Но радость Саванны угасла, стоило ей подумать о том, что застать Майкейю врасплох и убить, прежде чем он убьет Адама, задача практически невыполнимая.
      Она пока еще не знала, как осуществить свой план, но вера в то, что Адам жив, прибавила ей силы. Она непременно что-нибудь придумает!
      Уже смеркалось, когда Саванна стала приближаться к "Голове аллигатора", и, осадив лошадь, она задумалась. Вокруг ни души. Глухое гиблое место. Гнетущая, мертвая тишина. Она остановилась всего на несколько минут, но они показались ей вечностью, пока она пыталась вспомнить приметы тропы, ведущей к "Голове аллигатора". В этих местах они с Боуденом бывали не раз. Деревья здесь стояли стеной, которая казалась непроходимой в сгущавшейся темноте и рождала недобрые предчувствия.
      Саванна боялась даже дышать, чтобы не выдать своего присутствия, и решила дальше идти пешком. Спешилась, привязала лошадь к небольшому пню.
      Когда ей было десять лет, Боуден подарил ей маленький кинжал с тонким, сужающимся кверху лезвием, которым можно было нанести смертельный удар. Его-то Саванна и прихватила с собой за неимением другого оружия. Отвязав от седла сыромятные ремни и держа кинжал наготове, Саванна растворилась в темноте.
      Шла она крадучись, словно тигрица, подкарауливающая добычу, скользя по едва заметной дикой тропе, ведущей к "Голове аллигатора". Нервы были на пределе. Она двигалась очень осторожно, однако не заметила Джереми в гуще молодых ив и диких вьющихся растений и едва не столкнулась с ним нос к носу. Сердце бешено заколотилось, и она остановилась как вкопанная. На землю уже легли ночные розовато-лиловые тени, что делало ее задачу еще более сложной. Она спряталась за большим болотным дубом и, когда, припав к земле, стала всматриваться в темноту, в нескольких шагах от себя на бугорке увидела человеческую фигурку. Джереми! Саванна судорожно сглотнула. Ладони стали влажными. Она никогда никого не убивала и не знала, хватит ли у нее сил пустить в ход кинжал. Она снова сглотнула, и во рту стало горько от подступившей к горлу желчи. Нельзя позволить Джереми закричать. Это будет для Майкейи сигналом. Саванна огляделась, поискала глазами что-нибудь подходящее для удара. Надо оглушить Джереми, связать его и заткнуть ему рот. Но ни палки, ни камня поблизости не увидела. Придется его убить. Другого выхода нет. При мысли об этом Саванна содрогнулась, но тут же сказала себе, что должна сделать это! Ради Адама. Чтобы спасти его. Саванна закрыла глаза, набрала в легкие побольше воздуха и в мгновение ока настигла Джереми. Сверкнуло лезвие, и бандит с легким стоном рухнул на землю.
      Саванна в оцепенении смотрела на его неподвижное тело, с трудом поборов приступ тошноты. Приложив ладонь ко рту, она побежала прочь, отвязала лошадь, вскочила в седло и стала продираться сквозь деревья.
      Стараясь не думать о Джереми, Саванна проехала еще несколько десятков ярдов и осадила лошадь. Как же все-таки спасти Адама? Она хорошо знала эти места и понимала, что расправиться с Майкейей ей будет непросто, он не подпустит ее близко к себе. А застигнуть его врасплох вряд ли удастся. Стоит ему увидеть ее, он поймет, что Джереми мертв, иначе предупредил бы Майкейю о ее приближении. Значит, сдаваться без боя Саванна не собирается. Прокрутив в голове создавшуюся ситуацию, Саванна прикусила губу. Надо немедленно придумать, как прикончить Майкейю.
      Пока Саванна размышляла, взошла луна и разорвала непроницаемый мрак. Мысли Саванны бились в мозгу, как попавшая в капкан крыса. Она попыталась сосредоточиться. Что же сделает Майкейя, когда увидит ее? Заставит слезть с лошади и раздеться, чтобы посмотреть, нет ли при ней оружия, прежде чем позволит приблизиться к нему. Но каким образом он это сделает? Будет держать ее под прицелом?
