Глава 11

Сколько простоял он, любуясь соблазнительными формами девушки, лежащей на его постели, Доминик не помнил. Он только знал, что уже через несколько мгновений его тело ответило на ее близость. Желание, жгучее и требовательное, пронзило его. Картины обладания ею проносились в голове. Вот он целует соблазнительные губы. Освобождает от одежды ее грудь. Сила ответа его тела на представшее перед ним напомнила ему, как много недель он не имел дело с женщинами.

И вдруг ему все стало ясно. Он засмеялся. Ну, конечно, это Ройс о нем позаботился. Вот почему он придумал причину, чтобы отправить его в комнату, где был приготовлен такой подарок! И когда Доминик снова посмотрел на соблазнительные формы едва прикрытого старомодным плащом девичьего тела, его охватило страстное желание.

Улыбаясь, он растерянно опустился на стул, предвкушая ожидающее его блаженство. Он снял сапоги, потом сюртук, белоснежный галстук, вышитый жилет и, уже не в силах раздеваться дальше, подошел к кровати, не переставая удивляться, где это Ройс отыскал такую красотку. Впрочем, неважно. Она здесь, и он ее хочет. Неслышно опустившись рядом со спящей, он вдохнул аромат ее волос и коснулся плеча. Она пахла солнцем и лавандой, и Доминик удивился, как естественные запахи усиливают желание. Ему не терпелось открыть прелести ее тела, сердце его билось в бешеном ритме. Девушка не ответила на его прикосновения, и Доминик языком коснулся мочки ее уха, прошептав:

— Проснись, спящая, красавица.

До сознания Мелиссы дошли эти слова и, стараясь преодолеть сладкий сон, девушка неохотно начала возвращаться к реальности. Ей снился Доминик, целующий ее, и, когда она открыла глаза и увидела его лицо над собой, ей показалось, что она еще спит. Ее золотисто-карие глаза, сонные и соблазнительно томные, приоткрылись, и улыбка пробежала по лицу.

— Ты здесь, — хрипловато выдохнула она, еще не проснувшись.

Доминик был очарован. Спящая, она хороша, а проснувшись… В его серых повлажневших глазах отражалась ее фигура, спутанные локоны, шелковистые ресницы и слегка раскосые топазовые глаза. Без сомнения, она самая очаровательная девушка из всех, которых ему довелось встретить. Его взгляд невольно задержался на мягком изгибе ее рта, и ему показалось, что он где-то видел ее или даже был с ней знаком. Пожалев, что выпил столько бренди, он нахмурился. Нет, он нигде не встречал ее раньше. Увидев, что Доминик сосредоточенно что-то пытается понять, Мелисса слегка откинула волосы, волной прикрывавшие ее лоб.

— Что-то не так? — спросила она. Сон по-прежнему не отпускал ее.

Доминик покачал головой.

— Нет, — сказал он и потянулся к ней губами. Когда его жадные губы впились в ее, пламя желания охватило тело Мелиссы, против воли ее руки обвились вокруг шеи, притягивая к себе. Его поцелуй стал еще жарче, и девушка не думала сопротивляться, когда языком он раздвинул ее губы…

Стон страсти вырвался из груди Доминика, когда он наконец оторвался от нее и принялся осыпать лицо и шею горячими поцелуями.

— Боже мой! Ты колдунья. Ты сводишь меня с ума!

Чувствуя себя странно. Мелисса сонно погладила его темные волосы, обнаружив, что это не менее приятно, чем его прикосновения. Ей не хотелось просыпаться — ведь тогда это блаженное состояние исчезнет. Его горячие губы вновь приникли к ее рту, и Мелисса отдалась во власть сладкого томления и наслаждения, разлившихся по ее телу.

Даже когда рука Доминика, сорвав с девушки плащ, которым она была укрыта, начала расстегивать ее платье, обнажая грудь, она не в силах была поверить, что это не сон. Да, это был сон-мечта, и она будет делать все, что хочет, без всякого стыда. И ее проворные пальцы расстегнули его белую рубашку, гладили обнаженное тело. Как прекрасно, когда сердце сладостно бьется, когда ее руки касаются его мускулистой груди. Мелисса притронулась к затвердевшему соску Доминика, окруженному жесткими черными волосами, и тот застонал от наслаждения, а ее руки, ведомые желанием, спустились так низко, что ее сердце забилось в груди от собственной смелости.

Он слегка придавил зубами ее нижнюю губу.

