– Это кто? – спросил Фрэнк.
      – Команда, – ответил Тарк, поднимаясь с очередной банкой пива.
      – А где обычная команда? – сказал Фрэнк. Обычная команда состояла из трех тощих багамцев. Эти же были большими белыми парнями.
      – Выгнал, – ответил Тарк. – Черножопым лишь бы обдолбаться. Эти ребята лучше. Надежнее.
      Это вызвало ухмылку у человека, который сидел ближе всех к Фрэнку. На нем была черная шерстяная шапка и джинсовая рубашка с отрезанными рукавами, так что были видны его ручищи, которые выдавали человека, злоупотребляющего стероидами. На правом бицепсе была топорная, скорее всего сделанная в тюрьме татуировка: «Кац». Его сосед был упитаннее, с оранжевыми волосами, стриженными бобриком, и глубокими складками на мясистой шее. Дальше всех сидел самый тощий парень с козлиной бородкой, в бан-дане и с пиратской серьгой в ухе.
      – Мне это не нравится, – сказал Фрэнк.
      – Что тебе не нравится? – сказал Тарк, изображая совершенную невинность.
      Фрэнк был крупным человеком, поэтому не знакомые с ним люди всегда удивлялись скорости, с которой он выхватывал пистолет. Сейчас он был в руке Фрэнка – «глок-31» калибра. 357, с 17-зарядным магазином – серьезное оружие, в равной мере популярное как среди стражей порядка, так и в среде профессиональных преступников. Фрэнк направил его между Тарком и тремя парнями, которые немного подвинулись, но не встали.
      – Эй, парень, – сказал Тарк, – в чем, блядь, дело?
      – Дело в том, – сказал Фрэнк, – что я этих парней не знаю.
      –  Язнаю. И ручаюсь за них.
      – Как-то это не очень убедительно, – сказал Фрэнк. – Почему ты про них ничего не сказал?
      – Я думал, тебе насрать.
      – Ты думал? Каждый раз у нас та же команда. И вдруг сегодня, когда мы идем надело, очень серьезное дело, появляются три парня, которых я от Бритни Спирс не отличу, и ты думаешь, мне насрать?
      – Говорю тебе, я знаю этих парней. Остынь, чувак. Вот это Кац, это Ребар, а это Холман.
      Фрэнк посмотрел на них, а они на него. В каюте стало тихо, только слышно было, как бьется о корпус вода и скрипят снасти. Фрэнк потянулся назад и открыл дверь.
      – Хуан, – позвал он. – Зайди сюда.
      Хуан вошел, изучил обстановку: три новых парня, в руке Фрэнка – пистолет. Он сунул руку под пончо и выхватил свой – тоже «глок», но поменьше, базовая семнадцатая модель калибра 9 миллиметров.
      – Кто это? – спросил он.
      – Сам хочу понять, – сказал Фрэнк. – Можешь составить компанию этим джентльменам, пока я выйду и позвоню в Майами?
      – Парни, чуете, бобами пахнет? – сказал Тарк, принюхиваясь.
      Хуан направил дуло пистолета на Тарка.
      – Хочешь свинца понюхать, говнюк?
      – Полегче, – сказал Фрэнк. – Пока никого не убиваем, хорошо? Сейчас вернусь.
      Он шагнул наружу, закрыл дверь, достал мобильный и повернул его дисплеем к свету портовых фонарей. Как он и опасался, на экране было «ВНЕ ЗОНЫ». Он попробовал сделать звонок. Бесполезно.
      – Проклятье, – сказал он. Посмотрел на часы. Нет времени возвращаться звонить в гостиницу, тем более что телефон там часто не работает.
      – Проклятье, – повторил он. Вытер в задумчивости губы, по которым стекали капли дождя. Он попал. Чтобы управлять лодкой, ему нужен Тарк. Чтобы перенести груз, нужна команда.
      Пора было начинать. В такую погоду они уже рисковали опоздать на встречу.
      Фрэнк снова открыл дверь и вошел. Никто не пошевелился.
      – Ну, значит, так, – сказал он. – Сейчас мой коллега вас пощупает, джентльмены, всех по очереди. – Он показал на Каца. – Начиная с тебя.
      Кац со скучающим видом встал, повернулся, положил руки на стену и расставил ноги.
      – Тебе, я смотрю, не впервой, – заметил Фрэнк. Хуан умело и деловито обыскал Каца, Ребара и Холмана. Каждый раз он подавал Фрэнку знак: ничего.
      – Теперь ты, – сказал Фрэнк Тарку.
      – Не хочу, чтобы этот гомес меня трогал, – сказал Тарк.
      – Мне плевать, чего ты хочешь, – сказал Фрэнк, повернув дуло на четверть дюйма в его сторону.
      Тарк вздохнул, лениво поставил пиво, развернулся и нагнулся к стойке. Хуан подошел и стал его ощупывать. Добравшись до внутреннего шва брюк, Хуан задумался, не сделать ли апперкот в пах, чтобы Тарк завопил, вырубился, и, может быть, даже лишился яйца.
      – Даже не думай об этом, – сказал Фрэнк. Хуан закончил, ничего не обнаружив. Он отошел.
      – Итак, – начал Фрэнк, – план следующий. Вы трое остаетесь за столом, пока мы не прибудем на место. Мой коллега составит вам компанию. Имейте в виду: мой коллега – очень меткий стрелок.
      – То есть нам здесь сидеть все время? – спросил Кац.
      – Именно так.
      – А если мне приспичит посрать?
      – Придется срать в штаны, – отрезал Фрэнк. – Так что рекомендую воздержание. Что касается меня, то я собираюсь стоять рядом с нашим капитаном и помогать ему управлять катером. Уверен, что он умело и быстро доставит нас до места назначения, поскольку он командный игрок, поскольку он профессионал, и поскольку, если я замечу малейшие признаки того, что он собирается меня наебать, осколки его черепа разлетятся аж до Тампы. План ясен?
      Фрэнк одарил всех улыбкой. В ответ никто не улыбнулся.
      – Великолепно, – сказал Фрэнк. – Поднять якоря. Тарк в сопровождении Фрэнка поднялся по лесенке на мостик, завел моторы, проверил приборы.
      – Я собираюсь отдать концы, – сказал он.
      – Только после вас, – сказал Фрэнк.
      Когда Тарк пересекал каюту, он бросил взгляд в сторону стола. На долю секунды они с Кацем встретились глазами и обменялись легкими кивками. Все шло точно по плану.
 
      Уолли, Тед, Джонни и Джок ехали по дамбе, ведущей с материка на Майами-Бич, в принадлежащем Джонни «плимуте-вояджере» 1987 года. За рулем – Джонни, Джок – рядом, Уолли и Тед – на задних сиденьях, в магнитофоне – Мадди Уотерс. Минивэн вздрагивал от порывов ветра, Джонни наклонялся над рулем, вглядываясь в дождливую мглу.
      – Не могу поверить, что мы выйдем в море в такую жопу, – сказал он. – Нам настольконужны деньги?
      – Мне, – сказал Уолли, выдыхая и протягивая косяк Теду. – Мне нужны позарез. Хочешь знать насколько позарез?
      – Ну, насколько позарез? – спросил Тед.
      – Настолько позарез, что я сегодня набрал номер того типа, который говорит, что знает, как разбогатеть на недвижимости, не вкладывая собственных денег. Знаете этого парня? Из телевизора? Живет на Гавайях, отлично загорел, к нему приходят все эти люди, сидят с ним под пальмами и рассказывают о том, как еще полгода назад они жили в коробке из-под холодильника, а теперь благодаря безошибочной системе этого типа делают на недвижимости восемьдесят семь тысяч долларов в месяц.
      – Зачем нужно жить в коробке из-под холодильника? – спросил Джок и потянулся к Теду за косяком.
      – Не буквально, – ответил Уолли. – Як тому, что у них ни черта не было.
      – На Гавайях я бы и в коробке из-под холодильника с удовольствием пожил, – заметил Джок и затянулся.
      – Они не живутна Гавайях, – сказал Тед.
      – Уолли же сказал про Гавайи. Джонни взял косяк у Джока.
      – Ну да, – сказал Тед. – Но они просто привозят их на Гавайи, и все думают: ну, надо же, на этих операциях с недвижимостью можно разбогатеть и поехать на Гавайи.
      – Если у них столько денег, – сказал Джок, – почему они живут в коробке из-под холодильника?
      – Послушай, – сказал Уолли, потянувшись к Джонни за косяком, – забудьпро эту коробку из-под холодильника, о'кей? Нет никакой коробки из-под холодильника. Я эту гребаную коробку просто так придумал.
      – Но ведь они на Гавайях? – сказал Джок.
      – Да, – ответил Тед, – но они там не живут.
      – Откуда ты знаешь? – спросил Джонни. – Могут и жить.
      – Может, он и прав. – Уолли передал косяк Теду. – Некоторые могут жить на Гавайях. Я имею в виду, время от времени.
      – Блядь, – возмутился Тед. – Я на твоейстороне спорю, а ты теперь с нимисоглашаешься.
      – Я же не с коробкой из-под холодильника соглашаюсь, – сказал Уолли. – Я с жизнью на Гавайях, да и то не полностью.
      – Погоди-ка, – заинтересовался Джок. – Ты же сказал, что нетуникакой коробки из-под холодильника.
      – Боже, – сказал Уолли.
      – Ну и что вышло? – спросил Тед, передавая косяк Джоку.
      – Вышло куда? – сказал Уолли.
      – Что вышло, когда ты набрал номер?
      – Какой номер? – спросил Джок.
      – Номер из рекламного ролика, – ответил Тед.
      – Какого рекламного ролика?
      – Про который мы разговариваем, тормоз, – сказал Тед.
      – Мы про рекламный ролик разговариваем? – удивился Джок. Он повернулся к Джонни. – Ты в курсе?
      – Ага, – сказал Джонни, – только про Гавайи они гонят.
      – Боже, – сказал Уолли.
      – Этот – все, – сказал Джок, сунув бычок в рот.
      – Ну так и что вышло? – повторил Тед.
      – Ну, – сказал Уолли, – я звоню, и эта женщина спрашивает номер моей кредитки, чтобы снять со счета пятьдесят девять девяносто пять за пленки. Я говорю, типа, у меня на карточке ничего нет. А она, типа, пожалуйста, можете послать чек или денежный перевод на пятьдесят девять девяносто пять. А я, типа, послушайте, у меня нетпятидесяти девяти девяносто пяти, именно поэтому я и полез в эту недвижимость, так что давайте вы мне бесплатно пришлете пленки, а я заплачу, когда разбогатею на недвижимости. Она, типа, нет, так нельзя. А я, типа, почему нет? Система что, не работает? В смысле, этот тип из рекламы говорит, она безошибочная, разве не так? А она, типа, ничего про это не знаю, сэр. А я ей, можно поговорить с тем, кто про это знает?А она, типа, ну, можете поговорить с моим начальником. Я говорю, хорошо, начальник-то мне может прислать пленки? А она мне, думаю, нет, сэр, если не заплатите пятьдесят девять девяносто пять. Я, типа, тогда объясните, мне, пожалуйста, каким образом предполагается, что я могу купить целый сраный дом,если вы мне даже сраные пленкиприслать не можете? А она, типа, сэр, пожалуйста, не выражайтесь, и повесила трубку.
      – Похоже, ты на пути к финансовой независимости, – заметил Тед.
      – Несомненно, – сказал Уолли. – Я сделал первый, самый трудный шаг. Есть еще косяк?
      – Вот он, – сказал Джок и, раскурив, затянулся. В машине умолкли все, кроме Мадди Уотерса.
      Мой волшебный талисман пред тобой лишь спасовал…
      – Спорим, сегодня никого на корабле не будет, – сказал Тед, глядя на дождь за окнами.
      – Играть все равно придется, – сказал Уолли.
      – Зато крупье и официантки расслабятся.
      – Видали, кстати, новую официантку? – сказал Джонни.
      – Это какую? – спросил Джок, выдыхая.
      – Ну, как там ее. С длинными волосами и длинными ногами, – ответил Джонни.
      – Ага. – Джок передал косяк Джонни. – Как ее звать?
      – Фэй, – сказал Уолли.
      – А ты откуда знаешь? – удивился Тед.
      – Я с ней разговаривал, – ответил Уолли. Он пытался завязать с ней разговор, который состоял из того, что он сказал: привет, я – Уолли, – а она сказала: я – Фэй, – потом он сказал: я из группы, – а она сказала без особого восторга: а-а, – потом неловкая пауза, потом он сказал: ты на корабле работаешь, – а она: нет, просто нравится носить эту идиотскую форму, чулки в сеточку и неудобные туфли, – а он попытался придумать что-нибудь остроумное в ответ, но ничего не придумал, так и стоял, ухмыляясь, как придурок, и она сказала: мне надо идти. Он надеялся поговорить с ней как-нибудь еще, но случай не подворачивался, поскольку она работала на второй палубе, а они играли на третьей, а когда во время перерыва он спускался вниз, она всегда без передышки носила напитки среди шума и дыма, а, кроме того, он никак не мог придумать, чтобы ей сказать, чтобы не выглядеть глупо, а, кроме того, этой привлекательной женщине вряд ли будет интересен такой парень, как он, даже если бы он не был последним ебаным неудачником.
      Мадди Уотерс пел:
 
      Так тебя хочу любить, что не знаю, как мне быть…
 
      – Ну так и что с ней? – сказал Джонни, передавая косяк Уолли. – Она замужем?
      – Не знаю, – сказал Уолли. Он точно не хотел, чтобы она была замужем.
      – Классная штучка, это точно, – сказал Джок. Уолли это не понравилось, поскольку Джок, хотя и был тупой, как кувалда, умел подъезжать к женщинам, и его, кажется, никогда, не обламывали. Если твой конкурент Джок – ты в пролете, так говорил опыт Уолли.
      – Как насчет этой, за рулеткой? – спросил он Джока. – Тина. Мне казалось, вы встречались.
      Тина была крупье, бывшая стриптизерша, блондинка, рост шесть футов, фигура – как у мультипликационных героинь. Она зарабатывала большиечаевые. Ей давали на чай даже те, кто не играл в рулетку. Джок захватил эту цель с точностью ракеты «Сайдуайндер».
      – Это да, – ответил Джок. – Я встречался с Тиной. Момент благоговейной тишины, в течение которой все четверо думали мужеские мысли о том, каково встречаться с Тиной.
      – А они настоящие? – спросил Джонни. – Эти штуки не похожи на настоящие.
      Джок задумался.
      – Не на сто процентов, – сказал он, – но прикольные.
      – Не пойму я этой темы с искусственными сиськами, – заявил Тед. – Это ведь все равно что тискать мешок пластмассы. В чем кайф?
      – Я тебе объясню в чем, – ответил Джонни. – Давай, ты будешь тискать мешок пластмассы, а я сиськи Тины, и посмотрим, кто получит больше кайфа.
      – Так тебе еще нравится Тина? – сказал Уолли, передавая косяк Теду.
      – А что? – Джок повернулся боком и посмотрел на Уолли. – Она тебенравится?
      – Нет-нет, – ответил Уолли, которому нравилась Фэй и поэтому хотелось, чтобы Джоку продолжала нравиться Тина. – Просто интересно.
      – Если честно, – заметил Джок, забирая косяк у Теда, – она немного странная. Из этих, как они там называются, которые почти ничего не едят.
      – Вегетарианка? – подсказал Тед.
      – Нет, еще хуже. Типа даже яйца не ест.
      – Яйца – не овощи, – заметил Джонни.
      – Я не говорил, что они овощи, – сказал Джок, передавая ему косяк.
      – Ас рыбой как? – спросил Тед.
      – Рыба тоже не овощ, – сказал Джонни.
      – А рыбьи яйца? – спросил Тед.
      – Блядь, рыбьи яйца я бы тоже не стал есть, – заявил Джок.
      – Я думаю, стал бы, – сказал Джонни, возвращая косяк Уолли. – Ты же ешь тапиоку? Это и есть рыбьи яйца.
      – Да ну? – удивился Джок.
      – Ни хуя не рыбьи яйца, – сказал Тед.
      – Ну а что это, если не рыбьи яйца? – спросил Джонни.
      – Не знаю, – ответил Тед, принимая косяку Уолли. – Но не рыбьи яйца.
      – Ну и зачем говоришь, если не знаешь? – сказал Джонни.
      – Потому что если бы это были рыбьи яйца, была бы тогда рыба-тапиока. – Тед передал косяк Джоку. – Ты когда-нибудь видел такое в меню? Рыба-тапиока?
      – Я в меню видел тапиоковый пудинг, – сказал Джонни.
      – Так то пудинг, – ответил Тед.
      – И что? – сказал Джонни. – Он мог быть из рыбы. Типа как тунцовый салат, который из тунца делают.
      – А тапиокового салата не бывает, – заметил Тед.
      В машине на секунду повисло молчание, пока Джонни подыскивал подходящий контраргумент. Мадди Уотерс все тосковал:
 
      Не знаю, как ей угодить, как эту девочку мне развеселить…
 
      – Так что, Джок, – спросил Уолли, – хочешь сказать, тебе больше Тина не нравится?
      – Хочу сказать, она пердит.
      – Все пердят, – заметил Тед.
      – Но она многопердит, – сказал Джок. – Думаю, это из-за продуктов, которыми она питается. Ест эту странную пищу. Какие-то сопли.
      – Громко пердит? – спросил Джонни.
      – Нет, – сказал Джок. – В этом и подстава. Ничего не слышно. Без всякого предупреждения. Все идет отлично, я уже подбираюсь туда, и вдруг, раз,пахнет, будто прорвало канализацию. Этот все.
      Он сунул в рот бычок.
      – Почему тебе всегда достается бычок? – удивился Джонни.
      – Почему ему всегда достаются женщины? – спросил Тед.
      – Когда ты сказал, что уже подбирался туда, –сказал Уолли, – ты имел в виду, что, типа…
      – Я имел в виду, что я как раз был там, –сказал Джок. – Думал, у меня глаза расплавятся.
      В машине снова стало тихо, пока Уолли, Тед и Джонни переваривали новые сведения о Тине.
      – Так что, она тебе больше не нравится? – спросил Уолли.
      – Не знаю, – ответил Джок. – В смысле, выглядит-то она хорошо, но не брать же каждый раз противогаз в постель, согласись?
      – Блядь, – сказал Джонни, – я бы и противогаз взял в постель, если бы там была Тина.
      – Может, попробую подвалить к этой официантке с ногами, – сказал Джок. – Как ее там? Джейн?
      – Фэй, – тихо ответил Уолли.
      – Фэй, – кивнул Джок.
      – Приехали, – сказал Джонни, въезжая на парковку бара и ресторана «Кетовый садок».
      За зданием на пристани виднелись очертания «Феерии Морей», огни сияли сквозь вихри ночного дождя. Пару секунд они посидели внутри, ни у кого не было желания выходить из теплой и сухой машины.
      Мадди Уотерс пел:
 
Только не печалься, милая,
Когда твой парень уйдет к другой
 
      – Хотел бы я знать, – сказал Джонни, – какой мудак в такую погоду захочет выходить в море и играть?
      – Люди вроде нас, – ответил Уолли. – Полные неудачники.

5