электронщика на его койке, а с утра пораньше, приведя себя в надлежащий вид, направился к Координатору. Инженер так и не ложился.
      В приемной заспанный дежурный поливал из стакана вьюнок, заполнивший всю стену.
      - Я Глинс, с Зонда-десять, оператор-стажер.
      Дежурный спрыгнул со стола, приткнул стакан на видеофон, поправил китель и ремень с кобурой.
      - Пожалуйста. Координатор ждет.
      Выходит, Бугров опередил... Александр, задев головой плеть вьюнка над звуконепроницаемой дверью, вошел в узкий, полутемный кабинет, завешанный старинными звездными картами.
      - Как же так получилось? - Координатор повернулся к вошедшему Александру. - Командир Зонда сообщил о вашем возмутительном, провокационном поведении.
      Александр замер посреди кабинета возле объемной модели освоенного участка Первой линии. Мертвые планеты висели перезрелыми вишнями, а Зонды кружились вокруг них, жужжа и отсвечивая броней.
      - Вы, Тюбин, раскрыли себя еще на лайнере. - Координатор вышел из-под модели. - А впрочем, разведчики народ ушлый, их на мякине не проведешь.
      Координатор был так же толст, как и электронщик Службы-три, и наверняка обладал таким же неуемным аппетитом. В кабинете вкусно пахло, а в дальнем углу подмигивал индикатором тостер.
      - По неопытности выбрал неправильную тактику. Пассивное наблюдение, выжидание... Надеялся на случай.
      - Почему ни разу не вышли на связь с Генеральным диспетчером?
      - Но о чем я мог информировать? О молчании Бугрова? О трескотне Лопеса?
      - Генеральный будет огорчен.
      - Я старался. Если бы начать снова... Не размазывать, не разнюхивать - а с ходу к делу! Внезапная атака, накал страстей!.. Глядишь - и на этом фоне проявился бы интересующий нас фактор!
      - Может, кто и пошел бы таким путем... Не удивляйтесь Кроме вас, в Первой линии ведут аналогичное расследование еще пятеро. Настоящие мастера своего дела.
      - Есть результаты? Нащупали что-нибудь?
      - Увы, пока еще на стадии отбора материала. Но все как один акцентируют внимание на отсутствии у разведчиков художественной литературы и предметов искусства. Это, конечно, наталкивает на странную мысль... Получается, разведчики в музеях мстили за скудость культуры... Да, я пустил на самотек формирование необязательных фондов, и в результате на Базе и Зондах остались лишь забавные шлягеры, мультипликационные сериалы и гигиенические пятиминутки. Теперь-то я понял, чего были все это время лишены экипажи. Стыд! Гордость человечества, люди, жертвующие собой ради прогресса, герои авангарда на поверку оказываются ничем не лучше роботов. Строгое программирование. Ничего, кроме тяжелого, монотонного, изнурительного труда, ничего, кроме голых астероидов и мертвых планет. Однообразие пустыни!
      - Но ведь длительные отпуска!.. Разведчики, как правило, стремились на Землю.
      - Я тоже думал - мол, на Земле наверстают, подзарядятся... Театры, музеи, выставки, старинная архитектура, библиотеки, на худой конец старинный цирк с клоунами, слонами, акробатами, жонглерами... Куда хочешь - вне очереди! Сейчас же выяснилось, что наши бравые разведчики в подавляющем большинстве валялись на пляжах, катались на лыжах в горах, лазили в пещеры или просто спали с женами, забившись в гостиницу, как нору, изредка посещая тир.
      - Представляю, сколько бы Земля потеряла шедевров, если бы вся армия отдыхающих кинулась по музеям! Три случайных визита - три выстрела... Но и раньше наверняка были такие заходы в музеи - а бластеры молчали. Почему только в последнее время разведчики проявили вандализм?
      - Чувство неудовлетворенности накапливалось постепенно и в определенный момент прорвалось.
      - Сколько людей всю жизнь благополучно избегали какого бы то ни было прикосновения к искусству, не выражая неудовольства обделенностью, ущербностью, неполноценностью, - и вдруг разведчики хватаются за "глюки"! Что послужило толчком? Какой задействован механизм?
      - Вы хотите облегчить мне душу? Напрасно. Если даже обнаружится отсутствие связи между кощунственными актами и спецификой Дальней разведки, мое сердце не успокоится, пока я не восстановлю в Первой линии полноценную жизнь. Но я искренне заблуждался, ориентируя людей исключительно на активную, полезную деятельность. Отдых - и тот заключался в картировании астероидов. Одно успокаивает: что я убедился в недостаточности организованных мер еще до плачевных инцидентов. Мертвые планеты угнетали экипажи. Требовались свежие способы отвлечения, короткие, но эффективные паузы.
      - Ваши мероприятия весьма популярны среди разведчиков. Лопес мне все ужи прожужжал о какой-то знаменитой Передышке.
      - Да, с Передышкой получилось удачно. Академия, конечно, отстаивала свои владения, но потом отступила, оставив Станцию в нашем распоряжении. Я их убедил, что разведчики легко справятся с обязанностями дежурных наблюдателей. Меня привлекло в Сухой ее расположение в нейтральной зоне. Собственный курорт под боком.
      - Сухая? Постойте, знакомое название... Но мы-то говорим о Передышке.