— Не надо, — с усилием проговорил он. — Не мучай меня. Я уже готов…

Сонная блаженная улыбка пробежала по лицу Мелиссы, и, глубоко вздохнув, она выгнулась ему навстречу. Опытные пальцы мужчины ласкали ее грудь, и девушка лежала не дыша, потрясенная чувством, вызванным этим простым действием. Казалось, вся ее кровь наполнилась желанием. А когда лицо Доминика склонилось над ней и его губы нежно обхватили ее сосок. Мелиссе показалось, что на свете ничего не может быть прекраснее этого. Но, похоже, она ошибалась, потому что, когда он слегка сжал сосок зубами, из ее груди вырвался стон наслаждения. Немного испуганная, девушка запустила пальцы в его темные волосы, желая еще большего. Мелисса никогда бы не поверила, что такое наслаждение, такую страсть можно вызвать одними лишь прикосновениями. Напряженное, почти болезненное томление возникло у нее между бедер, и она бессознательно прижалась ими к Доминику, к его стройному телу, и тот после этого нежного прикосновения почувствовал, как трудно ему длить происходящее, но он хотел, чтобы они оба насладились безграничным блаженством, и жаждал целовать и ласкать каждый восхитительный дюйм ее чарующего, так страстно трепещущего под ним тела девушки. Так возбудила его эта сладкая распутница.

Подняв голову от ее груди, Доминик взглянул на нее горящими страстью глазами и с чувственной улыбкой на губах хрипло проговорил:

— Я вижу, ты не можешь больше ждать. Я… Ах, какое наслаждение… Боюсь, что на этот раз я буду слишком скор…

Одним движением руки он сорвал с девушки шелковую юбку: нестерпимо желая ее, он не мог длить эту сладостную муку, и прижал Мелиссу к себе.

Глаза девушки широко раскрылись, когда она почувствовала, что лишь его бриджи разделяют их плоть, и вдруг, ужаснувшись, поняла, что все происходящее с ней сейчас — вовсе не сон.

События вечера мгновенно пронеслись в ее памяти, испуг, которого никогда прежде она не знала, заставил девушку оцепенеть. Когда рука Доминика коснулась сокровенного уголка ее тела, она вздохнула от страха и наслаждения, но потрясение было слишком велико, и девушка попыталась отстранить от себя пылающего страстью Доминика.

Они не услышали тихого стука в дверь и того, как она открылась. Как раз в этот миг Мелисса отчаянно закричала:

— Перестаньте! Остановитесь! Ее руки больше не гладили его темных волос, она колотила Доминика по спине кулаками.

— О, я прошу вас, прекратите! В дверях застыл Ройс, не в силах поверить собственным глазам.

— Бог мой! Лисса! — его голос был гневным. Мелисса онемела. Ее взгляд, полный ужаса, упал на бледное лицо Ройса. Ее щеки пылали от смущения и стыда, в волнении она принялась шарить вокруг себя, пытаясь собрать одежду и прикрыть обнаженную грудь и бедра.

В комнате повисло тяжелое молчание, девушке казалось, что она умрет от унижения, от стыда перед этой, более чем неприглядной ситуацией, хуже которой не может быть. Но она ошиблась: над плечом Ройса возникла голова Джоша.

— Что такое, мой мальчик? Доминик пьяный и в постели?

Ройс сделал движение, пытаясь загородить происходящее от любопытного Джоша, но было поздно, и тот, отодвинув сына в сторону, вошел. Когда весь смысл безобразной сцены дошел до него, он, задыхаясь, попытался выразить свое отношение к происходящему, но язык отказался ему повиноваться.

Первым пришел в себя Доминик. Он быстро поднялся с постели, оторвавшись от лежащей в ней, по его мнению, потаскушки, и прохрипел:

— Ради Бога! Закройте эту проклятую дверь! Вы хотите, чтобы нас увидела вся гостиница?

Его голос вывел всех из оцепенения. Джош яростно взревел:

— Нет! Вы только посмотрите на этого молодого человека! Он смеет разговаривать со мной таким тоном после того, как пытался соблазнить мою племянницу?! — Стараясь не глядеть на полуобнаженную Мелиссу, он прорычал:

— Лисса! Как могло случиться, что ты одна оказалась в комнате мужчины?! Мы опозорены! Ты обесчещена!

Ройс хмуро уставился на Доминика:

— Но это легко исправить. Мой бывший друг может назвать имена секундантов, и мы смоем позор.

— Не дури, Ройс, — холодно сказал Доминик. — Я вовсе не собираюсь размозжить твою голову или позволить тебе это сделать с моей из-за какой-то чепухи.

