- А... Ты думаешь, он такой умный? Мелисса вздохнула:
      - Не знаю. Возможно, я слишком подозрительно отношусь к перемене в нем.
      - Я думаю, дети мои, вам не о чем беспокоиться, - заявил присутствующий при разговоре Этьен. - Где бы ни была зарыта собака, радуйтесь, что сейчас вы вновь в хороших отношениях с Джошем. Что касается Доминика Слэйда... - Он подмигнул и насмешливо сказал:
      - А кто знает, моя красавица? Может, он и разрешит все наши проблемы. Может, его послал нам сам Бог.
      Глава 5
      Доминик не знал, разрешит ли он чьи-то проблемы. Но он знал другое: после десяти дней в Дубовой Лощине, очень приятных, его собственные проблемы, связанные с покупкой жеребца, остаются нерешенными. Сколько бы он ни пытался завести разговор о лошади, Ройс ловко менял тему беседы. А что касается Джоша Манчестера...
      Стоя у окна своей уютной спальни, Доминик хмуро глядел на распростершуюся перед домом зеленую лужайку. Мистер Манчестер становился странно уклончивым, когда речь заходила о Фолли; Нет, он был сердечным, услужливым хозяином, Доминику приятно было проводить время с Рейсом. Но никаких разговоров о жеребце! Доминик до сих пор его не видел, и его терпение начало иссякать. "К тому же, - подумал он раздраженно, - ему все уши прожужжали о племяннице Джоша Мелиссе Сеймур". Джош говорил, как она хороша, весела, независима, как старается помочь брату. Доминик начал подозревать, что его куда-то втягивают. А когда он услышал, что девушка жертвует собой, отвергая многие выгодные предложения о браке, его последние сомнения рассеялись.
      Улыбаясь, Доминик подумал, что, должно быть, мисс Сеймур настоящая фурия. Иначе как писаная красавица могла засидеться в девушках? И уж, конечно, она относилась к тому типу женщин, которых он не выносил: подражавших манерам жокеев и предпочитавших главенствовать во всем.
      Ройс по-прежнему уклонялся от бесед о кузине, и это тоже показалось подозрительным Доминику. Похоже, тот забавляется происходящим и с юмором наблюдает за хитроумными усилиями инициатора сватовства.
      Доминик ухмыльнулся. Ну что ж, он будет делать то же самое. Но шутки шутками, а дело делом. Слэйду надоело, что его столько времени водят за нос, и он с решительным видом отправился искать хозяина. Его нигде не было. Это еще больше разозлило Доминика: что бы они себе ни думали, он должен увидеть жеребца и обговорить условия его покупки, а на мисс Сеймур ему наплевать.
      Джоша удалось в конце концов отыскать в библиотеке, где он сидел в уютном кресле. Без всякого предисловия Доминик заявил:
      - Мне кажется, что было бы неплохо посмотреть Фолли сегодня. Я не могу больше злоупотреблять вашим гостеприимством. - Он вынул из нагрудного кармана жилета золотые часы и, глянув на них, сказал:
      - Может быть, мы отправимся минут через тридцать?
      Джош, застигнутый врасплох, не мог придумать вежливого отказа. Пытаясь оттянуть ужасный для него момент, заикаясь, нервничая, он что-то бормотал, но Доминик был непоколебимо настойчив, и наконец, припертый к стене, Джош рассказал ему правду.
      Пораженный Доминик не знал - ругаться ему или смеяться. Наконец он произнес:
      - Так, значит, хозяин Фолли не вы, его настоящая хозяйка - ваша племянница, Мелисса Сеймур? И все эти чудесные десять дней вы меня обманывали?
      В крайнем смущении Джош заерзал в кресле, после чего был вынужден признаться, что дело обстоит именно таким образом. Он опасливо посмотрел на хмурое лицо молодого человека, внезапно испытав глубокое сожаление по поводу того, что придумал этот план.
      - Понятно, - спокойно сказал Доминик; ни выражение его лица, ни интонация голоса ничего не говорили Джошу. - А не будете ли вы так добры сказать мне, к чему были все эти оттяжки? Почему вы мне не сказали правду сразу, как только я появился у вас в доме?