      - Не знаю почему, но еще первая партия отдыхающих окрестила Сухую Передышкой, и новое название прижилось у разведчиков. Впрочем, действительно, для них это настоящая, полноценная передышка. Двадцать суток на Станции заменили эликсир бодрости. Разведчики возвращаются в Первую линию, полные энергии. Ее как раз хватает, чтобы дотянуть до большого отпуска. Надо еще пару планет выклянчить у Академии, а то невозможно удовлетворить всех желающих.
      - Передышка - Сухая?! - Александр подошел к информатору, сел в кресло. Извините, но я, кажется, еще с Земли свалял дурака. Упустил такой очевидный факт! Разрешите напоследок взглянуть на досье провинившихся разведчиков.
      - А я думал, вы знаете документы наизусть, - Координатор подошел к информатору, заслонил пульт спиной и торопливо набрал секретный код. - Хотите в кабинете отыскать то, чего не нашли на мертвых планетах?
      - Почему не обратил внимания? Смотрите: Сухая, то бишь Передышка, только в разное время. Двадцать положенных суток на Станции...
      - Но я вам перечислю сотню мест на Первой линии и в нейтральной зоне, где могли совершенно случайно пересечься их пути. Работа, быт, даже привычки одинаковы у большинства разведчиков, особенно ветеранов. Первая линия накладыает общий отпечаток - это как "глюк" на поясе.
      - А если предположить, что влияние мертвых планет проявляется только в комплексе? К усталости, раздражительности, угнетенности добавляется сущая мелочь с Передышкой - и опасный синдром готов к действию. Тогда, по крайней мере, легко объяснить, почему разведчики, побывавшие на Передышке, отметились в музеях. Пока вы не подключили Сухую к Первой линии, влияние мертвых планет или тормозилось, или...
      - Почему вы вцепились в Передышку? Чтобы оправдать свою неудачу?
      - А вам боязно за ваше любимое детище?
      - Тюбин, хотите остаться работать в разведке? Я похлопочу. Мне нравится, с какой настырностью вы отстаиваете последний рубеж.
      - Честно говоря, разведка пришлась мне по сердцу. К тому же существуют некоторые объективные обстоятельства, при которых мое возвращение на Землю в ближайшем будущем нежелательно. Впрочем, я соглашусь на ваше предложение, но после инспекции Передышки.
      - Вы что, серьезно решили попробовать этот сомнительный вариант?
      - Не помешает для полного охвата, - Александр выключил информатор. - Все равно пятеро специалистов останутся в Первой линии. Может, им повезет больше, но свой шанс я должен использовать до конца.
      - Согласен. Вы же не успокоитесь теперь, начнете тревожить по пустякам Генерального диспетчера. Но учтите, той смене, которая сейчас на Передышке, осталось трое суток. Значит, трое суток в вашем распоряжении. А вернетесь ни с чем - поработаете для начала оператором. В принципе, Бугров остался доволен вами как специалистом.
      - Да за трое суток я переверну Передышку вверх дном!
      - Вы тут обмолвились о несвоевременности своего появления на Земле. Как бы лучше выразиться?.. Скажите откровенно: вы догадывались, почему Генеральный диспетчер остановил свой выбор на вашей кандидатуре для такого деликатного, сложного расследования?
      - Конечно, догадался. При всей неожиданности поручения сразу понял, что это напрямую связано с авторитетом деда. Вы же знаете, что Генеральный был близким другом академика Глинского.
      - В логике вам не откажешь. Да, ради памяти Глинского уважаемый Генеральный диспетчер пошел против мнения подавляющего большинства в Комиссии. И убедил их в необходимости еще одного эксперта, упирая на молодость, предприимчивость, независимость мышления. К тому же вы неплохо выполнили предварительный анализ действий штурмана. Конечно, в глубине души члены Комиссии понимали, что Генеральный диспетчер пользуется подходящей возможностью для удаления внука Глинского как можно дальше от Земли.
      - Смешно! Вы намекаете на... Общая житейская история.
      - Нахулиганили вы в Заповеднике, конечно, зря. Типичное ребячество. Вывалить уникальных червяков на умную голову ведущего сотрудника...
      - Не червяков, а гусениц.
      - Вот-вот, бедных, несчастных гусениц. Сколько вы их там раздавили со злости? Покайтесь.
      - Зато оказался на Первой линии.
      - Кстати, совсем запамятовал - тут Генеральный диспетчер попросил меня при случае передать вам посылочку от одного весьма настырного человека.
      - Хватит. Оставьте ее себе! У меня этот идиотский заповедник уже в печенке сидит!
      - Успокойтесь - это не дохлые червяки. Слайды - кажется, живопись, шедевры музея... Надо будет заказать для разведки, когда все успокоится, сотни две таких наборов.
      - Значит, свидетель упорно продолжает мое эстетическое воспитание? Надеюсь, "Мадонна" есть? Как вы думаете, если, вопреки мнению психологов, устроить на Передышке внезапную проверку разведчиков? Как раз слайды под рукой.
      - Пробуйте. Но в свои замыслы вы меня не посвящали, хорошо?
      - Хуже не будет.
      - Теперь надо замотивировать ваше внезапное появление на Передышке.
      - Проинформируйте их о случае с "фотографом". Стажер запаниковал, и, чтобы сберечь репутацию разведки, его спрятали на Передышке. Попросите, чтобы они проявили заботу и внимание, скажите, что надеетесь на их благожелательность и гостеприимство.
      - Будем надеяться, что они еще не прознали о ваших истинных намерениях.
      - В данной ситуации это не играет никакой роли. Надо сразу завладеть инициативой! Нажать покрепче!
      - Не переусердствуйте. А то не видать вам разведки, как своих ушей. Даже я буду бессилен.
