Сказки Большого озера

Кэролайн Барт
Сказки Большого озера

1

      За окном тянулись пологие холмы, покрытые пожухлой зеленью. Жара была такая, что даже сквознячок, проносившийся по тамбуру электропоезда, полыхал огнем.
      – Ой, посмотрите! – воскликнула Нэнси, неотрывно глядевшая на проносящийся за окнами пейзаж. – Во-он под кустом сидит койот! Он даже не в состоянии двигаться, так его разморило от жары!
      Нэнси обрадовалась, как ребенок в зоопарке, увидевший невиданного прежде зверя. Ее сосед по купе, тот, к кому она обращалась, вместо того чтобы устремить любознательный взгляд в окно вслед за ее пальчиком и попытаться разглядеть уже почти исчезнувшего из вида зверя, усмехнулся.
      – Это не койот, а домашняя собака, – рассеял он ее внезапную радость от встречи с представителем дикой природы.
      – Но ведь вы даже не видели этого зверя! – горячо возразила девушка. – Это койот, а не собака, я уверена!
      Молодого человека позабавила ее очаровательная, какая-то детская горячность.
      – Это настоящий степной волк! – Девушке не хотелось разочаровываться. – Вы вообще видели когда-нибудь койота, хотя бы на картинке? – Она наступала, как рассерженный котенок.
      – Койота я видел... на картинке, – сощурив карие смеющиеся глаза, послушно ответил молодой мужчина. Потом, словно сдаваясь, поднял вверх руки. – Хорошо-хорошо, я согласен, это был койот. А за кустами я рассмотрел его хозяина, метрах в двухстах дом, скрытый за огромным деревом, и десятка два овец, сгрудившихся в тени под кроной. Именно их, очевидно, помогает пасти ваш койот.
      Нэнси нахмурилась, но потом весело рассмеялась и посмотрела на собеседника удивленными серо-голубыми глазами.
      – Какой вы наблюдательный! – восхищенно признала она.
      – Это профессиональное, – шутливо потупясь, признался молодой человек.
      – И что же это за профессия у вас? – с детской непосредственностью спросила девушка.
      – Я охотник, – небрежно ответил мужчина.
      Нэнси почувствовала себя неловко. Она часто упрекала себя за привычку спорить и доказывать кажущееся ей неоспоримым. Тем не менее, она всегда была готова признать свою неправоту. Вот и сейчас она испытывала благодарность к симпатичному охотнику за урок, преподанный ее горячности и глупому всезнайству.
      – О! Простите меня! – чуть покраснев, проговорила девушка. – Теперь я понимаю, что вы видели койота не только на картинке.
      Она протянула своему соседу узкую ладошку:
      – Меня зовут Нэнси.
      – Очень приятно, а я – Майкл.
      Он встал и галантно склонился в поклоне, осторожно пожимая руку девушки, сразу утонувшую в его большой ладони. Этот жест был чуть преувеличенно почтителен, но так элегантен и проделан с таким чувством юмора, что она опять рассмеялась и благодарно пошевелила пальчиками в его руке.
      – Так вы действительно охотник? – недоверчиво переспросила она его.
      – Да, охотник, – быстро ответил Майкл. – Я привык говорить правду.
      – И на какого зверя вы охотитесь?
      Она заметила, что в карих глазах молодого человека мелькнул лукавый огонек и он почему-то медлит с ответом. Пока он раздумывал, Нэнси рассматривала его загорелое мужественное лицо с ямочкой на подбородке, остановила взгляд на сухих, некрупных, красиво очерченных губах. И немного смутилась, заметив, что он тоже рассматривает ее. Она покраснела, почувствовав, что от этого взгляда у нее что-то радостно всколыхнулось в груди.
      – Ой, – она всплеснула руками, – скоро Скоки, моя станция. Минут через пять мне выходить.
      Нэнси раскрыла сумку и стала рыться в ней. Наконец, достав косметичку, вытащила из нее пудреницу и тюбик губной помады. Смущенно улыбнувшись, Нэнси извинилась и, отвернувшись, начала приводить в порядок свое лицо, и без того свежее и матовое, несмотря на жару. Чтобы не смущать девушку, Майкл вышел в тамбур, чувствуя сожаление, что больше не увидит ее. Он поймал себя на том, что уже представлял, как они вместе выйдут из поезда в Чикаго и договорятся о встрече. А теперь он ощущал досаду на себя за то, что не успел повернуть ничего не значащий разговор в нужное ему русло. Что-то было в этой молоденькой девушке такое, что влекло его, взрослого, опытного тридцатипятилетнего мужчину. Он пока еще не успел разобраться в этом, но чувствовал, что ему грустно оттого, что он больше не увидит свою случайную попутчицу.
      Майкл смотрел в окно, наблюдая, как поезд медленно приближается к станции. Дверь купе раздвинулась, и показалось улыбающееся личико Нэнси, обрамленное красиво расчесанными светлыми волосами. В ее широко расставленных глазах затаилась легкая грусть. И ему показалось, что ей тоже не хочется расставаться.
      Поезд остановился. Молодой человек пропустил девушку вперед. Идя следом за ней, он невольно залюбовался ее невысокой ладной фигуркой. На ее плече висела большая сумка, но она легко несла ее. Майклу хотелось помочь ей донести сумку, но Нэнси уже вышла на перрон, а автоматический голос объявил, что двери закрываются и следующая станция – Чикаго.
      Обернувшись, Нэнси неожиданно заметила:
      – А вы так и не сказали, на какого зверя охотитесь.
      – Конечно, на самого крупного, – быстро ответил Майкл и, мягко улыбнувшись, кивнул и поднял руку в прощальном жесте. Его лицо выражало сожаление.
      Двери закрылись. Майкл увидел, что Нэнси что-то сказала ему, но он не расслышал и жестом дал понять ей это. Она улыбнулась, махнула рукой и, поправив сумку на плече, пошла вперед по перрону.
 
      Вернувшись в купе, Майкл стал готовиться к выходу. Достал с полки свой кейс, раскрыл его и просмотрел содержимое, убедившись, что ничего не забыл в Арлингтон-Хайтсе, пригороде Чикаго, куда ездил по делам службы в частном сыскном агентстве.
      Поставив кейс на сиденье, он нагнулся, чтобы потуже завязать шнурки новых туфель, частенько развязывавшиеся в самый неподходящий момент. Выставив правую ногу и приподняв брюки, Майкл заметил под столиком маленькую книжечку в кожаном переплете. Подняв и раскрыв ее, он понял, что это – записная книжка, оброненная его спутницей, видимо в тот момент, когда она второпях вытаскивала из сумки косметичку. На первой страничке Майкл увидел адрес и телефон: Нэнси Кэртис, Скоки, ул. Парк-стрит, тел...