      Джош нервно откашлялся, лихорадочно соображая, что ответить, как объяснить свои действия, и начал на ходу импровизировать:
      - Я хотел как лучше. Мне надо было убедиться, что вы действительно настоящий джентльмен, прежде чем представить вас племяннице.
      Я, в конце концов, опекун ее и ее брата, и чувствую большую ответственность за Мелиссу. - Бросив быстрый взгляд на лицо Доминика и не обнаружив на нем признаков гнева, Джош вдохновенно продолжал:
      - С тех пор как умер их отец, они оба видели во мне свое доверенное лицо, защитника их интересов. Так что моя обязанность - оградить их от тех, кто хотел бы воспользоваться их неопытностью и неискушенностью.
      Доминик задумчиво глядел на Джоша. Что-то в его словах вызывало сомнение, но оно не успело разрастись до критических размеров: внимание Слэйда заострилось на мысли, что все эти дни Джош его проверял. Его гордость была задета: ведь тот осмелился наблюдать за ним и размышлять о степени его порядочности! Доминик насмешливо спросил:
      - И вы удовлетворены? Вы уверены, что я не собираюсь дурно обойтись с вашей племянницей?
      - О да! - тороплива ответил Джош и, понимая, что гость может обидеться, добавил:
      - Нет, я не сомневался в вас. Понимаете ли... Это просто... - И он умолк. Отчаянно пытаясь выпутаться из этой неловкой ситуации, он продолжал:
      - Надо было успокоить Мелиссу. Надо было предупредить вас, что она вообще не хочет продавать жеребца. Она вбила себе в голову создать свой собственный конный завод. - Он развел руками. - Я ей, объяснял, как это смешно. Но я вам уже говорил - она бывает ужасно упрямой.
      - Если она не хочет продавать животное, значит, я вообще зря потратил время! - раздраженно воскликнул Доминик. - Почему же вы не сказали мне, что жеребец не продается?
      - Но... - запнулся Джош, не смея раскрыть до конца свой план и вместе с тем не желая полностью отказаться от него особенно теперь, когда, казалось, самое страшное позади. И он вновь вступил на скользкую стезю лжи:
      - Животное может быть продано, если моя племянница уверится, что вы станете ответственным хозяином и будете хорошо к нему относиться.
      - Так я же хочу купить его, а не жениться на нем! - вскричал Доминик, теряя терпение. Но заявление Джоша обнадеживало, и ему не терпелось хотя бы взглянуть на жеребца. - Если все, что вы говорите, - правда, с вашего разрешения я отправлюсь в Уиллоуглен и встречусь с этой вашей племянницей. Если она столь сильно привязана к Фолли, может, мне удастся убедить ее, что жеребцу будет хорошо и в моей конюшне. Джош просиял в ответ широкой улыбкой:
      - Прекрасно! Конечно же, поезжайте с Богом, вы нам стали как родной, как член семьи!
      Доминик насмешливо поднял брови: иметь Джоша Манчестера в числе своих родственников - это совсем не то, о чем он мечтал.
      Покинув дядюшку Джоша, Доминик встретился в прихожей с Рейсом. Окинув его мрачным взглядом, он прорычал:
      - Я сейчас еду смотреть Фолли. Лошадь мисс Сеймур. А ты... Ну ладно, с тобой мы поговорим после, когда я вернусь.
      - А! Теперь тебе все ясно! Я не переставал удивляться, сколько же времени должно пройти, чтобы ты догадался!
      Доминик не смог удержаться и расхохотался:
      - Черт тебя побери, Ройс! Мог бы все-таки предупредить!
      Ройс засмеялся в ответ:
      - Да, но тогда это не было бы так смешно.
      Доминик, улыбаясь, покачал головой и пошел на конюшню.
      Очень скоро он добрался до Уиллоуглена. Пока он ехал, в его голове мелькали недобрые мысли, иронические и едко-насмешливые. Нет, не Джош вызывал его гнев, а мисс Сеймур. Доминик почему-то был уверен, что это она потребовала, чтобы Джош разыграл дурацкий спектакль и задержал его в Дубовой Лощине. Сквозь раздражение он чувствовал, как против своей воли проявляет интерес к мисс Сеймур и, конечно, к ее жеребцу.