      22
      Флайтинг заложил крутой вираж над матовым куполом Станции. Стремительная тень метнулась через посадочную площадку, едва угадываемую среди плоских серых барханов.
      Сделав еще пару обзорных кругов, Александр посадил флайтинг, и так удачно, что сама машина по инерции вкатилась в распахнувшийся ангар. Буксировщики, чуть высунувшись наружу, попятились обратно, подгоняемые всплесками песка, взбаламученного посадкой.
      Когда Александр вылез из флайтинга, мощный ток воздуха уже сдул песок в боковые вентиляторные решетки. Но в лифте он обнаружил мелкие песчинки на кобуре, пухлой сумке, а также ощутил присутствие в карманах и даже за глухим воротником.
      Только бы в слайды не попал песок. Для начала помыться, переодеться, а дальше - смотря по обстоятельствам: приступить к операции "Мадонна" или малость выждать... Сорвался с Базы, как оглашенный... Надо было спокойно план составить, проектор захватить... Вдруг на Станции не окажется проектора?..
      В пустом коридоре стояла тишина. Лишь где-то за углом трудились вентиляторы да пощелкивала у стены бегущая дорожка.
      Не встречают, попрятались... Наверное, дают освоиться... Кстати, Координатор забыл познакомить с инструкцией Станции... Ничего, разберемся...
      Александр прошел метра три параллельно дорожке и шагнул на скоростную ленту. Сумка потянула его вбок, но он, поймав равновесие, попытался разглядеть на стене хоть какой-нибудь указатель. А дорожка, миновав затемненную арку, вынесла его к оранжерее.
      Какая разница, откуда начинать маршрут?..
      Александр перепрыгнул с ленты на ровную, подстриженную траву, промахнул мимо пышного розового куста и замер перед узкой полосой багровых тюльпанов. За тюльпанами журчал ручей в прозрачном желобе.
      Через легкий мостик Александр перешел на ту сторону, где зрели тяжелые помидоры, а с арматуры свисали однокалиберные огурцы.
      В дальнем углу высились пальмы, а одна, с низкими, пышными, развесистыми листьями обособленно торчала у поперечной стены.
      За оранжереей Александр снова наткнулся на бегущую дорожку и, проскочив короткий узкий коридор, наконец-то увидел долгожданный указатель. Жилой отсек оказался сразу за поворотом.
      На первой двери белел приклеенный лист бумаги. От руки большими печатными буквами через весь лист было выведено: "А.Глинс. Оператор-стажер. Зонд-десять".
      Спасибо, позаботились...
      Александр сорвал лист и под ним обнаружил табличку "Связь".
      Прежде чем войти в комнату, старательно обстучал остальные двери жилого отсека.
      Ни ответа, ни привета... Они что, действительно хотят, чтобы я их искал?..
      Аккуратно застеленная койка стояла посреди комнаты. Александр сдвинул ее к стене. На полу были отчетливо видны следы от треног видеофонов.
      Могли бы и оставить один... Интересно, почему освободили именно эту комнату?.. Вероятно, никто из них не пожелал иметь его в качестве соседа.
      Александр разделся, достал из сумки полотенце, упакованные свежую рубаху и шорты, поверх свертка перекинул ремень с кобурой и пошел искать душ.
      В конце жилого отсека мелькнули ступени эскалатора.
      Через минуту Александр очутился в спортивном зале. Положив вещи на коня, включил спарринг-боксер и, не надевая перчаток, изобразил стойку. Первым же пристрелочным аперкотом, едва задев челюсть, спарринг заставил Александра откинуться на маты.
      Хватит, издевайся над другими...
      Александр качнулся на брусьях и кольцах, подтянулся на перекладине, прошелся по бревну и с размаху плюхнулся в бассейн.
      Замечательно!.. Станцию отгрохали на славу... Библиотека наверняка должна быть... В Академии обожают старинные интерьеры, допотопные книги, устаревшие массивные кассеты... Водичка в самый раз... Если на Станции есть проектор, то он должен быть в библиотеке...
      Обсыхая, Александр опять побаловался на снарядах. Натянув шорты и рубаху, застегнув ремень, спустился на боковом эскалаторе в столовую.
      Что-то слишком чисто... Предпочитают уединяться в комнатах?..
      Не задерживаясь в столовой, он перешел через холл с информаторами на пост наблюдения.
      У свободной стены кучно стояли видеофоны, перетащенные сюда из комнаты связи. Напротив - пульт и громоздкие анализаторные блоки. Выше - обзорные экраны. Александр мутно отражался в них.
      После библиотеки надо непременно познакомиться с пустыней... Разведчики могли отправиться на прогулку... Надо заглянуть в шлюзовую камеру, посмотреть, на месте ли скафандры...
      Александр вышел через другую дверь и, воспользовавшись бегущей дорожкой, снова прибыл в оранжерею.
      Что за фокусы?.. Где библиотека?.. Без проектора все полетит к чертям... Надо провести осмотр гораздо тщательнее... Разведчики, наверное, специально затаились в библиотеке.
      Александр съел помидор, сорвал на добавку огурец. Приблизившись к пальмам, заметил в поперечной стене замаскированную дверь. Одинокая разлапистая пальма росла из контейнера, оборудованного роликами, и кто-то переместив ее от общей группы, весьма ловко загородил дверь
      Игрушечки...
      Под нажимом контейнер отъехал в сторону. Дверь свободно поддалась - наплыл затхлый книжный запах Автоматически включился верхний свет. Плафоны медленно, неторопливо загорались.