— Ничего себе — «чепуха»! — взвизгнул Джош. — Как вы можете называть это «чепухой»? Или это не моя племянница у вас в постели? Мы появились в тот момент, когда вы пытались изнасиловать ее!

— Изнасиловать? Это не то слово, которое бы я употребил. Да я и не знал, что она ваша племянница.

Самообладание понемногу возвращалось к Ройсу, и, когда волна гнева и ярости улеглась, он поинтересовался у приятеля:

— Может быть, ты нам все-таки объяснишь, что здесь происходит?

Объяснить и в самом деле было нелегко. Но теперь Слэйд испытывал уже не замешательство, а ярость. Ярость из-за того, что не узнал Мелиссу Сеймур. Ярость от того, что он так влип, и теперь надо объяснять вполне справедливо рассерженным джентльменам, что он делал здесь с девушкой из их семьи. Ярость от того, что он позволил похоти заманить себя в ловушку. Молча он проклинал себя за утрату бдительности. Он знал, что Джош способен сводничать, но он никогда не подозревал, что Манчестер может зайти так далеко, чтобы заполучить мужа для племянницы.

Доминик посмотрел на Мелиссу с презрением. Она поймала его в простенькую ловушку, используемую женщинами с незапамятных времен, и это бесило его больше всего на свете. Враждебным взглядом он окинул ее фигуру. Съежившись в изголовье кровати. Мелисса держала перед собой янтарное платье, пытаясь прикрыться, и с ужасом наблюдала за разворачивающейся драмой. Доминик почувствовал, что внутри у него шевельнулось что-то вроде жалости к девушке, но он подавил в себе это чувство и холодно сказал:

— Я готов объяснить свою роль в этой отвратительной сцене, но полагаю, что гораздо интереснее узнать, почему мисс Сеймур, неузнанная и неприглашенная, оказалась в моей комнате, более того, — в моей постели сегодня вечером?

— Что?!! — хором спросили Джош и Ройс. Глаза Ройса вопросительно сощурились, а у Джоша они готовы были вылезти из орбит.

Доминик натянуто улыбнулся, мрачно посмотрел на белое лицо Мелиссы, на секунду задержавшись взглядом на искусанных его поцелуями губах:

— Именно то, что я сказал. Я поднялся сюда с единственной целью — взять документ, о котором мы говорили. Но представьте себе мое удивление, когда я обнаружил спящую в моей постели женщину! — Он насмешливо посмотрел на Рейса. — Я решил, что ты прислал ее ко мне, чтобы сделать своего рода сюрприз. — Он с презрением посмотрел на Мелиссу. — Я никогда не видел твою кузину такой, поэтому и не мог ее узнать. Как я мог соединить в своем сознании это соблазнительное создание с чопорной мисс Сеймур? И вообще, для порядочной девушки одной явиться ночью в комнату полузнакомого мужчины… И предлагать себя ему?

Каждое его слово для Мелиссы было словно пощечина, она еще сильнее вдавливалась в спинку кровати, стремясь защититься от боли, которую он причинял ей. Ей нечего было сказать. Сознание почти оставило ее, язык словно прилип к небу. «Это дурной сон», — билось у нее в голове, девушка была близка к истерике. Да, это кошмар! С ней не могло такого случиться. Она сейчас проснется и окажется у себя дома, в своей постели, а не в гостинице, в комнате Доминика Слэйда. Боже, сделай так! Но ее молитва оставалась без ответа, и ей казалось, что ее сердце вот-вот остановится.

— Ну, что касается меня, я объяснил. Я думаю, следует дать высказаться леди.

Мелисса почувствовала, как три пары глаз устремились на нее. Ничего более ужасного быть не могло. Она не знала, чей взгляд вынести тяжелее: разочарованный и смущенный — дяди, циничный и оценивающий — Ройса или презрительный — Доминика. Девушке хотелось умереть, когда она пыталась хоть как-то сформулировать причину своего присутствия здесь, ее мысли кружились в голове, как осенняя листва.

В комнате повисла тишина, трое мужчин ждали ответа. Мелисса с трудом проглотила слюну и провела языком по пересохшим губам; ни на кого не глядя, посмотрев на свое платье, словно отыскивая у него защиту, она, заикаясь, произнесла:

— Это соглашение…

— Какое соглашение? — вспылил Доминик, решив, что она придумывает оправдание на ходу.

Лицо Джоша стало почти нежным, когда он проворковал:

— У тебя была договоренность с мистером Слэйдом встретиться в его комнате?