      Первый взгляд на Уиллоуглен его не вдохновил. С язвительной улыбкой на красивых губах он подумал, что Джош намеренно преувеличил временность трудностей, которые переживает имение. Некогда красивый двухэтажный дом находился явно не в том состоянии, в каком ему надлежало быть. Он стоял среди мшистых дубов, гигантских мимоз и мирт, безусловно, приятных для взора, но было совершенно очевидно, что уже многие годы ни на дом, ни на сад денег не тратилось. Краска на стенах вспучилась и облупилась, железная ограда была покрыта ржавчиной. Просторная лужайка, прилегающая к дому, не ухожена, заросла сорняками, и вообще вся усадьба выглядела неприглядно. Нет, угрюмо заключил Доминик, это не временные трудности, и удивился, как далеко Джош увел его от правды о мисс Сеймур и ее брате.
      Когда молодой человек постучал в дверь главного дома, никто не ответил. Он огляделся - нигде никого. Сеймуры запустили свой дом и, похоже, распустили слуг. Заметив маленькое кирпичное строение вдали от главного дома, он направился туда. Возможно, кто-то есть на кухне.
      На его стук открыла Ада. Ее руки были по локоть в муке, а лоснящееся черное лицо выражало досаду. Она неприветливо сказала, что мисс Сеймур тут нет и что она может быть только на конюшне. Ада сопровождала свою речь движениями, как будто продолжала месить тесто. Терпение Доминика таяло с каждой минутой. Он пошел туда, куда указала негритянка: его желание увидеть мисс Сеймур дошло до пика! Ни одну из знакомых дам он еще не искал на кухне или тем более на конюшне!
      Мелисса была действительно там. Она усердно работала лопатой, выгребая навоз из стойла, недавно построенного для молодых кобыл. И уж, конечно, у нее в мыслях не было никакого мистера Слэйда, хотя нельзя сказать, что у нее вовсе не было интереса к этому джентльмену. За те дни, которые Доминик провел в Дубовой Лощине, Джош дважды побывал у племянников и, боясь переиграть, очень осторожно заводил беседу о мистере Слэйде. Имя Доминика было упомянуто всего несколько раз: он гостит у них, интересуется лошадьми и тоже собирается создать собственный конный завод в имении Тысяча Дубов, что в двух днях езды отсюда. Случайно ли это совпадение? Кто знает, может быть, он хочет купить Фолли для своего конного завода?
      Мелиссе не понравилось, что этот незнакомец посмел появиться в их местах и, став ее конкурентом, бросить ей вызов. Дело было вовсе не в том, что Уиллоуглену грозила опасность с его стороны. Но девушку мучила мысль - Джош обмолвился о продаже Фолли. Она никогда не продаст жеребца, тем более какому-то выскочке, который встал на ее пути в попытке создать собственный конный завод. Мелисса с неприязнью думала о его богатстве, успехах и была настроена против него. Слишком несправедливо, что судьба так щедро наградила одного человека. Но ей хотелось взглянуть на этого пижона, который болтается где-то в округе; однако девушка вовсе не готова была увидеть его в собственной конюшне, в этой жаре и навозе.
      Мелисса энергично вычищала грязь, ей ужасно хотелось глотка холодной воды, а еще лучше - искупаться. Увидев, что кто-то вошел в конюшню, она выпрямилась во весь рост и оказалась лицом к лицу с красивым незнакомцем. Что-то подсказало девушке, что перед ней - мистер Доминик Слэйд собственной персоной.
      После яркого солнечного света Доминик стоял несколько минут, давая глазам привыкнуть к темноте. Осмотревшись, он отметил, что конюшня поддерживается в приличном состоянии. Однако трудно было поверить, что лошадь такого разряда, как Фолли, содержится в таком убожестве. Столь дорогая лошадь здесь - это что, шутка?
      Заметив движение в глубине конюшни, он направился туда.
      - Извините меня, - сказал он, подойдя ближе, - вы не могли бы сказать, где мне найти мисс Сеймур?