      Александр настороженно прошел до середины, остановился возле пустого стола с придвинутыми креслами, резко повернулся на каблуках и между стеллажами и дверью обнаружил закрытый прозрачным футляром проектор.
      Теперь надо найти место для операции "Мадонна"... Судя по всему, Академия не предусмотрела на Станции тир, а Координатор пошел у них на поводу... А с другой стороны, зачем на Передышке устраивать специальный тир, когда вокруг пустыня... Хоть застреляйся... Вопрос в том, рискнут ли разведчики нарушить экологическую инструкцию...
      Александр дожевал огурец, снял футляр, подсоединил проектор к сети, опробовал дистанционное управление. Сразу погас верхний свет, и крепкий луч ударил в свободную, чуть вогнутую стену.
      Кажется, повезло, вполне можно использовать для проверки библиотеку... Стена примыкает к внешнему куполу... При выстреле сработает аварийная герметизация оболочки... А можно предотвратить выстрел, успев выключить проектор... В любом случае здесь самое подходящее место... Срочно принести слайды и попробовать ловушку?.. Нет, пока разведчики не обнаружены, затевать что-либо не стоит...
      Закрыв проектор и вернув пальму к двери, Александр кратчайшим путем добрался до поста наблюдения и, устроившись в кресле, поочередно включил все обзорные экраны.
      Для стрельбы им нет смысла забираться слишком далеко, но и возле Станции опасно оставлять следы... Если они действительно в пустыне...
      Экраны были заполнены серой бугристой пустыней, испещренной черными беспорядочными штрихами. Александр придвинулся к пульту и задал центральному экрану режим приближения.
      Из глубины медленно накатывал вздыбленный бархан, и на его крутом склоне и гребне россыпью торчали друзы черных кристаллов, похожие то ли на отшлифованные кактусы, то ли на обелиски древних могил.
      Александр переключился на левый экран и моментально различил в однообразных недрах пустыни характерную бластерную вспышку. Поймал азимут, настроил приближение и стал ждать.
      Длинный, пологий бархан, усеянный черными кристаллами, пересекали трое в легких скафандрах.
      Бластерная вспышка повторилась. Теперь можно было различить "глюк" в руке переднего. Второй тоже выстрелил. Один из дальних кристаллов исчез, оставив мутный радужный нимб.
      Хорошие выбрали мишени... Правда, мало интереса бить по неподвижным...
      Замыкающий вдруг отпрыгнул в сторону, резко повернулся и метко срезал не меньше пяти кристаллов.
      Александр включил внешнюю связь.
      - Привет, стажер Глинс прибыл на Передышку!
      - Кончай глазеть, это тебе не кино.
      - Наберись терпения, скоро увидимся.
      - Когда вернетесь, добро пожаловать ко мне в гости, - Александр, не дожидаясь ответа, выключил связь, но экраны оставил.
      Разведчики дружно вскинули "глюки". На центральном экране застыл черный одинокий кристалл. Его поверхность гладко лучилась. Кое-где вспыхивали приставшие к граням песчинки.
      23
      Возвращаясь в библиотеку, Александр зашел за слайдами.
      Если "Мадонна" окажется в коробке, значит, будет удача... А вдруг свидетель остановил выбор на своих любимых голландских натюрмортах?.. При такой шикарной оранжерее они могут не прореагировать на "Завтрак с омаром"...
      Он привычно сдвинул пальму, вошел в библиотеку и зарядил в проектор все слайды, отошел с дистанционным управлением к столу. Потушив свет, хотел нажать на соседнюю кнопку, но палец застыл в нерешительности...
      Как же это не додумался?.. Себя-то забыл проверить... Может, дополнительный фактор уже работает...
      Александр повернулся спиной к стене, включил проектор и, не оглядываясь, вышел в оранжереню. Расстегнув кобуру, вынул "глюк", поставил на минимальный разряд и, поднырнув под жесткое опахало пальмы, рванул дверь.
      Мужчина в пышном кружевном жабо, сжав холеными пальцами замшевые перчатки, задумчиво смотрел поверх Александра. Не сводя глаз с мужчины, Александр сел в кресло, положил бластер на стол, взял дистанционное управление.
      Надо еще раз попробовать... с "Мадонной"...
      Отыскав нужный слайд, долго смотрел в лицо непонимающего, встревоженного младенца. Потом минут десять держал "Завтрак с омаром".
      Первая линия отработана... Действие мертвых планет не проявилось... Осталась надежда с Передышкой... Самое интересное будет, если дополнительный решающий фактор обнаружится на Земле... Нет, Передышка должна себя показать...
      Вернув "Мадонну", Александр отрегулировал проектор, чтобы изображение отчетливо смотрелось прямо от дверей.
      Только бы выстрелили... Ну хотя бы один попытался...
      24
      Александр сидел на койке, ждал. Прошло полчаса, как в коридоре отзвучали шаги разведчиков, хлопнули двери жилых комнат, и Станция снова погрузилась в настороженную дремоту. Неясные смутные шорохи, сдавленные тихие скрипы, почти неуловимые звуки.
      Хватит испытывать терпение... Не идут в гости - не надо... Сам двинусь.
      Александр вышел в коридор, заглянул в ближайшую комнату - никого, в следующей - на койке сброшенная одежда.
      Александр стремительно миновал коридор и на первой ступеньке эскалатора выдернул наполовину "глюк", но тут же засунул обратно, застегнул кобуру.
      Чего распсиховался?.. Люди, наверное, пошли в бассейн...
      Ступив на маты, Александр замер.