      Саванна поморщилась. Что ж, такое вполне возможно. Но куда в этом случае спрятать оружие, если придется раздеться?
      Размышляя, она нервно теребила кончик косы и вдруг даже присвистнула от неожиданно пришедшей ей в голову мысли.
      По губам скользнула улыбка. Она быстро расплела косу, и ее волшебные волосы рассыпались по плечам. После этого она стерла с кинжала кровь и переплела его густы ми шелковистыми прядями. Выдергивать его будет больно, но ради спасения Адама Саванна позволила бы снять со своей головы скальп!
      Теперь, когда кинжал надежно спрятан, можно отправляться на свидание с Майкейей. И Саванна тронула лошадь. Еще немного, и станет ясно, не ошиблась ли она в своих предположениях. Вознося к небу горячие, идущие от самого сердца молитвы, Саванна надеялась, что Господь спасет Адама.
      Через несколько минут она увидела пламя костра и поняла, что добралась наконец до "Головы аллигатора". С замиранием сердца еще раз нащупала кинжал и, убедившись, что он на месте, направила лошадь вперед.
      Проехав еще несколько метров, Саванна услышала голос Майкейи:
      - Осади лошадь!
      Саванна остановилась с видом королевы, выпрямившись в седле и холодно глядя на Майкейю. Ярко горел костер, и сердце Саванны радостно забилось, когда она увидела Адама, целого и невредимого.
      Он стоял всего в сотне шагов от нее на бревне, одним концом уходившим в болото. Саванна с болью смотрела на Адама. Его густые черные волосы спутались, взгляд сапфировых глаз был диким, затравленным. Каждую секунду он мог стать добычей одного из крокодилов, жадно высматривающих из воды добычу своими горящими словно угли глазами.
      Так и не дождавшись сигнала Джереми, Майкейя почуял ее приближение и нарочно поставил Адама на бревно у мрачной заводи с аллигаторами.
      Адам, ее родной, любимый Адам, связанный и совершенно беззащитный, стоял на тонком бревне, устремив на нее сквозь мерцающий свет костра неподвижный взор. У основания бревно было обвязано веревкой, которая змеей вилась в направлении костра и исчезала во тьме. Саванна не видела Майкейи, но сразу догадалась, что он держит второй конец веревки. Стоит ей сделать одно неверное движение, веревка натянется, и Адам свалится в воду прямо в пасть аллигатора.
      Стараясь ничем не выдать охвативший ее страх, Саванна вглядывалась в темноту, где ее ждал Майкейя. Ни единый мускул не дрогнул на ее лице, когда она, лихорадочно соображая, что делать, холодно произнесла:
      - Убери его оттуда, Майкейя! Я не приближусь ни на шаг до тех пор, пока не буду уверена, что ты не собираешься скормить его крокодилам.
      При свете полной луны Адам отчетливо видел ее прелестное лицо, и у него болезненно сжалось сердце. Он молил Бога, чтобы она не пришла, но сейчас был счастлив, что видит ее, может быть, в последний раз. Она сидела в седле, гордо вскинув голову, ее золотистые волосы сверкали в отблесках костра. Адам не боялся смерти, но при мысли о том, что Саванна попадет в лапы Майкейи, напрягся и попробовал ослабить ремни, не думая о том, что при любом резком движении может свалиться в воду. Во что бы то ни стало нужно спасти Саванну! Она должна уйти отсюда, пока не поздно.
      Ни на минуту не прекращая свои попытки освободиться, Адам мрачно сказал:
      - Зря теряешь время, любимая. Уходи отсюда! И чем скорее, тем лучше!
      Его сапфировые глаза грозно сверкали в свете костра. В этот момент веревка натянулась, и бревно закачалось. Адаму стоило огромных усилий удержать равновесие.
      - Нет! - закричала Саванна. - Нет!
      Глава 24
      Сердце Саванны едва не выскочило из груди, каблуки вонзились в бока лошади. Она должна спасти мужа, пока он не свалился прямо в пасть крокодила...
      Ее лошадь рванулась вперед, но тут откуда-то из темноты раздался голос Майкейи:
      - Ни с места, миссис, если не хочешь, чтобы я сбросил его в воду!