      С ужасом вспомнив о своем виде - пучке на голове, очках, сползающих с носа, о бесформенном одеянии с чердака и лопате с навозом в руках, - Мелисса готова была провалиться сквозь землю. И то, что на Доминике был прекрасно скроенный жакет голубого цвета, подчеркивающий ширину его плеч и объем груди, не улучшило ее настроение. Мучаясь от обиды за себя и невольно восхищаясь им, она посмотрела на темно-желтые бриджи, облегавшие стройные сильные ноги, потом подняла глаза на белоснежный галстук, оттеняющий смуглое красивое лицо, и подумала, что это нечестно и Доминик Слэйд не может выглядеть так. Какие густые вьющиеся черные волосы, какие длинные прекрасные ресницы, какие серые глаза, а рот...
      В ярости от своей неожиданной реакции на этого Слэйда она посмотрела на него и резко отчеканила:
      - Я мисс Сеймур. - Мелисса была предупреждена о невероятно распутном поведении стоявшего перед ней молодого человека, ей сразу вспомнились все дядюшкины слова, и она решила, что чем скорее этот тип уберется отсюда, тем лучше. - И вообще, кто вы такой, чтобы являться сюда? - спросила девушка, не придавая своим словам излишней любезности.
      Доминик оторопел от такой встречи. Внешность хозяйки Фолли удивила его, а враждебность вывела из себя. "Да уж, - подумал он изумленно, - это чучело, которое злобно щурится сквозь смешные очки, весьма мало соответствует восторженному описанию Джоша". Ее резкость смыла вежливую улыбку с его лица, и доброжелательный юмор в серых глазах погас.
      - Вы действительно мисс Сеймур? - не удержался Доминик.
      Отдавая себе отчет в том, как ужасно она выглядит, ощущая на взмокшей спине прилипшую ткань, сквозь сжатые зубы девушка с вызовом заявила:
      - Да, именно мисс Сеймур! Мелисса! - Прекрасно понимая, кто перед ней, она спросила:
      - А вы кто такой?
      - Доминик Слэйд. Ваш кузен Ройс и я старые друзья. Я провел в имении вашего дяди несколько дней.
      - И?.. - враждебно взглянула на него Мелисса, которой так не хотелось пасть жертвой его вероломного очарования. Но она ничего не могла с собой поделать - ей отчаянно захотелось быть сейчас в своем лучшем платье, с чисто вымытыми и вьющимися, ниспадающими на плечи волосами!
      Доминик поджал губы. Ну и фурия! Едва удерживаясь от страстного желания повернуться и уйти, он мрачно сказал:
      - Я слышал, что вы владеете гнедым жеребцом Фолли. Мой брат Морган видел животное на скачках в Нью-Орлеане несколько недель назад, и оно произвело на него впечатление своей резвостью и красотой. Если вы не против, я бы посмотрел на него и, может быть, купил.
      Мелисса была вне себя. После всего, что они с Захарием испытали, после всех мечтаний, как осмеливается этот щеголь говорить о покупке ее любимой лошади! Как вообще хватило у него наглости безо всякого предупреждения явиться в ее конюшню и с видом денди вести себя так, как будто все, что он захочет, тут же осуществится!
      Девушка смутно сознавала, что отчасти ее враждебность происходила от смущения за свой вид, но здравая мысль, что гость ни в чем не виноват, не помогала. Но и не только это подогревало ее раздражение: еще ни разу в жизни с Мелиссой не случалось, чтобы вот так, сразу, мужчина понравился ей. "Но этот слишком уж хорош, - подумала она свирепо, - и чересчур самоуверен и самонадеян".
      Все же испытывая неловкость за собственную резкость и, кроме того, памятуя о предупреждении дяди относительно молодого человека, девушка решила немедленно избавиться от присутствия Доминика, решительно выпалив:
      - Если вы явились сюда посмотреть на Фолли - не тратьте время - ни мое, ни ваше. Ни при каких обстоятельствах, никогда в жизни я не соглашусь его продать. Ни за какую цену.
      Отдав должное любезности мисс Мелиссы Сеймур, Доминик заявил:
      - Тогда нам больше нечего обсуждать. - И он насмешливо кивнул на ее полную ароматного навоза лопату:
      - Я вижу, у вас есть дело поважнее, и не смею вам мешать.