      Разведчики стояли кружком возле спарринга. У каждого через плечо было перекинуто полотенце, а на потертых ремнях - инкрустированные песчинками кобуры.
      - Разрешите присоединиться?
      - Валяй!
      - Извини нас, вот обсуждали, какой сюрприз приготовить тебе. Идти в гости с пустыми руками как-то неловко. Ты не рассердился, когда ребята нагрубили тебе?
      - Немного, - Александр подошел к спаррингу.
      - Ну да ладно... Давай знакомиться. Можно на "ты". У нас здесь вполне свойская обстановка.
      - Алек Глинс, оператор-стажер Зонда-десять.
      - Командир Зонда-шесть Марк Бржичка.
      - Ох, и скукота в нашей тихой обители! Генрих Шпанк, инженер-электронщик Службы-семь, женат, трое детей, две любовницы на Марсе.
      - Валдис Тоомант. Штурман резерва. Пойдешь, Глинс, завтра с нами в пустыню? Я сегодня подобрал кристаллик... Еще бы штук двадцать...
      - Не хотелось бы нарушать инструкцию по применению бластеров.
      - Не ты первый, не ты последний, - Шпанк внезапно включил спарринг.
      - Эти гении из Академии забыли соорудить на Станции тир, - Тоомант, получив скользящий удар в корпус, попятился. - И хорошо, что забыли...
      - Давайте через полчаса встретимся в библиотеке и кое-что обсудим.
      - Ты, оказывается, шустрый парень, - Шпанк достал правым боковым спарринга и удачно отпрыгнул. - Зря, видать, я с пальмой надрывался. Знал, чо ты пойдешь нас искать, и пошутил - да промахнулся.
      - Придем обязательно, - Бржичка намотал полотенце на кулак. - Только искупаемся.
      - Буду ждать в библиотеке. Всех вместе.
      - А предстоящая душевная беседа не повредит твоему здоровью? - Шпанк в ближнем бою провел серию. - На! На! На!
      - Координатор посоветовал с тобой не спорить, - Тоомант ласково погладил свою кобуру. - Ничего, стажер, кристаллы приведут тебя в чувство.
      - У меня... на днях был се-анс... с женой, - Шпанк выключил спарринг и обернулся к Александру. - Надоела с расспросами... Когда прилетишь в отпуск, когда свозишь детей на Землю... Мычал в ответ. А как, скажите объяснить супруге, что скоро всех разведчиков из Первой линии будут в цивилизованные места доставлять в клетках и показывать вместо хищников?
      - Может, чем сидеть в библиотеке, лучше погуляем по пустыне? Руки чешутся...
      - Валдис, ты первый кандидат для комфортабельной клетки. - Шпанк догнал уходящих Тооманта и Бржичку, обернулся: - Глинс, не хотите проверить у штурмана пульс или взять анализ мочи у командира?
      - Нет необходимости.
      - Тогда до встречи под пальмой!
      25
      Александр опробовал дистанционное управление. Отступать теперь некуда... Наверное, лучше было бы проверить каждого отдельно в оптимальной точке... Впрочем, для слайда такие сложности не обязательны... С кого начать?.. Шпанк, кажется, обо всем догадался еще до встречи... Бржичка тоже не дурак... Валдис Тоомант?.. Шпанк совершенно прав - первый кандидат... К тому же штурман резерва - хорошее предзнаменование...
      Александр, притаившись в засаде, едва дотрагивался пальцами до кнопок дистанционного управления.
      Послышались шаги, смех, говор.
      Первым вошел Бржичка - командир Зонда-шесть - и сразу отступил в сторону, пропуская насвистывающего Шпанка. Последним, громко дыша и скаля зубы, протолкнулся в дверь Валдис Тоомант.
      Свет погас, и на стене во всей прелести, загадочности возникла "Мадонна".
      Шпанк перестал свистеть, а Тоомант продолжал громко дышать. Кто-то чихнул.
      И вдруг все перекрыл треск рвущегося на волю бластера.
      Вспыхнул свет - "Мадонна" успела исчезнуть до выстрела.
      "Глюк" нетерпеливо подрагивал в напряженной руке Бржички. Командир растерянно смотрел на пустую стену через прицел, и его палец был готов в любую секунду нажать спусковой крючок.
      - Теперь ситуация ясна! - Александр поднялся из кресла и шагнул к Бржичке.
      Его "глюк" все еще был нацелен на стену.
      - Марк, я не думал, что ты любишь розыгрыши! - электронщик тоже приблизился к командиру, но с другой стороны. - Глинс, не принимайте всерьез.
      - Что это было? - Бржичка наконец опустил бластер. - Наваждение какое-то...
      - "Мадонна" - шедевр позднего Возрождения.
      - При чем здесь "Мадонна"? - Бржичка засунул бластер в кобуру. - Самое странное, что я уже испытывал точно такое же ощущение, и совсем недавно.
      - Я попытаюсь объяснить, в чем дело, - Александр на шаг отступил от командира. - Быстрая реакция на слайд показывает, что длительное время вы находились под воздействием неизвестного пока фактора, провоцирующего стрельбу по произведениям живописи.
      - Давай проверим, - Брижчка вытащил бластер и отдал Александру. - Если предположение верно, то моя рука и к пустой кобуре рванется.
      - Разумно, - Александр отнес "глюк" командира на стол. - Опять на "Мадонне"?
      - Марк, соглашайся, очень хочется разглядеть провокатора. Понимаешь, чихнул не вовремя, да еще Тоомант сопел прямо в ухо...