Ужаснувшись, что ее слова могут быть так истолкованы, девушка открыла рот, чтобы протестовать, но Доминик, вспылив, заявил:

— Что за чушь! Я не соблазняю невинных девиц. И с вашей племянницей никакой договоренности о встрече у меня не было!

Джош холодно посмотрел на молодого человека:

— Вы, сэр, на весьма опасном пути. Я не собираюсь терпеть, что мою племянницу называют лгуньей!

Доминик прикусил язык, одарив Мелиссу взглядом, в котором трудно было бы найти следы симпатии. Девушка сочувствовала ему, но гораздо больше ее заботило, как самой выбраться из этого положения. С опаской взглянув на дядю, она заметила изменение в его настроении.

И действительно, когда шок от неожиданно представшего перед ним зрелища стал проходить, Джош понял, что обстоятельства складываются не так уж и плохо. Не он ли вынашивал годами мечту выдать племянницу замуж за богатого аристократа? И теперь, когда он почти простился с такой надеждой, Мелисса угодила в столь сомнительную ситуацию с джентльменом, о котором как о ее муже можно только мечтать! И, поскольку его мечта была близка к осуществлению, он мог позволить себе проявить великодушие. Мягким, успокаивающим голосом он проговорил:

— Ну, давай, Лисса. Расскажи нам, что случилось. Мы — твоя семья, и сделаем все, чтобы защитить тебя. — Он послал Доминику красноречивый взгляд. — Мы все хотим этого. Тебе нечего бояться. Что бы ты ни сказала, это не пойдет дальше этих стен. Говори, дорогая, расскажи, что за соглашение.

Мелисса снова облизнула губы, беспомощно размышляя, что, пожалуй, ей лучше было бы вообще отказаться говорить, но, подумав, отвергла эту мысль.

Стараясь не смотреть в сторону полуодетого Доминика, стоявшего возле кровати в белой нараспашку рубашке, открывавшей черные волосы на груди, она поспешно сказала:

— Это соглашение о Фолли. Я хотела еще кое о чем поговорить.

Это объяснение не отличалось убедительностью, но другого девушка не сумела придумать. Не могла же она сказать, что ошиблась дверью, направляясь к Латимеру, а вовсе не к Доминику Слэйду! И она не удивилась, заметив недоверчивый взгляд Доминика и саркастический — Ройса. Джош, однако, никак не выказал своего недоверия, и с облегчением, ненавидя себя за ложь, Мелисса упрямо продолжала:

— Я зашла только на минутку, поговорить с ним, и я вовсе не собиралась…

В горле у нее пересохло, и девушка умолкла. Вся ситуация была так унизительна! В конце концов, почему все считают виноватой одну ее? Почему она должна перед ними оправдываться? И Мелисса гневно выпалила:

— Я вовсе не предполагала оказаться в таком положении, и если бы мистер Слэйд был джентльменом, — она бросила на него искоса гневный взгляд, — а не диким кабаном, тогда ничего такого не произошло бы.

Лицо Доминика потемнело от гнева. Как? Ну и лгунья! Ну и потаскушка! Она без приглашения явилась к нему, разлеглась в соблазнительной позе в его постели, с наслаждением отвечала на его поцелуи, и теперь у нее хватает наглости обвинять во всем его, называя «кабаном»? Дав себе слово, что сравняет счет с мисс Мелиссой Сеймур, Слэйд сощурился и нервно протянул:

— А что я должен был делать, обнаружив у себя в постели тепленькую свинку?

Мелисса от негодования раскрыла рот. Ее топазовые глаза метали молнии, а щеки пылали.

— Что вы себе позволяете? Какая я вам «тепленькая свинка»?! — взвизгнула она. Доминик цинично поднял бровь.

— А какой я вам «дикий кабан»? — яростно парировал он. И уже спокойнее, иронизируя над собой, подумал, как легко дал провести себя таким простым способом: пучок на затылке; отвратительные очки, старое помятое платье… Увидев Мелиссу такой, какой ее создала природа, Доминик понял, что имели в виду Манчестеры, говоря о ее красоте, и, несмотря на неприятную ситуацию, не мог не признать, что она хороша. Распустившиеся золотистые волосы рассыпались по плечам, очаровательные глаза сверкали гневом, а нежная кожа щек была покрыта румянцем стыда и гнева… В голове Доминика вдруг мелькнула неуместная мысль, что Ройс появился совсем не вовремя… Интересно, как далеко могла бы пойти эта маленькая ведьма, чтобы добыть мужа?