      На прощание Слэйд еще раз оглядел девушку. Его взгляд медленно перемещался с пучка волос неопределенного цвета к старомодным очкам, тонким злым губам, и он невольно подумал, что, видимо, Джош и Ройс, живя в этой глуши, спятили. Красавица?! Если у них такие понятия о красоте, то им неплохо было бы провести некоторое время в сумасшедшем доме!
      Пожав широкими плечами и не уставая удивляться странности человеческой натуры, он готов был повернуться и уйти, когда услышал голос:
      - Лисса! Хочешь лимонада?
      Мелисса швырнула лопату, немного не долетевшую до отполированных сапог мистера Слэйда, и внезапно теплая улыбка осветила ее лицо.
      . - Зак! - воскликнула она очень приятным голосом, которого Доминик не предполагал от нее услышать. - Тебя просто Бог послал! Я умираю от жажды!
      Брат засмеялся и подошел с кувшином лимонада в руках. Взглянув на Доминика, он дружески улыбнулся:
      - Привет. Вы, должно быть, Доминик Слэйд.
      Доминик не сразу осознал, что слова юноши обращены к нему, - он все еще не пришел в себя от необъяснимой перемены, которая произошла с лицом Мелиссы, осветившимся улыбкой. Не без труда он оторвал глаза от очаровательных ямочек на щеках девушки и, глядя на Захария, вежливо сказал:
      - Да, вы угадали. - С легким смущением на красивом лице он спросил:
      - А откуда вы знаете? По-моему, мы с вами не встречались.
      Зак ухмыльнулся:
      - Дядя Джош, - коротко ответил Зак. - Он с таким возбуждением рассказывал нам о вашем визите!
      Лицо Мелиссы помрачнело. Ей совсем не нравилось, как дружески эти двое беседуют.
      - Ну, ладно, мистер Слэйд, - резанула она. И, оставив без внимания ошеломленный возглас Захария: "Лисса!", девушка отправила содержимое полной лопаты навоза к ногам Доминика и заявила:
      - Поскольку вы собираетесь уходить, мы вас не задерживаем.
      Улыбка сошла с лица Доминика, он холодно кивнул Мелиссе темноволосой головой и, повернувшись к ней спиной, дружески посмотрел на Захария.
      - Очевидно, я пришел в весьма неподходящее время, - сказал он молодому человеку. - Может быть, вы будете так добры присоединиться к нам с Рейсом в "Белом Роге" в Батон-Руже для ужина... Приятно проведем время в компании без этих юбок?
      Вызывающе посмотрев на сестру, Захарий решительно кивнул:
      - С большим удовольствием, сэр. Когда? Оба джентльмена, похоже, забыли о сердитой Мелиссе. Они обсудили время встречи, и, не сказав ей больше ни слова, даже не посмотрев в ее сторону, Доминик вышел из конюшни.
      ***
      Хотя Уиллоуглен остался далеко позади, языкастая мисс Сеймур не выходила у Доминика из головы. Похоже, что она - самое несносное существо, которое ему приходилось встречать. Без всякого сомнения - она настоящая фурия, но... Да, она его заинтриговала. "Конечно, - признался он себе, - дело в ее чудаковатости, странности и резкости манер". Но тут на память ему пришла ее улыбка, смутившая его и напомнившая слова Джоша о красоте племянницы. Но одежда! Прическа! Эта желчная манера говорить, вытаращенные глаза, будто она не в себе! Доминик направил лошадь к плантации Манчестера. Да, такой образчик человеческой породы ему внове.
      Категорический отказ разрешить хотя бы взглянуть на Фолли вывел Слэйда из себя. Он приехал сюда, лелея надежду украсить свою конюшню этим жеребцом, и теперь - фиаско из-за этой Мелиссы Сеймур! Надо же такому случиться, что именно эта девица - владелица животного! Ах, она не продаст его ни за какую цену? Ха-ха! Он его купит! Он заставит ее подавиться собственными словами!
      Настанет день, поклялся себе Доминик, когда Фолли будет его, и неважно, во сколько ему это обойдется. Он заплатит больше, чем стоит животное, но утрет нос этой мисс Мелиссе Сеймур!