      В сердце молодого человека затеплилась радость. Как хорошо, что он сможет еще раз увидеть эту милую девушку, которая непонятно почему запала ему в душу. Должен же он вернуть книжечку владелице! Аккуратно положив находку в кейс, Майкл с удовольствием щелкнул замком и упругой походкой направился к выходу. Поезд уже медленно шел вдоль платформы Западного вокзала Чикаго.
      Сидя в такси, Майкл рассмеялся про себя, отметив, что его настроение поднялось на пару градусов выше, чем даже во время позабавившего его спора о койоте. Вспомнив удивленные глаза Нэнси и ее детское разочарование, Майкл хохотнул, обратив на себя внимание водителя.
      – Вы что-то сказали, сэр? – осведомился тот.
      – Нет-нет, все в порядке, – ответил Майкл. – Сейчас направо и остановитесь, пожалуйста, у первого дома за углом.
      Расплатившись с таксистом, молодой человек поднялся в свою холостяцкую квартиру и, распахнув большое окно студии, служившей ему и кабинетом, и спальней, и гостиной, вдохнул теплый ветер, доносивший влажный воздух с озера. Засунув руки в карманы, он смотрел со своего шестнадцатого этажа на море мерцающих огней, расстилающееся перед ним, и думал о деле, которое он только что закончил в Арлингтон-Хайтсе.
      Майкл действительно всегда говорил правду, хотя иногда и не всю. Представившись Нэнси охотником, он не погрешил против сути дела. Он был охотником за людьми, частным сыщиком. В его профессиональном арсенале было удачное расследование трех похищений и одного убийства из ревности, а также предотвращение двух убийств из-за наследства. Но последнее дело едва ли могло пополнить коллекцию его достойных трофеев.
      Три дня назад он выследил «крупного зверя» – неверного мужа своей заказчицы, не поскупившейся щедро оплатить разоблачение изменника. Устраивая засады и расставляя «капканы» – фото-ловушки, он убедился в неверности супруга и теперь имел возможность предъявить законной жене компрометирующие фотоматериалы. Однако успешное завершение работы вовсе не радовало его. Напротив, Майкл ощущал уколы совести, напоминающей ему о таком понятии, как мужская солидарность. Он вздохнул, успокаивая себя тем, что неверный муж – бездельник, развлекающийся на деньги своей богатой супруги, годящейся ему чуть ли не в матери.
      В конце концов, мог бы сначала развестись с ней, альфонс несчастный, в сердцах подумал Майкл, утихомиривая свою совесть и набирая номер телефона заказчицы.
 
      Только через два дня Майкл вспомнил о записной книжке, которую он собирался вернуть своей милой попутчице. И даже порадовался, что на какое-то время сумел забыть о ней. Он побаивался новых увлечений, а эта девушка слишком уж понравилась ему. К добру ли? Его влюбчивая натура постоянно требовала новых приключений, однако свободолюбивый характер не раз отвергал попытки приручить его, следовавшие за приятными любовными историями. Слишком еще свежи были воспоминания о неудавшейся семейной жизни, закончившейся два года назад разводом. Хорошо еще, что обошлось без детей...
      Сейчас, лежа после напряженного дня в удобной, слишком широкой для него одного постели, Майкл перебирал в памяти события сегодняшнего дня. Сэм Коллинз, коллега по сыскному бюро, попросил Майкла помочь ему распутать сложную интригу, сплетенную одним великовозрастным сынком, с целью облегчить своему состоятельному, но скупому отцу-инвалиду затянувшийся переход в мир иной. Проницательный старик заподозрил неладное и обратился в их частное сыскное агентство «Между нами»...
      Уже почти засыпая, Майкл напомнил себе: не забыть позвонить завтра вечером белокурой Нэнси...
 
      Утром, после привычной зарядки с гантелями и холодного душа, Майкл приготовил себе черный кофе и, автоматически намазывая маслом хлеб, стал продумывать план работ на сегодняшний день.
      Он был очень организованным человеком. Этого требовала его профессия, а также привычка к занятиям спортом и умение делать одновременно несколько дел. В университете он был в сборной по водному поло, любил сноубординг, увлекался шахматами, вел отдел юмора в студенческой газете и участвовал в разработке гражданского кодекса студента-юриста.
      Бабушка Майкла, увлекающаяся астрологией, объясняла разносторонние интересы своего внука и его умение доводить до конца начатое дело влиянием небесных светил. Он был Козерогом, родившимся в ночь под Рождество. Его первый неудачный брак бабушка считала недоразумением, ведь Козероги никогда не женятся впопыхах, не подготовившись основательно к этому событию. Бабушка Глэдис убеждала внука, что семейные узы священны для этого знака, а его избранница должна быть похожей на его мать.
      В течение дня Майкл ни разу не вспомнил о необходимости позвонить вечером Нэнси, но, возвратившись после работы домой и проглотив наспех разогретый ростбиф с зеленым горошком, он вдруг четко услышал свой внутренний голос, напомнивший ему о звонке. Взглянув на часы, Майкл решил, что десять вечера, пожалуй, наиболее удачное время для звонка молодой женщине.
 
      – Слушаю вас, – раздался приятный голос.
      Майкл сразу узнал его, и образ белокурой попутчицы вновь возник перед его глазами.
      – Это говорит Майкл Кин, мы познакомились с вами в поезде «Арлингтон-Хайтс – Чикаго»...
      – А-а, охотник! – Голос Нэнси окрасился шутливыми нотками. – И вы хотите вернуть мне мою записную книжку, – добавила она радостно.
      – Значит, вы догадались, что выронили ее в купе? – предположил Майкл.
      – Конечно, больше негде было, – ответила Нэнси. – Ведь я заглядывала в нее уже сидя в поезде. – После небольшой паузы, девушка проговорила, чуть запинаясь: – Я почему-то подумала тогда, что если вы найдете ее, то позвоните в тот же вечер. А прошло уже три дня...
      Майкл промолчал. Что он мог ответить на это? А Нэнси продолжала, и в ее голосе ему послышался легкий упрек.
      – Тогда я решила, что вы не заметили мою книжечку, и совсем было загрустила. Ведь без нее я как без рук! Все связи потеряны! Но, чтобы успокоить себя, решила считать, что это мне урок. Теперь я буду копировать все телефоны и адреса, занося их в электронную книжку или в мобильный телефон.
      Майкл с удовольствием слушал щебетание девушки и пытался представить, во что она одета, где сидит, разговаривая с ним, что делала во время его неожиданного звонка и все эти дни после приезда. И вообще, он поймал себя на мысли, что хочет знать про нее все!
      – Что же вы молчите? Алло? – Казалось, Нэнси испугалась, что связь прервалась.
      – Я здесь, – поспешил успокоить ее Майкл. – Приношу свои извинения, что не позвонил сразу же по приезде. Был очень занят.
      На том конце провода раздался мелодичный смех.
      – Что вы! Это приятный сюрприз! Хорошо, что вы все-таки позвонили, я очень рада!
      Майкл был польщен, что его звонок расценили как приятный сюрприз, и решил больше не тянуть со встречей.
      – Мы можем встретиться завтра вечером?
      – Предлагайте, где и когда? – быстро ответила девушка.
      Майклу понравилось, что она не стала усложнять ситуацию, долго обговаривать время и место встречи, как это часто бывает с девушками при назначении свидания. Недолго думая, он предложил:
      – Давайте завтра в семь вечера в кафе «Зеленая мельница». Знаете, где оно находится?
      Нэнси чуть подумала и неуверенно спросила:
      – Это на чикагском Бродвее?
      – Да, – подтвердил Майкл. – По четвергам там играет очень приличный джазовый оркестр. А завтра как раз четверг... Так что я буду вас ждать в кафе, постараюсь прийти раньше и занять хорошее место. Ищите меня ближе к сцене.
      – Не забудьте записную книжку, – со смешком напомнила Нэнси.
      Майкл в ответ рассмеялся:
      – Постараюсь не забыть, но даже если память мне откажет... Что ж, встретимся еще раз!
      Нэнси спохватилась:
      – Ой, а вдруг вы снова пропадете! Дайте и мне ваш номер телефона, пожалуйста!

2

      Майкл сидел в кафе «Зеленая мельница», изредка поглядывая на дверь в ожидании Нэнси. В полутемном зале бесшумно работал кондиционер, оркестранты готовились к концерту, пробуя свои инструменты и потихоньку разыгрывая пассажи. Практически все столики были заняты, как всегда по четвергам, когда здесь выступал известный в Чикаго и во всем штате Иллинойс джаз-банд «Свинг-шифт оркестр». Однако сегодня намечался джем-сейшн – концерт, когда собираются музыканты из разных ансамблей для совместной импровизации. Майкл очень любил слушать такие концерты и наблюдать за музыкантами – как они соревнуются и подбивают друг друга на джазовые авантюры.
      Отвлекшись на пробную импровизацию саксофониста, Майкл повернулся к сцене. Когда он вновь посмотрел на дверь, к столику уже приближалась Нэнси. Он поспешно встал, поздоровался с ней и отодвинул для нее стул, приглашая садиться.
      – Как здесь интересно, – произнесла девушка, садясь напротив него и с любопытством глядя по сторонам. – Я никогда прежде не была в этом кафе.
      Майкл смотрел на нее, почти не узнавая. Девушка была на редкость хороша. В поезде он видел Нэнси в брюках и футболке. Теперь на ней был светло-салатовый легкий костюмчик – кофточка, открывающая загорелые плечи, и короткая юбка, позволяющая любоваться красивыми коленками. Светлые волосы обрамляли нежный овал лица, струясь по плечам. Большие, широко расставленные глаза, казавшиеся сегодня зеленоватыми, с интересом оглядывали оркестрантов, начинавших джем-сейшн.
      – Вы знаете, это необычное кафе, – заметил Майкл, налюбовавшись своей визави. – Говорят, в тридцатые годы здесь часто бывал знаменитый гангстер Аль Капоне. А в шестидесятые здесь любил играть Дюк Эллингтон и часто пела Элла Фитцджеральд.
      Нэнси слушала его с неподдельным вниманием.
      – Здесь так все и осталось с тех лет, или уже потом создали интерьер в стиле тридцатых годов? – поинтересовалась она.
      – Многое осталось, но что-то и воссоздали, – объяснил Майкл. – Например, вот эти настенные псевдобронзовые канделябры над пианино.
      На столе уже стояла вазочка с жареными орешками. Майкл пододвинул к Нэнси бокал фирменного коктейля «Маргарита» – текила с лимоном и минеральной водой. Она благодарно кивнула и взяла в губы соломинку. Розовый округлившийся рот сделал ее похожей на ребенка. Ее детская непосредственность опять пленила Майкла, как тогда, в поезде. Он не мог отвести глаз от ее нежных губ, едва тронутых светлой помадой. Он пока еще не понимал, чем его так влекла эта девушка, которая вовсе не казалась такой уж сексапильной. Ему хотелось просто смотреть на нее, ни о чем не говоря и ничего не спрашивая. Первой молчание нарушила Нэнси:
      – Вы часто бываете здесь?
      – Практически всегда, если могу освободиться вечером в четверг.
      Она кивнула и улыбнулась. Теперь они просто смотрели друг на друга и слушали музыку. Оба не чувствовали никакого смущения и не испытывали неловкости от затянувшегося молчания.
 
      Два с половиной часа пролетели незаметно. Музыканты заканчивали сейшн, с видимым наслаждением растягивая последние пассажи.
      Потом внезапно стало тихо. Уже совсем стемнело. Майкл зажег свечу. На других столиках тоже загорелись огоньки. Глаза Нэнси теперь излучали какой-то фосфоресцирующий свет, смотрели грустно и отстраненно.
      – Вы о чем-то задумались?
      Майкл спохватился, что задал пошлый вопрос, но Нэнси просто ответила:
      – Я никогда не бывала на джазовых концертах. Это так интересно и приятно. Мне кажется, джаз – это свобода и раскрепощенность.
      Она вздохнула.
      – А откуда такая печаль? Вам так не хватает свободы? Можно подумать, что вы мусульманская жена, – неловко пошутил Майкл.
      – А я и была несколько лет... почти мусульманской женой, – проговорила Нэнси запинаясь. Она внезапно помрачнела и опустила глаза, но потом взмахнула ресницами и с облегчением улыбнулась. – Но сейчас все позади.
      Майкл не знал, как реагировать на ее признание. Она казалась ему совсем юной и невинной. Была мусульманской женой?.. Несколько лет?..
      Он вопросительно посмотрел на нее.
      Нэнси снова опустила глаза, но теперь губы ее улыбались. Ей явно нравилась живая заинтересованность недавнего знакомого. Помолчав, она взглянула Майклу в глаза и, словно через силу, медленно проговорила:
      – Полгода назад я развелась с мужем... Он почти пять лет мучил меня своей ревностью. Я практически никуда не ходила, только на работу и обратно. Иногда он подкарауливал меня в машине, не иду ли я с каким-нибудь мужчиной... Простите, Майкл, сама не знаю, зачем я вам все это рассказываю...
      Майкл слушал ее молча, но, почувствовав, что Нэнси смутилась от собственного признания, он коснулся ладонью ее руки, держащей бокал, и слегка пожал ее. Его поразила прохлада нежной кожи. Вопреки летней жаре и уже отключенному кондиционеру. Она убрала локоток со стола, но Майкл удержал руку на ее запястье.
      – Не смущайтесь меня, – тихо попросил он Нэнси. – Мне хочется знать о вас все.
      – Ага, господин охотник, я вас раскусила! – В ее голосе послышалась насмешка. – Вы расставляете силки на добычу, а потом заманиваете ее в сети...
      От неожиданности Майкл отпустил ее руку:
      – Зачем же вы так? – мягко проговорил он. – Я вовсе не хотел вас обидеть.
      В огромных глазах Нэнси промелькнули боль и сожаление.
      – Извините меня, – спохватилась она. – Я не должна была раскрывать вам душу. И иронизировать тоже... Сама не знаю, что это со мной.
      Майкл молча откинулся на спинку стула, не спуская глаз с ее выразительного лица.
      Тогда, в поезде, она показалась ему беззаботной и доверчивой. Сейчас Нэнси была похожа на маленького потерявшегося котенка. Трудно было представить, что это юное существо уже знает, что такое страдание и боль. Интересно, сколько же ей лет?
      Майкл с удивлением почувствовал, что ему хочется отогреть душу этой милой молодой женщины, сделать так, чтобы она поверила ему. Он откинулся на спинку стула и закрыл глаза, не понимая, что происходит с ним самим. Такая вспышка сентиментальности была совершенно несвойственна ему. Скорее, он считал себя циником и уж, во всяком случае, мало эмоциональным и весьма рассудительным человеком. Женщины, конечно, интересовали его, но он не помнит, чтобы когда-либо испытывал подобные чувства, да еще к незнакомке. Он попытался отогнать от себя наваждение.
      – Уже поздно, – прервала затянувшееся молчание Нэнси. – Мне пора ехать. Пока я доберусь из Чикаго до своего Скоки...
      – Да, уже поздно, – согласился Майкл.
      Он проводил Нэнси до ее машины и, когда она села в нее, неожиданно предложил:
      – Давайте махнем в уик-энд на озеро.
      Нэнси с интересом посмотрела на него. Она уже повернула ключ зажигания, но теперь снова заглушила двигатель.
      – На озеро... Почему бы и нет, – задумчиво проговорила девушка. – В последний раз я была на пляже пять лет назад. Когда мой будущий муж только начинал ухаживать за мной...
      Она решительно тряхнула головой, как будто отгоняла воспоминания и этим настраивала себя на новую жизнь. Майкл все еще боялся, что она откажется, но Нэнси согласно кивнула.
      – Когда мы поедем? И на чем?
      – Я заеду за вами в субботу утром, если вы не возражаете, – обрадовался Майкл. – Адрес я знаю.
      Нэнси удивилась, но тут же вспомнила:
      – А-а-а, моя записная книжка!
      Майкл в знак подтверждения кивнул.
      – В девять утра для вас не рано? – Она испытующе посмотрела на Майкла.
      – Нет, я жаворонок, – быстро ответил он.
      – Как здорово, и я тоже! – обрадовалась Нэнси.
 
      Без пяти девять Майкл припарковался рядом с домом Нэнси, приготовившись ждать ее. Но не успел он полюбоваться палисадником с кустами жасмина у низкого забора, как из калитки вышла улыбающаяся Нэнси с той же большой сумкой на плече, с какой он запомнил ее на перроне.
      – А вот и я! Доброе утро! – весело воскликнула девушка.
      На ней были легкие желтые брючки, голубая кофточка и канареечного цвета бейсболка, из-под козырька которой ярко светились огромные серо-голубые глаза.
      – Как вы точны! – порадовался Майкл. – У женщин это редко встречается.
      Нэнси пожала плечами.
      – Жаворонков вообще меньше, чем сов, – заметила она. – И, как правило, жаворонки пунктуальнее.
      – Очень точное наблюдение, – согласился Майкл, забрасывая ее сумку на заднее сиденье.
      День обещал быть жарким, но поднявшийся с утра ветерок должен был смягчить жару, особенно у озера. Шоссе бежало вдоль берега озера Мичиган. С правой стороны пейзаж был довольно унылым, слева тянулась бесконечная прибрежная полоса. За полтора часа пути Майкл многое узнал о Нэнси. Оказалось, она преподает французский язык в университете. Она увлеченно рассказывала ему о Франции, о Париже, о своей стажировке в Сорбонне, о характере французов и их отличии от американцев.
      – Минут через пятнадцать мы прибудем в кемпинг, – с сожалением прервал ее Майкл. – Нас должны встретить мои друзья. Они каждый уик-энд отдыхают здесь, ходят на яхтах. Так что у вас есть возможность приобщиться к парусному спорту. Вы никогда не пробовали?
      – Не-ет, – в радостном предвкушении проговорила Нэнси, лихо сдвинув на бок свою забавную бейсболку.
      – Во-от и подъезжа-аем, – пропел Майкл, поворачивая в ворота под аркой с надписью «Парусный берег». – Это яхт-клуб, сюда приезжают и спортсмены, и любители, а также люди, хотя бы слегка причастные к парусному спорту, вроде меня.
      – И совсем не причастные, вроде меня, – задорно добавила Нэнси.
      Майкл улыбнулся и, разворачиваясь на автомобильной стоянке, небрежно сказал:
      – Вы причастны ко мне в некотором роде, а я слегка причастен к парусному спорту.
      – Если только в некотором роде... – пробормотала девушка, вылезая из машины.
      Подняв руки вверх и потягиваясь после дороги, Нэнси разглядывала целый лес мачт покачивающихся у причалов яхт. Здесь были и трехмачтовые крейсерские яхты, и юркие небольшие лодки всех гоночных классов. Но Нэнси не разбиралась в яхтах, она просто любовалась ими. Ей очень нравились гибкие обводы яхт, а блеск воды, отражающийся на гладких бортах, завораживал ее своей неверной сверкающей пляской. За причалами, уходящими вдаль и в левую часть бухты, расстилалось озеро Мичиган – целое море пресной воды.
      Справа шумела полупрозрачная рощица акаций и молодых каштанов, посаженных, видимо, несколько лет назад, когда создавался яхт-клуб. В рощице среди деревьев и кустов тут и там были разбросаны деревянные домики для яхтсменов и их гостей. Рассматривая кемпинг, Нэнси медленно пошла в сторону рощицы по дорожке из мелкого красного гравия, переходящей в травяной покров. Там, за деревьями и домиками, по-видимому, начинался пляж, Нэнси очень хотелось сбросить туфли и босиком пробежаться по песку. Она вдруг вспомнила тепло и нежность его прикосновения к босым ногам, ощущение, почти забытое ею за годы вынужденного затворничества.
      – Нэнси! – Голос Майкла отвлек ее от встречи с кусочком природы. – Познакомьтесь с моими друзьями!
      Девушка повернулась и увидела двух молодых людей в шортах, с загорелыми мускулистыми торсами, белозубо улыбающихся и хлопающих Майкла по плечу. Нэнси приблизилась и тоже улыбнулась, протягивая руку высокому светловолосому парню, стоявшему ближе к ней. Он весело тряхнул ее руку:
      – Дэвид, – приветливо представился он.
      Щурясь на солнце и улыбаясь, Нэнси, в свою очередь представилась, затем подала руку другому, назвавшемуся Яном, и спросила, указывая на ряд белоснежных красавиц:
      – Вы ходите на одной из этих замечательных яхт?
      Молодые люди одновременно поглядели на причал вслед за любознательной гостьей.
      – Ходим, – хором ответили оба, а Ян, коренастый рыжий крепыш добавил: – Мы и сейчас собираемся отчалить, минут через двадцать.
      – Вы не присоединитесь к нам? – с шутливой галантностью склонился к ней Дэвид.
      – А что, можно? – Нэнси чуть не подпрыгнула от радости.
      – Будем очень рады. – Ян широким жестом пригласил ее пройти на причал.
      – Эй! – возмутился Майкл, – а меня вы не забыли? Я понимаю, что с Нэнси вам интереснее.
      – Это уж точно, – отозвался Дэвид. – Ну да ладно, старый брюзга, следуй за нами.
      Нэнси сразу посерьезнела и внутренне сжалась.
      Наверное, я слишком фривольно веду себя, подумала девушка. Сама напросилась покататься на яхте, кокетничаю с незнакомыми молодыми людьми. Майклу наверняка это неприятно.
      Она остановилась, едва ступив на причал, и стала дожидаться Майкла. Тот, заметив ее испуганный и извиняющийся взгляд, сразу понял: привычки прошлой жизни – опасаться малейшей ревности со стороны мужа – все еще не отпускают девушку.
      – Идите, идите, Нэнси, я пошутил, – успокоил он девушку. – Мы и приехали сюда, чтобы вы покатались на яхте и получили удовольствие, в том числе и от общения с хорошими людьми.
      Майкл ободряюще посмотрел на нее и, дружески приобняв за плечи, чуть подтолкнул вперед.
      Она облегченно вздохнула и вместе с Майклом поспешила вслед за Дэвидом и Яном. Те уже подошли к белоснежной яхте, на борту которой красовалась надпись «Счастливый случай».
      – Какое красивое название, – почему-то грустно сказала Нэнси.
      Майклу захотелось обнять девушку, и он не смог противостоять этому желанию.
      – Я рад, что вам все нравится. – Он наклонился к самому ее уху, и она ощутила на лице его теплое дыхание.
      Нэнси внутренне сжалась. Майкл ей нравился, но не слишком ли он торопится сблизиться? Ей казалось, что она к этому совершенно не готова. И Нэнси сделала шаг вперед, как бы случайно освободившись от руки молодого человека.
      Дэвид с Яном первыми поднялись по трапу и остановились в ожидании Нэнси и Майкла. В это время на палубу вышла загорелая молодая женщина с черными волосами, стянутыми на макушке в длинный кудрявый хвост, который как вымпел трепетал на свежем ветру. Она сразу обращала на себя внимание яркой красотой и какой-то затаенной энергией. Чувствовалось, что она – не последний человек на этой яхте. Заметив Майкла с Нэнси, она взмахнула рукой:
      – Микеле, как давно тебя не было у нас!
      У девушки был низкий голос с красивым тембром. Нэнси посмотрела на Майкла, лицо которого при виде брюнетки расплылось в широкой улыбке.
      – Рад видеть тебя, Марго! – Он развел руки в стороны, словно намереваясь заключить красавицу в свои объятия.
      Нэнси почувствовала легкий укол ревности. Значит, внимание Майкла не будет целиком принадлежать ей. И потом, почему «Микеле», на испанский манер? На ее вкус, это прозвучало слишком претенциозно... Спохватившись, девушка отругала себя за неуместную ревность.
      – Так заходите же, что вы стоите?! – нетерпеливо пригласила черноволосая Марго, сделав шаг им навстречу.
      Майкл, взяв за руку Нэнси, стал подниматься по трапу. Марго, как будто не замечая гостью, шагнула к нему и раскрыла объятия. Ну конечно, Майкл сразу же забыл о Нэнси, отпустил ее руку и обнял эту роковую красавицу. Вместе они смотрелись великолепно – оба стройные, загорелые, темноволосые. Нэнси почувствовала, что ее настроение стремительно падает. Ей захотелось немедленно повернуться и убежать. Уехать и больше никогда не встречаться с этим человеком... Но в этот момент Майкл, вывернувшись из объятий роскошной Марго, дружески похлопал ее по плечу и обернулся к Нэнси.
      – Знакомьтесь, девочки. Это Марго, моя кузина, – проговорил он и, взяв руку красавицы, соединил ее с рукой Нэнси.
      – А я Нэнси, – не дожидаясь представления, с облегчением улыбнулась девушка.
      Марго дружески обняла ее и потащила за собой на корму. Майкл пошел вслед за ними. Дэвид и Ян тем временем уже ставили паруса, готовясь к отплытию. Новая знакомая, которую Нэнси чуть было не приняла за соперницу, усадила Нэнси в плетеное кресло и сама села в такое же, стоявшее рядом. Майкл помахал им и пошел к друзьям, занятым такелажем.
      – Сейчас отчалим, – сообщила Марго, надевая широкополую соломенную шляпу и наблюдая за мужчинами.
      – Вот уж не ожидала, – медленно, с затаенной радостью произнесла Нэнси, – что, не успев вылезти из автомобиля, мы тот час же отправимся в плавание.
      – Не то чтобы в настоящее плавание, – с сомнением в голосе пояснила Марго, – мы просто пробежимся часок-другой. Хороший свежий ветерок...
      Нэнси с уважением посмотрела на черноглазую красавицу.
      Наверное, эта Марго – опытный яхтсмен, предположила она. Интересно, кто она здесь? Чья-то девушка или жена? Наверное, Дэвида. Пожалуй, они подходят друг другу.
      Как будто прочитав ее мысли, Марго решила пояснить.
      – Это моя яхта, – небрежно бросила она. – Я купила ее в прошлом году. А Дэвид – мой муж. – Заметив, что яхта и муж прозвучали в одном ряду, она рассмеялась: – Да-да, все мое – и яхта, и муж. И кузен Майкл тоже... Полная собственница!
      Нэнси переводила взгляд с Марго на Майкла, пытаясь уловить общие черты.
      – Майкл – мой двоюродный брат, – заметила Марго, уловив попытку Нэнси обнаружить их сходство. – Наши матери – родные сестры. Но у меня отец – испанец. Это сильная кровь, поэтому я похожа на него. А Майкл похож на свою маму – те же карие глаза и волнистые каштановые волосы. Она была очень красивая.
      – Была? – осторожно спросила Нэнси.
      – Да, она погибла несколько лет назад, – тихо проговорила Марго. – Майкл обожал ее, они были большими друзьями.
      Нэнси посчитала неудобным расспрашивать, отчего погибла мать Майкла. Тем более что Марго внезапно вскочила и подбежала к мужчинам.
      – Может быть, не надо раскрывать сейчас спинакер, – остановила она движение Дэвида, собиравшегося освободить легкий парус, крепящийся на носу судна. – Достаточно стакселя.
      Они принялись обсуждать парусное снаряжение, а Нэнси, закрыв глаза и откинувшись на спинку кресла, наслаждалась свежим теплым ветром, ласкавшим ее руки и плечи. Ей захотелось надеть купальник, чтобы полностью насладиться солнцем и ветром. Но она решила подождать с переодеванием, двигаться совершенно не хотелось. Все ее тело охватила нега, а на душу снизошел покой...
      Спустя некоторое время Нэнси неохотно открыла глаза, почувствовав, что покачивается вместе с плетеным креслом. Оказалось, что яхта уже бежит по волнам и вокруг только неспокойная вода. Нэнси увидела, что берег удаляется от нее. Она разглядела издали пляж округлой бухты, которая на берегу была скрыта от нее чахлой рощицей и деревянными домиками. Теперь желтая полоса пляжа, по которому она так и не прошлась босиком, казалась какой-то не настоящей, нарисованной, но все равно манящей...
      Тут Нэнси услышала шаги за спиной, обернулась и увидела Майкла, идущего к ней. Он успел переодеться в шорты. Его торс, тоже обнаженный и почти такой же мускулистый, как и у Дэвида с Яном, был все же не таким загорелым, как у них.
 
      – Вы уснули, и я не хотел вас будить. – Майкл подошел и остановился перед ней, закрывая солнце. – Жаворонки иногда любят поспать днем, – пошутил он.
      – Нет, они никогда не спят днем, – поспешно и немного запальчиво пояснила девушка. – Но их почему-то слегка сморило, наверное, от чересчур свежего воздуха, от которого... они отвыкли.
      Нэнси опустила глаза, от чего на ее нежные щеки легла густая тень от длинных ресниц.
      Майкл присел перед ней на корточки, и теперь его глаза оказались почти на уровне глаз Нэнси, совсем близко. Темные зрачки его карих глаз смотрели на нее смело и нежно. От этого властного взгляда в душе у нее пробежал сквознячок радости, а сердце замерло, как при взмахе качелей. А может быть, это оттого, что яхту подбросило на встречной волне...
      – А где все остальные, Марго и ребята? – спросила она, чтобы отвлечься от непонятного ей самой ощущения. Нет, это ощущение не было неловкостью или смущением. Оно было похоже на сладкое предчувствие чего-то необыкновенного...
      Майкл медленно поднялся с корточек, взял Нэнси за руку и тихо сказал, наклонившись и коснувшись губами ее уха:
      – Ты так красиво спала. Я залюбовался тобой, но решил не мешать.
      Этот неожиданно интимный тон словно сломал какую-то незримую перегородку, которая разделяет едва знакомых людей... Нэнси тут же ощутила свою незащищенность от этого мужчины, и страх, и радость, и жар в груди – целую бурю противоречивых чувств и состояний. Ей захотелось вдруг убежать от него, долго мчаться по теплому песку босиком, броситься в холодную воду, а потом выйти на берег и... уткнуться мокрым лицом в его теплую от солнца широкую грудь. А он обнимет ее своими сильными руками и нежно прижмет к себе... Все эти картинки промелькнули перед ее мысленным взором за долю секунды.
      – Ох... – Она поднесла ладони к вискам. – Я, наверное, перегрелась на солнце, что-то странное происходит со мной!
      – Пойдем в каюту, – понимающе сказал Майкл, лукаво заглядывая в ее глаза. – Там ты сможешь отдохнуть и прийти в себя, а заодно перекусить. Марго готовит ланч.
      Но Нэнси, прежде чем спуститься в каюту, захотела пройти вперед, чтобы посмотреть, как бежит яхта. Оказавшись на носу, девушка замерла от восторга. Прямо над ней гудело от ветра белоснежное полотно паруса, свежесть воздушных струй завораживала своей упругой силой. Нос яхты как будто нырял в волну и тут же вырывался обратно. А впереди, насколько хватало взора, простиралось волнующееся озеро. Нет, скорее океан, таким огромным показалось Нэнси окружающее ее водное пространство. Чайки, проносящиеся над яхтой, охотясь за рыбой, бросались иногда в воду, вспарывая ее, словно сверкающие на солнце клинки.
      Какой простор, какое счастье! – думала завороженная Нэнси.
      Ян, стоявший на вахте у штурвала и ведущий судно среди волн, улыбаясь, искоса поглядывал на гостью. Как истинный яхтсмен, он понимал восторг девушки, впервые ощутившей упоение полета на быстрокрылой яхте.
      Нэнси сорвала с головы канареечную бейсболку, и ее светлые волосы сразу разметало ветром. Она раскинула руки, как будто собираясь взлететь... Майкл стоял чуть позади девушки и любовался ее искренней детской радостью.
      – Я даже немного завидую Нэнси, – обратился к Майклу Ян, чуть поворачивая штурвал и направляя яхту на далекий мыс. – Первое впечатление от морской прогулки – самое сильное. Оно остается на всю жизнь.
      Огромное полотно паруса над их головами затрепетало, подчиняясь изменению галса, но тут же вновь туго загудело, наполнившись ветром.
      – Какие вы счастливые, – опустив руки и повернувшись к Яну, проговорила Нэнси. – У вас есть возможность так здорово проводить свободное время! Не у телевизора, не за бутылкой пива, а вот так, наслаждаясь простором, скоростью, солнцем и ветром!
      – Вот уж нет, – возразил рулевой, державший верной рукой курс судна. – Мы не отказываем себе ни в чем. Пиво мы тоже любим, в холодильнике стоит целая батарея бутылок. И телевизор есть, портативный.
      – Ну все равно. – Нэнси тряхнула растрепавшимися волосами. – Вы занимаетесь замечательным делом.
      – Майкл, Нэнси, идите к нам, стол готов!
      Сильный хрипловатый голос Марго заставил обоих вспомнить, что они проголодались. Нэнси вопросительно взглянула на Яна.
      – Идите, идите, – проговорил Ян. – Холодное пиво ждет вас. Неужели откажетесь? С рыбой и креветками...
      Его слова прозвучали провокационно, но он с доброй улыбкой посмотрел вслед Нэнси, которую Майкл взял за руку и повел на корму в сторону трапа. Перед спуском в кают-компанию Нэнси достала из кармана брюк расческу и несколькими движениями машинально привела в порядок свои солнечные волосы, растрепанные ветром.
      Спустившись по крутому трапу с надраенными металлическими поручнями, они вошли в нарядный салон кают-компании. Стены были обиты панелями красного дерева и украшены старинными гравюрами, запечатлевшими виды морских сражений. На другой стене висел большой медный барометр, под ним – выгравированная на меди карта земных полушарий, а рядом с кухонным уголком сверкал медный колокол – рында – с веревочным концом, привязанным к языку.
      Наверное, чтобы созывать команду к столу, догадалась Нэнси.
      Все было просто, но дорого и изысканно, как отметила про себя девушка. Наверное, хозяйка яхты – очень состоятельная женщина. Нэнси взглянула на Марго, которая вносила последние штрихи в виде маслин и стрелок зеленого лука, колдуя над огромной салатницей. Рядом с салатницей стояло большое блюдо с разложенными на нем разнообразными морепродуктами, большая часть которых была неведома Нэнси. Она узнала только несколько видов красной рыбы, королевских креветок, нарезанных колечками кальмаров и, кажется, трепангов, которых она видела только в журналах по кулинарии.
      Нэнси, конечно, была в восхищении от интерьера кают-компании, но сумела удержаться от восклицаний, не желая снова показаться слишком уж восторженной провинциальной девицей.
      Марго и Дэвид уже сидели за столом. Дэвид, не вставая, достал из стоявшего рядом холодильника четыре бутылки пива «Миллер» и с довольным видом поставил их на стол
      – Ну что, пора перекусить? – Он сделал приглашающий жест.
      – Для желающих есть виски, – добавила Марго и взглядом попросила Дэвида снова открыть холодильник.
      Когда запотевшая пузатая бутылка оказалась на столе, Дэвид быстро откупорил ее и привычным жестом плеснул в бокалы себе и Марго. Майкл придвинул и свой бокал. Нэнси хотелось пива, но, решив не отставать от приятной компании, она кивнула Майклу, вопросительно посмотревшему на нее.
      – За гостей! – предложила Марго, подняв свой бокал.
      Нэнси и Майкл переглянулись и, улыбнувшись, сдвинули бокалы.
      Некоторое время все молчали, утоляя голод. Затем Марго на правах хозяйки сообщила:
      – Мы держим курс на пляжи Виннетки. Это лучшие пляжи нашего побережья, не считая Хайленда. Но это место для занудных миллионеров. Виннетка, на мой взгляд, гораздо лучше... Вы не возражаете против нашей затеи?
      Нэнси даже смутилась. Она посмотрела на Майкла, который наконец подал голос:
      – Конечно, нет.
      Он развел руками, что должно было означать, что и у него нет слов от такого приема и таких приятных неожиданностей.
      – План такой... – Марго говорила, как главнокомандующий. – Сейчас двенадцать часов сорок пять минут. Через пятнадцать минут мы причалим на пляжах. Это наиболее пустынные пляжи на нашем побережье. Песок, теплая вода, красивые скалы. Там отдыхаем, купаемся, а часа через три отправляемся в обратный путь...
      Дэвид обнял жену за плечи.
      – Расслабься, адмирал, – с ласковой небрежностью сказал он. – Давай спокойно отдыхать, ничего не планируя. Неужели тебе не надоело планировать на работе?
      Майкл наклонился к Нэнси и объяснил:
      – Марго у нас президент компании по производству женского трикотажа.
      Красавица обняла своего мужа и нежно похлопала его по двухдневной щетине.
      – Радость моя, мы, кажется, подходим к пляжу. Помоги, мой друг, Яну причалить.
      Пока Дэвид обдумывал сказанное ему женой, Марго, привыкшая действовать, а не рассуждать, встала со своего места, вышла из кают-компании и быстро поднялась по трапу. Дэвид, подмигнув Майклу, отправился вслед за женой.
      – Интересная пара, – заметила Нэнси, проводив их глазами. – Они такие разные... Наверное, часто ссорятся?
      – Ничего подобного. Они прекрасно дополняют друг друга, – заверил ее Майкл. – Дэвид – спокойный малый, и ему неплохо удается дозировать энергию жены, бьющую через край.

3

      Оставшись одни, Майкл и Нэнси некоторое время обсуждали особенности отдыха на яхте. По мнению Майкла, управление большой моторной яхтой – слишком пассивный отдых, а он предпочитает отдыхать в движении. Например, катаясь на судах спортивного типа, требующих больших нагрузок при управлении. Но тема была быстро исчерпана, поскольку у Нэнси никакого опыта в этой области не было.
      Скоро они замолчали, и воцарилась неловкая пауза. И в этой внезапно наступившей тишине оба почувствовали, что их нестерпимо тянет друг к другу.
      Нэнси тут же испуганно вскочила и предложила Майклу пойти наверх, вслед за хозяевами. Она старательно обогнула кресло, в котором он сидел, и взялась за поручень трапа, поставив ногу на ступеньку.
      – Нет-нет, подожди минутку, не так быстро, – шутливо запротестовал Майкл. – После сытного обеда не так-то просто подняться с кресла...
      Он протянул к ней руку, словно умоляя о помощи, и Нэнси вернулась и, поддерживая шутку, с силой потянула его, помогая встать со стула. Но коварный притворщик легко вскочил, и получилось так, что Нэнси, не рассчитав силы рывка, притянула его к себе. Чем Майкл и воспользовался самым бессовестным образом.
      Он обнял ее обеими руками, и его губы легко коснулись ее удивленно приоткрывшегося рта. Майкл тут же почувствовал, что Нэнси испугана его порывом, и неохотно разжал объятия. Но Нэнси, внезапно оставшаяся без поддержки, покачнулась, теряя равновесие, и Майкл просто вынужден был снова подхватить ее и еще сильнее прижать к себе. Заглянув в ее глаза, Майкл увидел, что они затуманились и, внезапно потемнев, стали почти синими. Нэнси опустила веки, сдерживая участившееся дыхание.
      Майкл с тихим ликованием понял, что его близость не оставила ее равнодушной. Но, все еще боясь оттолкнуть и обидеть девушку, он смирил свой порыв и, легко подхватив Нэнси на руки, донес до лестницы и поставил на ступеньки трапа. Все это произошло буквально за несколько секунд.
      – Не хватало еще сломать позвоночник, – смущенно засмеялась Нэнси, – первый раз в жизни катаясь на яхте.
      – Со мной ты можешь ничего не бояться, – самоуверенно заявил Майкл, чувствуя облегчение от того, что девушка не обиделась и смогла сгладить двусмысленность ситуации. – Я думаю, мы еще не раз покатаемся и на яхте, и на виндсерфинге. Хочется мне поставить тебя на доску с парусом...
      – Интересное желание, – удивилась Нэнси, поднимаясь по ступенькам трапа. – И чем оно вызвано? – Ступив на палубу, она остановилась в ожидании ответа.
      – Мне кажется, что ты очень спортивна, – отозвался Майкл. – К тому же ты явно любишь новые ощущения. Разве не так?
      – Новые ощущения, я думаю, все любят. Если они приятные, конечно, – засмеялась Нэнси. – А что касается «спортивности»... Я никогда в жизни не занималась спортом.
      Майкл в сомнении покачал головой, оглядывая ее стройную фигурку. Теперь этот его взгляд не смутил девушку. И хотя в нем было некоторое мужское оценивающее начало, разговор о ее спортивных возможностях польстил Нэнси.
      – Ты и плавать не умеешь? – недоверчиво спросил Майкл.
      – Плавать умею. Научилась в детстве, когда летом мы с братьями жили у дедушки на ферме. Там недалеко протекала река Канкаки, достаточно глубокая. Поэтому волей-неволей пришлось научиться.
      Нэнси направилась в сторону рулевой рубки, служившей одновременно капитанским мостиком. Там находились все члены экипажа яхты.
      – А еще я думаю, что ты умеешь ездить верхом, – уверенно проговорил Майкл, идя вслед за ней.
      Нэнси удивленно обернулась, но тут же понимающе кивнула головой и рассмеялась:
      – Ну конечно, раз ферма, значит лошади. Да, на ферме у дедушки были лошади. Мы с братьями катались на них и даже устраивали скачки. Иногда мне удавалось на галопе обойти Ронни. Это мой младший брат, двоюродный.
      – Я уверен также, что ты неплохо ездишь на велосипеде...
      Нэнси остановилась, уперла руки в бедра и сузила свои огромные глаза, отчего из-под сощуренных век брызнули голубые искры.
      – Ах, мистер охотник! – В голосе Нэнси звучали шутливо-угрожающие нотки. – Я все поняла! Ты не охотник, а сыщик!
      Майкл даже оторопел от точности попадания. Рассмеявшись, он все-таки выкрутился.
      – А охотник – это и есть сыщик.
      – А сыщик – это и есть охотник, да? Ну ты и хитрец... – И она с уверенностью добавила: – Я чувствую, что ты вовсе не охотник на зверей, а кто-то более опасный.
      – Кто же может быть опаснее для зверя, чем охотник?
      Подойдя к рубке, они прервали свою шутливую перебранку и присоединились к друзьям. Берег был уже совсем близко. Пустынный пляж манил теплым песком и ленивым плеском волн. Округлая лагуна защищала от ветра. В ней, наверное, была очень теплая вода.
      Якорь бросили метрах в десяти от берега, на глубине, достаточной, чтобы не повредить киль.
      – Все! – заключила Марго. – Дальше всем вплавь. Для тех, кто боится замочить ноги, можно спустить шлюпку.
      Марго с сомнением посмотрела на Нэнси, но девушка уже побежала в каюту, чтобы надеть купальник. Когда она через минуту вышла на палубу, все остальные уже выстроились на корме в купальных костюмах, готовые к заплыву на берег. Нэнси была единственной белокожей среди них. На загорелой Марго был сине-полосатый цельный купальник, словно подчеркивавший ее принадлежность к морскому делу. Но большая соломенная шляпа делала морскую волчицу нежной и обольстительно женственной.
      Нэнси залюбовалась ее стройными длинными ногами и тонкими лодыжками, как у породистой лошадки. Прямая спина и стройный стан испанки свидетельствовали о благородном происхождении и артистической натуре.
      Как удивительно в ней сочетается изысканность и женственность, с восхищением подумала Нэнси, с железной волей и качествами жесткого бизнесмена.
      Пока Нэнси любовалась хозяйкой яхты, Майкл не отводил глаз от нее самой. Нежно-пестрый купальник всех цветов пастельной палитры оставлял открытой бело-розовую спину, подчеркивая линию талии и стройных, но явно не девичьих, а женских бедер. Светлые, сверкающие на солнце волосы, лежали на белоснежных плечах, подчеркивая их нежную покатость. Обнаженность делала ее еще более беззащитной. И Майклу снова невыносимо захотелось обнять Нэнси, чтобы защитить ее даже от ветра и солнца.
      – Нэнси, ты можешь сгореть на солнце, – заботливо сказал он. – Может быть, тебе стоит накинуть что-нибудь на плечи?
      Но Нэнси лишь махнула рукой, готовясь спуститься с яхты в воду. Дэвид и Ян ласточкой прыгнули в воду и поплыли, за ними последовала Марго. Майкл помог Нэнси спуститься по висящей за бортом лестнице, после чего снова забрался на борт яхты и, пружинисто оттолкнувшись, красиво вошел в воду, вытянув руки над головой. Вынырнув из воды метрах в шести, он подождал Нэнси и поплыл к берегу рядом с ней.
      Нэнси наслаждалась неожиданной прохладой воды. Несмотря на жару, вода в озере была далеко не теплой. Впрочем, она давно знала, что Мичиган отличается от других Великих озер – Эри, Гурона и Онтарио – более холодной водой. Это объясняется множеством ключей, бьющих с его дна.
      Сейчас это было кстати. Совсем не лишним было немного охладиться... По лицу Нэнси, медленно плывущей к берегу, разливалась счастливая улыбка. Выйдя на берег, она сразу побежала по песчаной полосе прибоя, осуществив свое желание. Пробежав метров пятьдесят, повернула обратно. Улыбка не сходила с ее очаровательного лица. Майкл с удовольствием наблюдал за девушкой. Бежала она легко и красиво, а развевающиеся от ветра и бега волосы вызывали в воображении образы наяд – нимф озер и водных источников из античной мифологии.
      – Как здорово бегать по песку босиком! – воскликнула она, тяжело дыша. – Я так мечтала об этом!
      Майкл улыбался и молча смотрел на нее.
      Бедная девочка, думал он, она была лишена даже таких обыденных радостей.
      А Нэнси, не успев отдышаться, снова бросилась в воду и поплыла. Когда она отплыла от берега метров на тридцать, Майкл забеспокоился и хотел броситься вслед за ней, но она плыла уверенно, несмотря на противодействие волн, набегающих на берег.
      – Нэнси, вернись! – все-таки крикнул он вдогонку.
      Она обернулась, махнула ему рукой и поплыла дальше.
      Марго с Дэвидом и Ян подошли к линии прибоя и некоторое время смотрели на девушку, уплывающую от берега.
      – Куда это она? – недоуменно спросила Марго.
      И все трое рассмеялись.
      – Очень милая девочка, но такое впечатление, что она вырвалась из заточения, – заметил Ян, вспомнив, как Нэнси, раскинув руки, стояла на носу яхты и говорила про свою зависть к яхтсменам.
      – А она и правда вырвалась из заточения, – объяснил Майкл, наблюдая за плывущей Нэнси. – Ее бывший муж никуда не пускал ее из-за патологической ревности.
      Он говорил так, как будто хорошо знал историю ее жизни. Ему хотелось, чтобы его друзья думали, что он давно знает эту чудную девушку.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.