      Саванна мгновенно осадила лошадь, и голос ее дрогнул, когда она повторила:
      - Убери его оттуда! Не натягивай веревку! - Майкейя чуть-чуть ослабил веревку, бревно перестало качаться. Наконец Майкейя вышел на свет, не выпуская из рук веревки. Взгляд его был устремлен на Саванну, в то время как пистолет нацелен на Адама.
      - Что ж, я готов выполнить твою просьбу, но тогда... - Она невольно сжала кулаки и процедила сквозь зубы:
      - Отпусти веревку и убери пистолет. Пожалуйста! - Майкейя перевел взгляд с Саванны на Адама и, злобно ухмыльнувшись, спросил:
      - А если я этого не сделаю? Что тогда?
      - Тогда я уеду, - спокойно ответила Саванна. Она блефовала, не видя иного выхода в сложившейся ситуации. Явное преимущество было на стороне Майкейи.
      В напряженной тишине раздался его голос:
      - Слезь с лошади - отпущу веревку. Но пистолет не уберу.
      Саванне ничего не оставалось, как выполнить его требование. Ни слова не говоря, она спешилась и с замиранием сердца ждала, когда Майкейя бросит веревку. Веревку он бросил, но пистолет не убрал. Он по-прежнему был нацелен в голову Адама.
      Однако с появлением Саванны Майкейя все внимание сосредоточил на ней. Адам словно бы перестал для него существовать. Глаза разбойника загорелись похотливым огнем. Это не ускользнуло от Адама, и он, воспользовавшись моментом, снова попытался освободиться от ремней. Он должен с этим справиться в считанные секунды, иначе умрет и Саванна окажется в руках Майкейи. Представив себе, как вырывается Саванна из объятий этого ублюдка, а он касается своими грязными лапами ее восхитительного тела, Адам утроил усилия и наконец с радостью почувствовал, что ремень, стягивавший его руки, ослаб.
      - Твой муж - крепкий парень, - небрежно заметил Майкейя. - Но я наверняка лучше!
      - Сомневаюсь, - тихо возразила Саванна и посмотрела на Адама, вложив в этот взгляд все чувства, которые испытывала к нему. - Видишь ли, я очень люблю мужа.
      - Ты любишь меня? - не веря своим ушам, воскликнул Адам, забыв обо всем и лаская ее взглядом, полным глубокого чувства.
      Не так представляла себе Саванна их объяснение в любви, но, опасаясь, что Адам умрет, не узнав о ее истинных чувствах к нему, решила сказать о них прямо сейчас.
      - Да! Только тебя! - произнесла она страстно. - Тебя одного!
      - Хватит! - закричал Майкейя. - Нечего сопли распускать. Не затем я здесь, чтобы слушать вас! - Вдруг он, Прищурившись, злобно посмотрел на Саванну: - Где Джереми? Он должен был подать условный сигнал при твоем приближении!
      Саванна с трудом оторвала глаза от изумленного лица Адама и бросила презрительный взгляд на Майкейю.
      - Джереми мертв, - произнесла она, радуясь, что сняла камень с души. Каково же было ее удивление, когда Майкейя не только не пришел в ярость, но даже похвалил ее.
      - Ну и молодец, - буркнул он себе под нос и расплылся в улыбке. Ничего не скажешь, девчонка ты сообразительная! Сделала за меня работенку!
      - Ты собирался убить Джереми? - еще больше изумилась Саванна.
      Майкейя согласно кивнул и весело ответил:
      - Ну да, собирался. А ты избавила меня от этих хлопот.
      - А как же золото? Ведь без Джереми тебе его не отыскать.
      - Ты мне поможешь, - с лукавым видом ответил Майкейя. - Отведешь меня к золоту.
      - Я? - удивилась Саванна. - Да я понятия не имею, где оно. Впервые услышала о нем от Джереми. Как же я могу тебе помочь?
      То и дело поглядывая на Майкейю, увлеченного разговором с Саванной, Адам опустился на корточки и попытался ослабить ремни на ногах, но узлы были стянуты слишком туго и не поддавались. Опасаясь, как бы Майкейя не заметил его попыток, Адам выпрямился и принял прежнее положение, держа руки за спиной.
