Оскар повертел ледышку, просверлил узкий канал и дал воде вытечь.
      Льдинка еще причудливее заиграла на свету.
      Замигала красная лампочка на люке термокамеры. Оскар посмотрел на огонек сквозь льдинку и поставил ее на стеллаж с призами.
      - Этак и сам коллекционером сделаюсь.
      Видеофон разразился двойным писком. Оскар нажал кнопку "Ждите", но без результата - аппарат продолжал пищать.
      "Официальный вызов... странно", - подумал он, включая экран.
      - Здравствуйте, Пербрайт, - заторопился шериф. - Я не оторву вас надолго. Мариус мне все рассказал, и я должен узнать у вас, намерены ли вы претендовать на имущество покойного Карвальяла по прозвищу "Браконьер"?
      - Зачем?
      - В виде компенсации за повреждение вашего участка.
      - Ни в коем случае. Как всякому честному человеку, мне вполне достаточно, что его забрали черти.
      - Еще вопрос: вы знаете кого-нибудь, кто мог бы претендовать на его наследство?
      - Бог миловал...
      Шериф хохотнул, но тут же снова стал серьезен.
      - Я очень вас прошу, Пербрайт: не говорите ничего моей жене.
      - А вы сперва меня с нею познакомьте.
      Шериф снова улыбнулся.
      - Спасибо, Оскар. Вам придется зайти в мой офис, подписать отказ от претензий.
      - Договорились. - Оскар подождал, пока шериф попрощается, и выключил связь.
      Он вернулся к термокамере, нажал педаль стока и чуть погодя открыл люк. Словно живая, женщина сидела на корточках, рядом валялась мокрая книга. Как живую, Оскар взял ее на руки, ощутил податливость оттаявшего, даже теплого еще от воды тела и выругался про себя: "Черт бы взял все на свете! Я же забыл ввести ей стабилизин. Вот позор-то! Придется колоть двойную, а то и тройную дозу. Впрочем, на такую красавицу стабилизина не жалко".
      Поразмыслив, он решил увеличить дозу в пять раз. Такого никто еще не делал, но вреда от этого быть не могло.
      Снова запищал видеофон. Оскар отнес женщину на широкий препарационный стол и подошел к аппарату.
      Вызывал Биди.
      - Вернулся уже? - начал он, не здороваясь. - Слушай, у меня к тебе деловой вопрос. Через день-другой имущество Браконьера пойдет с торгов, у него есть что-нибудь путное для моей галереи?
      - Хоть бы один человек не говорил мне сегодня о Браконьере! - начал стервенеть Оскар. - Не знаю и знать не хочу. Спроси у шерифа.
      - Нельзя. Я официальное лицо, и он тоже, а у него скоро выборы.
      Не бесись. Я знаю, ты терпеть не мог Браконьера, и, наверное, было за что. Но ведь ему не позавидуешь, правда?
      - Правда, - проворчал Оскар.
      - Кстати, Свечку и местность на три мили вокруг нее я объявил с нынешнего дня запретной зоной.
      - А зачем? Умные люди и так туда не сунутся.
      - Губернатор должен заботиться и о дураках. Ну, ладно... Привез что-нибудь?
      - Посмотри. - Оскар снял камеру, обошел с нею стол и снова установил ее на видеофон. - Какова?
      - Хороша! Представляешь такую в ледовом балете?
      - Для балета она, пожалуй, тяжеловата.
      - Все зависит от партнера. Во сколько ты ценишь эту красотку?
      - Я женщинами не торгую, - ответил Оскар и, чтобы сменить тему, показал книгу: - А сколько ты дашь за это?
      Наверное, никто еще не видел барона Ива д'Илэри, губернатора Ириса, в таком состоянии. Вытаращив глаза, он хватал ртом воздух и молча тыкал пальцем в экран. Оскар ждал, наслаждаясь произведенным эффектом.
      - А если их будет много? - подлил он масла в огонь.
      Биди махнул на него рукой, налил полстакана аквавита, выпил и наконец произнес:
      - Предупреждать надо. Так ведь недолго и угробить старого друга.
      - Хорошо, учту на будущее.
      - Что у тебя еще за пазухой?