      - Лучше погуляем, хватит экспериментировать. За кристаллы никто не спросит.
      Вернувшись к креслу, Александр включил проектор.
      Через мгновение после появления "Мадонны" библиотеку пронзил выстрел.
      Александр поздно вернул свет.
      В дырявый купол с яростным воем устремился воздух, увлекая за собой клубы книжной пыли. По внутренней связи пропищала сирена. С оглушительным щелчком сработала аварийная защита - и вот уже на месте воронки ровная матовая поверхность, как будто и не было никакого выстрела.
      - Потрясающая женщина, - Шпанк торопливо отдал "глюк" Александру. - Теперь понимаю Марка... Кстати, Валдис, будь послушным мальчиком и отдай дяденьке свою любимую игрушку. А то дяденька рассердится и сообщит куда следует.
      Пыль медленно оседала на стеллажи, проектор, стол, кресла.
      Шпанк оглушительно чихнул и уткнулся в носовой платок.
      - А я-то при чем? Сами виноваты, - Тоомант обеими руками зажал кобуру. Просите не просите - не отдам!
      - Могу еще раз продемонстрировать "Мадонну", - Александр положил бластер Шпанка рядом с "глюком" Бржички.
      - Валдис, почему ты игнорировал предложенную нам картинку? - Бржичка подошел к Тооманту. - Не понравилась?
      - Он же ни о чем другом и думать не хочет, как о кристаллах, - Шпанк затолкал платок в пустую кобуру. - Ему не мадонну надо показать, а кристалл.
      - Валдис, оставь свой "глюк" в библиотеке. Мы сейчас перейдем в пункт наблюдения, обсудим детали - глядишь, и поможем Глинсу.
      - Надолго? - Тоомант расстегнул кобуру.
      - Это же просто формальность, Валдис. Глинсу при расследовании обстоятельств нужна уверенность, понимаешь? - Бржичка разжал пальцы Тооманта и отнес бластер на стол.
      - В принципе я, конечно, не настаиваю на немедленном выяснении. Факт установлен. Но думаю, если вместе попытаемся разобраться в причине, то получим большой плюс... К тому же свежий след. Жалко упускать такую возможность.
      - Теперь, Глинс, прославишься, - Шпанк открыл дверь. - А вот что будет с нами - неизвестно.
      - Не бойся, о нас тоже все узнают, - Бржичка подтолкнул к выходу Тооманта.
      Выходя из библиотеки последним, Александр оглянулся на стол. Осиротевшие "глюки", припорошенные тонкой пылью, лежали тихо и спокойно.
      26
      - Глинс, ты когда затевал проверку, был уверен, что кто-то из нас не выдержит? - Бржичка занял место у пульта, между Александром и сникшим Тоомантом. - Или действовал вслепую?
      - Надеялся почему-то на штурмана.
      - Хватит ко мне цепляться! Не нравится, что я не клюнул, да?.. Но Валдис Тоомант не дурак, отвернулся к двери на всякий случай... Вот у Шпанка ума на это не хватило.
      - Да если бы я у спарринга не намекнул, ты бы первый влип! - электронщик прислонился к стене, втиснувшись между видеофонами.
      - Давайте разматывать клубок спокойно, постепенно... Проследим каждый шаг на Передышке. Напрягите память, вспомните...
      - Глинс, можешь не пыжиться. Бржичка еще в библиотеке подсказал ответ, а Тоомант - живая иллюстрация типичной жертвы Передышки. Что больше всего поразило командира? Похожесть возникшего ощущения. Он интуитивно связал попытку выстрелить в "Мадонну" с прогулкой по пустыне.
      - Правильно, Генрих, - черные кристаллы!
      - Гипотеза интересная, но вам не кажется подозрительной ее простота? Кристаллы всегда маячили у вас перед глазами и, естественно, сразу возникла иллюзия их воздействия.
      - Нет, Глинс, Шпанк угадал. Когда стреляешь по кристаллу, испытываешь желание обязательно повторить выстрел. Вот и в библиотеке я почувствовал точно такое же непреодолимое желание.
      - Но при чем здесь "Мадонна"?
      - А в этом сам разбирайся, - электронщик гулко хлопнул по пустой кобуре. Тебя за этим и прислали.
      - У вас есть записи выходов в пустыню? - Александр повернулся к Бржичке. Не мешало бы взглянуть
      - К сожалению... Мы сами себе не враги. Оставлять такие свидетельства... Вдруг на Базе узнают?
      - А вы уверены, что ваши предшественники тоже стреляли по кристаллам?
      - Еще бы! - Тоомант ухватил Александра за плечо и развернул к себе. - Они же разумные, кристаллы! Чем больше мы хлещем их из "глюков", тем больше их становится. По любому заселенному бархану видно, как поработали разведчики до нас. Прекрасный способ размножения.
      - Не сердись, командир, - Шпанк подошел к креслам. - Я сделал одну кассету. Она у меня в комнате спрятана.
      - Тащи живее! Пусть Глинс убедится в правоте наших слов. А Валдис преувеличивает насчет кристаллов. Может, их микроскопические осколки, попав в песок, действительно интенсивно кристаллизуются. Но при чем здесь разум? Обычная молекулярная решетка. Химический состав идентичен песку.
      - Тогда я прав, сомневаясь в воздействии кристаллов на человека. Почему они заставляют людей покушаться на произведения живописи? Какой в этом смысл?