      Тут зашипел один из аллигаторов. Костер уже начал гаснуть, и крокодил все больше наглел, приблизившись к тому месту, где находился Адам.
      Тогда Майкейя с проклятием подкинул в костер несколько поленьев, вспыхнуло пламя, и аллигатор ретировался. Ночную тишину нарушило шипение рептилий, когда огромный аллигатор, потеснив их, занял свое прежнее место. Наконец они угомонились, и Майкейя, убедившись в том, что пламя костра достаточно яркое и не позволит аллигатору приблизиться, вернулся к разговору о золоте.
      - Полагаю, ты знаешь о золоте достаточно много, - сказал он Саванне. Только не хочешь признаваться. Твой папочка рассказал Джереми, что оставил тебе золотой браслет, а раз так, наверняка объяснил, как найти остальные сокровища.
      Саванна побелела от злости.
      - Майкейя! - крикнула она. - Нет у меня этого проклятого браслета! Я же говорила тебе! Должно быть, Джереми что-то напутал или просто придумал.
      Майкейя в раздумье потер подбородок.
      - Ничего он не перепутал! Давалос сказал, что браслет у тебя! Джереми подробно изложил всю эту историю. И я ему верю. Так что теперь мы с тобой партнеры.
      Стараясь освободиться от пут, Адам следил за каждым движением Майкейи и не пропустил ни единого его слова. Не в силах развязать ноги, он попробовал вылезти из ботинок, хотя бы из одного...
      Глядя на Саванну, стоявшую от него так близко, что до нее можно было дотянуться, Майкейя все больше и больше распалялся от похоти, готовый хоть сейчас подмять под себя девушку, что было видно по его оттопыренной ширинке. Еще немного, и он овладеет этим нежным, белым телом. Тогда она забудет о своем муженьке! Узнает, что такое настоящий мужчина! Воображение его так разыгралось, что дыхание стало прерывистым. Он совершенно забыл об Адаме, предвкушая наслаждение всеми прелестями Саванны, о котором он так долго мечтал. Но Саванна могла оказаться опасной и нанести смертельный удар.
      - Раздевайся! - приказал он хриплым голосом. - Посмотрим, нет ли у тебя оружия. И не пытайся меня провести. Не то я застрелю его!
      В горле у Саванны пересохло, и хотя она предвидела такой оборот дела, с отвращением подумала о том, как Майкейя станет пялиться на нее. Но от этого зависела жизнь Адама, и дрожащими пальцами Саванна стала расстегивать бриджи.
      Не в силах вынести такого издевательства над женой, Адам закричал.
      - Нет! Ради Бога, Саванна, не делай этого! Я того не стою! Он ведь играет с нами!
      Майкейя засмеялся:
      - Возможно, что и так, впрочем, не совсем. - Он посмотрел на Саванну и облизнул губы. - Или ты разденешься, или я прямо сейчас всажу ему пулю точно в глаз. Думаешь, я не знаю, с каким удовольствием ты прикончила бы меня? Потому близко не подпущу тебя, пока не удостоверюсь, что ты безоружна. Так что давай пошевеливайся!
      В какое-то мгновение Адам уже готов был броситься на Майкейю и вцепиться ему в глотку, но понимал, что со связанными ногами не успеет настичь бандита и, как только двинется с места, Майкейя прикончит его. Господи! Хоть бы освободить ноги! Только в этом случае он сможет спасти себя и Саванну. И Адам ни на секунду не прекращал своих попыток. Доносившееся до него время от времени шипение крокодила повергало его в ужас. Но страшнее крокодила был Майкейя, который мог заметить, что Адам пытается освободиться от ремней. Вдруг Адам почувствовал, что ботинок медленно пополз вниз, и сердце его замерло от радости.
      Саванна не осмеливалась взглянуть на Адама, сосредоточив все внимание на Майкейе. Она должна убить его. Ненависть к нему ей поможет. Саванна сбросила ботинки и бриджи, и отблески костра падали на ее длинные стройные ноги, от которых Майкейя не мог оторвать глаз. Воспользовавшись этим, Саванна сделала шаг вперед. Однако бандит, представляя себе, как эти прекрасные ноги сплетутся с его ногами и он погрузится в ее нежное лоно, стоял словно завороженный разинув рот, окончательно потеряв бдительность.