Тем временем Джош заключил, что взаимных оскорблений было произнесено уже достаточно и настала пора подумать, что делать дальше. Со значением откашлявшись, он заявил:

— Очень неприятное дело. Но я надеюсь, что мы найдем достойный выход.

Доминик напрягся, стараясь понять, куда клонит Джош. Впрочем, все уже и так ясно. Для него это не сюрприз.

Он посмотрел на источник своих неприятностей и отдал ей должное: она хорошо сыграла. Во всяком случае он не даст ей оснований думать, что она найдет в нем благодушного мужа. Доминик избежал стольких ловушек, расставленных ему самыми искусными сводниками, матушками и их жаждущими вступить в брак дочерьми, и вот нате вам — какая-то деревенская девица безо всякого труда поймала его в свои сети! С неприязнью Слэйд скользнул взглядом по изящной фигурке Мелиссы. А может, брак не будет для него таким уж адом, если она в постели поведет себя так, как недавно?

Мелисса, смущенная и шокированная, думала только о том, чтобы в сопровождении Джоша побыстрее добраться до дома. Она ожидала, что дядюшка, излив свой гнев на нее, скоро успокоится. Конечно, первое время будет неловко общаться с мистером Слэйдом, но это тоже глупости, уже уверенно размышляла она. В конце концов, — не без оптимизма отметила Мелисса, — ничего непоправимого не случилось, ведь Ройс, появившийся в самый подходящий момент, спас ее честь. Потом, когда она немного успокоится и на нее не будет действовать обаяние мистера Слэйда, она проанализирует свою сложную и непонятную реакцию на него.

Короткую паузу, наступившую после слов Джоша, с насмешливой улыбкой прервал Ройс:

— Похоже, мы будем больше чем просто друзьями.

Презрительно улыбнувшись в ответ, Доминик кивнул и, посмотрев на Джоша, холодно заявил:

— Естественно, я женюсь на ней!

— Нет! — воскликнула Мелисса, и ее глаза округлились от удивления. — Я вовсе не собираюсь ни за кого выходить замуж! Тем более за вас!

Серые глаза Доминика цинично блеснули, когда он посмотрел на ее пылающее лицо. Это что, игра? Его вынудили дать согласие жениться, а разве не этого она добивалась? Доминик, которому все уже до чертиков надоело, бесцеремонно спросил:

— Ну ладно, моя дорогая. Разве не это было целью всего происшедшего?

— Что за чушь! — резко сказала Мелисса, с бессознательной грацией вставая с кровати. Схватив со стула свой плащ, она посмотрела дяде в глаза и гневно потребовала:

— Отвезите меня домой! Я не хочу больше ни минуты находиться с ним в одной комнате!

Джош стойко выдержал ее взгляд:

— Экое несчастье… Тебе придется выйти за него замуж. После того, что сегодня случилось, у тебя нет выбора.

Мелисса растерянно заморгала:

— Вы не можете говорить это всерьез, дядя! — закричала она, догадавшись, что Джош вовсе не намерен помочь ей выбраться из этой гнусной ситуации.

— Он совершенно серьезен, — насмешливо сказал Доминик. — Другого варианта нет. Если хоть один человек узнает о происшедшем, нашей репутации конец, особенно вашей. — И, усмехнувшись, он заключил:

— Но я уверен, что именно это обстоятельство заставило вас явиться сюда.

Вне себя от его слов Мелисса резко повернулась и со всего размаха влепила ему пощечину.

— Это ложь! — выкрикнула она, сверкая глазами. — Я не хотела выходить за вас замуж! Вы самонадеянный болван!

Это переполнило чашу терпения Доминика, который больно схватив ее за плечи и встряхнув изо всех сил, прорычал:

— Поверьте, я тоже не хочу на вас жениться!

Вы самая невыносимая и самая сумасбродная девушка, которую я когда-либо встречал!

Джош поторопился вмешаться, испугавшись, что все его планы рухнут. Вырвав Мелиссу из рук Доминика, он сказал Ройсу:

— Выведи Доминика отсюда на минуту-другую. Я хочу поговорить с ней наедине.

— Хотите ей объяснить, какую замечательную добычу она собирается упустить? — язвительно спросил Доминик.

Покидая поле боя, Ройс сказал Слэйду:

— Дом, ну будь умницей, одевайся и пошли вниз, — он улыбнулся ангельской улыбкой. — Мы поднимем тост за твою помолвку.

Доминик взглянул на приятеля и тоже невольно улыбнулся. Не говоря ни слова, натянув сапоги, застегнув рубашку и сюртук, он последовал за ним. Мелисса и Джош остались одни.

С отчаянием в глазах Мелисса испуганно спросила:

— Вы ведь не собираетесь силой заставить меня выйти за него замуж?

Джошу не понравились слова племянницы.

Будучи добрым человеком и не желая ей зла, он с тоской сказал:

— Мелисса, дорогая. У тебя нет выбора. Ты должна выйти замуж за мистера Слэйда. Ты себя опозорила, и остается только одно — вам с мистером Слэйдом пожениться. Не я виноват, что так вышло. Но, боюсь, я вынужден настаивать на свадьбе, чтобы спасти твою честь.

Мелисса обиженно поджала губы. Джош намерен идти к своей цели. Ну нет, она не позволит принести себя в жертву, чтобы он наконец получил причитающиеся ему по доверенности деньги, Вызывающе вскинув подбородок, девушка решительно заявила:

— Я не Собираюсь выходить замуж за мистера Слэйда. И вы не можете заставить меня! Джош печально посмотрел на девушку:

— Могу, моя дорогая.

— А как?

— Да очень просто. Согласно воле твоего отца, я разделял с тобой опекунство над Захарием, но до сих пор разрешал тебе полностью руководить им. Но ты хочешь вынудить меня забрать брата из-под твоего безнравственного влияния.

— «Безнравственного»?! — задохнулась от ярости Мелисса, и Джош на всякий случай на шаг отступил. Но он был полон решимости.

— Да, безнравственного. Я не хотел говорить при Доминике, но, детка, ты такого натворила, что должна благодарить его за согласие жениться на тебе.

— Я не позволю вам силой заставить меня выйти замуж. Я не пойду за Доминика Слэйда. Джош пожал плечами:

— Ну что ж, не выходи. Но тогда не плачь, когда я заберу Захария из Уиллоуглена и не разрешу тебе видеться с ним.

— Вы не сможете так поступить!

— Смогу, — уверил девушку Джош. — И я сделаю это.

Пока ошеломленная Мелисса замерла, не в силах поверить его словам, дядюшка спокойно объяснял ей:

— Если ты не поступишь, как я говорю, завтра утром я отправлюсь к судье Хартли и, как бы больно мне ни было, расскажу о случившемся. — Он выразительно поднял бровь. — Как ты думаешь, после этого он позволит тебе опекать Захария? Конечно, — честно добавил Джош, — когда ему исполнится двадцать один, я не смогу запретить ему жить там, где он хочет. Но до этого времени…

Ощутив комок в горле. Мелисса поняла, что Джош готов сделать то, о чем говорит. Он заберет у нее Захария. Она судорожно вздохнула, и слезы хлынули по ее щекам. Она легко могла представить себе, какие слухи поползут о ней, если сегодняшнее происшествие станет известно. А оно станет известно, даже если дядя заставит судью поклясться, что тот будет молчать.

Вытирая слезы, девушка отвернулась. Захарий терпеть не может Дубовую Лощину. И он терпеть не может, когда Джош пытается им командовать. Брат возненавидит ее, если из-за нее его заберут из Уиллоуглена. Кроме того, Захарий может вызвать Доминика на дуэль, решив, что тот обесчестил сестру и опозорил всю их семью. Мелисса чувствовала, как крепко ловушка прихватила ее; выхода не было. Если она не выйдет замуж за Доминика, ее репутация будет безвозвратно погублена, брата заберут, все их планы на будущее, все, о чем они мечтали, — все рухнет. Да и ни один уважающий себя коневод не захочет иметь дело с замешанной в скандале девицей.

Поэтому, чего бы она ни добилась в жизни, всегда за ее спиной будет шепоток, найдется немало людей, которые не позволят женам, дочерям и даже сыновьям иметь с ней дело. С горечью Мелисса подумала, как это несправедливо — все несчастья падут на ее голову, а Доминик выйдет сухим из воды, более того, немало мужчин ему позавидуют.

Поняв окончательно, что выбора нет. Мелисса посмотрела Джошу в глаза и сказала прерывающимся голосом:

— Очень хорошо. Я выйду замуж за мистера Слэйда… Но клянусь, что мистер Слэйд не найдет во мне покладистую жену.

Глава 12

«Покладистая» — это понятие не ассоциировалось с мисс Сеймур, и уж, конечно, Доминик никак не связал бы его с ней после сегодняшнего ночного происшествия.