      - Не торопись с выводами. Может, они чисто случайно воздействуют на подсознание, обостряют до невыносимости восприятие прекрасного? И вот мы, натренировавшись на кристаллах, видим перед собой мадонну. С каждым новым выстрелом по кристаллу ощущение усиливается, а получив от картины похожий робкий толчок, хочется довести его до максимума. Возник устойчивый рефлекс. Наслаждение прекрасным напрямую связалось с выстрелом.
      - Марк, здорово он нам голову задурил. Он сейчас прикидывает варианты. Вдруг в пустыне мне, тебе, Марк, или Шпанку подвернется кристалл, который заставит нас выстрелить в женщину, в ребенка, в друга!
      - Шпанк, давай запись на центральный экран. Бржичка, прокомментируйте, пожалуйста.
      - Рядовой выход, один из первых группой... Сначала Тоомант наведался в пустыню, а потом соблазнил нас. Обрати внимание, Глинс, мы еще не азартны. Штурман показывает пример... Какой великолепный кристалл уничтожен им! Генрих, тебе не кажется подозрительным такой нимб?
      - Хочешь взглянуть на кристалл в замедленном темпе?
      - Повтори выстрел Валдиса. Внимание на экран... Смотрите, какой странный световой узор. Высокочастотная пульсация, интенсивно насыщенные вспышки!
      - Допустим.
      - Глинс, я думаю, кристаллы - это своеобразное оружие исчезнувшей цивилизации.
      - Не пугай, Генрих.
      - Да, мины психологического действия, оставленные для мести. Просто нам повезло, что они сделаны с расчетом не на наш мозг. Поэтому мы уничтожаем шедевры, а не себе подобных. Представляю, в какую мясорубку превратилась бы наша разведка. Пылающие Зонды, пикирующие Службы, взорванные Базы! Не здесь ли разгадка мертвых планет?
      - Правильно, Генрих! Кристаллы явно настроены не по нам. Их действие мы поддерживали упорной, регулярной стрельбой. В отсутствие кристаллов их эффект ослабевает и может проявиться лишь случайно, например, в музее.
      - Вы хотите сказать, что разведчиков вынудили к стрельбе сами гениальные картины? И в первую очередь были обречены лучшие произведения? Теперь понятны и редкость выстрелов, и выбор штурманом оптимальной точки. Если бы свидетель не ткнул его носом, ничего бы не случилось.
      - Ненавижу! Всех ненавижу! - Тоомант вскочил, стараясь дотянуться до экрана, по которому плыл замедленный колдовской нимб, но рухнул на пол.
      - Побереги нервы, они тебе еще пригодятся в диагностике на Базе, - Шпанк помог Тооманту подняться и сесть в кресло. - Вспомнилась одна древняя притча... Марк, не куксись, она короткая, да и Глинсу будет весьма полезно послушать... Однажды умирающий в пути скиталец набрел совершенно случайно на оплетенную бутыль. С хрипом пал на колени, выдернул зубами пробку, заглянул в толстое горлышко. Воды было на один глоток. Воспрянув, человек наклонил бутыль, подставил распухшие губы. Опьяненный живительной порцией, он упал на горячий песок, а когда припекло и сверху, и снизу, в отчаянии вскочил и снова - к бутыли. В ней булькнул очередной глоток. Так путник раз за разом утолил жажду да еще напился впрок и даже вымыл руки и лицо. Но не сидеть же всю жизнь в пустыне! Тем более что появился реальный шанс выжить. Человек решил взять бутыль с собой, но та была слишком тяжела. Он попробовал вкатить ее на бархан, но только выбился из сил. Тогда, подкрепившись напоследок парой глотков, скиталец поднял с раскаленного песка увесистый кирпич и разбил бутыль...
      - Трепло! Откуда в пустыне кирпич?! - Тоомант снова рванулся к экрану. Смотри, здесь лишь кристаллы!
      На экране тягуче плыла серая, бескрайняя пустыня. Между черными кристаллами был виден четкий след ушедшего человека.
      - Глинс, знаешь, почему Валдис так взвинчен, а Шпанк мелет ерунду? Не привыкли ребята к пустым кобурам, да и положение какое-то двусмысленное. У тебя одного "глюк". Давай договоримся: или ты относишь свой бластер в библиотеку, или возвращаешь наши.
      - А вы поручитесь за Тооманта? У него будет достаточно времени, чтобы убежать в пустыню.
      - Я от него не отойду ни на шаг.
      - Марк, что ты перед ним стелешься? Стажер элементарно трусит.
      - Зачем лишние слова? Пойдем все в библиотеку, в спокойной обстановке уточним детали, еще раз проработаем версию с кристаллами. Генеральному диспетчеру не понравится поверхностное сообщение.
      - Дарю тебе, стажер, кассету с записью и приоритет открытия волшебного действия кристаллов, - Шпанк выключил экран. - Везучий ты.
      27
      Глинс с кассетой под мышкой вышагивал первый. За ним, нетерпеливо похлопывая ладонями, - Тоомант в сопровождении Бржички.
      Электронщик догнал группу только перед бегущей дорожкой. Сел на корточки, засвистел.
      Бржичка, прижимаясь к Тооманту, шептал что-то на ухо.
      В оранжерее Шпанк снова приотстал.
      Перейдя мостик, Александр оглянулся и замер. Тоомант налетел на него с разгону, вышиб кассету.
      Разлапистая пальма была снова придвинута к самым дверям.
      Шпанк стоял на мостике, отбивая ногтями дробь по пустой кобуре. Бржичка, обогнув Александра, поднял кассету.
      - Не надоело шутить? - Александр выдернул кассету из рук Бржички.