      Саванна тем временем уже преодолела половину разделявшего их расстояния. Тут бандит спохватился и заорал:
      - Стой! Дальше ни шагу! Пока не снимешь все остальное!
      Пистолет все еще был нацелен на Адама, и Саванна, остановившись, взмолилась:
      - Опусти пистолет.
      Майкейя перевел взгляд с нее на Адама, и, увидев выражение лица своей жертвы, не сдержал смеха.
      Адам, как ни старался, не мог скрыть душившей его ярости, синие глаза горели недобрым огнем. Он весь напрягся, словно приготовился к броску. Сильные мышцы играли под кожей.
      - Можешь посмотреть, как у нее это получится, прежде чем... - Он снова взглянул на Саванну и с грязной улыбкой добавил: - Почему бы и нет?
      Вдруг Майкейя, к великой радости Саванны, опустил пистолет. Она хотела броситься на него, но для этого надо было подойти ближе. Одно неверное движение, и Майкейя убьет Адама. Выбора не было.
      Она горько вздохнула, сбросила рубашку и теперь стояла в свете костра совершенно голая с гордым видом, не испытывая ни стыда, ни каких-либо других чувств. Их вытеснило одно-единственное стремление, таившее в себе смертельную опасность. И этому стремлению было подчинено все ее существо, каждый нерв, каждая клеточка ее тела.
      Майкейя продолжал смотреть на Саванну, и его била дрожь. Одна ее грудь была вся на виду, а вторую скрывали разметавшиеся по плечам волосы, торчал только сосок. Во рту у негодяя пересохло, стоит лишь протянуть руку, и он возьмет ее. Она вся в его власти. И ее тонкая талия, и соблазнительные бедра. Он задохнулся, когда взгляд его скользнул к огненным завиткам между ног, ярко выделявшимся на фоне мраморно-белой кожи.
      Саванна шагнула вперед не раздумывая, с удивительной легкостью.
      Выйдя из оцепенения, Майкейя увидел, что Саванна приближается к нему, и когда она подняла руку к своим золотистым волосам, расценил этот жест как проявление стыдливости. Даже бандит и живодер теряет голову, если перед ним истинная красота. Все поплыло перед глазами Майкейи, и он выронил пистолет. Движимый похотью, он схватил Саванну и впился губами в ее губы, причинив ей боль.
      Но Саванна ничего не чувствовала. Будто в забытьи, она изо всех сил стиснула рукоятку кинжала и словно откуда-то издалека услышала яростный крик Адама. В тот же миг кинжал оказался у нее в руке.
      Майкейя хоть и потерял контроль над собой, однако заподозрил неладное. Слишком уж быстро она сдалась. Оторвавшись от ее посиневших губ, он, сощурившись, смотрел на нее, пытаясь понять, в чем дело.
      Глядя Майкейе прямо в глаза, Саванна со зловещей улыбкой вонзила ему в грудь кинжал. На лице Майкейи отразилось крайнее изумление, и он с тихим вздохом свалился на землю рядом с пистолетом.
      Как раз в тот момент, когда Саванна нанесла Майкейе смертельный удар, Адам высвободил из ботинка одну ногу и с воплем попытался преодолеть расстояние, отделявшее его от Майкейи и Саванны. Он был уже почти рядом, когда Майкейя распростерся на земле. Не веря своим глазам, Адам остановился. Ему не понадобилось и секунды, чтобы сообразить, в чем дело. Искреннее восхищение отразилось на лице Адама, когда, окрыленный любовью, он бросился к Саванне и заключил ее в объятия.
      Забыв обо всем на свете: о мертвом Майкейе, о шипящих аллигаторах, наконец, о том, что Саванна совершенно голая, - они сжимали друг друга в объятиях и исступленно целовались, все еще не веря, что это не сон, а явь.
      Наконец Адам поднял голову и, тяжело дыша, посмотрел на Саванну. Она была прекрасна.
      - О Боже! Я люблю тебя! - сказал он севшим от волнения голосом. - Давно люблю, но, сам не знаю почему, никак не мог тебе сказать об этом. - Адам снова запечатлел на ее губах исполненный глубокой нежности поцелуй, и его синие глаза потемнели от страсти, когда он сказал: - Ты должна знать, Саванна, что я полюбил тебя с того самого момента, как впервые увидел, но по глупости не понимал этого.
      Саванна не могла сдержать улыбки. Именно эти слова она хотела услышать от Адама. Радость теплой волной разлилась по телу. Он любит ее! Саванна вдруг засмущалась и, вся сияя, ответила:
      - Я тоже с первого взгляда полюбила тебя, но, как и ты, молчала по глупости. Узнав, что Майкейя похитил тебя, я чуть с ума не сошла и очень боялась, что уже никогда не смогу тебе сказать о своей любви.
      Не веря своему счастью, Адам не переставал ее целовать. И все же червь сомнения все еще точил душу Саванны. И на ее прелестное личико набежала тень, когда она нерешительно спросила:
      - Значит, ты женился на мне не только из-за ребенка?
      Гладя ее волосы, Адам с нежной улыбкой ответил:
      - Ведь я сделал тебе предложение еще до того, как узнал, что у нас будет ребенок. Разве ты забыла?
      - А я думала, что нисколько не интересую тебя.
      - Именно ты и интересовала меня, - усмехнувшись, сказал Адам. - Просто я не признавался себе в том, что это любовь, хотя чувствовал, что не смогу жить без тебя. Ты и представить себе не можешь, как я обрадовался, узнав из письма Боудена о твоей беременности. Поскольку не сомневался в том, что теперь ты станешь сговорчивее и согласишься за меня выйти. Ну и конечно же, надеялся на свое обаяние и приехал в Новый Орлеан с твердой решимостью покорить тебя, так что не только ради ребенка я хотел на тебе жениться. - Он скривил губы. - Но ты сбила с меня спесь, дорогая. Я так и не смог тебя уговорить, как ни старался. И очень страдал. А потом решил силой заставить тебя, пригрозив, что всем расскажу историю твоей матери. Но это с отчаяния, поверь! Я не хотел!
      - Ладно! - лукаво блеснув глазами, сказала Саванна. - Хорошо, что на шантаж ты пошел лишь от отчаяния. Я прощаю тебя. И все же ты смалодушничал, согласись!
      Адам подобрал с земли рубашку Саванны, помог ей ее надеть и виновато произнес:
      - И в самом деле смалодушничал. Но я был словно одержимый, и в какой-то мере это меня оправдывает.
      Адам пристально посмотрел на Саванну, и столько страсти было в его взгляде, что она почувствовала слабость в коленях.
      - Ты единственная женщина, которую я люблю и буду любить.
      Место, где они находились, было не самым подходящим для интимных признаний, но слова любви, которые они так долго хранили в своих сердцах, вырвались наружу после только что пережитой ими схватки со смертью. Они забыли в этот момент и о мертвом Майкейе, и об аллигаторах, шипевших в болоте позади костра. Ничто больше не существовало для них сейчас в этом мире. Только они сами и их любовь.
      Но не тот был у Саванны характер, чтобы наслаждаться наконец-то обретенным счастьем.
      - Мог бы и раньше мне объясниться в любви! - упрекнула она его с легкой досадой.
      - Ты все равно не поверила бы, - ответил Адам, сверля ее своими сапфировыми глазами.
      Она уже открыла рот, чтобы возразить, но, одолеваемая сомнениями, не произнесла ни слова. Он прав. Вряд ли она поверила бы ему. Скорее всего нет. Слова любви она восприняла бы как очередную хитрость, к которой он прибег, чтобы уговорить ее выйти за него замуж.
      - Я тогда не верила ни единому твоему слову, - призналась Саванна, потому что очень страдала и готова была вонзить тебе в сердце нож.
      Адам понимающе кивал, помогая ей привести себя в порядок. Потом сказал:
      - Я помню, как однажды ты сидела под дубом, и я подумал, что никогда еще ты не выглядела так привлекательно... В тот момент я совершенно забыл о нашем будущем ребенке. Мне нужна была только ты. И я понял, что люблю тебя!
      - О, Адам! - воскликнула Саванна. - В тот же самый момент и я поняла, что люблю тебя!
      Адам снова поцеловал ее. Поглощенные своими чувствами, они не заметили, как рука Майкейи потянулась за пистолетом, лежавшим рядом с ним на земле, и не услышали тихого шороха в кустах.
      Ни Саванне, ни Адаму в голову не приходило, что Майкейя жив. А он между тем с искаженным гримасой лицом пытался дотянуться до пистолета, не спуская горящих ненавистью глаз с воркующих словно голубки Саванны и Адама, Он хотел перед смертью убить того, кто расстроил все его планы. Убить Адама Сент-Клэра, за которым так долго охотился. И когда пистолет оказался у него в руке, он собрал последние силы, поднялся во весь свой гигантский рост и нацелил на своего лютого врага оружие.
      Зловещая усмешка на лице Майкейи лишний раз подтверждала, что он жив. Саванна была в шоке. Она глазам своим не верила: этот негодяй, этот Живодер, которому она только что вонзила в грудь кинжал, поднялся на ноги и сейчас медленно взводит курок. Она хотела закричать, когда тишину ночи разорвал выстрел.
      Однако Адам был жив и крепко сжимал ее в своих объятиях. Майкейя же с продырявленным лбом выронил пистолет. В этот момент Саванна услышала шорох за спиной и резко обернулась. Каково же было ее удивление, когда она увидела Боудена, который спокойно опустил дымящийся пистолет! Вместе с Джеком и Тоби он появился в свете костра, какое-то время смотрел на мертвого Майкейю, затем перевел взгляд на влюбленную пару и очень спокойно произнес:
      - Я знал, что когда-нибудь убью эту сволочь.
      Эпилог
      ЗОЛОТОЙ БРАСЛЕТ
      Глава 25
      Бледный свет луны проникал в спальню Адама и Саванны в Кампо-де-Верде. Они возвратились в усадьбу около двух месяцев назад и решили до Нового года не ехать ни в Натчез, ни в Белл-Виста, а провести праздники здесь. Слишком много им пришлось пережить за минувшие полгода, и теперь они наслаждались покоем и уютом в Кампо-де-Верде, прежде чем снова отправиться в путь. Адаму не терпелось показать Саванне новый дом в Белл-Виста.
      Здесь, в Кампо-де-Верде, среди родных ей людей, рядом с любящей матерью и боготворившим ее мужем, Саванна была по-настоящему счастлива и буквально расцвела. При одном лишь взгляде на нее дух захватывало, до того она была хороша.
      Ее волосы так сияли и вились, что казались золотыми. Аквамариновые глаза блестели ярче прежнего, а кожа напоминала перламутр. О пышной прической, в изящных, элегантных нарядах Саванна совсем не была похожа на ту растрепанную девчонку в стареньком платье, которая однажды весенним днем встретила Боудена в своей убогой таверне, нацелив на него винтовку. И уж конечно, не имела ничего общего с дикаркой, впервые увиденной Адамом в лагере Майкейи. Но несмотря на перемену во внешности, характер у Саванны остался прежний. Она чувствовала, что недалек тот день, когда ей снова страстно захочется отправиться вместе с мужем в путешествие, полное приключений.
      Лежа в ту ночь в его объятиях, Саванна мечтательно улыбалась. Адам обещал показать ей дикие, нехоженые тропы, где еще не ступала нога белой женщины, буйную, непокоренную природу. Хоть бы скорее пришло это время. Хотелось ей взглянуть и на Белл-Виста, познакомиться с родственниками Адама.
      Примерно через месяц после их возвращения в Кампо-де-Верде приехали Джейсон и Кэтрин. Оставив детей на попечение няни в городском доме в Новом Орлеане, они остановились в усадьбе Арманда, дедушки Джейсона, примыкавшей к Кампо-де-Верде, и почти все время проводили с Саванной, ее матерью, Адамом и Боуденом.
      При воспоминании о первой встрече с Кэтрин, сестрой Адама, Саванна невольно поморщилась. Маленькая и хрупкая, эта женщина вела себя словно королева, когда ей представили Саванну, и всячески старалась скрыть свою ненависть к ней. Только безграничная любовь к брату позволила ей сохранять холодную вежливость в разговоре с Саванной. Та сразу это почувствовала и пала духом. Ей так хотелось произвести благоприятное впечатление на родственников ее любимого мужа.
      Адам ей рассказал о своих отношениях с Джейсоном. Саванну привела в восторг история Гая и Рейчел. С Джейсоном она уже познакомилась и с нетерпением ждала встречи с ним. Ведь он был Адаму все равно как брат. Джейсон тепло приветствовал Саванну, и она прониклась к нему еще большей симпатией. Особенно когда узнала от Адама, что он не имел ничего против их брака. Впрочем, Кэтрин недолго оставалась холодно-вежливой. К вечеру, узнав, как мужественно повела себя Саванна с Майкейей, похитившим Адама, она смягчилась. О лучшей жене для брата она не могла и мечтать. Ведь ради спасения Адама Саванна рисковала собственной жизнью! К тому же у нее не было ничего общего с ее отцом, Давалосом. В общем, симпатия Кэтрин к Саванне с каждым часом росла. Но лишь через несколько дней женщины отважились заговорить о постигшем их обеих несчастье - утрате ребенка. Они подружились и, когда настало время Сэвиджам отправляться в Новый Орлеан, не хотели расставаться.
      Однако им предстояла скорая встреча. Сэвиджи собирались провести почти всю зиму в городе, как и большинство жителей Нового Орлеана, принадлежавших к высшему обществу, и Элизабет пригласила их вместе с детьми и дедушкой Джейсона на праздничный обед.
      Джейсон и Кэтрин с благодарностью приняли приглашение. Дом в Кампо-де-Верде наполнился гостями.
      Дети Сэвиджей вместе с дедушкой и несколькими слугами вернулись в Новый Орлеан раньше Джейсона и Кэтрин, которые остались еще немного погостить. Саванна с восторгом слушала рассказы Адама и Кэтрин о жизни среди цыган и захватывающие истории Джейсона о его приключениях с Кровопийцей. Двумя днями раньше Саванна попросила Джейсона рассказать о золоте ацтеков, а тот после долгих уговоров согласился показать золотой браслет с изумрудами, с которым не расставался ни днем ни ночью, и закатал рукав. Словно очарованная, Саванна смотрела на этот великолепный браслет, из-за которого было пролито столько крови. Джейсон уже опустил рукав, а Саванна все еще молчала, думая о том, что ее отец погиб из-за того лишь, что обнаружил еще один, точно такой же браслет. Вдруг она с улыбкой посмотрела на Адама. Браслет Нолана привел ее отца к смерти, но благодаря этому же браслету она узнала Адама. Не услышь Джереми рассказ умирающего Давалоса, они с Адамом никогда не встретились бы...
      К счастью, не все воспоминания Джейсона о ее отце были черными. Когда-то мальчишками они вместе играли и развлекались, но тот юный Давалос был совсем другим, легкомысленным и веселым. Словно угадав мысли Саванны, Джейсон, чтобы развеять ее грусть, принялся рассказывать, как они с Давалосом проводили время в юности, до тех пор, пока тот не стал бездушным и злобным. И Саванна была признательна Джейсону за его чуткость. Значит, когда-то отец ее был веселым и добрым. Слушая Джейсона, Элизабет тоже не могла скрыть своей радости, и глаза ее по-молодому блестели.
      В комнате было прохладно, и Саванна плотнее прижалась к Адаму.
      - Хочешь сказать, что я плохо справляюсь со своими супружескими обязанностями? Что ты не удовлетворена? - поддразнивая Саванну, спросил Адам.
      Саванна с улыбкой потерлась щекой о его широкую грудь. Она вполне удовлетворена. Он замечательный муж. И вообще все прекрасно. Чему только он не научил Саванну в постели. Она прошла полный курс сексуальной науки. Но никак не могла утолить жажду любви. Так же, впрочем, как и Адам. Часа не прошло, как они завершили любовный поединок, а Адам снова был готов к бою. Она ощутила это, когда он прижался к ее бедру, приподнялась и поцеловала его в подбородок.