      С некоторым сожалением Доминик признался себе, что приглашение Захария на ужин было спровоцировано грубостью его сестры, а не искренним желанием продолжить знакомство с юношей. Внешне Захарий ему понравился (чего он никак не мог сказать про мисс Сеймур), но вряд ли само по себе присутствие Захария доставит удовольствие, однако в активе - раздражение мисс Сеймур, вызванное согласием брата на это приглашение. Тем не менее Доминик отдал распоряжение по подготовке к вечеру, а Ройс, узнав о том, что на него приглашен Захарий, остался доволен.
      - Хорошая идея. Я мог бы и сам об этом догадаться, - сказал Ройс, когда они выходили из конюшни имения Дубовая Лощина. - Пора оторвать Захария от юбок Лиссы. А то она квохчет над ним, как курица.
      Доминик поднял на него серые глаза и насмешливо сказал:
      - Кстати, о Лиссе. Не объяснишь ли ты мне, что за игра ведется? Я не хотел тебя обидеть, но если кузина - твой идеал красоты, то я сильно подозреваю, мой дорогой друг, что ты тут, в глуши, одичал! - И, пожав плечами, Доминик продолжал:
      - Да она просто мегера! Я от нее в шоке! Никогда в жизни не встречал никого противней!
      Зная от отца, что с собой сотворила Мелисса, Ройс загадочно усмехнулся:
      - А, в Лиссе много чего, только надо глубоко копнуть...
      - Да, очень! Слишком глубоко! - насмешливо ответил Доминик, теряя интерес к разговору. Потом, вспомнив, что у них есть другая тема для пикирования, он спросил с обманчивой вежливостью:
      - Не будешь ли ты любезен объяснить мне, почему вы с отцом водили меня за нос насчет лошади?
      - А, это...
      - Да, именно "это". Ройс пожал плечами:
      - Не могу же я предать своего отца, правда? Доминик хмыкнул. Войдя в дом, он сказал:
      - Похоже, что Фолли недосягаем для меня, и, поскольку я провел здесь куда больше времени, чем предполагал, утром я возвращаюсь в Тысячу Дубов. - И, повернувшись к Ройсу, который шел рядом, спросил:
      - Не поедешь ли ты со мной? Я, конечно, не могу гарантировать тебе высший уровень комфорта, но знаю, что у Моргана прекрасные слуги. И они остаются таковыми, годами не видя хозяина.
      Ройс задумчиво посмотрел на него и после минутной паузы принял предложение друга:
      - А почему бы и нет? А то ты уедешь, и будет скучно.
      Доминик рассмеялся, и они расстались, чтобы переодеться к ужину в "Белом Роге". Надевая свой элегантный темно-синий жилет с позолоченными пуговицами, Доминик хмурился. Дерзкую мисс Сеймур, решил он, надо проучить. Преподать ей урок за то, как она позволила себе обойтись с ним. Он доставит себе удовольствие! Уж он развлечется!
      Глава 6
      Ужин в "Белом Роге" прошел Очень приятно:
      Доминик заказал отдельный кабинет, и никто их не беспокоил.
      Первое впечатление Слэйда о молодом Захарии Сеймуре подтвердилось, и он вновь задумался, как могут уживаться этот очаровательный молодой человек и его мегера-сестра. Слушая его рассказ о годовалом жеребенке, которого воспитывает знаток конного дела Этьен, Доминик улыбнулся. Он вспомнил себя в возрасте Захария. Уже тогда он сходил с ума по лошадям.
      Закончив ужин, молодые люди сидели, потягивая отличный французский бренди, контрабандой доставлявшийся из Франции. Разговор от лошадей перешел к текущим делам, а потом - к известному пирату Жану Лаффиту и его притонам на побережье.