      - Пока ничего.
      - Да, не напрасно ты погнался за Браконьером...
      - Слушай, губернатор, если ты еще хоть раз помянешь эту сволочь, мы поссоримся всерьез!
      - Ладно, молчу, - улыбнулся Биди. - Сейчас с тобой ссориться невыгодно. До встречи.
      - До встречи.
      - Кстати, на будущей неделе Аттвуд дает прием и хотел бы тебя видеть.
      - Где дает? В своем модуле?
      - Нет, конечно. - Биди рассмеялся. - У меня. Приходи пораньше и захвати с собой книгу. Договорились?
      - Договорились.
      По пути к столу Оскар вильнул в сторону, достал "минутку" для себя и стабилизин для Снежной Королевы, как он решил ее назвать за неимением другого имени. Для верности он ввел все пять доз в крупные сосуды и несколько раз нажал справа на грудную клетку, где у аборигенов было сердце, чтобы состав разнесло по всему телу. Чтобы не терять времени, Оскар решил хорошенько рассмотреть книгу, пока стабилизин делает свое дело.
      Корешок у нее располагался сверху, как у старинного блокнота, а листы были из какого-то пластика и не смачивались водой. Буквы, похожие на иероглифы, принадлежали кисти истинного каллиграфа, в контур каждой были вписаны еще несколько, и от этого каждая страница напоминала радужный ковер. Иллюстраций Оскар насчитал полторы дюжины, и во всех случаях пейзажи, на фоне которых резвились персонажи, были залиты ярким солнцем. Лишь на двух дело происходило ночью, но Полумаски на небе не было.
      "Дай Бог когда-нибудь разобраться во всем этом, - подумал Оскар.
      - Но ведь это ни в одну голову не влезет. Вон покойный Браконьер, бывало, прочтет указ в витрине, а потом неделю за виски держится".
      С препарационного стола, где лежала Снежная Королева, что-то упало и разбилось. Оскар с сожалением отложил чудесную книгу и пошел к столу собирать осколки.
      Разбился шприц. Оскар присел, собирая стекляшки, а когда разогнулся снова уронил их на пол.
      Снежная Королева смотрела на него своими огромными глазами.
      Долго смотрела, потом опустила и снова подняла веки.
      7
      - Послушай, Оскар, - ворчал Биди, - ты меня подводишь. Обещал быть пораньше, Аттвуд только о тебе и спрашивает, а тебя все нет и нет.
      - Обещал, значит буду. Только подожду, когда твои гости перепьются и разъедутся.
      - Уже. Только мы с Аттвудом более-менее трезвы. Мы - лица официальные, и до полуночи нам нельзя становиться на четвереньки.
      - Тогда жди, скоро приеду. Кстати, буду с дамой.
      - Обижаешь, Оскар. Являться ко мне на банкет с дамой - все равно что идти в кабак со своей выпивкой.
      - Не обижайся. Ведь банкет дает Аттвуд, а он, надо думать, еще не успел завести здесь гарем.
      - Чего не успел, того не успел, - донеслось из-за спины Биди, и на экране появился землянин. - Но уже начал.
      - Не пейте больше, - серьезно попросил Оскар. - Вы с губернатором нужны мне трезвые.
      - Вот образчик наших нравов, - пояснил Аттвуду Биди. - А ведь ничего плохого мы ему вроде не сделали. Приезжай скорее, моралист мороженный, и книгу не забудь. А еще лучше давай я за тобой сани пришлю.
      - Жду, - сказал Оскар и выключил аппарат.
      Велев экзоскелетону: "Охраняй", он вышел из мастерской.
      Женщина безжизненно раскинулась в кресле, голова ее запрокинулась, и Оскар, испугавшись, что случилось непоправимое, бросился к ней, но, увидев, как открылись огромные глаза, облегченно перевел дух.
      "Пора бы уже привыкнуть к этой позе, - подумал он, - полежи-ка пятьсот лет калачиком".
      Он протянул ей руку, помог встать, подвел к дивану, на котором лежал вечерний наряд, и указал на него, а сам вышел.
      Когда женщина позвала Оскара, он замер от восхищения на пороге.
      Медно-красное платье такого же цвета, как и ее собственное, полушарф-полушапочка на медных же волосах... Из старого на ней остался только браслет-веточка. Угадав по его лицу, что все в полном порядке и даже лучше, она робко улыбнулась, а потом совсем по-человечески пожала плечами и покачала головой, изображая немой вопрос: "Что дальше?"
      Оскар подал ей электроплащ с капюшоном, надел теплый парик и проводил ее к саням. Только в кабине он сообразил, как нелепо будет выглядеть рядом с ней в своем повседневном комбинезоне.
      Когда сани одолели подъем, вдали маленьким бриллиантом засверкала губернаторская усадьба. Сам Оскар только пару раз в жизни видел ее при полной иллюминации. Через несколько минут она предстала перед ними во всем своем великолепии: литые ледяные арабески, стены, сложенные из разноцветных ледяных призм с прослойками металлической фольги, ледяная резьба обвивала по спирали армирующие трубы.
      Женщина залюбовалась.
      - Это еще что, - сказал Оскар, увидев ее восхищение. - Мой дед рассказывал, что на планете-матери русская королева однажды построила целый ледяной дворец.
      Женщина взглянула на него с интересом, но без понимания.
      Вздохнув, он повел ее в дом. В просторном холле было установлено не менее дюжины зеркал из оптически чистого льда с серебряной подложкой. Здесь Оскар оставил свою Королеву - в большом зале и оранжерее все еще шумели гости, - жестом показал, что уходит совсем ненадолго, и поднялся в кабинет Биди.
      Там он молча кивнул барону и землянину, достал из ниши чистые стаканы и налил в них аквавита. Аттвуд пододвинул к нему бутылку земного виски, но Оскар только поморщился.
      - Спрячьте эту гадость, - сказал он.
      - Что?! Вот прилечу на Землю, расскажу, что "Олд энд Блэк"
      назвали гадостью - никто мне не поверит!
      - Как вам нравится этот тип? - взяв стакан, спросил Биди. - Сначала он уговаривает нас не пить, а через полчаса сам же наливает по убойной дозе.
      - А по-моему, все ясно, - заявил Аттвуд. - Господину Пербрайту, как и всякому приличному человеку, для выпивки нужна была компания.
      А мы теперь вполне для этого годимся.
      - Вы лучше поставьте стаканы, - посоветовал Оскар, - а то, чего доброго, выроните.
      - Послушайте, господин Пербрайт, - с нажимом сказал Биди, - в тот черный день, когда я не удержу стакан с выпивкой, я сложу с себя губернаторские полномочия. Что все это значит? И где твоя дама? Веди ее сюда, я покажу ей зимний сад и галерею.
      - Галерею - ни в коем случае, - очень серьезно сказал Оскар и вышел.
      Когда Оскар ввел в кабинет свою спутницу, Биди все же выронил стакан. Впрочем, не прошло и двух минут, как он взял новый, наполнил его и залпом выпил.
      Аттвуд изумленно смотрел на него.
      - Узнаешь? - спросил Оскар.
      - Да... - выдохнул Биди.
      - Понимаешь, что это значит?
      - Нет еще. Наверное, архангел вострубил, а я и не заметил.
      - За что я люблю нашего губернатора, - сказал Оскар землянину, - так это за неистребимый галльский юмор.
      - А я терпеть не могу твою англосаксонскую многозначительность, парировал Биди. - Устроил здесь театр, а сам даже не предложил даме кресло. Она же старше нас всех, вместе взятых.
      - Твое счастье, что она нас не понимает, - сказал Оскар, усаживая даму. - Объясни-ка все господину Аттвуду, заодно и сам с мыслями соберешься.
      - Эту... госпожу, - начал Биди, - Оскар нашел в ледяном блоке неделю назад. Блок был изуродован, и на мертвое тело надо было намораживать новый лед - так у нас изготовляют новоделы. Как он ее оживил, как не загубил потом, один Бог знает.
      Все это время женщина следила за ними с легкой улыбкой.
      - Оска-ар, - сказала она наконец и повела рукой от барона к землянину.
      - Представьтесь, джентльмены, - перевел Оскар.
      - Ив, - сказал Биди, приложив ладонь к груди.
      - Олтон, - сказал Аттвуд, повторив его жест.
      - ... - сказала Снежная Королева.
      - Вот и поговорили, - подытожил Оскар. - Теперь понятно, зачем вы были нужны мне трезвыми?
      - От таких чудес поневоле протрезвеешь, - сказал землянин.
      - С книгой придется подождать, Ив, - сказал Оскар, - а то бедной девочке нечего будет читать: книга пока единственная. А чтобы ты не скучал, вот тебе подарок. - Оскар подал ему свернутую трубкой бумажку.
      - Много ли здесь прочтешь... - поморщился Биди, разворачивая бумажку.
      - Очень много, - заверил Оскар. - Это завещал мне Сова Таклтон, но у меня теперь будет много других дел. Понимаешь, каких?
      - Понимаю. А что здесь написано?
      - Координаты местной библиотеки. Можешь объявить ее муниципальной собственностью, а свою заявку я аннулирую. Теперь вопрос к вам, господин Аттвуд: у вас на корабле есть хорошие врачи?
      - Да, трое, и все хорошие.
      - Пригласите их сюда.
      - Слушай, Оскар, а тебе не кажется, что ты узурпируешь власть? возмутился губернатор.
      - А почему бы и нет? Ты же не удержал стакан. Впрочем, верно: у тебя все это получится лучше. А я подамся во льды, начну спасательные работы. Как раз и буер починили.
      - Ты не выяснил, кто их заморозил?
      Оскар достал из кармана пачку листов и положил их между стаканами.
      - Вот здесь все более или менее объяснено. Черным стилосом рисовал я, красным она. Разберетесь. Короче говоря, никто на них не нападал. Мимо проходила большая блуждающая звезда, она-то и сбила Кельвин-Зеро с привычной орбиты. Звездолетов у них не было, и они решили как бы законсервироваться до той поры, когда Ледяная звезда стабилизирует наконец орбиту планеты. Свечка и прочие аномалии - это огромные заводы, производящие консервант или, по-нашему, лед. Да, кстати, для воскрешения нужен особенный режим размораживания - честно говоря, я передержал ее в термокамере, - и много гемаута.
      - Значит, и у тебя он водится? Это из местной косметики, - пояснил барон землянину, - продукт сепарации жира хищных пингвинов.
      Хорош тем, что снимает любой синяк за пару минут. А мастера применяют его, когда надо подправить новодел. Вот и мистер Пербрайт, строгий хранитель канонов, оказывается, тоже...
      - У меня он стоит в шкафу еще с тех пор, когда я выступал в регатах, перебил Оскар. - Синяков тогда хватало. Дальше будешь слушать?
      - Естественно!
      - Когда я начал ее размораживать, вы с шерифом взялись наперебой бренчать мне насчет Браконьера и я за разговорами забыл кольнуть ей стабилизин. Потом решил ввести пятикратную дозу в крупные сосуды, но впопыхах ошибся и схватил склянку с гемаутом.
      - Вот что бывает, когда все банки без наклеек! - поднял палец Биди. Когда-нибудь хлебнешь стабилизина вместо аквавита и загнешься.
      - Оставь свой губернаторский юморок! Подумай лучше о том, что в галереях все аборигены так или иначе обработаны стабилизином.
      - Значит, мы их... - прошептал Биди.
      - Может быть. Во всяком случае, ясно, что начинать теперь нужно не с галерей и не с "могильников". В общем, проспитесь и разбирайтесь, а нам пора. Моя дама устала.
      Оказалось, Снежная Королева занялась тем, чем занимаются все женщины во время скучного мужского разговора, - тихо задремала.
      Теперь мужчины стояли вокруг ее кресла. Видимо, сквозь дрему она почувствовала это и открыла глаза, в который раз поразившие Оскара.
      Подходя к саням, Оскар обернулся к погасшему ледяному чуду губернаторской резиденции, увидел редкие фонари галереи и подумал, в какой ад вверг он себя и всех, кто там находится. Он нагнулся, поцеловал руку своей Снежной Королеве и только тут до конца понял, какое искупление ему предстоит.