      - Проявляй выдержку, стажер, - Шпанк протиснулся между Александром и командиром, опережая их, катнул пальму в сторону.
      Александр оттеснил электронщика от двери и вошел в библиотеку. Стол был пуст. Бластеры исчезли. Остались лишь три четких силуэта на пыльном фоне. Александр боком двинулся вдоль стены к проектору, положил кассету на футляр, дождался, когда все войдут, и стремительно выдернул из кобуры верный "глюк".
      - К стене! Срежу! Быстрей!
      - Ты что, спятил?
      - Обвели меня вокруг пальца. Неплохо придумано - послать Шпанка за кассетой. Заморочили голову кристаллами... Где "глюки", Шпанк?
      - Сам ищи, помогать не собираюсь.
      - Не шевелиться! Два шага, и я за себя не отвечаю!
      - Генрих, зачем ты это сделал?
      - Захотелось позлить стажера. Но самое печальное, Марк, что ни тебе, ни мне, ни Валдису больше не работать в разведке. Нам не простят стрельбы в пустыне...
      - Раньше надо было думать, Шпанк.
      - Чирикай на здоровье.
      - Последний раз спрашиваю: где "глюки"?
      - Разнес по комнатам, положил каждому под подушку.
      - Почему мне не отдал сразу? Глядишь, успел бы поохотиться на кристаллы...
      - Молчите, Тоомант. Шпанк, я не верю ни единому вашему слову.
      - Бдительный... А бластером зря нас стращаешь. Мы же тебя ни капли не боимся. Предложил бы лучше вариант, приемлемый для всех. Я разведчик, пойми, не смогу жить без Первой линии, без Зондов, анализаторов и "фотографов". Дай нам шанс выкарабкаться без потерь...
      - Как вы конкретно представляете механику такого компромисса?
      - Выждать, не торопиться с обобщением. А накануне отбытия дать информацию. Мол, так и так, у стажера Глинса возникло подозрение на черные кристаллы. Глинсу лавры, а нам - возможность продолжать работу...
      - Где "глюки"?
      - Чистеньким хочешь остаться... Не надо было бластер вынимать. Мы молчать не будем, скажем, что и ты палил в кристаллы. Тогда почувствуешь себя в нашей шкуре.
      - Генрих, перестань дразнить Глинса и верни ему, пока не поздно, бластеры.
      - На стеллаже они, за книгами, третья полка снизу... Глинс, выходи в пустыню - не пожалеешь...
      Не опуская бластер, Александр допятился до стеллажа, сунул свободную руку за плотный ряд солидных томов, нащупал гладкий ствол, а рядом шершавую рукоятку.
      - Шпанк, я, в сущности, согласен на ваше предложение, - Александр достал первый бластер, положил на книги. - Но с поправками.
      - Не понял.
      - Одного подозрения мало. Даже теоретического обоснования недостаточно. Всех убедит только запись. Можно сделать новую, например, с участием Тооманта. Он по собственной инициативе прогулялся в пустыню, мы его зафиксировали, а потом случайно проверили "Мадонной". Вы и Бржичка будете вне подозрения.
      - Я согласен! - Тоомант шагнул к Александру. - Последний раз отведу душу, а там пусть списывают...
      - Не надо усложнять, Глинс. Шпанк вскоре убедится, что в разведке нам делать больше нечего. "Глюки" сдадим, а какие мы без бластеров разведчики? К тому же еще неизвестно, как долго мы будем находиться под влиянием кристаллов и не примет ли это влияние со временем другую, может быть, более опасную форму...
      - Бржичка, сделайте предварительный доклад на Базу, а вы, Шпанк, прекратите юродствовать и приготовьтесь к записи. Лишний материал не помешает. Буду менять режим выстрелов, используйте максимальное увеличение нимбов.
      - Глинс, к чему эта бравада? Нельзя, поддаваясь порыву, ставить на карту свое будущее.
      - Бржичка, вы мне чрезвычайно симпатичны, да и Шпанк, несмотря на его вредность, и Тоомант... А главное, я не верю гипотезе насчет кристаллов. Пойду хватану дозу. Можете получить "глюки".
      - Я пойду с тобой!
      - Нет, Валдис, в следующий раз. И будь поаккуратней с "глюком", - раздав бластеры, Александр вышел из библиотеки.
      - Я провожу, - Тоомант, застегивая кобуру, догнал Глинса на мостике. Отец мой говорил, что самое трудное в жизни - это выбрать между истиной и справедливостью.
      28
      Серый песок, сорвавшись с ближнего бархана, зашуршал по гермошлему. Александр повернулся к матовому куполу Станции, постоял, а затем, вырвав бластер, пошел навстречу черным кристаллам. Миновал одну друзу, чуть задержался у другой, перевалил через гребень. Бластер смотрел в серый песок.
      - Смелее, Глинс, включаю запись, - услышал он.
      - Возвращайтесь. С Базы выслали экстренную группу. Сам Координатор прибудет.
      - Шпанк, до появления Координатора задвиньте пальму в угол, - Александр вскинул бластер и прицелился в крупный одиночный кристалл. - Тоомант вернулся из шлюзовой камеры?
      - Да, он здесь, с нами. Не забывайте менять режим выстрелов.
      - Хорошо, - Александр разнес кристалл. - Выключаю связь
      Он уходил вглубь пустыни, все чаще вскидывая "глюк". Под ногами послушно оседал серый песок, а черные кристаллы обступали все теснее, и в полированных гранях тонули ненасытные вспышки бластера.