      Ставя на стол рюмку, Доминик небрежно заметил:
      - Я полагаю, мы должны быть благодарны ему и его людям. Если бы не они, мы бы не пили такой бренди. Меня удивляет, что наш губернатор Клерберн не в состоянии справиться с ними. Конечно, он делает все, что может, но, похоже, никто всерьез не хочет их останавливать. Должен признаться, меня беспокоит, что у Лаффита такая хорошо вооруженная шайка. Если англичане смогут завербовать Лаффита и его людей... - Доминик задумался, а потом очень серьезно закончил:
      - ..Бог знает, сколько неприятностей они, способны навлечь на Луизиану. Ройс кивнул:
      - По крайней мере, - сказал он задумчиво, - генерал Джексон довольно успешно действовал на Хорсшоуденте. И мы больше не боимся мародеров-индейцев из бухты. Помнишь, что было прошлым летом в Форт-Мимс? Я рад, что генерал сумел дать отпор британцам.
      Возбужденно блестя глазами, Захарий выпалил:
      - Бог мой! Посмотрел бы я на британцев, которые захотели бы атаковать Луизиану! Здорово бы им досталось!
      Доминик поднял голову:
      - А ты не забыл, что многие думают не так, как ты, и были бы рады англичанам? Там осели многие британцы. Ты ведь тоже по происхождению британец. Разве твой дед - не британский офицер?
      На лице Захария появилась растерянность.
      - Да, пожалуй. Но это было так давно. И Лисса, и я - мы американцы и не храним верность Англии.
      - Ты напомнил мне, - вмешался Ройс, посмотрев на Доминика, - нашего знакомого из Лондона - Джулиуса Латимера, который часто бывает в Америке. И сейчас он здесь, у друзей, которые живут неподалеку от Батон-Ружа.
      При упоминании имени Латимера лицо Доминика переменилось: с него слетела благодушная веселость, а в глазах зажглись недобрые огоньки; его лицо словно внезапно окаменело.
      - Джулиус Латимер здесь? - повторил он тихо. - И ты только сейчас говоришь мне об этом? В канун моего отъезда?
      Наблюдая за Рейсом и Домиником, Захарий подумал, что они забыли о его присутствии. Он удивленно смотрел на замкнувшееся, потемневшее лицо Доминика, в котором трудно было узнать приятного джентльмена, который очаровал его в этот вечер: Захарию он напомнил гибкую пантеру, готовую к прыжку. Нервно сглотнув, юноша проговорил в напряженной тишине:
      - А вы знаете мистера Латимера? Словно только сейчас заметив его присутствие, Ройс и Доминик уставились на молодого человека. Лицо Слэйда изменилось: красивые черты его лица расслабились и вновь стали привлекательными. Он ответил:
      - Да. Можно сказать, я знаком с Латимером. Однако, - добавил он насмешливо, - в последний раз, когда я с ним виделся, я смотрел на него сквозь мушку дуэльного пистолета.
      Захарий задохнулся от такого ответа, и немой вопрос застыл у него на лице. Но он был слишком воспитан, чтобы высказать его, и Доминик пожалел его:
      - Несколько лет назад мистер Латимер и я не сошлись во мнении по поводу одной, ну, скажем, леди. Мы решили дать отдушину нашим чувствам на поле чести.
      - И Доминик проделал аккуратненькую дырочку на правой руке Латимера, сказал Ройс с явным удовлетворением. - Но, к несчастью, этим дело не кончилось. Через два дня Дому устроили засаду и напали на него, когда он возвращался из игорного клуба. Его сильно избили. Мы подозревали, чьих рук это дело, но доказательств не было.
      - Ox, - выдохнул Захарий и, робко взглянув на Ройса, сказал:
      - А я всегда удивлялся, почему вы так пренебрегали Латимером. Он был так вежлив с Лиссой и со мной, несмотря на то что мы должны ему деньги. А ваше отношение к нему ставило меня в тупик.
      - Вы должны этой свинье деньги? - резко спросил Доминик.
      - К сожалению, - кивнул Захарий, слегка покраснев. - У мистера Латимера расписка моего отца, давно просроченная. И Латимер был так любезен, что не требовал немедленной платы, хотя имел на то полное право. Но если он потребует деньги, я понятия не имею, где мы возьмем столько.
      - Пока не беспокойся, - сказал Ройс, - а если он начнет приставать, давить, приходи ко мне.
      - Или ко мне, - протянул Доминик. - Латимер мне кое-что задолжал, и мне будет нетрудно заодно уладить и ваши дела, - он натянуто улыбнулся, - так что доставь мне такое удовольствие.
      Благодарный и смущенный, Захарий, почти заикаясь, сказал:
      - Спасибо, но Лисса говорит, что мы все свои проблемы должны решать сами.
      - А ты ничего не говори ей о моем предложении, - посоветовал Доминик, а потом, меняя тему беседы, насмешливо добавил:
      - Да, что касается твоей сестры: почему, в конце концов, она не разрешает мне даже взглянуть на ее лошадь, на Фолли?
      Захарий ухмыльнулся; улыбка омолодила его и без того юное лицо.
      - Вы вывели ее из себя, - признался он. - После вашего ухода она была в ярости. Ни Этьен, ни я не могли близко подойти к ней в тот день.
      - Разве это не обычное ее состояние? - спросил недоверчиво Доминик.
      - О нет! - засмеялся Захарий. - К Лиссе не подходи, когда она не в начищенных перышках или если речь заходит о продаже Фолли. - Лицо его стало серьезным. - Если бы мы даже не зависели от заработков на этом жеребце, Лисса все равно никогда бы его не продала. Это ее конь, она его воспитывала с самого рождения и слишком его любит!
      - О, это звучит так сентиментально! - не без иронии сказал Доминик. - Я не знаю точно, что вы задумали, но без больших денег вам не поможет даже такая лошадь, как Фолли. - Он с сочувствием посмотрел на Захария и продолжил:
      - Ни один уважающий себя коневод не пригонит своих лучших кобыл в Уиллоуглен. Я не хотел бы вас обидеть, но до тех пор, пока это имение не будет приведено в порядок, вы не сумеете привлечь тех, кто разводит лошадей. Улыбка затаилась в уголках его губ. - Особенно если их станут приветствовать лопатами, полными навоза, и словами, которые мне довелось выслушать сегодня утром.
      Доминик, конечно, задел Захария за живое. Но тот не мог отказать ему в справедливости его слов и в итоге признался:
      - Все так, но у нас нет другого выхода, как попытаться. Лисса говорит...
      - "Лисса говорит", - повторил за ним Доминик, - а что ты сам думаешь?
      Не привыкший высказывать свое мнение, Захарий вдруг начал длинную речь.
      К сожалению, его старшие товарищи не подумали, что возможности их юного сотрапезника намного уступают их собственным, и с удивлением обнаружили, что Захарий совсем захмелел. В таком состоянии он не мог ехать домой, даже если бы усидел в седле.
      Ройс и Доминик заспорили, кто проводит начинающего пьяницу. Наконец последний заявил:
      - Нет нужды тащиться обоим, и поскольку мои чемоданы уже собраны, а твои нет, возвращайся в Дубовую Лощину.
      Ройс успел влить в себя изрядное количество бренди и потому несколько осоловело посмотрел на Доминика:
      - Ты думаешь, мне следует заставлять слуг в час ночи упаковывать вещи?
      - Нет, но я думаю, что ты выпил больше меня. И если бы я не знал, что у тебя крепкая голова и ты доберешься домой без приключений, то не был бы за тебя спокоен.
      Ройс обиженно развернулся на горячем мерине:
      - Я, - заявил он, стараясь заставить повиноваться ставший неповоротливым язык, - совершенно, совершенно не пьян. Но коль уж ты решил проводить моего кузена, я тебя не удерживаю.
      И он пустил лошадь галопом. Улыбнувшись про себя, Доминик тронул поводья своего коня, не спуская глаз с Захария, весьма нетвердо сидящего в седле, что вызывало у Слэйда серьезные сомнения в том, что они доберутся до Уиллоуглена прежде, чем юноша свалится на землю.
      К счастью, Захарий оказался лучшим наездником, чем думал Доминик, и они прибыли в Уиллоуглен без приключений. Ночной воздух отрезвил юношу, и его шаги были достаточно твердыми, когда Доминик помогал ему подняться по лестнице в дом, надеясь, что ему удастся тихо уложить подопечного в постель. Но он сделал всего два шага, как одна из дверей распахнулась, и появившаяся на пороге Мелисса взволнованно проговорила: